Июля 1941 года 6 page

102012-02-16 20:10:11

· Дворянкин С.А.

· Администратор

· Откуда: г.Пенза

· Зарегистрирован: 2010-01-24

· Приглашений: 0

· Сообщений: 8674

· Уважение: [+8/-0]

· Позитив: [+74/-0]

· Провел на форуме:
4 месяца 15 дней

· Последний визит:
Сегодня 02:04:52

181
Ознакомившись с этим донесением, Верховный Главнокомандующий спросил Шапошникова, что он намерен ответить Тупикову. И тут же, не дождавшись ответа, сам продиктовал следующий ответ, адресованный командующему Юго-Западным фронтом, в копии – главкому Юго-Западного направления: «Генерал-майор Тупиков номером 15 614 представил в Генштаб паническое донесение. Обстановка, наоборот, требует сохранения исключительного хладнокровия и выдержки командиров всех степеней. Необходимо, не поддаваясь панике, принять все меры к тому, чтобы удержать занимаемое положение и особенно прочно удерживать фланги. Надо заставить Кузнецова и Потапова прекратить отход. Надо внушить всему составу фронта необходимость упорно драться, не оглядываясь назад. Необходимо неуклонно выполнять указания т. Сталина, данные вам 11.IX. Б. Шапошниковым. 14.IX. 1941 г. 5 ч. 00 м.»291
Ф. фон Бок отмечал: «Сегодня утром 2-я танковая группа взяла Лохвицу; иных серьезных изменений на фронте танковой группы не произошло»292.
14 сентября 1941 года
Продвижение вперед войск Г. Гудериана было настолько стремительным, что он сам стал свидетелем того, что при въезде в город Ромны по нему беззаботно гуляли ни о чем не подозревающие празднично одетые жители. К вечеру Г. Гудериан добрался до Лохвицы, в которой был пока только один полк из 3-й танковой дивизии генерал-лейтенанта Моделя. Этот полк имел в своём составе всего десять боеспособных танков. Интересно свидетельство Гейнца Гудериана, заночевавшего в школе в Лохвице, о том, что «для школ, больниц, детских домов и спортивных площадок в России было сделано много. Эти учреждения содержались в чистоте и полном порядке».
Как показала история Великой Отечественной войны, наиболее героически и мужественно зарекомендовали себя на фронте именно выпускники советских школ.
Г. Гудериан записал в дневнике: «Генерал фон Гейер… доложил мне, что противник накапливается в районе Лохвица и поэтому необходимо закрыть брешь между нами и Клейстом. В соответствии с этим он приказал своим дивизиям продвинуться до рубежа р. Сулла. У Сенча, в 11 км южнее Лохвица, были отмечены крупные сосредоточения русских. Я продолжил свою поездку и въехал в город Ромны, по улицам которого мирно гуляли празднично одетые толпы местных жителей.
182
… С наступлением темноты я уже был в Лохвице у Моделя. К этому времени ему удалось подтянуть только один полк из своей дивизии; остальные части дивизии ввиду плохого состояния дорог находились еще далеко. Модель доложил мне, что крупные сосредоточения русских состоят преимущественно из тыловых частей. Только отдельные подразделения имели достаточное боевое снаряжение. Имеющиеся у русских танки, видимо, были собраны в тыловых мастерских и имели задачу прикрывать отступление. В огромном котле в районе Киева оставались части пяти русских армий – 21, 5, 37, 26 и 38-й»293.
15 сентября 1941 года
Ф. фон Бок отмечал: «Кольцо вокруг противника, оказавшегося между внутренними крыльями групп армий «Центр» и «Юг», сомкнулось. Передовые части 1-й танковой группы (Клейст) установили контакт с танковой группой Гудериана на юге от Лохвицы. Так что эту стадию «Битвы за Киев» можно назвать чрезвычайно успешной»294.
16 сентября 1941 года
В этот день состоялось соединение двух танковых групп, 1-й и 2-й, генерал-полковников Э. Клейста и Г. Гудериана в районе южнее Лохвицы. В кольце окружения оказались пять армий Юго-Западного фронта (5-я, 21-я, 26-я, 37-я и 38-я армия).
