Глава 2. Сталкер приближается к нам огромным контуром в темном коридоре и говорит:

Внутри

Сталкер приближается к нам огромным контуром в темном коридоре и говорит:

– Еле отбился, – глаза профессора блестят. – Что с ним? – Егерь указывает на Листа, а Лист неотрывно смотрит на Егеря. Тишина! Профессор поочередно осматривает нас в ожидании ответа.

– Что ты вколол Листу? – спрашивает Кирпич.

– Сыворотку... – Рублев удивлен. – Не зря ведь, вон целехонек сталкер, лучше, чем был.

– Лист крысой пять минут назад так хрустел, что Слепому плохо стало, – возмущается Кирпич.

– Хватит вешать, для чего предназначена сыворотка? – спрашиваю прямо.

– Для изменения цепочки ДНК и внедрения в структуру крови инородных сегментов, – отвечает Егерь.

– Так делали гибридов? В ДНК землян добавляли ген пришельцев?

– Да, так, – отвечает Егерь.

В организме Егеря произошли процессы, не поддающиеся рациональному объяснению. Хранитель полностью изменился, а от человека осталось лишь имя. Рублев теперь на две головы выше Кирпича, руки вытянулись, как и тело. Смотрит на нас сверху вниз монстр какой-то, не могу узнать сталкера каким был Рублев еще два дня назад.

– Лист станет пришельцем?

– Не совсем.

– Когда?

– Ориентировочно через сутки. Сознание Листа разделится надвое, напряженный момент, когда человек перестает отвечать за свои поступки, повинуясь внутреннему голосу. Потом более сильный ген поглотит сталкера, но изменения произойдут лишь на телесном уровне. Сознание проводника не изменится, Лист останется Листом.

– Лист изменится как ты? – спрашивает Ворон. Проводник нервно покусывает губу:

– Отвечай!

– Не знаю. Сыворотка задействует гены, что спят веками и активизируются поодиночке раз в сотни лет. Процесс идет быстрее, а Лист станет человеком с полным набором скрытых генов, станет человеком будущего, обойдет тысячи лет эволюции...

– Говори в настоящем времени, – Лист в отчаянье.

– Хорошо... ты обходишь тысячи лет эволюции, становишься на порядок выше в развитии, – Егерь смотрит на Листа.

Сталкер, правда, сильно изменился. Увидел бы Листа где-то в Зоне, принял бы за мутанта не иначе.

– Я теперь не человек?

– Человек, но не этого настоящего, а другого будущего. Время придет, поймешь, идемте, – Егерь идет дальше по коридору, Лист следом, а там и Ворон подтягивается.

– Пошли, – Кирпич идет впереди. Коридор не кончается. Бродим около часа в зеркальном тоннеле, Егерь останавливается:

– Знаете, что за ошибку вы совершили?

– Нет, – отвечаю я.

– Вы попали в зацикленное пространство, ловушка такая. Каждый раз, когда отряд подходит к спасительному выходу, люк скрывает система зеркал.

– Зря столько прошли? Сейчас назад вернулись, да? – спрашивает Кирпич.

– Ага! – Егерь прислоняется к стенке. Снова выемку ищет. Неожиданно напольные зеркала дергаются, изгибаются, преломляют свет под другим углом. Зеркала меняют пространство, открывают скрытый выход – в люк попадает солнечный свет. И, правда, вернулись.

– Наверх лезть? – спрашивает Ворон.

– Нет, пойдем другим путем, – Егерь контролирует систему. Зеркала меняют месторасположение движимые невидимой силой под названием сервоприводы. В стене за лестницей появляется ход. Лестница делит пополам черный рот хода и мешает пройти. Осторожно пролезаю первый. Потом Ворон втискивается. Кирпича приходится заталкивать. Но больше достается Листу. Сталкер сгибается в три погибели, голова и плечи пролезают. Кирпич выдает, мол, голова пролезла, тело тоже пролезет, на что Рублев ехидно усмехается. Тянем сталкера как дед репку, пока Лист не вываливается.

– Ты не знаешь, на что способен, – Егерь на удивление легко пролезает там, где Лист застрял и протягивает руку, чтоб помочь подняться. Трудно не заметить, что Лист стал ближе Егерю, а мы людишки теперь как назойливые мухи. Проводник старается держаться Рублева, хоть совсем недавно ненавидел профессора. Короче говоря, Лист медленно забывает, что сегодня утром был человеком. Кинуть группу и повернуть назад? Не знаю, откуда мысли такие в голове. Лист хоть мутант, хоть человек все равно Лист – наставник и проводник двух нерадивых сталкеров.

