Дана Хейли. Звонок вырвал Дану из размышлений

Звонок вырвал Дану из размышлений. Все указывало на то, что «Зодиак» имеет сообщников среди полицейских или работников прокуратуры или, не исключено, агентов ФБР. Или маньяк сам работает в одной из государственных структур? Тогда понятно, каким образом ему удается обводить вокруг пальца детективов и криминалистов. Факт остается фактом – дела первого «Зодиака» исчезли из архива, и Дана была уверена, что это сделано «Зодиаком» вторым.

– Заместитель окружного прокурора Хейли, – представилась Дана, взяв мобильный. Она услышала странный свистящий голос: – Ты хочешь узнать, кто является «Зодиаком»?

Руки Даны тотчас вспотели. Она отчего‑то не сомневалась, что звонивший не шутник, а тот, кто и вправду в состоянии дать ей наводку.

– Кто вы и откуда знаете мой номер? – Заместитель прокурора постаралась, чтобы ее голос звучал как можно весомее и безразличнее.

– Тот, кто тебе нужен, – ответил собеседник и закашлялся. Кашель был жестким, лающим.

– Если вы не назовете свое имя, я положу трубку, – настаивала Дана. Похоже, она говорила с мужчиной, хотя и не была в том окончательно уверена.

– Дура! И упустишь возможность поймать «Зодиака»? – закхекал звонивший.

Никто еще не называл Дану во время телефонного разговора «дурой»! Да и в обычной беседе тоже!

– Что вы хотите мне сообщить? – спросила она сухо.

– По телефону говорить неудобно, – просвистел собеседник и снова закатился кашлем. – Через полчаса тебя заберет черный джип. Он доставит тебя ко мне, там обо всем и потолкуем.

– Я не собираюсь ехать к человеку, чьего имени не знаю… – начала Дана, но тип прервал ее:

– Заткнись и слушай, Хейли. Опасаться тебе нечего. Я уже давно вышел из того возраста, когда меня привлекали женщины. Советую принять мое предложение. Итак, через полчаса тебя забирает мой черный джип. Пока!

Дана хотела еще кое‑что спросить, но в трубке запищали прерывистые гудки. Тот, кто разговаривал с ней, позаботился о том, чтобы номер оказался не определен.

Убийства, совершенные «Зодиаком», вызвали волну общественного интереса. Как обычно, и в полицию, и в ФБР, и в прокуратуру звонили десятки сумасшедших и мнимых свидетелей, которые уверяли, что «Зодиак» – их зять, муж, сосед или продавец в ближайшем супермаркете. Все без исключения наводки проверялись, однако, как того и следовало ожидать, в ста процентах случаев подозреваемые не имели к убийствам ни малейшего отношения.

А вот тот, кто сейчас позвонил ей, говорил так, будто ему действительно известно что‑то важное. Этот человек, похоже, не терпит возражений и привык повелевать. Но кто он такой? Вряд ли «Зодиак» собственной персоной, который решил при помощи столь нехитрого трюка заманить ее в свое логово. И что она должна сделать?

Через двадцать минут ее будет ждать черный джип. Кому она может довериться? Точно, не шефу, который немедленно заявит, что нужно подключить полицию. Айрин Мориарти? Нет, с ней она не желает иметь дела. Остается только специальный агент ФБР Стивен Кронин. Но захочет ли он иметь с ней дело?

Дана набрала номер его мобильного, но голос Стивена предложил оставить сообщение на автоответчике. Когда до назначенной встречи осталось две минуты, Дана покинула кабинет и направилась к выходу.

Едва она показалась на ступеньках здания окружной прокуратуры, как невесть откуда возник огромный черный джип с тонированными стеклами. Его дверца призывно распахнулась, и Дана поняла – это за ней.

Она медленно спустилась по ступенькам и приблизилась к джипу. На заднем сиденье никого не было. Так что же ей делать?

Дана скользнула на сиденье и захлопнула дверь. Джип мгновенно тронулся с места. Шофера она не видела – его отделяла темная перегородка. Внезапно до уха заместителя окружного рокурора донесся знакомый уже хриплый голос:

– Хейли, я рад, что ты приняла мое предложение.

Женщина дернулась, а голос хихикнул: – Меня в джипе можешь не искать. Уверяю тебя, я не спрятался под сиденьем, а сижу у себя в особняке и жду, когда ты приедешь. Однако благодаря всяким новомодным штучкам‑дрючкам могу наблюдать за тобой и общаться. Но не буду более докучать тебе. До скорой встречи!

Еще до того, как Дана смогла задать вопросы, голос умолк. Заместитель окружного прокурора почувствовала себя неуютно – еще бы, этот тип (голос был похож на стариковский) наблюдает за ней. И что ему требуется? Он действительно хочет поведать ей что‑то по делу «Зодиака» или у него иные намерения?

Они находились в пути около сорока минут. Выехали почти за город, показались виллы. Джип притормозил около высоченных ворот и, когда те раскрылись, въехал на территорию огромного поместья.

Дана увидела гигантский дом, более походивший на французский замок. В Лос‑Анджелесе сложно было удивить кого‑либо роскошью, но, похоже, хозяин поместья был очень богатым человеком. А у очень богатых, как знала Дана, свои причуды, которые отличаются от причуд просто богатых.

Джип остановился около мраморных ступеней, что вели к замку. Заместителя окружного прокурора встретила пожилая женщина в униформе. Дана попыталась вызнать у нее, где же оказалась, но та произнесла несколько слов на непонятном языке, скорее всего, по‑испански или по‑португальски. Прислуга в доме ее таинственного собеседника не говорит по‑английски?

Женщина знаками показала Дане, что та должна следовать за ней, и заместитель окружного прокурора подчинилась. Поднявшись по ступенькам, она попала в грандиозный холл, в котором стояли чудные мраморные статуи. Следуя за служанкой, Дана миновала анфиладу шикарно обставленных комнат, которые производили впечатление нежилых, и оказалась около лифта. Двери лифта распахнулись, служанка зашла в кабину и поманила за собой Дану. Отступать было поздно, и Дана шагнула вслед за ней.

Лифт вознес их ввысь (уши у Даны заложило), и они снова преодолели анфиладу пустых комнат, пока не оказались в большом помещении, стены которого были обиты темно‑зелеными обоями с золотым рисунком. Шторы на узких окнах были спущены, горели бра, в комнате царил полумрак. Служанка куда‑то исчезла, Дана даже и не заметила, как та удалилась.

Но теперь она увидела, что в комнате находится еще один человек, рассматривающий одну из картин, что висела на стене. Человек обернулся, и Дана узнала, к своему большому удивлению, Айрин Мориарти. Внучка писателя, облаченная в серый брючный костюм, была, казалось, не меньше самой Даны удивлена встрече. Вместо приветствия Айрин сказала, указывая на картину:

– Если не ошибаюсь, полотно кисти Николя Пуссена. У нашего таинственного хозяина плохие манеры и толстый кошелек. Он вам тоже звонил?

– А вам? – осторожно спросила Дана, не желая первой раскрывать карты.

– Сегодня рано утром, – ответила Айрин. – Заявил, что хочет поговорить со мной касательно «Зодиака». Еще до того, как я успела задать вопросы, повесил трубку.

Она перешла к другой картине, висевшей на противоположной стене, и пробормотала потрясенно вполголоса:

– А это, кажется, Рембрандт!

Раздался шум, золоченые двери распахнулись, показалась моложавая женщина в одежде сиделки.

– Добрый день. Вас ожидают! – сообщила она и указала на темную комнату, из которой только что вышл.

Дана и Айрин переглянулись.

– У меня с собой оружие, – шепнула внучка писателя. – Однако надеюсь, оно не потребуется.

Обе женщины перешагнули порог, и Дана сразу ощутила небывалый холод. В помещении еле слышно работали кондиционеры, и температура в нем была не выше четырнадцати пятнадцати градусов. Двери за ними закрылись.

– Ближе! – услышала Дана знакомый стариковский голос, шедший откуда‑то из глубины комнаты. – Ну, что остолбенели, дуры? Ближе, я сказал!

– Хорошими манерами наш хозяин не отличается, – достаточно громко произнесла Айрин и первой двинулась в направлении источника звука.

Дана последовала за ней и оказалась около огромной кровати с балдахином. По обе стороны от нее стояли громоздкие медицинские приборы, попискивающие, качавшие воздух и сверкавшие огоньками.