Г. Гудериан записал в дневнике: «16 сентября наш передовой командный пункт в Ромны. Окружение русских войск успешно продолжалось. Мы соединились с танковой группой Клейста»295.
17 сентября 1941 года
Маршал А. М. Василевский писал: «Только 17 сентября Верховный Главнокомандующий, окончательно убедившийся в невозможности разрядить ситуацию на юго-западе, разрешил Юго-Западному фронту оставить Киев. В ночь на 18 сентября командование фронтом отдало приказ выходить с боем из окружения. Однако вскоре связь штаба фронта со штабами армий и со Ставкой была прервана. Войска отходили с ожесточёнными боями. 5-я, 37-я, 26-я армии, часть сил 21-й и 38-й армий были окружены. Выход из окружения осуществлялся в крайне сложных условиях. Войска раздробились на многочисленные отряды и группы, которые пробивались самостоятельно» 296.
183
Когда командованию Юго-Западного фронта было передано разрешение Ставки на оставление Киева и отвод войск, там не поверили и потребовали письменного подтверждения. Было потеряно еще около двух суток на согласование. Немецкое кольцо окружения первоначально было слабым и не смогло бы удержать организованных ударов боевых частей, но, как видно из сложившейся ситуации, вследствие отсутствия связи было утрачено фронтовое управление отходящими войсками. Командование армий, дивизий и частей пыталось взять ситуацию под свой контроль, но делать это было тяжело под постоянным бомбовым и огневым воздействием авиации и артиллерии противника.
18 сентября 1941 года
Ф. Гальдер записал в своём дневнике: «Обстановка вечером: в районе южнее Днепра наши части успешно продвигаются на восток. 17-я армия у Полтавы. Южнее города войска успешно наступают. Натиск противника у Киева продолжается. По-видимому, Сталин отдал приказ стянуть к Киеву все силы, чтобы удержать город. Кажется, у противника большая неразбериха. Наблюдаются лишь разрозненные попытки прорваться в северо-восточном направлении. Русские по нескольким дорогам подводят свои войска от Харькова на Ромны. Первые атаки противника с востока у Ромны отражены»297.
20 сентября 1941 года
Маршал А. М. Василевский вспоминал: «20 сентября погибли в бою командующий войсками Юго-Западного фронта генерал-полковник М.П. Кирпонос, член военного совета, секретарь ЦК Кп(б) Украины М.А. Бурмистенко и начальник штаба генерал-майор В.И. Тупиков»298.
Ф. Гальдер записал в дневнике: «Противник пытается поспешно собрать свои разбитые войска в районе Полтава, Красноград, Харьков и наступлением их в районе Ромны задержать дальнейшее продвижение группы Гудериана на восток. Противнику, по-видимому, удалось вывести из Киева больше войск, чем мы ожидали, и теперь эти войска делают попытки прорваться на северо-восток и восток. В кольце окружения начинается кризис»299.
Ф. фон Бок отметил: «Моя штаб-квартира переезжает в дневные детские ясли на западной окраине Смоленска; в яслях нет детей, зато много тараканов»300.
184
Посчитав свою миссию на юге исполненной, фельдмаршал фон Бок принимает решение о перемещении своей штаб-квартиры ближе к фронту в район Смоленска, чтобы лично контролировать ход подготовки группы армий «Центр» для дальнейшего наступления на Москву.
22 сентября 1941 года
Из воспоминаний старшего лейтенанта В. Т. Пуганова о попытках выхода из очередного окружения и его пленение: «В районе Оржицы Полтавской области собралась большая группа окруженцев всех родов войск. Эти войска оказали серьёзное сопротивление гитлеровцам. Несколько дней велись активные боевые действия. Фашисты, подтянув свежие силы, перешли в наступление, усилив огонь артиллерии и миномётов. Налёт авиации окончательно рассеял нас. Я был контужен и получил тяжелые ушибы в области грудного отдела позвоночника, мне отказали ноги. Сколько и где я бродил сказать не могу, счет времени был потерян — скрываясь в разбитых домах, в поле, лесах и так далее. Последний раз, скрываясь в кочковатом болоте среди посевов конопли, мы в составе трёх человек были пойманы и оказались в плену. Я, Сергиевский В. А. и Цуркан В. Это произошло 22 сентября 1941 года у деревни Денисовка Оржинского района Полтавской области»301.