Голова неожиданно кружится, теряю сознание.

– Открой глаза, – слышу женский голос.

– Опять ты?

– Три раза, смерть обманута и теперь в бешенстве. Кто-то погибнет, как человек не из твоей группы, – девушка склоняется надо мной, но рассмотреть лицо не удается – капюшон скрывает пустоту.

– Спонсор? – пытаюсь встать, но невидимая рука останавливает.

– Смерть заберет кого-то из вас, – девушка отходит, поднимаюсь.

– Может, хватит лапшу вешать?

– Ты нужен Зоне.

– Зоне? Может, пришельцам? – уточняю я.

– Действительно, разницы нет, – девушка смеется. – Ты знаешь, кто создал Зону и для чего. Тогда зачем хочешь обмануть сам себя?

– Я не хочу! Разве не ты сейчас пытаешься запутать?

– Ты переступил границу Зоны и нормального человеческого мира. В тот момент началась по-настоящему новая реальность, ты стал зависим от аномалии. Слепой, ты забыл всю свою прошлою жизнь, но должен вспомнить, – девушка отходит в сторону, вижу яркую точку.

– Что там? – осторожно подхожу ближе.

– Мир создателей Зоны. Посмотри... – девушка растворяется. Понимаю, что снова падаю. Падение продолжается не долго, приземляюсь на очень твердое покрытие – прозрачное стекло, очень толстое. Точно, стеклянный пол и я стою на нем. Снова темнота кругом. Из дымки вновь появляется девушка.

– Где мы находимся? – спрашиваю снова.

– В наблюдательном пункте. Здесь ты в полной безопасности, а вернуться сможешь, когда я отпущу.

Решаю проверить – делаю пять шагов и натыкаюсь носом на невидимую преграду.

– Нас окружают четыре стены.

– Дальше что?

– Подожди немного.

Девушка поворачивается спиной, смотрит, наверно, куда-то. Далеко впереди вижу светящуюся точку. Шар, огромный шар рассеивает и поглощает несоразмерное количество энергии. И тут понимаю – это солнце. Горящий диск освещает горы и прозрачный стеклянный куб, внутри стоим я и моя спутница. Кругом километры гор и ничего кроме гор. Огромное солнце светит очень ярко, выжигает мертвые скалы. Кажется, в мельчайших подробностях, могу рассмотреть пейзаж внизу.

– Посмотри туда, – девушка указывает вниз, где стоит огромный город, вырубленный в скалах. Большие дома окружает высокая стена. Посреди города здание похожее на высокий средневековый замок. Видны пологие части крыши и две башни, возвышающиеся над городом.

– Мы попали в прошлое? – город медленно вырастает.

– Нет, – отвечает девушка и подходит. – Город показывает не свое величие, а упадок и запустение. Свысока прекрасный вид, но если рассмотреть ближе, то величие пропадает, а город становиться обычными руинами, местом пустым и покинутым.

– Город пуст? – трудно поверить, что такая махина пустует.

– Да. Жители покинули последний оплот давным-давно.

– Почему так случилось? Есть другие города? Там наверняка кто-то живет!

– Вся планета пуста, не восстановилась еще после единственной ошибки, совершенной высокоразвитым народом. Великие жрецы обладали могущественным знанием. Однажды пришла разруха в мирный строй горожан, поднялись бунты. Жрецы попытались усмирить народ, но ничего не получилось. Тогда случилось непоправимое – привычные устои мира рухнули в одночасье, а знание потеряно с тех пор навеки.

– Зачем ты поведала мне о судьбе незнакомого и чужого мира?

На горизонте медленно всходит солнце в два раза больше привычного земного.

– Остатки былой цивилизации хотят вернуться, но им мешают. Многие заинтересованные лица не хотят, чтоб Зона пропала вместе с пришельцами, – девушка смотрит вниз, где медленно проплывает белый город.

– Кто?

– Не время...

Медленно прихожу в себя, видение города пропадает. Девушка растворяется, а когда открываю глаза, вижу Кирпича:

– Что с тобой происходит?

Осматриваюсь. Лежу там же где потерял сознание. Лист озадачено смотрит на меня:

– Опять девушка?

– Ага, – приподнимаю голову и чувствую, что череп вот-вот лопнет от боли. – Голова... – мычу как недорезанный баран.

– Когда падал башкой саданулся, а подхватить... извиняй, не успели, - Кирпич приподнимает меня.

– Тебя регулярно вызывают, беседуют, но ничего конкретно неизвестно... хм, больше чем странно, – говорит Ворон. – Ты, Егерь, ничего не знаешь или просто не хочешь говорить! – профессор отмахивается от слов туриста.

