Современного международного права 3 page

Соотношение политических и правовых средств регулирования международных отношений. Международные отношения регулируются в основном политическими либо правовыми средствами. Политическое регулирование является основополагающим, причем в отдельных сферах занимало и занимает даже ведущее место. Отношения друг с другом строят сами государства. Общий вектор развития выстраивается в соответствии с объективными законами, но он складывается из разнодействующих усилий государств. Каждое государство на основе своей политики и интересов определяет отношение к международному сообществу и действующим в нем правилам. При прочих равных условиях эффективность международного права выше, если оно отвечает политической воле государств и уровню доверия между ними.

Наряду с формально-юридическим равенством всех "удельный вес" политической воли разных государств, ее влияния на развитие и функционирование международного права различен. Тем не менее современный мир не может "держаться" исключительно на одной стране, даже если она является ведущей, или на группе стран. К пониманию этого подошли наконец и высшие должностные лица США. Госсекретарь К. Райс сделала знаменательное заявление в сентябре 2008 г. во время своего выступления в Фонде Г. Маршалла относительно российско-американских отношений: сегодняшний мир не должен строиться на много-, одно- или двухполярности. Императив дня для народов - создать сеть прочных связей между многими влиятельными государствами <1>. Финансовый кризис, начавшийся осенью 2008 г. в США и охвативший практически весь мир, подчеркивает такую необходимость.

--------------------------------

<1> См.: US Department of State official web-page <1www.state.gov/secretary/rm/2008/09/109954.htm>, visited on 10 November 2008; Известия. 2008. 22 сентября.

Несмотря на нарастание общих проблем человечества, глобализации, которые требуют и соответствующего поведения государств, индивидуальные эгоистические интересы и диктат силы порой продолжают превалировать над общими интересами. Член КМП И.И. Лукашук писал в связи с этим, что политическое мышление правительств существенно отстает от реалий и потребностей нашего времени, не говоря уже о будущем <1>. Применение вооруженной силы в Косово, в Ираке вразрез с международным правом, юго-осетинский конфликт отбрасывают далеко назад все предыдущие усилия по созданию взаимного доверия и взаимопонимания. Поспешное одностороннее признание независимости составных частей государств исходя из политических соображений в противовес принципам международного права (пример бывшей Югославии и зеркальное отражение данной ситуации в Южной Осетии и Абхазии) неизбежно порождает цепную реакцию распада целого ряда других государств по всему миру. Все это, безусловно, снижает доверие к международному праву.

--------------------------------

<1> См.: Лукашук И.И. Глобализация, государство, право, XXI век. М., 2000. Он же. За международным правом будущее // Международное публичное и частное право. 2006. N 4. С. 2 - 6.

Вместе с тем представляется слишком однолинейной зависимость международного права исключительно от собственных интересов государств, как ее порой выстраивают <1>. Безусловно, поведение государств и их интересы - основа создания и развития международного права, как и его соблюдения. Международное право не может proprio vigore (своей собственной силой) предотвратить его нарушения, но оно по меньшей мере закрепляет рамки поведения, позволяет квалифицировать его как правомерное или неправомерное. Поэтому международное право является не только подручным инструментом, оно оказывает обратное влияние на поведение государств. В данном контексте обоснованно замечание, что "право служит политике, которая соответствует консенсусу между участниками международных отношений и является в то же время препятствием (хотя и не непреодолимым) политике, которая отступает от этого консенсуса" <2>. Следует подчеркнуть, что все свои действия (правомерные или неправомерные), имеющие международный резонанс, государства стремятся обосновать с помощью международного права.

--------------------------------

<1> См., например: Goldsmith J.L. and Posner E.A. The Limits of International Law. Oxford, 2005. P. 13.

<2> Mullerson R. Ordering Anarchy. International Law in International Society. Martinus Nijhoff Publishers, 2000. P. 314 - 315.

Право в значительной мере играет обслуживающую роль. Его задача - закрепление в юридической форме и поддержание определенной системы отношений. Какова степень совершенства самих отношений, такова степень развитости правового регулирования и его действенность. Международное право, регулирующее весьма динамичные взаимоотношения государств и вместе с тем имеющее достаточно стабильный характер, может быть высоко- и малоэффективным в зависимости от состояния взаимоотношений <1>. Крах системы социализма и как следствие - прекращение существования двух противоположных социальных систем (капитализма и социализма), идеологической конфронтации, которая довлела над всей системой отношений между государствами, кардинальная трансформация международных отношений, а также общая тенденция к сдержанности, взаимопониманию и сотрудничеству создают предпосылки того, что роль права в жизни мирового сообщества будет усиливаться.

