Тактика контрразведки

Во взглядах на роль контрразведки в государственном аппарате и на ее задачи допускалась да и теперь еще допускается двойная ошибка. Мы уже видели, что абсолютная необходимость шпионажа в деле охраны государ­ства является общепризнанной истиной; а между тем редко мы встречаем людей, не относящихся к нему с презрением, а во всей мировой литературе мы едва ли найдем моральное оправдание шпионажа. Неудивительно поэто­му, что существует аналогичный отрицательный взгляд и на контршпионаж. Очень многие полагают, что в деле охраны государства и армии можно обой­тись без органов контрразведки, во всяком случае считают эти органы край­ней мерой, ненужной и излишней. Это с одной стороны. С другой стороны, находились люди, считавшие, наоборот, что достаточно учредить образцо­вую контрразведку и дело в шляпе, оборона государства от сил, покушаю­щихся на его мощь и существование, будет вполне обеспечена. В этом за­ключается двойная ошибка, против которой нужно вести идейную борьбу, нужно доказывать и научить понять, что невозможно бороться с внешним врагом, а также со своими внутренними классовыми и партийными врагами одними только контрразведывательными органами. На борьбу против вра­гов должна стать вся государственная власть в целом. Вся разница лишь в том, что контрразведка является центром, где сосредоточена борьба со шпи­онажем противника, она эту борьбу организовывает, направляет и руково­дит ею, она является ударным органом этой борьбы, а все остальные подсоб­ными. Военное ведомство является центральным органом по формированию, снабжению и обучению вооруженных сил, а все остальные подсобными в этом деле. Финансовое ведомство является центральным органом в своей отрасли, а все остальные должны ему способствовать, так как ни один госу­дарственный орган изолированно существовать не может. Все органы госу­дарственной власти, вместе взятые, существуют и работают для того, чтобы обеспечить благополучие и безопасность государства. Каждый из них борет­ся своими способами, у каждого своя тактика, но факт тот, что все они ведут эту борьбу. А для того, чтобы эта борьба была успешнее, существует разделе­ние труда. Так была сформирована контрразведка, на которую правитель­ство возложило организацию борьбы со шпионажем противников, сделало контрразведку основным, специальным органом этой борьбы.

Благодаря многочисленным недостаткам правительственного аппарата и многим ненормальностям внутри государства, возникает в известных сло­ях населения недовольство властью и враждебное настроение к ней. Поэто­му правительство организовывает различные ведомства, коим поручает ра­боту в определенной отрасли, которую оно должно обслуживать и наладить ее так, чтобы на этой почве не могло возникнуть никакое недовольство масс. Продовольственное ведомство должно обеспечить население всей страны жизненными припасами, ведомство народного образования должно просве­щать массу и воспитать в ней сознательность и правильное понимание ми­ровых явлений и т. д. Если каждое ведомство успешно будет исполнять свою задачу, то их работа в общей сложности создаст в государстве условия, обеспе­чивающие благосостояние населения, и никакая враждебная организация не сможет себе найти почву, на которой она могла бы базировать свою разруши­тельную для государства работу. Если же в стране будет недовольство властью, население будет эксплуатироваться, терпеть нужду и всякие другие лише­ния и притеснения, враги данного государства, в частности иностранный шпионаж, на этих недостатках будет строить свою губительную деятельность.

В России при царском режиме существовала охранка, которая имела ве­ковой опыт многочисленных провокаторов, громадное число агентов, про­шедших хорошую школу розыска и многолетнюю практику, однако она не сумела совладать с революционными организациями, не могла уничтожить революционного движения, а сама была этим движением сметена вместе с установившим ее режимом, потому что жизненные условия были таковы, что народные массы не могли удовлетвориться своим положением, должны были бороться явно или тайно, скрыто таить свою злобу или открыто выступать с оружием в руках. Они вынуждены были это делать и делали, пока не разру­шили старого строя.

Из этого примера видно, что никакая контрразведка, как бы она не была поставлена, не сумеет со своей задачей справиться, если на своем месте не будут военное дело, обеспечение населения, охрана труда и все другое. Когда все ведомства успешно будут исполнять свою работу, применяясь к нуждам населения и удовлетворяя их, тогда никакая враждебная государству орга­низация, никакой шпионаж к нему подхода иметь не будет и получит надле­жащий отпор. Другие органы будут содействовать облегчению работы контр­разведки, разрушая базу иностранного шпионажа, а контрразведка, в свою очередь, будет охранять эти органы от посягательства и разлагающей работы шпионов. Все вместе они проделают работу по охране своего государства и обеспечат его существование и безопасность. Если правительство сумеет рас­положить к себе массы населения, обеспечив им благоприятные условия жиз­ни, тогда сами массы будут бороться против врагов государства. С другой стороны, когда органы правительства будут работать расхлябанно, когда в стране будет царить разруха, когда народные массы будут терпеть голод и жить в нищете, тогда назреет противоправительственное настроение в тех слоях населения, которые являются главной опорой власти. Этими неуряди­цами не преминут воспользоваться враги, чтобы привлечь к себе недоволь­ные массы населения и превратить их в орудие борьбы против своего же пра­вительства. Тогда правительство и вместе с ним контрразведка из стрелка превратятся в мишень.

Самая правильная тактика контрразведки будет, если она будет строить свою работу с расчетом на все правительственные органы. Эти последние должны принять участие в работе по охране государства от покушения на него со стороны скрытых врагов, но не в том смысле, чтобы все они в этой борьбе применяли те же средства, что и контрразведка. Их содействие долж­но выразиться в том, чтобы они каждый в своей отрасли наладили работу хорошо и общим трудом создали устойчивое положение внутри государства, тогда и внешние враги будут менее опасны. Прямая борьба со шпионажем должна быть сосредоточена в руках контрразведки, аппарат коей приспо­соблен для этой цели, которая обладает необходимыми специальными сред­ствами и опытом. Вмешательство же других органов в прямые задачи контр­разведки и узурпация ее средств и способов кроме зла ничего принести не может. Вся соль заключается в том, чтобы поймать преступника со всеми уликами, с доказательствами на месте преступления или, что еще лучше, обезвредить его до совершения преступления, а средствами для этого обла­дает только контрразведка; всякая же ретивость других будет вредным диле­тантством в серьезном деле и лишь испортит его. Тем более, что всякий жела­ющий способствовать борьбе со шпионажем имеет на это полную возмож­ность, ибо контрразведка всегда охотно примет всякую искреннюю услугу, но она в интересах дела не может допустить, чтобы любой непосвященный орган или человек присваивал себе ее специальные функции.

Контрразведка должна стремиться так разрабатывать свои дела, чтобы их можно было рассматривать в судебных органах публично и чтобы для присут­ствующей массы стало совершенно ясно, что действительно раскрыт преступ­ник, хитрый, лукавый, который направлял свое оружие преступления против устоев государства, а также в отдельности против каждого индивида из этой массы, как частицы одного целого. Тогда подымется авторитет контрразвед­ки, одни начнут ее уважать, другие — бояться. С другой стороны, это имеет громадное воспитательное значение для массы. Формально судьи будут вы­носить приговор над преступником, но фактически приговор вынесет в сво­ем сознании вся присутствующая масса. Она после суда разойдется по фаб­рикам, заводам, деревням, полкам, батальонам и ротам, расскажет там о про­цессе, и если кто собирался предать свое государство, перейдя на службу к иностранному шпионажу по политическим, шкурным или другим причи­нам, после такого единодушного приговора массы у него отпадет охота.

