Комплекс

Невысокие деревья остались за спиной. Лист стоит на окраине просеки, осматривается. Впереди ждет неизвестность. Егерь знает хоть немного, но молчит. Внимание профессора приковано к контейнеру.

Дальше растянулось на километр огромное поле невысокой травы. Вдалеке слышен лай собак. Небольшая стая слепых псов весело, с задором, резвится на поле. Псины замечают и поворачивают безглазые морды в сторону группы.

– Не рыпаться! – рыкает Лист. – Нас больше, собачки не станут атаковать.

– Может их того... пострелять? – Спонсор кажись, ничего не понимает.

– Ты че, тупой? Много пальцев осталось? Так псинки пальцы по локти откусят! – Лист бросает на туриста тяжелейший взгляд.

Ворон нервно смотрит на стаю собак. Видать плоть вспоминает, тупо так смотрит.

Спонсор чешет руку. Внимания не обращал, а тут вдруг снова вспомнил. Туристы смотрят на псов, а псы на туристов. Стаю обходим стороной. Лист прав, псы группой не интересуются.

– Что? – Спонсор ловит мой взгляд.

– Пока ничего, – пожимаю плечами.

Снова дорога прямо в неизвестность. Время летит быстро, через несколько часов начинает темнеть. За день группа прошла, навскидку, километров десять.

Словно из земли вырастает небольшая деревушка. Чего шанс упускать? Группа занимает левый крайний дом. Деревня напоминает расплюснутый квадрат. Некоторые дома перекошенными стариками стоят за пределами границы деревеньки, поэтому территория кажется не ровной. Как в Зоне может быть что-то правильное кроме самой аномалии?

Дома, да две улочки, напоминают стоянку сталкеров на Кордоне. Не хватает молодняка и непринужденной гитарной музыки.

Тихо.

Мало изученность местности кажись, вообще никого не волнует. Здесь по-настоящему спокойно, не везде в нормальном мире найдешь похожее место.

– Далеко не разбредаться, – командует Лист. Кирпич удивленно смотрит на сталкера.

– Мне и Слепому можешь не говорить, – отмахивается здоровяк и осматривается. Кирпич находит неплохое место возле дома для стоянки; небольшой уютный дворик с кривой грушей. Разжигаем огонь из досок забора и ждем прихода ночи. Темнота быстро окутывает деревню и долину, наполняет местность ночными звуками.

Лист вытягивает на крыльцо старое кресло и усаживается как дед сказочник. Сталкеру книги в руках не хватает. Неожиданно проводник достает смятую пачку сигарет и зажигалку. Пачка размокла, а название стерлось.

– С каких пор? – удивляется Кирпич. Лист выпускает тонкую струйку дыма.

– Не сдержался, – проводник пожимает плечами.

– Курить вредно, – подает голос профессор.

Хранитель отогревает замерзшие руки и неотрывно смотрит в огонь. Лист полулежит на спинке кресла и напряженным видом показывает наплевательское отношение ко всему.

– Жить тоже вредно! – Лист сверлит взглядом профессора.

Кирпич подбрасывает в огонь ломаные доски. Вверх взмывают тысячи ярких искр, угасающих высоко над землей. Кирпич мечтательно смотрит на умирающие огоньки, думает о чем-то хорошем, а лицо светится как начищенный самовар.

Спонсор уходит спать в дом. За туристом подтягивается Ворон.

– Странные ребятки, – профессор смотрит вслед Ворону.

– Не ты первый так говоришь. Чего с туристов взять кроме анализов? – Лист разводит руками.

– Расскажи о Хранителях, – прошу я. Взгляды устремляются на Егеря.

– Что вы хотите услышать?

– Все! – выпаливает Лист бездумно.

– Хранителей я собрал. Нас не много, двадцать человек ученых, в той или иной степени связанных с Зоной. Мы знаем секреты и рычаги управления аномалией. Времена для клана тяжелые, но как-то переживем!

– Не думал оберегать людей?

– Думал, чего ж я зверь какой-то? Наша база недалеко от Радара разрушена, поэтому я здесь, – вздыхает профессор.