– Если бы ты была на моем месте, Мориарти, то тоже бы отказалась от надуманных приличий! – услышала Дана голос совсем близко. Она разглядела контуры тела, лежавшего на кровати. – Когда до смерти осталось полшага, то нечего заботиться о такой ерунде, как этикет.

Зажегся свет – по обе стороны кровати находились лампы, довольно тусклые. Дана прищурила глаза, уже привыкшие к темноте, и увидела того, кто пригласил их в свое поместье – на кровати лежало некое подобие человека. Абсолютно лысая, обтянутая пергаментной кожей голова, огромный крючковатый нос, сиреневые узкие губы. И глаза – изжелта‑серые, светившиеся умом и злобой, с тяжелыми, как у черепахи, веками. Человеку, лежавшему на кровати, было не меньше восьмидесяти. Его голова покоилась на нескольких подушках. Субъект был облачен в теплую полосатую пижаму и прикрыт по грудь несколькими одеялами. От приборов к телу тянулись провода и прозрачные трубки.

– Ну что, вдоволь насмотрелись? – гаркнул старик, и свет погас. – Ага, сейчас к нам доставят еще парочку гостей!

Его изможденная худая рука слабо пошевелилась, и экран огромного плазменного телевизора, находившегося над дверью, вспыхнул. Дана увидела нескольких типов в черных костюмах, которые вели по саду журналиста Эдварда Холстона и пронырливую русскую секретаршу – Марину Подгорную.

– Добрый вечер, мистер Снайпс, – произнесла Айрин Мориарти.

Старик долго кашлял и наконец произнес:

– А ты и в самом деле умная, как о тебе говорят, внучка писателя. Как узнала, куда попала?

– Натюрморт Рембрандта, – ответила Айрин. – Его купили на аукционе «Кристи» около года назад за рекордную сумму. Намекалось, что сделали это по вашему заказу.

Старик замотал лысой головой.

– А, эта мазня! Все равно не знаю, куда девать деньги, у меня их столько, что не истратить. Я читал твои книжки – что мне остается еще, кроме как читать идиотские писульки да смотреть порнофильмы? Не понимаю, что такого в твоих опусах… По‑моему, настоящее дерьмо. Но ведь бестселлеры! И романчики твоего деда читал. Под них особенно хорошо засыпать.

Айрин ровным голосом откликнулась:

– Мистер Снайпс, у вас не получится спровоцировать меня.

– Знаю. – Старик обиженно повернулся к Дане. – Что, все плачешь по поводу того, что дебил‑сенатор помешал твоему назначению в Вашингтон, Хейли?

– Откуда вы знаете… – начала Дана, и старик закудахтал:

– Я все знаю! Ибо я Бог! Ну, или почти. Знаешь, чем отличается Константин Снайпс от Бога? Тем, что Бог не думает, что он – Константин Снайпс!

Константин Снайпс! Эксцентричный и таинственный мультимиллиардер, ведущий жизнь добровольного затворника! Основатель легендарного концерна «Снайпи», областью деятельности которого вначале была нефть, затем акции и недвижимость, а с середины семидесятых – компьютерные технологии. Имя Снайпса, который уже лет двадцать как не показывался на публике, стало легендарным и постоянно присутствовало в списке самых богатых людей планеты. Его сравнивали с Говардом Хьюзом.

– Мистер Снайпс, чем обязаны вашему приглашению? – спросила Дана, на что тот пролаял:

– Хейли, ты что, отличаешься особенной тупостью? Я же сказал, что хочу побалакать с вами о «Зодиаке».

– Но какое вы имеете отношение… – начала заместитель окружного прокурора, но в тот момент двери в спальню распахнулись, и на пороге возникли Эдвард Холстон и Марина Подгорная. Секретарша покойной русской писательницы брыкалась и кричала:

– Уберите свои американские лапы! Ну и куда мы попали? Требую объяснений! Вы не имеете права удерживать нас против нашего согласия!

– Заткнись, русская лягушка! – буркнул миллиардер и обратился к рыжебородому типу в белом смокинге: – Нас не беспокоить! И никаких уколов на сегодня!

Тот почтительно кивнул и удалился, закрыв двери.

– Эй ты, русская козявка, и ты, ее любовник, марш ко мне! – гавкнул старик.

Марина Подгорная взвилась:

– Да кто вы такой, чтобы так с нами говорить? Подобный тон к лицу только генеральному в издательстве, где я работаю! И вообще, Эд не мой любовник…

– И никогда им не станет, если будешь мне перечить, русская дармоедка! Вы все в моей власти! – проорал Снайпс и закатился кашлем.

Дане сделалось страшно. Кажется, выживший из ума миллиардер способен на любую гадость.

– Захочу – прикажу вас всех убить, а трупы скормить моим любимым пираньям, – заявил старик. – Эй, Мориарти, нечего лезть за оружием, все равно не поможет. В замке два десятка телохранителей, если что, они из вас фарш сделают.

Дана заметила испуганное выражение лица журналиста и побледневшую физиономию Марины Подгорной. Одна только Айрин, казалось, сохраняла самообладание.

– Итак, мистер Снайпс, прошу вас объясниться, – потребовала внучка писателя. – Думаю, все присутствующие сыты вашими детскими выходками. Если у вас имеется какая‑либо информация относительно «Зодиака», то прошу сообщить нам ее. У меня на сегодня назначены еще две важные встречи.

Старик восхитился:

– Ну ты даешь, Мориарти! Вся в своего деда. Я ведь лично знал его. Хоть он и писал редкостное дерьмо, но человеком был нормальным. Правда, крайне тупым, иначе бы смог поймать первого «Зодиака». Я позвал вас сюда не для того, чтобы сообщить что‑то о «Зодиаке», а чтобы вы, идиоты, которые принимаете участие в расследовании, как официальном, так и своем собственном, сообщили мне все, что знаете. Ну, живо! Ты, русская пигалица, начинай!

– Ничего говорить не буду! – возмутилась Марина Подгорная. – И вообще, вы нас с Эдом похитили! И следили вчера за нами по вашему приказу!

– А вы, придурки, заперлись на территорию моего поместья, – захихикал Снайпс. – Вот заявлю в полицию, что сперли у меня Сезанна или Шагала, тогда мало не покажется. А что до слежки… Да, ребята из детективного бюро, которое мне принадлежит, вас вели. Вы же вознамерились на свой страх и риск отыскать «Зодиака». Глупо, но мне такое нравится. Вчера вот залезли в квартиру стриптизерши…

– Так это вы были? – строго спросила Дана. Ей уже доложили, что кто‑то побывал в квартире последней жертвы «Зодиака».

Марина замешкалась с ответом, а миллиардер снова хихикнул:

– Они, они, русская кикимора и ее журналистик. Как же хорошо было во времена блаженного кривляки Ронни Рейгана! Все русские сидели в своих сибирских гулагах, в Америку не лезли, жить нам спокойно не мешали! А теперь с чертовой глобализацией и крушением коммунизма все изменилось. Понаехали сюда всякие дуры, которые нос суют не в свои дела. Хотя правильно делаешь, пигалица. Может, «Зодиак» тебя пришьет, тогда и удастся его поймать.

Миллиардер производил на Дану отталкивающе впечатление.

– Какова причина вашего интереса к «Зодиаку»? – спросила Айрин Мориарти. – Вы сами не в состоянии совершать убийства второй серии, а вот убийства первой серии… Сколько вам тогда было лет, мистер Снайпс?

Заместитель окружного прокурора подумала, что миллиардер обидится на слова Айрин, но Константин Снайпс только протянул:

– Вижу, ты прыткая, как больная чесоткой кенгуру, Мориарти… Да если кто маньяка и поймает, так только ты… Русская тоже прыткая, но тупая, как пробка от «Вдовы Клико». Думает только об одном – как с блондина‑журналиста трусы стянуть…

– Эй, вы чего! – заверещала Марина Подгорная. – Это клевета!

Эдвард Холстон, отметила Дана, густо покраснел.

– Что, не так, русская жаба? Хотя, может, твой хахаль вообще трусов не носит! А ты, Хейли, может, и умная, но сейчас не в лучшей форме – сенатор тебе карьеру испортил, а маманя твоя с Альцгеймером в больнице лежит.

– Мои семейные дела никоим образом не касаются вас, мистер Снайпс, – отрезала Дана. – Если вам больше нечего сказать, то имею честь откланяться.

