Немного пряника и много кнута: пример истории болезни 5 page

Я наблюдала, однако, нечто, что можно связать с этим. Моя “духовная мать” показала мне письмо, написанное и врученное ей из рук в руки одной из ее “духовных сестер”, молодой женщиной, с которой я провела довольно много времени в разговорах. Моя “мать” объяснила, что они обмениваются письмами раз в месяц. Она прочитала его мне, чтобы отметить контраст между типами писем, которые она получает от своей “настоящей” сестры (ее родной сестры) и от своих “сестер” по церкви. Ее родная сестра пишет ей о событиях своей жизни. “Сьюзен” (моя духовная мать) сказала, что она не интересуется этим. Ее церковные сестры писали ей о своих чувствах, о том, что происходит в них духовно. В письме, которое она прочитала мне, ее “сестра” Джейн признавалась, что в предыдущий день она чувствовала себя действительно угнетенно и подавленно и должна была тяжело работать, чтобы преодолеть эти чувства. Она писала о своей постоянной внутренней борьбе и проблемах - главной теме во многом из того, что я слышала в этот уик-энд.

Случай с письмом “сестры” Джейн является значительным по двум причинам. Во-первых, он иллюстрирует форму исповеди, которая существует в группе, хотя я не уверена в том, насколько широко она распространена. Во-вторых, он служит примером некоторой эмоциональной обманчивости, которая имеет место. Я фактически провела с Джейн массу времени в тот день, на который она ссылалась в своем письме к Сьюзен. Я горжусь собой из-за чувствительности к настроениям и чувствам других, однако я не уловила в настроении Джейн “ощущения подавленности”, как она это описала в письме. Для меня она казалась счастливой - как раз так, как все там выглядели счастливыми. Тем не менее, вот тут была Джейн, признающая, что она таковой не была. Было ли это демонстрацией счастья ради новичков или чем-то иным, что мунисты натренированы делать (а ля “серые небеса не собираются проясняться, сделай счастливое лицо...”), или это было комбинацией того и другого, я в действительности не уверена. Также мне не очень ясно, почему они позволили мне увидеть противоречие. Это, однако, показывает, что то, что мы видим на поверхности, не всегда отражает то, что лежит внизу. Это в высшей степени важно и является частью того, как они “ловят” людей на “удочку”. Левин (Levine, 1984) объяснял:

Сколько бы я ни смотрел на блаженные лица и наблюдал вспышки радости, что-то всегда мешало мне оказаться увлеченным. Снова и снова при сотнях преданных членов группы я ощущал, что их радость - представление, случай плохого лицедейства, при котором сам актер уносится вдаль звенящей правдой своей роли, но не в состоянии убедить публику... Они не являются людьми с промытыми мозгами или страшными, но они и не являются вполне целостными. Счастливое лицо, которое носят присоединившиеся, является незаразительным именно потому, что оно неточно представляет их внутреннюю динамику. (с. 25-26)

Сьюзен также “исповедалась” передо мной. Она часто говорила о своей работе в Проекте “Волонтер”, правительственной программе по раздаче бесплатной еды бедным. Она белая; большинство получателей Проекта - черные и многие враждебны по отношению к ней из-за цвета ее кожи и ее связи с мунистами. Она призналась, что это было очень болезненно и трудно для ней, но добавила, что она рассматривала это как вызов, нечто, что помогало ей расти и стать лучшей личностью.

Психологически исповедь имеет эффект более тесного сближения людей и оказывает на них влияние таким образом, чтобы они делились своими внутренними мыслями и чувствами. Мы склонны чувствовать более сильные связи с теми, перед кем мы раскрыли себя. Возможно, что передача того, что это хорошо - поделиться тем, что ты думаешь и чувствуешь, была такой важной частью психологической ловушки, что не имело значения то, что они позволили мне заглянуть за их “счастливый” фасад.

Потребность в чистоте и загрузка языка

Потребность в чистоте является необходимостью постоянно стремиться к совершенству, чтобы достичь более высокой цели. Письмо Джейн и беседы Сьюзен со мной свидетельствовали о том факте, что они всегда отдавали себе отчет в попытках быть лучшими людьми.

Зарядка языка включает создание специального малопонятного жаргона, который приписывает новые значения знакомым словам. Это помогает в дальнейшем отделении культистов от некультистов. Одним важным примером этого является использование терминов мать, отец и брат. Они скорее отражают церковные связи, нежели относятся к кровным отношениям. “Брат” относится ко всем мужчинам-мунистам, “сестра” - ко всем женщинам-мунисткам; ваши духовные “мать” и “отец” - это те, кто о вас заботится (и почти никогда вас не покидает) с момента, когда вы вступаете в церковь. “Отец”, само собой, относится к преподобному Муну, а “мать” - к его жене. Они ваши “истинные родители”.

