Депрессивные неврозы

Пациент с депрессивным неврозом идеализирует аналитика по двум существенным причинам. Изначальная мотивация и главная причина — защититься от чувства агрессии к аналитику. Вторая причина заключается в том, что пациент ассоциирует аналитика со значимым другим, тем самым ослабляя ощущения своей несостоятельности.

Люди, находящиеся в состоянии депрессии, подавляют гнев и другие чувства, связанные с независимостью и инициативой, заменяя их подчиненным поведением. И подавление, и подчинение облегчает ощущение тревоги, связанной с покинутостью, позволяя надеяться на возобновление любви, которую они переживали в раннем возрасте. Когда анализируемый ощущает по отношению к аналитику гнев, чаще всего, из-за его недостаточного внимания или отсутствия достаточной зависимости, пациента одолевает страх, что аналитик лишит его любви. В своих фантазиях депрессивная личность всегда надеется получить как можно больше любви; все, что ему нужно, — это найти правильную форму подчинения. Затем следует реакция, характерная для создания этой формы: неприемлемое чувство превращается в свою противоположность, и эго переживает уже это новое, противоположное чувство. Вместо гнева и презрения пациент переживает идеализирующие чувства, сопутствующие депрессии и подчиненности.

Одна женщина в течение двух месяцев страдала от серьезной депрессии, которая у нее началась после танцкласса, где авторитарный учитель оценивал ее успехи по достоинству и добивался, чтобы она сама давала позитивную оценку своему исполнению. Эта возможность воздавать себе по заслугам и оценивать себя по достоинству констеллиро-вала детский паттерн, характерный при потере любви. Ее мать всегда отвергала дочь, когда та чувстовала себя счастливой, взволнованной, когда стремясь к чему-то, она начи-

ИДЕАЛИЗАЦИЯ: КЛИНИЧЕСКОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ 111

нала собой гордиться, не проявляя при этом по отношению к матери соответствующей благодарности. По мере того, как девочка росла, этот паттерн продолжал существовать. Всякий раз, когда пациентка чувствовала ответственность за свои добрые чувства, она впадала в депрессию, поскольку сразу же вслед за ними возникал бессознательный страх потери любви.

Эта пациентка, как и большинство депрессивных людей, была хорошо воспитана. Она всегда вовремя оплачивала свои счета. Однако в текущем месяце она не только просрочила оплату, но и забыла свой чек за следующие две сессии. Вторая сессия после задержки оплаты состоялась лишь потому, что пациентка была в чрезвычайной депрессии и сообщила, что опять забыла чек. Она связала это обстоятельство со следующим сном: «У меня была назначена одна сессия с новым терапевтом. Я пришла заранее, и тогда она попросила меня подождать в находящейся поблизости силосной яме и нарисовать на картинке живущих в ней крыс. Я ей сказала, что у меня на крыс аллергия, и не хотела это делать». Ее ассоциации указывали на то, что новый терапевт стал олицетворением всемогущества, поскольку ему понадобилась всего одна сессия для решения всех ее проблем. В образе крыс проявлялись ее «отвратительные», негативные чувства.

Я предположил, что она злилась на меня, так как я не разрешил связанную с ее депрессией проблему быстрее и решительнее, то есть, демонстрируя больше всемогущества, — и эта забывчивость при оплате могла служить выражением ее гнева. Она это отрицала, но при этом говорила, каким помогающим, располагающим к себе, умным, поддерживающим и щедрым был я для нее в течение многих лет и в особенности в период ее недавнего депрессивного кризиса. Она забыла мне заплатить, потому что была плохой и глупой и всегда и все портила. И продолжала себя упрекать в том же духе.

Реакция контрпереноса на идеализацию, в сочетании с ненавистью пациента к самому себе, часто заставляет аналитика оказывать поддержку и проявлять заботу о паци-

Уоррен Штейнберг КРУГ ВНИМАНИЯ

енте. Аналитик заметил, что ошибки делают все без исключения и пациентке не следует быть столь самокритичной, что у нее существует масса достоинств и т.д., при этом рассуждая, что такая поддержка подпитывает ее садистское суперэго. Но в действительности оказалось, что аналитик способствовал воспроизведению подчиненного поведения своей пациентки. В ее бессознательном возникали интрап-сихические образы наказывающих и отвергающих родителей, которые проецировались на аналитика. Столкнувшись с угрозой потери любви за испытываемый им гнев, пациент его подавляет, бессознательно превращая его в идеализацию, тем самым создавая свои защитные реакции. Угроза межличностным отношениям, возникающая при проецировании родительских образов, снимается вследствие дальнейшей неприкрытой идеализации аналитика и депрессивных упреков в свой адрес, которые вызывают у аналитика жалость.

В данном случае я оказался в состоянии сдержать свою вину и сожаление, которые ощущал в контрпереносе, и продолжать вежливо, но твердо указывать пациентке на то, что у нее проявлялись все характерные признаки гнева, но в страхе она подавляла свой гнев и вела себя униженно. В конце концов ее чувство гнева нашло свое проявление. Она месяцами была в депрессии; если бы я был достаточно компетентен, то уже к этому времени вывел ее из этого состояния. Таким образом, ее обременяла не только оплата моего гонорара, но и оплата моей некомпетентности! Дру-гои аспект заключался в том, что я позволил другому пациенту нападать на нее в процессе групповой терапии. Эти нападки вызвали у нее фантазию, что я отдаю предпочтение тому, другому пациенту точно так же, как мать пациентки отдавала предпочтение ее братьям и сестрам. За это она меня ненавидела. После выражения этих чувств она стала совсем испуганной и даже впала в еще более глубокую депрессию.

Очень валено заметить, что проявление ее агрессивных чувств облегчало ее депрессию лишь на какое-то время. В конце концов ей помогло реальное осознание того,

ИДЕАЛИЗАЦИЯ: КЛИНИЧЕСКОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ 113

что выражаемые ею агрессивные чувства вызвали у нее страх потерять мое одобрение, что потеря, существующая у нее в фантазии, вгоняла ее в депрессию, которая была своеобразной формой подчинения, чтобы получить меня обратно.

Однако, осознав это, она лишь ушла в еще более глубокую депрессию. В течение нескольких последующих недель мы обнаружили, что эта депрессия имела отношение к жертве ее отношения со своей Самостью в стремлении обрести любовь. Затем появился такой материал:

Несколькими неделями раньше, получив незначительную травму, я являлся на групповую терапию с повязкой на руке. В течение этой сессии пациентка фантазировала, что я злился на себя за полученную травму. В фантазии пациентки моя злость говорила о признании своей ошибки и являлась отражением слабости. Я перестал быть идеалом.

Поскольку я был идеализирован, моя любовь и расположение к ней помогли смягчить ее ощущение, что она нелюбима. Она развивала со мной справедливые отношения точно так же, как развивала их с матерью. Следуя своим ранним паттернам, она пыталась узнать мое идеальное представление о ней и затем подогнать себя под этот идеал, чтобы заслужить мое одобрение. В данный момент она впала в депрессию именно потому, что я больше не обладал теми идеальными качествами, ради которых она перенесла столько боли и принесла столько жертв. Если я перестал быть идеалом, то попытки приобрести мое одобрение больше не могли смягчить ее ненависть к самой себе. Ее жертва своей души оказалась напрасной. Ее депрессия относилась к глубинному ощущению потерянной связи со своей Самостью.