Городская экология

67 «Выживает сильнейший» — этот нехитрый лозунг социаль­ного дарвинизма, наверное, главное, что сближает современ­ных отечественных исследователей городской жизни и чикаг­скую школу городской социологии. В ней города интерпрети­ровались как постоянно развивающиеся организмы, причем это развитие включало как рост, так и упадок, как социальную норму, так и социальную патологию.

67 «Городская экология» — так называется подход к изучению городов, объединивший Роберта Парка, Роберта Маккензи, Луиса Уирта, Эрнеста Берд­жеса, Харви Зорбаха. В нем биологизм сочетался с эволюцио­низмом, а социальность городской жизни виделась укоренен­ной в материальной среде. Устойчивые способы воспроизвод­ства социальной жизни в городах понимались этими авторами с отсылкой к естественным силам, действующим помимо со­знания людей.

67 Социальная организация мыслилась как резуль­тат неосознанной эволюции.

68 Вглядываясь в то, как все новые волны мигрантов оседали в районах города — без какого-то особого регулирования и ко­ординации со стороны государства, но в соответствии с опре­деленной логикой, чикагцы увидели в этой логике проявление «биотической борьбы», как ее называет Парк, то есть бессозна­тельного соревнования и приспособления групп людей, при­водящего к тому, что различные социальные функции закреп­лялись за самыми подходящими участками пространства. Те виды активности, которые функционально более всего подхо­дили для данного места, постепенно в этом месте воцарялись, вытесняя другие активности, которым необходимо было ис­кать для себя другие места.

68 Между различными типами пользо­вателей одного и того же места постепенно устанавливался симбиоз, от сосуществования друг с другом они получали вы­году, и в целом установившаяся экологическая система стремилась к состоянию равновесия. Нарушение равновесия в силу увеличения населения или каких-то иных причин приводило к новому витку биотического соревнования, в ходе которого новые группы пытались найти для себя новые ниши в изменив­шейся среде. Старые варианты использования места уступают место новым, равновесие восстанавливается, а социальная и культурная жизнь начинает происходить в рамках возникших новых сообществ.

68 Социальный дарвинизм нашел выражение в теориях кон­центрических зон и «естественных» ареалов.

68 Трансформация индустриального города в связи с приростом мигрантов виде­лась чикагским социологам так городская жизнь — это беско­нечная борьба за ресурсы, в ходе которой складываются так называемые естественные ареалы, каждый из которых закреп­ляют за собой особые группы людей. «Естественные» ареалы — это социальные пространства, возникающие в ходе «естествен­ного» экологического развития города — в противополож­ность запланированному развитию.

68 Стремление найти проявления регулярности в видимом хаосе преступности, семейных проблем, беспризорных детей привело к успешной «визуали­-69-зации» сдвига социальных и моральных норм, происходящего в американском обществе (и имеющего обязательные про­странственные эквиваленты).

69 Если какие-то городские тер­ритории колонизуются новыми резидентами, старым прихо­дится искать для себя новые места обитания — почти так же, как в животном мире. Вторжение новичков неминуемо означа­ет отступление или «поражение в правах» старожилов. Сорев­нование между различными социальными группами сопро­вождается процессами вторжения, защиты и подчинения себе тех «естественных» ареалов, к которым группы наиболее хоро­шо приспособлены. Стремление повысить социальный статус ведет к ассимиляции мигрантов, а их неудачи на этом пути приводят к маргинализации. И те и другие процессы имеют пространственные корреляты: бедные районы уступают по по­пулярности богатым, а социальная сегрегация выражается в пространственной и, более того, все, за чем в обществе закре­пилось название «социальное», может быть в конце концов сконструировано и описано как пространство.

69 Социальный дарвинизм чикагцев не был тотальным, допол­няясь признанием роли культурного наследия и социального взаимодействия в складывании отношений между белыми и цветными обитателями города. Борьба последних за соци­альный статус, стремление закрепиться и даже ассимилиро­ваться представляли собой один из устойчивых «паттернов» городской жизни, который приводил к пространственным последствиям: движение из бедных сегрегированных районов в богатые. Люди вторгаются в жизнь друг друга, пытаясь на­правлять, контролировать и выражать свои собственные кон­фликтные импульсы, был убежден Парк. Чикагские авторы, конечно, отдавали себе отчет и в том, что многое происходя­щее в городе есть результат целенаправленной деятельности, но настаивали, что устойчивые модели городского роста — результат глубинных эволюционных процессов.

69 Значимость культурного измерения городской жизни отражена и в убеждении Парка, что необходимо было исследовать влияние средств

70 массовой коммуникации (телефона, радио, газет и журналов, массовой литературы) на нравы и мобильность населения.

