ВВЕДЕНИЕ. В 2010 году исполняется 65 лет со Дня Победы в Великой Отечественной войне

В 2010 году исполняется 65 лет со Дня Победы в Великой Отечественной войне.

Хотелось бы напомнить, какую участь готовили фашисты нашему народу. Крупнейшие города страны — Москву, Ленинград планировалось сровнять с землей. Основная масса населения должна была быть уничтожена или использована как рабочая сила по обслуживанию завоевателей. В меморандуме штаба военно-морских сил Германии говорится: «Фюрер полон решимости уничтожить Петербург до основания. Нет никакого смысла в существовании этого большого населённого пункта после поражения Советской России. … Следует окружить город и затем уничтожить его посредством артиллерийского обстрела и продолжительной бомбардировки с воздуха. Взятие пленных неприемлемо, поскольку мы не можем и не желаем разрешать проблему расселения и питания его жителей. Мы не заинтересованы в том, чтобы сохранить какую-либо часть населения в ходе этой борьбы Германии за выживание». Гитлер заявлял: «Пусть знания русских ограничиваются лишь тем, чтобы понимать наши дорожные знаки, чтобы их не давили наши автомобили. Для них слово «свобода» означает право умываться по праздникам. … Существует лишь одно обязательство: германизировать страну посредством иммиграции немцев и надзиранием над местными жителями как над краснокожими».

Для осуществления своих планов гитлеровская Германия сосредоточила на границе СССР три мощных группировки своих войск, набравшихся боевого опыта на европейском театре военных действий. Фашисты создали троекратное превосходство в живой силе и технике в направлениях главных ударов. К сожалению, с началом боевых действий руководство страны и Красной Армии не смогло определить эти направления и грамотно организовать оборону на необходимых
4
участках фронта. Например, в оперсводке №1 Генерального штаба Красной Армии от 22 июня 1941 года беспокойство проявляется только за районы Гродно и Волковыска, несмотря на то, что в первый день войны мощная танковая группа генерал-полковника Г. Гудериана вклинилась в нашу оборону до 50-60 км в районе Бреста.

Материалы, изложенные в этой книге, позволяют частично восстановить события тех дней и более внимательно взглянуть на значение боёв на Гомельском направлении. Некоторые источники утверждают, что освобождённая 6-го сентября 1941 года Ельня была первым очищенным от фашистских войск городом в начальном периоде войны. Например, в энциклопедии «Великая Отечественная война 1941-1945» на странице 258 записано, что Ельнинская операция – первая наступательная операция в войне. При этом невольно принижается значение оборонительных и наступательных боев на Днепре в районе Рогачёва, Жлобина в июле-августе 1941 года. В ходе них бойцы и командиры 63-го стрелкового корпуса генерал-лейтенанта Л. Г. Петровского проявили такое мужество и волю к победе, что генерал Гудериан, отброшенный с серьёзными потерями на западный берег Днепра, прекратил всякие попытки наступать на этом направлении и потерял пять суток, разыскивая более безопасные пути переправы. Затем последовало результативное контрнаступление, в ходе которого были освобождены два города — Рогачёв и Жлобин и десятки населённых пунктов. Войска 21-й армии, куда входил 63-й стрелковый корпус, благодаря своему необыкновенно высокому патриотическому подъёму и хорошей обученности, продвигались с востока в направлении города Бобруйск, перемалывая войска двух пехотных корпусов, находившихся в резерве группы армий «Центр» и предназначенных для развития наступления на Москву. С севера 61-я стрелковая дивизия достигла посёлка Озераны, с юга части 66-го стрелкового корпуса вышли на подступы к Бобруйску. Конная группа генерал-полковника О. И. Городовикова обходила Бобруйск ещё южнее и перерезала сообщение с городом по шоссе с запада. Все эти события в то время воспринимались советскими воинами как невероятные, так как севернее фронт уже находился в районе Смоленска и Ельни. До 14 августа 1941 года войска 63-го стрелкового корпуса удерживали Рогачёв и Жлобин. Обеспокоенное событиями на Гомельском направлении, гитлеровское командование приостановило наступление на Москву. Решался вопрос о повороте танковой дивизии или корпуса генерала Г. Гудериана на Рогачёв, что вызвало его крайне отрицательную реакцию, так как необходимо было возвращаться на 400 км на запад, что было для него равносильно отступлению. В конечном итоге на юг была повёрнута
5
вся танковая группа, обходя Гомель с востока. Войска, обороняющиеся на Днепре, не были своевременно отведены и попали в тройное кольцо окружения. Было бы совершенно справедливым тогда, в июле 1941 года, объявить первыми гвардейскими дивизиями в Красной Армии соединения 63-го стрелкового корпуса, но судьба распорядилась иначе. Они преданы забвению. В частности, в Пензенской области, где дислоцировалась до начала войны и из жителей которой формировалась 61-я стрелковая дивизия, нет ни одной школы, носящей её имя, нет ни одной улицы, нет ни одного школьного музея её имени. Да и в районных музеях, там, где размещались до войны полки этой дивизии, в Сердобске и Каменке, о них информация отсутствует.

Для освещения событий на Западном и Центральном фронте использованы мемуары советских полководцев, материалы Центрального Архива Министерства Обороны России, Государственного архива Пензенской области, воспоминания и письма бойцов и командиров 63-го стрелкового корпуса, 61-й стрелковой дивизии, книги исследователей о событиях в Белорусской ССР в начале войны, а также бывших генералов и офицеров Вермахта.
Г. П. Тамбовцев

6
ИСТОРИЯ 61-Й СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ

Что нам сегодня известно об истории 61-й стрелковой дивизии, её участии в боевых действиях на Западном и Центральном фронтах?

В Пензенской энциклопедии, изданной в 2001 году, в статье известного краеведа-исследователя В. А. Мочалова говорится: «Шестьдесят первая стрелковая дивизия дислоцировалась в Пензе и Пензенской области. Командир, генерал-майор Н. А. Прищепа. В июне 1941 вошла в 63-й стрелковый корпус (командир Л. Г. Петровский) 21-й армии. Участвовала в контрударе по немецким войскам под Жлобином и Рогачёвом, в результате которого противник был отброшен на 30-40 км. Действия 21-й армии ослабили правый фланг вражеской группы «Центр», нацеленной на Москву. В дальнейшем 61-я стрелковая дивизия вела тяжёлые бои в окружении, из которого не вышла»1.

В справке Центрального Архива Министерства Обороны РФ от 10 августа 2000 года № 3/15897 «Сообщаем, что 61 стрелковая дивизия (1 формирования. – Г.П.) была сформирована до войны (место формирования неизвестно), и расформирована в сентябре 1941 года. 61 сд в 1941 году вела боевые действия на Западном фронте. Командиром 61 сд в период с 23.08.1939 года по 19.08.1941 года был генерал-майор Прищепа Николай Андреевич (погиб 18.08.1941 г.),
с 19.08.1941 — полковник Гофман Александр Эмильевич»2.

В учебнике «История Пензенского края со второй половины XIX века до наших дней», рекомендованном в качестве учебного пособия для основной школы написано следующее:
«В кровопролитных боях войска прикрытия, которые с ходу вводились в сражения, несли большие потери. Эту участь испытала 61-я стрелковая дивизия (командир полковник Н. А. Прищепа). С 1939 года она дислоцировалась в Пензе и в ней служили многие наши земляки. За 10 дней до начала войны дивизия была поднята по тревоге и направлена в Белоруссию, где вошла в состав 63-го стрелкового корпуса…».

