Обсуждение. Как и в реальной трагедии с Китти Дженовезе, вы можете подумать, что в этом исследовании просто попались люди

Как и в реальной трагедии с Китти Дженовезе, вы можете подумать, что в этом исследовании просто попались люди, неотзывчивые к жертвам (к страдающим припадками). Однако Дарли и Латане быстро выясни­ли, что это не может являться основанием для невмешательства испытуе­мых из групп 2 и 3 (или соседей Дженовезе). Все испытуемые рассказы­вали, что они переживали сильное беспокойство и дискомфорт во время приступа болезни у собеседника и обнаруживали физические признаки нервозности (дрожащие руки, потные ладони). Экспериментаторы при­шли к заключению, что причина полученных результатов заключается в разной численности людей, якобы входящих в группу, по мнению испы­туемых. Любое изменение вашего поведения, вызванное присутствием других людей, называется социальным влиянием. Несомненно, социаль­ное влияние играло важную роль в этом исследовании. И мы до сих пор удивляемся: почему? Что такого скрывалось в этом присутствии других людей, что оказывало столь сильное влияние?

Дарли и Латане продемонстрировали реальное проявление их теории о диффузии ответственности. С возрастанием количества людей в груп­пе испытуемый чувствует меньшую персона/пъную ответственность за дей­ствия по оказанию помощи. Испытуемым во второй и третьей группе было легче предполагать, что кто-нибудь другой разрешит эту проблему. Кроме того, разделяется на других присутствующих не только ответствен­ность за оказание помощи, но и потенциальные вина и упреки за ее нео­казание. Пока в нашей культуре помощь другим считается позитивным действием, отказ в помощи или ее неоказание подразумеваются позор­ными. Если вы оказались единственным свидетелем несчастного слу­чая, негативные последствия неоказания помощи будут намного более сильными, чем тогда, когда были и другие свидетели, с которыми легче было бы нести бремя невмешательства в ситуацию.

Другое возможное объяснение социального влияния психологи на­зывают боязнью оценки. Дарли и Латане утверждали, что та составляю­щая причины, из-за которой мы не оказываем помощь при наличии дру­гих свидетелей, кроется в нашей боязни быть поднятыми на смех или показаться растерянными. Представьте, как глупо вы будете себя чув­ствовать, если броситесь на помонть кому-нибудь, кто не хочет вашей помощи или вообще в ней не нуждается. Я вспоминаю время, когда был подростком. С большой группой друзей я плавал в бассейне соседа. Ко­гда я уже собирался нырнуть в воду с борта, то увидел лежащую на дне бассейна лицом вниз тринадцатилетнюю дочь соседа, Я оглянулся, но никого рядом не было, и никто, кроме меня, не мог этого видеть и при­нять меры в очевидном несчастном случае. Неужели она утонула? А мо­жет быть, шутит? Я не был уверен ни в том ни в другом, Я уже собирался завопить, призывая на помощь, и нырнуть ей на выручку, как вдруг она лениво всплыла на поверхность. Мои колебания и опасения ошибиться длились 30 секунд. Наверняка многие из вас пережили в жизни что-то подобное. Проблема состоит в том, что подобные случаи дают нам нега­тивный жизненный опыт: оказание помощи может выглядеть глупо.