Немного пряника и много кнута: пример истории болезни 1 page

Джанья Лалич

Я догадываюсь, что худшая часть всего этого ‑

это то, что они сделали с моим мозгом.

Они взяли мой мозг

и вместе с ним мои чувства

мой контроль

мою страсть и мою любовь.

Они взяли мой мозг и сделали меня чем-то

другим, нежели то, чем я хотела быть

Я утратила видение смысла

Я погрузилась в безумие

Я потеряла свой самоконтроль

свое самоуважение

самое себя.

Я хотела создать лучший мир

Я была готова бороться за это

готова приносить жертвы

Но они взяли мою душу

вывернули ее наизнанку

сделали меня чем-то

другим, нежели то, чем я хотела быть.

И я полагаю, что самое худшее в этом,

что я делала то же самое с другими

такими же, как я.

Я написала эти стихи меньше чем через год после того, как выбралась из политического культа, в котором пробыла более 10 лет. Когда я писала это, у меня не было серьезного понимания культов или процессов реформирования мышления, однако инстинктивно это то, как отражен мой опыт. Люди часто спрашивают меня, как я выбралась, на что я отвечаю: я выбралась, потому что группа распалась, разбилась или, как мне бы хотелось сказать сегодня, взорвалась. В то время, фактически, я втайне готовила свой побег, и до сегодня так и не знаю в действительности, хватило ли бы у меня мужества сделать это.

Эта глава намечает в общих чертах становление, практику и окончательную смерть “Демократического союза рабочих”. Я использую псевдоним для названия группы, лидера и всех бывших членов; а также использую термины организация, группа и партия на всем протяжении главы как взаимозаменяемые. Поскольку группа была левацкой по ориентации, я хочу объяснить, что это не критика политических идеологий и не попытка сделать вывод, что организационная методология марксизма-ленинизма обязательно ведет к образованию культа. Демократический союз рабочих (WDU) был уникальным во многих отношениях, но, тем не менее, это был культ, как и многие другие, по методикам, применявшимся для подавления и контроля над его членами.

Феминистская марксистско-ленинская (ML) организация, WDU был основан в 1974 году и возглавлялся женщинами. Члены были крайне преданными, усердно работавшими, умными женщинами и мужчинами, чей возраст варьировался от 20 с чем-то до 70 с небольшим лет. Большинство имело какое-нибудь высшее образование: Там были многочисленные студенты различных уровней, несколько выпускников разного уровня, несколько докторских степеней; там также было немного докторов медицины и юристов. Социально-экономическое происхождение варьировалось от работающих бедняков до крайне богатых; расовый состав был по преимуществу белый при горсточке афро-американцев, латиноамериканцев и азиатов американского происхождения.

В период своего расцвета WDU заявлял о 500 членах при нескольких тысячах сторонников в своей сфере, включая влиятельных и хорошо известных интеллектуалов, профессионалов и политиков. Несмотря на спорадические периоды роста, ядро группы никогда не превышало 125 человек и оставалось более или менее постоянным, несмотря на жизнь в опустошающей системе насилия, манипулирования, подавления и вторжения в каждый аспект индивидуальной жизни. Большинство членов ядра (которые считали самих себя кадровой элитой) присоединились между 1975 и 1978 годами, которые оказались периодом самого напряженного обучения и идеологической обработки. Именно эти самые кадры составляли широкое большинство членов, присутствовавших при роспуске группы в конце 1985.

В конце октября этого года около 100 членов WDU встретились в Сан-Франциско и единодушно проголосовали за исключение своего лидера и роспуск организации. Это голосование было предпринято после двух недель напряженных, крайне эмоциональных и разоблачительных дискуссий. В первый раз за многие годы эти политические активисты говорили открыто об истинной природе своей организации, о своей совместной работе и о воздействии как на членов, так и на тех, кто их окружал.