Из перечисленных источников видно, что отдельные данные и цифры, приведенные в них, не совпадают. Возникает вопрос: как же правильно? Особенно грешит неточностями статья из учебника. Пензенская 61-я стрелковая дивизия не относилась к войскам прикрытия, так как дислоцировалась не в приграничных округах. Она не вводилась в бой с ходу: к счастью, у соединения было несколько суток для подготовки оборонительных позиций. И, естественно, в связи с этим не понесла в первом оборонительном бою большие потери. Не было подъема по тревоге за 10 суток до начала войны всей дивизии. Только один 66-й стрелковый полк убыл до 22-го июня на запад, и не в
7
Белоруссию, а на Украину, куда должна была убыть вся дивизия. Остальные части 61-й стрелковой дивизии были подняты по тревоге уже после начала войны.

К сожалению, в ЦАМО (г. Подольск) нет полного списочного состава 61-й сд и нам не известно точное количество бойцов и командиров, убывших на фронт в первые дни войны, а затем в течение июля 1941 года прибывших с пензенской земли в качестве пополнения.

Известно, что 61-я стрелковая дивизия дислоцировалась в Пензенской области и организационно входила в состав 66-го стрелкового корпуса 21-й армии РГК. С апреля 1941 года содержалась по штатам № 4/120 (5900 человек личного состава). Судя по «Справке о проведении сборов приписного состава стрелковых дивизий в 1941 году» дивизия должна была получить 6000 человек приписного состава на 45-ти дневные сборы.
Наименование №№ штата Начало Количество Примечание
стр. дивизий мирного сборов приписного
времени состава,
привлекаемого
на сборы

61 сд 4/120 1.6 6 000

«В Пензенской области в состав 61 сд до начала войны были призваны около 6 тысяч человек»3.

Простая арифметика показывает (5 900 + 6 000) = 11 900, что в дивизии к началу войны должно было быть не менее 12 000 личного состава. В это же время на возведение укреплений в Прибалтику убыл 112-й отдельный саперный батальон.
8
1-е ФОРМИРОВАНИЕ 61-Й СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ
Командовали 61-й стрелковой дивизией 1-го формирования:
— Ф. И. Голиков (1933 – 1936), будущий командующий 10-й армией, формировавшейся осенью 1941 года в Кузнецке Пензенской области, с апреля 1942 года командовал Брянским фронтом, июль, октябрь 1942 — март 1943 годов Воронежским фронтом, в августе — октябре 1942 года зам. командующего Юго-Восточным (с 28 сентября Сталинградским) фронтом4;
— комбриг Е. М. Тихомиров до 8.06.1938. (арестован, умер в заключении);
— полковник, с 31.07.1941 генерал-майор Прищепа Николай Андреевич (23.08.1939 – 18.08.1941);
— полковник Гофман Александр Эмильевич (19.08.1941).

Начальником штаба 61-й стрелковой дивизии с мая 1939 года до начала войны с Финляндией был Кравченко Андрей Григорьевич, будущий дважды Герой Советского Союза, генерал-полковник танковых войск, командующий 6-й гвардейской танковой армией5.

Его сменил полковник Гофман Александр Эмильевич, который пробыл в этой должности до назначения командиром дивизии (19.08.1941). Скорее всего, об этом назначении сам Гофман не знал, он в это время был уже пленён. Просто в армии заведена такая система: в случае гибели или других причин выбытия из строя командира автоматически исполнять обязанности ставят заместителя, а затем либо его утверждают или назначают другого, более достойного, как посчитают кадровики и начальники.

Конечно, хотелось бы отразить в фотографиях командование 61-й стрелковой дивизии до начала войны, однако практически это сделать оказалось не просто.

Во-первых, отсутствует фотография репрессированного комбрига Е. М. Тихомирова. Во-вторых, не отмечено, в каком воинском звании Ф. И. Голиков приступил в 1933 году к командованию 61-й стрелковой дивизией, известно, что в 1935 году ему присвоено звание комбриг. На представленном снимке Ф. И Голиков уже комкор, это воинское звание ему присвоено в 1938 году. В-третьих, неизвестно, какое воинское звание у начальника штаба 61-й дивизии А. Г. Кравченко, скорее всего, он был полковником или подполковником. На представленном снимке он уже с погонами, значит, эта фотография не ранее января 1943 года, когда они были введены.
9
Командование 61-й стрелковой дивизии до начала Великой Отечественной войны

Комкор Ф. И. Голиков Полковник Н. А. Прищепа

А. Г. Кравченко Полковник А. Э. Гофман
10

Вид здания, в котором с 1939 года размещался штаб 61-й стрелковой дивизии в г. Пенза (фотография начала ХХ века).

Здание бывшего штаба 61-й стрелковой дивизии, располагавшегося по улице Кирова в г. Пенза (в настоящее время военный госпиталь).
11
По сведениям Пензенского областного военного комиссариата в состав 61-й стрелковой дивизии входили:
— 66-й, 221-й и 307-й стрелковые полки;
— 66-й гаубичный полк;
— 55-й лёгкий артиллерийский полк;
— 131-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион;
— 237-й отдельный зенитно-артиллерийский дивизион;
— 99-й разведывательный батальон;
— 112-й сапёрный батальон;
— 107-й отдельный батальон связи;
— 22-й медицинский санитарный батальон;
— 53-я отдельная рота химической защиты;
— 60-й автотранспортный батальон (88 автотранспортная рота);
— 57-й полевой хлебозавод;
— 123-й полевой пункт связи;
— 435-я полевая касса госбанка.

В Пензенской области части и подразделения 61-й стрелковой дивизии дислоцировались с 1939 года до начала войны в июне 1941 года:
— город Пенза (66 СП, 66 ГАП. 237 ОЗАД, 131 ОИПТД, 22 МСБ, 99 РБ);
— город Каменка (307 СП, 55 ЛАП, 112 САПБ);
— город Сердобск (221 СП);
— ст. Селикса (107 ОБС).
Необходимо дополнить, что штаб дивизии еще какое-то время функционировал в Пензе после начала войны. Это видно из выданных справок датированных уже после убытия соединения на фронт.
12
ПОДГОТОВКА К ВОЙНЕ

Необходимо отметить, что к 22 июня 1941 года Советский Союз не был готов ни наступать, вопреки категорическим утверждениям отдельных авторов, и прежде всего В. Суворова (Резуна), ни обороняться.

Страна укрепляла свои рубежи, поэтому велась активная работа по строительству большого количества аэродромов и оборонительных сооружений вдоль границы. Разрабатывались новые образцы боевой техники. Была поставлена задача начальником Генерального штаба генералом армии Г. К. Жуковым о доведении количества механизированных корпусов с 9-ти, уже имевшихся на то время, до 30-ти, о формировании 4-х воздушно-десантных корпусов, 10-ти противотанковых бригад РГК.
Что в конечном итоге получилось?
Оборонительные сооружения к началу войны были либо не достроены, либо в них не оказалось вооружения и боеприпасов. Лишь отдельные доты были своевременно заняты гарнизонами.
До начала войны в войска поступили новые образцы танков (Т-34, КВ-1, КВ-2), самолетов (ЯК-1, МИГ-3, ЛАГГ-3, Ил-2, Пе-2, Су-2). Немного остановимся на новой технике, поступившей зачастую с конструктивными недоработками на вооружение в Красную Армию. Но времени на их исправление уже не было, помешала война. Например, в танках Т-34 башня планировалась под 45-мм пушку, а смонтировали 76-мм, которая к тому же была короткоствольная. К этим орудиям в приграничных округах имелось ограниченное количество противотанковых снарядов. Из-за короткого ствола невозможно было пробивать лобовую усиленную броню средних немецких танков на большом расстоянии. Командир танка Т-34 к тому же был одновременно и наводчиком орудия, и при каждом выстреле уклонялся при откате громоздкой 76-мм пушки. Кроме всего этого, отсутствие командирской башенки не позволяло ему вести круговое наблюдение за полем боя. Радиосвязь в танках отсутствовала или работала с большими помехами только на приём. Только Т-34-85 вобрал в себя лучшие конструкторские решения для средних танков, но он появился на фронте лишь осенью 1943 года, а в массовом количестве новый танк стал поступать в войска в 1944 году.