Ф. фон Бок отмечал: «На фронтах затишье; воюет одна только 2-я танковая группа»302.
24 сентября 1941 года
Казалось бы, отступающие войска Юго-Западного фронта должны были бы просто снести своей массой растянутые по фронту соединения 2-й танковой группы, но нет: организованное сопротивление советских войск продолжалось не очень долго, и генерал-полковник Г. Гудериан вновь готовит своих танкистов к наступлению на восток, на этот раз к своей заветной цели — Москве.
Ф. фон Бок отмечал: «Танковая группа Гудериана будет готова атаковать 30 сентября»303.
25 сентября 1941 года
Ф. Гальдер записал в дневнике: «Почти полностью уничтожены группировки противника в котлах восточнее Киева. Наши войс-
185
ка приводят себя в порядок. Гудериан сосредоточивает войска своей группы»304.
27 сентября 1941 года
Ф. Гальдер отметил в дневнике: «Общие потери сухопутных войск на Восточном фронте (не считая больных) за период с 22.6 по 23.9 составили 522833 человека, что равняется 14.38 процента общей численности войск на Восточном фронте (3,4 млн. человек)»305.
30 сентября 1941 года
В этот день началось очередное наступление 2-й танковой группы Гудериана на восточном фронте из района Шостка — Глухов. Его войска левым флангом замкнули кольцо окружения в районе Брянска, совместно со 2-й полевой армией и правым флангом 4-й танковой группы. Основная же масса войск, стремительно пройдя сквозь войска Брянского фронта, объявилась вдруг в районе города Орёл, затем был взят Мценск. Но с выходом корпусов Гудериана к Туле, его военное счастье и везение закончились. Несмотря на то, что он обошёл Тулу справа и слева, значительно продвинувшись вперёд, взять этот город, оборонявшийся 50-й армией под командованием нашего земляка генерал-лейтенанта И. В. Болдина, «быстрый Гейнц» так и не смог. В этих боях проявили свое боевое мастерство танкисты бригады полковника М. Е. Катукова, будущего маршала бронетанковых войск. Действуя смело и решительно, его 45 танков в течение короткого времени уничтожили, действуя из засад, 133 боевых машины Г. Гудериана. Провал зимнего наступления на Москву стоил ему должности. Гитлер своим приказом отправил генерал-полковника Г. Гудериана и ряд других высших офицеров в отставку. История так сложилась, что через территорию Белоруссии проходили две армии захватчиков. В 1812 году шли солдаты Наполеона I, а когда их погнали от Москвы обратно, то «непобедимая» армия
при переправе через Березину погибла. В июне 1941 года двинулась вперед самая мощная группировка Гитлера группа армий «Центр». Судьба вновь сыграла злую шутку, на этот раз, над «непобедимой» армией фашистской Германии. Когда фронт в 1943 году вновь вернулся на территорию Белоруссии, Гитлер приказал удерживать советские войска на этом рубеже не менее 7 лет.
186
22 июня 1944 года
Вот, что пишет об этом выдающийся немецкий историк Алекс Бухнер в своей книге «1944 крах на Восточном фронте». Однако уже 22 июня 1944 года «русские перешли в крупное наступление, размах и мощь которого намного превосходили все пережитое до сих пор во время Второй мировой войны».306