Собрания по роспуску были ускорены откровенными дискуссиями среди верхушки руководства во время отсутствия лидера. На собрании полных членов, созванном этим внутренним кружком, представители руководства дали, один за другим, закулисную реальность WDU, разоблачая развращенную и оскорбительную природу своего до тех пор обожаемого лидера, Дорин Бакстер. Беспрецедентные собрания вскоре включали всех членов, созванных из партийных органов по всей стране, так же, как и некоторых бывших членов, которые были исключены в течение ряда лет. Шок, испуг, неверие, отвращение, сожаление и гнев распространились в этой группе преданных политических активистов, когда они услышали массу вызывающих дрожь сообщений. За ночь мечта была разрушена.

В ходе этих собраний члены WDU увидели, что их преданностью манипулировали, ее подвергали насилию и искажали; их руководительница была алкоголичкой, деспотичной и безответственной; и в результате их организация была политическим банкротом. Некоторые члены с колебаниями говорили об этом как о культовом опыте; другие видели в этом отклонение от марксизма-ленинизма; однако третьи были слишком ошеломлены, чтобы рискнуть предпринять какой-либо анализ. Я предлагаю здесь свою интерпретацию.

ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОН

В 1960 годы в Соединенных Штатах было много политической и социальной активности, частично из-за растущего экономического неравенства и конфликта в ценностях. Помимо беспрецедентного стечения этих факторов, американцы оказались перед лицом угрозы ядерного уничтожения и широко распространенной полемики относительно участия США в неразрешенной войне за континенты от них. С одной стороны, существовал дух надежды (“власть любви”) контркультуры хиппи; с другой - дух восстания (“власть народа”) антивоенных движений, движений за гражданские права, женских движений и движений за власть черных. Эти радикальные настроения и возникающая в результате их активность пошли на убыль после убийств ролевых моделей Джона Ф. Кеннеди, Мартина Лютера Кинга младшего, Малкольма Икса и Роберта Кеннеди; после ужаса из-за смерти студентов в штате Кент в 1970 году; после шока эпизода в Уотергейте в 1973 году. К середине 1970-х годов разочарование, отчаяние и отвращение к так называемой американской мечте были общими эмоциями среди целого поколения некогда идеалистической молодежи.

Расцвет “движений”, похоже, закончился. Однако, особенно в урбанистических центрах, оставалось волнение левацкой политической деятельности. Участники учебных групп и “школ освобождения” читали и обсуждали политические тексты, а группы активистов собирали свободные дискуссии для обсуждения того, как лучше всего произвести социальную перемену. Колеблющаяся вера некоторых левых идеалистов была поддержана победой крошечной страны Вьетнам над могущественнейшей из мировых держав. Это давало надежду, что “маленький человек” может побеждать! Эти изучающие революцию люди почитали и романтизировали рабочий класс. Опираясь на свое изучение работ Карла Маркса, они рассматривали рабочий класс как угнетенную часть общества, которая героически сбросит свои оковы и проложит путь к лучшему миру, миру равенства.

Бесчисленные активисты чувствовали, что “революция” которую они рисовали в своем воображении в ходе 1960-х и начала 1970-х, не смогла материализоваться из-за недостатка у левых организационной структуры, дисциплины, теоретического развития и ответственного руководства. Так возникло новое коммунистическое движение, или “движение по строительству партии”, чьи приверженцы верили в необходимость марксистско-ленинской дисциплинированной партии, которая повела бы рабочий класс США к революции. Члены “предпартийных формирований”, как назывались эти группы, тратили массу энергии на вербовку во имя своего дела, каждая группа была убеждена в том, что нашла “верную линию”. WDU с Дорин Бакстер в качестве лидера возник из этой спорной окружающей обстановки - из того, что оказалось плодородной почвой для сокрушающего душу политического культа, руководимого женщиной, чрезвычайно умелой в области психологического манипулирования.

