ГЛАВА 15. — Что вы хотели сказать по столовой, Наталья Пет­ровна?

— Что вы хотели сказать по столовой, Наталья Пет­ровна?

— Галина Николаевна, я хотела сказать, что в нашей столовой воруют.

— Вы, Наталья Петровна, подумайте, прежде чем гово­рить. Обвинение в воровстве — это вам не игрушки! Обви­нение в воровстве надо доказать, а если доказательств нет, то человек, которого вы обвиняете, может и на вас в суд подать. За клевету.

Тогда я скажу иначе. Галина Николаевна, в послед­нее время порции у детей маленькие, еда приготовлена пло­хо. Если сравнивать с меню, то выход готовой продукции — не соблюдается. Получается значительно меньше, чем в ме­ню. И по мясу, и по рыбе, и даже — по гарниру. И даже булочки, вместо ста граммов, весят пятьдесят.

— И вы это всё документально можете подтвердить? У вас есть акты, росписи членов комиссии?

— Нет, конечно. Я считала, что, в своём коллективе, можно разобраться без актов и комиссий. Вы... Вы долж­ны им сказать... Надо урезонить кладовщицу! Ведь все ку­хонные говорят, что это она забирает большую часть про­дуктов. Или просто не даёт. Не додаёт, из кладовой.

— Кто это — все кухонные?

— Вы хотите, чтобы я назвала фамилии?

— Да.

— Но это же смешно! Галина Николаевна, давайте вме­сте! Придите вы, проверьте какой-нибудь ужин, или обед. Только — без предупреждения. Вы можете их приструнить, только вы. Потому что, когда я проверяю, они прикрывают­ся вами. У меня же нет прав наказывать сотрудников.

— Кто это прикрывается?

Я замолчала. Мне было трудно говорить. Человек, с ко­торым я разговаривала, не понимал меня и не слышал. Я бо­ялась, что расплачусь перед ней — перед этой холёной, зна­ющей своё дело, и уверенной в себе женщиной.

— Галина Николаевна, вы меня поймите правильно... — начала я ещё раз. — Я понимаю, что трудные времена. Что дают продуктов — всё меньше и меньше. И даже, если возь­мут кухонные немного — ничего не сделаешь.... Но не так! Не половину! Ведь от кого берём-то? От сирот!

— Как это — немного возьмут? Что это за разговоры такие? Запомните! Никто ничего не имеет права брать! И у нас в интернате — никто и ничего не «берёт», как вы изволили выразиться! И не думайте, что вы одна тут — че­стная, а все остальные — воры.

— Так почему же такие порции?

— Мы сами едим и кормим бесплатно — всю обслугу.

Вы же знаете, Галина Николаевна, закон котла. Де­сять человек питается от сотни, и выход готовой продук­ции практически не меняется. У нас и кормится-то, всех со­трудников наших — как раз, по этому закону. У нас недостача гораздо больше, чем на кормёжку сотрудников. У нас в сводке детей всегда больше числится, чем на самом деле. И вы это знаете. И воспитатели питаются за счёт отсутст­вующих детей.

— Что это за дурацкие подсчёты? Где это вы выискали такой закон?

— В армии. Муж рассказал.

— Вы ещё и с мужем делитесь?

— Не всем, но делюсь. Это разве плохо?

— А вы поменьше делитесь с посторонними своими до­мыслами, пока они не доказаны. Особенно — о воровстве. И ещё... Я хотела вам сказать. Что это за врач, который дру­жит с санитаркой? Вы с ней — тоже всем делитесь?

— Она...

— Пусть Надежда Ивановна в прошлом — и инженер, но сейчас — она санитарка. Уборщица! А вы с ней кофе распиваете. Во что вы вообще превратили свой кабинет? Это должен быть кабинет врача, куда можно зайти офици­ально. А у вас что там такое? То ли кафе, то ли молельная комната. И ходят туда к вам все, когда захотят.

— А...

— И вообще, иконы, как и другие проявления культа, в детских учреждениях запрещены. Так что, сделайте выводы.

— Галина Николаевна... — мой голос предательски за­дрожал. Кто-то уже и про икону рассказал. Её же не вид­но при входе...

— Что Галина Николаевна?

— Всё-таки... Как мне быть с проверкой кухни?

— Проверяйте. Это ваше право. Только если вы хотите жить нормально, то и проверяйте — с умом.

— А вы? Вы придёте проверять?

— А я проверю так, как проверяет директор, а не так, как вы. За меня — будьте спокойны. И я обойдусь без ва­ших указаний. У вас всё?

Да, всё.

Я повернулась и пошла к выходу.

— Наталья Петровна! — остановила меня директор.

— Что?

— Не делайте глупостей, Наталья Петровна. До сви­дания.