В каждый механизированный корпус (1 031 танк) по штатам входили две танковые дивизии. Танковые дивизии разворачивались на базе имевшихся в войсках и положительно себя зарекомендовавших танковых бригад. Так как советская танковая промышленность к началу войны физически не могла произвести для войск 15 000 новых
13
танков, были расформированы все отдельные танковые бригады и изъяты танковые полки из стрелковых дивизий. Эти действия, конечно же, не способствовали повышению боеготовности и слаженности действий танкистов на поле боя. Но, несмотря на принятые меры, к началу войны удалось полностью укомплектовать лишь часть механизированных корпусов. До начала войны в войска поступили около 1 500 танков новых конструкций. Однако новые танки вообще отсутствовали в ряде сформированных корпусов. К примеру, если они имелись в самых мощных, как тогда считалось, 4-м механизированном корпусе генерал-майора А. А. Власова, 6-м механизированном корпусе генерал-майора М. Г. Хацкилевича, 8-м механизированном корпусе генерал-лейтенанта Д. И. Рябышева, то совершенно отсутствовали в 9-м механизированном корпусе генерал-майора К. К. Рокоссовского. У командования механизированных корпусов не было достаточного опыта по управлению огромной массой боевой техники и личного состава, а также ведения боя.

Рассмотрим положение дел к началу войны в авиации. У немецких пилотов к этому времени имелась отлаженная и опробованная в боях авиационная техника, а также сотни часов налёта у каждого лётчика. Немецкие истребители превосходили наиболее массовые советские истребители И-153, И-16 и в скорости, и в вооружении. Вновь поступающая авиационная техника имела конструктивные недостатки и была слабо освоена советскими пилотами. Например, высотные истребители МИГ-3 на высоте 500 м и менее теряли скорость и срывались в штопор, на истребителях ЛАГГ-3 было рекомендовано устранение недостатков: по шасси, костылю, управлению, вооружению. На штурмовиках Ил-2 к началу войны при ведении стрельбы из 20-ти мм пушек заедало оружие, а также отсутствовал воздушный стрелок. К 22 июня 1941 года у части советских лётчиков имелось несколько часов, в лучшем случае, десятков часов налёта на новой боевой технике. Многие летчики вообще не успели пройти переучивание на поступающие в части новые боевые машины.

Негативным образом на ходе боевых действий в начале войны сказывалось отсутствие связи. Лётчики вынуждены были общаться жестами, покачиванием крыльев, а связь с ними с аэродрома поддерживалась выстрелами из ракетниц. Полотнищами означалась передовая оборона наших войск. Однако бойцы боялись таким образом обозначать свои позиции, так как немецкие самолеты в начале войны появлялись над окопами значительно чаще советских.

Всё вышеперечисленное сказано для того, чтобы было более понятно, почему в 1941 году победа на поле боя чаще оставалась за про-
14
тивником, чем за нашими бойцами. Победа над германским фашизмом далась нам нелегко и немалой кровью. Пришлось учиться воевать, как солдатам, так и командирам всех рангов, создавать новую технику и учиться на ней побеждать.

Численность Красной Армии и количество в ней стрелковых дивизий, а также их численность и вооружение менялись, о чем свидетельствует выписка из протокола заседания Политбюро.
«Выписка из протокола заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 21 мая 1940 г. с утверждением Постановления Комитета Обороны при СНК СССР «Об организации и численности Красной Армии»
Комитет Обороны ПОСТАНОВЛЯЕТ:
1. Утвердить численность Красной Армии в количестве 3 302 220.
2. Утвердить следующий состав и численность Красной Армии по родам войск:
Стрелковые войска: В составе Красной Армии как мирного, так и военного времени стрелковых дивизий - 163 в типовой организации:
Стрелковых дивизий по 14 000 чел. 3 42 000 чел
Стрелковых дивизий по 12 550 чел. 15 188 250 чел
Стрелковых дивизий по 12 000 чел. 80 960 250 чел.
Моторизованных стрелковых дивизий по 12 000 чел. 6 72 000 чел.
Мотострелковых дивизий по 12 000 чел. 3 36 000 чел.
Стрелковых дивизий по 9 000 чел. (Сахалинская, Карело-финская и одна дивизия в ЛВО) 3 27 000 чел.
Горнострелковых дивизий по 9 000 чел. 10 90 000 чел.
Стрелковых дивизий по 6 000 чел. 43 258 000 чел.
Итого 163 1 673 250 чел.
Всего в стрелковых войсках: 1 760 164чел.
Численность дивизий военного времени установить:
а) Нормальной стрелковой дивизии - в 17 000 чел.
б) Моторизованной дивизии - в 12 130 чел.
в) Мотострелковой дивизии - в 13 500 чел.
г) Горнострелковой дивизии - в 13 995 чел.
15
Вооружение дивизий на военное время установить
Предметы вооружения Нормальная Моторизованная Мотострелковая Горнострелковая
дивизия дивизия дивизия дивизия
в 17 000 в 12 130 в 13 500 в 13 995
чел. чел. чел. чел.
Орудия
45 мм ПТО 54 30 54 24
76 мм ПА 18 12 18 16
(горных)
76 мм ДА 16 8 12 -
76 мм горные - - - 16
122 мм гаубицы 32 16 24 24
152 мм гаубицы 12 12 - -
76 мм зенитные 4 4 12 -
37 мм зенитные 8 8 - 8
Минометы
50 мм ротные 81 54 81 60
82 мм 54 36 36 48
120 мм 12 - 12 12
Пулеметы
Ручные ДП 438 580 422 343
Станковые 162 72 164 80
Крупно-калиберные 9 12 24 2
Зенитно-комплексные 24 12 12 -
Противо-танковые ружья 59 36 54 32
Винтовки
Винтовки 10 909 5 813 8 233 8 302
Пистолеты
Пистолеты ППД 1 436 725 1 325 829
16
Танки иметь:
а) в шести моторизованных дивизиях по одному танковому полку - 258 танков БТ в каждой дивизии 6…
…Общая численность Красной Армии на 1.V. 40 г. составляет 3 990 993 чел».7

Советская военная разведка постоянно докладывала высшему руководству страны об увеличении концентрации немецких войск у границ СССР. Понимая, что война с Германией неизбежна, и хорошо представляя состояние оборонной промышленности, а также степень оснащения вооружением и обученности Красной Армии на тот период, И. В. Сталин знал, что страна к войне не готова — это подтвердил и недавний печальный опыт ведения зимней войны с Финляндией. Оценивая значение выступлений И. В. Сталина перед выпускниками военных академий 5 мая 1941 года, следует отметить, что его заявление о готовности Красной Армии к ведению наступательной войны в тех условиях носило скорее пропагандистский характер, чем соответствовало действительности. И они, очевидно, предназначены для официальных заявлений нашей прессы. Даже краткий анализ состояния боевой техники и низкий уровень обученности владения ею показывал, что для приведения Красной Армии в достаточно высокую боевую готовность необходимо было время, причем не один год. Это время, очевидно, и пытался выиграть своими заявлениями И. В. Сталин.

Из выступления генерального секретаря ЦК ВКП(б) И. В. Сталина перед выпускниками военных академий РККА в Кремле 5 мая 1941 года:
…Действительно ли германская армия непобедима? Нет. В мире нет и не было непобедимых армий. Есть армии лучшие, хорошие и слабые8.

3-е выступление Сталина на приёме:
«Мирная политика - дело хорошее. Мы до поры до времени проводили линию на оборону – до тех пор, пока не перевооружили нашу армию, не снабдили армию современными средствами борьбы.
А теперь, когда мы нашу армию реконструировали, насытили техникой для современного боя, когда мы стали сильны – теперь надо перейти от обороны к наступлению. Проводя оборону нашей страны, мы обязаны действовать наступательным образом. От обороны перейти к военной политике наступательных действий. Нам необходимо перестроить наше воспитание, нашу пропаганду, агитацию, нашу печать в наступательном
17
духе. Красная Армия есть современная армия, а современная армия – армия наступательная»9.