--------------------------------

<1> См. подробнее: Марочкин С.Ю. Проблема эффективности норм международного права. Иркутск, 1988. С. 56 - 57.

Международное сообщество недвусмысленно выражает свое стремление к этому. В Итоговом документе Всемирного саммита 2005 г. его участники вновь подтвердили убежденность в необходимости международного порядка, основанного на международном праве, признали, что права человека, верховенство права и демократия взаимосвязаны и относятся к универсальным и неделимым основным ценностям и принципам ООН. В Резолюции 61-й сессии "Верховенство права на национальном и международном уровнях" Генеральная Ассамблея ООН постановила ежегодно включать данный вопрос в повестку для обсуждения <1>.

--------------------------------

<1> UN Doc. A/RES/60/1. Para. 2, 119; UN Doc. A/RES/61/39, para. 5.

Обеспечение верховенства права в международных отношениях заявлено одним из приоритетов России в решении глобальных проблем. Данные приоритеты сформулированы в Концепции внешней политики РФ, где верховенству международного права посвящен специальный раздел.

О "мифах" международного права. Тенденция усиления роли права в жизни мирового сообщества не является, безусловно, прямолинейной.

В равной мере не следует рассматривать высказанное выше мнение как взгляд на мир "сквозь розовые очки". Любое право имеет пределы своих возможностей, определенные границы. Международное право имеет более жесткие пределы возможностей по сравнению с внутренним. Нередко это приводит к радикальным выводам в российской и зарубежной литературе о мифах и фикциях международного права. Один из "мифов" - что перед международным правом стоит якобы задача обеспечить "победу" над "хаосом" международных отношений, целенаправленное их подчинение международно-правовому регулированию <1>.

--------------------------------

<1> См.: Рогожин С.Л. Мифы права: опыт парадоксального анализа международного публичного права // Московский журнал международного права (далее - МЖМП). 2003. N 3. С. 16 - 17; см. также: Савельев А.Н. Фикция международного права и реальность американского "рейха" // Казанский журнал международного права. 2007. N 1. С. 138 - 146; Goldsmith J.L. and Posner E.A. Op. cit.

На самом деле задача должна заключаться не в подчинении международных отношений, тем более что далеко не все они могут быть урегулированы правом, а в сбалансированном соотношении различных средств регулирования - политических, моральных, правовых.

Очевидно, тенденция усиления роли международного права в жизни сообщества не будет абсолютной и равномерной во всех сферах отношений. Скорее всего, результатов можно ожидать в более "прикладных", конкретных сферах сотрудничества (права человека, экология, освоение морских пространств и космоса, борьба с преступностью и терроризмом, образование, правовая помощь и др.) и меньше всего - в преимущественно политизированных вопросах (общие вопросы взаимоотношений, безопасность, территория, границы, признание, государственная независимость, вооружения).

Характер международного права: координационные и субординационные элементы. Изменяется сам характер международного права. Изначально по своей природе оно имеет координационный характер в силу суверенного равенства, независимости государств. Послевоенное устройство мира, помимо всего прочего, характеризовалось и разделением государств на враждующие лагеря, "холодной" войной, высокой степенью подозрительности и недоверия. Тем не менее развитие и усложнение межгосударственного общения привело к тому, что в решении многих вопросов стало недостаточным наличие только координационных связей. Еще в последней четверти XX в. было отмечено появление и определенных субординационных элементов в механизме международно-правового регулирования <1>.

--------------------------------

<1> Mosler H. The International Society as a Legal Community. 1976. P. 31; Василенко В.А. Международные санкции. Киев, 1982. С. 8 - 10.

В начале нового века и тысячелетия есть основания говорить о дальнейшем развитии субординационных элементов. Совершенствуются действующие и появляются новые международные структуры, обладающие компетенцией (на основе международных договоров или актов международных органов) принимать соответствующие решения, в том числе обязательного характера (Суд ЕС, Европейский суд по правам человека, международные трибуналы по Руанде и по бывшей Югославии, Специальный суд по Сьерра-Леоне, Международный уголовный суд, Международный трибунал по морскому праву и др.).

