Глава 34. На следующий день, когда я, сонный, хмурый и голодный, приполз в колледж, я думал, никто и ничто не способно испортить мне настроение больше

На следующий день, когда я, сонный, хмурый и голодный, приполз в колледж, я думал, никто и ничто не способно испортить мне настроение больше, чем есть на данный момент. Всю ночь я ворочался с боку на бок, пытаясь выкинуть Тома и его сопливые признания из головы, но ни черта не помогало. Благо я пришел к выводу, что мне стоит проследить за поведением мерзкого гомика, и если оно будет приемлемым, то, пожалуй, я смогу разрешить ему обедать с нами всегда. Это для начала. Что дальше – посмотрим. Я пытался понять, не сглупил ли с таким поспешным выводом, но что-то внутри само тянулось к Трюмперу и хотело, чтобы он был где-нибудь рядом.
Я чуть не совершил самоубийство, когда увидел в расписании первой парой на сегодня физкультуру. Это было воистину отвратительным, поганым, мерзким событием, потому как я мог абсолютно спокойно проспать эту пару и придти только ко второй, что уже четвертый семестр с успехом делаю. Прогулять в этот раз было нерезонно, так как буфет и столовая еще закрыты, кафе возле колледжа открывается только в десять. Пришлось идти. Сочувственно похлопав по плечу, Георг потащил меня в спортивный корпус, где пришлось переодеваться в вещи не первой свежести. Я просто настолько редко бываю на физкультуре, что нет возможности забирать домой форму из своего шкафчика в раздевалке. Я стараюсь не только не появляться в этом корпусе, но и обходить его стороной.
Нашего физрука, Девида Фишера, чуть не хватил удар, когда он увидел меня в рядах студентов, скромно топчущегося с краю. Стоя с кислым выражением лица, я с ужасом понимал, что сегодняшняя пара будет для меня адом, потому как хитрая улыбка Фишера ясно давала понять: он не успокоится, пока не загоняет меня до смерти за все пропуски.
Трюмпер тоже был здесь. Он бодро бегал, прыгал, махал своей дредастой башкой и даже играл в волейбол вместе с первокурсниками. Хныча, я то и дело просил Георга отнести меня в раздевалку, чтобы встретить смерть хотя бы на удобной скамейке, но тот лишь давал мне пинок, чтобы я не отставал. Я был обижен на весь мир, на тех, кто составлял расписание для нашей группы, на Георга, который не предупредил меня, на девочку с первого курса, которая бежала впереди, то и дело задевая меня по лицу своим раздражающе длинным конским хвостом, на Трюмпера, который был бодр и весел и не обращал на меня никакого внимания.

- Ай, бл*-я-я, - заорал я и схватился за затылок.

Какой-то ублюдок попал мячом прямо мне в голову. Вот же косой дегенерат! Матерясь, я пытался сфокусировать взгляд, ибо от удара все плыло, и перед глазами в прямом смысле мелькали звездочки.

- Прости, Билл, - ко мне подбежал Трюмпер, растрепанный и раскрасневшийся.

Я уже хотел было обматерить его и пнуть, но он виновато улыбнулся, схватил мяч, что валялся у меня в ногах, и побежал обратно.
С отвисшей челюстью я смотрел ему вслед, пытаясь понять, какого хрена этот придурок даже не пал ниц, чтобы извиниться. И даже не спросил, больно мне или нет! Задыхаясь от демонстрации столь бестактного поведения, я продолжал пялиться на проклятого гея, который вел себя так, будто бы ничего не произошло. Меня раздражал его белый с серым спортивный костюм, его огромные кеды, синяя повязка на голове, а высокий хвост из дред, делающий похожим на куклу Барби, вообще доводил до зубовного скрежета.

- Каулитц! Еще три круга! – услышал я крик физрука, который с каким-то извращенным удовольствием наблюдал за мной, играясь бл*дским ненавистным свистком.

- Пошел на… - мне не дал договорить Георг, который схватил меня и поволок в сторону беговой линии.

- Ты со всем придурок или как? Фишер же тебя по стенке размажет! – шипел он, таща меня.