Несмотря на публичное заявление И. В. Сталина о военной политике наступательных действий современной Красной Армии, в приграничные округа направлялись директивы о готовности к обороне.

Директива наркома обороны СССР и начальника Генштаба Красной Армии командующему войсками ЗапОВО
№503859/сс/ов (не позднее 20 мая 1941 г.)
С целью прикрытия отмобилизования, сосредоточения и развёртывания войск округа, к 20 мая 1941 года лично Вам, с начальником штаба и начальником оперативного отдела штаба округа, разработать:
а) детальный план обороны государственной границы Канчиамиестис до оз. Свитез (иск.);
б) детальный план противовоздушной обороны.
1. Задачи обороны:
1. Не допустить вторжения как наземного, так и воздушного противника на территорию округа.
2. Упорной обороной укреплений по линии госграницы прочно прикрыть отмобилизование, сосредоточение и развёртывание войск округа….10

Маршал Советского Союза А. М. Василевский вспоминал: «В связи с возраставшей угрозой агрессии со стороны фашистской Германии Наркомат обороны и Генеральный штаб не только вносили коррективы в разработанные оперативный и мобилизационный планы для отражения неизбежного нападения на нашу страну, но по указанию ЦК партии и правительства проводили в жизнь целый ряд очень важных мероприятий из этих планов, направленных на усиление обороноспособности наших западных границ. Так, с середины мая 1941 года по директивам Генерального штаба началось выдвижение ряда армий – всего до 28 дивизий – из внутренних округов в приграничные, положив тем самым начало к выполнению плана сосредоточения и развёртывания советских войск на западных границах. В мае – начале июня 1941 года на учебные сборы было призвано из запаса около 800 тыс. человек, и все они были направлены на пополнение войск приграничных западных военных округов и их укреплённых районов. Центральный Комитет партии и Советское правительство проводили ряд и других серьёзнейших мероприятий в целях дальнейшего повышения
18
боевой готовности и боеспособности вооружённых сил: по развитию военно-промышленной базы, по укреплению обороноспособности страны в целом. К середине 1941 года общая численность армии и флота достигла более 5 млн. человек и была в 2,7 раза больше, чем в 1939 году.

В мае – июне 1941 года по железной дороге на рубеж рек Западная Двина и Днепр были переброшены 19-я, 21-я и 22-я армии из Северо-Кавказского, Приволжского и Уральского военных округов, 25-й стрелковый корпус из Харьковского военного округа, а также 16-я армия из Забайкальского военного округа на Украину в состав Киевского особого военного округа. 27 мая Генштаб дал западным приграничным округам указания о строительстве в срочном порядке полевых фронтовых командных пунктов, а 19 июня – вывести на них фронтовые управления Прибалтийского, Западного и Киевского особых военных округов. Управление Одесского округа по ходатайству окружного командования добилось такого разрешения ранее».11

Все вышеперечисленные армии направлялись на Украину, в Киевский Особый Военный Округ, а практически с началом войны вели основные боевые действия в Белоруссии, на Западном фронте и в Смоленской оборонительной операции с 11 июля 1941 года.

Согласно справке о развёртывании Вооружённых Сил СССР на случай войны на западе от 13 июня 1941 г. предписывалось 21-ю армию в составе 13 дивизий (из них: сд - 8, тд - 2, мд - 1, кд - 2) распределить на Юго-Западный фронт12. (Для расшифровки: сд — стрелковая дивизия; тд — танковая дивизия; мд – моторизованная дивизия; кд - кавалерийская дивизия. — Г.Т.)

Как видно из этой справки, 21-я армия направлялась в состав Юго-Западного фронта.
61-я стрелковая дивизия в штатах 66-го стрелкового корпуса вошла в состав 21-й армии с 12 июня 1941 года. Возникает вопрос, как 61-я стрелковая дивизия из состава 66-го стрелкового корпуса оказалась в 63-м стрелковом корпусе, которого не было в составе 21-й армии?

После начала войны, когда советскому руководству стали видны направления главных ударов гитлеровской армии, часть сил с Украины была переброшена в Белоруссию. Так получилось и с 61-й стрелковой дивизией, которая была введена в штат 63-го стрелкового корпуса, управление которого уже развернулось на Днепре с корпусными частями.

Бывший помощник начальника штаба 66-го стрелкового полка старший лейтенант В. Т. Пуганов вспоминал, что из Пензы их полк
19
отправили ещё до начала войны. Уже в дороге эшелон бомбили. Выгрузили на станции Дарница под Киевом. Они пешим маршем прошли многокилометровый путь вдоль рек Десны и Днепра до Чернигова и Гомеля13. Остальные части и подразделения дивизии отправились на фронт уже в первые дни войны и их сразу же направляли на Гомель.

Согласно директиве высшего руководства страны, одновременно с наращиванием группировки советских войск на Украине, где предполагалось нанесение главного удара противника, усиливались и другие направления.
Директива Наркома обороны СССР и Начальника Генерального штаба Красной Армии командующему войсками Западного ОВО
№ 504 от 12 июня 1941 года.
1. На территорию ЗапОВО в период с 17.6 по 2.7.41 г. прибудут:
…63 стр. корпус в составе: управление корпуса с корпусными частями и 546 кап (корпусной артиллерийский полк. — Г.Т.), 53 и 148 стр. дивизий…
2. Прибывающие части расположить лагерем: …Управление 63 ск с корпусными частями, 546 кап, 52 и 148 стр. дивизии – Гомель…
Народный комиссар обороны Союза ССР Маршал Советского Союза (С. Тимошенко)
Начальник генерального штаба Красной Армии (Г. Жуков).14

Как видно из директивы, 63-й стрелковый корпус разворачивался на Гомельском направлении с соблюдением всех мер секретности (было предписано знать о прибытии частей корпуса только командованию округа), но в его состав входили соединения мирного времени, 53-я и 148-я стрелковые дивизии. Эти соединения находились в стадии формирования и с началом войны к месту боевых действий не прибыли, поэтому в состав корпуса вошли уже прибывшие на фронт 61-я, 117-я и 167-я стрелковые дивизии.

Кстати, командиром 148-й стрелковой дивизии был наш земляк, уроженец с. Маровка ныне Иссинского района, полковник Ф. М. Черокманов, Герой Советского Союза (1943), генерал-лейтенант, командир 27-го стрелкового корпуса.

Гитлеровская Германия активно готовилась к войне. Принимались и тщательно прорабатывались планы о нападении и развёртывании

22012-02-10 20:24:13

· Дворянкин С.А.

· Администратор

· Откуда: г.Пенза

· Зарегистрирован: 2010-01-24

· Приглашений: 0

· Сообщений: 8674

· Уважение: [+8/-0]

· Позитив: [+74/-0]