Насколько важно бороться со шпионажем, чтобы это зло не повторя­лось, чтобы отучить людей от этого, настолько же важно искоренить те усло­вия, которые способствуют его зарождению и развитию. Исходя из этого, еще раз приходим к выводу, что бороться со шпионажем контрразведка одна не в состоянии, она только тогда справится со своей задачей, когда все дру­гие ведомства исполнят свою прямую обязанность и окажут свое содействие органу, которому дана руководящая роль в этом деле.

Из этого вытекает тактика работы контрразведки. Для того чтобы пра­вильно вести свою работу, для того чтобы успешно победить врагов «в шап­ках-невидимках», следует начать с того, чтобы знать состояние других прави­тельственных органов и армии, знать психологию командного состава и дру­гих ответственных работников, и не только знать, но и уметь соответствующим образом воздействовать на эту психологию. В борьбе со шпионажем слишком многое зависит от хороших командиров и начальников. Если они будут на своих местах, хорошо будут исполнять свои обязанности, шпиону трудно бу­дет к ним подойти. У хорошего начальника всегда в учреждении будет поря­док, все секреты будут храниться крепко и надежно, работа будет исполняться добросовестно, он будет подбирать себе хороших помощников, а каждый из них будет стараться подобрать себе хороших, честных сотрудников. Посколь­ку это будет так, доступ в это учреждение шпиону будет закрыт. Значит, контр­разведка уже значительно сократит работу шпионажа тем, что будет уметь воздействовать на психологию ответственных работников и командного со­става, а для того, чтобы воздействовать, необходимо узнать психологию.

В тактике контрразведки должно быть много хитрости, лукавства и мудро­сти. Чтобы воздействовать на психологию нужных лиц, в числе других спосо­бов большие успехи может иметь умелое использование иногда мелочных фак­тов, которые контрразведке стали известны о данном лице. Следует дать по­нять таким лицам, что контрразведка знает об их проделках и создать у них впечатление, что ей все известно. Будь то самый пустячный, но неблаговид­ный поступок, однако сознание того, что об этом стало известно, будет челове­ка нервировать, в нем создастся убеждение, что от контрразведки ничего не скрыть, он возненавидит ее, а быть может впоследствии и проникнется уваже­нием к ней, но во всяком случае будет бояться. Всегда надо дать чувствовать, что его проделки контрразведке известны, и постепенно таким образом при­брать его к рукам, если не иначе, то просто делая вид, что известны, уже тогда в этом отношении работа облегчится. Честные люди, видящие, что дело так хорошо поставлено, будут восхищаться контрразведкой, увлекутся ее работой и сами всегда и во всем готовы будут ей помочь. Контрразведка в сильной степени затормозит работу шпионов тем, что будет делать вид, что все знает, но с другой стороны, неуклонно должна стремиться действительно все узнать.

Есть много тактических приемов, которые применяют в своей работе шпионы. Когда мы писали о шпионаже, там между прочим указывалось, что германский шпионаж помог поляку-революционеру, покушавшемуся на жизнь русского царя, сделать в него несколько выстрелов, но в то же время воспрепятствовал ему убить царя, чем достиг того, что расстроил заключе­ние союза между Россией и Францией. Со своей стороны, контрразведка может использовать иногда шпионов противника в свою пользу, когда обна­ружит их, но вовсе не арестует. Хороших командиров и других ответствен­ных работников, которых шпионы так стараются привлечь на свою сторону, контрразведка должна завербовать. Когда к такому завербованному челове­ку явится шпион и предложит ему работать на себя, контрразведка через него будет шпиона кормить ложными сведениями и вводить в заблуждение. Од­новременно узнав шпиона и наблюдая за ним, контрразведка установит всех его сообщников и примет надлежащие меры. Трогать она его не будет, но полезного материала он не получит, а всякий вздор, за который через некото­рое время свое же правительство его не похвалит. Нов первое время оно будет введено в заблуждение, принимая материал за верный, а в результате полу­чится напрасная потеря времени и средств, неприятельская разведка благо­даря разумной тактике контрразведки оскандалится и, быть может, потеряет многое, чего уже никакой ценой поправить нельзя.

Военная история указывает факт, когда контрразведке одной стороны стало известно, что одна из армий противника с превосходными силами на­меревается взять город, где расположен штаб одной из армий первой сторо­ны, но знает, что на пути к этому городу стоит кавалерийская бригада. Тогда контрразведка умышленно стала распускать слухи, так чтобы они дошли до противника, что эта бригада очень ненадежна. Поверив этим слухам, про­тивник прислал командиру бригады письмо с предложением перейти на его сторону, на что тот, предупрежденный контрразведкой своей стороны, изъ­явил свое согласие. Подошел противник, бригада выстроилась в боевом по­рядке, встретила его, началось братание и пошли переговоры. Наконец в условленный момент выскочил один эскадрон и ударил во фланг неприя­тельской кавалерии, привел ее в замешательство, за эскадроном последова­ла вся бригада, и в результате неприятель потерял половину своей армии уби­тыми и взятыми в плен, а остальные разбежались.

Иногда контрразведка занимается систематическим разложением непри­ятельского шпионажа, не показывая вида, что она его обнаружила. Когда агентура установила, откуда этот шпионаж ведет свое начало, где и как он работает, кто в нем участвует, оставляя его наружно совершенно в покое, можно искусственно вводить в организацию своих людей, подставлять ей под видом шпионов своих надежных людей, раскрыть таким способом все ее тайны, вводить в заблуждение поставкой ложных сведений, расстраивать правильное функционирование, вносить разлад и др. Может случиться, что политическая обстановка такова, когда данному государству невыгодно рас­крывать и судить шпионов другой стороны, тогда контрразведка должна ве­сти тактику тайного разложения иностранного шпионажа, обезвреживая его если не тем, то иным способом. В частности такой тактики приходится иног­да придерживаться в отношении шпионажа своих же официальных союзни­ков, а мы уже знаем, что ни одно государство не застраховано от шпионажа даже тех стран, с которыми оно состоит в союзе.

Есть еще способы разложения иностранного шпионажа. Когда установ­лена шпионская организация, распускают провокационные слухи про от­дельного ее члена, главным образом самого видного, что он двойник или со­трудничает в контрразведке. На практике шпионы, работающие для двух сторон или отдавшиеся контрразведке, не редкость, поэтому такого лица все другие шпионы станут бояться и остерегаться и их организация рухнет, по меньшей мере нарушится правильное функционирование. В каждом госу­дарстве существуют враждебные ему партии и другие группировки, которые стараются прибрать к рукам шпионаж противника и посредством них дей­ствовать, а иногда сам их создает. Если такая организация идейно крепка и выражает стремления значительной части населения, борьба с ними очень трудна и опасна, так как репрессии против них вызовут возмущение сочув­ствующих им масс. В таких случаях также контрразведка прибегает к прово­кационному способу их разложения. Необходимо арестовать кого-либо из чле­нов организации с поличным, чтобы было налицо полное основание предать его суду, но, не прибегая к этому, освободить его через некоторое время. Зная, что это лицо попалось с доказательством, остальные члены организации будут ждать его осуждения, а вместо того, видя его освобожденным, они заподозрят его в том, что он свое освобождение купил ценою предательства, стал служить в контрразведке. Отношение к нему изменится, ему перестанут верить и будут его бояться. Внутри организации пойдут об этом разногласия, вслед за первым не станут доверять и другим, поддерживающим его, что неминуемо приведет организацию или к распаду, или, во всяком случае, парализует ее деятель­ность. Можно в такие организации вводить своих людей, которые там заведут оппозицию, разведут взаимные трения, дрязги, доведут организацию до взры­ва изнутри, обессилят ее. Тогда она потеряет влияние на массы, те, кто ее ува­жали и ей сочувствовали, отшатнутся от нее. Тогда можно ее и ликвидировать, и это не вызовет никакого возмущения, на них не будут смотреть, как на муче­ников за правду, а как на шарлатанов, которые попались, и это поделом им.

