Об авторе и его книге

Очень трудно кратко рассказать о таком авторе и такой книге. Влади­мир Павлович Эфроимсон (1908–1989) был не только выдающимся ученым и личностью в самом высоком смысле этого слова, но и человеком необыкно­венной судьбы. Он принадлежал к тем, кто в самые мрачные времена обладал способностью излучать свет добра, веры в разум и справедливость. Имевшие счастливую возможность общаться с ним не могли не испытывать какое-то особое, сразу покоряющее обаяние подлинности, неукоснительной порядоч­ности – столь редкого украшения нашей советской жизни Это проявлялось и в его непримиримости к малейшим отступлениям от научной истины, в жестком, бескомпромиссном отношении к повсеместному этическому реля­тивизму, той изощренной манере «объяснений» и «оправданий», которая бы­ла характерна для так называемых застойных времен.

Владимир Павлович резко выделялся на фоне конформистской массы, раздражал своей неуступчивостью и незаурядностью. То, что он выжил в три­дцатые и послевоенные годы, что его не сломили брежневские времена, по­хоже на чудо. Но для этого, помимо всего прочего, надо было обладать ис­ключительной силой духа.

Впрочем, Владимир Павлович сполна заплатил за то, что оставался самим собой, не умел подлаживаться под идеологические догмы, под вкусы начальства, не умел маскировать свои убеждения, не научился искусству хит­роумных игр, которым владела приспособленная к советским условиям ин­теллигенция.

Он был арестован как враг народа еще в 1932 году и отсидел около че­тырех лет в тюрьмах и лагерях. Ему крупно повезло. Он уцелел, не попал в начавшуюся вскоре мясорубку 1937 года и был выпущен на волю. Примерно год ему удалось плодотворно поработать в Среднеазиатском НИИ шелковод­ства в Ташкенте, где им сделаны выдающиеся открытия, опередившие на не­сколько лет аналогичные результаты, полученные его западными коллегами. Однако В.П Эфроимсону не дали опубликовать итоги своих исследований. Началась травля его как единственного последовательного генетика в инсти­туте, подготовленная к печати монография уничтожена, а сам он изгнан из института. Лишь в 1939 году ему удалось снова устроиться на работу во Всеукраинскую станцию шелководства, где он продолжил свои исследования по генетике шелкопряда.

Как только началась война, Владимир Павлович добровольно ушел на фронт. Блестяще зная немецкий, он воевал в разведке, множество раз риско­вал жизнью. Вражеские пули пощадили его и он вернулся после окончания войны со многими боевыми наградами, вернулся к любимой работе. Но тут открылся новый фронт – борьбы за генетику, против всесильной лысенковщины.

Еще в 1948 году В П Эфроимсон провел тщательный анализ всех ос­новных публикаций Лысенко, результатом чего явился обширный труд, со­ставлявший более 250 машинописных страниц, переплетенных на манер дис­сертации. В этом труде, который автор дал нам прочесть в 1983 году, раскры­вались подтасовки фактов, разоблачались фальсификации Лысенко и его «школы» Опираясь на эти материалы В. П. Эфроимсон пытался подать в суд на Лысенко, инкриминируя ему фальсификацию, наносящую невосполни­мый ущерб науке и сельскому хозяйству. Со свойственной ему настойчиво­стью Владимир Павлович дошел до весьма высоких инстанций, вплоть до отдела науки ЦК КПСС, пытаясь добиться суда над Лысенко. И это происхо­дило в 1948 году!

Видимо, В.П.Эфроимсона не посадили сразу только потому, что сочли его не вполне психически здоровым. Ну кто же из нормальных людей мог настаивать на привлечении к суду самого Президента ВАСХНИЛ, любимца великого товарища Сталина.

Однако в 1949 году В.П.Эфроимсон вновь был арестован и пригово­рен к десяти годам лишения свободы. Снова тюремные нары, лагеря, ка­торжные работы, окружение уголовников. Неизвестно, удалось ли ему вы­жить на этот раз, если бы не смерть Сталина. В 1955 году он был освобожден, но еще долгие годы не мог вернуться к работе генетика-экспериментатора. Ему помогли устроиться библиографом и он не терял даром времени. Имен­но в эти годы создавался его фундаментальный труд «Введение в медицин­скую генетику», увидевший свет в 1964 году. В последующие годы В.П. Эфроимсон издает ряд монографий и статей, часть которых специально посвящена проблеме связи генетических факторов с психическими свойства­ми индивида.

В 1971 году выходит его знаменитая статья «Родословная альтруизма (Этика с позиций эволюционной генетики человека)». Опубликованная в журнале «Новый мир» (1971, №10) с предисловием академика Б.Л.Астаурова. Она вызвала небывалый резонанс в научном мире, острый интерес в широ­ких кругах интеллигенции и в то же время резную негативную реакцию у стражей марксистской идеологии. В ней были фактически сформулированы все основные идеи нового научного направления – социобиологии. Это на­правление быстро развивается в последние десятилетия и успело принести обильные плоды. У нас же оно с самого начала было намертво заблокирова­но. На В.П.Эфроимсона обрушились обвинения в биологизаторстве, в несо­вместимости его идей с принципами марксизма и т.п.