«Все началось с 5.30 утра. Такого не видывали и ветераны русского фронта. Снаряды разных калибров градом сыпались на позиции, перепахивая метр за метром, воронки изменили пейзаж. Повсюду была вывернута земля, ямы, воронка на воронке. В этом аду за воем, грохотом, треском, ударами отдельные взрывы уже не различались. Заграждения были разрушены, блиндажи и землянки провалены и разбиты, целые позиции срыты, пулеметные точки и огневые позиции минометов уничтожены прямыми попаданиями. Под черно-коричнево-серыми облаками дыма исчезали артиллерийские позиции, орудия швыряло в воздух, взрывались боеприпасы. И повсюду – мертвые, истекающие кровью люди между снова и снова взлетающими фонтанами земли и грязи. Оставшиеся в живых, те, кто в этом уничтожающем аду забился в разбитые укрытия и вжался в землю засыпанных окопов, вряд ли могли соображать, что творилось вокруг. Над их головами гудели и выли краснозвездные самолеты и рядами сбрасывали свои бомбы, взрывы которых надвигались огненной стеной» 307…
«…И ни одного немецкого самолета не было видно»308.
Практически через десять дней, к концу июня, немецкий фронт был прорван на ширину 350 километров и все три окруженные армии не имели боеспособных частей. В течение 14 дней основных боев немецкие войска понесли существенные потери, за это время были уничтожены:
«— семь из девяти армейских корпусов (6, 12, 27, 35, 39, 41 и 53);
— двадцать восемь из тридцати четырех дивизий…;
— многие части группы армий, армейского и корпусного подчинения…
Наряду с чудовищными потерями в людях группа армий «Центр» потеряла все вооружение. Её полный разгром стал крупнейшей катастрофой в истории немецких войск и вообще в немецкой военной истории»309.
Гитлер снял с поста командующего группой армий «Центр» фельдмаршала Буша и поставил на его место фельдмаршала Моделя, которому удалось создать полосу обороны на 400 километров западнее с начала наступления.
187
В операции «Багратион» по разгрому немецко-фашистских войск в Белоруссии активное участие принимала 5-я армия во главе с уроженцем с. Вишнёвое Тамалинского района Пензенской области генерал-полковником Н. И. Крыловым. Мужественно сражались здесь в составе 65-й армии 1-го Белорусского фронта и воины 354-й стрелковой дивизии, сформированной на пензенской земле осенью 1941 года. Она освобождала Бобруйск, Барановичи и была удостоена за эти бои почетного наименования «Калинковичская».
В Белоруссии отличились войска генерал-майора Ф.М. Черокманова, уроженца села Маровка, ныне Иссинского района Пензенской области. 15 октября 1943 года 27-й стрелковый корпус 65-й армии 1-го Белорусского фронта под командованием Филиппа Михайловича начал форсирование реки Днепр в районе пгт Лоев Гомельской области. Две дивизии к исходу следующего дня закрепились на противоположном берегу, удержав захваченный плацдарм. 30 октября 1943 года генерал-майору Ф.М. Черокманову за смелость и решительность присвоено звание Героя Советского Союза.
188
ЗАБЫТАЯ ДИВИЗИЯ
На написание этой книги меня подвигла статья, хранящаяся в фондах ГАПО (Государственного архива Пензенской области: ф – 6028, оп. 8, д. 67, л 1-8), «Боевой путь и судьба 61-й пензенской дивизии». Её автор — Владимир Тихонович Пуганов, старший лейтенант в отставке, инвалид Великой Отечественной войны, проживавший в городе Пенза, бывший помощник начальника штаба 66-го стрелкового полка 61-й стрелковой дивизии.
Он пишет: «Трагическая судьба постигла и нашу 61-ю Пензенскую дивизию. Пензенцы должны знать, что 61-я стрелковая дивизия была укомплектована до численности военного времени целиком и полностью из военнообязанных города Пензы и области, а поэтому она по праву называлась Пензенской дивизией. Она одна из первых была отправлена на Западный фронт, приняв на себя всю тяжесть борьбы с гитлеровцами, стремительно рвавшимся вглубь нашей страны, к Москве.
К сожалению, о 61-й Пензенской дивизии мало пишут, мало говорят, может быть, потому, что её первому составу мало пришлось воевать, жизнь дивизии была коротка, а может быть, о ней молчат еще и потому, что из её первого состава мало осталось живых свидетелей, участников тех тяжёлых дней».