Она направилась к выходу, но остановилась, заслышав слова миллиардера:

– Хейли, я ведь могу переубедить сенатора, и ты получишь место в Вашингтоне. А с шефом крупного фармацевтического концерна, который разрабатывает уникальное лекарство от болезни Альцгеймера, я раньше, когда ходить мог, в гольф играл. Одно мое слово – и твоя маманя окажется в числе пациентов, которые получают пробные дозы. Лекарство, говорят, подлинные чудеса творит, но пока оно на рынке окажется, пройдет еще не меньше пяти‑шести лет, а к тому времени твоя маманя будет соображать не больше, чем кровать, на которой я лежу.

Дана развернулась и подошла к миллиардеру, сжав зубы:

– Чего вы добиваетесь, мистер Снайпс?

– Того, мои дорогие поросята, чтобы вы поймали «Зодиака»! – заявил, кашляя, Константин Снайпс. – Причем узнали, кто является как новым паршивцем, так и старым мерзавцем. Ведь новый откопал же где‑то голову Авроры Демарко, значит, каким‑то непостижимым образом связан с первым маньяком. Эх, слепец Сократ Каваналли эту шараду в один присест разгадал бы!

– Отчего вас так занимают прошлые и происходящие убийства? – задала вопрос Айрин Мориарти.

– Считай, внучка писателя, мой интерес моим хобби, – ответил миллиардер.

– Но почему мы должны искать «Зодиака»? Причем как нового, так и старого? – встряла Марина Подгорная. – Только потому, что вы хотите?

– Русская крокодилица, ты мне действуешь на нервы! – рассердился миллиардер.

– Действительно, почему, мистер Снайпс? – присоединился к ее вопросу Эдвард Холстон. – Я вижу, вы что‑то скрываете. И если хотите, чтобы мы занялись поисками правды, извольте поведать все до конца!

Миллиардер вздохнул.

– Так и быть, придется вам все рассказать…

– Может, вы и есть первый «Зодиак», а теперь делаете вид, что ни к чему не причастны? – спросила Марина. – Вот ведь будет шума, если вас арестуют!

– Заткнись, русская мымра! – гаркнул Константин Снайпс. Я родился в 1922 году, в момент убийств мне было…

– Шестнадцать или семнадцать лет, – парировала Дана. – Возраст вполне дееспособный. Кто сказал, что подросток не мог совершать зверские деяния?

Миллиардер что‑то нажал, и на экране телевизора возникло изображение смеющейся женщины. Дане ее лицо показалось смутно знакомым. О, ведь это…

– Последняя жертва «Зодиака»‑прим актриса Аврора Демарко, – опередила ее Айрин Мориарти. – Я вижу, она вам очень дорога, мистер Снайпс? Мне стало известно, что некто чрезвычайно могущественный добился выдачи головы покойной актрисы…

– Я это сделал, я! – прошептал старик. – Голова должна покоиться с ее косточками! Я не верю во всякую религиозную муть, однако когда об Авроре думаю, то меня охватывает страх – как же она на том свете без головы‑то? Меня это уже семьдесят лет мучает…

Двери спальни отворилась, показалась сиделка. Но миллиардер гаркнул:

– Пошла прочь, стерва! Я же сказал, не мешать мне!

– Мистер Снайпс, ваша инъекция… – пролепетала женщина, но старик продолжал орать:

– Вон, дура! Ты уволена! Оставь меня в покое и позволь умереть!

Снайпс долго и натужно кашлял и наконец пояснил:

– У меня рак. Даже мои миллиарды не могут помочь мне выздороветь. Я обречен и могу только отсрочить финал. Но до того как я издохну, хочу знать, что «Зодиак» разоблачен. Мне это очень и очень важно!

– Но почему? – спросила Дана Хейли.

Миллиардер вздохнул:

– Знаешь, как звалась Аврора Демарко до того, как отправилась в свой проклятый Голливуд? Аврора Снайпс. Она была…

– Вашей старшей сестрой! – угадала (или вспомнила) Айрин.

– Верно, внучка писателя, верно! – подтвердил ее слова Константин Снайпс. – Аврора была моей любимой старшей сестрой. Она была старше меня на девять лет. О, как я ее любил! Она была для меня эталоном совершенства, эльфом, богиней! Я был так горд за нее, когда появились первые фильмы с ее участием. У нее ведь был огромный талант, она непременно стала бы знаменитой, как Вивьен Ли и Кэтрин Хепберн. Получила бы «Оскара», да не одного. Но мерзкий «Зодиак» убил ее. И не только убил, но и отрезал голову! Еще тогда я поклялся, что найду убийцу. Когда у меня появились деньги и я заработал первый миллион, а немного позднее и первый миллиард, то бросил все силы на поиски «Зодиака». Я хотел найти его и собственными руками отрезать ему, живому, голову. Медленно, очень медленно, так, чтобы эта тварь по‑чувствовала всю ту боль, что испытывала Аврора… что испытываю я…

Дана увидела, как пальцы миллиардера хищно сжались, а верхняя губа поползла вверх, обнажая кривые желтые зубы.

– На меня работали лучшие детективы Америки! Я не жалел денег, но они ничего не смогли откопать. Ничего! Уверяли меня, что истинный «Зодиак» был казнен на электрическом стуле. Хм, жалкий придурок Джек Тейлор… Тейлор стал еще одной жертвой «Зодиака», я убежден. Он был трусливым и пугливым идиотом, который ужасно боялся крови. Он не мог отрезать жертвам головы! Нет, Тейлор не убийца. Я понял это, когда посмотрел ему в глаза на суде.

Миллиардер залился кашлем, а когда приступ прошел, продолжил:

– С годами я смирился с тем, что так и не узнаю, кто же отправил на тот свет мою сестру Аврору, а вместе с ней еще семь человек. Пять известных жертв, а также Тейлора и любовницу твоего деда‑писателя, его русскую помощницу, Ирину Мельникофф.

Айрин Мориарти застыла, а Снайпс кхекнул:

– Как будто я не знаю, что твой дед сходил с ума по ней! У нее перед смертью было видение, думаю, очень важное. Но «Зодиак» каким‑то образом пронюхал об этом и убил секретаршу.

– Так вы позвали нас, чтобы рассказать жалостливую историю… – протянула Марина Подгорная.

– Русская мышь, не пищи! – рявкнул старик‑миллиардер. – Я позвал вас, потому что верю: если вы объедините усилия, то поймаете нового «Зодиака», а через него узнаете, кто являлся старым «Зодиаком». Они ведь связаны, оба этих мерзавца, даю голову на отсечение! Хе‑хе, черт возьми, неплохая метафора, а? Говорят, ты, внучка писателя, теорию какую‑то разработала. Я хочу ее услышать!

Айрин Мориарти нехотя поведала о своей теории дат рождения. Миллиардер внимательно ее слушал и, как только она завершила рассказ, заявил:

– Вот и первый шаг! Я же знал, что ты головастая, Мориарти! Вся в своего писаку‑деда, хотя между вами и нет кровного родства. Но я понимал, что воспитание важнее, чем гены. Ты установила закономерность, чего не смог сделать ни один из частных детективов, которые на меня работали целые десятилетия.

– Я не собираюсь сотрудничать с кем бы то ни было, – отрезала Айрин.

– Ну и не сотрудничай! – заявил миллиардер. – Конкуренция всегда лучше дурацкой дружбы! Знаю, что в деньгах ты не нуждаешься, – дедушка тебе оставил свои миллиончики, да и за переиздание его книжек тантьемы до сих пор капают. Но тебе нужна слава, Мориарти! Слава великого эксперта и разоблачительницы «Зодиака». И я в состоянии дать тебе славу! Только принеси мне на подносе голову «Зодиака»…

Старик смачно сплюнул в большой платок и повернул лицо к Марине и Эдварду:

– Теперь что касается вас, голубки… У меня и для вас найдется сюрприз. Сегодня я объявлю о том, что тот, кто разоблачит «Зодиака» и узнает, кто убил мою сестру, получит гм… миллиард.

– Миллиард? – ахнула Марина Подгорная.

– Я давно уже это планировал! – гордо заявил старик. – Сначала хотел дать в награду миллион, потом десять, но сейчас решил, что миллиард – звучит весомее. Вечером о сумме моего вознаграждения будет сообщено во всех выпусках новостей. Миллиард долларов любому и каждому! И тогда у вас появятся сотни, тысячи, миллионы конкурентов. Кто‑нибудь да найдет правду…

– Вы только все испортите, – заметила Айрин Мориарти. – Ваш миллиард вскружит людям голову. Вы действуете безответственно, мистер Снайпс, и играете на низменных человеческих инстинктах.