Приписывание нового значения эмоционально заряженным терминам также служит, в свою очередь, отделению индивидов от их естественных семей. Кроме того, использование этих конкретных терминов фактически превращает новичка в “ребенка”. Мунисты никогда не называют вас так открыто, но если они ваши духовные мать и отец, кем еще вы можете быть, как не их ребенком? Подтекст заключается в том, что вы - некто, знающий не очень много, некто, кого нужно учить. Наряду с детской природой других видов деятельности (обсуждаемых в следующем разделе) это служит психологическому переносу вас к тому времени, когда впервые происходила социализация, облегчая таким образом процесс ресоциализация.

Итоговые выводы

Как утверждалось ранее, ни одно из условий, описанных Лифтоном, не является особенно зловещим, проявляясь в контексте уик-энда в лагере; многие из них являются аспектами обычной жизни. Главным возражением против их использования в культах является то, что они все используются сразу с намерением обратить потенциальных новичков, не проинформировав их полностью о том, что происходит. Захваченные вихрем эксперимента и имеющие мало свободного времени, чтобы проанализировать происходящее, новички становятся “пойманными” почти неосознанно и без их согласия.

Процесс ресоциализации - или приспособления к новой субкультуре - имеет место после некоторого периода времени; это все не случается только за уик-энд. Процесс изменения убеждений происходит медленнее. Именно здесь проникают многие из манипулятивных или вводящих в заблуждение практик. В следующем разделе я разберу вопрос о том, как мунисты влияют на новичков, чтобы они остались.

ТЕХНИКИ ВЛИЯНИЯ

Важной сферой исследования в деловом управлении является изучение власти - или способности влиять на и/или контролировать поведение других. Джонсон и Джонсон (Johnson & Johnson, 1975) описывают шесть оснований власти: вознаграждающее, принуждающее, законное, основанное на отношениях, экспертное и информационное. Четыре из них особенно уместны здесь:

1. Законное: Члены группы верят, что человек должен иметь власть из-за его позиции или ответственности.

2. Основанное на отношениях: Члены группы делают то, чего человек хочет, из уважения, симпатии или желания понравиться.

3. Экспертное: Члены группы верят, что человек имеет специальные знания или умение и заслуживает доверия.

4. Информационное: Члены группы верят, что у данного человека есть полезные знания, которые не являются где-либо доступными.

Аура законной власти приписывается тем индивидам, которые находятся в роли лекторов. Они бы не получили положения учителя, если бы у них не было знаний и способностей, верно? Таким образом, им также приписывается власть экспертная. Законная власть также придается членам группы - в противовес рекрутам - коль скоро они теперь находятся в положении духовных родителей, а мы все знаем, что родители имеют ту же законную власть над детьми, какую учителя имеют над студентами.

Мунисты представили альтернативный стиль жизни, который был очень привлекательным: общность (community)^*, любовь, идеализм. Они представили картину истинного счастья, хотя я узнала, что это фальшь. Большинство молодых людей стремится к подобным целям, целям, которые разделяются многими людьми, привлеченными культами. Все эти цели ценятся нашей культурой. Мунисты представили самих себя как людей, которые нашли путь, который работает в достижении этих целей. Не только это, но они также хотят поделиться своим способом с нами таким образом, чтобы мы также могли добиться этих стоящих целей. Таким образом, они работают на основаниях власти как экспертном, так и информационном.

Я испытала на себе прямой пример проявления основанной на отношении власти в субботний вечер, когда мы собрались нашей маленькой группой, чтобы обсудить “что нам больше всего понравилось в этот день” - не то, что мы думаем об этом дне, но что нам больше всего понравилось. Когда мы пошли по кругу, люди упоминали такие вещи, как лекция преподобного Муна, фильм о Церкви Унификации или пункт из лекции. Лично мне в этот день больше всего понравилась игра в волейбол. Но я понимала, что если я это скажу, я буду выглядеть весьма пустой. Мне нравились эти люди, и я не хотела, чтобы они думали, что я пустая, поэтому я поискала чего-то, что выглядело бы лучше в их глазах, однако было бы все-таки правдой. Когда пришла моя очередь, я сказала: “Я действительно испытываю удовольствие от встречи с множеством действительно хороших людей”. Уже таким незначительным образом на мое поведение было оказано влияние.