– Я действительно не знаю, что Слепой там видит, с кем говорит и почему так происходит, – Егерь выговаривается полностью.

– Ты ж, скот, не в первый раз обманываешь! А потом: «Ой, извините, так получилось, а вы что разве не знали?» – Кирпич специально говорит тоненьким голоском.

– Карты вскрыты, зачем лгать-то?

– Правильно! Да и скрывать, по-моему, больше нечего, – встревает Ворон.

– Ты как, нормально? Идти сможешь? – спрашивает меня Егерь.

– Голова болит... Но, голова не ноги!

За очередным поворотом виднеется свет – решетки перед воротами комплекса. В небольшие щели можно рассмотреть ржавые машины во дворе и огромные ворота.

К решеткам ведут вбитые в стену скобы. Хранитель дает знак, мы останавливаемся.

– Ждите, я первый, – Егерь лезет вверх по лестнице.

Хранитель поднимает решетку и вылезает наружу. Осматривается и свешивается, чтоб сказать: «Можно вылезать». В глаза ударяет дневной свет, приходится жмуриться после темноты коридора. Егерь в метре от входа осматривает склон:

– Чисто!

Подхожу к знакомым выемкам в стене:

– Как ворота открыть-то?

– Очень просто, – поясняет Егерь. – Нужно плотно прислониться спиной к выемке. Люди поочередно заполнят пустующие ниши. Потом укол... Спонсор погиб, я взял немного крови сталкера, не судите за то, что сейчас произойдет.

Егерь достает колбу с не свернувшейся кровью, открывает пробку и выливает содержимое на асфальт. Кровь растекается, смешивается с грязью, но потом начинает обретать форму. Из обычной лужи медленно вырастает человеческое тело с руками, ногами и головой, а размытое очертание крови приобретает четкие контуры. Но что же это? Сам Спонсор стоит перед нами! Турист пошатывается и смотрит прямо.

– Спонсор! – Ворон дергается.

– ДНК копия, клон, так понятней, или зомби, без разницы... Я, кажется, вспомнил, как появились четыре зомби-ученых, – Егерь подталкивает Спонсора к выемке и турист послушно прислоняется к ней спиной, ждет. Клона обхватывают выползшие из стены держатели. Длинные механические «руки» плотно обхватывают грудь, запястья и ноги зомби. Ворон смотрит на товарища, ожидает хоть слова, но тупой бессмысленный взгляд говорит сам за себя, Спонсора нет.

Подхожу к впалому человеческому контуру, разворачиваюсь спиной и прислоняюсь. Мгновенно к стене прижимают холодные стальные «руки».

– Следующий, – Егерь вторым становится, не спешит.

Следующий Кирпич, потом и Ворон рискует. Вот стоим мы как придурки к стене прикованные, а Егерь и Лист смотрят на нас. Егерь подходит к оставшимся двум впадинам и нехитрыми манипуляциями расширяет и так не маленькие выемки.

– Неужели работникам комплекса каждый день приходилось рисковать жизнью, чтоб внутрь попасть? – спрашивает Кирпич.

– Конечно, нет. Хватало капли крови, а теперь... Комплекс универсален, поэтому может работать при любых условиях на любой планете.

– Для чего вообще нужна такая система защиты? – спрашиваю я.

– Система защиты носила другое название «СИИД» или система идентификации. Очень удобная штуковина. А потом оказалось, что пришельцы попали на очень интересную в плане защиты планету. Собственно о воровстве пришельцы ничего не знали, так система быстро поменяла предназначение, не меняя своих свойств, – Егерь помогает Листу занять свое место, а потом размещается сам.

– Начинается? – спрашивает Ворон.

– Последнее о чем хочу сказать: после закрытия комплекса, «СИИД» перевели в режим большего потребления крови для пришельцев. В человеке крови в разы меньше, поэтому тяжело вам придется. Кажись, все сказал, можно начинать, – хранитель закрывает глаза.

Чувствую, как шею и спину, ниже лопаток, пронзают острые иглы. Выгибаюсь и чуть не вою от боли. Из стены медленно вырастают блестящие створки похожие на две половинки крышки гроба. Попытка посмотреть на Кирпича не увенчивается успехом, чувствую ужасную боль в шее.

Голова кружится, а кровь стремительно покидает тело. Слышу рядом сопение Кирпича, Ворон тоже рычит сквозь сцепленные зубы, Спонсору плевать, а вот профессор и Лист ведут себя тихо, словно в тела не вонзились острые иглы.