ОСНОВАНИЕ

Тринадцать женщин встретились в Сан-Франциско летом 1974 года, чтобы основать новую организацию, еще одно предпартийное формирование. Двенадцать из этих женщин были в различных учебных группах территории бухты Сан-Франциско; тринадцатой была Дорин Бакстер, марксистский профессор из университета, находящегося за тысячи миль оттуда. Эти женщины были белыми и главным образом из среднего класса по своему происхождению (хотя партийные знания всегда описывали “основательниц” как представительниц рабочего класса). У восьми было то или иное высшее образование; шесть имели степени (четыре бакалавра гуманитарных наук, один MSW и Бакстер - доктор философии). Бакстер было 39 лет, в то время как большинству других было больше или меньше 25 лет, что означало, что они (с одним исключением) были на 7-20 лет моложе, чем Бакстер. В отличие от Бакстер, они имели работу в сфере деятельности рабочего класса, или “альтернативную работу”. Некоторые исполняли традиционную женскую работу, такую, как должности церковных, библиотечных или госпитальных работниц; другие выполняли нетрадиционную работу, такую, как работа плотника, оператора печатного пресса и техника телефонной компании.

Будучи активистками с 1960-х годов, - в своих общинах, в антивоенном движении, в женском движении, на своих рабочих местах - каждая из этих женщин теперь чувствовала острую неудовлетворенность предыдущим политическим опытом и искала лучший путь, куда направить свою энергию. Они самоидентифицировались как радикальные лесбиянки (за исключением Бакстер и еще одной личности) и/или как антиимпериалистки (выступающие против политической и экономической эксплуатации одной страны другой). Они считали себя серьезными политическими женщинами, намеренными работать над социалистической переменой в Америке - или, по их словам, “осуществить революцию”.

Находясь под глубоким влиянием преобладающей атмосферы строительства партий, они были полны страстного желания преданно отдаться какой-либо форме революционной борьбы. Тот факт, что 11 из них были лесбиянками, обеспечивал дополнительный фокус: найти группу с позицией как феминистской, так и марксистской, а также допускающую их сексуальность, ибо ряд групп не принимал гомосексуалистов как “истинных” марксистов-ленинцев. Поскольку группы с таким передовым мышлением явно не существовало в пределах марксистско-ленинского движения, эти женщины говорили о начале своей собственной группы. Цель, с которой они согласились, заключалась в создании альтернативы существующим предпартийным формированиям, чтобы быть свободными от того, что они рассматривали как сильно распространенное несчастье в движении - в особенности, расизм, дискриминация по половому признаку и недостаток направленности.

Прибывает лидер

Дорин Бакстер была незначительной фигурой в прогрессивном движении того времени. Описывая свое прошлое (что она делала неоднократно и часто, особенно в годы образования WDU), она говорила в цветистых выражениях и с приукрашиванием (и, согласно некоторым ее современникам, с большим преувеличением) о своих годах в движении за гражданские права, в попытках организации коммун, в антивоенном движении, у новых левых, в женском движении, в Новом коммунистическом движении и так далее. Бакстер смело заявляла, что рассматривает себя как несущую безупречные полномочия быть чьим угодно представителем и руководителем.

В период обучения Бакстер очень заинтересовалась массовой социальной психологией и модификацией группового поведения. Она изучила работу Роберта Джея Лифтона по реформированию мышления; она изучала и восхищалась “тоталитарными” общинами, такими, как Синанон, и направленными методами изменения, такими, как у анонимных алкоголиков. Она говорила об этих методиках как о позитивных способах изменить людей. Хотя она в целом пользовалась любовью студентов, чьи права она поддерживала, академическая репутация Бакстер была испорчена внутренней борьбой и угрозами увольнения со следующих друг за другом университетских постов.

В 1974 году Бакстер поехала в Сан-Франциско навестить бывшую студентку, Мириам. Мириам не слышала о Бакстер с лета 1969 года. Во время того визита Бакстер пила, и там произошел крупный взрыв, когда Бакстер бранила Мириам за то, что та политически наивна и тупа. Поскольку они расстались недружественно, Мириам была весьма удивлена, увидев Бакстер у своей двери через пять лет; Мириам даже еще больше была удивлена реальным человеком, стоявшим перед ней. Бакстер сказала, что бросила пить; она явно похудела, хорошо, здорово выглядела. Она приписала все это тому, что нашла марксизм. Мириам, защищавшая свои позиции в левацких учебных группах, увидела в своем бывшем профессоре живой завет марксизма-ленинизма. Здесь был действительно путь изменить свою жизнь. Возбужденная Мириам привела Бакстер в свою учебную группу, чтобы та встретилась с ее политическим друзьями -и так начался год образования того, что стало WDU.