В чем же заключались эти идеи? Главная мысль автора касалась при­знания роли естественного отбора в процессе становления человека, в упро­чении альтруистических эмоций и побуждений, без чего первобытные люди не могли бы выжить. Как убедительно показал В.П. Эфроимсон, уже в на­следственной природе человека заложено начало, влекущее его к справедли­вости, добру, возвышенным целям. К подвигу и самоотверженности. Вместе с тем он, нисколько не умалял роли социальной среды, воспитания, более того – подчеркивал, например, что тоталитарные режимы уродуют человеческую природу. Эти гуманные и хорошо обоснованные утверждения, однако, затраги­вали один из самых болезненных пунктов господствовавшей идеологии и по­литической системы. Отсюда истерический, разносный тон критики, обру­шившейся на В.П.Эфроимсона, многолетняя проработка его в партийной пе­чати. Основное обвинение, которое ему постоянно предъявляли, состояло в том, что он якобы выводит этику из генетики. Оно, разумеется, смехотворно, но таковы были типичные тогда приемы борьбы с инакомыслящими: пере­держка, раздувание какой-либо одной черты и доведение позиции автора до заведомого абсурда.

Подобная участь ожидала всех, кто решался подчеркивать роль гене­тических факторов в формировании личности. И это понятно. Ведь с точки зрения марксистско-ленинской ортодоксии каждый из нас всецело продукт социальных воздействий и прежде всего воспитательной работы обществен­ных и государственных организаций, партийных органов и партийных руко­водителей. Именно партия – главный и всемогущий воспитатель, ибо она знает законы истории, объективные неумолимые законы, гарантирующие не­избежность коммунизма. Она ведет наш народ к светлому будущему, поэтому знает, каким должен быть «новый человек» и как его надо воспитать. Ну, а если он не поддается воспитанию, то тогда он просто враг самому себе, ибо не понимает своей пользы, а тем самым он враждебен и народу, успешно строящему коммунизм. Значит, такого человека надо перевоспитывать, ис­пользуя все средства, прежде всего силу, относясь к нему беспощадно, вплоть до искоренения как врага народа.

Если же признавать элементарные факты генетики, психологии и пе­дагогики, согласиться, что каждый человек уже от рождения уникален, что в нем есть нечто неподвластное воле партии и начальства, то это крайне опас­но для системы. А потому этого и не может быть. Существует, является ре­альным лишь то, что отвечает принципам марксистско-ленинской идеологии, тем ее интерпретациям, которые даны партийными съездами и решениями ЦК КПСС.

Отсюда нетерпимость ко всем отклонениям от жесткой социологиза-торской позиции, полное отрицание роли генетических факторов в развитии личности. Шаг в сторону – и над вашей головой свистит идеологическая дуби­на. Ею искусно орудовали философы Э.В.Ильенков, Ф.Т.Михайлов, психо­логи А.Н.Леонтьев и В.В.Давыдов, особенно же усердствовали представители «научного коммунизма» – ведущей в те времена дисциплины – Р.И.Косолапов и Л.К.Науменко, занимавшие к тому же руководящие посты в журнале «Коммунист» и партийном аппарате. Можно было бы назвать мно­гие другие имена, но упомянутые лица безусловно стяжали пальму первенст­ва в защите крайнего социологизаторства и разгроме психогенетических ис­следований в нашей стране.

Идеологический пресс в этом отношении был настолько сильным, что даже генетик Н.П.Дубинин подладился к линии Э.В.Ильенкова и Р.И.Косолапова, заявляя, будто для формирования личности биологическое наследование не имеет значения, а все определяется наследованием социаль­ным. Дело дошло до того, что генетик Н.П.Дубинин – академик и лауреат, Герой соцтруда, сумевший стяжать все мыслимые советские лавры, – громил на страницах журнала «Коммунист» своих коллег-генетиков и всех прочих (даже философов) за признание роли биологической наследственности в формировании психологических качеств человека. Особенно досталось от ду­бининской дубины В.П. Эфроимсону,и чуть в меньшей мере – академикам Б.Л.Астаурову и Д.К.Беляеву. Все они отлучались Дубининым от марксизма, их взгляды на формирование личности объявлялись зловредными и прочны­ми (см. Дубинин Н.П. Наследование биологическое и социальное // Коммунист, 1980, N11). Эту статью сейчас полезно было бы перечитать. Ведь мы страдаем короткой памятью, и это позволяет выступать таким низким, бессовестным политиканам и карьеристам как Дубинин чуть ли не главными героями борь­бы за настоящую науку и высокую нравственность.

Сказанное о статье Н.П.Дубинина в журнале «Коммунист» относится и к его одиозной книге «Вечное движение» (объемом в 30 печатных листов), выпущенной в 1989 году уже третьим изданием (и опять тиражом 200 000 эк­земпляров) Издательством политической литературы при ЦК КПСС В этой книге наряду с беспардонными самовосхвалениями, многочисленными пере­держками и ошибками в изложении истории советской науки, заведомо лжи­выми сведениями, в том числе из собственной биографии, можно встретить политические оценки работ советских генетиков, суровые идеологические обвинения в их адрес И, конечно, один из первых в их ряду – В П Эфроимсон.

Чего стоит, например, следующий пассаж: «В.П.Эфроимсон выступил с ошибочными взглядами о якобы генетической обусловленности духовньк и социальных черт личности человека. Литератор В.В. Полынин начал пропа­гандировать старую евгенику.

Это грозило уже серьезной идеологической опасностью, возникла почва, способная взрастить жажду некритического возвеличивания ошибок прошедшего этапа. Вновь чуждая идеология, направленная на подавление личности человека неоправданным биологическим диктатом, старалась про­никнуть и отравить чистые источники нашей науки» (Дубинин Н.П. Вечное движение – М, 1989, с. 419, подчеркнуто нами–Д.Д., Е.Е).

