Глава 14. В Духе и Истине

Всякий религиозный опыт есть по большому счету состояние любви, любви безусловной и безграничной.

Бернард Лонерган,

канадский философ, священник и богослов

Однажды Чикагский культурный центр проводил Неделю музыкального многообразия. Чтобы многообразие было полным, пригласили и евангельский хор. Хор выступал днем, и на концерт, на котором был и я, собрались преимущественно хорошо одетые деловые люди и покупатели с Мичиган–авеню.

«Видите, как действует Бог?» — вопросил руководитель хора, поглядывая на витражи от Тиффани, украшавшие купол. «Кто бы мог подумать, что в это здание пригласят Святого Духа?» Слушатели снисходительно улыбались, аплодировали и готовились в течение часа наслаждаться звуками прекрасных голосов.

Мы и не догадывались, что нас ждет. Все шло по плану до тех пор, пока минут через двадцать после начала концерта один из хористов не впал в экстаз. Выскочив из последнего ряда, он заскакал по сцене на одной ноге с криками: «Аллилуйя! Аллилуйя!» и заговорил на языках. Хор продолжал петь, словно ничего не случилось. Однако аудитория заволновалась. Две седые дамы в меховых палантинах, прижимая к себе сумочки, стали пробираться к выходу. Люди в деловых костюмах беспокойно заерзали, поглядывая на часы. В зале разразилась неожиданная эпидемия кашля.

Когда же еще несколько певцов «упали в Духе», то есть повалились на пол, словно бездыханные трупы, аудитория была потеряна безвозвратно. Руководитель хора, обернувшись к немногочисленной оставшейся публике, почти извиняющимся тоном проговорил: «Видите, что выходит? Духа кашлем не остановить».

***

Накануне своего двадцать восьмого дня рождения Мартин Лютер Кинг проповедовал в одной из церквей города Монтгомери (штат Алабама). Его дом недавно подожгли, и он почти не спал: волновался — его семье угрожали расправой. Будущее кампании по борьбе за гражданские права чернокожего населения Алабамы выглядело мрачным. Молодой лидер молился вслух, и впервые за все время его общественной деятельности Кинга охватил духовный экстаз.

«Господи! — молился он. — Надеюсь, что в борьбе за свободу никто из нас не погибнет. И, Господи, я тоже, конечно, не хочу умирать. Но если кто–то должен умереть, то пусть это буду я». А потом Кинг только открывал рот — больше говорить он не мог. Он почти лишился чувств. Подбежавшие служители помогли ему сесть на место. Аудитория отреагировала на происходящее с большим энтузиазмом: Святой Дух сошел на чернокожего ученого из Бостонского университета! Аминь, аллилуйя! Слава тебе, Господи Иисусе! Сам же Кинг впоследствии чувствовал неловкость за случившееся.

***

Порой, когда Дух Святой и человек начинают взаимодействовать, случаются странные события. Одних они пугают, других смущают, третьих завораживают. Профессор богословия Рэндалл Балмер создал сериал о религии под названием «Очи мои видели славу». Камера зафиксировала много ярких проявлений Духа, особенно в южных негритянских церквях. Впоследствии Балмер сказал мне, что не понимает, почему нас коробят кадры духовного экстаза: ведь физический экстаз без конца показывают по телевидению.

Я страдаю типичным журналистским недугом — наблюдаю за событиями не как их участник, а словно со стороны. Эта позиция хороша, если речь идет о вашингтонской политике, футбольном матче или войне. Но пониманию духовной реальности она, мягко говоря, не способствует. Вспоминается пословица: «У подножия маяка всегда темно».

Вот я сижу на собрании харизматов, смотрю и слушаю. Незатейливая ритмичная музыка и повторяющиеся фразы. Мне они действуют на нервы, а других, похоже, гипнотизируют. Тела присутствующих раскачиваются, руки воздеты вверх, глаза закрыты. Люди словно вознеслись на недоступную мне эмоциональную высоту, в эмпиреи духа. После собрания я осторожно спрашиваю у молившихся: «Что вы чувствовали? Я хочу понять. Не могли бы вы объяснить?»

На меня смотрят, как на больного, и мычат нечто невразумительное. Во взглядах — беспокойство, снисходительность и даже жалость. Я словно оказываюсь в положении журналиста: оператор показывает крупным планом женщину, только что потерявшую на пожаре ребенка, а корреспондент пытается взять у нее интервью. Значит, не следует раскладывать духовность по полочкам, разбирать ее на составные части? Наведите объектив на Духа Святого — и Он скроется?