– Монолит? – Листа не интересует беседа. Проводник думает о чем-то, о своем, да лишь изредка посматривает на Егеря.

– Базу разгромила землеройка, – я внимательно смотрю на профессора. – Выжило четверо ученых и я.

– В Зоне много группировок в свое время пропало, – Кирпич сидит по-турецки, опустил ладони на колени.

– А как тебя угораздило в начальники выбиться? – спрашиваю я.

Сидеть, согнувшись неудобно. Приподнимаюсь и разминаю затекшие ноги.

– Начальники? – Рублев смеется. – Начну сначала. Замысел оболочки появился давно, а лучшим полигоном для испытаний стала Зона. Здесь есть все, что нужно для полного тест драйва любой военной новинки.

Оболочка интегрировала нано технологии различного уровня воздействия на окружающее пространство, вплоть до оружия массового уничтожения и устройства подавления психики. С начала сталкерской жизни оболочка работала на максимум. В разгаре испытаний я двинул на север к ЧАЭС.

Недалеко от Радара повстречалось двуглавое существо с необычайно массивным телом. Подавитель психики работал отлично, химеру удалось приручить.

Я появлялся с химерой в окрестностях Бара. Слухи поползли, потом сталкеры одиночки да новички с Кордона прибиться пытались. Находили как-то!

– Мы можем, – улыбается Лист.

– Но лишние глаза и уши не нужны. Отправлял сталкеров назад, даже под контроль приходилось брать некоторых. Потом ученые подтянулись с реальной поддержкой.

– Очень интересно... – Лист кутается в куртку, поворачивается на бок и начинает засыпать. Пришлось с Кирпичом заносить проводника в дом вместе с креслом. Лист вырубился, будто по башке сковородкой тюкнули, а утром пощады не будет...

Потягиваюсь и открываю глаза.

Прохладно. Попытка закутаться в спальный мешок и спать дальше проваливается:

– Подъем! – кричит Лист. Сталкер стоит на пороге и курит. Смотрю в глаза проводнику.

– Чего ты такой критичный? – спрашиваю я и протяжно зеваю.

– Кто рано встает...

– Потом спать хочет! В дождливую погоду в самый раз дома валяться в койке или где придется, но не по Зоне шастать, – Кирпич просыпается.

Накрапывает мелкий дождик, спать хочется еще больше. Кирпич с ужасно недовольным видом ищет винтарь. Медленно, но уверенно группа приходит в себя, а к моменту отправки никто не бурчит.

– И жили здесь люди тихо, мирно, – вздыхает Лист глядя на старые полуразрушенные дома.

Отряд выступает. Лист ведет группу молча, лишь иногда останавливается и прислушивается. Место действительно странное. На пути группы не встречаются аномалии, а из мутантов слепые псы встали на дороге. Расклад не плохой, не привычный для Зоны и сталкеров, но неплохой.

Если в группе больше одной тайны, Зона вмешивается в дела отряда. А у нас секрет на секрете секретом погоняет, а Зона молчит. Не интересно? Вот и хорошо!

Деревушка остается позади. Вокруг поле с кое-где растущими кривобокими деревьями. Слева две заросшие травой колеи уходят далеко вверх и скрываются в лесополосе. Хмурые скрипучие деревья как неприступные скалы отгоняют редких прохожих сталкеров.

– Жуткое место, – Спонсор смотрит на чернеющий лесок. По колее группа приближается к лесополосе ельника, акаций и дуба. Странные деревья тянутся к нам, извиваются, тревожно гудят ветром, пытаются избавиться от непрошеных гостей. Даже редкое солнце не проникает сквозь переплетенные макушки сказочного леса.

– Далеко еще? – Лист осторожно идет вперед. Хранитель вытягивает из кармана куртки свернутую вчетверо бумажку.

– Карта Зоны? – Кирпич удивляется, узрев бумажку в руках профессора.

– Да, сделана, правда, до появления Зоны. Карта засекречена военным ведомством, была... Потом бумажка попала к коллекционеру, а старик мне ее продал... – Егерь запинается, – впрочем, не важно. Осталось пройти несколько километров. К вечеру придем.