Очевидно, это неизбежная и необходимая тенденция. Без подобных элементов международно-правовая система вряд ли сможет играть заметную роль и вообще нормально функционировать во все усложняющемся мире.

В современных условиях особенно важно принятие оперативных и результативных мер со стороны международных органов от имени сообщества в целом для пресечения угрозы международному миру или применения оружия массового уничтожения, массовых нарушений прав человека, для наказания за тяжкие преступления, а также от имени государств конкретного региона - для защиты индивидуальных прав или разрешения межгосударственных споров. В общих интересах - признание государствами компетенции или обязательной юрисдикции подобных органов.

Что касается России, то вполне правомерно ставить вопрос о необходимости более позитивного ее подхода к проблеме. Бывший Советский Союз при подписании многосторонних договоров и конвенций традиционно и последовательно (за редким исключением) делал оговорки о непризнании им обязательной юрисдикции международных судебных органов или компетенции международных комитетов принимать и рассматривать жалобы граждан страны на нарушение их прав. За всю историю Международного суда ООН наша страна ни разу не обращалась в него для решения международных споров.

На завершающем этапе перестройки (1985 - 1991 гг.) отмечены два случая "доброй воли": в 1989 г. был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР о снятии оговорок о непризнании обязательной юрисдикции Международного суда ООН по спорам о толковании и применении шести конвенций о правах человека, в 1991 г. приняты три Постановления Верховного Совета СССР о признании компетенции Комитета по правам человека, Комитета по ликвидации расовой дискриминации и Комитета против пыток принимать и рассматривать индивидуальные жалобы на нарушения прав по соответствующим международным договорам <1>.

--------------------------------

<1> Ведомости Верховного Совета СССР. 1989. N 11. Ст. 79; 1991. N 29. Ст. 842 - 845.

Это были первые и, к сожалению, последние примеры подобного рода в течение многих последующих лет. Только 3 марта 2007 г. был принят Федеральный закон N 28-ФЗ о снятии оговорок еще к шести Конвенциям, касавшимся непризнания обязательной юрисдикции арбитража и Международного суда ООН <1>.

--------------------------------

<1> Собрание законодательства Российской Федерации (далее - СЗ РФ). 2007. N 10. Ст. 1155.

Но до сих пор Россия не признала в целом обязательную юрисдикцию Международного суда ООН (в настоящее время это сделали около 60 государств). Россия пока не ратифицировала и Статут Международного уголовного суда, сторонами которого являются уже более 100 государств. Нет каких-либо препятствий конституционного или законодательного характера для его ратификации. Вопрос только в политической воле высших органов государства <1>.

--------------------------------

<1> См.: Материалы Третьих Мартенсовских чтений, посвященных Международному уголовному суду // Российский ежегодник международного права, 2003. Специальный выпуск. СПб., 2003.

Международное процессуальное право. С усилением субординационных элементов в международном праве непосредственно связана и другая тенденция - более интенсивное, чем ранее, развитие международного процессуального права. Она была отмечена и начала исследоваться в российской литературе еще в конце 20-го столетия, сравнительно недавно соответствующая тема появилась и в учебниках <1>. В совершенствовании процессуальной составляющей заложены значительные возможности повышения эффективности международного права. Один из важных ограничителей возможностей и действенности международного права заключается в том, что оно в большей мере представляло и представляет собой свод норм о взаимных правах и обязанностях, процессуальное же право не развито. Международное право в большей мере развивалось как право материальное. Государства прежде всего стремились зафиксировать в договорах взаимные обязательства, тогда как вопросам имплементации обязательств, обеспечения их выполнения отводилась второстепенная роль. В результате нормы международного права зачастую используются не для общих согласованных целей, а для индивидуальных интересов государств.

--------------------------------

<1> См., например: Пушмин Э.А. Международный процесс и международное право. Кемерово, 1990; Международное публичное право / Под ред. К.А. Бекяшева. 3-е изд. М., 2004; Международное право / Под ред. Г.В. Игнатенко и О.И. Тиунова. 4-е изд. М., 2006.

