Принцип историзма

Принцип детерминизма предполагает требование рассматривать вещи в самодвижении и развитии. В самом деле, причинная обусловленность явлений, их свойств и отношений необходимым образом связана с взаимодействием вещей, элементов, их образующих, с возникающими в результате этих взаимодействий количественными и качественными изменениями. А если это так, то использование принципа детерминизма в научном исследовании неизбежно переводит внимание субъекта познания с описания устойчивого состояния объекта, фиксации его свойств и отношений на выявление происходящих в нем изменений, на анализ протекающих в нем процессов, установление свойственной им закономерности. Одним словом, принцип детерминизма нацеливает исследователя на изучение объекта познания в движении и развитии.

Данное требование выражено в принципе историзма, который в четкой, лаконичной форме был сформулирован В. И. Лениным в «Философских тетрадях». Суть этого принципа сводится к следующему: в процессе познания вещи в мышлении во взаимосвязи идеальных образов (понятий), в их движении, взаимопереходах должно воспроизводиться «развитие этой вещи (...явления), ее собственное движение, ее собственная жизнь» 1.

Принцип историзма в своих требованиях к познающему субъекту выражает атрибутивность движения материи, его

1 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 29, с. 202.

всеобщий характер. В самом деле, если движение является атрибутом материи, способом ее существования, если все материальные образования (вещи) представляют собой относительно устойчивые системы движения, возникающие и развивающиеся по определенным законам, если форма движения определяет их сущность, то, чтобы познать вещь, необходимо рассматривать ее в движении, в становлении и развитии, ибо, только выявляя основные стадии, которые вещь проходит в своем развитии, можно понять, объяснить присущие ей необходимые свойства и связи, качественные и количественные характеристики.

Показывая важность данного принципа диалектического метода познания для общественной науки, В. И. Ленин подчеркнул: «Самое надежное в вопросе общественной науки и необходимое для того, чтобы действительно приобрести навык подходить правильно к этому вопросу и не дать затеряться в массе мелочей или громадном разнообразии борющихся мнений,— самое важное, чтобы подойти к этому вопросу с точки зрения научной, это — не забывать основной исторической связи, смотреть на каждый вопрос с точки зрения того, как известное явление в истории возникло, какие главные этапы в своем развитии это явление проходило, и с точки зрения этого его развития смотреть, чем данная вещь стала теперь» 1.

Требование рассматривать вещь в ее движении и развитии составляет важнейший момент содержания принципа историзма. Это требование, как правило, имеется в виду при характеристике историзма, или историцизма (некоторые авторы предпочитают употреблять этот термин), как метода познания объективной действительности, и в частности метода познания социальных явлений, человеческого общества.

Первые формулировки данного требования можно найти уже у Платона, который применительно к познанию вещей

1 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 39, с. 67.

(но не понятий, являющихся у него вечными, неизменными идеальными сущностями) рекомендовал представлять «их в становлении, созидании, гибели и изменчивости» 1.

Более последовательно эту идею развил Аристотель, органически связав ее с движением как фундаментальнейшим свойством природы. «Так как природа,— писал он,— есть начало движения и изменения, а предмет нашего исследования — природа, то нельзя оставлять невыясненным, что такое движение: ведь незнание движения необходимо влечет за собой незнание природы»2.

В четкой форме требование познавать действительность в движении, изменении, историческом развитии было выражено Ф. Бэконом и Б. Спинозой. Ф. Бэкон специально подчеркивал, что «для того чтобы познать претерпевания и процессы материи, необходимо понимание в целом всего сущего — и того, что было, и того, что есть, и того, что будет...» 3 Спиноза считал данное требование сутью метода, которым мы должны руководствоваться в познании природы. «...Метод истолкования природы,— указывал он,— состоит главным образом в том, что мы излагаем собственно историю природы, из которой, как из известных данных, мы выводим определения естественных вещей...» 4

Показывая становление исторического подхода к познанию действительности, следует отметить И. Канта, хотя основу его взгляда на познание составил априоризм. «...Знание естественных вещей — как они есть теперь,— писал он,— всегда заставляет желать еще и знания того, чем они были прежде, а также через какой ряд изменений они прошли, чтобы в каждом данном месте достигнуть своего настоящего состояния» s.