– Ты так говоришь, внучка писателя, потому что все‑таки не прочь сама получить миллиард долларов! – заявил старик. – Я отдам всего лишь двадцатую часть моего состояния, а взамен получу имя убийцы Авроры.

– Вы играете с огнем, – вступила в разговор Дана. – Не исключаю, что многие намеренно обвинят в убийствах своего дедушку или отца, только чтобы получить миллиард. И даже подтасуют улики.

Снайпс усмехнулся:

– Ну нет, все будет проверяться. Я же не идиот! Да и вы, мои хорошие, не станете дремать, я уверен. Ни ты, Хейли, потому что хочешь спасти свою мамашу, ни ты, Мориарти, так как желаешь стать самой великой, ни ты, русская пигалица вместе со своим журналистом, потому что все вы желаете получить миллиард.

– А вы не передумаете? – спросила Марина Подгорная. – А то найдешь вам «Зодиака», а миллиард вы зажмете. Или дадите всего миллиончик… В моем родимом издательстве всегда так: сначала наобещают золотые горы, а потом, получив желаемое, в два счета обо всем забывают и корчат из себя оскорбленную невинность.

– Притащи мне «Зодиака», и деньги твои, детка, – прохрипел Снайпс. – Будут переведены в течение часа на названный тобой счет в любом банке мира. Кстати, тебе, русская пигалица, я даже смогу выплатить его наличными – монетами по одному центу! Потребуется, правда, не меньше двухсот грузовиков, хе‑хе…

– Ничем хорошим однажды подобная история не закончилась, – заявила Айрин Мориарти.

– Ты имеешь в виду пьесу Дюрренматта? – просипел Снайпс. – Признаюсь, она меня и вдохновила. Миллиард за человеческую жизнь! У меня, правда, подешевле – миллиард за две жизни, за первого и за второго «Зодиака». Только сразу предупреждаю: доказательства должны быть убойные. И они, само собой, будут перепроверены независимыми экспертами. Ну что, страусята, поняли меня? Время пошло! Давайте, шевелите своими задницами, живо отправляйтесь на поиски маньяка. Кто первый придет к финишу – получит миллиардик.

Дана испытывала смешанные чувства – Константин Снайпс одновременно вызывал у нее жалость и негодование. Старый, смертельно больной, разочаровавшийся во всем человек, который семьдесят лет живет с болью в сердце и горюет по убитой сестре.

Почти одновременно у заместителя окружного прокурора и Айрин Мориарти зазвенели мобильные телефоны.

– Новое убийство, – доложили Дане. – Опять «Зодиак». Похоже, произошло ночью, но тело обнаружили всего четверть часа назад.

– Где? – спросила Дана и услышала, как тот же самый вопрос задает Айрин. Значит, ей тоже сообщили о новом убийстве.

– Частный колледж святого Мартина. И, что самое ужасное, жертвой стал один из студентов. Но вы ведь знаете, советник, что в колледже учатся дети богатых и знаменитых родителей. Так вот, убит младший сын сенатора Кэтрин Маккормик.

Кэтрин Маккормик была звездой партии демократов, ее, как и Хилари Клинтон, прочили в кандидаты в президенты.

– Какой знак? – услышала Дана вопрос Айрин и повторила его.

– Водолей, – ответил звонивший. – И, сами понимаете, парню отрезали голову… Брр, малоприятная картина!

Когда Дана отключила трубку, Снайпс живо спросил:

– Что, новое убийство? «Зодиак», в отличие от вас, не дремлет?

– Но ведь он сказал мадам Матильде, что убийство будет только грядущей ночью… – растерянно пролепетала Марина Подгорная.

– Надул тебя, русская пигалица, чертов призрак! – захихикал миллиардер. – Видишь, никому верить нельзя – ни живым, ни мертвым. Ну что ж, остается только ударить в гонг и объявить гонки за миллиардом открытыми…

– Так кого убили? – бросилась к Дане с вопросом Марина.

– Служебная информация, не подлежащая разглашению, – ответила заместитель окружного прокурора. – Мистер Снайпс, я покидаю вас.

– И я тоже, – ответила Айрин.

– Леди спешат заработать свою денежку! – ухмыльнулся Снайпс.

– Мне ваш миллиард безразличен, я выполняю свою работу, – заявила Дана.

– Хотелось бы мне посмотреть на человека, которому безразличен миллиард долларов… – хихикнул старик. – Врешь, советник Хейли! Но понимаю, открыто сказать о своем интересе ты не можешь. Ну, катитесь на место преступления, бабы!

– А как же мы? – заволновалась Марина Подгорная. – Скажите хотя бы, какой знак Зодиака у жертвы! Это молодой блондин? Водолей? Родившийся 2 февраля, чье имя начинается на букву «А»? Ну что же вы молчите, Дана! Скажите хотя бы слово, Айрин!

Дана направилась к двери. Она не собиралась посвящать в детали расследования назойливую русскую. Прав‑да, смерть сына сенатора Кэтрин Маккормик все равно долго не скроешь.

– Леди, мои ребята довезут вас куда надо! – объявил старик. – И нечего отказываться, вы ведь только потеряете время, если будете заказывать такси или ждать, пока вас заберут. А ты, русская кикимора, не переживай, стоит мне только сделать один‑единственный звоночек, как станет известно, кого и где кокнули. Хочешь, позвоню? Если хочешь, то поцелуй меня в щечку, бэби! Твой журналистик не будет ревновать? Ну, давай, чего вылупилась!

Обернувшись, Дана увидела, как Марина Подгорная склонилась над стариком. Какая мерзость! Эта особа готова на все, даже на выполнение прихотей полубезумного богача, чтобы получить свой миллиард.

А что бы она сама сделала с миллиардом? При помощи таких денег она бы могла обеспечить лечение мамы и не заботиться о политической карьере… Да нет же, она ни за что не бросит работу, даже если у нее будет миллиард!

Заместитель окружного прокурора оказалась в лифте вместе с Айрин Мориарти. Внучка писателя насмешливо поинтересовалась:

– Думаете, как потратить деньги, советник?

– А вы видите свое имя, выбитое золотыми буквами на фронтоне штаб‑квартиры ФБР? – бросила ей в тон Дана.

Собственно, почему она должна стесняться того, что ей хочется получить деньги? Миллиард гарантирует ей полную свободу и исполнение любых желаний. Айрин этого не понять, она родилась в семье писателя‑миллионера, любые ее капризы всегда выполнялись, она посещала престижную частную школу и университет, и ей не приходилось считать каждый цент и делить комнату с двумя другими девицами…

– Я занимаюсь расследованием не ради денег Снайпса, – ответила Дана и почувствовала, что ее слова похожи на попытку оправдаться.

– Представьте себе, я тоже, – совершенно серьезно откликнулась Айрин, и Дана отчего‑то поверила ей.

Двери лифта раскрылись, их встретил рыжебородый секретарь Константина Снайпса.

– Леди, автомобили ждут вас! – сообщил он с легким поклоном. – Они доставят вас туда, куда прикажете!

У Даны не было времени, чтобы отказываться. Какая разница, на чьей машине она доберется до колледжа? И никто не посмеет подозревать ее в том, что она так рьяно ведет расследование только с одной целью – забрать главный приз.

Пять минут спустя черный «Астон Мартин» нес ее прочь от поместья Константина Снайпса. Заместитель окружного прокурора прибыла в колледж святого Мартина через полчаса. Айрин оказалась там практически одновременно с ней.

Автомобиль подъехал к величественному зданию из красного кирпича с остроконечной черной крышей. Дана заметила не меньше семи или восьми патрульных машин. Ее встретил высокий мужчина с седой бородкой, сопровождаемый невысокой дамой в больших очках.

– Советник, рад, что вы так быстро прибыли к нам, – сказал мужчина, протягивая ей руку. – Я доктор Ричард Транкот, ректор колледжа. Это – моя правая рука, доктор Элизабет Клаймб.

Ректор, как отметила Дана, сразу же постарался продемонстрировать свою значимость.

– Где тело? – спросила мисс Хейли.

Доктор Элизабет Клаймб с готовностью принялась докладывать:

– В комнате, в которой Эндрю жил. Вы же в курсе, что Эндрю‑младший сын сенатора Маккормик… Сенатор сейчас в Лос‑Анджелесе, однако мы еще не сообщили ей, посчитав, что, может, к примеру, вы…

Еще бы, ни ректор, ни его заместительница не желали брать на себя столь тяжелую миссию – информировать мать о смерти ее сына. Причем такую влиятельную мать, как сенатор Кэтрин Маккормик.