“Бомбардировка любовью”

Основная человеческая потребность заключается в самоуважении. Мунисты применяют методику, известную как бомбардировку любовью, чтобы извлечь выгоду из этой потребности. В основном она состоит из того, что человеку уделяется масса позитивного внимания. Например, утром Джейн сказала мне: “Ты знаешь, ты действительно одна из самых открытых людей, каких я когда-либо встречала. Ты не воздвигаешь никакой обороны. Ты действительно открытая, я думаю, это так грандиозно”. Кроме усиления поведения открытости для новых идей, которое могло бы явно служить их цели заполучить меня в качестве адепта, это заставило меня хорошо себя чувствовать. Конечно я была подготовлена к этому; немедленно часть моего сознания вспыхнула: “Бомбардировка любовью, бомбардировка любовью”. Другая часть моего сознания, однако, сказала: “Да, но это действительно верно. Я являюсь открытой личностью”. Даже хотя я знала, что это манипулятивная методика, я хотела верить, что она имела в виду именно это, и я решила, что она действительно так и сделала. В конце концов, это соответствовало моему собственному восприятию себя.

В ходе одного начального занятия группы, когда мы впервые представлялись друг другу, я упомянула, что люблю танцевать. В этот вечер, когда мы готовили представление нашей группы для “Субботнего вечернего шоу настоящих талантов”, все поощряли меня сочинить танец для нашего музыкального номера. (Музыкальный номер включал в себя написание новых слов к старой песне. В результате почти полного отсутствия споров мы, наконец, выбрали “На Бродвее”. Я предложила ряд юмористических лирических стихов, очень мягко подшучивающих над лагерем K; ни один из них не был принят. Мне было предложено быть более “возвышенной”. Я быстро выучила, что не следует шутить над мунистами или их образом жизни. Ресоциализация продолжалась). Что касается моего танца, я чувствовала себя довольно нерешительно, но полагала, почему бы нет? Я никогда не видела более поддерживающей группы в своей жизни. Единственный способ провалиться заключался в том, чтобы не принимать участие. У меня было около пяти минут, чтобы составить номер и обучить ему группу из 15 человек. Не приходится и говорить, что мой танец был довольно простым и достаточно глупым, но это все было в шутку и в действительности не имело значения. Это заставило меня почувствовать себя частью группы (еще одна методика для создания эмоциональных связей: добиваться активного участия людей в деятельности группы); это также дало мунистам достаточную благоприятную возможность для бомбардировки любовью. После шоу и весь следующий день, по крайней мере дюжина людей подходили ко мне, чтобы сказать, какой “замечательный” танец я сочинила. Несмотря на тот факт, что я знала, что это было не так, все-таки ощущаешь себя хорошо, когда люди хвалят тебя за что-то, что для тебя важно. Таким образом, меня заставили хорошо себя чувствовать от того, что я была признана благодаря принятию активного участия в группе.

Влияние через идентификацию и пример

Другая эффективная методика соблазна для рекрутов присоединиться - заставить вас идентифицировать себя с индивидами группы. Частью моего “прикрытия” было то, что я учительница третьего класса начальной школы, нечто, что я действительно однажды делала в течение 10 недель. Когда я упомянула об этом моему духовному отцу, он ответил: “Я тоже был школьным учителем”. Он продолжал подчеркивать, как мы были похожи, когда на деле мы похожи не были. Он также сказал мне, как сильно я ему напоминаю одного близкого друга. Кто-то другой сказал мне, как сильно я ей напоминаю ее невестку. Другие люди говорили мне, что я выгляжу “такой знакомой”. Для меня было достаточно очевидно, что это была просто методика, чтобы заставить меня чувствовать, что мы не слишком различны и что я могу быть частью их группы; действительно же я выглядела не слишком похожей на столь многих разных людей.

Они также применяли методику формирования поведения через пример. Один из способов, каким они это делали, было постоянное услужение для меня. Одно из моих тайных желаний заключается в том, чтобы кто-нибудь следовал за мной, убирая после меня. Это именно то, что происходило в тот уик-энд. После игры в волейбол я пошла принять душ и обратила внимание на запах от моей теннисной майки. Немедленно один из мунистов забрал ее и отправился стирать для меня! На следующее утро я нашла ее аккуратно сложенной поверх моего чемодана.

Если я испытывала голод, казалось, мне только нужно было подумать о том, чтобы что-нибудь съесть, и кто-то принесет мне тарелку с едой. Они постоянно оказывали мне услуги, добывали для меня вещи, старались нести для меня мои вещи. Сначала мне это понравилось. Вскоре, однако, это заставило меня чувствовать себя неудобно. Единственный способ, каким я могла преодолеть это неудобство, заключалось в подражании их поведению: я начала что-то делать для них. Вновь ресоциализация, с одновременным обучением личности подчиняться доктрине.