1 Платон. Соч. В 3-х т. М., 1970, т. 2, с. 245.

2 Аристотель. Соч. В 4-х т. М., 1981, т. 3, с. 103.

3 Бэкон Ф. Соч. В 2-х т., т. 2, с. 254.

4 Спиноза Б. Избранные произведения. В 2-х т. М., 1957, т. 2, с. 106.

5 Кант И. Соч. В 6-ти т. М., 1964, т. 2, с. 452.

Историзм как методологический принцип использовал в своей философской концепции Ф. Шеллинг, который, в частности, писал: «В целях полного и точного изображения этого исторического развития главнейшей обязанностью автора было не только тщательное различение отдельных эпох а затем выделение в них тех или иных моментов, но и установление также той их последовательности, при которой... не опущено ни одно необходимое промежуточное звено. Именно так только может быть достигнута внутренняя связность целого...» 1

Высшим этапом развития принципа историзма до Маркса была философия Гегеля.

Особенно большой интерес у философов, социологов, историков и представителей других социальных и экономических наук появился к историческому подходу в конце XIX в.— первой половине XX в. Выходят специальные работы, посвященные разработке этой проблемы. Среди них книги Э. Трёльча «Историзм и его проблемы» (1913), К. Маннгейма «Историзм» (1924), Ф. Мейнеке «Возникновение историзма» (1936). В книгах названных и других буржуазных авторов историзм рассматривается в качестве общей философской концепции, которая коренным образом преобразовывает рассмотрение истории и проникает во все сферы жизни. Он характеризуется как фундаментальное открытие современного разума, как самый зрелый продукт развития современного мышления, как реальная опора в исследовании мира.

Понимая историзм как требование рассматривать исследуемый объект в движении и развитии, буржуазные авторы, однако, сводили такое рассмотрение к простому прослеживанию изменений, происходящих в объекте, к описанию его индивидуальной истории, без выявления каких-либо общих законов, обусловливающих эти изменения. Более того, они

1 Шеллинг Ф. В. И. Система трансцендентального идеализма. М.-Л., 1936, с. 5.

отрицали существование таких законов, что приводило их, по существу, к индивидуализму и релятивизму.

Это характерно, в частности, и для Э. Трёльча, который исторический подход связывал в первую очередь с познанием общественных явлений. Подобно Дильтею, Виндельбанду, Риккерту, Трёльч считал, что, в отличие от природы, где действуют естественные законы, в обществе никаких законов нет, что здесь каждое явление сугубо индивидуально, непрерывно изменяется и поэтому понять его можно, рассматривая лишь применительно к соответствующему моменту времени и пространству.

Отрицание устойчивости, повторяемости, а вместе с этим и законов в жизни общества, абсолютизация единичного, индивидуального, в социальных явлениях неизбежно вели к релятивизму. Э. Трёльч осознавал эту опасность, но верил, что она может быть преодолена в процессе развития познания. В отличие от него К. Маннгейм отождествил историзм с динамическим пониманием, с признанием исторической действительности в качестве процесса и относительности его структуры, считая при этом, что релятивизм является необходимой стороной историзма и что его нельзя избежать посредством признания перспективного характера нашего знания.

Если историзм всецело связать с индивидуальностью социальных явлений, их полной изолированностью, как это делают Э. Трёльч и К. Маннгейм, то он действительно будет включать в себя релятивизм — относительность, несоизмеримость исследуемого объекта с другими объектами. «...Действительно ли историзм должен содержать в себе релятивизм или приводить к релятивизму?..— пишет современный английский философ Р. Грюнер.— Ответ должен быть утвердительным, если только он необходимо обусловливает понимание индивидуального как замкнутой системы, а целого как чего-то независимого и не связанного ни с чем находящимся вне его. Таким образом, если только цивилизация показана как полностью углубленная в себе и изолированная, то мож-

но утверждать, что понятия, ценности, убеждения, принятые в ней, являются несоизмеримыми о другими понятиями. Ценностями, убеждениями, принятыми в любых других цивилизациях, и если утверждать только это, тогда необходимо отрицать существование стандартов, посредством которых они могли бы быть сравнимы и оценены» 1.