· Провел на форуме:
4 месяца 15 дней

· Последний визит:
Сегодня 02:04:52

20
армий, на восток перебрасывались войска, проводилась работа по сокрытию своих истинных намерений в отношении к Советскому Союзу. С немецким педантизмом готовились боевая техника и оружие.
Из записи совещания у начальника отдела обороны страны штаба ОКВ. Ставка фюрера 1.5.41г.
1. График «Барбаросса».
Фюрер решил:
Начало «Барбаросса» - 22 июня.
С 23 мая – введение в действие плана максимальных перевозок войск. К началу операций резервы главного командования сухопутных войск в предназначенные районы сосредоточения ещё не прибыли.
2. Соотношение сил по плану «Барбаросса».
Полоса «Север»; германские и русские силы примерно равны.
Полоса «Центр»; сильное германское превосходство.
Полоса «Юг»; русское превосходство.
3. Русское сосредоточение и развёртывание: дальнейшие крупные передвижения войск к германо-русской границе.
4. Оценка реализации плана «Барбаросса» главнокомандующим сухопутными войсками (Генерал-фельдмаршал В. фон Браухич)
Предположительно, ожесточённые приграничные сражения, продолжительность – до 4 недель. В дальнейшем же ходе операций можно рассчитывать только на более слабое сопротивление.
Оценка русского солдата:
Русский будет обороняться там, где он поставлен, до последнего…15
Ещё до начала боевых действий против СССР шла идеологическая обработка немецких солдат и офицеров. Их заранее настраивали на безжалостную борьбу как с бойцами Красной Армии, так и с мирным населением.
Из приложения к приказу командующего 4-й танковой группы в связи с предстоящими боевыми действиями на востоке. 2 мая 1941 года
Ведение боя.
А. Основные положения.
Война против России является важнейшей частью борьбы за существование немецкого народа. Это – давняя борьба германцев против славян, защита европейской культуры от московско-азиатского нашествия, отпор еврейскому большевизму.
21
Эта борьба должна преследовать цель превратить в руины сегодняшнюю Россию, и поэтому она должна вестись с неслыханной жестокостью. Каждый бой должен быть организован и проводиться с железной волей, направленной на безжалостное и полное уничтожение противника. Никакой пощады, прежде всего представителям сегодняшней русской большевистской системы…
Гёпнер.16
Из воспоминания Фёдора фон Бока, фельдмаршала, командующего группой армий «Центр» от 14.06.1941 года.
«После обеда фюрер рассуждал о сложившейся ситуации: чем больше он размышляет о своём намерении напасть на Россию, тем сильнее укрепляется в принятом им решении. Россия представляет собой огромную угрозу для германского тыла, и наши тылы должны быть избавлены от такой угрозы. Как только Россия будет повержена, у Англии союзников на континенте не останется, а Германию можно разбить только на континенте. Даже если в результате разгрома России нам удастся накормить хотя бы часть армии — а на территории России останутся от 65 до 70 дивизий — потребности Германии в сырье и продовольствии могут удовлетворяться неопределённо долго. Более того, после завершения кампании на востоке многие дивизии будут расформированы, а демобилизованные солдаты получат рабочие места в промышленности; промышленность может быть частично перестроена на мирный лад. Англия же, созерцая гигантские успехи Германии, должна будет неминуемо прийти к выводу о бессмысленности дальнейшей борьбы. Фюрер надеется, что всё упомянутое выше произойдёт в ближайшие месяцы после окончания восточной операции».17
Что же происходило на стороне противника накануне нападения на Советский Союз?
Ответ на этот вопрос мы найдем в книге Пауля Кареля, известного немецкого историка и журналиста «Восточный фронт. Книга первая. Гитлер идёт на Восток».
На построении в 22.00 21 июня 1941 года в каждой роте был зачитан приказ фюрера:
«Солдаты Восточного фронта! Мои солдаты. Отягощённый грузом величайшей заботы, вынужденный многие месяцы хранить наши планы в тайне, наконец-то я могу сказать вам открыто всю правду…У наших границ выстроились до ста шестидесяти дивизий русских. В течение многих недель границы постоянно нарушаются
22
– и не только границы самой Германии, но и другие на Крайнем Севере, а также границы Румынии. Солдаты Восточного фронта, как раз сейчас силы наши так ве лики, что равных им не было в истории всего мира. Плечом к плечу с финскими дивизиями и героями Нарвика наши товарищи ожидают схватки с противником в Арктике… Вы – на Восточном фронте. В Румынии, на берегах Прута, на Дунае, вдоль побережья Чёрного моря германские и румынские силы, руководимые главою государства Антонеску, стоят в едином строю. Величайшие в истории мира армии готовы к бою не только потому, что их вынуждает к тому суровая текущая военная необходимость, требующая окончательного решения, или тому или иному государству требуется защита, а потому, что в спасении нуждается вся европейская цивилизация и культура. Немецкие солдаты! Скоро, совсем скоро вы вступите в бой - в суровый и решительный бой. Судьба Европы, будущее германского рейха, само существование народа Германии находится теперь в ваших руках. Да пребудет с нами Всевышний, да поможет Он нам в нашей борьбе»18.
Каждому солдату было выдано на руки: шоколад; по 30 сигарет и бутылка коньяка на четверых.19
Повсюду на расстоянии в полторы тысячи километров от Балтийского до Чёрного моря никто или почти никто из немецких солдат не сомкнул глаз. Три миллиона человек на 1500-километровой границе, кто в лугах, кто в лесах, кто в полях, затаившись под покровом ночи, ждали команды».20
Немецкие войска изготовились к нападению по всему фронту от севера до юга. Отмобилизованные, технически оснащённые, идеологически обработанные, они ожидали своего часа, затаившись вдоль
всей границы с СССР. Остановимся подробнее на направлении главного удара. Он планировался Вермахтом на территории Белоруссии в районе Брест-Литовска. Давайте посмотрим, что же представляли собой эти силы.
А. И. Ерёменко, бывший (в июле 1941 года) генерал-лейтенантом, командующим, зам. командующего Западным фронтом, писал:
«Операция по окружению и уничтожению советских войск в Белоруссии была возложена на группу армий «Центр» (под командованием фельдмаршала фон Бока), насчитывавшую до пятидесяти дивизий, в том числе 15 танковых и моторизированных. Группе было придано большое количество артиллерийских, саперных и других специальных
23
частей и соединений. Уже к исходу 21 июня эти войска развернулись вдоль нашей границы между Сувалками и Брестом»21.
Маршал Советского Союза А. И. Ерёменко просто перечислил количество немецких дивизий, входивших в группу армий «Центр», но не подчеркнул, что танковые и моторизованные дивизии были сведены в две мощные танковые группы во главе с опытными командующими, генерал-полковниками Гудерианом и Готом. Г. Гудериан, кроме того, был разработчиком тактики массового применения танков в бою и стоял у истоков создания танковых войск Германии. Именно эти две танковые группы, 2-я и 3-я, взломали оборону, рассеяли бросаемые им навстречу стрелковые дивизии и обеспечили крах Западного фронта летом 1941 года. Так как главной целью данной книги является рассмотрение событий на Гомельском направлении с участием войск 21-й армии, то мы возьмём на широком фронте противостояния узкий участок в полосе обороны 4-й армии, Западного фронта. Именно полоса обороны отступающей 4-й армии (командующий генерал-майор Коробков А. А.) была принята на Днепре в начале июля 1941года войсками 21-й армии. Остатки самой же 4-й армии, согласно распоряжению командования фронта, оставив всё необходимое для 21-й армии, были выведены в резерв на пополнение.
Вот что вспоминал об этих событиях бывший начальник штаба 4-й армии Л. М. Сандалов:
«На стопятидесятикилометровом фронте против 4-й армии Западного особого военного округа развёртывались основные силы 4-й немецкой армии под командованием фельдмаршала Клюге. Подготавливая удар в направлении Брест - Пружаны - Барановичи, она имела в своём составе двенадцать пехотных дивизий и одну кавалерийскую, то есть превосходила нашу 4-ю армию более чем в три раза.
Но это ещё не всё. Армии Клюге была придана 2-я танковая группа Гудериана, состоявшая из трёх корпусов, называвшихся в то время моторизованными. Как и наши механизированные корпуса, они имели по две танковые и одной моторизованной дивизии с такой же примерно, как и у нас, штатной численностью. Следовательно, группа Гудериана превосходила оперативно подчинённый нашей армии 14-й механизированный корпус тоже в три раза. Что же касается авиации, то там соотношение сил складывалось для немцев ещё более благоприятно. Нашу 4-ю армию поддерживала лишь одна смешанная авиадивизия. Немецкая же 4-я армия
24
могла рассчитывать на большую часть самолетов 2-го германского воздушного флота, поддерживавшего группу армий «Центр».22
Сохранившиеся письма бойцов и командиров являются важными свидетельствами того времени. Они передают любовь к родным и близким, к окружающей природе, к своему Отечеству. Можно привести в пример одно из них. Это письмо командира взвода В. М. Щербакова, призванного на 45-дневные сборы, к жене, отправленное 15 июня 1941 года со станции Селикса.