Владимир Тихонович написал эти строчки к 30-летию Победы над фашистской Германией. Его слова, как крик души, обращены к нам, ныне живущим, от имени бойцов и командиров 61-й стрелковой дивизии, призванных с пензенской земли и погибших летом 1941 года.
Прошло ещё 35 лет, мы с большим воодушевлением отпраздновали уже 65-ю годовщину со дня Победы. Что изменилось за это время? Ответим честно: «Ничего!». Пензенская земля по-прежнему не располагает информацией о подвиге воинов-земляков, не увековечивает о них память и не воздаёт им должных почестей. А это — наша история и наш долг по отношению к старшим поколениям, вставшим в минуты смертельной опасности на защиту нашего Отечества. В отдельных изданиях недобросовестные авторы, искажая факты, опошляют величие подвига воинов-пензенцев нашей 61-й стрелковой дивизии. К примеру, писатель Резун (под псевдонимом Суворов) в книге «Ледокол» развивает мысль о «чёрных» корпусах и дивизиях. В частности, он пишет: «Рассказ о «чёрных» дивизиях и корпусах мы начали с 63-го стрелкового корпуса 21-й армии. И тут упомянули комкора Петровского и комбрига Фоканова. Отчего же они не генералы? Ответ тут простой. В «чёрных» корпусах и дивизиях не только солда-
189
ты и офицеры, но и высшие командиры были ветеранами «барачных городков для лесорубов».
Необходимо ещё раз подчеркнуть, что в состав 61-й стрелковой дивизии, так же, как и в состав других дивизий, входивших в 63-й стрелковый корпус, не могли входить бывшие осужденные. В эти кадровые дивизии были призваны из запаса на сорокапятидневные сборы жители Пензенской области, прошедшие воинскую службу в частях Красной Армии, многие из которых участвовали в боевых действиях в Карелии и на Дальнем Востоке. Поэтому они и сражались на Западном фронте так мужественно и умело. Время так называемых «лесорубов» наступит позже, где-то в октябре-ноябре 1941 года, когда Красная Армия в нескольких гигантских котлах окружения потеряет только военнопленными свыше миллиона человек. Кроме того, в опубликованной в этом году в газете «Пензенская правда» статье приводится перечень семи стрелковых дивизий, якобы формировавшихся на пензенской земле в годы Великой Отечественной войны. К своему великому удивлению, среди них мы не увидим 61-й стрелковой дивизии. И уже среди отдельных жителей идёт разговор о том, что формировалась ли она здесь вообще? Один чиновник даже говорит, что надо об этой дивизии сделать запрос через военкомат в архив Министерства Обороны. Вот к чему приводит отсутствие правдивой информации о 61-й стрелковой дивизии.
И в завершение этой темы. Буквально несколько дней назад пришлось разговаривать с одним краеведом, который длительное время общался с одним из ветеранов 61-й стрелковой дивизии. Этому ветерану удалось выжить благодаря тому, что он был ранен в начале боевых действий дивизии и эвакуирован в госпиталь. Бывший боец вспоминал, что в конце погрузки перед отправлением на фронт к их эшелону был присоединён вагон с металлическими решётками, а когда они прибыли к месту разгрузки, то из него вышли люди в синей форме. Анализируя эту информацию, краевед считает, что это были бывшие осужденные, как бы подтверждая теорию Резуна. Однако, если мы посмотрим штаты 61-й стрелковой дивизии, то увидим в них такие подразделения, как 123-й полевой пункт связи и 435-ю полевую кассу Госбанка. Зная, что в тот период эти подразделения были одеты в синюю форму, не составляет большого труда понять, кто же ехал в отдельном вагоне за решётками. Кроме того, надо иметь в виду, что если бы в вагоне ехали осужденные, то необходима была бы их охрана, которой не было! Затем, по прибытии на фронт, им должны были выдавать оружие, которым, наверняка, многие просто не умели пользоваться! И так далее.
190

