Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Глава тридцать восьмая
– Не могу поверить, что это происходит, – сказала Сара Морган, кутаясь в свой розовый свитер, словно ей было холодно, несмотря на то, что утренний воздух быстро нагревался. Эта миловидная женщина была в отличной спортивной форме, которую подчеркивала ее одежда, – черные легинсы и серые вязаные гамаши, собравшиеся в гармошку вокруг ее лодыжек. У нее были такие волосы, что у любого мужчины возникло бы желание запустить в них пальцы, – густые кудри, тугие волны. Она подхватила несколько прядок заколками, чтобы они не лезли в глаза. Она и детектив стояли возле школы, на тротуаре. Мендес надел свои «Рэйбанс», защищая глаза от яркого солнца. – Еще неделю назад у нас была такая чудесная жизнь, – сказала Сара. – И вдруг все пошло наперекосяк. Она чуть не плакала, хотя по результатам встречи в конференц‑зале это было вовсе не к чему. Разве что ей хотелось плакать от одного появления Джанет Крейн, подумал Мендес. – Вы многое пережили. Как я понимаю, вашего мужа не было в городе, когда дети нашли труп. – Да, – ответила она, с подозрением глядя на него. – Вы говорили со Стивом? Зачем? – Убитая, Лиза Уорвик, была в Томасовском центре частным поверенным. Они с вашим мужем часто работали вместе. Мы подумали, что она могла бы посвящать его в свои дела. Вы были знакомы? – Да, – ответила она. – Пару раз встречались. – И все? – спросил Мендес, разыгрывая удивление. – Они никогда не обсуждали свои дела у вас дома? – Стив обычно не тащит работу домой. – Гм… Что ж, я полагаю, это хорошо, но в таком случае он, должно быть, часто засиживается допоздна в офисе? – Стив очень ответственный. – По отношению к работе, – подчеркнул Мендес. – Вас не огорчает, что он посвящает Томасовскому центру столько времени? – Это важное дело, – сказала Сара прохладным тоном. Она посмотрела в сторону, сняла солнцезащитные очки с макушки и надела их. – Вы тоже работаете там на добровольных началах? – спросил Мендес. – Нет, я занята другими делами. Например, тем, чтобы удержать себя в руках, подумал Мендес. «Еще неделю назад у нас была такая чудесная жизнь…» – Миссис Морган, – начал он, – я не знаю, как спросить деликатно. У вашего мужа были отношения с Лизой Уорвик? Романтические? – Нет! – выпалила она и крепко обняла себя. – Мы проверили телефонные звонки мисс Уорвик. Она часто звонила в офис вашего мужа. Звонила именно после работы. – Вы же сами сказали: у них были общие дела по работе. Мендес не стал ее дожимать. Вынуждать Сару Морган произносить такое вслух было бы жестоко. Муж ей изменял. Храня свой секрет, она и так сильно переживала. – Еще кое‑что, – сказал он. – Может, вы помните, где ваш муж был в прошлый четверг ближе к вечеру? – В городе, – ответила она. – Я это помню. Я читаю лекции по искусству каждый четверг вечером. Когда я вернулась, он был дома. – А, скажем, с семнадцати до девятнадцати? – Он редко приходит домой до семи. Я ухожу на занятия в шесть. Другими словами, она не может сказать, где был ее муж во время похищения Карли Викерс. Он ждал, пока Сара Морган спросит, зачем ему это выяснять, но ей, видимо, хватило и предыдущих вопросов. – Спасибо, что уделили время, миссис Морган, – сказал он. – Я вас больше не задерживаю. Всего хорошего. Она невесело усмехнулась, направляясь к машине.
– Я поговорил с Сарой Морган, – сообщил Мендес, входя в импровизированный оперативный штаб, где Винс выкроил себе местечко за маленьким столиком в углу. Он поднял голову, оторвавшись от своих записей, и взглянул на вошедшего поверх сползших на кончик носа очков. – И что? – Есть вероятность, что Стив Морган изменял жене с Лизой Уорвик. Миссис Морган чувствовала себя неуютно, когда я заговорил об этом, – сказал Мендес, беря стул. – Она не стала с тобой откровенничать? – Нет. Она постоянно искала оправдания. Делала все, чтобы скрыть это. Для нее – больной вопрос, что он посвящает столько времени Томасовскому центру. – Где много женщин, – продолжил Винс. – Уязвимых женщин, которым нужен герой. Там обширное поле для деятельности плохого парня. – Все говорят, он просто бойскаут. Винс вскинул бровь. – Что полагается за измену, напомни? – Алая буква? – Точно, – сказал Винс. Он снял очки и отложил их в сторону. – Итак, будем считать, у него с ней был роман. Но то, что с ней сделали, проявление далеко не теплых чувств. – Может, она угрожала, что расскажет его жене, выставив ультиматум, с которым он не мог согласиться. – Сойдет для мотива убийства. Но человек убивает свою любовницу в запале. Он старается избавиться от тела. Он не занимается художественным вырезанием на нем и не выставляет свое произведение в парке, чтобы его увидели дети. – Может, он намеренно подстроил все так, будто ее убил маньяк. – Какие детали убийства Паулсон просочились в прессу? – спросил Винс. – Удушение? Вырезание на коже? Расчленение? Заклеенные глаза? – Почти никакие, – ответил Мендес. – Сара не может сказать, где он был, когда пропала Карли Викерс. Наверное, лучше выяснить, не был ли он знаком с Джули Паулсон. – У нее была судимость? – Пара обвинений за проституцию, но это не у нас. – Проверь, может, она спалилась на нем. Вдруг нам повезет? – Ладно, позвоню кое‑куда. Что там в Квонтико? – Один из агентов припомнил дело в Огайо, где парень сел за убийство десятилетней девочки. Когда откинулся, переключился на миниатюрных проституток, похожих на маленьких девочек. Он рассудил, что, когда пропадает ребенок, люди замечают, а когда шлюха – всем плевать. – Карли Викерс маленькая, – сказал Мендес. – Но Лиза Уорвик была довольно фигуристая. Уж ее никак не примешь и не выдашь за ребенка. – Пойдем проведаем твоего Селлза, – произнес Винс, неспешно поднимаясь. Он нацепил очки для чтения на голову и взял папку из стойки на столе. – Диксон дал добро, чтобы я его допросил. Хочу знать, что его заводит.