Влияние через эмоции, а не рассудок

Моей преобладающей реакцией на свой опыт того уик-энда была та, что я развлекалась. Это было как превращение снова в ребенка. Большая часть времени, не занятого лекциями, проходила в еде, игре и пении песен. Неудивительно, что это называется лагерь K. Сначала я держалась позади при пении; у меня ужасный голос и я не могу придерживаться мелодии. Но скоро я решила: “Почему не влезть в это, как все остальные? В конце концов, я хочу увидеть, что они испытывают”. (Хорошее рационалистическое объяснение). Так я и сделала. Я пела со всей энергией и энтузиазмом, какие я могла собрать, потому что это считалось хорошим. Было хорошо снова быть ребенком без какой-либо ответственности, кроме того, чтобы хорошо проводить время и немного учиться. Дети склонны переживать скорее на эмоциональном, чем на интеллектуальном уровне. Конечно, этот особенный подход был подчеркнут в ходе уик-энда; это ставило новичка в уязвимую позицию и помогало лишить его силы сопротивляться тем, кто имел авторитет, тем, кто пытался повлиять на него.

ОБСУЖДЕНИЕ

В предшествующем разделе я описала некоторые из методик, которые я испытала на себе. Результаты заключались в формировании моего поведения таким образом, который был совместим с целями группы, заставить меня идентифицировать себя с членами и, таким образом, с группой, и создать эмоциональные(психологические связи с ними. Это первые шаги в процессе “промывания мозгов”. Я начинала действовать, как они: дико аплодировать посредственным представлениям, сообщать о своих позициях, которые я ощущала, то, что встретило бы их одобрение; активно участвовать в играх и песнях из детства. Мои установки также изменились. Самым говорящим является замечание, которое я сделала другу, с которым я договорилась, что он заберет меня из лагеря K: “У меня было замечательное время. Напомни мне снова, что такого плохого в мунистах”.

Через день после опыта в лагере я интервьюировала бывшую депрограммистку, которая провела несколько лет у мунистов. Примерно на середине интервью я попросила ее описать нечто, что она делала в течение депрограммирования. Она посмотрела мне прямо в глаза и сказала: “Именно то, что я делала сейчас с вами”.

Я была шокирована; мне не нужно было депрограммирование; я не увлеклась их доктриной; они не промыли мне мозги. Несмотря на свои протесты, я начала понимать, что они все-таки подействовали на меня: “Напомни мне снова, что такого плохого в мунистах”. Я знала очень хорошо о сообщениях о насилии над членами Церкви Унификации - о долгих часах сбора средств поздно вечером, часто в опасных районах; о недостатке подходящего питания; о самоубийственной подготовке; о страхе и чувстве вины; об относительной бедности, в которой живут адепты, в то время как лидеры проживают в великолепии; о заводе военного снаряжения, принадлежащем церкви, которая предположительно борется за мир во всем мире; о разногласиях, создаваемых между членами семьи; о хитростях - все об ужасах. Но это знание больше не выглядело важным. У меня было замечательное время, люди выглядели такими хорошими, поэтому, по ассоциации, так же выглядела группа. Пока я была с ними, я была неспособна примирить эмоциональную правду с интеллектуальной, и более близкая эмоциональная реальность победила. Только позже, когда я была вне влияния окружающей среды группы, то, что я знала, начало проникать в сознание. Тогда, свободная от мягкого давления, нацеленного на то, чтобы реагировать скорее на основе чувства, чем на основе мысли, я смогла начать анализировать то, что произошло.

Контроль сознания является плотно нагруженным термином, вызывающим образы людей, достающих длинными пальцами до нашего мозга, контролирующих нас как беспомощных марионеток. В действительности он относится к использованию манипулятивных методик, которые являются, по большей части, крайне эффективными в воздействии на поведение других. Они с трудом распознаются, потому что являются методиками, используемыми всеми культурами - прямо и косвенно - чтобы социализировать детей и приспосабливать к своей культуре иммигрантов. Социализация происходит с несформировавшимся человеческим существом, таким образом, ее воздействие обычно намного сильнее, чем у процесса приспособления к культуре. Как предполагалось ранее, опыт пребывания снова ребенком в ходе учебного уик-энда служит интенсификации переживания путем психологического возвращения личности к тому периоду его жизни, когда впервые происходила социализация. В то же самое время, тот факт, что индивидов можно депрограммировать - то есть, вернуть назад к их изначальной личности и уровню функционирования - является побочным продуктом того факта, что культовая “ресоциализация” является всего лишь покрывалом над чем-то более глубоким и сильным.