Концепция Э. Трёльча и К. Маннгейма получила дальнейшее развитие у Ф. Мейнеке. Для последнего историзм как метод исследования представляет собой замену обобщающего рассмотрения исторических явлений индивидуализирующим рассмотрением, является «основным элементом современного мышления». Если у Э. Трёльча и К. Маннгейма в трактовке принципа историзма акцент делался на изменении, развитии, то Ф. Мейнеке на первый план выдвигает индивидуальность. Но фиксация только индивидуального по существу исключает возможность выявить связь между предшествующими и настоящими формами бытия. Историзм в таком случае будет сводиться к фиксации следующих друг за другом единичных явлений, к простому набору исторических фактов, расчленяющих единый процесс на отдельные неподвижные моменты, звенья. Впрочем, такой вывод следует как из концепции Ф. Мейнеке, так и из понимания историзма Э. Трёльчем и К. Маннгеймом. «...Согласно взгляду человека, подобного Трёльчу и Мейнеке,— пишет Р. Грюнер,— категория процесса органически вытекает из категории индивидуальности или даже вызывается ею. Но дело в том, что нам не показали, как это возможно. Трёльч, например, первый допустил, что там, где категория индивидуальности является решающей, исторический объект мыслится преимущественно как покоящийся и как целостный... Он в конце концов и делает вывод, что понятие исторической индивидуальности приводит к тому, что содержание становления или, как это часто называют, развития сохра-

1 Gruner R. Historism: Its Btse and Decline.— Clio, v. 8, № 1, 1978, p. 36-37.

няется, но он не объясняет, как понятие развития возникает из этой индивидуальности» 1.

Отрицание общего, необходимости, законов в человеческой истории лишает принцип историзма познавательной ценности, ибо прослеживание изменений объекта с целью фиксации у него каких-то свойств в тот или иной момент или с целью выявления его индивидуальности мало что дает научному познанию. Главной задачей науки является открытие необходимых связей, законов, действующих в той или иной области действительности. Не случайно поэтому рассматриваемая концепция историзма подвергается критике, причем со стороны как материалистов, так и идеалистов.

Определенную критику релятивистской тенденции, а также описательности в понимании историзма Э. Трёльчем, К. Маннгеймом и Ф. Мейнеке дал итальянский философ Б. Кроче. Критикуя указанных авторов за искажение сути исторического подхода к человеческой истории, Б. Кроче соглашался с ними в трактовке историзма как необходимого результата развития современного мышления. Он считал историзм преемником наследства, оставленного послекантовским идеализмом и гегелевской диалектикой, высшей формой рационализма, приведшего к признанию рациональности исторического процесса. Формируя свои воззрения в борьбе с эмпиризмом и материализмом, Б. Кроче разработал идеалистическую, близкую к гегелевской концепцию развития человеческой истории. В его представлении она выступала как саморазвитие духа, включающего в себя всю действительность.

Как и у Э. Трёльча, К. Маннгейма и Ф. Мейнеке, структура исторического процесса у Б. Кроче индивидуализирована, но эта индивидуализация осуществляется благодаря всеобщему, которое проявляется через индивидуальное, рационализируя его. Таким образом, каждая сторона действи-

1 Gruner R. Historism: Its Rise and Decline.— Clio, v. 8, № 1, 19-78, р. 30.

тельности исторически обусловлена, но релятивизм исключается, поскольку в основе истории, согласно Б. Кроче, находятся абсолютные принципы, определяющие ее рациональность.

Несостоятельность рассматриваемой концепции историзма пытался в свое время показать и немецкий историк Я. фон Ранке. Касаясь исторического познания, он отмечал. что историк должен не просто описывать все детали прошлого, «не просто рассказывать о событиях прошлого, о том, как они появлялись, а, идя за событиями, преобразовывать прошлое, выявлять закономерное в том, что было» 1.Л. фон Ранке призывал историков переключить свое внимание с изучения особенного, индивидуального, в событиях на выявление общих законов, существующей между ними необходимой связи. Однако он не считал возможным отразить все это в общих, абстрактных понятиях и разработать ту или иную историческую теорию. Исторические законы и связи, по его мнению, должны интуитивно улавливаться.