70 Студенты и молодые исследователи вняли этому призыву, изу­чив и то, как многочисленные журналы «про любовь» разруша­ют традиционные семейные узы, маня к несбыточному, и то, как в чикагских библиотеках зачитываются до дыр романы, в которых идет речь о романтических отношениях, далеких от повседневных,

70 В своей знаменитой схеме концентрических зон роста го­рода и его социальной организации Берджес выделяет пять зон: 1) центральный деловой округ, 2) «переделываемая зона» (или «зона транзита»), в которой старые частные дома пере­страиваются и приобретают иные функции, прежде всего ком­мерческие и жилые; 3) зона домов «независимых рабочих»; 4) зона «домов получше»; 5) зона ежедневных пассажиров [см.: Burgess, 1924: 142—155]. Поскольку эта схема призвана была проиллюстрировать социальную и моральную организацию городского пространства, Берджес уделяет особое внимание «зоне транзита» — с ее кварталами богемы, районами «красных фонарей», «миром меблированных комнат», чайнатаунами и так далее — как самой проблемной. С его точки зрения, доста­точная удаленность зоны от центра города была эквивалентна гарантии социальной нормальности, С другой стороны, чикаг­цы, напомню, были прогрессистами: вера в то, что в их стране возможна социальная мобильность, также находит отражение в этой схеме, ибо она позволяет зафиксировать не только зак­репленность участков города за какими-то социальными сло­ями, но и перемещение городских обитателей из одной зоны в другую. «Гетто» Луиса У и рта как раз прослеживает, каким об­разом обреченные начинать жизнь в новой стране в «проблем­ном» центре города еврейские эмигранты постепенно выбира­лись в социально благополучные пригороды.

70 Опираясь на многочисленные архивные документы, опро­сы, свидетельства и case studies, проведенные ими самими, их студентами и социальными работниками, в ходе которых была

71 Диаграмма концентрических зон Берджеса

72 документирована жизнь афроамериканцев и проституток, посетителей танцзалов и обитателей муниципального жилья, богемы и гомосексуалистов, бездомных и обитателей трущоб, лидеры чикагской школы создали карты, документирующие «социальный отбор» (Р. Парк) городского населения.

72 Были со­зданы диаграммы, отражающие карьеры гангстеров и люби­мые места шизофреников, не говоря уже о расположении гостиниц борделей, магазинов и прочих мест, в которых соби­раются люди. Парк выделил «естественные социальные груп­пы», близкие по смыслу расам, и показал, как они подчиняют себе определенные районы города, в ходе чего китайцы созда­ют Chinatoim, итальянцы — Little Italy и так далее. Процессы сегрегации устанавливают моральные дистанции, которые превращают город в мозаику маленьких миров, соприкасаю­щихся, но не проникающих друг в друга, — так виделось про­исходящее Парку. Это открывает возможность быстрого пе­ремещения индивидов из одного морального ландшафта в другой, осуществляя проблематичный эксперимент по совме­щению пространственной близости и ценностной изолиро­ванности. Ему вторит Берджес, показывая, что изобретатель­ность молодых людей из хороших семей, нацеленная на поиск свободных от надзора и нотаций пространств, подкреплялась активным строительством кабаре, танцзалов, дворцов в бога­тых частях города, сулящих «приключение и любовь» [см.: Burgess, 1929: 169).

72 Деятельность чикагской школы была отмечена колебания­ми между накоплением деталей, характерных только для дан­ного места — Чикаго, и стремлением продуцировать достаточ­но универсальные модели, пригодные для любого города. Историк чикагской школы Эндрю Эббот рассказывает о ха­рактерном в этом отношении эпизоде [см.-.Abbot, 1999].

72 Эрнест Берджес часто выступал в университете и за его пределами с докладами о своей теории концентрических зон (о которой шла речь выше), показывая присутствующим схему этих зон, наложенную на карту Чикаго.

72 Здесь важно помнить, что зо­-73-ны — условное членение городской территории, позволяю­щее прослеживать процессы, связанные с мобильностью на­селения и различным использованием земли.

73 Когда кто-то из присутствующих спросил Берджеса после одного из докладов: «А что это за голубая линия посреди схемы?» — последовал от­вет «О, это озеро!» Берджес имел в виду озеро Мичиган — ог­ромный водоем, больше похожий на море, без которого Чи­каго невозможно представить. «Голубая линия» важна в том смысле, что невозможно строить модель функционирования города, не принимая во внимание характер его территории: уникальность Чикаго в том, что существование озера предоп­ределило структуру города. Однако в книге Берджеса и Парка «Город» фигурируют две схемы: так сказать, с озером и без. В первой удержана специфичность города, во второй вопло­щена абстрактная модель, годящаяся повсюду. Суть коммента­рия Берджеса по поводу первой схемы была такова: ни Чика­го, ии какой-то другой город полностью под эту идеальную схему не подпадает. Берег озера, река Чикаго, железнодорож­ные пути, исторические факторы в расположении промыш­ленных предприятий и некоторое сопротивление местных сообществ вторжениям извне усложняют картину По поводу второй Берджес говорил, что эта схема представляет идеаль­ную конструкцию тенденции к радиальному расширению, вектор которого направлен из центрального делового райо­на, — то есть что это направление развития характерно для любого городка или города.