От автора. Алексей Семенович Шмаков

Алексей Семенович Шмаков

Международное тайное правительство

«Международное тайное правительство»: Shildex; Tallinn; 1999

Аннотация

Алексей Семенович Шмаков написал эту книгу еще в начале прошлого столетия, но актуальность затронутых в ней проблем сохраняется и в наши дни.

Алексей Шмаков

Международное тайное правительство

От автора

Una salus victis — nullam sperare‑salutem!…

Еврейский вопрос необъятен для России и бесконечно важен. Знать его необходимо всякому русскому человеку. И чем глубже, тем безопаснее.

К несчастью, даже в математике увеличение количества данных и осложнение их содержания вызывает не всегда одолимые трудности. Что же сказать о социологии, где данные, вдобавок, переменны, а число их неведомо?… С другой стороны, если высшие области математики требуют исключительных даровании, а метод решения уже в значительной мере должен носить субъективный характер, то каковы же первоклассные проблемы социальные в их верховной концепции?!…

Но, если таковы задачи государственного человека либо философа в наше грозное время то среди них, особенно и России, неоспоримо главенствует проблема, как быть с еврейством, равно как с иудаизацией окружающих его народных масс?

Наравне со многими другими, беспомощный пионер на этом скорбном нути, я решил, тем не менее, поделиться своими многолетними изысканиями с просвещенной и доблестной аудиторией господ Членов VII Съезда Объединенных Дворянских Обществ.

Признаю, что оказался ниже и тех требований, которые сам к себе предъявлял. Не могу не заметить, впрочем, что, выдвинув как основной тезис намериние поднять завесу над потаённым международным правительством, заведующим политической алхимией в наши дни, я уже не смел ограничиваться выводами, т. е. общими, так сказать, местами, а счёл себя обязанным установить их, сколь возможно, на исторической почве. Таким образом, предо мною явились одновременно оригинальность вопроса, да ещё в столь заколдованной сфере, и сама многосложность избранного метода.

Увы, на этой трудной, но неизбежной дороге стали возникать целые ряды препятствий, о которых излишне распространяться, ибо тема достаточно за себя говорит. Ясно, что речь моя должна была принимать недопустимые в столь занятом Собрании, хотя всё ещё недостаточные размеры… Приходилось сокращать и сжимать, тем не менее отнюдь не ведая, что же делать дальше? Отсюда невольные, но и немалые погрешности как в построении, так и в отделке речи, тем более печальные, чем настоятельнее и важнее представлялась разработка вопроса по тому её идеалу, какой сложился в моей душе изучением и размышлением.

Параллельно с этим вынужденная быстрота доклада вместе с разнообразием материала не могла не отразиться и на неудовлетворительности стенограмм. Даже при моём содействии, нельзя было, отчасти и за недостатком времени, восстановить подлинный текст речи. Возвратясь в Москву, я попытался исполнить это хотя бы приблизительно, причем озаботился, сколько успел и в редакционном отношении.

Речь появилась в первом издании моём.

Теперь она выходит во втором — пересмотренном и значительно дополненном.

Мне жаль было отказаться от прежней формы именно речи. Не менее достойным сожаления являлось, по моему, исключение всего что уже было для неё приготовлено, но что, за сравнительной краткостью срока, уделенного мне на Съезде, я не успел представить вниманию слушателей и без того утомлённых. Но жизнь не стоит неподвижно. Свершились новые события. Мордкою Богровым во благо “Израилю” предательски совершено убийство П. А. Столыпина. Нельзя было не указать как на это, так и на многое другое…

Среди таких условий я решился согласно прежней схеме, и применяясь к существу речи, дать её вновь — в исправленном и обработанном виде, заранее, как объяснено, предупреждая о некоторой впрочем, не существенной, оригинальности формы.

Священным долгом почитаю ознаменовать прозорливость VII Съезда Объединённых Дворянских Обществ, 12 и 13 февраля 1911 года выслушавшего доклад на тему, которой нигде в Европе не допустили бы страха ради иудейского.

Да будет же настоящий труд воспоминанием.[1]

Nec deus intersit, nisi dignus vindice nodus!..

1 июля 1912 года.

Алексей Шмаков.