Когда процессуальный порядок обеспечения выполнения обязательств и защиты нарушенных прав нормативно не закреплен, потерпевшему государству трудно, а порой невозможно восстановить свои права. Очевидно, что именно в этой области находятся значительные нерешенные вопросы развития международного права. Если рассматривать вопрос шире, с точки зрения всего механизма имплементации, проблему можно представить следующим образом: договоры должны предусматривать не только взаимные обязательства сторон, но и систему средств обеспечения (стимулирования) их выполнения, а также меры, применяемые в случае их нарушения, - юридические средства защиты прав потерпевшей стороны и осуществления ответственности виновной.

В частности, это могло быть признание сторонами договоров на взаимной основе компетенции соответствующих международных органов или юрисдикции международных судов в отношении рассмотрения спорных вопросов выполнения договоров и нарушения их положений. В этом смысле договоры дополняли бы и конкретизировали Проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния (будем надеяться, в будущем этот проект станет конвенцией), который содержит лишь самые общие положения процессуального характера об ответственности. В частности, в Итоговом документе Всемирного саммита 2005 г. содержится призыв к государствам, которые еще не сделали этого, рассмотреть вопрос о принятии юрисдикции главного судебного органа ООН в соответствии с его Статутом <1>.

--------------------------------

<1> UN Doc. A/RES/60/l, para. 134(f).

С дальнейшим развитием международного процессуального права и системы международных судов все больше будет возникать потребность в координации и взаимодействии между ними, в учете практики друг друга, чтобы избежать противоречивого и полярного толкования и применения одних и тех же норм, а в итоге - фрагментации международного права. Соответствующие предложения неоднократно высказывались в литературе и на международных форумах. Первые скромные результаты появляются. Так, Совет Безопасности ООН пришел к убеждению, что у трибуналов по Руанде и по бывшей Югославии должна быть единая апелляционная палата. По мнению судьи (в отставке) Международного суда ООН В.С. Верещетина, данный Суд в немалой мере мог бы способствовать единообразному толкованию и применению международного права, давая консультативные заключения по наиболее принципиальным вопросам, возникающим в деятельности международных судов и трибуналов <1>.

--------------------------------

<1> См.: Верещетин В.С. Международный Суд ООН на новом этапе // Российский ежегодник международного права, 2006. СПб., 2007. С. 13 - 22.

Ускорение формирования норм и расширения сферы их действия. Динамизм современной жизни определяет необходимость поиска и более динамичных способов создания норм международного права. Безусловно, развитие международного права обоснованно связывалось и связывается в конечном итоге с договорным закреплением взаимных обязательств государств. Заключение договоров обеспечивает строгость и точность достигнутых договоренностей, большую определенность в отношениях, укрепление международного правопорядка. В этом же смысле несомненна ценность и кодификации - договорного оформления целых институтов и отраслей. В конечном счете она способствует преобразованию международного права в стройную, согласованную правовую систему.

В процессе договорного закрепления обязательств и кодификации укрепляются юридические свойства и увеличиваются регулятивные возможности норм международного права: договор или комплекс договоров могут предусматривать наряду с нормами материального права и систему средств обеспечения их выполнения, более завершенно решать проблему их юридической гарантированности. Знаменательно, что в Резолюции по докладу КМП на 28-й сессии Генеральная Ассамблея ООН придала особое значение необходимости дальнейшей кодификации и прогрессивного развития международного права с тем, чтобы "сделать его более эффективным средством осуществления целей и принципов, содержащихся в статьях 1 и 2 Устава ООН и в Декларации о принципах международного права, и увеличить его роль в отношениях между государствами" <1>.

--------------------------------

<1> Resolution N 3071 (XXVIU). Report of International Law Commission (A/9334).

Вместе с тем известно, что заключения договоров в ряде важнейших сфер приходится ожидать годами и даже десятилетиями в силу политических, идеологических и иных причин. Не факт, например, что включение в Резолюцию Генеральной Ассамблеи Проекта статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния подтолкнет государства к скорому заключению конвенции.