– Прошу вас, советник, Эндрю живет… жил вон в том корпусе… – Ректор указал на здание из темного камня, расположенное неподалеку.

Пока они шли к нему, Дана Хейли думала о том, что теория Айрин Мориарти, похоже, опять подтверждается. Жертвой стал молодой человек, чье имя начинается на букву «А» – Andrew McCormic.

– Вы знаете, когда родился Эндрю? – задала Дана вопрос.

Доктор Элизабет Клаймб раскрыла на ходу папку и ответила:

– 2 февраля 1986 года.

– Послушайте, советник, – произнес ректор, – не вызывает сомнения, что Эндрю стал жертвой так называемого «Зодиака». Однако оглашение данного факта нанесет небывалый урон репутации нашего колледжа…

Дана, поднимаясь уже по лестнице на второй этаж, перебила его:

– И что вы хотите, доктор Транкот? Чтобы нигде не упоминалось, где было найдено тело Эндрю Маккормика?

Ректор и его «правая рука» переглянулись, и доктор Клаймб сказала:

– Мы просто считаем, что не следует педалировать эту тему, советник. Достаточно один раз сообщить, но упоминать в каждом абзаце – явное излишество.

– Ничего не могу обещать, – отрезала Дана и подошла к открытой двери, около которой толпились встревоженные студенты. Впрочем, ей, может быть, и повезло, что она родилась не в богатой семье и не училась в частном колледже, где для руководства самое главное – сохранить видимость приличий.

Дана прошла в комнату. Она была небольшой, и здесь царил хаос: разбросаны книги, тетради, одежда. На захламленном столе – ноутбук, кружка с кофе, пачка презервативов и несколько яблочных огрызков.

– Советник, – услышала она голос ректора, – понимаете, если бы убийство произошло не на территории колледжа, то я бы так не волновался. Однако поскольку ужасное событие имело место именно здесь, то возникнет масса вопросов о том, как у нас обстоят дела с безопасностью…

– И как же они обстоят? – спросила, подходя к ним, Айрин Мориарти. – Убийца беспрепятственно проник на территорию колледжа… Неужели это так легко сделать?

Ректор замялся.

– Ну у нас же не тюрьма! Кроме того, вы сами понимаете, в святом Мартине учатся дети богатых и знаменитых родителей. Многие из них избалованы и привыкли к совершенно иной обстановке и иному распорядку.

– И вы не считаете нужным рьяно следить за исполнением правил охраны колледжа? – продолжила Айрин. – Если я правильно вас понимаю, то попасть сюда было не столь уж и сложно…

– Уверяю вас, это не так! – воскликнул ректор. – Но вы должны учесть, что наши студенты – молодые люди, мы не можем контролировать каждый их шаг, запрещать им вести личную жизнь…

Дана тем временем подошла к кровати, залитой кровью. На ней лежало обезглавленное тело Эндрю Маккормика. Заместитель окружного прокурора отвернулась и увидела на полке фотографию – сенатор Кэтрин Маккормик и улыбающийся светловолосый молодой человек – ее сын, чей труп лежал сейчас на кровати. Выше, на стене, были видны две намалеванные кровью параллельные волнообразные линии – схематическое изображение зодиакального знака Водолея, под которым имел несчастье родиться Эндрю Маккормик:

– Кто обнаружил тело? – спросила Дана у помощницы ректора. Та с готовностью ответила:

– Виктор Мэйнор, один из наших студентов. Ему потребовалось забрать конспекты у Эндрю, того не было сегодня на занятиях. Он постучал в дверь комнаты, ответа не получил. Тогда Виктор просто вошел и…

Естественно, заместитель окружного прокурора пожелала переговорить с Виктором Мэйнором, нескладным рыжеволосым парнем, ожидавшим в своей комнате. Он волновался и обливался потом, рассказывая о том, как нашел тело. У Даны сложилось впечатление, что Виктор что‑то утаивает.

– Мистер Мэйнор, советую вам сказать мне все, что вы знаете, – произнесла Дана.

Студент побледнел и, тряся головой и смотря в пол, забормотал:

– Это все, клянусь вам! Я к этому непричастен! Непричастен! Я же говорил Эндрю, что это до хорошего не доведет!

– Что именно? – спросила сурово Дана.

– Я не так выразился… – выдохнул Виктор Мэйнор. – Я… Мне больше нечего вам сказать…

– Вы хотите, чтобы вас взяли под стражу по обвинению в убийстве? Даю вам последний шанс, мистер Мэйнор. Если вы им не воспользуетесь, то пеняйте на себя… – добавила строгости в голос советник Хейли. – Ну что ж, раз вы не хотите говорить правду, мне придется…

Дана поднялась со стула и направилась к двери. Студент бросился за ней и чуть не плача залопотал:

– Обещайте мне, что никому не расскажете! Если об этом станет известно в колледже… Если мои родители узнают…

– Виктор, – положив студенту руку на плечо, проникновенно сказала Дана, – я обещаю вам, что если ваша история не имеет отношения к смерти Эндрю и не обладает криминальной подоплекой, то я никому ничего не скажу. Но – мое молчание в обмен на ваш рассказ. Итак…

Виктор опустился на кровать и, сплетая и расплетая в замок пальцы, сбивчиво заговорил:

– Эндрю… Вы же видели его фотографию, он был такой симпатичный… В общем… как‑то так получилось… О, если мои родители узнают, в особенности отчим…

Дане удалось вытянуть из Виктора признание: сын сенатора Маккормик и Виктор Мэйнор состояли в сексуальной связи.

– Но клянусь вам, это было всего один раз! – со слезами на глазах продолжал Виктор. – После вечеринки, мы тогда слишком много приняли на грудь… и Эндрю… он мне понравился с первого взгляда… Но вы не думайте, я вовсе не такой!

Далее студент сообщил, что Эндрю Маккормик постоянно списывался по Интернету с разнообразными типами.

– Я говорил ему, что это очень опасно, но Эндрю над моими словами смеялся. Говорил, что перед ним никто не устоит. И вот к чему все привело… Наверняка его убил один из его случайных знакомых. А вы точно никому не скажете?

Дана вернулась в комнату убитого. Она недолго поколебалась, однако поведала о том, что сообщил ей Виктор Мэйнор, Айрин. Та заметила:

– Миллиард, кажется, не вскружил вам голову. Спасибо за информацию, однако я уже в курсе тайных пристрастий сына сенатора.

Она раскрыла нижний ящик стола и вытащила кипу порнографических журналов и комиксов.

– Также я просмотрела ноутбук Эндрю. Он регулярно посещал форумы и сайты соответствующей направленности, где находил себе партнеров, – сказала Айрин. – Имя и пароль на его компьютере сохранены, так что мы можем просмотреть его переписку.

Айрин раскрыла папку отправленных и входящих посланий.

– Смерть, по мнению медиков, наступила около часа ночи. Последнее послание Эндрю было отправлено в 0 часов 43 минуты. Он пишет: «Мне пора. Жду гостя». Итак, кого же он ждал?

– Смотрите‑ка, вот несколько писем от пользователя, подписавшегося «Zodiac»!

Айрин вытащила их на экран компьютера.

– Вы правы. Этот «Зодиак» сам написал Эндрю, причем настаивал на встрече. Эндрю согласился, однако предложил «Зодиаку» прийти к нему в колледж. Тот обещал быть у него около часа ночи. Что же он за субъект?

Айрин попыталась отыскать анкету пользователя «Зодиак», но появилось сообщение, гласившее, что анкета была удалена.

– Это он! – уверенно заявила Айрин. – В анкете Эндрю имеется помимо всего прочего и указание на его знак Зодиака и дата рождения – 2 февраля 1986 года. «Зодиак» выбирал новую жертву именно по данному параметру.

– Наши компьютерщики сумеют разобраться, – сказала Дана. – Хоть анкета и удалена, однако наверняка ее копия сохранена в общей базе данных сервера. А через переписку Эндрю и «Зодиака» можно проследить и компьютер, которым пользовался ночной гость.

У Даны зазвонил мобильный телефон. На связи был ее шеф.

– Хейли, у меня для вас особая миссия, – сказал он. – Сенатор Маккормик все еще не в курсе того, что ее младший сын убит, однако самое позднее через час о трагедии в университете будет сообщено официально. Сенатор должна узнать о ней не с экрана телевидения. Она выступает сейчас с речью в отеле «Westin Bonaventure». Езжайте к ней и деликатно проинформируйте.