Как тактический прием этот способ очень хорош для контрразведки. Для это­го необходимо иметь хорошее осведомление и внутренней агентуры, но зато можно будет значительно сократить остальные части аппарата.

Известен случай из военной истории, когда в одну из войн развивали ши­рокую деятельность неорганизованные отдельные банды. Однажды несколь­ко таких банд, общей численностью в десять тысяч человек, держались в мест­ности, неудобной для действий регулярных войск, и высланная против них армия в шестьдесят тысяч человек пехоты, кавалерии и артиллерии безуспеш­но боролась против них. Наконец армия оттуда была отозвана, а оставлена только одна кавалерийская бригада, и приступлено к внутреннему разложе­нию банд. Было объявлено, что всякому сдавшемуся добровольно гарантиру­ется жизнь и свобода, а с другой стороны, была обещана награда всякому поймавшему и доставившему вождя. После того стали натравливать вождей одного против другого и ссорить их между собой, так что они начали друг про­тив друга воевать. Воины, видя, что пошла война между собою, правильно поняли плохое положение дел и, подстрекаемые обещанным помилованием добровольно сдавшихся, толпами стали переходить к противнику, приносили с собой оружие, указывали, где таковое хранится, и выдавали другие военные тайны банд. В течение короткого периода времени сдалась половина всех банд, а другая половина разбежалась. Правда, в данном случае здесь не действовала контрразведка как официальный орган, но такая тактика разложения про­тивника вполне приемлема для контрразведки и не раз ей еще придется прибе­гать к таким методам, в особенности в будущих революционных войнах.

Плохо налаженные контрразведывательные органы придерживаются та­кой тактики, что ловят и арестовывают всякого, заподозренного в шпиона­же. Бывает иногда, что от такого скороспелого шпиона кое-что и удается узнать, но чаще всего не узнают ничего, благодаря недостаточной разработ­ке и отсутствию уличающих данных. Его приходится освободить или приду­мать иной исход, а остальные шпионы, видя, что на след их напали, еще более насторожатся, и борьба с ними такой плохой контрразведке станет окон­чательно не под силу. Такая тактика допустима по отношению к мелким шпионам-одиночкам, которые высылаются с маловажной задачей и не име­ют в разведываемой стране никаких связей, а в особенности во время войны, когда неприятель высылает массу ходоков, которые ползут во все районы и наводняют тыл. Они высматривают, где имеются окопы, какая их глубина и ширина, проволочные заграждения и другие укрепления, узнают войска, их расположение, настроение, вооружение, обмундирование, где находятся скла­ды и другие сведения тактического значения, играющие решающую роль при проведении военных операций. Так как передача этих сведений против­нику является очень опасной, вылавливание таких шпионов и вообще празд­ношатающихся лиц, подозреваемых в шпионстве, полезно и необходимо, тем более, что шпионы этой категории почти всегда работают совершенно обо­собленно и не имеют никакой связи ни между собой, ни с другими лицами. Такой элемент следует изолировать, а через некоторое время, если нет дока­зательств виновности, можно и отпустить, так как он своего оперативного задания все равно не выполнил, а если принесет сведения своему командова­нию спустя месяц или два, они для него будут бесполезны, так как обстанов­ка на театре военных действий беспрестанно меняется, и поэтому быстрота получения сведений является первым и самым необходимым условием.

Иногда, поймав одного шпиона, удается раскрыть многое, но чаще всего бывает, что не получается никаких результатов. Если уж ловить одиночек, то надо стараться поймать курьера, несущего сводки, документы и др. Когда пойман курьер с неопровержимыми доказательствами, и поймет, что песен­ка его спета, он часто переходит на другую сторону. Ему делают предложение давать сведения, обещав помилование, и случалось, что через одного курье­ра раскрывали целые организации. В отношении использования таких за­влеченных иностранных шпионов необходима большая осторожность, что­бы не оказаться введенным в заблуждение, и требуется тщательная проверка даваемых ими донесений. Прежде чем освобождать их действительно, следу­ет заручиться достаточной гарантией для того, чтобы в случае измены такого шпиона можно было всегда выдать его же правительству. Тогда шпион, зная, что в случае неверности ему не будет житья ни на той, ни на другой стороне, вынужден будет оказывать услуги контрразведке.

Тактические приемы редко приходится применять в одном чистом виде. Чаще приходится эти приемы объединять. Контрразведка должна иметь хорошее ос­ведомление и хорошую агентуру, посредством того и другого нащупывать шпи­онские организации, выяснять личности, чтобы об этом узнала вся страна.

Каждый тактический прием имеет свои положительные и отрицатель­ные стороны. Одна тактическая возможность это введение неприятеля в за­блуждение. Для того, чтобы проводить такую работу, не требуется большого аппарата, но нужны хорошо знающие свое дело работники. Когда такие люди имеются, введение в заблуждение неприятеля можно признать одним из наи­лучших тактических приемов.

Вторая возможность — разложение неприятеля. Эти две возможности как бы сами по своей сущности объединяются, так как введение в заблуждение уже само по себе является разложением. Но можно еще внести в его среду де­зорганизацию: разлад, развал, стравить между собой. Нужно иметь для этого хороших, умных, находчивых и опытных работников, которые теоретически и практически знали бы свое дело, испытанной честности и работоспособности, умеющих найти выход из самого затруднительного положения. Ногами здесь работать нельзя, а исключительно головой. Эти тактические приемы хороши тем, что работа производится при небольшом аппарате, без шума, а результаты достигаются громадные. Такая скрытая, молчаливая тактика бывает полезна для того, чтобы показать своим соседям, что в стране все тихо и благополучно, а иногда выгодно скрыть себя, чтобы создать мнение у противника, что контр­разведка бездействует, а вынырнуть в тот момент, когда это понадобится.

Когда аппарат не в состоянии проводить сложную тактику разложения неприятеля или введения его в заблуждение, лучше за это дело не браться вовсе, ибо может оказаться, что самого его будут за нос водить. Тогда лучше заняться вылавливанием одиночек. Если и не удастся всегда доказать ви­новность или уличить подозреваемого, всегда остается возможность выслать данное лицо в другое место, перевести на другую должность, где оно не будет иметь связей и лишится доступа к необходимым ему материалам. При этом нередко бывает, что поимка одиночного шпиона приводит к раскрытию дру­гих или даже целой организации.

Третья тактическая возможность — раскрытие целых шпионских орга­низаций — хороша тем, что громкие судебные процессы сильно влияют на массы населения, воспитывают ее, из них она учится быть настороже, когда видит, что враги кругом. Но такая тактика требует обширного аппарата, тог­да как первые способы этот аппарат сокращают во всех отношениях. На­оборот, масса тогда о работе контрразведки ничего не будет знать, не будет гласных процессов, а вся работа будет проводиться в глубочайшем секрете.