В данных условиях более быстрому формированию правовых норм и динамичному развитию международного права могут реально способствовать иные формы - Резолюции международных организаций и конференций, решения международных судов, "мягкое право". Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН не только отражают общую или согласованные позиции большинства или всех членов организации, но нередко порождают последующие совпадающие практику и формирование норм. Совет Безопасности ООН создан как правоприменительный орган, но его решения по созданию уголовных трибуналов ad hoc, Резолюции о борьбе с терроризмом и распространением оружия массового уничтожения имеют и правотворческий аспект. В частности, министр иностранных дел РФ С.В. Лавров обратил внимание на то, что в последнее время деятельность Совета Безопасности оказывает влияние на формирование и толкование международно-правовых норм <1>. Решения и позиции международных судов также могут иметь правосоздающий эффект.

--------------------------------

<1> Выступление министра иностранных дел РФ на Международной конференции ученых-юристов и специалистов в области международного права, посвященной 60-летию Победы и созданию Организации Объединенных Наций // Российский ежегодник международного права, 2005. СПб., 2006. С. 14.

Ссылки государств на положения подобных документов способствуют формированию устойчивой практики, постепенному признанию их юридической обязательности и как следствие - созданию норм международного обычного права (подробнее о таких нормах см. гл. III настоящего учебника). В частности, в заявлении от 8 июля 2004 г. в связи с Постановлением Европейского суда по правам человека по делу Илашку и др. против Молдавии и России МИД России сослался на одно из положений Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 12 декабря 2001 г., в которую включен указанный проект статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния. Он содержит многие принципы и нормы международной ответственности. На эту Резолюцию сослалась и Государственная Дума Федерального Собрания РФ в заявлении от 10 июля 2004 г. в качестве аргументации своей позиции по этому же Постановлению Европейского суда <1>. Данные ссылки можно толковать как признание со стороны официальных органов России положений проекта в качестве правовых норм.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2004. N 29. Ст. 899.

Динамичное развитие международного права обеспечивается и новым толкованием ранее принятых норм, переоценкой роли и значения основных принципов международного права в современных условиях. Так, расширенное толкование нормы о праве на самооборону, изменяющиеся подходы к принципам суверенитета, невмешательства, обеспечения прав человека приводят к формированию и признанию прав на превентивную и упреждающую самооборону, на гуманитарную интервенцию.

Расширению сферы действия договорных норм способствует их признание не участвующими в договоре государствами через практику. Яркий и в своем роде пока исключительный пример - Определение Конституционного Суда РФ от 19 ноября 2009 г. N 1344-О-Р о разъяснении п. 5 резолютивной части его Постановления от 2 февраля 1999 г. (о назначении смертной казни) <1>. Подписав 16 апреля 1997 г. Протокол N 6 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г., Россия установила мораторий на данный вид уголовного наказания. На момент принятия указанного Определения Конституционного Суда РФ Протокол N 6 так и не был ратифицирован, т.е. наша страна не являлась его участницей. Оценивая сложившуюся ситуацию, Суд пришел к следующим выводам: в международном праве сложилась устойчивая тенденция к запрету смертной казни; Протокол не может рассматриваться обязывающим для Российской Федерации правовым актом, но это не препятствует признанию его как существенного элемента правового регулирования права на жизнь; в результате более чем 10-летней правоприменительной практики с учетом международно-правовых обязательств в России сложился конституционно-правовой режим и устойчивые гарантии права человека не быть приговоренным к смертной казни.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2009. N 48. Ст. 5867.

Таким образом, действующее правило стало результатом не нормативно-правового акта (международного договора), а судебной практики на основе данного договора, т.е. признания его "молчаливым" (обычным) путем как нормы международного обычного права.

Об "угрозе" фрагментации. Глобализация резко усилила взаимозависимость государств. В Декларации тысячелетия ООН государства обозначили как главную задачу обеспечение того, чтобы глобализация стала позитивным фактором для всех народов мира, обрела всеохватывающий и справедливый характер.

Последствия глобализации отражаются и на праве: как отметила КМП, расширение сферы международного права ведет к усилению единообразия жизни общества во всем мире, в то же самое время и к угрозе фрагментации, т.е. появлению специализированных и автономных комплексов норм, институтов и сфер юридической практики. Проблема фрагментации стала предметом оживленного обсуждения в последние годы в доктрине и в международных органах. КМП в течение нескольких лет рассматривала ее в рамках темы "Фрагментация международного права: трудности, обусловленные диверсификацией и расширением сферы охвата международного права". Созданная в 2002 г. Исследовательская группа завершила работу в 2006 г. докладом <1>, который был рекомендован Комиссией вниманию Генеральной Ассамблеи. В нем отмечено, в частности, что хотя фрагментация может создавать проблемы, они не так уж новы и не носят такого характера, чтобы их нельзя было решить при помощи методов, которыми юристы-международники пользуются для устранения коллизий норм.