Академик Дубинин грудью встает против «чуждой идеологии», против тех, кто старается «отравить чистые источники нашей науки». Ими являются, как можно прочесть на следующей странице, кроме В.П.Эфроимсона, веду­щие наши генетики Б.Л.Астауров, С.М.Гершензон, С.И.Алиханян, Д.К. Беляев, «вставшие на ошибочные позиции», так как «не понимают всего значения идей о человеке и личности в марксистском учении об обществе» (там же, с. 420). Вряд ли здесь нужны комментарии.

После разгромных отзывов о статье «Родословная альтруизма» имя ее автора стало трудно переносимым для идеологически выдержанного слуха, со временем его стали подверстывать к «буржуазной социобиологии», что слу­жило ярлыком заведомой неблагонадежности А это означало, что возможно­сти публикаций для В.П.Эфроимсона были практически закрыты Однако он продолжал настойчиво трудиться, разрабатывая прежде всего проблемы гене­тической обусловленности психических качеств человека.

Многострадальная книга, которую вы держите, наконец, в руках, была написана в первом варианте еще в конце семидесятых годов. С тех пор автор постоянно искал пути для публикации своего труда, продолжая его расши­рять и совершенствовать. Он был глубоко убежден, что издание книги сможет принести пользу науке и педагогической практике и это придавало ему силы в многолетнем «хождении по мукам». Иначе трудно назвать то, что вынес Владимир Павлович в своих безрезультатных попытках добиться издания книги.

Эта эпопея заслуживает того, чтобы о ней рассказать подробнее У кого только не просиживал в приемных автор, в какие инстанции не стучал­ся Он добился аудиенции у самого Президента Академии медицинских наук СССР, а через год примерно – даже у Президента АН СССР А П Александрова Ему обещали, он верил Энергия веры была у него неис­сякаемой Его обманывали десятки раз, иногда, правда, не по злому умыслу Вот уже сам директор издательства «Медицина» заверил, что книга будет из­дана Вот уже, наконец, сдана рукопись, ее читает главный редактор изда­тельства Вот уже книгу включают в план, и Владимир Павлович радостно сообщает нам об этом Какому-то крупному академическому чиновнику книга понравилась и он распорядился ускорить издание Намечены уже сро­ки сдачи рукописи в набор И вдруг все круто меняется кому-то где-то что-то показалось идеологически сомнительным, рискованным. Все рушится. Все начинается сначала.

Единственное, что с превеликим трудом удалось В.П.Эфроимсону, – добиться депонирования рукописи. Мы хорошо помним, каких затрат душев­ных сил стоило ему это Рукопись книги была депонирована под названием «Биосоциальные факторы повышенной умственной активности» (М, 1982, в 2-х ч, 428 с., Депонент ВИНИТИ К1161). Вскоре на нее поступило более 500 заказов, большинство которых оказалось невыполненным (согласно офици­альному объяснению из-за нехватки бумаги).

После депонирования книги и столь повышенного интереса к ней шансы ее опубликования, казалось, должны были возрасти. Но хождение по мукам продолжалось. С поразительной настойчивостью он пробивался к высшим академическим чиновникам, доказывая научную важность издания книги, необходимость развития исследований в области психогенетики. В результате была создана даже специальная комиссия АН СССР, куда вошли около десяти академиков. Прошло несколько месяцев и комиссия приняла положительное решение, рекомендовала издать книгу (хорошо помним, что Владимир Павлович особенно отмечал поддержку академика И.Л. Кнунянца)

В каких-то инстанциях это решение застревало. Снова Владимир Пав­лович просиживал часами в приемных различных академических и издатель­ских начальников Он часто болел в последние годы, но превозмогал себя. Вместо портфеля у него появился рюкзачок, в котором носил теперь свою увеличившуюся рукопись. Он производил необычное впечатление Восьмиде­сятилетний больной человек, с землистым цветом лица, не потерявшим своей одухотворенности, в троллейбусной сутолоке с рюкзаком за плечами и пал­кой в руке, с трудом передвигающийся, но не принимающий ничьей помо­щи, вежливый, с благородной осанкой, не теряющий чувства юмора, в чем-то удивительно непосредственный.

Даже от близких друзей он не принимал услуг, все превозмогал сам, и еще старался оказывать им любезности. Это был сильный характер, но ему так и не удалось пробить стену партийно-академической бюрократии и науч­ной посредственности.

Наш долг вспомнить здесь некоторые факты, о которых не раз гово­рил Владимир Павлович и свидетелями которых мы были. Они касаются на­ших коллег из, так сказать, философской епархии. Владимиру Павловичу устроили протекцию к академику Б.М.Кедрову, который согласился прочесть рукопись книги. Читал он ее долгие месяцы. В.П.Эфроимсон терпеливо ждал, наделся на помощь – ведь тогда Б.М.Кедров пользовался большим влиянием. Наконец, последний вернул рукопись, заявив, что она противоре­чит марксистско-ленинским принципам.

