Набережная Жемап, Десятый квартал, Париж, 23 апреля, 18:01

– Завтра здесь уже никого не было бы. – Том передал бинокль Дженнифер, указывая на двух мужчин, грузивших большой ящик в стоявший у подъезда фургон.

Том припарковался на другой стороне канала, в паре сотен ярдов от дома, адрес которого дал Арчи. Небо было низким, и окна здания казались стальными листами на светло‑сером фасаде.

– Сколько их там?

– Двое охраняют грузовик. Еще двое занимаются погрузкой. Все вооружены, и внутри скорее всего есть еще люди.

Мимо машины прошла молодая парочка, и Том отвел взгляд, прикрыв ладонью лицо. Не было смысла рисковать – их с Дженнифер фотографии были опубликованы в утренних газетах и мелькали в ежечасной сводке новостей, которую вел каждый канал в связи с кражей века.

– Думаешь, Майло тоже там?

– Сомневаюсь. – Том снова взял бинокль и сфокусировался на подъезде. – После сегодняшних событий он понял, что раскрыт. Сюда возвращаться слишком опасно. Интересно, что они перевозят.

– Или кого. У них там может быть Ева.

– Да.

Пауза.

– Ты так мне ничего и не рассказал о ней.

Том поерзал на сиденье. По какой‑то причине он чувствовал себя неловко, разговаривая с Дженнифер о Еве. Может, потому, что было между ними. Или из‑за странных ноток в ее голосе.

– Что тебе рассказать?

– Она твоя подруга, верно?

– Да. – Том не убирал бинокля от лица.

– Близкая подруга? – уточнила Дженнифер.

– Когда‑то была близкой.

– Насколько близкой? Я имею в виду, вы встречались или что‑то вроде того? – Дженнифер рассмеялась.

– Очень давно, – признался Том, понимая, что вернуть доверие он сможет только честностью. Но, увидев, как ее улыбка исчезла, тут же пожалел о своем решении.

– Так вот в чем суть? Ты просто спасаешь свою девушку?

– Она уже давно не моя девушка. – Том не сводил взгляда со здания, чтобы не встречаться с Дженнифер глазами.

Еще одна пауза.

– Как вы познакомились?

Тому показалось, что он почувствовал нотки раздражения в ее голосе. Сердилась, что он не рассказал ей всю правду о Еве раньше? Пожалуй, но ведь она не спрашивала. Может быть, Дженнифер ревновала? Это было бы странным после того, как он использовал ее. Или дело не в ней, а в нем самом? Может быть, он придумывал эту напряженность, потому что в глубине души хотел, чтобы она ревновала к Еве? Может быть, он хотел, чтобы ей было не все равно?

– Это важно?

– Я из‑за нее рискую своей головой. Конечно, важно.

– Ладно. – Том опустил бинокль и повернулся к Дженнифер. – Она дочь Рафаэля. Мы встречались. У нас ничего не вышло. Я предложил расстаться. Она злилась. Конец истории.

– Значит, дело не в ней, а в тебе? – Дженнифер понимающе улыбнулась. – Ты бросил ее однажды и не хочешь бросать еще раз?

– Решила поиграть в психоаналитика? – усмехнулся Том, раздосадованный тем, что его оказалось так легко прочитать.

Дженнифер была права, хотя она не совсем точно определила причину. У Тома был личный интерес в деле, но спасти Еву он хотел не только потому, что чувствовал себя виноватым перед ней, а из‑за слов, сказанных ею в Севилье. «Ты должен знать кое‑что. То, что Рафаэль сказал мне о твоем отце. О том, как он умер».

Том ввязался во все это, конечно, из дружеских чувств к Рафаэлю и Еве, упрямого нежелания позволить Майло выиграть. Но сейчас стремление выяснить правду, на которую намекнула Ева, перевесило все остальное, хотя Том никогда бы в этом не признался.

– Сейчас меня гораздо больше интересует окно на втором этаже. То, что с балконом. – Он снова передал Дженнифер бинокль.

– А что с ним?

– Открыто.

– Ты ведь сказал, мы туда не сунемся, пока не приедут Арчи и Анри.

– Это было до того, как мы узнали, что Майло собирается смыться, – возразил Том. – Если Ева внутри, это может быть наш единственный шанс спасти ее.

– Но нас только двое, – напомнила Дженнифер.

– Один. Я хочу, чтобы ты осталась здесь.

– Не пойдет, – возразила она. – Будем держаться вместе.

– А что, если они поедут? Один из нас должен проследить за ними.

– Это безумие! Если тебя заметят…

– Значит, я сделаю так, чтобы они меня не заметили, – отрезал Том. – Меня не ждут, внезапность уравнивает наши шансы. К тому же я не собираюсь идти туда с пустыми руками. – Он похлопал по лежащему на коленях пистолету.

Повисло молчание.

– Хорошо, – наконец пожала плечами Дженнифер. – Что мне делать?

– Отвлечь охрану.

– Как?

– Придумай что‑нибудь. Мне нужно всего пару секунд. Я дам сигнал.

Сунув оружие во внутренний карман куртки, Том вылез из машины. Дженнифер перебралась на водительское сиденье и опустила стекло.

– У тебя десять минут. После этого либо ты выходишь, либо я иду за тобой.

– Десять минут с этого момента или с того, как я попаду внутрь? Потому что на самом деле это будет семь или восемь минут, учитывая то, сколько мне потребуется, чтобы забраться туда…

– Иди уже. – Она улыбнулась – кажется, впервые с того момента, как Том забрал ее из полицейского участка. – И будь осторожен.

Том повернулся и пошел по мосту, пряча лицо в высоко поднятый воротник. Отдаленный вой сирен заставил сердце биться сильнее, несмотря на то что звук удалялся. Том знал – они повсюду, тысячи полицейских, информаторов и агентов. И все ищут его. Эта мысль лишь укрепила его решимость. Нужно выяснить все, что только можно, прежде чем ловушка захлопнется.

Здание, в котором обосновался Майло, находилось возле поворота реки, что позволило Тому незамеченным подобраться к грузовику на расстояние тридцати или сорока футов. Приблизившись, Том повернулся к Дженнифер и кивнул. Она опустила бинокль и тронула машину с места.

Том приготовился. Через несколько секунд раздался визг шин, громкий лязг металла, звон стекла. Он немедленно бросился к зданию, пока охранники, как он и надеялся, смотрели на противоположную сторону канала, где Дженнифер врезалась на машине в железное ограждение.

Том подпрыгнул, ухватился за водосточную трубу и принялся подниматься вверх, перебирая по стене ногами так, словно шел по ней. Когда, переговариваясь и покачивая головами, люди Майло повернулись к своему объекту, он уже перелез через перила балкона на втором этаже и скрылся из виду.

Окно перед ним было все еще открыто. Комната – пуста. Удалось.