Предпринимались попытки преодолеть релятивизм историзма на основе веры. Это характерно, в частности, для работ современного итальянского буржуазного философа А. Момильяно. Понимая, что простой набор фактов, касающихся тех или иных социальных явлений, не в состоянии обеспечить их познание, он пришел н выводу о необходимости введения в метод исторического познания такой категории, как вера, которая, по его мнению, способна выделить устойчивость в меняющейся действительности, придать определенную целостность разрозненным фактам, поставить их в необходимые отношения и связь. «Мы изучаем изменения,— рассуждает А. Момильяно,— потому, что мы сами изменяемся... Из-за изменений наше знание изменений никогда не будет законченным... Но наше знание изменения является достаточно реальным. По крайней мере мы знаем то, о чем говорим... Все, что мы можем сделать, так это получить фак-

1 Dictionary of the History of Ideas. N.Y., 1973, vol. II, p. 458.

ты, которые подгоняются под нашу модель или гипотезу, которым факты соответствуют. Вскоре мы услышим от наших коллег... что существующие факты могут быть лучше объяснены другой гипотезой или моделью» 1. Наше знание истории постоянно меняется, и мы беспомощны что-либо предпринять, чтобы придать ему необходимую устойчивость. «...Я,— продолжает А. Момильяно,— не могу предвидеть историю, которая когда-нибудь станет наукой, изучающей неизменяемое» 2.

И в заключение он делает неожиданный вывод: «Правильный ответ, я полагаю, лежит в дилемме: или мы обладаем религиозной, то есть моральной, верой, независимой от истории и позволяющей нам выносить суждения об исторических событиях, или мы должны отбросить моральные суждения... Даже понятие изменяющейся истории посредством изучения истории подразумевает историческую веру» 3.

Итак, чтобы преодолеть релятивизм, различить устойчивое в меняющихся исторических событиях, установить между ними необходимую связь, согласно А. Момильяно, нужна вера — вера в предустановленный порядок, в какой-то абсолют. Она должна служить критерием для отбора фактов, их объединения, объяснения и оценки. Но вера — это определенное психическое состояние субъекта, она не сможет выступать в роли объединяющего начала исторических событий, происходящих в объективной действительности, не может придать устойчивость изменяющимся явлениям. Такое начало должно существовать не в субъекте, не в его психике, а в самой объективной действительности, в самих изменяющихся исторических событиях. Науке известно такое объединяющее начало, обусловливающее устойчивость в необходимую взаимосвязь событий, его составляют объек-

1 Momigliano A. Historicism Revisited. London—Amsterdam, 1974, p. 6.

2 Ibidem. 3 Ibid., p. 7.

тивные законы, которым подчиняются функционирование и развитие действительности, взаимосвязь и взаимопереходы природных и исторических явлений.

Научный историзм, позволяющий воспроизводить развитие того или иного социального явления, выявлять необходимую связь между историческими событиямии таким образом делающий возможным существование науки об обществе, основывается не только на диалектике, но и на материализме, на органической связи диалектики и материализма с историей.

Поэтому, говоря о таком требовании принципа историзма, как необходимость рассматривать объект (включая и общество) в его самодвижении и развитии, мы имеем в виду не описание происходящих в нем изменений, не простую фиксацию его сменяющих друг друга качественных состояний, а выявление объективной необходимой связи между следующими друг за другом явлениями, объективных законов, обусловливающих функционирование и развитие объекта, его настоящее бытие и возможность превращения в новое качество, являющееся отрицанием и в то же время продолжением прежнего, сохранением его в преобразованном виде. Выявив необходимую связь качественных состояний, образующих историю формирования и развития исследуемого целого, законы, обусловливающие его функционирование и изменение, переход с одной стадии развития на другую вплоть до зрелого состояния и превращения в свое другое, или в противоположность, можно объяснить присущие ему качественные и количественные характеристики, понять его сущность.