Буду честен: в моем личном опыте ярких, зрелищных проявлений Божьего присутствия почти нет. Зачастую окружающие усматривали в этом серьезный недостаток и молились, чтобы Святой Дух снизошел и на меня. А мне бывало очень неуютно. Однажды я наблюдал, как в кабинете для музыкальных занятий два ревностных семинариста пытались изгнать бесов из моего брата. Свидетелем таких событий я становился редко. Но до сих пор, слыша, как в некоторых церквях молящиеся издают животные звуки или неудержимо хохочут, я вновь ощущаю неловкость, которую испытал во время выступления хора в Чикагском культурном центре или при попытке изгнания нечистых духов[24].

На богослужениях я никогда не говорил на языках и не лаял. В отличие от Мартина Лютера Кинга, меня никогда не охватывал духовный экстаз. В чем тут дело? В моих застарелых комплексах и боязни потерять контроль над собой? В духовной ущербности? В неизбывном рационализме? Не знаю. Знаю лишь, что новозаветные авторы постоянно говорят о «Духе Христовом», а фразы «в Духе» и «во Христе» для них почти взаимозаменяемы. Поэтому, когда я хочу представить себе Духа Божия — да, я понимаю, что здесь есть противоречие, — я обращаюсь ко Христу, к Сыну Человеческому, в Котором незримое обретает видимый Лик. На Тайной Вечере Иисус сказал ученикам:

«Утешитель же Дух Святой, Которого пошлет Отец во имя Мое, научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам» (Ин 14:26). Он прославит Меня, потому что от Моего возьмет и возвестит вам

(Ин 16:14)

Благодаря земной жизни Спасителя мы имеем яркое представление о том, что такое человек, живущий в подлинном богообщении. «Плоды Духа» — это те качества, которые были присущи Иисусу. И Он обещал пребывать в нас, чтобы мы становились такими же, как Он.

***

Если задаться вопросом, как и каким образом действует во мне Дух Божий, ответ на него мы опять найдем во Христе.

Однажды я читал отчет о психиатрическом исследовании. Было изучено поведение двадцати пяти жителей Запада (в том числе тринадцати миссионеров), которые при Мао Цзэдуне попали в китайский застенок. Им всячески промывали мозги: тюремщики принялись искоренять все неверные идеи, вбитые в головы миссионеров империалистами и капиталистами. Для пущего переубеждения использовались пытки. Несчастным связывали руки за спиной, ноги сковывали цепью, их заставляли стоять так целыми днями, а то и неделями, без сна. В это время китайские сокамерники внушали им «правильные мысли». После пыток заключенным задавали проверочные вопросы. Если ответ был «неверным», их избивали. У пленников оказалась сильная воля, но все–таки — правда, спустя целых три года, — они сломались. Все они признали себя виновными и подписали признания. Большинство стали помогать обработке новых узников. Когда их освободили и депортировали на Родину, они поначалу казались растерянными, смущенными, абсолютно не понимающими, во что теперь верить. И все же, придя в себя, практически все (за исключением двух–трех человек) отвергли пропаганду своих мучителей, навязанную им насильно.

Иисус никогда и никому не промывал мозги, а тем более не прибегал к насилию. Напротив, Он объяснил цену ученичества предельно честно и реалистично: «Возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мк 8:34). Христос не навязывал Себя людям и всегда оставлял им свободу выбора, вплоть до права отвергнуть Себя. Так и перемены, которые Бог производит в человеке, — это следствие не внешнего принуждения, а внутреннего действия Святого Духа, Который зовет нас к новой жизни и преображает изнутри. Еще раз обратим внимание на разные смыслы слова «параклит», которым именуется Дух в Новом Завете: Утешитель, Помощник, Советчик, Вдохновитель. Все они предполагают, что перемены — дело внутреннее, небыстрое, которое осуществляется при добровольном участии человека и сопровождается многими взлетами и падениями[25].

Рассмотрев разные названия Духа в греческом оригинале, а также возможности их перевода, видный богослов Джеймс Хьюстон заметил, что все они, по сути, означают — «друг». А подлинный друг всегда обо мне печется. И ради моего же блага Дух Святой — именно как друг — проявляет решительность, напоминая мне о необходимости меняться. Бог знает меня изнутри и указывает на недостатки, которые я предпочел бы не замечать. Вместе с тем, когда мне пусто, одиноко и тоскливо, Дух утешает, прогоняет грусть и страх. Он вдохновляет меня на благие поступки. Но прежде всего Он напоминает о Божьей любви. Действительно, само Его присутствие — залог того, что по милости Божьей я являюсь наследником Царства, возлюбленным Божьим чадом.

