III. Кто убил Великого Князя Сергия Александровича

Недавно за границей появилась книга “Воспоминаний” одного из видных деятелей “боевой организации” партии социалистов‑революционеров Бориса Савинкова. “Московские Ведомости” приводят такой рассказ Савинкова об убийстве великого князя Сергия Александровича:

“На женевских совещаниях боевой организации в сентябре 1905 года мне поручено было покушение на Московского генерал‑губернатора, великого князя Сергия Александровича, — так начинает свой рассказ Борис Савинков. — Со мной в Москву должны были ехать Дора Бриллиант (еврейка), Иван Каляев и Опанас (революционная кличка). Я имел право пополнить организацию, но всего только одним членом. План кампании был старый, уже испытанный в деле Плеве. Предполагалось учредить наружное наблюдение за великим князем и затем убить его на улице. Для целей наблюдения указаны были Опанас и Каляев. В начале ноября Брилшант, Каляев, Опанас и я выехали в Россию. Через несколько дней мы встретились в Москве…

Опанас и Каляев купили сани в одно и то же время, и одновременно (8 декабря), хотя в разных частях Москвы, подверглись осмотру, получили номера на право езды и начали свою извозчичью работу.

На работе они, по рассказу Савинкова, соперничали друг с другом. Каляев выстояв по определённому плану часы на назначенной улице, не прекращал наблюдений. Весь остаток дня он продолжал посматривать, руководствуясь уже своими собственными соображениями. И ему удавалось не раз видеть великого князя на такой улице и в такой час, где и когда его можно было ожидать всего менее. У Опанаса был тоже свой план. Независимо от Каляева, и он приводил его в исполнение. Но он меньше ездил по улицам. Чисто логическим путём он приходил к выводу, что великий князь неизбежно выедет в определённое время и старался быть на Тверской как раз в эти часы. Таким образом, его наблюдениями дополнялись наблюдения Каляева и наоборот. С Борисом Савинковым, проживавшим по паспорту английского инженера Джемса Галли, они встречались в трактире Бакастова у Сухаревой башни по воскресным и праздничным дням.

Несмотря на малочисленность организации, наблюдение шло очень успешно. Вскоре был установлен с точностью выезд великого князя. Каляев рассказывал о нём так же подробно, как некогда о карете Плеве, за которым он же и наблюдал до покушения. Отличительными чертами великокняжеской кареты были белые возжи и белые, яркие, ацетиленовые огни фонарей. Таких огней больше ни у кого в Москве не было. Каляев и Опанас изучили великокняжеских кучеров и по кучерам могли безошибочно определять, выезжает ли великий князь или великая княгиня.

Установление выездов было, однако, ещё недостаточно. Необходимо было определить, куда и когда ездит великий князь. Вскоре всё это было выяснено и решено было готовиться к покушению.

10‑го января, неожиданно для заговорщиков, великий князь переехал в Кремль, где пришлось установить новое наблюдение. Здесь вскоре же наблюдение отметило ежедневные регулярные посещения великим князем Тверского дворца, где помещалась гражданская канцелярия генерал‑губернатора. Наблюдательный пост был перенесён к Тверскому дворцу.

В виду того, что выезд был регулярный и внешний вид его был известен в точности террористам, они с половины января стали готовиться к покушению. Каляев продал сани и лошадь и уехал в Харьков, чтобы скрыть следы своей извозчичьей жизни и переменил паспорт. Наблюдателем остался один Опанас, с целью не потерять уже найденный, неизменный (через день) выезд великого князя из Кремля в Тверской дворец. Опанас останавливался у Царь‑Колокола, прямо против дворца, а две последние недели наблюдал за великим князем только с этого места. Ни филеры, ни городовые почему‑то не обратили на него внимания. Покушение было назначено на 2 февраля, когда в Большом театре имел состояться спектакль в пользу склада Красного Креста, находившегося под покровительством великой княгини Елизаветы Фёдоровны. Каляев приехал в Москву. Савинков съездил за Дорой Бриллиант, которая должна была приготовить бомбы. Она временно проживала в Юрьеве и там хранила динамит.