Обращался В.П.Эфроимсон и к академику И.Т.Фролову, который считался у нас первым специалистом по философским вопросам генетики и слыл человеком прогрессивным (он поддерживал тогда тезис о биосоциаль­ной природе человека, который противопоставлялся обычно позиции край­них социологизаторов, и это несомненно сыграло положительную роль), И.Т.Фролов держал рукопись намного дольше, не отвечая на просьбы автора дать о ней, наконец, обещанный отзыв. В.П.Эфроимсон весьма нелестно и крайне эмоционально отзывался в этой связи об И.Т.Фролове. А ведь по­следний после 1985 года приобрел большую власть – был главным редакто­ром журнала «Коммунист», а потом газеты «Правда», являлся помощником М.С.Горбачева, став вскоре Секретарем ЦК КПСС и членом Политбюро. Одно его слово могло решить все. Достаточно было даже намека. Но он не сделал этого. Более того, стремился всячески отмежеваться от В.П.Эфроимсона. Ведь поддержка такой книги (неровен час!) может бросить тень на партийного босса. Поэтому он занимает позицию эдакого верховного судьи, причащенного к незыблемой истине. В своей книге, вышедшей в 1986 году (написанной совместно с Б.Г.Юдиным), он кратко и весьма тенденциозно говорит о взглядах В.П.Эфроимсона, проявляющего «ряд непоследовательностей и противоречий» (Фролов И.Т., Юдин Б.Г. Этика науки. Проблемы и дис­куссии. – М., 1986, с.242).

Таков приговор. Но в чем состоят эти «непоследовательности и про­тиворечия» авторы не сообщают, ограничиваясь общими банальными фраза­ми о том, что нельзя оставлять в стороне значение социальных условий, роль труда в формировании и развитии этических качеств (см. там же, с.243). По­добная манера критики была характерна для наших жрецов марксистско-ленинского учения о человеке – самом передовом учении о самом передовом человеке. Их пафос давно уже поблек, но амбиции и круговая порука оста­лись. О выдающихся трудах В.П.Эфроимсона, опередивших свое время, они считали своим правом говорить в высокомерно-снисходительном тоне (что ж, это типичный способ компенсации чиновных вельмож и научной посредст­венности!).

Столь же тенденциозна и оценка авторами социобиологии. Не утруж­дая себя анализом и аргументацией, они заявляют, что социобиология «создает лженаучные объяснения», хотя, мол, и ставит проблемы, требующие исследования (см. там же, с. 241).

А «лженаучные» потому, что методология социобиологии, по словам И.Т.Фролова и Б.Г.Юдина, «действительно чужда марксистско-ленинскому учению о человеке, его социальной сущности и о нравственно-этических ка­чествах, имеющих также социальное происхождение, хотя и не находящихся в абсолютном противостоянии эволюционно-генетическим факторам» (там же, с. 244).

Под конец хитро сказано, не правда ли? Но недостаточно ясно и гра­мотно (что значит находиться в «абсолютном противостоянии»?). Такова бы­ла абсолютно беспроигрышная по тем временам «методология» И.Т.Фролова и Б.Г.Юдина.

Наши официальные корифеи по проблеме человека, занимавшие долгие годы руководящие посты в научных департаментах (И.Т.Фролов, А.Н.Леонтьев, Б.Л.Ломов, В.В.Давыдов, В.Н.Кудрявцев и др.), либо игнори­ровали труды В.П.Эфроимсона, замалчивали их, либо лаконично высказыва­ли о них свое начальственное неодобрение – скороговоркой, походя, иногда со снисходительными нотами (дескать, нащупывает кое-какие проблемы и т.п.), чаще с раздражением, с резким осуждением.

Мы видели, как оценивал новаторские труды В.П.Эфроимсона И.Т.Фролов. А теперь посмотрим, как последний оценивает знаменитый со-циологизаторский блеф с четырьмя слепоглухими, якобы извлеченными из животного состояния и получившими возможность закончить среднюю шко­лу, а затем и психологический факультет МГУ лишь благодаря марксистско-ленинской теории личности. В семидесятых годах этот блеф именовался «выдающимся достижением советской науки»; оно было отмечено Государст­венной премией, о нем звонили во все колокола, особенно в партийной прессе. И, естественно, Владимир Павлович Эфроимсон имел прямое отно­шение к этому сюжету.

И.Т.Фролов обильно и с большим пиететом цитирует А.Н.Леонтьева, который вместе с философом Э.В.Ильенковым выступал в роли духовного отца «выдающегося достижения советской науки». Он приводит слова А.Н.Леонтьева о том, что воспитание четверых слепоглухих «создает условия, в которых делаются зримыми узловые события процесса формирования лич­ности, становления (подумать только!) человеческого сознания, условия, ко­торые открывают как бы окно в самые сокровенные глубины его природы». Здесь, продолжает А.Н.Леонтьев, «как на ладони раскрываются тайны таких процессов, как формирование мышления, понятия, силы суждения, их при­рода прорисовывается в акте их рождения».

Процитировав это, И.Т.Фролов пишет: «Во всех этих оценках нет ни­какого преувеличения, и, хотя в более общих своих аспектах результаты дан­ного эксперимента должны еще тщательно продумываться и развиваться, его принципиальное значение для понимания механизмов, условий и средств формирования человека представляется прочно обоснованными» (Фролов И.Т. Перспективы человека. – М., 1983, с.81–82).

Приведенное заключение И.Т.Фролова в точности повторяет оценки «выдающегося достижения советской науки» в журнале «Коммунист», где особо подчеркивалось, что результаты указанного «достижения» подтвержда­ют незыблемую истину марксистско-ленинской теории о стопроцентно об­щественном характере формирования личности, ибо всемогущество воспита­ния и воспитателя тут, якобы, налицо, а потому смешно говорить о генетиче­ских, биологических факторах (см.: Ильенков Э.В. Становление личности: к итогам научного эксперимента // Коммунист, 1977, №2).

Дело изображалось так, будто четверо окончивших МГУ были от рож­дения целиком лишены зрения и слуха и что из полного мрака, из животного состояния они выведены в общество и культуру, обрели человеческие качест­ва с помощью специальных методов обучения и воспитания, разработанных на основе марксистско-ленинской теории (см там же) Бессчетное число раз в книгах, брошюрах, статьях и даже в философских диссертациях, а особенно в массовой печати это «достижение» прославлялось как эпохальное завоева­ние марксистско-ленинской науки, постоянно использовалось для осуждения «биологизаторов» Не потому ли И. Т. Фролову все это «представляется прочно обоснованным»?