Христианский психолог Лэрри Крабб отмечает, что при решении проблем мы, христиане, часто даем друг другу один из двух советов: «делай то, что правильно» или «исправь то, что неправильно». Нельзя сказать, что эти советы неразумны. Но Новый Завет предлагает нам иной подход: «Развивайся! Расти! Дай свободу тому благому, что в тебе есть!» Благ же Дух Святой, Который живет в нас и располагает неиссякаемыми Божьими ресурсами.

Иногда упоминания о Святом Духе вызывают смущение и даже опасения, и в этом есть нечто парадоксальное. Люди боятся Утешителя! Честно сказать, иногда мне и самому хочется зримого знака Его присутствия — экстаза, чудесных ответов на молитву, исцелений и воскрешений. Но Дух ведет меня к поставленной Богом цели — к исцелению моего падшего «я» — медленному и постепенному.

Не так давно, затеяв писать эту книгу, я принял участие в одном семинаре. Руководитель сказал, что проводит такие семинары по нескольку раз в год, и ни разу не было случая, чтобы за четыре дня занятий Бог не заговорил с участниками. Мы должны были хранить безмолвие, читать то, что посоветовал руководитель, и молиться не менее четырех часов в день. Должен признаться, скепсиса у меня было немало: я затратил месяцы на книгу, посвященную молчанию Бога. И ожидания, соответственно, у меня были такие: сначала день скуки и неприкаянности, потом день сопротивления, потом, возможно, нечто вроде голоса Божьего, но неизвестно в какой форме. Все же я решил попробовать: пусть будет, как будет.

К моему величайшему изумлению, Бог начал говорить со мной сразу. В первый же день, сидя на замшелом камне в ближнем лесу, я прислушался — и начал записывать в дневнике, что мог бы сказать мне Бог, если бы задумал указать мне духовный «план действий» на оставшуюся жизнь. И чем больше я слушал, тем длиннее становился список. Вот несколько пунктов из него:

• Ставь под сомнение не только веру, но и сомнение. То ли я по характеру такой, то ли все никак не сведу счеты со своим религиозным прошлым, но мне свойственно подолгу предаваться сомнениям, тогда как вера заявляет о себе короткими вспышками. Не пора ли все делать наоборот?

• Не путешествуй в одиночку. Найди спутников, для которых ты — не проводник, а паломник или даже солдат, отставший от своего войска. Мне, как, впрочем, и многим протестантам, свойствен индивидуализм («Я и Бог»), а это неправильно, ибо не согласуется с Библией. Одинокое ученичество или общение с Богом не входит в замыслы Создателя.

• Впитывай доброе — красоту природы, здоровье, ободряющие слова — не меньше, нем злое. Почему требуется целых семнадцать писем с поддержкой от доброжелательно настроенных читателей, чтобы перебить эффект одного послания со злобной критикой? Если я буду засыпать и просыпаться без самоедства, а с чувством благодарности, жизнь заиграет свежими красками!

• Сделай жизнь проще, убери лишнее. Скажем, уделяй каталогам, рассылкам по электронной почте и уведомлениям книжного клуба ровно столько времени, сколько требуется, чтобы выбросить их в мусор. Если бы у меня хватило духу, туда отправился бы и телевизор.

• Найди в своей жизни что–нибудь приятное Богу. Выдающийся спринтер и миссионер–мученик Эрик Лидделл сказал своей сестре: «Бог сделал меня быстрым. Когда я бегаю, я чувствую, как Ему приятно». А от чего приятно Богу в моей собственной жизни? Надо разобраться — и побыстрее!

• Не стыдись. «Я не стыжусь благовествования Христова», — писал апостол Павел римской общине (Рим 1:16). Почему, когда незнакомые люди спрашивают, кем я работаю и какие именно книги пишу, я отделываюсь общими словами? Почему в ответ на вопрос о моем образовании начинаю не с христианских, а со светских учебных заведений?

• Помни, что Бог избрал и тех христиан, которые тебя сильно раздражают. Почему мне проще выказывать приязнь и симпатию к неверующим, чем к христианам, которые вечно судят остальных? Но так ты и сам превращаешься в христианина, вечно судящего остальных, только на другой лад.