Офицеры управления 61-й стрелковой дивизии на учениях

Конюшня 61-й стрелковой дивизии. Уход за лошадьми
Обратимся к воспоминаниям участников событий далёкого 1941 года, которые нам позволят более полно воссоздать боевую историю 61-й стрелковой дивизии.
191

Капитан И. Н. Мишин, командир роты связи 307-го сп
Мишин Иван Николаевич, 1902 года рождения, до войны 18 лет работал в школе № 27, из которых 11 – завучем.
Из воспоминаний капитана И. Н Мишина:
«Жаркое лето сорок первого. Наша 61-я стрелковая дивизия в мирных условиях занимается боевой подготовкой в Селиксинских лагерях под городом Пензой. Я командую ротой связи 307-го стрелкового полка. Рота укомплектована в основном молодым составом, большинство бойцов имеют среднее и высшее образование. Очень много таких, которые окончили десятый класс в 1939 и 1940 годах. Всего в роте 144 человека, из них 8 офицеров. Очень дружный сплоченный коллектив, 40-50% всего состава — отличники боевой о политической подготовки.
И вот утро 22 июня. Коварный враг, нарушая все нормы международных отношений, не объявляя войны, внезапно, исподтишка двинул свои полчища в пределы нашей Родины. Первые эшелоны нашей дивизии на второй же день после нападения гитлеровцев пошли к линии фронта. Я с ротой выехал со своим полком 24 июня.
Утром 28 июня мы выгрузились на станции Дарница в 30 км восточнее Киева. В течение суток, форсированным маршем наша дивизия прошла 120 км до города Чернигова. Первого июля мы вступили в зону боевых действий в районе города Рогачёва Гомельской области. В первый бой с гитлеровцами мы вступили прямо с марша 4 июля. Гитлеровское командование, используя внезапность, превосходство в авиации и танках, за десять суток сделало большой бросок, и вот в районе Жлобин-Рогачёв, в отдельных местах, форсировали Днепр и заняли небольшие плацдармы
192
на нашем левом берегу. Нашей дивизии была поставлена задача с хода ликвидировать эти плацдармы, сбросить врага в Днепр и преследовать его дальше. В течение 48 часов шел ожесточенный непрерывный бой. Враг засел в небольшом прибрежном селе и вел яростное сопротивление. Против нас действовала дивизия СС. И вот в эти двое суток они почти все были истреблены. Только единицы этих головорезов смогли обратно переправиться на правый берег. С нашей стороны тоже были большие потери, многие легли смертью храбрых. Из нашей роты, восстанавливая связь с одним из батальонов полка, который зашел в тыл врага, погибли комсомолец сержант Дорохин – любимец роты — и рядовые Федоров и Егоров, все трое окончили 10 классов в 1940 году. Многие командиры и бойцы моей роты были представлены к правительственным наградам.
Итак, первое боевое крещение произошло».
В боях под городом Рогачёвом капитан И. Н Мишин был тяжело ранен. Имеет 7 правительственных наград. Умер в 1985 году, похоронен в городе Самара.
Из письма Г. П. Кулешова к сыну врача С. А. Островского от 21.12.1967 г.:
«Здравствуйте, тов. В. С. Островский! Письмо Ваше получил давно, но не отвечал, так как попытался разыскать кого-либо из 221-го сп, но пока безрезультатно. При отходе 63-го ск (14 – 17 августа 1941г.), 61 сд в том числе 221 сп, оказались на направлении главного удара противника и понесли наибольшие потери, чем все остальные дивизии корпуса. Сам командир дивизии генерал-майор Н. А. Прищепа получил очень тяжёлое ранение и вскоре скончался. Гибель командира дивизии также не могла не сказаться на общем состоянии полков этой дивизии. Один из дивизионов моего полка (1-й дивизион 318-го гап), поддерживающий 307 сп (… 221 сп) разделил участь этой дивизии. Из его личного состава в полк возвратились приблизительно только 1/3. Немцы в этом направлении бросили в прорыв танковые части, страшно бомбили, и естественно, что 61-я сд не смогла их сдержать, и была сперва отброшена, а затем и распылена. Фактически части дивизии выходили из окружения последними и, как правило, в неорганизованном порядке.
Большая часть, и особенно тяжело раненые, оказалась в плену. В том числе оказался и командир 1-го дивизиона моего полка. Правда, ему при второй попытке всё же удалось бежать из плена. По его докладу, при этом отходе со стороны немцев творились ужасные вещи. По-видимому, Ваш отец, как старший врач полка, не мог бросить тяжело раненных бойцов и вследствие этого и погиб. (Возможно, что
193