А между тем уже в те времена, когда он писал это, было хорошо из­вестно, что история со слепоглухими – очередная фальсификация. Ни один из четверых не являлся слепым и глухим от рождения Все они утратили зре­ние или слух в довольно позднем возрасте (например, один из них Ю.Лернер поступил в Загорский интернат для слепоглухих в 17-летнем возрасте, Н.Корнеева утратила слух после 11 лет и тд), двое-из них сохранили остатки слуха, а двое – остатки зрения Все детали фальсификации, которой дали путевку в жизнь Э.В. Ильенков, А.Н. Леонтьев, Б.М. Кедров (при поддержке, как мы видели, И Т Фролова) подробно раскрыты в ходе проведенного нами специального обсуждения. В нем приняли участие практически все наиболее крупные специалисты, занимавшиеся данной проблемой. Его результаты опубликованы в виде отдельной книги (см. Слепоглухонемота: исторические и методологические аспекты. Мифы и реальность –М, 1989) ^{note 2}

Мы столь подробно остановились на этом вопросе потому, что В П Эфроимсон резко отрицательно относился к шумихе, поднятой вокруг «выдающегося достижения», и был одним из первых, кто понял его фальси­фикаторский характер Со свойственной ему бескомпромиссностью, когда дело касалось научной истины, он убедительно разоблачал несостоятельность той квазиаргументации, которую плодили, используя «выдающееся достижение», многочисленные сторонники социологизаторской позиции, яростно громившие «биологизаторов», т.е. тех, кто говорил о необходимости учета роли генетических факторов в психологии, педагогике и ряде общественных наук.

В П Эфроимсон использовал любую возможность публичного выступ­ления для критики социологизаторов, для пропаганды новейших исследова­ний в области генетики человека Он активно поддерживал профессора-юриста И.С. Ноя, который считал важным союз генетики и криминологии, показывал обусловленность некоторых преступных склонностей и действий генетическими факторами (см Ной И.С. Методологические проблемы совет­ской криминологии – Саратов, 1975), несмотря на разгромные идеологиче­ские инвективы в его адрес со стороны руководящих юристов Среди них был, конечно, одним из первых директор Института государства и права АН СССР академик В.Н.Кудрявцев, занимавший также пост вице-президента Академии наук СССР. Вместе с другими руководящими товарищем, И.И. Карпецом, и уже знакомым нам академиком Н.П. Дубининым он напи­сал даже целую книгу, в которой доказывал, что идея союза генетики и кри­минологии является немарксистской (см Дубинин Н.П., Карпец И.И., Кудряв­цев В.Н. Генетика, поведение, ответственность – М, 1982). Ранее, в своей книге о причинах правонарушений В.Н. Кудрявцев утверждал, что все при­чины всех без исключения преступлений носят сугубо социальный характер.

Весьма поучительной и в наши дни остается рецензия на эту книгу, написанная И.С.Ноем и Н. С. Шостаком (см Ной И. С., Шостак Н. С. Рецен­зия В. Н. Кудрявцев Причины правонарушений – М., «Наука», 1976, 287 с.В сб. Личность преступника и уголовная ответственность Выполнен.. 1 Изделия. Саратов­ского университета – Саратов, 1979). В этой рецензии, которую высоко це­нил и саморучно распространял В.П.Эфроимсон, убедительно показано, что отрицание связи генетики и криминологии опирается на вненаучные каноны, противоречит элементарным данным юридической практики, что единствен­ный из генетиков – Н.П.Дубинин, отрицающий указанную связь, делает это из побуждений, весьма далеких от соблюдения норм науки и нравственности. Ссылаясь на публикации Н.П.Дубинина, авторы отмечают газетно-идеологический уровень, на котором Н.П.Дубинин, желая нокаутировать своих противников, излагает «сложнейшие вопросы генетики человека, при­писывая видным советским генетикам сочиненные им самим нелепые, идео­логически прочные взгляды, с тем, чтобы затем их "разоблачить"» (там же, с. 129) Интересно, что авторы предсказали грядущий союз академиков Н. П. Дубинина и В.Н.Кудрявцева. Основа же этого союза – карьерно-идеологическая В рецензии раскрывается нищета научного содержания мо­нографии В. Н. Кудрявцева, в которой автору «удалось повторить то, что за­долго до него было хорошо известно и ради чего не имело смысла писать книгу в 18 печатных листов. Отсутствие идей нельзя скрыть за наукообразной формой изложения материала» (там же, с 133).

В новых условиях, с первых лет перестройки В.Н.Кудрявцев в ранге вице-президента Академии Наук СССР возглавляет весь департамент общест­венных наук в стране и по-прежнему учит нас морали и справедливости, вы­пуская новые книги и статьи – все та же наукообразная форма, обрамляю­щая пустоту мысли, все та же претензия на роль идейного наставника народ­ных масс, все то же мелкое политиканство и хамелеонство (см: например. В.Н.Кудрявцев XXVII съезд КПСС и развитие советской политической системы – В кн.Наследие В. И. Ленина и современность – М, 1989).