Здесь не место разрешать вопрос о том, какая тактика является наилуч­шей. Выбор того или другого приема может зависеть от многих условий в каждом отдельном случае и должен быть продиктован руководящими орга­нами сообразно требованиям момента. Шпионаж получает общие директи­вы от центральной власти государства, согласованные с существующими политическими обстоятельствами. Одинаково и тактика контрразведки дол­жна быть согласована с общей тактикой государства. Цель настоящего из­ложения— указать, какие тактические приемы могут быть применены контр­разведкой. Бывает нередко, что осведомители, агенты и другие работники возмущаются, если не арестовывают и не ликвидируют шпионов. Надо по­мнить, что во всяком деле контрразведка должна руководствоваться не толь­ко оперативными соображениями, но и тактическими. Арест и предание суду не представляют собой еще окончательного способа ликвидации шпиона­жа. Есть еще много более утонченных, более совершенных способов, кото­рыми можно принести неприятелю ущерб. Пусть будут налицо явные факты преступления против шпионов, их можно арестовать не сейчас, а через ме­сяц, через год, или не арестовывать вовсе, потому что по тактическим сооб­ражениям невыгодно их арестовывать. Не следует волноваться и думать, что контрразведка бездействует, а следует продолжать работу также напряженно и давать сведения, так как все они будут использоваться и делаться нужные распоряжения. Бывают моменты, когда все затихли, а необходимо услышать общее мнение и настроение. Тогда контрразведка может арестовать попросту какого-либо мелкого воришку и вызвать этим толки и разговоры, уловить их и соответственно вести дальнейшую работу. Наоборот, иногда не арестом, а освобождением можно вредного человека политически и нравственно убить, как видели мы выше. При ликвидации организации главной задачей явля­ется то, чтобы ликвидировать причины, создавшие ее, ту почву, на которой она выросла, а на нетронутой почве вырастет новая. Открывать организации хорошо, но лучше, когда их вовсе не будет; если организации будут откры­ваться всякую неделю, это будет признаком того, что положение в государ­стве критическое, поэтому необходимо разрушать обстановку и почву для их возникновения. Тут нужна и розыскная работа контрразведки, содействие других ведомств и самого народа. Во всех технических вопросах борьбы со шпионажем большую роль играет понимание условий, времени и места. Нужно всегда помнить, в целях успешности работы, в каких условиях, в какой момент живем, к чему ведет данный момент; это нужно понимать, изу­чать, учитывать и соответствующим образом строить свою тактику.

Заканчивая очерк о тактике, приведем для иллюстрации два историчес­ких примера.

В одном из государств Европы некий начальник разведки продал сосед­нему государству план обороны, которое таковое размножило и разослало по военным округам. В одном из них план похитил шпион этого государства и представил своему правительству. Подозрение пало на того же начальника разведки. Для проверки контрразведка сфабриковала подложное письмо начальнику разведки от военного атташе соседнего государства, коему был продан план обороны, с предложением прибыть в известную гостиницу и номер в определенный час за получением денег и новых поручений. Явив­шись в гостиницу, начальник разведки нашел на столе записку, в коей было писано, что тайна его раскрыта, и выражена надежда, что он не пожелает позорить честь офицерского звания, допустив предание гласности своей из­мены, и уже не выйдет из гостиницы. Под запиской лежал браунинг. Началь­ник разведки тут же застрелился.

Второй пример заимствуется нами из воспоминаний бывшего команди­ра отдельного корпуса жандармов Курлова в его книге «Конец русского ца­ризма». Курлову стало известно, что в Петербург прибыла группа террори­стов в числе семи человек для убийства Николая II. Выявив всех участников группы, Курлов их не арестовал, но негласным путем уведомил, что они рас­крыты охранкой, и дал возможность бежать за границу, руководствуясь тем соображением, что на месте ликвидированной группы может появиться но­вая, причем неизвестно, удастся ли снова напасть на след таковой. Если же после провала первой группы террористов ее сменит другая, очень возможно, что в ней примет участие хоть один из участников первой, уже известный агентам охранки, что и даст возможность выявить остальных.

Заключение

Задача всякой научной теории — найти общие признаки однородных явлений и в то же время отыскать особенные свойства каждого из них. На­ука, вскрывая разные свойства явлений, группирует таковые по основным признакам их сходства и подразделяет по главным различиям. Всесторон­ним объяснением явлений облегчаются практические действия людей и этим теория увеличивает человеческие силы.

Шпионаж как особый вид человеческой деятельности имеет основные признаки, отличающие его от иных ему подобных явлений, а также и массу разнообразнейших свойств, которыми отличаются одни от другой состав­ные части этого общего понятия. Этот вид человеческой деятельности на­столько обширен и разнообразен, что вызывает необходимость образования идеологической надстройки, т. е. научной теории, которая анализирует, сис­тематизирует и обобщает все явления в области шпионажа, указывая на свой­ства, их обобщающие и подразделяющие.

Слово шпионаж, означающее систему действий тайных или под вымыш­ленным предлогом, с целью покушения на элементы, составляющие чужую тайну или направленные в защиту своей — является общим понятием, со­ставляющим сумму массы разнообразнейших конкретных представлений. Зато теоретическое отвлеченное определение существует, как отличительный признак всех разнообразнейших действий шпионского характера от иных действий. Если одним из основных признаков шпионства является действие тайно или под вымышленным предлогом, то этого признака еще мало для определения шпионства. Кроме образа действий, еще требуется иметь в виду цель его. Никто не станет считать шпионом молодого человека, идущего на свидание с девицей тайно от родителей или своих близких, потому что он ни на чью тайну не покушается, но когда кто-либо задастся целью выследить этого молодого человека, дабы узнать его тайну, это уже будет признак шпи­онства. Также тайна карманщиков, действующих тайно или под вымыш­ленным предлогом, не является шпионажем, но агент уголовного розыска, преследующий их замыслы, по отношению к своему объекту шпион. Но когда шайка уголовных преступников в целях грабежа собирает сведения о своем объекте нападения для разработки плана преступного акта, при этом действу­ет тайно или под вымышленным предлогом, то эти действия являются шпион­скими, хотя сама шайка чисто разбойничья и не имеет ни политического, ни военного характера, а производит шпионскую деятельность в целях разбоя.

Начальник разведки, организующий шпионскую сеть, снабжающий, обучающий шпионов, пользующийся их услугами, сам не является шпио­ном, потому что он действует официально. Однако как только он отправился на конспиративную квартиру в переодетом, замаскированном виде, то в этот момент он приобретает все свойства шпиона. Это же относится и к военным агентам, которые действуют то официально, то тайно или под вымышлен­ным предлогом.

Если оппозиционная группировка существует совершенно тайно, но кро­ме обсуждения своих политических взглядов и всех вытекающих из них дей­ствий не принимает мер к собиранию сведений тайным образом или под вы­мышленным предлогом, то она не является шпионской. Но легально суще­ствующая организация, занимающаяся собиранием сведений тайно и лишь прикрываясь своим официальным положением, и если собираемые сведе­ния составляют элементы какой-либо тайны или нужны противнику обра­батываемого объекта, то подобная организация является шпионской.

Из вышеприведенных примеров ясно, что для отличия шпионских дей­ствий от всяких иных требуется установить следующие обстоятельства: 1) об­раз действий: тайно или под вымышленным предлогом; 2) цель, достигаемая этим образом действия: покушение на одну, хоть малейшую частицу чьей- либо тайны или противодействие его осуществлению.

Отсутствие же одного из этих основных обстоятельств служит основани­ем к отрицанию шпионства в рассматриваемом конкретном факте. Следова­тельно, действия тайно или под вымышленным предлогом, но не имеющие целью покушение на основные элементы тайны, не являются шпионскими, равно и покушение на абсолютную тайну, произведенное без применения действий тайных или под вымышленным предлогом — не шпионство.

Этим можно ограничить понимание шпионства в отличие его от всяких иных действий, не являющихся шпионством, и перейти к анализу различ­ных свойств отдельных явлений, входящих в состав общего понятия, опре­деляемого термином «шпионаж»

Шпионаж по основным своим признакам можно прежде всего разделить на три главных класса: 1) частный, т. е. личный или групповой; 2) классо­вый и 3) государственный.