Как всегда, ей доверили наименее приятное задание. Делать в колледже было больше нечего – оставалось ждать результатов работы компьютерщиков. Если «Зодиак» выходил на связь из дома, то его можно будет легко засечь. Если из Интернет‑кафе, то все равно будет ниточка – свидетели, отпечатки пальцев или даже данные камер наблюдения. Похоже, на сей раз «Зодиак» допустил промашку, которая приведет к его поимке.

Дана договорилась, что ей первой сообщат о том, откуда «Зодиак» выходил в Интернет. У нее появится небольшое временное преимущество, которое, может быть, позволит ей получить награду, установленную Константином Снайпсом. Айрин, конечно, тоже узнает об этом, но чуть позже.

Сенатор Маккормик присутствовала на благотворительном собрании, где выступала с пламенной речью, направленной против политики президента и его администрации. Когда Дана прошла в конференц‑зал отеля, то увидела Кэтрин Маккормик у пульта – в красном брючном костюме, как всегда, с безупречной прической, она как раз завершала свою филиппику. Минуты через три послышались бурные аплодисменты, Дана двинулась к сенатору, которая уселась на стул в первом ряду.

– Сенатор, мне надо переговорить с вами, – сказала Дана, подобравшись к Кэтрин Маккормик.

Но сенатор не услышала ее, потому что снова раздались громовые овации, а затем Дану ловко оттеснили от Кэтрин Маккормик, которая поднялась на сцену, чтобы поблагодарить устроителей собрания.

Через десять минут собрание завершилось, Кэтрин Маккормик принялась пожимать многочисленные руки и одаривать гостей улыбками. Она была несомненной «звездой».

Сенатор, сопровождаемая помощниками, референтами, секретарями и телохранителями, двинулась к выходу. Заместитель окружного прокурора последовала за ней, однако ее опять оттеснили, и она не успела войти в кабину лифта вместе с сенатором Маккормик. Пришлось сначала узнавать, в каком номере та остановилась, а затем отправляться на последний этаж, в президентский люкс.

На пороге номера ее встретили два телохранителя, которые упорно не хотели пропускать Дану к сенатору. Наконец, они доложили по рации кому‑то, и из дверей номера появился прилизанный мужчина лет сорока.

– Заместитель окружного прокурора Хейли, чем могу вам помочь? – спросил он несколько надменно. – Сенатор Маккормик слишком занята, у нее очень жесткий график.

– Я должна немедленно видеть сенатора. Речь идет о ее сыне.

– Эндрю? – произнес мужчина, который был одним из помощников сенатора. – Что еще натворил этот негодник? У него такая великолепная мать, а его выходки могут стоить ей места шефа в Белом доме. Одна его история с наркотиками чего стоит! Почему он не ведет себя так же разумно, как и его старший брат Джордж или как старшая сестра Оливия. Они во всем поддерживают начинания матери и заботятся о том, чтобы не нанести урона ее реноме. Мальчишка как с цепи сорвался, во всем идет наперекор, грубит матери. Он что, снова оказался замешанным в очередной темной истории? Или, хуже того, в преступлении? Наркотики, пьянки, сомнительные ночные клубы… Почему Эндрю интересуется прокуратура?

Но Дана не собиралась посвящать в произошедшее помощника, с которым разговаривала в коридоре.

– Это конфиденциальная информация. Мне нужно обязательно переговорить с сенатором.

Помощник внимательно посмотрел на нее и вздохнул:

– Значит, точно, Эндрю опять что‑то натворил. Мальчишка страдает оттого, что у него все есть. И намеренно провоцирует скандалы, чтобы навредить имиджу матери, которую почему‑то считает своим главным врагом. Сенатору еле удалось пристроить его в святой Мартин. Хорошо, я устрою вам встречу. Пройдемте со мной!

Дана оказалась в президентском номере, который больше походил на предвыборный штаб – всюду сновали помощники и помощницы, постоянно раздавались звонки мобильных, гудели голоса.

– Сейчас доложу о вас сенатору, – пообещал помощник и исчез за одной из дверей. Внезапно раздался дикий женский вопль, и Дана, не раздумывая, бросилась вслед за помощником.

Она ворвалась в кабинет сенатора – Кэтрин Маккормик, продолжая кричать, пятилась от стола, на котором лежал большой распечатанный конверт. Подбежав к столу, Дана взглянула на цветную фотографию, лежавшую поверх конверта, – на ней была запечатлена отрезанная голова сына сенатора Маккормик, Эндрю, на лбу которого лежал серебряный медальон с изображением знака Водолея. Крик женщины перешел в утробный вой. Кабинет заполнился любопытными помощниками и секретарями. Заместитель окружного прокурора повернулась к ним:

– Всем выйти вон! Вызвать полицию и медиков. Ну, живо!

Ее приказной тон оказал воздействие, и зеваки исчезли. Дана приблизилась к сенатору, которая дрожала, подвывая. По щекам женщины струились слезы.

– Эндрю… мой мальчик… Не может быть! Скажите мне, что это всего лишь кошмарный сон! – лепетала она и вдруг ринулась к конверту с фотографией отрезанной головы сына.

– Сенатор, умоляю вас, не надо… – Дана преградила Кэтрин Маккормик путь.

– Пропустите меня! – жалобно вскрикнула Кэтрин Маккормик, на глазах превращаясь из волевой сильной женщины в испуганную, страдающую мать.

Она кинулась на Дану с кулаками. К сенатору подоспели два помощника, которые попытались унять ее. Внезапно женщина охнула и стала оседать на пол. Ее бережно положили на софу. Дана подошла к фото и положила на него газету. На этот раз «Зодиак» превзошел самого себя – прислал фотографию отрезанной головы сына в подарок матери!

Десять минут спустя в номере сенатора Маккормик находились полиция и агенты ФБР Стивен Кронин и Айрин Мориарти. Прибывшие медики заподозрили у Кэтрин Маккормик кровоизлияние в мозг, и женщину тотчас отправили в больницу.

– Что за дьявол этот «Зодиак»! – проронил Стивен Кронин, отшатываясь от фотографии. – У мерзкой твари нет ни грамма совести!

– Зато он обладает изощренным чувством юмора и знает, как создать информационный повод, – заметила Айрин. – В фойе отеля находится едва ли не вся журналистская братия Лос‑Анджелеса, и с каждой минутой прибывают все новые и новые их коллеги из других городов и даже из‑за рубежа.

– Кто им сообщил? – спросила устало Дана.

Айрин пожала плечами.

– Не удивлюсь, если сам «Зодиак». Он жаждет славы, как и многие из серийных убийц. Однако недолго ему осталось ходить на свободе. «Зодиак» допустил большую ошибку, познакомившись с Эндрю Маккормиком в Интернете. В комнате и на теле молодого человека найдены следы, недвусмысленно указывающие на то, что незадолго до своей смерти он имел сексуальный контакт. В нашем распоряжении образцы генетического материала его пока что безымянного гостя. И им наверняка был «Зодиак».

Прибывшая команда криминалистов принялась за осмотр конверта с ужасной фотографией.

– У сенатора Маккормик гипертонический криз, – доложил Стивен Кронин, завершив разговор по мобильному, – однако угрозы для жизни нет. Но ближайшие дни ей придется провести в клинике.

Дана повернулась к Айрин:

– Похоже, ваша теория снова подтвердилась, специальный агент Мориарти…

– Советник, можете называть меня просто по имени, – откликнулась внучка писателя. – Судя по всему, да. Эндрю Маккормик родился 2 февраля, что, похоже, и стало для него роковым.

– Только как же быть с днями недели? – продолжила Дана. – Русская писательница Свентицкая была убита в воскресенье, стриптизерша Кристина Монг – в понедельник. Сегодня среда. Разве это день Водолея?

– Зодиакальному знаку Водолея покровительствует Уран, однако ни один из семи дней недели не находится под влиянием планеты. Однако Эндрю был гомосексуалистом, а согласно все той же астрологии, на них оказывает влияние именно Уран. Имеется даже малоупотребительное сейчас слово для обозначения приверженцев однополой любви – «уранисты». Похоже, «Зодиак» ловко вышел из тупика, совершив убийство в среду, в день Меркурия, и отправив на тот свет ураниста.

Дана поежилась от слов Айрин и не удержалась от замечания:

– «Зодиак» не ведает пощады. Но, похоже, его время истекло, он будет схвачен в ближайшее время.

– Не сомневаюсь, – ответила с улыбкой Айрин Мориарти.