Все гонители и судьи В. П. Эфроимсона сегодня по-прежнему у руля или, по крайней мере, в высших эшелонах Такова их могучая непотопляемая природа. Конечно, самыми ревностными стражами идеологической чистоты были философы (хотя, как мы видели, часто им не уступал генетик Н.П.Дубинин). Однако, Владимир Павлович Эфроимсон понимал условия игры, которые диктовала тоталитарная система всем, кто официально при­надлежал к философскому департаменту И он умел различать среди них лю­дей честных, не утративших способности самостоятельного мышления Он находил тут и своих активных сторонников, особенно из числа молодежи. Именно в философском издании удалось, наконец, опубликовать первый об­стоятельный отзыв об указанной выше депонированной рукописи. В отзыве настоятельно подчеркивалась необходимость скорейшего издания этого фун­даментального труда, его исключительная научная ценность (См.: Дубровский Д.И. По поводу одной депонированной рукописи о проблеме гениальности // Фи­лософские науки, 1988, NI2).

С некоторыми философами Владимир Павлович дружил в последние годы своей жизни. Он охотно откликался на их предложения и принимал участие в обсуждениях философских и методологических вопросов генетики человека, психологии и прежде всего тех комплексных проблем, которые служили предметом его главных научных интересов. Об этом свидетельствует и то, что последнее публичное выступление Владимира Павловича состоялось в Институте философии АН СССР. Он был приглашен на очередное заседа­ние секции «Философские проблемы психорегуляции, самосовершенствова­ния и резервных возможностей человека», на котором выступил с докладом «Загадка гениальности». Владимир Павлович чувствовал себя очень плохо, говорил с трудом. Но его доклад длился примерно час и столько же времени он отвечал на вопросы Это было 15 февраля 1989 года.

По инициативе секции произведена магнитофонная запись доклада и ответов на вопросы. Вскоре после выступления В.П.Эфроимсона в Институте философии у него дома в несколько приемов было взято шестичасовое ин­тервью, записанное на видеомагнитофон. Этим ценнейшим человеческим и, не побоимся сказать, историческим документом мы располагаем благодаря усилиям академика М.Г.Ярошевского, доктора биологических наук, профес­сора Л.В Чесновой и их сотрудников из Института истории естествознания и техники АН СССР.

В последнем своем научном докладе В.П. Эфроимсон излагал основ­ные идеи депонированной рукописи о гениальности, выражая надежду, что она скоро будет опубликована и станет доступной широкому кругу читателей. Сейчас, когда эта надежда, наконец, осуществилась (как это ни печально, лишь спустя более, чем восемь лет после смерти автора!), мы видим, что перед нами действительно фундаментальный труд. В нем содержатся новые, плодотворные идеи, предлагаются перспективные подходы к разработке многовековой проблемы гениальности, насущных вопросов взаимосвязи пе­дагогики и генетики, высших форм творческой самореализации личности В.П.Эфроимсон ясно показывает зависимость между проявлением генетиче­ского потенциала личности и социальными условиями ее развития, подчер­кивает «примат социальных факторов в развитии и реализации гения». Но главная его задача – выяснение «ряда биологических факторов в появлении потенциального гения».

Отдавая себе отчет в чрезвычайной сложности, многомерности про­блемы гениальности, автор предлагает свой, как он выражается, «ана­литический подход» к этой теме, основанный на тщательном исследовании множества фактов, их статической обработке и обобщении. Такой подход по­зволяет убедительно показать, что некоторые биологические особенности встречаются среди гениев значительно чаще, чем среди всего населения. Вы­делив же эти биологические факторы, можно объяснить их роль в осуществ­лении необычайно высокой интеллектуальной, творческой активности.

Автор формулирует три главных понятия: «потенциальный гений», «развившийся гений» и «реализовавшийся гений». Он подчеркивает, что «частота зарождения потенциальных гениев и замечательных талантов почти одинакова у всех народностей и народов» Однако, примерно лишь одна ты­сячная часть потенциальных гениев достигает уровня «развившегося гения» и примерно лишь одна тысячная – уровня «реализовавшегося гения», что це­ликом определяется индивидуально-биографическими и социальными факто­рами. Эти положения представляют большой теоретический и практический интерес, как и многие другие соображения и выкладки автора, касающиеся формирования высокоталантливой личности. Именно социальными условия­ми, как показано в книге, определяется то обстоятельство, что частота появ­ления действительно выдающихся деятелей, включая и общепризнанных ге­ниев, резко колебалась в разные исторические периоды и у разных народов.

Главное внимание В.П.Эфроимсон уделяет изучению тех биологиче­ских факторов, которые обусловливают само качество «потенциального ге­ния», а именно: гиперурикемии, циклотимии, синдромам Марфана и Морриса. При этом наиболее основательно исследован первый из них. Анализу гиперурикемического фактора посвящена большая часть книги; отправным пунктом для него служит давно известное явление очень высокой частоты заболевания подагрой у выдающихся личностей.

Автор дает убедительное объяснение указанному явлению: при подаг­ре наблюдается высокий уровень уратов в крови; но, как хорошо установле­но, ураты являются структурными гомологами кофеина и теобромина – ак­тивных веществ кофе и чая – и, следовательно служит стимуляторами высо­кого уровня мозговой активности.

В.П.Эфроимсон поставил перед собой труднейшую задачу – просле­дить, как часто этот и другие, как он выражается, «хронические допинги» встречаются среди самых выдающихся деятелей истории и культуры. С этой целью он изучил индивидуальные особенности всех лиц, описанных в более, чем 60 групповых биографиях: самых крупных мыслителей, ученых, писате­лей, политических деятелей, художников, изобретателей.

Выполненный труд поистине колоссален. Исследуемые автором пять биологических факторов не привлекали особого внимания биографов, поэто­му ему пришлось изучить несколько тысяч первоисточников. Результатом этой поразительной по объему работы явилась таблица, которая показывает следующее.