Частный шпионаж производится отдельными лицами или группами лиц и в интересах отдельных лиц или групп лиц. Например: известный гражда­нин собирает сведения о другом с целью расстройства его брака, желая вос­пользоваться его женой, которую он любит, или удовлетворить свои мсти­тельные стремления. Еще можно указать на биржевиков, ростовщиков и иных коммерсантов, стремящихся разорить других себе подобных в целях обога­щения за счет разоренных. Также и чиновники, старающиеся создать карь­еру за счет других. Все это и многое другое, происходящее при помощи тай­ных действий или под вымышленным предлогом, является частным шпио­нажем, поскольку он лишен классового или государственного характера.

Классовый шпионаж отличается от частного тем, что он ведется или клас­сом в целом, или боевыми его организациями, но преследует классовые цели и направлен против другого общественного класса, интересы которого враждебны классу, занимающемуся шпионажем. Таковы шпионские орга­низации американских и других капиталистических объединений.

Шпионаж американских трестов хотя и тесно связан в своей работе про­тив пролетариев с органами государственной власти, но он является классо­вым, потому что и само государство в руках этих классов, и они своих шпи­онов содержат на свой счет.

Государственный шпионаж отличается от частного и классового тем, что он ведется в интересах государства, за счет и под руководством его.

Государственный шпионаж распадается по своим главным признакам на основные четыре рода: 1) уголовный сыск; 2) политический розыск; 3) раз­ведку и 4) контрразведку. Эти четыре рода государственной работы имеют общее между собой, заключающееся в том, что все они являются органами государственной власти, во-первых, и во-вторых, в том, что они имеют аген­туру, являющуюся основой их работы, которая действует тайно или под вы­мышленным предлогом, т. е., основаны на шпионаже. Но между ними име­ются и существенные различия, которые выражаются в следующих основ­ных признаках: 1) различные задачи; 2) неодинаковые объекты воздействия и 3) разграничение в пространстве.

Следует вкратце рассмотреть каждый из этих родов в отдельности со­гласно вышенамеченных трех основных различий.

Уголовный сыск преследует задачу охраны: 1) личной безопасности граж­дан; 2) частной и общественной собственности; 3) различных правовых норм. Объектом его воздействия являются преимущественно уголовные преступ­ники. Территория его деятельности лишь редко, в виде исключения выходит за пределы государства, а как общее правило, она ограничена пределами государства.

Политический розыск имеет совершенно иную задачу. Он ведет борьбу с внутренним врагом государства. Объект его воздействия — враждебные пра­вительству политические партии, группировки, организации и отдельные лица, стремящиеся к свержению власти, или к замене состава правитель­ства, или добивающиеся нежелательных правительству реформ. Территория его деятельности, за редкими исключениями, ограничена пределами госу­дарства.

Как видно, общее между этими двумя родами шпионства то, что они яв­ляются проводниками внутренней политики своего правительства, и в боль­шинстве случаев не приносят прямого вреда иным государствам и редко вы­ходят за пределы своего государства. А различие заключается в объектах воз­действия и способах подхода к ним.

Совершенно отличными от них являются другие органы шпионства, ко­торые по своим задачам гораздо ближе к внешней политике, чем внутренней, если не считать того, что внешняя политика своеобразно дополняет внутрен­нюю и служит общим целям закрепления мощи государства.

Каждое государство кроме внутренних еще имеет внешних врагов или предполагаемых противников. Для успешной защиты от уже совершаемых или ожидаемых нападений внешних врагов, а равно и в целях нападения на них, все государства имеют разведывательный шпионаж.

Задача разведывательного шпионажа — узнать все тайны других госу­дарств и воспрепятствовать их осуществлению. Объектом воздействия этого рода шпионажа являются иностранные государства со всеми сложнейшими и разнообразнейшими их организациями. Пространственно этот род шпиона­жа ограничен пределами, но не так, как вышеуказанные два вида, а наоборот.

Если шпионам уголовного сыска и политического розыска почти не при­ходится бывать за границей по роду своей работы, то разведывательному шпионству никогда не приходится действовать в пределах своего государ­ства, которое для них служит лишь базой снабжения, обучения, формирова­ния, а поле его деятельности за границей.

Контрразведка преследует задачу обороны государственной тайны от иностранных шпионов и оборону своих шпионов от иностранных контрраз­ведок. Следовательно и объект воздействия контрразведывательного шпио­нажа — иностранное шпионство. Этот род шпионства пространством вовсе не ограничен. Ему приходится действовать за границей, выявляя шпионов,

направляемых в его государство, обороняя своих в чужих странах, а также и внутри страны, охраняя все тайны государства. Из этого видно:

1) Что все четыре рода шпионства имеют разные задачи.

2) Что объекты их воздействия различны.

3) Что первые два рода имеют общую территорию своей деятельности, то есть одинаково ограничены в пространстве.

4) Что третий род ограничен пространством, но противоположно первым двум.

5) Что четвертый род имеет сходство в пространственном отношении с од­ной стороны с первыми двумя, а с другой — с третьим родом, чем он и отличается от всех первых трех родов шпионства.

Отсюда вытекает следующий вывод: поскольку существуют разные за­дачи, не одинаков объект воздействия и имеется различие в пространствен­ном ограничении, постольку неизбежно должны быть и различны способы работы каждого из этих четырех родов шпионства.

Ясно, что подход к политическим деятелям сильно отличается от подхода к ворам и мошенникам, также покушение на тайну иностранных государств от­личается от обоих первых родов, а охрана государственной тайны отличается от всех трех. Если политический розыск и уголовный сыск ведут борьбу против преступлений двух родов, то разведывательный шпионаж должен не только оба способа их работы усвоить, но и уметь совершать оба рода преступлений, а контрразведка противопоставляет шпионов этому тройному преступлению.

Шпион уголовного розыска должен знать всю технику уголовных преступ­лений, шпион политической охраны должен знать политику и борьбу партий, организаций и групп, шпион разведки кроме всех этих свойств еще обладает способностью совершения всевозможных преступлений, а шпион контрразвед­ки стремится обладать всеми этими качествами для противодействия шпионажу.

Из всех шпионов уголовного розыска часть может специализироваться по карманным ворам, часть по конокрадам, часть по «домушникам» и т. п.

Шпионы политической охраны могут специализироваться по разным политическим партиям, группам.

Из массы шпионов разведки могут быть специалисты по экономике, политике, дипломатии, военному делу. Каждый из этих предметов может под­разделяться еще на специальные отрасли. Но все шпионы разведки достига­ют свои задачи при условии знания психологии разных граждан, должност­ных лиц, и пользуясь техникой разных преступлений.

Шпионы контрразведки могут достигнуть свою задачу при условии зна­ний: военной психологии по родам оружия, психологии гражданского насе­ления, способов воздействия на разных лиц со стороны всех родов шпион­ства, а следовательно, им необходимо знать разнообразнейшие техники вся­ких преступных деяний.

Всем этим родам шпионства необходимо знать психологию своего объекта воздействия, но шпионам контрразведки это просто необходимо. Первым трем родам шпионства нужно знать специальные предметы и специальную пси­хологию, и чем они универсальнее в этой области, тем более достигают цели.

Таковы вкратце основные различия между этими четырьмя родами шпи­онства. Но кроме этих различий все роды шпионства обладают свойствами, присущими каждому из них, — это деление на виды.