он погиб от бомбёжки авиации). Должен Вам сказать, что в тот момент все санитарные части полков оказались в худшем положении, чем подразделения, непосредственно ведущие бой. При работе в архиве мне как-то попалось одно санитарное дело, но я его очень бегло просмотрел и сейчас даже не могу вспомнить, что это за дело и какой дивизии. При выходе из окружения все дивизии и полки уничтожали свои архивы и поэтому в Подольском архиве Министерства Обороны за 14 – 17 августа (дни отхода) сохранились отдельные случайные документы. Особенно плохо обстоит дело с документами учёта личного состава частей. Я намереваюсь во второй половине 1968 года снова работать в этом архиве. И тогда попытаюсь просмотреть эти дела более внимательно. И вообще, если мне из каких-либо источников удастся уточнить о Вашем отце, то я сообщу Вам дополнительно. К сожалению, до сих пор никто из 221-го сп на мою статью не отозвался, но в конце 1968 года в Гомеле должен быть опубликован сборник, где предполагается напечатать мою вторую, более обширную статью под тем же названием. А так как этот сборник будет распространяться не только среди подписчиков, как это имело место с Военно-историческим журналом, то я возлагаю на него большие надежды. В смысле отзыва бывших участников этих событий (в 318-м гап большой процент людей были безразличны).
С глубоким уважением, (подпись Г. П. Кулешова)»
Сигизмунд Антонович Островский родился 24 марта 1894 года в селе Цмовка Шепетовского уезда Волынской губернии. В 1915 году призван в царскую армию, окончил одногодичные курсы ротных фельдшеров. Затем служба в Красной Армии. В 1928 году окончил Московский медтехникум. В 1928-1930-х годах служба на Памире в пограничных войсках. В 1939 году окончил Военно-медицинскую академию в Ленинграде. Старший врач 221-го стрелкового полка 61-й стрелковой дивизии. Погиб в августе 1941 года в районе села Пиревичи Жлобинского района Гомельской области.
Из воспоминания Владимира Сигизмундовича Островского, офицера в отставке, инвалида Великой Отечественной войны, сына С. А. Островского, от 7 декабря 2007 года:
«Расположенные в городе Каменка Пензенской области 17 июня 1941 года, 307-й сп и 55-й ап были подняты по тревоге и отправлены в Белорусский военный округ для участия в манёврах. 22 июня в военный городок начали поступать мобилизованные с утра. Через двое суток весь городок был заполнен, даже конюшни, все они попали на фронт
194
в 61-ю стрелковую дивизию. В течение войны в Каменском районе наблюдался массовый патриотизм, в нашем районе было и мордовское, и татарское население — все были едины в борьбе с немцами. Главная заслуга бойцов 41 года, что они не дали оккупировать Центральную Россию, основной резерв Красной Армии в кадрах…
В худшем положении оказалась 61-я стрелковая дивизия, её командир генерал Н. А. Прищепа был тяжело ранен в живот и умер на операционном столе медсанбата дивизии, кроме того, во время прорыва она (дивизия) оказалась во втором эшелоне. 61-я стрелковая дивизия состояла из жителей Пензенской области, которые показали образцы героизма, так как был мобилизован запас 1 категории, многие прошли финскую кампанию…
Несмотря на огромный перевес сил, корпус продолжал упорные попытки прорыва, чем задержал части Вермахта на трое суток, что позволило организовать оборону Гомеля. Прорыв осуществляла 154-я сд и ей частично организованно удалось вырваться из окружения. Немцы были мастерами затыкать прорывы, наше командование только ещё училось. Упорные бои 63-го ск разозлили немцев, проявившиеся в расправах над пленными. Ухудшило положение корпуса и отсутствие запасов боеприпасов и продовольствия, которые по приказу командарма 12 августа были отправлены в тыл.
17 августа в селе Скепня погиб комкор Л. Г. Петровский. Немцы приказали пленным его похоронить. Поставили деревянный крест, где на русском и немецком языке написали: «Командир чёрного корпуса генерал Петровский». Есть версия, что дали салют, якобы какой-то проезжавший немецкий генерал приказал. После войны через Сердобский военкомат мне удалось получить адреса из довоенного запаса офицеров 221-го сп, из 17 человек 15 были в плену. Из Каменского гарнизона 307-го сп 55-го ап вышли из окружения только четыре человека. Я имею в виду только тех, которые проживали в военном городке. Личный состав 63-го ск под руководством коммуниста Л. Г. Петровского мужественно выполнил свой долг перед Родиной! Если бы не было героической борьбы в 41 году, не было бы и Победы, а борьба без жертв не бывает. Именно тогда была сорвана главная стратегическая задача фашистской Германии: молниеносная война.
Воспоминания составлены на основании рассказов мне участников боёв.
7 XII 2007 г. Инвалид ВОВ II группы
офицер в отставке (подпись) Островский»
195

