Апреля, 10:26

Том побледнел.

– Ева? – выдохнул он. – Что ты делаешь?

– Показываю тебе, каково это, когда тебя предают, – отрезала она, когда дверь отворилась и в комнате снова появился Майло. – Та, что над кроватью.

– Вы вместе?

– Только не говори мне, что ревнуешь.

– Похищение в Севилье? Телефонные звонки? – Том потряс головой, словно пытаясь переосмыслить события последних дней. – Ты меня подставила.

– Ты правда думал, что Рафаэль взялся за старое ради меня? – хмыкнул Майло, сняв со стены картину и поменяв ее местами с той, что лежала в портфеле. – Он сделал это ради нее.

– Он всегда был ужасным отцом, и сам это знал. – Глаза Евы яростно сверкнули, и Том поразился ее актерскому мастерству – от отчаяния и боли не осталось и следа. – Я дала ему шанс исправиться, и он им воспользовался.

– Леду нанял меня для кражи «Моны Лизы». Сделать копии и продать их было идеей Евы, – улыбнулся Майло, целуя девушку в лоб. – Она гораздо больше похожа на отца, чем кажется.

– А «Мадонна с веретеном»? Она тут при чем?

– Я не рассчитывал, что Такеши убьет Рафаэля. – В голосе Майло появились жесткие нотки. – Я знал, что ты примчишься, как только узнаешь об этом. Необходимо было занять тебя чем‑то, пока я не получу «Мону Лизу». Все получилось не совсем так, как я думал.

– Да ну? – Том пожал плечами. – Ты получил и картину, и девушку. По‑моему, весьма неплохо. – Он помолчал. – Что теперь?

– Теперь? – вздохнул Майло. – Теперь я сделаю одолжение нам обоим.

Внезапно сверкнула сталь – Майло перерезал Еве горло. Она рухнула наземь, из открытого рта доносилось бульканье, кровь стекала по прижатым к шее рукам. Том бросился вперед, но был остановлен нацеленным на него пистолетом Джулу. Ева подняла расширенные от ужаса глаза и посмотрела сначала на Тома, а затем на Майло – в угасающем взгляде читалось непонимание и страх, когда она пыталась податься вперед. Вскоре ее глаза закрылись.

– Один из нас не выйдет отсюда живым, – прошипел Том сквозь сжатые зубы.

– Она предала тебя, Феликс. И предала меня. Она, черт возьми, предала собственного отца! – Майло вытер лезвие ножа о джинсы Евы. – Ты знал, что у ФБР есть досье на нее с образцом ДНК? Вся наша операция была под угрозой из‑за ее лжи. Что ж, такова цена прощения. Ты должен знать это, как никто другой.

– Я знаю, что ты прикрываешься своим извращенным кодексом чести, хотя ты обычный убийца.

– Только благодаря моему извращенному кодексу чести ты все еще жив, – сухо возразил Майло. – Мое предложение остается в силе, если хочешь. Мы оба уйдем отсюда, мой долг будет уплачен. – Он протянул руку, но Том не пошевелился. – Не забудь, агенту Брауни я ничего не должен, – медленно произнес Майло.

Том бросил взгляд на Дженнифер, зная, что у него нет выбора. Она почти не слушала мужчин, глядя на Еву. Том, стиснув зубы, неохотно пожал руку Майло, чувствуя, как колотится его сердце. Майло притянул его к себе и прошептал:

– Ты ошибался, говоря, что победителей может не быть. Сильно ошибался. Победитель есть всегда.

Подмигнув, он отпустил Тома и повел своих людей прочь из комнаты. На пороге Майло остановился, взглянул на Еву и произнес нежно:

– А ведь я уж было начал к ней привязываться. Ты ведь знаешь, как это опасно, не правда ли, Том? Как это делает мужчину уязвимым?

Он замолчал, и Тому показалось, что он видел, как дрогнули губы Майло. Но уже в следующую секунду Майло снова стал самим собой.

– Я не допущу этой ошибки еще раз, – твердо сказал он, прежде чем закрыть за собой дверь.

Повисло долгое молчание. Дженнифер шагнула вперед и взяла Тома за руку, пытаясь поймать его взгляд. Том посмотрел на нее, а затем, грустно улыбнувшись, снова перевел глаза на тело Евы.

– Мне так жаль, Том.

– Что бы она ни сделала, она этого не заслуживала.

– Да.

Том шагнул к кровати. Стянув с него покрывало, он аккуратно набросил его на Еву, помедлив несколько мгновений, перед тем как закрыть ее лицо. Шелк обволакивал тело подобно черному савану, в центре которого золотыми языками пламени горела монограмма Наполеона. Том понял, что в его голове снова звучат слова Евы: «Ты должен знать кое‑что. То, что Рафаэль сказал мне о твоем отце. О том, как он умер». Он позволил себе надеяться. Но Ева умерла, а вместе с ней навеки замурована еще одна дверь, ведущая к его отцу.

– Ты должна позвонить Грину, – внезапно повернувшись, обратился он к Дженнифер. – Расскажи ему, где мы и что случилось. Город должен кишмя кишеть людьми агентства. Может быть, он сможет перекрыть Гуатанамо‑Бей до прибытия полиции.

– Все в порядке, они ушли. – В дверях появилась девушка, продававшая билеты; ее улыбка померкла, когда она увидела тело Евы. – Он убил ее?

Дженнифер озадаченно нахмурилась.

– Кто ты такая?

– Ты ведь раньше не встречалась с Доминик? – уточнил Том. – Она работает со мной и Арчи.

– Что происходит? – Дженнифер сделала шаг назад и подозрительно их оглядывала. – Я думала, мы договорились – никаких секретов.

– Я сам не знал, что она здесь, пока не увидел, – возразил Том.

– Меня прислал Арчи, – объяснила Доминик. – Дюма выяснил, что Ева работает на Майло и что Такеши – один из их покупателей.

– Так ты знал, что они будут здесь? Знал, что она предала тебя? – удивилась Дженнифер.

– Да, как только прочитал вот это. – Том протянул путеводитель, выданный ему Доминик при покупке билетов. Он открыл его на третьей странице, к которой была приклеена маленькая записка. – Но мне нужно было играть до конца. Я знаю Майло. Я знал: он не поверит, что я отдал ему настоящую картину. Если только не будет уверен, что обманул меня. Если только не будет думать, что победил.

– Но он победил. Он забрал картину.

– Картину, которую я повесила сегодня утром, – поправила ее Доминик. – А вторую оставил. – Она взяла в руки портрет Наполеона, брошенный Майло, и перевернула. – Посмотрите на букву «Н», окруженную лавровым венком; печать Наполеона. Вот она, «Мона Лиза».

Дженнифер нахмурилась.

– Но что забрал Майло?

Том вытащил из кармана потертую визитку и, усмехнувшись, передал Дженнифер.

– Хочешь, чтобы тот журналист отстал от тебя раз и навсегда? Попроси его выяснить.