Читая это письмо обычного сельского учителя, адресованное жене и детям, понимаешь, откуда у солдат и командиров брались душевные и физические силы идти с оружием в руках защищать свой семейный очаг, родных и близких, свою Родину… Откуда брались силы громить врага и ненавидеть захватчиков.
«Впереди суровая солдатская жизнь, – писал он, внутренне прощаясь со своей семьёй и готовя себя к ратному подвигу, – может быть смерть. Трудно будет тебе с детьми. Береги их и перенеси на них мою отцовскую ласку и заботу. Любил я их и тебя, тебе это память обо мне и единственная радость в раннем одиночестве…». Василий Михайлович Щербаков не вернулся с фронта домой. В книге «Память Пензенская область» (том 9) записано, что младший лейтенант Щербаков В. М., 1906 года рождения, призван Каменским РВК, пропал без вести 00.00.1941.
25

15 июня 1941 г., красноармейское «Здравствуйте, дорогие дети: дочка Лена и сынок Витя (Юрке не
пишу, т.к. он читать не умеет). Папа шлет Вам свой привет и крепко Вас целует. Больше закаляйтесь сейчас на солнце и набирайтесь сил, помогайте маме, берегите её. Берегите Юрку и дом. Прошу Витю быть дисциплинированным,
26
не шалить и слушаться во всём и не обижать Лену, слушать маму, больше читать, играть вместе и не бегать понапрасну с уличными ребятами. Когда увидимся, неизвестно. Ваш папа В. Щербаков, 15
июня 41 года. Писем мне в лагерь в Селиксу не пишите, т.к отсюда уезжаю. Прошу и Вас и маму пока об этом никому и ничего не говорить. Болтать нельзя, т.к за это попадёт. Мама должна знать об этом только. Тося! Это учти. И пока помалкивай, крепко, крепко Вас всех целую До свидания. Ваш папа В. Щ…»
15 июня 1941 г., в/лагерь Селикса, красноармейское «Здравствуйте дорогие Тося, дочка Лена, сынок Витя и маленький сынок Юрик!!!
Шлю Вам всем свой привет и самые лучшие пожелания. Тося, спешу сообщить тебе тревожную весточку, что дожидаться тебе меня через 45 дней из лагерей не придётся. Рассчитывал и надеялся
я, что скоро увидимся, а не придётся. Если суждено, уцелею и останусь жив, видимо, отпустят, когда будет особое распоряжение, но только не 10 июля. Перебрасывают меня отсюда куда-то, видимо, на границу? Вероятно, где-то назревают серьёзные события, придётся или воевать, или прийти на помощь пролетариату других стран. Кругом война. А может быть и просто учебная переброска. Уезжаю на днях. Куда, на запад или на юг, не знаю. Если поеду через Белинскую с кем-нибудь весточку дам, или прощусь с Вами заочно, проеду, может быть, мимо родной семьи, а зайти не придётся...
Впереди суровая солдатская жизнь, может быть, смерть. Трудно будет тебе с детьми. Береги их и перенеси на них мою отцовскую ласку и заботу, любил я и их, и тебя Тебе это память обо мне и единственная радость в раннем одиночестве. Тося, на днях совершал большой изнурительный поход, я прошёл по родным местам. Проходил через Селиксу и Мертовщину. В Селиксе я увидел вместо школы только столбы да кирпичи, вероятно, сгорела. В Мертовщине вспомнил тебя, далёкую прожитую молодость, твою девичью ласку, но родного дома уже не нашёл. Пожили мы с тобой, Тося, и рано отжили. Впереди дорога жизни нашим детям, может быть, если суждено, счастье улыбнётся и нам...»
27
ВОЙНА
22 июня 1941 года

Если мы посмотрим на карту «Великая Отечественная война Советского Союза, общий ход боевых действий. Июнь 1941 — ноябрь 1942 г.»23, то увидим мощный танковый клин, наносящий удар от Бреста на Минск и Рогачёв. Это были войска 2-й танковой группы генерал-полковника Г. Гудериана – к сожалению для нас, одного из наиболее способных и инициативных гитлеровских танковых полководцев. Рассмотрим развитие событий на Брестском направлении с началом Великой Отечественной войны. Какое они нашли отражение в воспоминаниях видных полководцев и документах.
Г. К. Жуков, в начале войны генерал армии, начальник Генерального штаба Красной Армии. «В 3 часа 30 минут начальник штаба Западного округа генерал В. Е Климовских доложил о налёте немецкой авиации на города Белоруссии24.
…В штабы округов из различных источников начали поступать самые противоречивые сведения, зачастую провокационного характера. Генеральный штаб, в свою очередь, не мог добиться от штабов округов и войск правдивых сведений, и, естественно, это не могло не
28
поставить на какой-то момент Главное Командование и Генеральный штаб в затруднительное положение»25.
А. И. Еремёнко вспоминал: «Уже в первый день танковые части противника на ряде участков проникли вглубь нашей территории на 50 - 60 км. Связь между штабами и войсками была парализована, руководство частями и соединениями чрезвычайно затруднялось. В особенно тяжелом положении оказались соединения, находившиеся на флангах Западного фронта… на левом фланге Западного фронта, где оборонялась 4-я армия под командованием генерала А. А. Коробкова. Здесь действовали 2-я танковая группа противника и один из армейских корпусов 4-й армии. В полосе наступления гитлеровцев оказались четыре дивизии армии (6, 42, 49, 75-я). Под напором численно превосходящего противника, имевшего в первом эшелоне 10 дивизий, в том числе четыре танковые (во втором эшелоне было шесть дивизий), наши части начали отход»26.
Л. М. Сандалов писал: «Минут за 5 - 10 до начала артиллерийского налета, немецкие войска захватили переправы через Буг. Таких переправ в полосе 4-й армии было шесть: два железнодорожных моста (в Бресте и в Семятиче) и четыре автомобильно-гужевых (западнее Мотыкалы, у Коденя, Домачёво и Влодавы). Железнодорожный мост у Бреста был захвачен десантом, высаженным из бронепоезда. Не желая проявить бестактность по отношению к немцам, мы не решались даже минировать переправы. Заминирован был только один железнодорожный мост под Брестом»27. Трудно понять и подобрать подходящие слова к вышеперечисленным фактам. Прекрасно зная о концентрации войск потенциального противника у границ, командованием округа не было принято надлежащих мер по уничтожению мостов в случае начала войны. Неприкосновенность рубежей Родины должна была беспокоить их прежде всего, и не может быть никаких оправданий.
Из воспоминаний Ф. Гальдера, генерал-полковника, начальника генерального штаба сухопутных войск Германии: «Пограничные мосты через Буг и другие реки всюду захвачены нашими войсками без боя и в полной сохранности. О полной неожиданности нашего наступления для противника свидетельствует тот факт, что части были захвачены врасплох в казарменном расположении, самолеты стояли на аэродромах, покрытые брезентом, а передовые части, внезапно
29
атакованные нашими войсками, запрашивали командование о том, что им делать»28. Первый удар был нанесён по Брестской крепости. Что пришлось пережить её защитникам с первых минут нападения, мы не узнаем никогда, потому что весь ужас их положения невозможно передать словами, но можно частично представить, исходя из воспоминаний выживших защитников и свидетельства противника.
Пауль Карель в своей книге пишет: «Прозвучала команда «Огонь!», и начался дьявольский танец. Заходила ходуном земля. Девять батарей 4-го полка минометов специального назначения тоже внесли свой вклад в адскую симфонию. За полчаса 2880 снарядов со свистом промчались над Бугом и обрушились на город и крепость на восточном берегу реки. Тяжёлые 600-мм мортиры и 210-мм орудия 98-го артиллерийского полка обрушивали свои залпы на укрепления цитадели и поражали точечные цели – позиции советской артиллерии. Казалось, от крепости камня на камне не останется. Но … тут немцев ждал первый в длинной цепи неприятных сюрпризов»29.30.