Военврач 2-го ранга С. А. Островский,
старший врач 221-го стрелкового полка

Военные медики Пензенского гарнизона, участники недели военно-
полевой хирургии г. Пензы. На снимке: средний ряд первый справа
С. А. Островский, верхний ряд третий слева – Глейзер.
196

Лейтенант медицинской службы М. Г. Горельникова (Соболева)

Мария Георгиевна Горельникова родилась в 1920 году в Колышлейском районе Пензенской области.

Из статьи Т. П. Кадышева «Партизанская семья», опубликованной в газете «Пензенская правда» от 26 декабря 1974 года. В ней описывается судьба двоих фронтовиков, уроженцев Пензенской области: Евсеева Тихона Ефимовича из Шемышейского района и Куликовой Марии Максимовны из Городищенского района. Младший лейтенант Евсеев войну встретил на границе, под Брестом. С боями его подразделение отходило на восток. В июле 1941 года они вышли в расположение 61-й стрелковой дивизии, которая вела бои на западном берегу Днепра северо-западнее города Рогачёв. Тихон Ефимович был назначен командиром роты этой дивизии.
Далее Тихон Прокопьевич отмечает, что «лейтенант медицинской службы, воспитанница Пензенского медучилища Мария Куликова в составе 61-й дивизии находилась под Москвой и Вязьмой. Дивизия попала в окружение и с боями в трудную весеннюю распутицу 1942 года пробивалась к своим». (61-я стрелковая дивизия
197
не вышла из окружения в августе 1941 года и в сентябре того же года была расформирована. Значит, под Москвой и Вязьмой она не могла быть. – Г.Т.)
Куликова Мария Максимовна в своей автобиографии пишет, что после войны с финнами она работала с июля 1940 года в Пензе в 22-м медсанбате 61-й стрелковой дивизии. Судя по тому, что с 24 июня 1941 года ее вновь призывают в Ахуны, она до начала войны успела уволиться в запас. В конце ноября лейтенант медицинской службы Куликова отправлена на фронт под Москву, в состав 33-й армии генерала М. Г Ефремова, но уже с 338-й стрелковой дивизией, которая формировалась в это время в Пензе. С этим соединением она наступает на город Вязьма и там же попадает в окружение и плен. Больше года Мария находилась в различных лагерях. В районе Рогачёва ей удалось бежать из плена и попасть в партизанский отряд, в котором она была назначена фельдшером роты подрывников. Этим подразделением командовал Евсеев, с которым они создали семью после освобождения от фашистов Белоруссии.
Непростой оказалась судьба Буровой Марии Георгиевны, 1908 года рождения, уроженки Николо-Пестровского района Пензенской области. Окончив медицинское училище, она работала в больнице имени Семашко. С 27 мая 1941 года была мобилизована в Красную Армию на должность лаборантки при медсанбате. После начала Великой Отечественной войны Мария Георгиевна дважды попадает в окружение, в связи с этим допрашивалась следователем НКВД. Судя по данным протокола допроса, она в первый раз попала в окружение 15 августа 1941 года в районе села Селивановы хутора около города Рогачёва. Можно предположить, что Бурова находилась в медсанчасти 61-й стрелковой дивизии, которая была окружена именно в этом районе. Вот что она рассказывала следователю: «Мы были окружены и обстреляны со всех сторон немцами. Мы вынуждены были разбежаться, кто куда знает. Затем мы двигались по лесам небольшими группами на восток. За Гомелем в деревни Сагутеве мы встретились с разведкой Красной Армии. Меня послали в госпиталь 2407 при 3-й армии. 19 октября 1941 года наш госпиталь был обстрелян с двух сторон. Мы все разбежались, кто куда знает. Я встретила медсестру, с которой мы пошли на Москву.
14 января в Тульской области мы были освобождены частями Красной Армии». Мария Георгиевна прожила долгую жизнь. Обидно было услышать о том, что она ушла из жизни, оказывается, даже не имея прав на льготное погребение как участница Великой Отечественной войны.
198