Створки закрылись, темно. Начинаю терять сознание, но чувствую, как иглы медленно выходят из тела. Держатели отпускают непослушное тело, падаю назад, скатываюсь по гладкой поверхности и упираюсь головой во что-то твердое. Теперь без зазрения совести теряю сознание.

В черной пустоте появляются контуры большой комнаты, даже не знаю настоящая ли? Голос девушки развеивает сомнения. Сажусь, рядом размытая тень.

– Что на этот раз? Опять о смерти расскажешь?

– Нет, – отвечает голос.

– Что тогда?

– Мне нужно уйти, больше не появлюсь. Если хочешь спросить, то спрашивай сейчас, второго шанса может и не быть.

– Кто напал на группу и почему?

– Люди, заинтересованные в сохранности Зоны. В определенных кругах на аномальной территории отлично зарабатывают. Профессор отправился в Зону, но остаться незамеченным не удалось. Вас преследуют. Будьте осторожны.

– Егерь волнуется. Корабль действительно не в порядке? – поднимаюсь и хожу по комнате.

– Точно не знаю, может быть, корабль неисправен...

– Не сочти за наглость... Хочу увидеть твое лицо, чтоб знать, кто помогает группе и мне, – лица девушки видеть не приходилось.

– Не могу.

– Ты говорила, спрашивай о чем угодно, так? – тень кивает. – Так вот я хочу знать, кто скрывается под капюшоном.

– Если ты настаиваешь, – говорит девушка и откидывает капюшон назад. Незнакомка стоит ко мне спиной, издевается наверно, не знаю! Девушка резко разворачивается, я вижу красивую, нежную внешность.

– С тобой что-то не так?

Дымка вокруг девушки развеивается, а незнакомка, наконец, обретает физическое тело.

– Никто не должен знать, как я выгляжу. Придется тебя убить!

– Шутка такая?

Девушка смеется, в полутьме блестят зеленые глаза. Черные волосы падают на плечи, лоб непривычно высок, кожа гладкая без морщин, губы полные, глаза азиатского типа. Рост, не замечал никогда, что собеседница очень высока. А возраст даже не берусь предположить.

– Недавно я вспомнил кое-что, – признаться, не думал, что так трудно говорить с девушкой теперь, когда карты вскрыты.

– Прошлую жизнь?

– Ничего не помню, расскажи, если знаешь.

– Знаю... но готов ли ты услышать правду? – киваю, мол, терять нечего. – Хорошо, тогда слушай. За Периметром у тебя, Сергей, много врагов. Несколько лет назад ты связался не с теми людьми, влез в долги. Пришлось потом квартиру продавать, но денег не хватило. Дальше, хуже.

– Говори!

– Точной суммы долга я не знаю. Тебе поставили ультиматум или вся сумма или девочки умрут.

– Не справился...

– Ты нашел сумму, но передал не вовремя. Девочки погибли. Потом недельные запои. Долг простили, да что с того-то! Жизнь разрушилась, близняшки мертвы, красавица жена так и не сумела побороть депрессию. Помнишь, как в очередной раз, вернувшись пьяным в дом, ты нашел ее в ванной? Хотел в окно выброситься, но не успел, соседи спасли.

Снова пьянки, день за днем ты пытался задавить боль, но безуспешно! Вечером в баре подтянулись старые друзья-заемщики. Слово за слово завязался неприятный диалог. Всем скопом вы оказались на улице. Знаешь, тебе повезло. Старенький ПМ выплюнул все восемь патронов. Один из четверки еще живой. Ты схватил обломок трубы и пробил голову раненого. Наступил переломный момент в твоей жизни.

Сергей, ты пытался сбежать не от мертвых тел, а от боли и паники. Ты бежал пока в Зону не попал. И здесь тебя никто искать не стал.

– Достаточно.

В голове возникают картины прошлого.

– Жизнь моя ошибка!

– Многое на Земле происходит по ошибке. А может, нет? Теперь ты вспомнишь...

Чувства переносят в горизонтальное положение. Ощущение как у лимона выжатого и выброшенного в мусорное ведро.

– Эй! – хочу крикнуть, но лишь сипение вырывается из горла. – Вы тут?

– Тут, – Кирпич кряхтит и, кажется, встать пытается.

– Я тоже... тут, – едва говорит Ворон.

– Лист, профессор, где вы? – ответа нет.

Осторожно поднимаюсь и пытаюсь осмотреться. Темно, видны лишь очертания объектов в помещении. Над головой искрят и хлопают несколько длинных люминесцентных ламп, одна за другой волшебные светящиеся трубки загораются, комната освещается.