По приезде в Москву Дора Бриллиант остановилась на Никольской, в гостинице “Славянский Базар”. Здесь днём 2‑го февраля она приготовила две бомбы: одну для Каляева, другую для некоего Александровича из Баку, привлечённого к делу Савинковым. В 7 часов вечера Дора Бриллиант вынесла из гостиницы завёрнутые в плед бомбы и передала их поджидавшему в Богоявленском переулке Савинкову, который положил их в портфель. В 7 час. обе бомбы уже находились в руках метателей, а с 8 час. вечера Каляев стал на Воскресенской площади, у здания городской думы. Александрович же — в проезде Александровского сада. Таким образом, от Никольских ворот великому князю было только два пути в Большой театр — либо на Каляева, либо на Александровича. И Каляев, и Александрович выли одеты крестьянами, в поддевках, картузах и высоких сапогах, а бомбы их были завернуты в пёстрые ситцевые платки. Сам Савинков сидел в Александровском саду и ждал там взрыва. Однако, в этот день покушение, по каким‑то, чисто случайным, причинам не состоялось.

4‑го февраля, один из членов организации, Александрович, отказался от участия в покушении. Александрович заявил, что переоценил свои силы и видит теперь, после 2‑го февраля, что не может работать в терроре. Положение, по рассказу Савинкова, показалось ему трудным. Нужно было выработать одно из двух: либо вместо Александровича принять участие, в покушении самому Савинкову или Опанасу, либо устроить покушение с одним метальщиком Каляевым. В конце концов Савинков решил было отложить покушение, но Каляев настоял пустить его одного с бомбой.

Савинков передал ему тогда же одну бомбу, а другую возвратил Доре Бриллиант…”[126]

Каляев, как известно, выполнил покушение. Взрыв бомбы произошёл 4‑го февраля, приблизительно в 2 час 45 м. дня. Оффициальный источник так описывает событие: “4 февраля 1905 года в Москве в то время, когда великий князь Сергий Александрович проезжал в карете из Николаевского дворца на Тверскую, на Сенатской площади, в расстоянии 65 шагов от Никольских ворот неизвестный злоумышленник бросил в карету Его Высочества бомбу. Взрывом, происшедшим от разорвавшейся бомбы, великий князь был убит на месте, а сидевшему на козлах кучеру Андрею Рудинкину были причинены многочисленные, тяжкие телесные повреждения. Тело великого князя оказалось обезображенным, причём голова, шея, верхняя часть груди с левым плечом и рукой были оторваны и совершенно разрушены, левая нога переломана с раздроблением бедра, от которого отделились нижняя его часть, голень и стопа. Силой произведённого злоумышленниками взрыва кузов кареты, в которой следовал великий князь, был расщеплён на мелкие куски и, кроме того, были выбиты стёкла наружных рам ближайшей к Никольским воротам части здания судебных установлений и расположенного против этого здания арсенала.

Сам же Каляев, в письме из тюрьмы, так описывает момент взрыва:

“Я бросал на расстоянии четырёх шагов, не более, с разбега, в упор; я сам был захвачен вихрем взрыва, видел как разрывалась карета… После того, как облако рассеялось, я остался у остатков задних колёс. Помню, в меня пахнуло дымом и щепками прямо в лицо. Потом увидел шагах в пятистах от себя, ближе к воротам, комья великокняжеской одежды и обнажённое тело… В шагах десяти за каретой лежала моя шапка, я подошёл и поднял её, и надел. Я огляделся. Вся поддёвка моя была истыкана кусками дерева, висели клочья и она вся обгорела. С лица обильно лилась кровь, и я понял, что мне не уйти, хотя было несколько долгих мгновений, когда никого не было вокруг… Я пошёл… В это время послышалось сзади: “держи! держи!”, — на меня едва не наехали чьи‑то сани и чьи‑то руки овладели мной. Я не сопротивлялся… Вокруг меня засуетились городовой, околоточный и люди, люди…”

Каляева судили в особом присутствии Сената 5 апреля 1905 г. Он был присуждён к смертной казни и повешен в Шлиссельбурге 10 мая того же года.

Из других участников убийства великого князя Сергия Александровича Борис Савинков и Опанас скрылись за границу; Александрович был несколько месяцев спустя задержан на юге по делу о террористическом акте и по приговору суда казнён; Дора Бриллиант год спустя была арестована по какому‑то делу и умерла в тюрьме.

Date: 2015-08-24; view: 279; Нарушение авторских прав