Когда они вошли в комнату, Селлз, завидев Мендеса, ткнул пальцем в его сторону: – Мне тебе нечего сказать, чертов латинос. Мендес глянул на Винса и пожал плечами. Винс кивнул на дверь, так как не хотел, чтобы Селлз злился из‑за того, что ему не нравится Мендес. Он сел, надел очки на нос и неторопливо прошелся по записям о Гордоне Селлзе, которые были сделаны ранее. Селлз с подозрением смотрел на него, ерзая на стуле, пока часы неспешно отсчитывали минуту за минутой. Наконец Винс вздохнул и поднял голову. – Мистер Селлз, – произнес он с дружелюбной улыбкой, – мне все равно, сколько машин вы перегнали в Мексику. Селлз не стал отрицать того, что он их перегонял. – Это не важно. Ни мне, ни вам. У вас другие интересы, – сказал Винс. – Я беседовал со многими парнями вроде вас. У них те же… наклонности… что и у вас. И никто из них не хотел быть таким. Вы, я подозреваю, тоже. То есть мы ведь понимаем, что это противоречит общественному порядку, но вы не просили создавать вас таким. Вашей вины нет в том, что вам нравятся девушки младше разрешенного обществом возраста. – Вы кто? – спросил Селлз. – Мозговед, что ли? – Вроде того, – ответил Винс. – Я Винс. Он протянул руку и пожал грязную ладонь Гордона Селлза. – Так, Гордон. Могу я звать вас Гордон? Селлз пожал плечами. – Ну да. – Итак, Гордон, детектив Мендес считает, что вы имеете отношение к убийству Лизы Уорвик. – Ничё не слышал про нее. – И к исчезновению другой – Карли Викерс. – Ничё про нее не знаю. Винс поднялся, подошел к стене и прикрепил к ней три фотографии с места преступления. Частично разложившиеся останки Джули Паулсон. – Взгляните. Селлз подошел и посмотрел на отвратительные фотографии, вскинул руки и отвернулся. – Хрень какая. У меня нет желания видеть это. Я, может, и делал чего в свое время, но не такое же. – Я об этом и говорю, – сказал Винс. Он вернулся к столу и вытащил из папки еще две фотографии порнографического содержания, на которых была изображена пышногрудая женщина лет двадцати, и прикрепил к стене рядом с предыдущими. – Я хочу кофе, – произнес он. – Хотите кофе, Гордон? – Ага. – Сейчас вернусь. Он вышел в коридор. Диксон взглянул на него, когда он зашел в комнату с монитором и подошел к кофе‑машине. – И какой в этом смысл? – В порнухе? – спросил Винс, наливая две чашки черного кофе. – Увидите. Он добавил в свой кофе суррогатные сливки и принялся помешивать его, подойдя к монитору, на котором все увидели, что Селлз подошел к стене, с минуту посмотрел на откровенные фото, потом на остальные и ушел. Мендес открыл дверь в комнату для допросов и впустил Винса внутрь. Винс вручил чашку Селлзу. – Я налил вам черный. Вы не сказали, какой любите. Я вот люблю со сливками. Плохой желудок. Селлз взял чашку и отхлебнул кофе. – Понимаете, я сказал детективу Мендесу, что вам такое неинтересно, – сказал Винс, указывая большим пальцем за спину на стену, где были прикреплены фотографии. – Вам это не по душе, потому что вы не жестокий человек. Вы не обижаете женщин. – Так и есть, – кивнул Селлз. – Никого я не обижаю. Винс снова подошел к стене и снял все фотографии. Вместо них повесил другие, на которых обнаженная двенадцатилетняя девочка с неразвитым еще телом, только‑только начинавшим походить на женское, откровенно глядела в камеру, вызывающе касаясь себя. Он вернулся к столу и специально опрокинул свой кофе. – Вот черт! Только посмотрите! Ну надо же… Он подобрал дело, с обложки которого капал кофе. – Черт. Простите меня. Пойду за салфетками. Он снова вышел за дверь, пересек коридор и выкинул обложку в корзину. А потом присоединился к Диксону, Хиксу и Мендесу у монитора, где они наблюдали, как Гордон Селлз подошел к двери, выглянул в коридор, убедившись, что никого нет. Потом направился к стене, чтобы рассмотреть фотографии. Не прошло и тридцати секунд, как он стал теребить промежность своих мешковатых штанов. Еще через тридцать секунд его возбуждение достигло предела. – На такой шест «Барнум и Бейли»[24]могли бы запросто натянуть свое шапито, – произнес Винс. – Он не тот, кто вам нужен. Не успел Диксон и рта раскрыть, как в комнату суетливо вошел детектив Траммелл. – Мы нашли кое‑что у Селлза, – сказал он. – Кости. Похоже, человеческие.
Date: 2015-08-24; view: 322; Нарушение авторских прав |