Как известно, основных видов шпионов два: местные и передвижные. Кроме того существует еще промежуточный слой. Шпион на корабле может быть местным, если не считать, что сам корабль — предмет передвижной. Шпион в войсковой единице тоже местный, но он в то же время в простран­стве передвижном, так как часть его может передвигаться. Из этого видно, что кроме местных и передвижных еще могут быть полуместные и полупе­редвижные шпионы. Все эти виды могут быть во всех родах, хотя в одном из них может преобладать один, а в других иные.

В свою очередь каждый род и вид может распадаться на группы: добро­вольных, подневольных и невольных.

Также все классы, роды, виды и группы могут делиться на две категории: простых и двойных шпионов.

И наконец все перечисленные подразделения еще делятся по образу дей­ствий на два разряда: на осведомительных и вредительных.

Итак, согласно намеченного здесь подразделения имеем следующее:

1. Шпионаж делится на три основных класса: 1) частный; 2) классовый; 3) государственный.

2. Все классы делятся на роды шпионажа: 1) уголовный; 2) политической охраны; 3) разведывательный и 4) контрразведывательный.

3. Все шпионы распадаются, независимо от классов и родов, на виды: 1) ме­стные; 2) передвижные и 3) полуместные, полупередвижные.

4. Каждый класс, род и вид делится на группы: 1) добровольных; 2) подне­вольных и 3) невольных.

5. Все шпионство делится на категории: 1) простых и 2) двойственных.

6. Наконец еще на разряды: 1) осведомительный и 2) вредительный. Можно было бы еще продолжать подразделения, но в нем нет никакой

практической необходимости. Не теория ради самой себя, а для практичес­ких целей она нужна. Теория намечает лишь подразделения по основным признакам, а не может входить во все детали техники. Поэтому не приходит­ся останавливаться на подразделениях, делаемых разными руководителями шпионов, которые они делают при оплате их и т. п.

Важно лишь знать, что каждый шпион по основным своим признакам может быть отнесен одновременно к одному из разрядов, категорий, групп, видов, родов и классов, а отсутствие одного из этих признаков служит осно­ванием к отрицанию понятия шпионства в данной деятельности.

Независимо от всех вышеперечисленных подразделений шпионства, имеется еще одно общее свойство, присущее вообще всякому шпионажу — это то, что он основывается на психологии. Всякое шпионство начинается с психологической разведки несмотря на то, что действующие субъекты не всегда отдают себе в этом отчет. Шпионы могут быть рассматриваемы не как теоретические, а как практические категории. Они в редких случаях теоре­тически анализируют свои действия, а абсолютное их большинство чисто практические деятели, которых можно теоретически изучать, производя ана­лиз и классификацию, о которых сами шпионы могут совершенно не иметь представления. Но теория может увеличить силы, а потому, чем сознательнее шпион, тем больших он достигает результатов.

Шпионаж как особый род человеческой деятельности может быть рассмат­риваем лишь в отвлеченном мышлении, т. е. теоретически, а на практике или в конкретных жизненных условиях он не является самодовлеющим фактором и всегда действует в сочетании с соответствующими учреждениями человечес­кого общества. Шпионажа вообще, не связанного с другими организациями человеческого общества, нет и быть не может, а он является продуктом исто­рии и в каждую эпоху принимает другие формы. Если существует личный шпионаж или, как мы его назвали, частный, то лишь благодаря тому, что струк­тура классового общества извращает стремления людей в борьбе за существо­вание со всей остальной природой, обращая их энергию на борьбу между от­дельными людьми. Деление общества на враждебные классы и государства, которые вместо борьбы с внешней природой борются между собой и в этой борьбе прибегают к тайным способам действия, одним из которых является шпионаж, — такова причина классового и государственного шпионажа. Пока существует частная собственность на средства производства, до тех пор будут существовать, наподобие тюремных перегородок, границы между государства­ми, которые устанавливаются оружием и поддерживаются им; до тех пор и государства делятся на враждебные классы, а господство одного класса над другим поддерживается штыками. Отсюда вытекает необходимость уголов­ного розыска, политической охраны государственного порядка, разведки и контрразведки с основным их оружием — шпионством.

В настоящем произведении не рассматривались все классы шпионства. Кроме того класс государственного шпионажа не весь разобран, а лишь на­столько, несколько это было связано с непосредственной работой шпиона­жа, с целью выяснения задач, им преследуемых.

Изложить теорию всех классов, родов и видов шпионажа мы не имели возможности, да это и не входило в нашу задачу. Однако основные определе­ния его нами сделаны.

Остается еще немного добавить к вышеизложенному, т. е. остановиться на терминологии.

Выше отмечалось, что вопрос о шпионаже вообще не разработан теоре­тически.

Вследствие этого получается путаница в разных терминах, определяющих понятие шпионажа. Часто взамен «шпионства» говорят «агентура», и этим хотят сказать, что агентура лучше шпионства, ибо своих шпионов называют аген­тами, а чужих шпионами. При этом совершенно забывается, что название не заменяет содержания, а модничанье в терминологии, выражающееся в назва­нии одного и того же явления разными словами, лишь запутывает понятия.

Слово «агент» не может заменять слова «шпион», потому что агентами называют не только лиц, действующих по-шпионски, но и людей, по роду своей деятельности ничего общего не имеющих со шпионством, как то: агент железнодорожный, агент торговый, страхового общества. Поэтому всегда, употребляя слово «агентура» в смысле шпионского понятия, добавляется еще слово «секретная» или «тайная». Таким образом определение превращается в многословное.

По тем же причинам понятие, определяемое термином «шпионаж», не мо­жет быть заменяемо словом «разведка», потому что это понятие может приме­няться в разных смыслах. Разведку можно понимать как совокупность шпи­онажа с его базой, с органом, изучающим материал, но можно понимать и более узко, исключая всякое шпионство, а лишь войсковую разведку: кон­ную, пешую, воздушную, морскую, артиллерийскую и т. п. Еще под словом «разведка» можно подразумевать научные работы, как-то поиски инжене­ров, исследующих недра земли и т. д. А если словом «разведка» заменять слово «шпионаж», то необходимо добавлять к нему «тайная», «агентурная» или еще что-либо в этом роде.

Также слова: наблюдатель, осведомитель, информатор, сотрудник и т. п. не соответствуют своему назначению, ибо все требуют себе приставки: сек­ретный, негласный, тайный, а без подобных прилагательных всегда можно думать, что речь идет не о шпионском образе действий, а о чем-то другом, о какой-то другой отрасли человеческой деятельности.

Когда всеми этими терминами пользуются практики, то это большого значения не имеет, ибо от названия суть дела не меняется, но в научных тру­дах нужно пользоваться терминами не домашнего обихода, а вполне отвеча­ющими понятию о явлениях.

Некоторые полагают, что слово «шпион» можно заменить русским сло­вом «лазутчик», как, например, Клембовский в книге «Тайные разведки». Но и это неверно, так как под словом «лазутчик» понимается лишь особая разновидность шпионства, действующая во время войны, переходящая, про­лезающая через фронт. Поэтому слово «лазутчик» не может заменить слова «шпион», и незачем увлекаться всем русским ради русского. Нужно ста­раться говорить на народном языке такими словами, которые понятны. В каждом случае слово «шпион» более популярно среди русского народа, чем всякое иное, хотя бы и русского происхождения.

Не только обывательщина, но даже некоторые теоретики разведки, как, например, Рябиков, слово «шпион» считает «позорной кличкой» и никак не может согласиться, чтобы этой кличкой называли честных граждан, зани­мающихся шпионажем в пользу своего государства. Однако он ничем не доказал, что это название в самом деле так позорно, а лишь доказал то, что он в свое наследование внес элемент обывательщины, которой и подменил на­учную точку зрения.

