Глава 15. Я чувствовала себя глупо из‑за того, что Олден рассмеялся

Я чувствовала себя глупо из‑за того, что Олден рассмеялся. Я не могла поверить, что вообще сделала такое, это было просто «по дружески», так что все нормально.

– Мне очень жаль Олден, я не знаю, почему это сделала, – прошептала я. Образ Зака мелькнул в моей голове, и от этого мне стало еще хуже.

– Все нормально, Линзи. Я думаю, так делают все друзья.

Я не могла понять шутит он или нет. Мне действительно хотелось залезть под диван. Вместо этого я встала и подошла к задней двери, чтобы впустить Спок, которая забежал и прыгнул на колени Олдену, облизывая лицо.

– Взгляни Линзи? Спок и я просто друзья, но она тоже меня целует.

Если он пытался заставить меня чувствовать себя лучше, то это не работало. Спок лаял и вилял хвостом. Это выглядело безумно мило, что я улыбнулась, несмотря на душевные страдания. Олден погладил Спок и поставил на пол, потом встал и потянулся.

– Ты проделала огромную работу, Линзи. Как себя чувствуешь? – Кроме желания умереть из‑за того что я напала на него?

– Хорошо. Это не столько ужасно как я боялась.

– Ты должна пойти домой, или я мог бы пригласить тебя на ужин? – Он все еще хотел пригласить меня на ужин, после всего?

– Хм, ужин был бы кстати. Я просто умираю с голода.

– Превосходно. – Он осмотрел меня с головы до ног. – Ой, секундочку, планы немного изменились. Может, я просто закажу китайскую еду на дом? – Я взглянула на свою мешковатую футболку и слишком длинные штаны.

– Что? Ты говоришь о моей мокрой школьной форме или о моей шикарной спортивной одежде не последней моды? – Я прошлась по гостиной, словно по подиуму и чуть не споткнулась о ковер. Олден аплодировал.

– Я куплю вашу коллекцию. Я не знаю, насколько лучше ты еще можешь выглядеть, но думаю, этот наряд не совсем подходит для местных ресторанов. Как насчет кастрюльки Му Гайя и жареного риса?

– Отлично.

– Яичный ролл?

– Хорошо.

– Будут ли еще особые пожелания? – Я снова села.

– Нет. Бери все что хочешь. – Он взглянул на меня и смотрел некоторое время.

– Что? – спросила я.

– Ничего. С тобой просто очень легко поладить.

– Почему? Потому что я не придираюсь к еде?

– Нет. Ты просто… другая. – И снова Роза.

– Мне жаль.

– Почему ты извиняешься Линзи? – спросил он, садясь рядом со мной. Я действительно не знала ответа, почему я иногда говорила подобное. Он смотрел на меня, в то время как я чувствовала, что краска заливает мое лицо. Он покачал головой и набрал номер китайского ресторана. Я была рада, что он сменил тему. Было довольно трудно объяснить мою ревность.

Олден был мастером в палочках для еды. Я же очень быстро сдалась и перешла на вилку. Вдвоем мы быстро все съели, в том числе и печенья счастья.

– Что мы будем делать с рисунком Сюзанны? – Спросила я. Он взял обертки печенья и выбросил их в пустой мусорный контейнер.

– Мы отдадим его матери, а сестренке найдем фиолетового.

– Мистера Дженкинса. Как нам найти мать? – Я выбросила свой мусор в ведро.

– У нас есть название больницы и школы. Она сказала тебе свою фамилию? – Я села рядом с ним на диван.

– Да. Лоуренс. Сюзанна Лоуренс. Она умерла от рака. Сестренке 3 года. Сюзанне было почти 5 лет. Мама завет ее Сюзи. У нее есть собака по кличке Пушистик. Игрушка названа в честь кошки, которая умерла, когда она была ребенком.

– Оу. Отличная работа. Где мистер Дженкинс?

– В обувной коробке за искусственной елкой на чердаке. Она его спрятала, что бы, никто не нашел. – Мне сложно было сдерживать слезы. – Мистер Дженкинс боится иголок.

– Эй, – прошептал он, обнимая меня. – Эй. Ты видела ее. Она в порядке. Она теперь свободна. Ты помогла ей.

Я кивнула и вытерла глаза.

– Извини. Я просто слабачка. Это отчасти задело меня.

Входная дверь скрипнула. Олден улыбнулся.

– Должно быть мама вернулась. Она будет рада познакомиться с тобой. – О, нет! Я выглядела ужасно. Синяки под глазами от слез, да и к тому же я была в одежде Олдена. Я вытерла глаза рукавом, поправила футболку и пальцами расчесала волосы. Я, вероятно, была красно‑фиолетовая к тому времени как мама зашла в длинном белоснежном пальто. Я пыталась вырваться из рук Олдена, но он держал меня очень крепко.

– Эй, Олден. Это и есть Линзи? – с улыбкой спросила мама.

– Именно она, – Весело ответил он. – Линзи, это моя мама Керолайн.