• Каждодневно прощай людей, которые нанесли тебе раны. Все больше и больше я нахожу, что для благих перемен и во спасение Бог использует именно наши раны. Лелея зло на обидчиков, я перечеркиваю ценность ран, которую способна влить в них великая Жертва Христова. То есть в конечном итоге теряю возможность исцеления.

«Как именно говорил с тобой Бог?» — спросите вы. Не было ни голосов, ни видений. Скорее всего, мои прозрения вообще не явились ко мне со стороны: все это я знал и раньше. А в тишине подспудное знание поднялось из глубин. Может быть, я знал это всегда, и вдруг — осознал. Но если бы я не сделал усилия, чтобы вытащить себя из повседневной рутины и погрузиться в молчание, я бы ничего не понял, не услышал. Возможно, Бог говорил (и говорит) со мной все время, а я в кои–то веки удосужился Его выслушать.

***

Однажды в Аризоне я совершал пробежку по незнакомой пыльной дороге. Она вилась среди зарослей полыни, над которыми тут и там огромными канделябрами возвышались гигантские цереусы. Дорога вывела меня к какому–то зданию. Оказалось, что в нем размещался Центр реабилитации от пищевой зависимости для состоятельных клиентов. Я свернул на утоптанную гаревую дорожку. Вдоль дорожки были развешаны плакаты с призывами «Жди чуда!» и с текстами каждого из двенадцати шагов к выздоровлению. (По программе «Двенадцать Шагов» работают «Анонимные Алкоголики» и другие движения самопомощи). Первый плакат посоветовал мне признать, что я утратил контроль над своей жизнью, а заодно — и телом, и что я не властен над собственными привычками в еде. Следующий плакат пояснял: только Высшая Сила, более могущественная, чем моя собственная, может вернуть мне трезвомыслие. Он же указывал на необходимость опираться на эту самую Высшую Силу и на друзей. Возле стендов стояли скамеечки, чтобы участники реабилитационной программы могли отдохнуть и поразмыслить, далеко ли они продвинулись в своем исцелении.

Затем дорожка привела меня к крошечному кладбищу, заполненному игрушечными могилками. Я остановился и, отирая обильный пот (пустынный климат!), стал читать надписи на надгробиях. «Здесь покоится мой страх перед близким общением» — написала тремя днями ранее, 15 сентября, некая Донна. Надгробие она разрисовала желтой, красной и синей красками. Другие люди хоронили сигареты, страсть к шоколаду, диетические таблетки, отсутствие самодисциплины, желание контролировать других, лживость и прочие свои страсти, слабости и недостатки.

Многое здесь напомнило мне христианский подход, который призывает шаг за шагом распинать плоть и оставлять позади ветхое «я». Я понимал, что недавно похороненный страх Донны перед близким общением, скорее всего, однажды воскреснет. Темные духовные силы, захватившие человека в плен, не исчезают и не умирают столь легко и быстро.

А что похоронил бы я? Я задумался. Лечись я в клинике духовных болезней и возьмись воздвигать подобные надгробия, сколько их у меня вышло бы? И насколько сильно я изменился бы, если бы глубоко и подлинно осознал, что Высшая Сила на самом деле есть Сила Внутренняя, Которая обитает во мне в этот самый миг? Способна ли она, эта Сила, Дух Божий, умертвить всякую пакость — гордыню, сомнение, эгоизм, равнодушие, нечуткость к несправедливости, похоть, — словом, все, что я столь часто и в основном безуспешно пытался распять и похоронить?

Ричард Моу, президент Духовной семинарии Фуллера, вспоминает о своей встрече с известным социологом и богословом Питером Бергером. Моу говорил в тональности, которая подобала занимаемой им должности. В числе прочего он сказал Бергеру, что христиане призваны Богом самоотверженно трудиться ради социальной справедливости и мира на планете. Моу вспоминает:

«Бергер ответил, что я использую слово «самоотверженность» слишком глобально. «В одном доме престарелых, — сказал он, — живет христианка, страдающая недержанием мочи. Больше всего на свете эта старушка боится, что ее поднимут на смех, если она не сможет справиться с позывом к мочеиспусканию, когда в очереди в столовой. И для нее величайшая самоотверженность — появляться каждый день в этой самой столовой, вручив себя предварительно заботам любящего Бога».