Когда Дорин Бакстер стала посещать их встречи, дискуссии обрели новое измерение. Она говорила с убеждением и динамизмом. Она не только была хорошо сведущей в марксистской теории, но также имела незначительную репутацию из-за своих теорий о роли женщин в капиталистическом обществе. Она говорила с уверенностью известной фигуры в женском и радикальном движениях, имеющей опубликованные статьи и выступавшей с публичными речами.

Оказавшись среди других, страстно увлеченных “борьбой народа” и равно пресыщенных системой, Бакстер назвала проблему: Она настаивала на образовании серьезной, радикальной женской группы, которая развилась бы в дисциплинированную марксистскую партию. Согласно воспоминаниям некоторых, этот процесс произошел почти внезапно. На одном собрании они были группой; к следующему они были уже реальным предпартийным формированием. Одна основательница вспоминает и глубокое волнение и напряжение тех дней: “Я проснулась однажды утром, думая, что, о боже, я теперь в партии. Я была в панике, чувствуя себя полностью ответственной за классовую борьбу. Я знала, что если испорчу дело теперь, это будет еще один гвоздь, забитый в крышку гроба рабочего класса”.

Культ в процессе создания

По настоянию Бакстер и по ее предложениям относительно того, кто может быть полезен, летом 1974 годы секретным голосованием был избран центральный комитет. Она убедила других, что, несмотря на их малый размер, необходим руководящий орган. Чтобы подкрепить свою позицию, она сообщила им, что партия Мао Цзэдуна началась всего с шести человек и с самого начала имела центральный комитет. Бакстер покинула Сан-Франциско осенью, чтобы вернуться на свой учительский пост; тем временем, другие продолжали читать и обучаться, сохраняя свою вновь организованную группу в большом секрете.

Центральный комитет взял на себя, хотя и по предложению Бакстер, задачу написания программного документа, “О мировой ситуации”, название, которое предполагало грандиозность их видения. Во время одного из последующих визитов Бакстер женщины решили допустить мужчин в свою группу, потому что они не рассматривали мужчин как врага и не хотели быть частью сепаратистского движения. В течение этого времени продолжалось очень осторожное рекрутирование, приводившее в группу небольшое число близких друзей, супругов и родственников.

С самого начала Бакстер настаивала на создании различных подразделений. Она начала процесс разделения группы, хотя та и так была невелика. Одни были поставлены в позицию лидерства по отношению к другим. Уже проводились отдельные встречи этих вновь организованных “руководящих органов” до и после встреч с остальной группой. Немедленно возникло признание того, что некоторым оказывалась благосклонность, и их проталкивали в руководящую верхушку, что тут будет масса иерархии и структуры и что существовал правильный и неправильный путь согласно Бакстер.

Бакстер исподволь внушала чувство дисциплины, так же, как и атмосферу секретности. Она описывала группу как “военизированное формирование”. Она внушили другим, что то, что они создавали, было настолько мощным, что государство немедленно внедрилось бы, если бы только знало, что они делают. Они были решительно нелегальной, “подпольной” организацией. Одна из основательниц описывала, как она входила в комнату и обнаружила Бакстер играющей с пистолетом и чистящей его: “Бакстер бросила заряженный пистолет через всю комнату, чтобы я его поймала. Она сказала, что это для того, чтобы сделать меня сильнее, тверже и поддерживать мои рефлексы в форме. Бакстер уговорила меня купить ружье. Как обычно, инстинкт говорил мне, что здесь что-то было неправильно, и, как обычно, я боялась сказать что-нибудь”. (Спустя годы Бакстер накопила тайный склад оружия, о котором знали очень немногие члены. Она обычно временами ссылалась на оружие на встречах внутреннего кружка, говоря, что мы никогда не можем знать, когда оно нам понадобится. Изредка она размахивала пистолетом на публичных собраниях.)