– Куда? – Лист не оборачивается.

– В комплекс.

Проводник неожиданно останавливается.

– Ты хоть знаешь, что из себя комплекс представляет? – вздыхает Лист. Профессор непонимающе моргает глазами. – Там невозможно долго находиться. Но решившись, сойдешь с ума. Еще чувство присутствия кого-то или чего-то, хоть нет никого в радиусе нескольких километров, что пугает еще больше.

– Ты знаешь? – спрашиваю я.

– Немногие знают, – Лист протягивает ПДА. – Посмотри сообщения прошлого месяца.

На экране появляется список прочитанных и непрочитанных писем. Месячной давности сообщений мало, но почти все, переписка с напарником.

– Скворец там? – я удивляюсь.

– Да, сталкер там, – Лист хмурится. – Пропал. Ты почитай, почитай, там написано.

– «Здесь нет выхода, Лист. Понимаешь, я долго бродил по бесконечным коридорам, слышал голоса, в конце концов, окончательно заблудился. Кто-то идет по пятам, я слышу шаги. Наверное, больше мы никогда не увидимся. Прощай... хотя нет, до свидания. Все там будем...», – читаю я. – Три точки в конце сообщения, хм!

– Комплекс – место в Зоне известное среди бывалых. Байки байками, а Скворец нашел советскую постройку, комплекс чертов! – Лист нервничает.

– Не переживай, возможно, Скворец жив!

– Профессор прав, – Кирпич поправляет ремень винтаря.

Лист недоверчиво смотрит Егерю в глаза. Сталкера мучают угрызения совести. Мог да не пришел на помощь товарищу, посчитал друга мертвым. Хочет ошибки теперь исправить?

Проводник в приподнятом настроении рвется вперед. А меня настораживает довольный профессор.

– Комплекс близко, планом действий не поделишься? Ты говорил о проникновении внутрь, шесть человек... можно поподробнее? – прошу я.

Егерь пытается увильнуть от ответа, но не получается.

– Хорошо, – профессор сдается. – Вход лаборатории оснащен неизвестной технологией, а для открытия главной, сорока тонной, двери нужна человеческая кровь.

– Чего? – Кирпич закипает как чайник.

– Хрен его знает механизм этот, но обойти систему невозможно, нужна кровь шестерых. Комплекс сродни храма, а кровь жертвоприношению.

– Что внутри комплекса? – Лист слушает краем уха.

– Ходят слухи о спрятанных в стенах комплекса тайнах мироздания. Есть там что-то или нет, не знаю. Конкретно ничего не известно. Быть может утка!

– Деньги? Тобой движут деньги? – спрашивает Кирпич.

– Да, – коротко отвечает хранитель.

– У комплекса защита мама не горюй, как сталкеры попадали внутрь? – Лист что-то скрывает.

– Вход не один, верный отмечен здесь, а остальные входы – ловушки. Сталкеры пропадали в комплексе, проникая через ложные двери. Срабатывала защита сооружения и... привет!

Два часа без остановок и... привал. Странности леса перестают пугать. А в сравнении с растительностью Радара, например, тут вообще рай. Обед, снова консервы. Лист раздает по две банки, говорит последние. Свою пайку приходится прятать. Прогулка дается тяжело. Ложусь на толстый слой прошлогодних сосновых иголок и закрываю глаза.

Огонь хотели не разводить, но Кирпич уперся. Мол, хочу еды горячей! Потом сталкер собирает ветки и разжигает костер, а через минуту банки стоят на огне, чего момент упускать? После трапезы банки летят в костер. Сплю, но Кирпич быстро расталкивает. В огнище тлеют угли, обжигают жестяные банки.

– Выдвигаемся, – командует Лист.

Снова накрапывает дождик. Впереди показывается огромный ров. На дне собралось много воды и грязи. Ров тянется далеко налево и направо, а обходить, смысла нет. Лист ведет прямо. Жидкая грязь нисколько не смущает проводника. Серая жижа поднимается до колен. Болото! Что тут скажешь. А вдруг аномалия нарисуется на пути? Сплюнь, Слепой!

