Повстанцы под пепельным небом 7 page

Доксон умолк, ошеломленный этим взрывом. Кельсер бешено ударил кулаком по столу, и дерево раскололось. Кельсер все еще поддерживал горение свинца, он помогал терпеть боль. Его плащ рожденного туманом был изодран в клочья, на теле осталось около полудюжины мелких порезов. Вся правая сторона туловища страшно болела. И Кельсеру еще повезло, что на этот раз он не сломал ни единого ребра.

Свинец тлел. Это помогало Кельсеру сосредоточиться на своем гневе и на отвращении к себе. Один из подмастерьев Клабса быстро и умело накладывал повязки на наиболее опасные из ран. Сам Клабс сидел рядом с Хэмом у стены на кухне. Бриза не было, он отправился в пригород.

– Кельсер, во имя лорда‑правителя… – тихо произнес Доксон.

«Даже Доксон, – подумал Кельсер. – Даже старейший из друзей клянется именем лорда‑правителя! Что мы делаем? На что мы вообще рассчитываем?»

– Нас ждали три инквизитора, Докс, – сказал он.

Доксон побледнел.

– И ты оставил ее там?

– Она сбежала раньше меня. Я пытался отвлечь инквизиторов как мог, но…

– Но?

– Но один из них погнался за Вин. Я ничего не сумел сделать… возможно, двое других просто удерживали меня, чтобы их товарищ мог найти ее.

– Три инквизитора, – негромко произнес Доксон, принимая из рук подмастерья стаканчик бренди и одним глотком осушая его.

– Должно быть, мы слишком нашумели, когда прорывались внутрь, – сказал Кельсер. – Причина или в этом, или в чем‑то другом. И мы по‑прежнему не знаем, что спрятано в той комнате!

В кухне стало тихо. Снаружи усилился дождь, неустанно колотя по крыше и по окнам дома.

– Ну и что теперь с Вин? – спросил Хэм.

Кельсер посмотрел на Доксона и увидел во взгляде друга безнадежность. Кельсер и сам‑то едва ушел, а ведь он тренировался не один год. И если Вин до сих пор в Кредикской Роще…

В груди Кельсера вспыхнула острая, пронзительная боль.

«Ты и ей позволил умереть. Сначала Мэйр, потом Вин… Скольких еще ты приведешь к смерти, прежде чем все закончится?»

– Может быть, она прячется в городе, – предположил Кельсер. – Боится вернуться, потому что ее ищут инквизиторы. Или по каким‑то причинам отправилась в Феллис.

«А может быть, она где‑то на улице, умирает под дождем…»

– Хэм, – решительно заявил Кельсер, – мы с тобой двинем во дворец. Докс, возьми Лестиборнеса и обойди воровские шайки. Может, кто‑то что‑то видел. Клабс, отправь человека в особняк Ренокса, надо проверить, не там ли она.

Все встали, и Кельсеру незачем было вслух произносить то, что каждый и так понимал. Они с Хэмом не смогут приблизиться к Кредикской Роще, не столкнувшись с патрулем. И даже если Вин пряталась в городе, инквизиторы, скорее всего, найдут ее первыми. Они…

Кельсер вдруг замер, и все тоже остановились, глядя на него. Он что‑то услышал.

Наверху прозвучали быстрые шаги, и по лестнице скатился дежуривший на крыше Лестиборнес. Он ворвался в кухню, насквозь мокрый.

– Кто‑то идет! Прямо сюда, к нам!

– Вин? – с надеждой спросил Хэм.

Лестиборнес покачал головой.

– Нет, крупный человек. В плаще.

«Началось… Я погубил всю команду… я привел сюда инквизитора».

Хэм встал и взял деревянную дубинку. Доксон вытащил из‑за пояса пару кинжалов, а шесть помощников Клабса отошли в глубину кухни, и их глаза расширились от страха.

Кельсер воспламенил металлы.

Задняя дверь кухни резко распахнулась. Высокий человек в темном мокром плаще стоял под дождем. На руках он держат кого‑то маленького.

– Сэйзед! – воскликнул Кельсер.

– Она тяжело ранена, – сообщил Сэйзед, быстро проходя в кухню.

Его нарядная одежда насквозь промокла.

– Мастер Хэммонд, мне нужно немного свинца, и поскорее. Мои запасы кончились.

Сэйзед опустил Вин на кухонный стол. Девушка была невероятно бледной и мокрой.

«Какая же она маленькая, – подумал Кельсер. – Почти ребенок. И как только мне в голову пришло взять ее с собой?»

На боку Вин виднелась глубокая рана. Сэйзед отодвинул что‑то в сторону – это оказалась большая книга, которую он принес вместе с Вин, – и, приняв из рук Хэммонда флакон с металлами, наклонился над Вин и осторожно влил жидкость в рот лежавшей без сознания девушки. Все затихли в ожидании, и только шум непрерывного дождя врывался в открытую дверь.

Лицо Вин порозовело, дыхание стало ровнее.

– Все в порядке, – сказал Сэйзед, разматывая неумело наложенную повязку. – Я боялся, что ее тело не настолько привыкло к алломантии, чтобы бессознательно поддерживать горение металлов. А теперь, полагаю, у нее есть надежда. Мастер Клабс, я осмелюсь попросить тебя принести горшок горячей воды, бинты и сумку с лекарствами из моей комнаты. Да побыстрее!

Клабс кивнул и жестом приказал подмастерьям исполнить просьбу. Кельсер внутренне сжался, наблюдая за действиями Сэйзеда. Рана выглядела ужасно – куда хуже тех, что приходилось залечивать ему самому. Глубокая, с рваными краями, из тех, что убивают медленно, но верно.