Но если отбросить обывательское шпиононенавистничество и логично рассуждать, то выходит, что позора уж не так много.

Является ли шпионство позорным? С какой точки зрения оно позорно?

С точки зрения философии, истории, шпионство является одним из видов борьбы между частями человеческого общества. Следовательно пацифист, отрицающий борьбу, может считать шпионство позорным. Но когда это го­ворят офицеры Генерального штаба, т. е. профессионалы войны — этого мас­сового убийства, то получается большая неувязка. Она усугубляется еще тем, что говорящий признает необходимость овладеть тайной противника.

С военной точки зрения шпиона подлежит рассматривать не иначе как солдата, действующего в «шапке-невидимке» и не прекращающего свою борьбу в мирное время. Ни один умный полководец не будет заниматься во­просом о позорности шпионства, а будет требовать возможно больших ре­зультатов его деятельности.

Много говорится и пишется об измене и предательстве, и эти понятия со­провождаются вполне понятным негодованием. С точки зрения теории шпио­нажа и эти термины являются лишь особыми разновидностями шпионажа.

Всякая разведка, посылая своего агента за границу, вовсе не читает ему нравоучений о позоре измены и предательства, а дает инструкцию, глася­щую, что ему нужно постараться наибольшее количество высокопоставлен­ных лиц склонить на сотрудничество в деле шпионажа. Значит, учат шпио­нов склонять к измене частных граждан чужого государства, забывая о всех нравоучениях. И чем большее количество людей завлечет в свои сети шпион, чем более высокие посты занимают люди, которых он склонил на измену, тем больше ценится он, а без этих достижений он считается негодным, ибо не­способен овладеть тайной. Не только начальники разведки, не только пол­ководцы, но и главы правительств ценят лишь результаты, достигнутые шпи­оном, а способы его действий для них являются вопросом несущественным, не могущим определять отношение к субъекту шпионажа.

Но чем способнее шпион, чем большее количество граждан он склоняет на измену своими умелыми подходами, чем больше он достигает порученных ему задач, тем больше вреда он приносит объекту его воздействия, тем боль­ше он заслуживает внимания со стороны контрразведки, охраняющей тай­ны, на которые покушается этот шпион, тем решительней она старается обез- вредитьего. Поэтому с точки зрения контрразведки термины, как то: шпион, изменник, предатель — понятия однозначащие, определяющие опасное для государства явление, с которым она призвана бороться, и в этой борьбе при­бегает к тем же способам. Обычно правительства своим контрразведкам тоже не читают нравоучений о позоре шпионства, измены и предательства, а лишь требуют защиты элементов, составляющих тайну. И контрразведка при пер­вом удобном случае склоняет к измене того же шпиона противника, чтобы при его содействии обезвредить других. А это тоже в своем роде измена. И если по каждому такому случаю будут разведчики и контрразведчики возмущаться, то им и работать не удастся. И плоха та теория, которая вместо объяснения фактов преподносит свое негодование.

Итак, с точек зрения интересов правительства, командования, разведки и контрразведки, не всякий шпионаж является вредным, а следовательно, не всякий и преступен, а лишь шпионаж противника — фактического или пред­полагаемого, сомнительного союзника и вообще соседей.

На чем же основаны толки о якобы «позорной кличке шпиона» и стрем­ление в некоторых случаях подменить это верное понятие другим словечком, хоть и не к месту употребляемым, и что оно означает? Нужно прямо сказать, что ни каких прочных оснований этой сентиментальности нет, а она вытека­ет из нравственного возмущения людей, это означает мышление не при по­мощи познаний, а желаний. Что это за нравственность, которая ведет войну за одно слово против другого, против ясного понятия за путаницу? Это нрав­ственность устарелая. Она пережиток далекого прошлого, остаток двойной морали, в которой практика резко расходилась с теорией; когда люди стыди­лись собственных поступков и для усиления своей совести искусственно смягчали противоречия между словом и делом, прикрывая свои дела услов­ной терминологией. Поэтому литература старого Генерального штаба мало трактует о шпионстве, а когда касается этого вопроса, то впадает в двой­ственность. С одной стороны, она признает возможность и необходимость шп ионства, а с другой стороны, не имеет смелости признать его неизбежным злом, следствием чего являются толки о «позоре» и т. п. Выходит, что и необ­ходимо шпионство и позорно оно. Дав указания об организации шпионства, описав значение его, утешать себя, что оно позорно, означает, мягко выра­жаясь, отсутствие последовательности.

Не эти противоречия имеют свое историческое объяснение. Старый Гене­ральный штаб в большинстве своем вел свою родословную от средневекового рыцарства, откуда частично и унаследовал психологию. Несмотря на процесс исторического развития, в корне изменивший способы ведения войны, ко­мандный состав продолжал оставаться замкнутой кастой, что и способство­вало сохранению старых моральных традиций. Хотя ходом исторического раз­вития он и далеко увлечен от средневекового рыцарства, однако не усвоил духа времени. Он еще сочетает в себе остатки рыцарской гордости с хитростью биржевика, стоя одной ногой в средних веках, а другой в XX столетии.

И лишь начавшаяся в XX веке гражданская война толкнула «бравых ко­мандиров» стать обоими ногами в XX столетие, на путь империализма со всеми его последствиями. Теперь они снимают свои средневековые очки и задумываются о новом способе войны — войны посредством армий шпио­нов, которыми они пользовались много веков робко и стыдливо.

Из всего этого следует, что теоретикам и практикам шпионажа вовсе не нужно ломать голову над подбором слов, затемняющих понятие, а называть явления их собственными именами. Разведчикам и контрразведчикам, ко­торые решились на подобное «злодеяние» в силу сознания, что это неизбеж­ное зло данной исторической эпохи, нужно иметь мужество, не обманывая себя, сознавать то дело, которые они исполняют, называя вещи их подлин­ными именами.

Гораздо большая заслуга перед государством заключается в изучении фактов, чем в подтасовке слов, которые сути дела не меняют, но затемняют сознание и этим способствуют врагам. Как бы шпиона не называли, от этого все коварные его свойства не изменятся, а следовательно, занимаясь шпио­нажем, нужно себе давать вполне ясный отчет в этом деле. Снявши голову, по волосам не плачут.

Смоленск. Январь, 1924 г.

Содержание

B. Н. Клембовский. ТАЙНЫЕ РАЗВЕДКИ (военное шпионство).......................... 19

П. Ф. Рябиков. РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНАЯ СЛУЖБА В МИРНОЕ И ВОЕННОЕ ВРЕМЯ. Часть I. Разведывательная служба в мирное время и тайная агентура в мирное и военное время................................. 111

Глава 1. Разведывательная служба в мирное время.............................................................. 124

Глава 2. Тайная агентура.......................................................................................................... 173

П. Ф. Рябиков. РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНАЯ СЛУЖБА В МИРНОЕ И ВОЕННОЕ ВРЕМЯ. Часть II. Разведывательная служба в военное время...................................................................................................................... 291

C. С. Турло, И. П. Залдат. ШПИОНАЖ........................................................................... 411

Глава 1. Разведка....................................................................................................................... 413

Глава 2. Шпионаж...................................................................................................................... 447

Глава 3. Контрразведка............................................................................................................. 569

Антология истории спецслужб

Художественное оформление А. П. Зарубин Компьютерная верстка И. В. Белюсенко Корректор М. В. Лушина

Издательство «Кучково поле» 105064, г. Москва, Малый Демидовский пер., 3 Тел./факс: (495) 974 61 69, тел.: (499) 763 34 38. E-mail: [email protected]

Подписано в печать 10.06.07. Формат 70x100/16. Усл. печ. л. 51,6. Печать офсетная. Гарнитура «NewtonC». Тираж 3000 экз. Заказ № С-1514.