Ноги упираются в твердое неровное дно. Мучения скоро закончатся! Не так просто. Нас встречает крутой обрывистый берег рва. Дождь усиливается. Лист останавливается у основания крутого подъема. Сталкер смотрит снизу вверх, высчитывает шансы взобраться на вершину. Видать расчет оказывается неутешительным!

– О, как! – удивляется профессор.

Кажется, сама Зона вырыла ров постоянными проливными дождями вокруг таинственной крепости. Нужно что-то придумать. Ноги медленно погружаются в грязь. Проводник вспоминает о веревке, той, что помогла группе выбраться из подвала поссовета. Сталкер скидывает рюкзак и достает веревку. Грузом служит винтарь профессора.

Лист воюет с болотом, вырывает ноги из скольких цепких рук. В левой руке сталкер сжимает веревку свернутую кольцами, а в правой винтарь. Лист исчезает за изгибом рва. Мы мокнем под дождем, удовольствие не из приятных! Лист кричит:

– Нашел!

Остается пройти к сталкеру через непролазное Болото. Кирпич ловит меня снова и снова, а я снова и снова спотыкаюсь о невидимые камни. Преодолеваем дистанцию минут за пять. Тут-то Лист пропал... Ага, нет сталкера вовсе.

– Туточки я. Вон веревка, – Лист свешивается на склоне.

Я первым подхожу и хватаюсь за край веревки, грязный и скользкий. Вскарабкиваюсь наверх, сажусь на землю и перевожу дух. Потом Кирпич лезет, матерится, но лезет.

Ворон помогает Егерю, а Спонсор сам ловко поднимается и сворачивает веревку, кольцами наматывает на руку да иногда посматривает вниз. Винтарь профессора не пострадал и возвращается к владельцу целым и невредимым.

Егерь достает карту, сверяется:

– Мы на территории комплекса. Действуем предельно осторожно, ловушки размещены не только внутри, но и снаружи.

Вибрирует ПДА. Хлопаю по карману, на месте. Кирпич и Лист вытягивают девайсы. Переглядываемся. Во входящих читаю сообщение следующего содержания: «Чужакам здесь не место, уходите!».

– Не понял? – Лист смотрит на профессора.

– Выходит, комплекс не заброшен, – удивляется Рублев.

– Как думаешь, Егерь, кто может там находиться?

– Откуда мне знать?

– А как же план, закончился?

Рублев сжимает губы. Лицо профессора белеет.

– Может, стоит прислушаться? – Спонсор синий от холода.

– Ну, уж нет! Хотели Долину духов посмотреть? Комплекс не пропустите! Достопримечательность все-таки, – Лист незаметно переходит на крик, а Спонсор сразу притихает. – Вас идиотов в Зону тянет! Сидел бы сейчас в Баре да со сталкерами беседовал о сложностях жизни, а не с вами говно месил у черта на рогах!

– Лист, успокойся, – сталкер начинает бушевать, приходится успокаивать.

– Слепой, ничего ты не понимаешь! – Лист махает рукой. – Идем.

Сталкер хватает оружие и быстро уходит вперед. Егерь смотрит на карту и семенит следом. Профессор удивлен:

– Как здесь ориентироваться без карты-то?

– Мне не нужна карта, – отмахивается Лист.

Останавливаюсь:

– Ты бывал здесь? – остальные тоже останавливаются. – Когда успел?

– Давно... лет десять назад. Тогда я только появился в Зоне, отмычкой промышлял. Время шло, сноровка к Зонной жизни появилась, одиночкой стал не зависящим от проводника. Даже группу собрал из шести человек. Кроме меня в отряд попали, Хвост, Белов или Белый, Белозеров он же Патрон, Топор и Скворец. После очередной вылазки выжили четверо, а группа распалась. Белозеров и Белов в Долг подались, я сталкеров больше не видел, как и группировку.