- Да мне плевать, я больше не могу! – начал канючить я, медленно плетясь за другом. - У меня болят ноги, и кружится голова! Еще подташнивает, и я, кажется, сейчас скончаюсь.

- Шевели своим тощим задом, Каулитц! У тебя ни одного сданного норматива! Опять будешь ныть в конце семестра! – злорадно выкрикнул физрук.

Я буквально побагровел от ярости и стиснул зубы, дабы не разораться в ответ.

- Давай, Билл, я верю в тебя. Вспомни, как мы убегали от полицейских, когда напились возле площади. Ты же можешь быстро бегать, когда захочешь, - попытался подбодрить меня Георг, который каким-то образом имел неплохую физическую форму, хотя пил пиво в несколько раз больше, чем я, а физкультуру прогуливал в числе, равном моему.

Ненавидя и проклиная свою жизнь, я вяло побежал вслед за Георгом и остальной толпой неудачников вроде нас, отрабатывающих нормативы.
Трюмпер постоянно мелькал перед глазами. Его беспечная рожа бесила настолько, что я планировал за обедом окунуть ее в тарелку с пюре. Но эта мерзкая голова держалась на великолепном спортивном теле, и даже мне пришлось признать – мерзкий гей прекрасно играет в волейбол. В какой-то момент я даже поймал себя на разглядывании фигуры Тома. Педик шустро перемещался вслед за мечом, а когда пасовал, то удар у него получался сильным и изящным. С лица Трюмпера не сходила счастливая улыбка, и я, чтобы не раздражаться еще больше, отвернулся, игнорируя странное желание понаблюдать за ним еще.

***

- Не-а, - мрачно ответил я, стараясь игнорировать соблазнительное лакомство и сладкий аромат шоколада.

Усевшись на стул, я обнял руками сумку, пытаясь понять, что чувствую. Вроде меня сильно не тошнит. Вроде все в порядке. Главное - не нервничать. Сейчас придет Георг, и все будет хорошо.

- Это тебе. Я видел, ты часто пьешь горячий шоколад. Решил взять, а то очередь возле автомата собралась, - подвинув ко мне стаканчик с ароматным напитком, сказал педик и чуть улыбнулся.

Подозрительно посмотрев на него, я поднес стакан к носу и понюхал. Надеюсь, он не подсыпал туда чего-нибудь. А то я его убью.

- Спасибо, - тихо поблагодарил я.

Мне, черт возьми, было приятно. Приятно, что Том подметил мои вкусы, приятно, что подумал обо мне. Это клиника. Я не хотел углубляться в эти размышления, но у меня не было сил сопротивляться. Мой мозг дал сбой, поломался, выветрился – что угодно. Я просто сидел, обхватив горячий стаканчик обеими руками, делал маленькие глотки и чувствовал, что мне становится лучше.
Трюмпер закидывал в рот шоколадки и смотрел по сторонам. Я не знал, должны ли мы беседовать о чем-нибудь или нет. Мне было спокойно и хорошо.
Когда пришел Георг с полным подносом еды, я закатил глаза, а Том рассмеялся.

- Ну, извините, - развел руками друг. – Я не могу как вы питаться воздухом и прочей фигней, что вы жрете.

Я улыбнулся и отвел глаза. Он ведь не знает, почему мне, бывает, кусок в горло не лезет.
К моему удивлению, Трюмпер продолжал не обращать на меня внимания. Он переговаривался с Георгом, смеялся, если тот рассказывал какие-то приколы. Я надулся, всем своим видом показывая, что я как бы тоже присутствую за столом, и я не статуя и даже не ваза, но максимум, чего я добился, это:

- Билл если хочешь, можешь взять шоколад, - бросил Трюмпер, мимолетно полоснув по мне взглядом.

В отмщение я сгреб все шоколадки себе в карман и с невозмутимым видом стал уничтожать их по одной. Трюмпер удивленно следил за мной некоторое время, а затем снова переключил внимание на Георга, который трещал с набитым ртом о Рендж Ровере, запчастях к нему, марках бензина и так далее.