В кабинет вошел Стивен Кронин. Спецагент ФБР включил телевизор, воскликнув:

– Вы только послушайте!

Шел экстренный выпуск новостей, в котором сообщалось об убийстве «Зодиаком» сына сенатора Маккормик и о том, что сама сенатор была доставлена в больницу с подозрением на инфаркт.

– Полиция и ФБР пытались утаить информацию о новом злодействе «Зодиака», однако маньяк сам сообщил о совершенном им деянии, отправив послания по электронной почте сразу в несколько информационных агентств, газет и телекомпаний, – едва ли не с гордостью вещала диктор. – В том числе и наш канал одним из первых получил послание от «Зодиака», гласившее: «Я совершил новое убийство. Жертвой стал сын сенатора Кэтрин Маккормик. Наведайтесь к ней в отель и взгляните на чудный подарок, который я прислал матери – фото головы ее сыночка‑ураниста».

– Мерзавец издевается над нами! – прошептал один из полицейских. – Пора уже прижать его к ногтю!

– Сенсация! – воскликнула диктор после того, как чья‑то рука положила перед ней несколько листков с текстом. – Как только что стало известно, пресс‑секретарь миллиардера‑затворника Константина Снайпса распространил следующее заявление. Я цитирую: «Каждый, кто разоблачит «Зодиака», как нового, так и старого, и узнает, кто является убийцей актрисы Авроры Демарко, станет обладателем миллиарда долларов. Если «Зодиак» устраивает охоту на людей, то я устраиваю охоту на «Зодиака». И приз – единица с девятью нулями…»

Дикторша от волнения захлебнулась, Стивен Кронин нажал на кнопку дистанционного пульта, выключая телевизор, и с отвращением обронил:

– Теперь все превратится в глобальную вакханалию. Миллиард долларов… Весь город выйдет на поиски маньяка.

– Вся страна, – поправила его Айрин Мориарти. – А то и вся планета.

У Даны завибрировал мобильный телефон. Она вышла из кабинета и приняла звонок.

– Мы восстановили анкету того типа на гей‑форуме и проследили соединение, – услышала она голос одного из компьютерщиков. – Он был таким идиотом, что выходил на связь из своей квартиры. Продиктовать тебе имя и адрес?

Дана возликовала. Ну что же, именно ей суждено стать тем человеком, который арестует «Зодиака». Если Айрин и Стивен пока не узнают о том, что известно ей, то она сможет взять «Зодиака» в его берлоге. Она всего лишь выполняет свою работу, и дело вовсе не в миллиарде, объявленном только что в качестве вознаграждения сумасшедшим Снайпсом. Хотя… и в нем тоже.

Дана зашла в кабинет, чтобы под благовидным предлогом покинуть номер сенатора Маккормик, но не обнаружила там ни внучку писателя, ни внука легендарного инспектора.

– Они всего минуту назад покинули отель, – сказал полицейский. – Советник, скажите, а если я задержу «Зодиака», то мне тоже дадут миллиард? Черт, это такая прорва денег, что и представить себе сложно!

Дана спустилась в фойе, заполненное журналистами. Едва она появилась, как к ней ринулись десятки репортеров и операторов. Ее взяли в кольцо, градом посыпались вопросы.

С большим трудом прорвавшись через легион вездесущих представителей прессы, советник оказалась на улице. Однако что за незадача – ведь у нее нет автомобиля! Тогда она решила взять такси. Далеко не самый лучший вид транспорта для поездки на квартиру подозреваемого, но как только она окажется там, то вызовет подкрепление.

Заместитель прокурора назвала адрес (недалеко от госпиталя Доброго Самаритянина) и, откинувшись на сиденье, задумалась. По радио передавали одно и то же – на разные лады сообщалось об убийстве Эндрю Маккормика, об инфаркте его влиятельной матери и о заявлении, распространенном пресс‑секретарем миллиардера Снайпса.

– Миллиард «зеленых»! Вот бы мне их получить! – присвистнул пожилой темнокожий водитель. – Тоже, что ли, заделаться детективом и отправиться на поиски «Зодиака»? Мисс, извините за назойливость, но вы ведь из отеля вышли, где жила сенаторша. Вы что‑нибудь знаете о произошедшем?

– Мне абсолютно ничего не известно, – отрезала Дана. Не обмениваться же ей сведениями с водителем такси.

– Ого, похоже, дальше нам не проехать… – вздохнул шофер. Они были уже на подъезде к дому подозреваемого, имя которого Чарльз Тейлор. Судьба любит подобные шутки – нового «Зодиака» зовут так же, как и старого! Во всяком случае, как того человека, что понес наказание за первые шесть убийств. Или Чарльз Тейлор в самом деле родственник казненного Джека Тейлора? Тогда все становится на свои места: внук продолжает деяния своего деда!

Дана заметила большое скопление полицейских машин. На улице образовалась пробка. Расплатившись, она вышла из такси и пешком направилась к высокому облупленному дому. Ее задержали полицейские:

– Мэм, здесь проводится спецоперация, вам придется подождать.

Дана показала свое удостоверение и получила разрешение пройти к дому. Ее внимание привлекли полицейские с автоматами в руках, облаченные в пуленепробиваемые жилеты и каски… Они окружили строение, как будто это был не жилой дом, а бункер Бен Ладена.

Пройти дальше Дана не смогла, ее задержал старый знакомый, начальник одного из полицейских участков, увлек к фургону.

– Советник, вам туда нельзя! Сейчас все начнется!

– В чем дело? – спросила Дана, уже понимая, что ее опередили.

– «Зодиака» арестовывают, – ответил, поглаживая усы, начальник участка. – Мои ребята и коллеги с двух других участков выполняют функцию живого щита, никого не выпуская и не пропуская к дому. А руководит всем ФБР. Точнее, агенты Кронин и Мориарти.

Вот оно что! Не только у нее имеются связи среди компьютерщиков, поняла Дана. Айрин и Стивен элементарно бросили ее в отеле, оставив на растерзание журналистам, а сами скрылись, наверняка через черный ход, и направились к дому «Зодиака».

– Кто, интересно, получит ту треклятую прорву денег? – спросил начальник участка. – Только те, кто организовывал операцию, то есть Кронин и Мориарти, или все, принимавшие в ней участие?

Разговоры о деньгах действовали Дане на нервы, и она с горькой усмешкой подумала: ей‑то уж точно ничего не достанется. Она хотела получить миллиард, а в итоге не будет ни денег, ни славы.

Операция по захвату закончилась через минуту после того, как началась. Не было ни выстрелов, ни взрывов. Заместитель окружного прокурора увидела Айрин и Стивена в бронежилетах – агенты ФБР выходили из дома, подталкивая высокого мускулистого человека в облегающих джинсах и белой майке. Он держал руки над головой и в страхе озирался. Их сопровождали облаченные в камуфляж и с автоматами наперевес парни из спецподразделения.

Словно по команде около дома очутились журналисты. И как только смогли преодолеть полицейский заслон? Не иначе, как по разрешению Айрин и Стивена, с неприязнью подумала Дана. Репортеры требовали комментариев, и Дана слышала, как многие твердили в прямом эфире:

– Дамы и господа, вы только что стали свидетелями сенсационного события – ареста «Зодиака», который стал возможен благодаря операции, проведенной под руководством спецагентов ФБР Айрин Мориарти и Стивена Кронина…

Задержанного запихнули в один из фургонов, и кавалькада автомобилей, заливаясь сиренами и переливаясь мигалками, тронулась с места.

– «Зодиак» арестован! – слышалось со всех сторон. – Его имя – Чарльз Тейлор, и он, согласно нашей информации, является отдаленным родственником Джека Тейлора, «Зодиака» номер один. Последней жертвой нового убийцы стал двадцатидвухлетний сын сенатора Кэтрин Маккормик, Эндрю…

Начался небывалый медиа спектакль. Дана, понимая, что больше ей делать около дома арестованного нечего, попыталась поймать такси, однако по причине гигантской пробки это было совершенно невозможно. Тогда все тот же ее знакомый, начальник участка, предложил ей место в своем автомобиле. По дороге он рассуждал о том, что в жизни все несправедливо.