События десятилетней давности помню, будто вчерашний день. Топор и я приперли на Янтарь ученым в лагерь артефакты, – Лист улыбается. – Немного, денег хватило на патроны и еду. Уходить собрались, но у выхода задержал ученый. Говорит, недалеко от Кордона открылась новая территория. Сведений ноль, мотнитесь, мол, парни денег дам! – Лист приподнимает брови. – Заплатили часть авансом. Сумма кругленькой оказалась. Чего не помочь человеку? Вернулись в Бар, собрали отряд и рванули в ходку с рассветом, – Лист замолкает. Чтоб ноги зря не простаивать, садимся на мокрую траву. Дождь усиливается, заглушает слова Листа:

– Мы пошли другой дорогой, но котлован и плато помню. Туда, – Лист указывает направо, где растут низкие деревья. Дальше поляна и снова лес. – Там через несколько десятков метров крутой спуск, потом длинный тоннель и решетка. Канализация наверно, не знаю. Прутья решетки прогнили. Дальше понятно.

Егерь сверяет данные Листа с картой.

– Слабое место комплекса с мощными охранными системами.

– Док! У нас такой вот карты не было. Где вход, мы знали, а безопасен или нет, узнали потом. Удачно пересекли барьер, попали внутрь комплекса. Углубились по длинной извилистой трубе на несколько сотен метров... потом началось... Гремели выстрелы. Частые вспышки света сопровождались стрекотанием гроз и калашей. Казалось, тысячи восставших воинов направили на группу демоническое оружие, чтоб испепелить, растереть и смешать с грязью. Стихли выстрелы резко, я погрузился в тишину.

Топор истекал кровью. Белов и Хвост тащили сталкера на себе. Думали, закончилось, но ровным счетом ничего не начиналось! Яркая вспышка. Теряю сознание. Очнулся недалеко отсюда. Скворец вытянул.

Белый склонил окровавленное лицо над телом Хвоста. Белозеров без сознания. А Топора найти не удалось. До сих пор вспомнить пытаюсь, что произошло. Все молчат, я не спрашиваю. Отряд распался. Скворец и я друзья-напарники, остальные... ничего не знаю.

– Почему Скворец вернулся? – спрашиваю я.

– Говорит здесь можно заработать. Присоединился к отряду сталкеров и никаких известий. Скворец меня звал, уверял, сталкеры знают другой путь в комплекс. Видать тоже неверный.

– Нужно идти, – говорит профессор после пылкой речи проводника.

– Темнеет. В комплекс сегодня попасть не получится. Но могу показать туристам нечто интересное. Вам тоже интересно будет, – Лист смотрит на Кирпича и на меня.

Идем за проводником след в след. Небольшие деревья остаются за спиной. Под ногами хрустят ветки, грязь, слякоть, впрочем, как обычно. Лист останавливается.

– Вон, – проводник кивает в сторону исчезающей впереди земли. Группа выстраивается на обрыве. Внизу, подмытый водой небольшой речки, склон, держится на корнях деревьев.

– Ого! – вскликивает Кирпич, рассматривая огромную воронку.

Огромное здание комплекса наполовину скрыто в земле. Покатая крыша поросла травой. Вокруг стоит полуразрушенная стена бетонных перегородок. Форма комплекса полукруг с вертикально срезанным фасадом.

Преодолеть расстояние примерно в километр сегодня не удастся, не успеем. Комплекс даже с внушительного расстояния кажется огромным исполином прилегшим отдохнуть часок другой.

Комплекс напоминает космическую станцию на луне, рисунок старого советского мультфильма. Заброшенная древняя база пришельцев сотни лет пустующая в глубинах мертвых земель. Лист смотрит на комплекс. Снова думает о событиях десятилетней давности.

– Таинственный комплекс, – Ворон делает ударение на слове «таинственный».

– Ага... – бурчит Егерь. Взгляд сталкера прикован к карте. – Вон, упавшие плиты, нам туда.

Смотрю на ограждение. Две плиты метра по три каждая лежат на земле. Одна разломана как плитка шоколада.

– Насколько я знаю там пройти невозможно, – Лист недоверчиво смотрит на Рублева. – Защита... мины с термодатчиками да турелей понатыкано.

– Комплекс построен людьми, а человек существо, думающее загодя, – отмахивается Егерь. – Защитные системы легко отключаемы.

– Завтра, а сегодня нужно найти место для ночлега, иначе дождь плохо скажется на здоровье. Лист, где тут можно перекантоваться до утра?