Даже без халата доктор Томас выглядела устрашающе. Она была высокой великолепной блондинкой. Волосы средней длинны обрамляли высокие скулы лица.

– Здравствуйте, – сказала я.

– Приятно, наконец, познакомится с тобою Линзи. Ты единственная, о чем он рассказывал на протяжении недели. – Я улыбнулась. Доктор Томас улыбнувшись в ответ, отправилась на кухню. Я взглянула на часы. Время шло гораздо быстрее, чем я думала. Мама скоро вернется домой. Я указала на свое запястье и прошептала.

– Мне пора идти.

– Олден ты сделал на завтра доклад? – Спросила его мама из кухни. Он закатил глаза и улыбнулся мне.

– Да мама, я делаю. У меня еще есть время. Но для начала я отвезу Линзи домой.

– Постарайся вернуться домой раньше, что бы ты мог закончить свой доклад до темноты. Если ты хочешь что бы тебе, как и раньше давали стипендию, ты должен хорошо учиться. – Олден зашел на кухню и поцеловал в щеку мать.

– Но у тебя ведь нет котла, что бы варить зелья, и нет метлы, на которой ты бы летала, не так ли? – Она рассмеялась и взъерошила его волосы.

* * *

Я чувствовала себя глупо, возвращаясь, домой босиком, в плаще поверх одежды Олдена, и неся с собой пакет с мокрой школьной одеждой. Это напомнило мне времена, когда я намочила штаны в детском саду. Олден провел меня до двери, и мы стояли в неловком молчании, словно после первого свидания. Он ждал, что бы сказать до свиданья, глядя на то, как неуверенно я себя чувствую. Должна ли я была пожать ему руку или поцеловать в щеку и пожелать спокойной ночи? Возможно, мне следовало действовать как Спок и просто облизать его лицо. Я не знала что делать. У меня был парень. Отличный парень, но что‑то во мне требовало Олдена.

– Что мы делаем? – Спросила я, переминаясь с ноги на ногу.

– Я не знаю, – сказал он. – Ты мне скажи.

Моя мама открыла дверь и спасла ситуацию. Вот так. Изящный выход.

– О, Олден. – Ахнула мама. – Пожалуйста, заходи.

Забудьте изящный выход.

– Спасибо миссис Андерсен, но мне нужно вернуться домой. У меня домашняя работа по докладу на завтра. Спокойной ночи, Линзи. Это было… весело.

– Да. Спасибо за ужин.

Олден улыбнулся и сунул руки в карманы.

– Всегда рад. Это было мне только в радость.

Мама обняла меня, когда мы следили за тем как уезжает Олден.

– Я рада, что вы, наконец, дружите, – сказала она. Друг. Это действительно, то кем был Олден?

От Зака сообщений больше не было. Вероятно, он был разочарован, что я не пришла посмотреть, как он играет, но он бы пришел в ярость узнай, где я была и почему отключила свой телефон. Вина разъедала меня изнутри.

Переодевшись и почистив зубы, я легла в кровать и задумалась. Я наконец‑то сделала то, что имело огромное значение. Олден был прав. Я могу быть Говорящей. Это был мой первый раз, когда я чувствовала себя абсолютно правой. Я не могла помочь своему отцу, но я могла помочь остальным призракам выполнить свои дела на земле. И гуляя с Олденом, я своего рода поднималась духом. Если бы только не Роза, которую я вспоминала каждый раз, как закрывала глаза.

Когда я закрыла глаза, звук донесся из моего окна, словно июльский дождь в летние месяцы. Тук‑тук. Тук‑тук. Призраков притягивает свет?

– Уходи. Призрачная помощь закрыта на ночь!

Тук‑тук. Тук‑тук. Я собиралась отдохнуть ночью. Поэтому встала с кровати и подошла к окну. Это не было похоже на призрака. Это больше было похоже… на гальку? Я открыла свое окно и уставилась на улыбающегося Олдена.

– Ты очень долго. Я уже собирался петь серенады, если ты меня не услышишь. – Я озадачено смотрела на него сверху вниз. – Пожалуйста, Линзи. Впусти меня, прежде чем соседи вызовут полицию.

Мне хотелось накинуть халат или что‑то еще, когда порыв холодного ветра проник в прихожую. Шорты и майка были отличной одеждой лишь под одеялом. Олден прошел мимо меня в прихожую.

– Где твоя мама? – прошептал он. Я указала через плечо на лестницу.

– Спит в своей комнате.

– Отлично. – Он пошел за мной и начал подниматься на второй этаж. О, нет! Только не моя комната снова! Это была катастрофа. В дополнении с ванной комнатой было еще три комнаты наверху: моя, прямо на площадке лестницы, спальня мамы и маленькая комнатка в дальнем конце коридора, где мама хранила свои бумаги и файлы клиентов. Возможно, я могла бы пойти с ним туда. – Олден, не…

Слишком поздно. Он зашел в мою комнату раньше, чем я могла закончить свое предложение.