Бергер глубоко прав. Бог призывает нас решать не глобальные проблемы, а те, что стоят перед нами. Зачастую оказывается, что самые серьезные из наших проблем в каком–то смысле очень малы, и тогда к слову «самоотверженность» следует добавлять умаляющую частицу — например, говорить «наносамоотверженность». Призыв к полной самоотверженности может означать необходимость терпеливо выслушать сварливого зануду, или милосердно отнестись к нашкодившему ребенку, или дать подробные разъяснения человеку, который никак не возьмет в толк вроде бы элементарные вещи».

Клайв Льюис с удивлением обнаружил, что после обращения жизнь в основном остается такой же, какой была раньше: мы делаем те же дела — только в новом духе. В конце концов Льюис пришел к выводу: быть христианином значит «делить каждый поступок, каждое чувство, каждое переживание, приятное или неприятное, с Богом». Надо учиться жить не для себя, а для ближнего — скажем, спортсмен может посвятить игру любимой женщине или умирающему от рака тренеру.

Иногда для сюжета пьесы или фильма ключевое значение имеют самые обыденные поступки героя (вышел купить газету, сел в машину, снял телефонную трубку). Вокруг подобных деталей и выстраивается действие, а зритель внимательно следит, к чему приведет та или иная мелочь, какой новый поворот она принесет. Так и жизнь с Богом: Божье присутствие наделяет каждое событие особым потенциалом. Борюсь ли я с безответственностью, пищевой или алкогольной зависимостью, похотью, неверностью, страхом перед близостью или с духом обиды и тщеславия, Благая Весть гласит: мне нет нужды совершать обряд очищения перед тем, как предстать перед Богом. То есть, очиститься самостоятельно и невозможно. Но во мне обитает Дух Святой, Бог, и Он мне помогает, действуя изнутри меня самого. Бог не сулил, что я постоянно буду испытывать счастье или что у меня не будет проблем, но Он обещал быть рядом — в тишине, молчании и спокойствии пребывать внутри нас, среди нас, быть за нас.

***

Я вырос в евангелической вере, которая особо подчеркивает Божье могущество. В детстве я страшно боялся Бога, ведь Он, подобно ветхозаветному Яхве, мог в острастку наслать на меня молнию, болезнь или иную напасть. Потом я стал воспринимать христианскую жизнь как место встречи с более благожелательным Богом. Мой брат, выигрывая очередной фортепианный конкурс, благочестиво приговаривал: «Это не я, это все Бог». (Упражнялся я не меньше брата, но не имел и половины его способностей и всегда удивлялся, почему бы Богу не совершить чуда и с моими пальцами.) Иногда на молитвенных собраниях я слышал такие просьбы, обращенные к Богу: «Не позволяй нам мыслить от себя и действовать от себя. Мысли и действуй в нас Ты». (Один мой знакомый не без доли цинизма заметил, что эти молитвы нередко сбываются: у людей начисто исчезают собственные мысли.)

В конечном итоге я понял: постоянный акцент на Божьем всемогуществе ведет к фатализму, характерному для крайних исламистов и индуистов. Они приходят к выводу, что от нас ничего и не требуется: Бог в любом случае совершит через нас все, что Ему нужно. Я уверен, что желание стать марионеткой в руках Божьих ошибочно и опасно. Иное дело — чудо снисходительности Божьей, смиренная готовность Бога делиться Своей силой, дарованная нам возможность быть полноценными участниками преображения мира.

Некогда я чувствовал ущербность от того, что не способен являть зримые и яркие дары Духа, творить «настоящие чудеса». Но с годами осознал: мое мнение о том, какое чудо больше и важнее, может не совпадать с Божьим. Ведь и Сам Христос творил чудеса далеко не всегда. Он предпочел уйти с земли и вверить Свою миссию ученикам, которые обладали не только достоинствами, но и множеством недостатков. Бог подобен родителю, который искренне любит своих отпрысков: Ему больше нравятся скромные успехи подрастающих детей, чем проявления собственной силы.

Мне кажется, величайший прогресс в человеческой истории произошел на Пятидесятницу, ибо в этот день было восстановлено прямое взаимодействие духа человеческого с Духом Божьим, утраченное при грехопадении. Время от времени я желаю, чтобы Бог действовал прямо и зримо, не оставляя ни малейших сомнений, но на самом деле я знаю, что Он хочет поделиться властью с такими, как я, осуществлять Свой Промысел не вопреки людям, а через них и вместе с ними.