Однако Вин не была обычным человеком… а свинец позволял алломантам оставаться в живых гораздо дольше прочих. К тому же и Сэйзед не был рядовым целителем. Хранители помнили не только религиозные учения, их уникальные умы накапливали обширные знания о различных культурах, философских учениях и естественных науках.

Клабс выставил из комнаты своих помощников, и началась операция. Она заняла пугающе много времени. Хэм придерживал края раны, а Сэйзед медленно зашивал. Наконец он свел вместе лоскуты кожи и наложил чистую повязку, а потом попросил Хэма как можно осторожнее перенести девушку на постель.

Кельсер стоял на месте, глядя, как Хэм поднимает и уносит из кухни безвольное тело Вин. Потом он повернулся к Сэйзеду и вопросительно посмотрел на него. Кроме них в комнате находился только Доксон, тихо сидевший в углу.

Сэйзед мрачно покачал головой.

– Я не знаю, мастер Кельсер. Она может выжить, вот и все, что я скажу. Мы должны постоянно снабжать ее свинцом – он обладает хорошим кроветворным действием. И тем не менее… Я видел взрослых мужчин, умиравших и от менее страшных ран.

Кельсер молча кивнул.

– Думаю, я появился слишком поздно, – продолжал Сэйзед. – Когда я нашел ее, как можно скорее помчался в Лютадель. Я истратил все металлы, чтобы побыстрее доставить ее сюда. Но, думаю, я опоздал…

– Нет, друг мой, – сказал Кельсер. – Ты отлично поработал в эту ночь. Куда лучше, чем я.

Сэйзед вздохнул и указал на большую книгу, которую отложил в сторону перед началом операции. Переплетенный в кожу том был мокрым от дождя и крови. Кельсер посмотрел на книгу и нахмурился.

– Что это?

– Не знаю, – ответил Сэйзед. – Я нашел ее во дворце, пока искал девочку. Книга написана на хленни.

Хленни, язык Хленниума… древней родины лорда‑правителя, где он жил до того, как взошел на престол. Кельсер смерил Сэйзеда оценивающим взглядом.

– Ты можешь ее перевести?

– Думаю, да, – сказал Сэйзед, и в голосе его послышалась усталость. – Но… не сейчас. После такой ночи мне необходимо отдохнуть.

Кельсер кивнул и позвал одного из подмастерьев, велев ему приготовить постель для Сэйзеда. Террисанин благодарно кивнул и медленно пошел вверх по лестнице.

– Он сегодня спас не только Вин, – сказал Доксон, бесшумно подходя к Кельсеру. – То, что ты натворил, даже для тебя – непростительная глупость.

– Я должен был узнать, Докс – возразил Кельсер. – Я должен был вернуться. Что, если атиум на самом деле хранится там?

– Ты же говорил, что его там нет.

– Я говорил, – согласился Кельсер, – я был почти уверен в этом. Но что, если я ошибался?

– Это тебя не оправдывает, – сердито сказал Доксон. – Теперь Вин при смерти, а лорд‑правитель настороже. Тебе недостаточно, что Мэйр погибла, когда вы пытались прорваться в ту самую комнату?

Кельсер долго молчал. Он слишком вымотался, чтобы препираться. Поэтому он просто вздохнул, садясь на ближайший стул.

– Не все так просто, Докс, – сказал он.

Доксон нахмурился, внимательно глядя на него.

– Я не хотел при других говорить о лорде‑правителе, – продолжал Кельсер. – Но… я обеспокоен. Наш план хорош, но меня не оставляет ужасное чувство, что нам никогда не добиться успеха, пока лорд‑правитель жив. Мы можем украсть его деньги, разбить его армию, хитростью выманить его самого из столицы… но мне кажется, что мы все равно не сумеем остановить его.

Доксон задумался.

– Так ты серьезно насчет одиннадцатого металла?

Кельсер кивнул.

– Я два года искал способ убить его. Но ведь и другие пытались, и чего они только не перепробовали! Он как будто не замечает ран. Когда ему отрубили голову, он лишь сильнее взбесился. Однажды несколько солдат сожгли его в гостинице, во время одной из первых войн. Но лорд‑правитель вышел оттуда – то есть вышел скелет, но уже через несколько секунд восстановился. И только рассказы об одиннадцатом металле дают нам надежду. Но я не знаю, как он работает! И именно поэтому я должен был вернуться во дворец. Лорд‑правитель что‑то прячет в той комнате, я чувствую! И уверен: если мы узнаем что, то сможем наконец остановить его.

– Ты не должен был брать с собой Вин.

– Она меня выследила, – объяснил Кельсер. – И я побоялся, что, если оставлю ее одну, она попытается забраться туда самостоятельно. У девочки бедовый характер, Докс. Она его скрывает, но если ей что‑то взбредет в голову, ее не остановить.

Доксон вздохнул и осторожно кивнул.

– Да… но мы так и не узнали, что скрыто в той комнате.

Кельсер посмотрел на книгу. Переплет намок, но книга явно была подготовлена к любым испытаниям. Ее стягивали ремни, а сам переплет был из очень хорошей, надежной кожи, так что вода не могла проникнуть внутрь.

– Да, – сказал Кельсер. – Не знаем.

«Но мы должны узнать».

– Стоит ли это таких усилий, Кел? – спросил Доксон. – Ведь ты едва не погиб… и едва не убил девочку.

– Не знаю, стоит или нет, – честно ответил Кельсер и, повернувшись к Доксону, посмотрел ему прямо в глаза. – Спроси меня еще раз, когда будет известно, выживет Вин или нет.