Через год после организационных собраний группа имела около 25 членов и растущий фонд рекрутирования. Дорин Бакстер была твердо укрепившейся в качестве теоретического и организационного лидера. В этот первый год превратилось в стандартную практику сверяться с ней, прежде чем осуществлять какую-либо деятельность. Одна основательница объясняла: “Мы обычно ходили к нескольким разным телефонным будкам и запутанно звонили ей на дальнее расстояние из-за того, что мы чувствовали, как нам нужна безопасность. Мы обычно говорили с ней по часу или около того, чтобы получить указания о том, что мы делали или что следовало делать дальше. Я не думаю, чтобы хоть одно решение было принято без консультации с ней и без получения ее одобрения с самого начала. Мы выучились делать это очень рано - чтобы она не взорвалась в отношении чего-либо”.

Возвращаясь в каждые из своих университетских каникул, Бакстер всегда брала управление на себя, “требовала обратно корону”, сказала одна из основательниц. Она неизменно была в высшей степени критичной по отношению к тому, что они делали, подтверждая снова и снова, что ее руководство и направленность были чем-то таким, без чего они не могли обходиться. В самом деле, она всегда находила что-то или кого-то для того, чтобы “обругать”. Бакстер была большой, громкой и готовой бросаться своими вещами и устраивать сцены, мастером по превращению других людей в выглядящих тупыми. Она обычно использовала насмешку в сочетании с острой критикой, чтобы нападать на решения, в которых она не сказала последнего слова. Поскольку ее политический анализ всегда был гораздо сложнее, чем у любого другого, время от времени ее точка зрения принималась со смесью благоговения, стыда и чувства вины.

Когда она была в городе, не были необычными 18-часовые собрания. Поскольку она всегда находила что-то неправильное, она настаивала на очень длинных дискуссиях и на большом количестве безжалостной и унизительной критики, чтобы вернуть группу на верный путь. Несмотря на эти постоянные перевороты, другие женщины, полные страстного желания не потерять то, что они начали, были готовы продолжать. Дорин Бакстер была харизматической, умной, производящей сильное впечатление и серьезной. Она призывала их жить согласно их политическим убеждениям с той же преданностью и серьезностью, которую она сама открыто признавала. Женщинам в этой образованной группе становилось ясным, что они были предназначены быть “профессиональными революционерами” и что это, наконец, было “реальной вещью”.

Важность заместителя

Вскоре после переезда Бакстер в Сан-Франциско на постоянное жительство летом 1975 года она въехала в маленький дом, который другие покрасили и приготовили для нее. Она не поступила на работу; вместо этого она занялась деятельностью по строительству организации: Она писала, занималась исследованиями, критиковала и руководила политическим образованием. Первоначально ее финансовая поддержка исходила из некоторых ее собственных накоплений, но очень скоро она стала исходить в первую очередь из месячных членских взносов. Когда другие приходили навестить ее, они получали приказания, им предлагалось убирать у нее, вытряхивать ее пепельницы, открывать ее соду. Часто было очевидно, что она целыми днями валялась на постели, читая шпионские романы. В долгих болтливых беседах она обычно убеждала своего посетителя, что она “узнает о враге, читая шпионские романы”. Одна основательница сказала: “Я думала, что все это было довольно странно, но соглашалась с этим. Я не хотела, чтобы она вопила на меня”.

Со времени первых собраний одна из основательниц, Сандра, была привлечена стилем руководства Бакстер. Сандра очень скор стала самой верной сторонницей Бакстер. Эта связь была ключевой для спокойного функционирования организации и для преданной приверженности членов руководству Бакстер. Сандра, которая имела прошлое, связанное с алкоголизмом и взаимной зависимостью, стала классическим помощником и классическим заместителем(побудителем.

Сандра не имела внешней работы; следовательно, она могла тратить большую часть своего времени возле Бакстер. Имеющая подготовку адвоката, Сандра имела достаточно глубокое понимание людей и сама была харизматической личностью. В последующие годы Сандра даже больше, чем Бакстер, руководила почти всей главной критикой, открытым обличением и дисциплинарными действиями. Она возглавляла вербовку, подготовку новых членов, дисциплину, безопасность и финансы. Она, наряду с Бакстер, имела последнее слово во всех продвижениях, понижениях в должности, назначениях, наказаниях и исключениях.