Отпечатано в типографии ОАО ПИК «Идея-Пресс 420066, г. Казань, ул. Декабристов, 2.

' Duhesme. Traite des petites operations de la guerre.

¹ С точки зрения организации шпионства в мирное время весьма интересна книга г. Ретвиша «Die Deutschen im Juslande», хотя в ней вовсе не упоминается о шпионстве. Сущность этой брошюры изложена вкратце в статье г. Велицына «Немецкое завоева­ние на юге России» (Русский Вестник. Январь 1890).

Тут уместно будет вспомнить и некоторые места из речи гр. Бобринского в Государ­ственной Думе два года тому назад (пропуски указаны многоточием): «Существует стратегическая, руководимая извне, колонизация немцами с чисто военной целью. В Царстве Польском, например, число немцев в 1867 г. было 290 ООО, а в 1897 г. их уже 407 274; ныне там более полумиллиона немцев. На Волыни, вокруг крепости Дубно, поселено 307 ООО немцев, а вокруг крепости Ковио — 15 ООО, причем почти все земли между крепостью и фортами куплены немцами... Немецкая колонизация распростра­няется не только на пограничные губернии, но и вглубь страны. Возьмите, например, Люблинскую губернию, Холмский уезд; там вы встречаете волости, где немецкое население достигает 50% общего населения... Император Александр III усмотрел эту опасность и издал указы от 14 марта 1887 г., 15 июня 1888 г. и 14 марта 1892 г., клонив­шиеся к тому, чтобы остановить это движение, запретить иностранным подданным покупку земель в этих пограничных губерниях и ввести ограничения. Каков же был ответ Германии на эти законы? В Германии был проведен тогда закон о двойном под­данстве. Что это значит? Был проведен закон, гласящий, что немец, принимающий русское подданство, не перестает при этом быть немецким подданным и сохраняет за собой все права и обязанности, которые лежат на немецком подданном... Эти немцы принимали русское подданство лишь de nomine, а на деле оставались в большинства своем верными проводниками движения немецкой расы на юго-восток... Эти Kriegerverein — это чисто военная организация; они не находятся только в Германии и

¹ См. с. 39.

¹ Воспоминания лазутчика / Исторический Вестник. 1885. № 10. Автор их был ранен при обороне Севастополя и награжден орденом Св. Георгия 4-й степени.

¹ Существует даже с 1891 г. проект нового закона о наказаниях, налагаемых за государ­ственную измену и шпионство. Статья 2, рассматривающая наказания специально за шпионство, гласит следующее:

«1. Карается смертью: кто в переодетом виде или под неприсвоенным ему звании или имени, или скрывая свое звание, занятие или национальность, проникнет в сухопут­ную или приморскую крепость, укрепленный лагерь, оборонительное сооружение, правительственное судно, сухопутное или морское учреждение и присвоит или выве­дает, с целью шпионства, сведения, касающиеся обороны или внешней безопасности государства.

¹ Мартене Ф. Современное международное право...

¹ Для выяснения напряжения, которого страна может достигнуть при ведении войны, надлежит учитывать и все данные экономического характера.

¹ Кроме того требуется знание французского языка как международного.

¹ Шильдер Н. Св. кн. Александр Иванович Чернышев// Военный Сборник. 1902. № 4. С. 23.

¹ Чернозубов Ф. Военные агенты. С. 13.

¹ Тем более, что без опыта в этом деле, без знания условий агентурной работы в данной страна, едва ли агентурные попытки и дадут полезные результаты.

' Очень желательно иметь, хотя бы часть их, из откомандовавших полком.

¹ Оговариваюсь, что приводится лишь ряд примеров из новейших эпох, а не делается попытка хотя бы кратко проследить историю развития секретных командировок в различных государствах.

¹ Lewal. Tactique des renseignements. P. 72, 73.

¹ Цит. по: Гиссер. Конспект лекций по контрразведке. С. 3—4.

¹ Lewal. Tactique des renseignements. P. 6.

¹ Сухотин. Фридрих Великий. С. 93.

' Роллэн. Военно-разведывательная служба в мирное и военное время. С. 29.

³ Lewal. Tactique des renseignements. P. 72—73.

⁴ Агапеев А. Война наверняка. С. 46—47.

¹ Чернозубов Ф. Служба Генерального штаба / Военный Сборник. 1914. № 11. С. 13.

¹ В смысле соответствия личного состава по своим знаниям именно тем театрам и фрон­там, кои ими изучены. Списки намечаемых лиц должны освежаться по мере продви­жения по службе кандидатов.

7. Разведчик, наблюдая за армией неприятеля, должен разузнать и твердо запомнить: какие штабы расположены в данном районе и количество тако­вых; где находятся склады снарядов и интендантские, искровые станции, аэродромы, помещения для аэропланов, ангары цеппелинов; не устроены ли и где именно фабрики и заводы для выделки снарядов, удушливых газов и вообще предметов военного снаряжения.

Если разведчик заметит, что на известном участке установлены приспо­собления для действия ядовитыми газами или подвозятся металлические цилиндры с ними, то он должен точно установить место, где эти работы про­изводятся.

Разведчик обязан выяснить, не строят ли в данной местности железных или шоссейных дорог, откуда они ведут и куда, узкая или широкая колея, не

¹ Raoul du Rudewal. Etude pratique du service des renseignements. Spectateur militaire. 1910. P. 57.

¹ Опрос пленных в полку составлен по: а) Разведывательная служба в полку. Изд. штаба Верховного гавнокомандующего, 1917. С. 20—21 и б) Французская инструкция: «Оп­рос. обыск и обращение с пленными». Изд. в рус. пер. Штарума. 1917. С. 15.

¹ Приводимые здесь указания, а также и в следующем очерке об обращении с пленны­ми и технике опроса выполнимы в полной мере в высших штабах и при не слишком большом наплыве пленных; для успеха опроса при большом количестве пленных, лучше не стремиться к опросу всех пленных, а опросить хотя бы всех представителей разных частей, но с соблюдением, по возможности, указанных требований.

¹ а) Наставление по организации разведывательной службы в действующей армии. С. 31;

б) Особая инструкция по использованию сведений, добытых телефонной слежкой. Пер. с фр. Штарума в августе 1917 г. С. 28—32; в) Наставление по разведывательной службе армиям Юго-Западного фронта 1917года.С. 16—17; г) Instruction sur la recherche et l'etude des renseignements.

² a) Instruction sur la recherche et I'etude des renseignements. G.Q.G; le 2 juin 1916. P. 8—10. б) Дюсиметьер. Воздушная разведка. Лекция 6-я.

¹ Высшие штабы отвечают за учет всех войск противника, а низшие — лишь за точный учет войск, находящихся перед фронтом данных соединений.

* Порядок опросных пунктов о тыле заимствован из инструкции VII Армии, изд. 1916 г., стр. 18. Прилж. № 1-А.

* Добавлено составителями.

[1] Найтли Ф. Шпионы XX века. Пер. с англ. М., 1994. С. 8.

[2] См.: Алексеев М. Военная разведка России от Рюрика до Николая II. Кн. II. М., 1998. С. 44.

[3] Алексеев М. Военная разведка России от Рюрика до Николая II. Кн. II. С. 486.

[4] Турло С. С., Золдат И. П. Шпионаж. М„ 2002.

[5] В