Уцелевшие после первых залпов бойцы и командиры, проявляя мужество и героизм, сражались на развалинах крепости. Немцы несли существенные потери и продолжали наращивать удары по позициям, но в ответ раздавались очереди и одиночные выстрелы уцелевших защитников и отказ от капитуляции. Целая германская пехотная дивизия безуспешно продолжала штурм цитадели. Шло время, и тогда враг пошёл на крайние меры:
30
«29 июня генерал-фельдмаршал Кессельринг отправил бомбить крепость эскадру (т. е. 93 самолета) пикировщиков «Штука» (Ю-87). Однако 500-килограммовые бомбы не принесли желательного результата. Во второй половине дня в дело пошли 1800-килограммовые. Кладка начала разрушаться. Женщины и дети покинули форт, сопровождаемые 400 военнослужащими. Однако защитники офицерской столовой продолжали упорно держаться. Здание пришлось разрушить до основания. Никто не сдался»31.

Герой Советского Союза, лейтенант А. М Кижеватов,
командир 9-й пограничной заставы Брестского погранотряда
31
Кто же сражался с таким мужеством и героизмом? Это, прежде всего, пограничники 17-го Брестского погранотряда. И среди них наш земляк, лейтенант А. М. Кижеватов, уроженец с. Селикса, ныне село Кижеватово (переименовано в честь героя), Бессоновского района Пензенской области. Андрей Митрофанович умело возглавил оборону пограничной заставы и штаба комендатуры. Только за 22 июня пограничники отразили шесть атак противника. В ночь на 23 июня с оставшимися в живых пограничниками лейтенант А. М. Кижеватов перешёл в Брестскую крепость и возглавил оборону в районе Тереспольских ворот. Он героически погиб в первых числах июля 1941 года. В 1965 году Кижеватов Андрей Митрофанович удостоен звания Героя Советского Союза посмертно. В июле 1942 года гитлеровцы жестоко расправились с не успевшей эвакуироваться семьёй отважного воина-пограничника. Его мать, жена, две дочери и сын были расстреляны фашистами.
Л. М. Сандалов свидетельствует: «Из войск первого эшелона 4-й армии больше всего пострадали те, что размещались в цитадели Брестской крепости, а именно: почти вся 6-я стрелковая дивизия (за исключением гаубичного полка) и главные силы 42-й стрелковой дивизии, её 44-й и 455-й стрелковые полки»32.
Как так оказалось, что в казармах Брестской крепости было сконцентрировано такое огромное количество людей? Ведь только в 6-й и 42-й стрелковых дивизиях в то время было 17 000 человек, кроме того, там же размещался окружной военный госпиталь и другие части. Все они попали в западню, так как в восточную сторону имелось только два выхода, которые находились под мощным артиллерийским обстрелом. Если мы посмотрим документы, то получается, что последнее слово было за генералом Д. Г. Павловым, командующим округом, который не разрешал вывести хотя бы одну дивизию за пределы крепости. Но ведь командующий 4-й армией тоже мог бы под предлогом проведения учений вывести эти соединения в ночь на 22 июня. Весь командный состав и фронта, и армии, и корпуса смотрел в последний мирный вечер спектакли и концерты московских и местных артистов.
Показательна в связи с этим судьба Героя Советского Союза майора П. М. Гаврилова. Он, командир 44-го стрелкового полка 42-й стрелковой дивизии, с огромным трудом из города проскочил на территорию Брестской крепости к своим подчинённым и вынужден был сражаться там до конца июля 1941 года.
32