Лист улыбается. Сталкер спускается метрах в сорока левее по тропинке вниз и останавливается на каменистом берегу тихой речки. Группа за ним, шаг в шаг, след в след.

– Что за...

– Не спрашивай, – перебивает меня Лист.

На берегу возвышается старая хижина, ветхая и ненадежная. Дверь отваливается от прикосновения. Внутри темно, сыро, запах плесени и рыбы.

– Убожество! – бурчит Ворон.

– Хозяйству присмотр нужен, – Лист входит. – Хижина пустует десять долгих лет. Хорошо, что стоит еще, не рухнула... Чего стали? Заходите, гостями будете, – приглашает сталкер.

Внутри одна большая пустая комната да столик у окна.

– Как тут крыша не течет? – Кирпич входит вторым.

– Почти не течет, – указываю на лужи у окна и еще несколько по периметру комнаты.

За окном шумит дождь, остальные быстро подтягиваются. Ворон приставляет дверь, гулко проходится по комнате и останавливается у окна.

– В тесноте да не в обиде, – Лист склоняется над столом.

– Я спать, – подавив зевок, говорит Кирпич. Сталкер разлаживается у стены.

– Ну и погодка, – Спонсор заглядывает в дверную щель.

Дождь шумит, сверкает молния, освещает комнатку и сталкеров.

Валясь с ног, я ложусь на твердый пол.

– А я историю страшную знаю, – Кирпич хочет заинтриговать, получается.

– Давай рассказывай, – Лист ложится недалеко от окна. Силуэт сталкера темнеет при каждом блике молнии.

– Случилась история несколько лет назад. Я тогда служил в военно-космических войсках...

– Эко ты загнул! – не сдерживается Ворон.

– Не перебивай. Так вот, в начале декабря комвзвод с тремя бойцами надумали рвануть в тайгу на охоту. Взяли с собой двух солдат и меня в качестве водилы. В УАЗик прыгнули и в час дня покинули часть. Избушка охотничья в пятнадцати километрах от части стояла. Доехали весело, быстро без приключений. На месте выпили, закусили, ну, как полагается. Я как водила пить, не стал, случись чего, с УАЗом никто кроме меня справится, не сможет. Засиживаться не стали и в восемь спать легли, чтобы с утра пораньше на охоту.

Кто не знает, окна в лесных избах на высоте два с половиной метра, защита значит такая от зверя дикого, медведя или росомахи. В небольшой избушке стол и четыре пары нар. Домик стоял на возвышенности, внизу озеро, чистое пречистое!

Ночью нас разбудил безумный крик бойца. На часы глянул пять утра. Оружие похватали, свет зажгли, а чудило, забился на верхнюю полку, обхватил руками колени и трусится. Через час оклемался. Говорит, чувствую, кто-то за плечо трясет, глаза открыл, а в окне женский силуэт в свете луны, не весь, а только голова и плечи.

– Блин! – не выдерживает Спонсор.

– Комвзвод орал долго и матом, но решили проверить, авось не приснилось. Оказалось, большие тяжелые ящики с капканами подтянуты к окну, а кругом на снегу множество босых женских ног. Солдаты и охотники по следу пошли и вышли к озеру. Следы на берегу исчезли, сразу у воды.

– А потом? – Листу интересно.

– Потом? Похватали, кто что мог и в часть. Комвзвод приказал молчать. Но через год, под конец моего срока, один сторожил местный, рассказывал, мол, недалеко от озера поселок стоял. А в 1955 году зеки беглые девушку молодую изнасиловали и убили. Труп девушки не нашли, одежду только. Деревня сгорела, на ее месте поле огромное появилось. Не растет там ни единого дерева. Но травы высокой, да кустарника гнутого, много. С тех пор бродит девушка призрак в тайге и помощи просит.

– Ну, ты и сказочник! – смеется Ворон.

– Следы я своими глазами видел.

– Занятная история, – Рублев оценивающе хмыкает.

Половину ночи заснуть не могу, а остальную половину девушка призрак снится, ну спасибо Кирпич, удружил!