Человеческие общества функционируют правильным образом только из-за общей человеческой тенденции к ортодоксальности. Это особенно сильно в течение юности, периода, когда многие люди присоединяются к культам. Нелегко настаивать на том, что видишь нечто как голубое, когда все остальные продолжают твердить, что оно красное. Члены культа представляют унифицированный, последовательный взгляд на мир. Они выглядят убежденными и уверенными. Естественной человеческой реакцией является оказаться под влиянием такой точки зрения, если это единственная точка зрения, представленная вам. Чем дольше вы с ними, тем больше их убеждений вы приобретаете. Через использование таких методик, как давление равных, вознаграждение и наказание, моделирование и опора на основную человеческую потребность быть любимым и восхищать собой, они воздействуют на вас таким образом, чтобы вы оставались с ними до тех пор, пока не будете полностью приспособлены к их культуре. Теперь вы мунист, поэтому вас неопасно выпускать за пределы лагеря.

Перспектива промывания мозгов, представленная здесь, базируется на моем личном опыте в учебном лагере мунистов. Я предложила, чтобы промывание мозгов рассматривалось как форма косвенного и манипулятивного воздействия, которое использует знакомые методики, найденные в нормальном общественном процессе социализации. Эти методики используются при социализации именно потому, что они крайне мощные. Они выглядят невинными, но когда прилагаются к вводящим в заблуждение целям, они не менее сильны.

Замешательство, окружающее процесс промывания мозгов, происходит от того факта, что большинство людей ищут чего-то вновь открытого (изобретенного - вариант) и чуждого - похожего на сенсационные сообщения средств массовой информации о промывании мозгов, совершаемом китайцами (на деле китайцы не делали того, что заставляют людей думать о них) - когда это совершенно точно не так. Я отправилась в лагерь K поискать чего-то заметного и злого; то, что я нашла, было очень утонченным и дружественным, таким образом, я не осознала его силы.

Более того, хотя термины “промывание мозгов” и “контроль сознания” подчеркивают влияние на интеллект, то, что обнаружила я, заключалось в том, что процесс работает сначала на эмоциональном и поведенческом уровнях. Поскольку эмоциональный мозг^*является филогенетически старше, чем аналитическая новая кора головного мозга, его власть очень сильна. Потребность в любви и одобрении, на которой играют члены культов, ведет к психологической и поведенческой идентификации с группой. Спустя время меняются также и убеждения, но больше через подавление интеллекта, нежели через изменение интеллекта. Таким образом, депрограммирование, консультирование о выходе и послекультовая реабилитация направлены на рестимуляцию аналитических способностей.

Промывание мозгов узнать даже труднее, когда это с нами случается, из-за того что помимо всех упомянутых положений, оно включает в себя множество проблем нашего эго. “Если они действительно промывали мне мозги, значит ли это, что я плохой судья в вопросе о характере? Разве я не так хорош, как они об этом говорили? Имел я для них значение как личность, или был просто еще одним потенциальным приверженцем?”. И так далее.

Культовая проблема чрезвычайно сложна. Я отправилась на свой полевой эксперимент с определенным антикультовым предубеждением, основанном на моем собственном опыте и моем личном убеждении в важности индивидуальности; тем не менее, я все-таки смотрела на людей, которых я встретила в лагере K, как на хороших людей. Если их первейшим мотивом было заставить меня присоединиться к Церкви Унификации, это было из-за того, что они (члены) верили, что поступая подобным образом, они помогали спасти мир и мою душу. Так ли уж это нечестно? Однако насколько честно использовать подобные манипулятивные методики? Я покинула лагерь, рассматривая мунистов, которых я встретила, одновременно как жертв и как мучителей.

Мой уик-энд с мунистами был нацелен на то, чтобы получить ответы на некоторые вопросы, которые у меня были. Вместо этого их выявилось намного больше. Самое основательное, однако, с чем я ушла, это новое понимание промывания мозгов. Если нам нужно от него уклониться, мы сначала должны научиться его узнавать.

ССЫЛКИ

Castaneda, C. (1972). Journey to Ixtlan. New York: Simon Schuster.

Johnson, D. W., Johnson, F. P. (1975). Joining together. Englewood Cliffs, N J: Prentice-Hall.

Langone, M. D. (1989). Social influence: Ethical considerations. Cultic Studies Journal 6 (1), 16-31.

Levine, S. (1984, August). Radical departures. Psychology Today, pp. 20-27.

Lifton, R. J. (1961). Thought reform and the psychology of totalism: A study of “brainwashing” in China. New York: W. W. Norton.

Tart, C. T. (Ed.). (1969). Altered states of consciousness. New York: John Wiley.