При «контрольной» частоте подагры среди пожилого мужского насе­ления США, равной 1,5–2,5 % у просто выдающихся деятелей она имеет час­тоту 5–10 %, а среди гениев-титанов – 20–40 %. Но поскольку высокий уровень уратов только в одной трети – одной четверти случаев приводит к по­дагре, то ясно, что это стимулятор играл еще более важную роль.

Кроме того, автор обнаружил, что очень редкое генетическое заболе­вание – синдром Марфана – дал человечеству непомерно большое число выдающихся деятелей. Значительный интерес в этом плане представляет патографический анализ такой выдающейся личности, как Жанна д'Арк и вы­воды относительно стимулирующего действия андрогенов. Данные о высоколобии и гигинтолобии у большого числа гениев и вьщающихся талантов Вла­димир Павлович лишь наметил, понимая, как нам кажется, что любые выво­ды будут недостаточно убедительными, ибо не исключено, что частота высоколобия среди других групп, даже среди дебилов, может оказаться довольно высокой. Во всяком случае здесь нужны систематические антропометриче­ские исследования и сопоставления с «контрольной» группой.

Собранные В.П.Эфроимсоном материалы о циклотимическом факторе имеют важное научное значение. Они показывают, что значительное число вьщающихся личностей (особенно среди писателей, поэтов, живописцев) пе­риодически испытывали высокие творческие подъемы, сменявшиеся глубо­кими депрессиями. Весьма ценны систематизированные автором патографические данные, связанные с именами Гёте, Пушкина, Л.Толстого и др. Науч­ное исследование призвано раскрыть психические особенности гения во всей их сложности, не обходя реальные противоречия его натуры, не умалчивая о трагических проявлениях его внутренней жизни и плате за величайшее на­пряжение духа.

Важно еще раз особо отметить, что лаконичные патографические опи­сания, собранные в книге, потребовали от В.П.Эфроимсона огромного труда, скрупулезного анализа не сотен, а именно тысяч, многих тысяч литературных источников. И этот поистине титанический труд не может не вызывать удив­ления и восхищения, чувства глубочайшей признательности автору. Тем бо­лее, что это единственная, пожалуй, в нашей литературе монография, где имеются систематические патографии выдающихся личностей прошлого.

Выполненное В.П.Эфроимсоном исследование носит широкий ком­плексный характер, располагается на стыке генетики, психологии, психиат­рии и исторической науки. Будучи профессионалом-генетиком, автор демон­стрирует высочайшую эрудицию в области истории. Приводимые им историко-биографические справки весьма информативны, выполняют важную ис­следовательскую функцию. Многие выдающиеся деятели в силу своего про­исхождения имели исключительно благоприятные условия для развития спо­собностей, и задача автора состояла в том, чтобы показать, что данный исто­рический деятель не только унаследовал высокий социальный статус и привилегии, но проявлял невероятную личную энергию, волю и работоспособ­ность.

Следует обратить внимание на то, что автор привлекает к рассмотре­нию и ряд исторических персонажей, о которых трудно говорить, что они служили общественному прогрессу, но отличавшихся тем не менее выдаю­щимися способностями. С точки зрения научного исследования включение такого рода материалов в книгу целиком оправдано. Ведь несомненным оста­ется факт, что не столь уж редко высокоодаренные личности демонстрирова­ли низменные, аморальные качества, совершали злонамеренные поступки, играли отрицательную, но весьма существенную роль в истории.

Книга В.П.Эфроимсона восполняет серьезный пробел в нашей лите­ратуре по проблемам генетических основ таланта и гениальности. Потреб­ность в такого рода публикациях сейчас является достаточно острой. Об этом может свидетельствовать хотя бы факт недавнего издания немалым, но быст­ро разошедшимся тиражом книги (написанной еще в прошлом веке) основа­теля евгеники Ф.Гальтона (см.: Гальтон Фрэнсис. Наследственность таланта. – М, 1996).

Чрезвычайно ценный труд В.П.Эфроимсона не только содержит но­вые научные результаты в крайне актуальной и слабо изученной области, но и несет в себе мощный творческий стимул дальнейших исследований, раз­мышлений, поисков. Дискуссионность же отдельных положений – вполне естественная черта подлинно творческого научного исследования.

Для автора характерен высокий гуманистический пафос, страстное стремление решительно улучшить дело воспитания высокоталантливых лич­ностей в нашей стране. Именно эти вопросы находятся в центре внимания его работы «Педагогическая генетика». Она содержит богатый материал и ценные рекомендации по слабо разработанной проблематике отбора одарен­ных детей, эффективного развития их природных задатков.

По меньшей мере последние два десятилетия своей жизни Владимир Павлович Эфроимсон настойчиво, несмотря ни на что, боролся против со­ветской школьной и социальной системы, подавляющей богатейшие родники талантов, самобытных дарований. Он не уставал доказывать, что без социаль­ной поддержки таланта страна хиреет, деградирует. Это был глас вопиющего в пустыне. Однако он продолжал свое дело, разрабатывал принципы отбора высокоодаренных детей, ратовал за тесный союз генетики и педагогики, не уставал писать в различные высокие инстанции, которые отмахивались от него как от назойливой мухи. Но это не снижало его активности, ибо он твердо верил, что защищает государственные интересы. Вот почему положе­ния книги и содержащиеся в ней практические рекомендации, касающиеся учета генетических факторов в системе обучения и воспитания детей, должны привлечь внимание не только педагогов, но и организаторов дошкольного, школьного, среднего специального и высшего образования.