Герой Советского Союза, майор П. М. Гаврилов,
командир 44-го стрелкового полка

Неоднократные обращения о выводе за пределы крепости 42-й стрелковой дивизии генерала А. А. Коробкова командующий войсками Западного особого военного округа генерал армии Д. Г. Павлов не
поддержал. Принять самостоятельное решение о выводе этого соединения командующий 4-й армией не решился. И только лишь в три часа тридцать минут 22 июня 1941 года генерал Д. Г. Павлов приказал: «Все части армии привести в боевую готовность. Немедленно начинайте выдвигать из крепости 42-ю дивизию для занятия подготовленных позиций. Частями Брестского укрепрайона скрытно занимайте доты. Полки авиадивизии перебазируйте на полевые аэродромы»33.
Но было уже слишком поздно, до четырёх часов командарм лично успел передать по телефону распоряжение начальнику штаба 42-й дивизии и коменданту укрепрайона. Таким образом, позиции за пределами Брестской крепости, которые по плану прикрытия должны были занять эти дивизии остались без защитников.
Из краткого боевого отчета о действиях 6-й стрелковой дивизии в первые часы фашистского нападения: «В 4 часа утра 22.6
33
был открыт ураганный огонь по казармам и выходам из казарм в центральной части крепости, а также по мостам и входным воротам крепости и домам начсостава. Этот налёт вызвал замешательство среди красноармейского состава, в то время как комсостав, подвергшийся нападению в своих квартирах, был частично уничтожен. Уцелевшая же часть комсостава не могла проникнуть в казармы из-за сильного заградительного огня. В результате красноармейцы и младший комсостав, лишённые руководства и управления, одетые и раздетые, группами и по одиночке, самостоятельно выходили из крепости, преодолевая под артиллерийским, миномётным и пулемётным огнём обводной канал, реку Мухавец и вал крепости. Потери учесть было невозможно, так как личный состав 6-й дивизии смешался с личным составом 42-й дивизии. На условное место сбора многие не могли попасть, так как немцы вели по нему сосредоточенный артиллерийский огонь»34.
В результате принятия руководством Западного Особого Военного Округа и 4-й армии недостаточно обдуманных решений были подставлены под удар как подразделения 6-й и 42-й стрелковых дивизий, так и 22-й танковой дивизии, размещённой около границы южнее Бреста, в пределах досягаемости артиллерийского огня. Практически не переходя границу, противник нанёс им существенное огневое поражение.
Л. М. Сандалов вспоминал: «На командном пункте корпуса … обстановку … знали не плохо. Мне сообщили, что сохранившиеся части 6-й и 42-й дивизии под натиском трёх-четырёх вражеских пехотных дивизий с танками, а также наша 22-я танковая дивизия, атакованная силами не менее двух немецких танковых дивизий, оттеснены на пять – семь километров от границы. Данные эти впоследствии подтвердились. Здесь по нашим войскам наносили удар 3-я и 4-я танковые дивизии 24-го моторизованного корпуса группы Гудериана, а также пехотные дивизии 12-го немецкого армейского корпуса»35.
Вот как описывает первые действия захватчиков южнее Бреста 22 июня 1941 года Пауль Карель: «Головная часть 3-й танковой дивизии генерал-лейтенанта Моделя переходили реку по наскоро наведенным мостам. Командиры танков высовывались из люков, обозревая местность, по которой отходили арьергарды советских войск. Первые подавленные позиции противотанковой артиллерии, первые пленные, отправленные в тыл, и всё ближе и ближе оперативная цель
34
– пункт, который должен будет взят в этот день – Кобрин на Мухавце»36.
Да, именно танкисты будущего генерал-фельдмаршала Моделя некоторое время спустя первыми прорвутся к Днепру в районе города Рогачёв. И именно с ними встретятся в смертельной схватке в первых числах июля бойцы и командиры комкора Л. Г. Петровского, в том числе и нашей Пензенской, 61-й стрелковой дивизии полковника Н. А. Прищепы.
Таким образом, начиналась война на границе Белоруссии. Можно, конечно, все это попытаться списать на внезапность нападения, что у нас в основном и делалось в течение длительного времени, но так было не везде. Вот что пишет начальник Генерального штаба Вооруженных Сил СССР генерал армии М. А. Моисеев: «Штаб Одесского военного округа был единственным, который ещё до начала войны, в ночь на 20 июня, по боевой тревоге вышел на полевой командный пункт. Это обстоятельство позволило организованно привести войска в состояние полной боевой готовности и в первые дни войны успешно управлять их действиями по отражению натиска крупных сил противника. Об исключительном мужестве М. В. Захарова (в 1941 году, генерал-майор, начальник штаба Одесского военного округа. – Г. Т.) говорит и тот факт, что за два дня до начала фашистской агрессии, в отсутствие командующего округом, он на свой риск отдал распоряжение поднять войска по боевой тревоге и вывести их из пунктов постоянной дислокации, а частям прикрытия занять назначенные районы на границе. На такой шаг без прямых указаний не решился ни один из штабов других приграничных военных округов. Важно отметить и другое его важное решение. Анализ поступивших разведывательных данных привёл М. В. Захарова к убеждению, что противник, прежде чем начать вторжение, предпримет внезапные авиационные удары по нашим стационарным аэродромам. С учётом этого по его настоянию авиационные части были заранее перебазированы на оперативные аэродромы. Оправданность этих мер полностью подтвердилась. Перед рассветом 22 июня фашистская авиация нанесла мощные удары по всем аэродромам округа. Затем налёты на аэродромы мирного времени следовали вновь и вновь, но авиация округа не пострадала»37.
Справедливости ради следует отметить, что и в других военных округах делались попытки отреагировать на повышенную концентрацию фашистских войск у нашей границы. Например, в Киевском
35
ОВО в начале июня принято решение о выведении некоторых подразделений укрепленных районов и стрелковых полков в предполье со штатным оружием и боеприпасами, но об этом узнал Л. П. Берия, и доложил И. В. Сталину, который приказал руководству Красной Армии возвратить войска на прежние места размещения. С началом боевых действий на границе Генеральный штаб Красной Армии пытался собрать сведения из округов о реальном положении дел на фронтах, но сделать это было невозможно. Из-за отсутствия постоянной связи с армиями и корпусами штабы сами не знали
всей горькой правды. Только этим можно объяснить появление директивы № 3 наркома от 22 июня 1941 года. Её выполнение практически оставило Западные фронты без механизированных и конных корпусов и привело к бессмысленной гибели и пленению сотен тысяч воинов Красной Армии.
Вот что вспоминает об этом Г. К. Жуков: «Ставя задачу на контрнаступление, Ставка Главного Командования не знала реальной обстановки, сложившейся к исходу 22 июня. Не знало обстановки и командование фронтов. В своём решении Главное Командование исходило не из анализа реальной обстановки и обоснованных расчётов, а из интуиции и стремления к активности без учёта возможностей войск, чего ни в коем случае нельзя делать в ответственный момент вооружённой борьбы»38.
Из воспоминания бывшего командира 52-й пехотной дивизии Верхмахта генерала Л. Рендулича: «В первые месяцы войны… русское командование не извлекло уроков из Западной кампании и придавало слишком большое значение развертыванию сил в начальной стадии войны, рассчитывая на затяжные бои передовых частей, в то время как немецкая армия, как и на Западе, обрушилась на русских сразу всеми своими силами. Когда через некоторое время немецкие войска натолкнулись на собранные в спешке русские части, им удалось и здесь добиться огромных успехов»39
Ведя постоянную воздушную разведку, используя современные средства связи, имея транспорт для перемещения личного состава, немецкое командование своевременно и грамотно реагировало на попытки наших войск нанести контрудар. На идущие в атаку танки или конницу обрушивались фашистские бомбардировщики и истребители. По уцелевшей бронетехнике открывали огонь своевременно развернувшаяся в боевые порядки артиллерия, штурмовые орудия и
36
танки. В атаках и контратаках против наших танков немецкие боевые машины не участвовали. Израсходовав боеприпасы и горючее, наши танки останавливались, оторвавшись от своих тылов, и часто уничтожались или топились в реках и болотах своими же экипажами, чтобы не достались врагу. Рассмотрим фронтовую судьбу 8-го и 6-го механизированных корпусов, как наиболее мощных и полностью сформированных с наличием в них новых танков Т-34 и КВ-1, КВ-2. 8-й механизированный корпус входил в состав Юго-Западного фронта. Своевременно поднятый по тревоге, он в течение нескольких суток колесил по дорогам Львовской области из-за несогласованности в действиях командования фронта и армии. Давая противоречивые и несогласованные задания, руководство этих высших объединений вынудило 8-й механизированный корпус пройти вдоль линии фронта 500 км. Часть бронетехники из-за длительного перехода встала в пути и не могла участвовать в боевых действиях. Серьёзно был израсходован моторесурс и значительно уменьшился объём горючего. А когда начались боевые действия, танкисты, мужественно сражаясь, нанесли частичный урон немецким танковым дивизиям, но попали во главе с бригадным комиссаром Н. К. Попелем в окружение в районе Дубно и Броды. Пришлось сливать остатки горючего для уцелевших танков и уничтожать остающиеся без движения боевые машины. В конечном итоге к войскам Красной Армии вышли остатки 8-го механизированного корпуса, во главе с Н. К. Попелем не имея с собой ни одного танка. 6-й механизированный корпус, входивший в состав Западного фронта, должен был по плану командования участвовать совместно с 6-м кавалерийским корпусом в контрударе во фланг группировки противника. Что же произошло с корпусом дальше?
Исследователь Дмитрий Егоров утверждает, что: «…именно 256-я пехотная дивизия, организовав устойчивую противотанковую оборону, первой встретила и остановила продвижение передовых частей 6-го механизированного корпуса… Заняв жёсткую оборону, зарывшись в землю и поставив на прямую наводку всю артиллерию, в том числе лёгкие 150-мм гаубицы и превосходные 88-мм зенитные пушки (впоследствии такой же артустановкой был оснащён танк Pz-VI «Тигр»), они при поддержке авиации выбивали танки атакующего 6-го корпуса»40. Судя по итогам боя, у нашего командования в тот момент не нашлось грамотного волевого командира, чтобы остановить это танко-
37
вое побоище. Оставив на поле боя груды искорёженной техники, единицы уцелевших танков 6-го механизированного корпуса двинулись на восток. В начале июля 1941 года в наступательном бою в направлении населенного пункта Сенно, севернее города Орши, в течение нескольких суток потеряли боеспособность 5-й и 7-й механизированные корпуса (в каждом было свыше 700 танков. – Г. Т.). Незначительно продвинувшись вперёд, они двое суток сдерживали продвижение танковой группы Гота, оставив в итоге без танкового прикрытия города Смоленск и Ельню.
А. И. Ерёменко вспоминал: «Идея контрудара, подсказанная Ставкой, шла вразрез с теми мероприятиями, которые намечались до вступления Тимошенко в командование фронтом. В той обстановке целесообразно было бы сосредоточить 5-й и 7-й корпуса в треугольнике Смоленск – Витебск – Орша, чтобы использовать их для нанесения контрудара в случае прорыва противником нашей обороны, созданной на линии Витебск – Орша»41.
Итоги применения в бою 5-го и 7-го механизированных корпусов говорят о том, что новое командование Западного фронта не было самостоятельно в принятии решений. А высшее руководство Красной Армии не сделало никаких выводов из тактики применения танков, обрекая их без авиационного и зенитного прикрытия, без взаимодействия с артиллерией и пехотой на неминуемое уничтожение. И только лишь в боях под Москвой осенью 1941 года, танкисты 4-й бригады полковника М. Е. Катукова стали применять тактику действий из засад, выбивая наступающие там танки генерал-полковника Г. Гудериана, сведя на нет его авторитет непобедимого танкового генерала. В связи с тем, что дальнейшее изложение материала опирается на используемые даты дневниковых записей; даты принятия решений, приказов; даты написания фронтовых писем участников боев, последующее изложение событий ведётся по датам.