--------------------------------

<1> UN Doc. A/61/10.2006, para. 246.

В рассматриваемом контексте вполне обоснованным видится утверждение, что глобализация может стать стимулирующим фактором для дальнейшего развития общего международного права, а также препятствием угрозе фрагментации международного права (распада его целостной системы) <1>. Другим фактором является то, что международное право охватывает своим действием различные культуры и правовые системы.

--------------------------------

<1> См.: Колодкин Р.А. Фрагментация международного права // Московский журнал международного права. 2005. N 2. С. 48 - 49.

Развитие общего международного права и jus cogens. Усиление взаимозависимости государств и расширение общечеловеческих проблем приводят к развитию сферы общего международного права. Оно касается как традиционных ("старых"), так и новых отраслей. Общие проблемы могут быть разрешены только общими усилиями, среди которых правовые средства должны занимать не последнее место, поскольку правовое регулирование может быть наиболее экономичным и результативным.

Во избежание превратного толкования необходимо подчеркнуть, что развитие общего международного права вряд ли можно представить как неуклонный и однолинейный процесс и что оно займет ведущее место во всем массиве международного права. Преобладающим являлось и является двустороннее, локальное и региональное регулирование, поскольку собственные интересы государств могут быть реализованы быстрее именно на этих уровнях.

В силу отмеченных выше тенденций можно предположить увеличение числа императивных норм общего международного права (jus cogens). Существование данной категории норм было отмечено в середине XX в. рядом известных юристов. Фактом официального их признания стала разработка КМП понятия jus cogens и включение его в Конвенцию о праве международных договоров 1969 г. Концепция jus cogens находит последовательное подтверждение в договорной практике.

Особое место и значимость этой группы норм Комиссия обозначила также в Проекте статей об ответственности государств за международно-противоправные деяния. Статья 26 проекта оговаривает, что никакие обстоятельства, исключающие противоправность деяния государства, не применяются, если речь идет о нарушении норм jus cogens. Им посвящена и специальная глава в этом проекте "Серьезные нарушения обязательств, вытекающих из императивных норм общего международного права". Предусматривается, что такие нарушения влекут особые последствия.

Как часть обычного права jus cogens развивается достаточно медленно. Тем не менее обычное право продолжает оставаться одним из двух основных источников международного права наряду с договорным правом. Формулированию и структурированию международного обычного права посвящены специальные исследования. (Всемирная) Ассоциация международного права создала в 1985 г. специальный комитет, поручив ему разработку проблемы. Работа продолжалась 15 лет, в течение которых комитет неоднократно представлял промежуточные доклады на конференциях Ассоциации. В 2000 г. на Лондонской конференции был принят финальный доклад комитета <1>.

--------------------------------

<1> Statement of Principles Applicable to the Formation of General Customary International Law. Reproduced in International Law Association. Report of the Sixty-Ninth Conference, 2000. London, 2000.

Предположение о расширении jus cogens выглядит сегодня скорее гипотетическим. В литературе даже высказываются прогнозы о возможности исчезновения или перехода в новое качество этих норм. Вместе с тем некоторые общемировые проблемы, например загрязнение окружающей среды, угроза применения оружия массового уничтожения, могут потребовать радикальных решений, в том числе правовыми средствами, и формирования императивных правил.

Международное право в национальной юрисдикции. В числе наиболее значимых тенденций развития международного права - его возросшее и более тесное взаимодействие с национальными правопорядками, особенно его влияние на содержание и применение внутреннего права. Данная тенденция очевидна и вряд ли кем-либо оспаривается. Международное право во внутригосударственной жизни в настоящее время - не "инородное тело", а вполне привычный нормативный материал в деятельности всех видов органов государства, в первую очередь судов, а также граждан, юридических лиц, организаций.

Date: 2015-08-24; view: 405; Нарушение авторских прав