Мы решили включить в книгу и знаменитую статью В.П.Эфроимсона «Родословная альтруизма» (о которой уже шла речь выше). Опубликованная в «Новом мире» более четверти века тому назад, она сыграла историческую роль в становлении и развитии биосоциальных исследований, но нисколько не утратила своей актуальности и в наше дни. Те, кто прочтут ее впервые, смогут в этом легко убедиться. Хотелось бы отметить еще одно достоинство публикуемых трудов В П Эфроимсона. Они исключительно актуальны и продуктивны в том отно­шении, что являют собой образец успешного содружества, взаимодействия, объединения усилии естественных и общественных наук. Такого рода тенденция приобрела сейчас стратегическое значение в развитии научного по­знания. И теперь уже историк, ориентированный на исследование роли лич­ности в общественном развитии, не вправе игнорировать многие существенные аспекты ее деятельности детерминированные так же и генетическими факторами. Учет этих факторов будет способствовать преодолению все еще часто встречающихся упрощенческих подходов к пониманию исторических процессов и вместе с тем стимулировать становление и разработку новых проблем в исторической науке (разве, например, не актуальная сейчас, про­блема воздействия на общественный процесс резкого обеднения генофонда народа, когда на протяжение всего лишь нескольких десятилетий происходит уничтожение более пятидесяти миллионов лучших его представителей, когда из страны чуть ли не одним махом изгоняется два миллиона человек, состав­лявших его культурную элиту, и возникает феномен «российского допинга в западноевропейскую культуру»).

Книга В.П.Эфроимсона, по нашему убеждению, является одной из самых интересных и результативных работ в современной мировой литературе по проблеме гениальности, она вносит крупный вклад в продуктивное взаимодействие педагогики и генетики. Эта книга, безусловно, привлечет широкий круг читателей и получит заслуженную оценку. Как жаль, что автор так и не получил возможности взять в руки свою наконец-то опубликованную книгу.

Д.И.Дубровский, Е.А. Евстифеева.

СОДЕРЖАНИЕ

^{note 3}

От составителей………………………………………………………………………………………………………….. 5

ГЕНИАЛЬНОСТЬ И ГЕНЕТИКА………………………………………………………………………………….. 7

ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ГЕНЕТИКА………………………………………………………………………………… 289

БИБЛИОГРАФИЯ……………………………………………………………………………………………………….. 423

РОДОСЛОВНАЯ АЛЬТРУИЗМА………………………………………………………………………………… 435

ИНТЕРВЬЮ С ВЛАДИМИРОМ ПАВЛОВИЧЕМ ЭФРОИМСОНОМ

(Октябрь 1988 года)……………………………………………………………………………………………………… 467

СПИСОК ОСНОВНЫХ РАБОТ В.П.ЭФРОИМСОНА………………………………………………….. 495

Е.А.Кешман «Ветвь человеческая». Набросок биографии………………………………………………. 505

Д.И.Дубровский, Е.А.Евстифеева. Об авторе и его книге………………………………………………. 529

СОДЕРЖАНИЕ

^{note 4}

TOC \o "1-1" От составителей………………………………………………………………………………………………………………… PAGEREF Toc33897328 \h 3 08D0C9EA79F9BACE118C8200AA004BA90B02000000080000000D0000005F0054006F006300330033003800390037003300320038000000

ГЕНИАЛЬНОСТЬ И ГЕНЕТИКА………………………………………………………………………………………… PAGEREF Toc33897331 \h 4 08D0C9EA79F9BACE118C8200AA004BA90B02000000080000000D0000005F0054006F006300330033003800390037003300330031000000

Педагогическая генетика…………………………………………………………………………………… PAGEREF Toc33897332 \h 221 08D0C9EA79F9BACE118C8200AA004BA90B02000000080000000D0000005F0054006F006300330033003800390037003300330032000000

Библиография………………………………………………………………………………………………………….. PAGEREF Toc33897333 \h 319 08D0C9EA79F9BACE118C8200AA004BA90B02000000080000000D0000005F0054006F006300330033003800390037003300330033000000

Родословная альтруизма…………………………………………………………………………………… PAGEREF Toc33897334 \h 331 08D0C9EA79F9BACE118C8200AA004BA90B02000000080000000D0000005F0054006F006300330033003800390037003300330034000000

ИНТЕРВЬЮ С ВЛАДИМИРОМ ПАВЛОВИЧЕМ ЭФРОИМСОНОМ

(Октябрь 1988 года)………………………………………………………………………………………………….. PAGEREF Toc33897335 \h 353 08D0C9EA79F9BACE118C8200AA004BA90B02000000080000000D0000005F0054006F006300330033003800390037003300330035000000

СПИСОК ОСНОВНЫХ РАБОТ В.П.ЭФРОИМСОНА…………………………………………………….. PAGEREF Toc33897336 \h 375 08D0C9EA79F9BACE118C8200AA004BA90B02000000080000000D0000005F0054006F006300330033003800390037003300330036000000

«ВЕТВЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ» Набросок Биографии ………………………………………………………….. PAGEREF Toc33897337 \h 379 08D0C9EA79F9BACE118C8200AA004BA90B02000000080000000D0000005F0054006F006300330033003800390037003300330037000000

ОБ АВТОРЕ И ЕГО КНИГЕ……………………………………………………………………………………………. PAGEREF Toc33897338 \h 400 08D0C9EA79F9BACE118C8200AA004BA90B02000000080000000D0000005F0054006F006300330033003800390037003300330038000000

Владимир Павлович Эфроимсон

Date: 2015-09-02; view: 285; Нарушение авторских прав