Сандра изучала каждую деталь жизни каждого члена как до того, как он присоединился, так и после присоединения человека к организации; она умело пользовалась этим знанием. Она имела способность быть самым резким критиком или самым пылким сторонником. Она добивалась того, чтобы любой каприз, высказанный Дорин Бакстер, исполнялся. Без Сандры Дорин Бакстер не смогла бы справиться с этой задачей. Бакстер часто говорила о партии как о своем “человеческом эксперименте”, и Сандра была ее самым верным хирургическим ассистентом.

В течение первого лета несколько основательниц имели несколько неудобных столкновений с Бакстер, которая явно была не до такой степени исправившейся в своем алкоголизме, как она заверяла Мириам годом раньше. Неизменно вмешательство Сандры смягчало негативное впечатление от этих столкновений у других (Цитаты восстановлены по записям).

Пенни Я упомянула кое-кому, одному из нашей группы, о пьянстве Дорин, что она, похоже, имеет проблему с выпивкой. Вскоре после этого я в какой-то день была в доме Сандры, и она усадила меня для очень серьезного разговора. Она сказала, что это было дурно - говорить с кем бы то ни было о проблемах Дорин с пьянством. Она сказала, что государство может это использовать против Дорин, против нас. Она привела несколько примеров относительно Черных Пантер или еще чего-то. Суть была в том, чтобы заставить меня молчать - об этом не следовало говорить.

Мириам: Я знала, что у Дорин была долгая история с алкоголизмом, но она убедила меня, что она теперь до скрипа чистая. Затем однажды у себя дома она очень сильно напилась. Я присоединилась к этому, как делала это в колледже, как взаимозависимая. Когда я упомянула об этом Сандре, то была очень сильно раскритикована. Она сказала, что мне следовало просто позволить ей пьянствовать, позволить ей делать, что она хочет. Поэтому я выбросила это из головы и жила в мире фантазии. Ты должна понять. Я смотрела на нее, как на бога. Я была испугана, потому что в ней было зло, но там также был некий уровень великолепия, который удерживал меня от того, чтобы подвергать сомнению эти вещи.

Исключение соперницы Бакстер

Среди основательниц была одна женщина, Элен, которая с самого начала была склонна выражать вслух свои сомнения и возражения. Когда бы Бакстер ни появлялась в городе, она тотчас бросалась в атаку на Элен.

Элен представляла сильнейшую оппозицию Бакстер. Поскольку она не почитала Бакстер, она не позволяла Бакстер почивать на лаврах и не боялась делать так, чтобы это было известно. Элен не только поднимала теоретические вопросы, но она также спрашивала, кто такая Дорин Бакстер и почему группа всегда должна следовать за ее руководством. Один из споров группы, например, сосредоточился на том, что следовало бы делать Дорин Бакстер, чтобы содержать себя, когда она переехала в Сан-Франциско: Следовало ли ей найти работу или ее должны содержать другие? Элен выдвигала точку зрения, что Бакстер следует работать, как это делают остальные, “пролетаризировать себя”, как она это выразила.

Через какие-то часы после своего переезда в Сан-Франциско летом 1975 года она двинулась против Элен с отмщением, бросая ей вызов на открытые военные действия. Она начала с критики, которая имела политическую природу. Она знала, что кроме нее, Элен была наиболее сведущей в марксизме. Бакстер немедленно присвоила влиянию Элен ярлык сталинистского и догматического - очень серьезные и очень отрицательные обвинения в этой новой группе, которая стремилась к тому, чтобы быть как раз противоположной этому и, таким образом, отличаться от остальных марксистско-ленинских левых. С помощью мимеографа в одном из своих помещений члены тратили массу энергии, печатая, размножая, распространяя и обсуждая документы, нацеленные на оказание сопротивления.