«Относись ко мне серьезно! Я уже не маленький», — так говорят все подростки. Бог воспринимает такие просьбы с уважением. Он делает меня своим соработником. Он дает мне свободу, прекрасно зная, как часто я буду ей злоупотреблять. Он умаляется настолько, что апостолу приходится напоминать христианам: «Духа не угашайте» (1 Фес 5:19). И все потому, что Отцу нужно, чтобы подросток вырос в ответственного и любящего взрослого. Возьмем брак, самые взрослые отношения, какие только бывают у людей. (Впрочем, похожие отношения характерны и для настоящей дружбы.) В подлинном, состоявшемся таинстве брака муж и жена обретают единство, одновременно сохраняя личную свободу и независимость. Рождается новое существо, уникальная общность, в которой участвуют и муж, и жена. Когда мы с женой планируем поездку, она занимается одними приготовлениями, а я — другими. Мы редко пререкаемся, кому что покупать или упаковывать, ибо знаем: наши усилия направлены на то, от чего хорошо обоим.

Тем не менее, как известно каждой семейной паре, между супругами всегда имеются и серьезные различия. На то, чтобы смириться с некоторыми из них, может уйти вся жизнь. Так же обстоят дела и в союзе с Богом. Но проблемы совместимости тут иного плана. Один Партнер — невидимый, нематериальный, могущественный и совершенный, а другой — видимый, плотяной, слабый и грешный. Как им взаимодействовать друг с другом?

Мне кажется, что Святого Духа можно в чем–то уподобить консультанту по вопросам брака — нашего брака с Богом. Это сравнение могут назвать натянутым, но вспомним еще раз, какими словами описывается Дух в Новом Завете: Утешитель, Помощник, Советчик. Дух утешает в тяготах, успокаивает в душевном смятении и способствует преодолению страхов. Библия вновь и вновь изображает Его как незримую внутреннюю Силу, Посредника, Который помогает нам наладить связь с нашим запредельным Отцом.

Нам с Джэнет, как и всем супругам, вскоре после заключения брака пришлось расстаться с розовыми мечтами и узнать, что свадьба — лишь начало пути. Нельзя сказать, что наша совместная жизнь — сплошная тишь да гладь. Напротив, друг другу мы выражаем негодование и всякие обиды чаще, чем кому–либо еще, даже если причины душевного дискомфорта не имеют никакого отношения к нашей семейной жизни. Что ж, здоровый брак — не значит брак беспроблемный. Но семья для нас — самое безопасное место на свете. Мы уверены, что будем любить друг друга и завтра, и послезавтра, и что наша любовь преодолеет все трудности.

Когда я читаю Псалмы, Книгу Иова и Книгу Иеремии, я улавливаю нечто знакомое. Какие гневные речи и жалобы, какие обвинения (подчас самые дикие) высказываются в этих книгах в адрес Бога! Ему можно сказать абсолютно обо всем, что наболело на душе. К сожалению, в нынешней Церкви такого и близко не встретить. На мой взгляд, это наш крупный духовный недостаток, а не достоинство, как полагают некоторые. Ведь и с нами приключаются беды, описанные в Книге Иова и Псалмах. Так к чему прятать наши подлинные чувства от Бога, обитающего внутри нас? От Духа, который обещал ходатайствовать за нас «воздыханиями неизреченными» (Рим 8:26)?

Жизнь с Богом нельзя свести к универсальной формуле. Это невозможно по той же самой причине, по которой не сводим к формуле брак — живая и развивающаяся взаимосвязь с другим свободным существом, очень отличающимся от меня, но с которым у меня много общего. Нет на свете отношений, ставящих более сложные вопросы, чем брак. Что греха таить, я иногда тоскую по «старомодному» браку, где роли и ожидания четко оговорены и обсуждению не подлежат. Или по вмешательству со стороны, которое устранило бы во мне все, что доставляет нам с женой проблемы. Но ничего такого не происходит. Каждое утро мы просыпаемся, глядим друг на друга и продолжаем наш совместный путь по земле, которая с каждым шагом становится все тверже. Такова настоящая любовь, какими бы ни были партнеры — видимыми или невидимыми.

Люди, которые говорят, что верят в Бога, но не любят и не боятся Его, на самом деле верят не в Него и не Ему, а тем, кто сказал им, что Бог есть. Люди, которые верят, что они верят в Бога, но без огня в сердце, горечи души, неясности и сомнений, без доли отчаяния даже в утешении, верят не в Бога, а лишь в идею Бога.

Мигель де Унамуно,

испанский философ и писатель

Date: 2015-07-27; view: 264; Нарушение авторских прав