– Не что? – спросил он, садясь на кровать.

– Как ты осмелился войти в святую святых Говорящего? – пошутила я, оглядываясь по сторонам.

– Угнетенный слуга почувствовал себя храбрым. – Он усмехнулся и похлопал по месту рядом с собой. – Если бы ты оставила свой номер телефона, было бы гораздо проще.

И гораздо менее неловко, я думала о том, как сунула пару грязного белья ногой под кровать.

– Что‑то случилось? – Он взглянул на меня своими необыкновенно серыми глазами.

– Нет. В смысле да. Мне нужно, что бы ты оставила мне свой номер телефона. Так как мы находимся в двадцать первом веке, мы должны пользоваться технологиями.

– Ладно, я оставлю. – Я неловко стояла рядом с дверью. Прежде я ничего подобного не чувствовала при Заке. Мое влечение к Олдену было необычно. Чем сильнее оно становилось, тем было больнее. Боль дает тебе понять, что ты все еще жив, однажды сказал Олден, когда мы делились душою. Я ходила парализованной последние три месяца и впервые после смерти папы я чувствовала что живу. – Это все?

– Нет. На самом деле я хотел с тобой правильно попрощаться, а не бросать на пороге сегодня вечером. – Он долго разглядывал меня с головы до ног. Неужели он наконец‑то начал меня воспринимать как Линзи? Я не ответила, опасаясь, что он услышит звуки сердца пытающегося вырваться у меня из груди. Я знала, что не зря считала это свиданием. Я сделала шаг, вперед надеясь, что в его мыслях было подобное.

– Ну, у нас не было окончания резолюции, и мы не построили планы на следующий призыв призрака. Я не должен был заканчивать работу, не подумав об этом. – Пояснил он. На его лице появилось своеобразное выражение. – Ты в порядке?

Работа. Это не имело ничего общего со мной. Это была просто работа.

– Хорошо. Давай закончим.

Он встал.

– Что‑то не так? Ты плохо себя чувствуешь. – Ну, это был не лучший способ объяснения подобного.

– Я в порядке Олден. Просто давай закончим с этим. Я устала.

– Мне очень жаль. Мы можем спланировать наш доклад позже, но мы должны придумать стратегию по выполнению сегодняшнего обещания.

– Доклад? – Я думала, это был школьный доклад.

– Нет. Я не хожу в школу Линзи. Я уже получил высшее образование. Обучение заканчивается, как только появляется Говорящий. – Я прислонилась к двери.

– Но ты сказал, что получаешь заочное обучение.

– Нет. Я говорил тебе, что мои родители думают, что я получаю заочное образование. Я пишу доклады для нас. Это часть моей работы. Просьбы и переговоры с призраками и все в этом роде. – Я ахнула.

– Ты должно быть шутишь. Они заставляют это все записывать? – Он снова сел на край кровати.

– Эмм. Там целый отдел посвящен этому.

– Зачем кому‑то собирать подобное?

– Так как население увеличивается, как и уровень смертности, логично, что призраков становится больше. Совет следит за тем, что бы соотношение Говорящих и призраков сбалансировалось. Их теперь стало гораздо больше, чем раньше, когда ты этим занималась. – Ну как обычно Роза.

– Я не делала этого раньше, – прошептала я. Доклады. Отчеты. Во что я вляпалась?

– Теперь нас больше чем прежде.

– Я представляю рекламные объявления. «Требуются Говорящие с призраками: наличие опыта необходимо. Мазохистские наклонности приветствуются». – Он улыбнулся.

– Да, что‑то подобное.

– Итак, что еще нужно, что бы закончить нашу работу? – Спросила я, переминаясь в пижаме. Он осмотрел меня еще раз, прежде чем ответить.

– Мы должны выполнить наше обещание Сюзанне. Я пойду в больницу, а ты завтра в школу и посмотрим, сможем ли мы получить ее адрес. Однако я сомневаюсь. Больницы довольно тщательно скрывают подобную информацию. Хотя иногда я могу общением выудить нужную мне информацию. – Я подняла бровь.

– Бьюсь об заклад, ты можешь. – Он встал и направился к двери.

– Пожалуйста, оставь мне свой номер телефона. Я заеду за тобой после школы, что бы мы могли оформить наш доклад.

– Это приказ?

– Нет. Это просьба. Линзи, пожалуйста, позволь мне забрать тебя после школы, что бы мы могли закончить наш доклад по Сюзанне? – Он одарил меня великолепной улыбкой.

– Так‑то лучше.

После его ухода я сидела на кровати, глядя на папину гитару в углу. Зак написал мне песню, промелькнуло в моей голове. Когда я закрыла глаза, то увидела Зака, сидящего на журнальном столике со своей гитарой и дарящего мне свое сердце в песне.

– Что я делаю, пап? – Спросила я. Затаив дыхание я ожидала ответа, но он так и не пришел. Хотя где‑то в глубине души я уже знала ответ.