Две основательницы дискредитированы

Дорин Бакстер выиграла битву. Элен, хотя и держалась властно, была явно менее умелой в качестве организатора людей, в то время как Бакстер была гением по части использования сочетания лести и эмоционального терроризма. Бакстер мобилизовала других против Элен, доведя их до безумия. Она называла Элен догматиком, классовым предателем, врагом людей. Мириам, член Центрального комитета того времени, так вспоминает об этом: “Обвинения, выставленные против Элен, были за пределами чего-либо, что я могла бы постигнуть. Я думала про себя, что если бы была более смышленой, то опознала бы Элен как источник этого развращенного влияния среди нас, но я явно не понимала ответвлений. Сложность критики Бакстер и ее политический анализ каким-то образом заставляли легче принимать суровость ее обвинений”.

Достаточно скоро сама Мириам была обвинена Бакстер в том. что она позволила изменнице пригреться у них в группе. Благодаря постоянным напоминаниям Бакстер в последующие месяцы и годы Мириам так никогда и не удалось изжить этот унизительный образ. Несмотря на то, что она была первоначальным связующим звеном Бакстер с группой, основательницей, хорошо начитанной и усердно работающей активисткой, Мириам никогда вновь так и не получила в организации ответственной позиции. Это создание негативного стереотипа Мириам было началом многих шагов Бакстер в течение ряда лет, направленных на то, чтобы дискредитировать, осуждать, унижать, понизить в должности и, в некоторых случаях, исключить 12 других основательниц. Фактически были исключены восемь. Другие были низведены к низкому уровню, к неруководящей позиции; их образы были образами некомпетентных, но верных последовательниц.

Атаки Бакстер против Элен и Мириам были также типичными для того вида власти и тактики запугивания, которые использовались годами. Вскоре во всей организации стало известно, и это оставалось известным годами, что одна ошибка может вызвать падение и/или бесчестие, пережитые этими двумя ранними товарищами, Любой мог стать Элен или Мириам.

При подстрекательстве Бакстер Сандра провела “расследование” по делу Элен. Сандра позвонила Люси, прежде самой лучшей подруге Элен, чтобы та выполнила эту задачу. Использование Люси при обеспечении ее молчания путем принуждения подавлять любые сомнения, какие могли у нее быть, таким образом привязывало ее к согласию с решением руководства. В то же время превращение Люси в главного расследователя должно было запугать Элен, которая вскоре должна была понять, что даже ее лучшая подруга против нее. Использование лучшего друга или, в некоторых случаях, супруга, супруги в качестве ключевого игрока в расследовании, открытом обличении, судебном разбирательстве или исключении стало стандартной методикой. Это не только служило тому, чтобы отделять людей друг от друга, исподволь внушать недоверие к любому и ко всем товарищам, но это также давало урок верности организации как более высокой в отношении какой бы то ни было личной лояльности.

Наконец, Бакстер решила, что Элен следует исключить как врага. Это значило, что для всех намерений и целей Элен больше не существовала, и ее следовало полностью остерегаться. Если члены партии видели ее на улице, они должны были бы смотреть прямо сквозь нее, как если бы ее там не было. Это также стало стандартным партийным методом для того, чтобы расправляться с противниками (реальными или какими-либо другими), исключенными членами, отступниками, с любым, кто высказывался против организации, с любым, относительно которого Бакстер решала, что он ей не нравится.

Первая бригада громил

Помимо формального исключения Элен, в качестве последнего штриха, был послан небольшой отряд (из женщин-членов группы основательниц), чтобы физически запугать ее. Однажды вечером Элен подкараулили на ее работе и преследовали до дома женщины, которые были ее товарищами только несколько дней тому назад. Они ворвались в ее дом, помыкали ею, рылись в ее вещах, угрожали ей. Они знали, что Элен находилась в процессе выздоровления после серьезной хирургической операции; однако это не помешало им выполнить полученные ими приказы запугать ее, чтобы она молчала об организации. Это было первое использование тактики бригады громил - для применения как внутри, так и вне организации - которым WDU прославился в последующие годы.

Date: 2015-08-24; view: 359; Нарушение авторских прав