– Вот подумайте, советник, я работаю в полиции уже двадцать девять лет, осталось три года до пенсии. Однако кому достаются все лавры? Разве нам, полицейским, простым труженикам, обеспечивающим ежесекундно, в течение двадцати четырех часов в сутки, нормальную жизнь жителям города? Нет, сливки снимают, как всегда, доблестные агенты ФБР, или представителя министерства безопасности, или ребята из прокуратуры. Не обижайтесь, советник, но ведь все именно так. И вот теперь спецагенты Кронин и Мориарти станут героями и к тому же получат от больного старика‑идиота целый миллиард. Разве это честно? Кронин – далеко не бедный человек, а Мориарти – вообще внучка знаменитого писателя. Зачем им миллиард?

Дана попросила остановиться около здания ФБР – именно туда и был доставлен Чарльз Тейлор. Она знала, что сейчас им займутся Айрин и Стивен, однако хотела переговорить с ней или с ним. «Только не показывать свое разочарование и обиду! – твердила себе Дана. – Только не позволить им торжествовать! Пускай купаются в лучах славы и получат свой миллиард – меня это не волнует!» Хотя Дану это, конечно, очень волновало. Но она бы и под пытками в том не призналась.

Стивен встретил ее на пороге своего кабинета.

– Приехали поздравить меня, советник?

– Великолепная операция по задержанию преступника. Особенно уместны были три десятка журналистов, которые засняли вас с Айрин в разных ракурсах, – усмехнулась Дана. – Что там с арестованным?

– Айрин ведет допрос, она в этом деле мастак, – сказал Стивен. – Пока ничего иного сообщить не могу. У Тейлора уже взяли слюну на анализ, чтобы сравнить, совпадает ли его ДНК с тем генетическим материалом, что был обнаружен в комнате Эндрю Маккормика.

Телефон на поясе Стивена завибрировал. Агент Кронин указал Дане на кресло.

– Вы можете подождать меня, советник. Требуется мое присутствие – начинается игра в хорошего и плохого следователя. Мне выпала роль хорошего. Располагайтесь и чувствуйте себя, как дома, советник.

– Стивен, ты перебарщиваешь, – встрепенулась Дана. – Постоянно называешь меня «советник», обращаешься на «вы».

Агент Кронин прикрыл дверь, вплотную подошел к ней и тихо произнес:

– Дана, между нами все давно кончено. Так захотела ты. Я любил тебя. Очень сильно. До безумия. Никто этого не знает, Дана, но сейчас я тебе скажу: узнав, что ты спишь с моим братом, я даже пытался покончить с собой. Идиотская выходка двадцатилетнего мальчишки! К счастью, я не знал, сколько требуется таблеток снотворного, чтобы уснуть и не проснуться, и остался жив.

– Стивен, мне очень жаль… я не подозревала… – сделала шаг назад Дана. Глаза Стивена сверкали, и ей показалось, что он готов ударить ее.

– Ну да, ты не подозревала, – угрюмо буркнул агент Кронин. – Но все осталось в прошлом. Я вылечился. От тебя.

Его мобильный снова завибрировал. Словно очнувшись, спецагент произнес:

– Советник, мне пора. И вам, думаю, тоже. Где выход, вы знаете. Когда настанет время подключить прокуратуру, вам сообщат. Сейчас же ваше присутствие излишне.

Он вышел. Дана упала в кресло и закрыла глаза. Если бы она только могла себе представить, как пришлось мучиться Стивену! Но ведь все эти пятнадцать лет она не подозревала о том, что ему пришлось пережить. Он сказал – все осталось в прошлом, однако у Даны создалось впечатление, что это не так.

Вдруг она поняла: Стивен ее ненавидит. Так же сильно, как когда‑то раньше любил. Или, что ужаснее всего, он, возможно, все еще продолжает ее любить. Но не прежней любовью, восторженной и доброй, а неистовой и всепоглощающей, как адское пламя.

Отчего‑то Дане сделалось холодно. И страшно. И она знала, кого она боится – Стивена Кронина. В его голосе сквозила такая боль… В его глазах мерцало такое отчаяние…

Заместитель окружного прокурора осмотрелась. Она должна знать, каковы отношения между Стивеном и Айрин. Она имеет право на это! И почему Стивен никак не может забыть ее?

Она подошла к письменному столу агента Кронина. На нем стояло несколько фотографий. Особенно выделялась одна – пожилой человек с длинными седыми усами. Дед Стивена, знаменитый инспектор Лайонел Кронин, тот самый, что поймал Джека Тейлора.

Чувствуя себя воровкой, Дана раскрыла верхний ящик и принялась копаться в нем. Что будет, если вернется Стивен или зайдет один из его сослуживцев? Они застанут прелестную картину – заместитель окружного прокурора Дана Хейли обыскивает стол спецагента Стивена Кронина!

Во втором ящике Дана обнаружила свою собственную фотографию. На ней она была запечатлена в возрасте двадцати лет – смешная прическа начала девяностых, пламенный взгляд, малинового цвета джинсы. Дана улыбнулась. Надо же, Стивен хранит ее фото, которое она подарила ему…

Перевернула фотографию и увидела надпись, сделанную ею много лет назад для Стивена: «Моему будущему герою». Но посвящение было крест‑накрест перечеркнуто кровавым фломастером, ее имя вымарано, и почерком Стивена сделана приписка. Вместо слов «Твоя Дана» значилось «Стерва».

Фотография выпала у нее из рук. Заслышав чьи‑то шаги в коридоре, она притаилась за столом. В дверь кабинета кто‑то постучал, раздался голос:

– Стивен, ты у себя?

Через минуту шаги удалились, Дана перевела дух. Дрожащими пальцами бросила фотографию обратно, закрыла ящики. Сейчас же убраться из кабинета Стивена! Она не имеет права копаться в его вещах и в его чувствах! Надпись «Стерва» ничего не объясняет, он мог сделать ее еще тогда, когда узнал об измене любимой. Но шестое чувство подсказывало Дане: надпись появилась не так давно.

И если так, то Стивен, значит, до сих пор страдает. И он ненавидит ее…

Дана заметила, что второпях по ошибке положила фотографию не во второй ящик, а в последний, третий. Надо засунуть ее на прежнее место, иначе Стивен может догадаться, что она шарила в его вещах… Она выдвинула третий ящик, вынула фотографию, и тут ее внимание привлекли выцветшие папки цвета подгнившего лосося. На той, что лежала вверху, блеклыми чернилами было выведено: «Зодиак». Том 1».

«Зодиак»? Отбросив фотографию, Дана схватила папку и раскрыла ее. Так и есть – одно из исчезнувших из архива прокуратуры дел! Вытащила еще одну папку, другую… Все шесть лежали в ящике стола Стивена.

Как они попали сюда? Ответ один – Стивен изъял их из архива. Но для чего? Он ведь попросту украл важные документы! Ради чего агент ФБР пойдет на подобное должностное преступление?

– Да, он сознался, – услышала Дана приближающийся голос Стивена.

Заместитель окружного прокурора в большой панике запихнула папки обратно в ящик и задвинула его, прищемив палец. На боль Дана не обращала внимания. Стивен не должен заподозрить, что она копалась в его бумагах, и, самое важное, не должен понять, что она наткнулась на похищенные папки.

В то самое мгновение, когда дверь кабинета открылась, Дана успела прыгнуть в кресло. Указательный палец левой руки зудел, ноготь начал синеть, но Дана изобразила на лице слабую улыбку и спросила у остолбеневшего Стивена:

– Он сознался?

– Что вы здесь делаете, советник? – произнес раздраженно агент Кронин, явно не ожидавший увидеть Дану у себя в кабинете.

– Я решила, что не стоит уходить. И была, кажется, права: результаты допроса не заставили себя долго ждать, не так ли? – Дана очень старалась, чтобы ее голос звучал естественно.

– Тейлор сознался пока в том, что познакомился по Интернету с Эндрю и пришел к нему в общежитие колледжа, где они занялись сексом. По словам Тейлора, сын сенатора Маккормик обожал накачанных негров и сам предложил ему посетить его. Это подтверждает и переписка на «голубом» форуме – инициатива исходила от Эндрю. Но наверняка Тейлор не сомневался, что мальчишка пригласит его, так что осталось добиться от него признания в убийстве. Вам, советник, пора.

Дана поднялась из кресла и направилась к двери. Стоя уже на пороге, она вдруг увидела фотографию, которую выронила из рук и которая сейчас лежала за креслом. Она забыла положить ее в ящик! Но теперь поздно…

– Советник, еще что‑то? – спросил Стивен. Не дожидаясь ответа, подошел и захлопнул у нее перед носом дверь своего кабинета.

С гулко бьющимся сердцем Дана Хейли направилась по коридору к выходу.

Date: 2015-09-02; view: 284; Нарушение авторских прав