Комната выделяется очень высоким потолком и переплетением множества проводов. Часть разноцветных червей порвана и свисает вниз, остальные уходят внутрь стен и потолка.

На полу красуется белый как снег кафель. Стены без окон, а свет дают лампы. В стене за спиной вижу очертания человеческого контура. Наверное, так я сюда и попал. Рядом два таких же контура и два большего размера, для Листа и Егеря. Впереди высокая перегородка делит комнату пополам.

– Вы там? – зову я.

Из-за перегородки показывается голова Егеря. Отстраняюсь назад, когда вижу лицо хранителя, если черную морду вообще можно так назвать. Голова сталкера удлинилась, а глаза полностью потеряли внешнее сходство с человеческими зрительными органами.

А вот Лист изменился не сильно, все тот же каким был в тоннеле под складом. Черты лица, словно каменные и крупные, но на фоне общей сверх развитости тела сталкера кажутся вполне естественными.

Наверно именно так создаются новые нации высокоразвитых пришельцев из примитивного и отсталого населения планет типа Земли.

– Свет включал, – отзывается Егерь. Ворон с трудом поднимается с холодного пола и вертит головой.

Внезапно чувствую усталость. Голова кружится, шатает. Кирпич подхватывает под руки и прислоняет к стене.

– Что с тобой? – Лист говорит басом.

– Крови много потерял.

– Ты самый маленький в группе, поэтому потеря крови выражена сильнее, чем у остальных. Поешь и немного отдохни, несколько часов, больше нельзя. Восстановишь силы, потом дальше пойдем. Мы тоже отдохнем, не каменные, здесь безопасно, – Егерь выходит к нам.

– Поесть можно, но что!

Было и есть у Кирпича особенное свойство – из каждой ходки сталкер приносит не только арты и хабар, но и несколько лишних килограммов. И ходка настоящая, кажется, не станет исключением.

– Проблема, думаешь? – Егерь пропадает за перегородкой. В метре от меня из стены выезжает небольшая подставка, пустая и гладкая, с четырех сторон окаймленная красными лампочками.

– Прям слюна потекла! – Кирпич лезет не в свое дело, к тому же раньше времени.

– Жди, – Егерь колдует за перегородкой, не иначе. – Не удивляйтесь, еда вполне съедобна, правда, немного не привычна, но ничего. Пища пришельцев помогает восстанавливать силы, но на вкус не очень.

– Пища? Что-то ничего съестного не наблюдаю, – говорю я.

– Именно.

Четыре лампочки выпускают красные лучи, тонкие нити сходятся невысоко над подставкой. Валит дым, лучи двигаются подобно головкам принтера, пропадают и на подставке лежит кусок мяса – горячий и хорошо прожаренный, с тонкими нитями пара.

– Подробности состава продукта! – умничаю я.

– Мясо животного «N», – отвечает с неохотой Егерь.

Отрываю кусок мяса и ложу в рот. Вкус довольно сносный! Аппарат работает на полную мощность и через несколько минут голодающие сталкеры уплетают мясо животного «N», приправленное душистыми специями.

– Где мы находимся? – готов признать, что наелся.

– В гостиной комплекса, а по совместительству космического корабля. За той дверью главные залы и складские помещения, места отдыха. Комплекс место тихое и спокойное, мечта любого лаборанта или профессора.

Лист понимает, что в ближайшее время мы никуда не пойдем, разлаживается прямо на полу и подкладывает под голову рюкзак, для удобства.

– Заряди оружие, ничего ведь не делаешь! – прошу я. Лист протягивает руку за винтарем и патронами, а потом сухими щелчками набивает магазин. Кирпич и Ворон никак наесться не могут. Мне же жуть как интересно, что за перегородкой делает хранитель. После плотного обеда жизнь кажется прекрасной. Сразу пропадают проблемы.

Проблемы?

В голове появляются старые образы. Не может быть, не верю я!

Неизвестные преследователи не могут проникнуть внутрь комплекса... или могут?

– Егерь кто нас преследует, не знаешь?

– Преследует? Нет, нас никто не преследует, я избавился от хвоста, – отвечает Рублев.

– Враг преследует группу, – отрезаю уверенно я.

– Ты уверен? – Егерь нервничает. Подхожу и замечаю, что гигант сидит в операторском кресле.

– Ошибка исключена, девушка ни разу не обманула меня, – поясняю я.

– Лишь одно живое существо может остаться незамеченным мною, – Егерь вздыхает.

– Кто? – спрашивает Лист.

– Павел Рублев.

Слышу звон упавшего патрона. Выглядываю и вижу смятый рожок в руках Листа и неимоверную злость на лице сталкера.