Наглядным примером использования данного требования диалектического метода познания является исследование К. Марксом капиталистической общественно-экономической формации в «Капитале». Для К. Маркса, писал один из рецензентов его труда, «одно важно... именно — найти закон тех явлений, которые он исследует, и притом особенно важен для него закон изменения, развития этих явлений, перехода

их из одной формы в другую, из одного порядка общественных отношений в другой. Поэтому Маркс заботится об одном: показать точным научным исследованием необходимость данных порядков общественных отношений, констатируя со всей возможной полнотой те факты, которые служат для него исходными и опорными пунктами. Для этой цели совершенно достаточно, если он, доказывая необходимость настоящего строя, доказывает вместе с тем и необходимость другого строя, который неизбежно должен вырасти из предыдущего,— все равно, верят ли люди в это или не верят, сознают ли они это или не сознают. Маркс рассматривает общественное движение как естественноисторический процесс, подчиняющийся законам, не только не зависящим от воли, сознания и намерений людей, а, напротив, определяющим их волю, сознание и намерения» 1.

Буржуазные критики марксистско-ленинского понимания историзма не могут смириться с признанием существования объективных законов социального развития и возможности предсказывать на их основе будущее человечества, замену одного общественно-экономического строя другим. Особенно их пугают выводы марксистов о неизбежности превращения капиталистического общества в социалистическое, полученные в результате применения принципа историзма к исследованию капиталистической общественно-экономической формации.

К таким критикам, в частности, относится К. Поппер. В своей книге «Нищета историцизма» он сделал попытку показать научную несостоятельность марксистского принципа историзма, обусловленную, по его мнению, именно тем, что он включает в свое содержание требование открывать объективные законы развития человеческого общества и предсказывать на их основе предстоящие социальные изменения. Согласно К. Попперу, «историзм — не только интеллектуальное заблуждение профессиональных философов, но

1 Цит. по: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 1, с. 166.

и основной источник моральных и политических опустошений»; «он используется для оправдания.особого отношения к политическим реформам», сторонники историзма «должны работать с историческими законами, чтобы изменить все условия общества» 1. Наиболее развитую и наиболее опасную форму, по мнению К. Поппера, историзм приобретает в марксизме. Давая определение историзму, он пишет: «Историзм является особым подходом к общественным наукам, который предполагает, что его главной целью является историческое предсказание, и который считает эту цель достижимой в результате раскрытия «ритма» или моделей, законов или тенденций, которые определяют эволюцию истории» 2.

К. Поппера не интересует, отражает ли принцип историзма какие-либо законы действительности или не отражает, способствует ли воспроизведению в сознании сущности исследуемого объекта или не способствует. Он с порога отрицает объективную диалектику, а вместе с ней и диалектический метод вообще. «Диалектика, которую я до сих пор представлял только как историческую доктрину...— пишет он,— может оказаться... очень сложной доктриной: она может быть в одно и то же время логической теорией... и теорией мира. Это — два важных утверждения, но они не имеют никаких оснований. Действительно, они основываются ни на чем ином, кроме как на неясном, путаном способе изложения» 3.

Пытаясь доказать ошибочность принципа историзма, К. Поппер отрицает существование исторической необходимости, каких-либо объективных законов социального развития. А поэтому невозможно и никакое предвидение развития общества. Отсюда, полагает он, бесперспективным является призыв марксистов к изменению существующего социального строя, к осуществлению социалистической революции.

1 Passmore 1. The Poverty of Historism Revisited.—History and Theory: Studies in the Philosophy of History, vol. 14, 1975, № 4, p. 30.

2 Popper К. The Poverty of Historicism. Boston, 1957, p. 3.

3 Popper К. Conjectures and Refutations: What is Dialectic?, p. 316,

«...Учение об исторической необходимости,— пишет он в предисловии к немецкому изданию своей книги «Нищета историцизма»,— является чистейшим суеверием и остается таковым, несмотря на то что оно может показаться «историческим», ибо ход истории нельзя рационально предусмотреть... Мы должны довольствоваться никогда не прекращающейся задачей облегчать страдания, побеждать преодолимое зло, ликвидировать неполадки, всегда помня о неизбежных нежелательных последствиях нашего вмешательства, которые мы никогда полностью не можем предусмотреть и которые слишком часто сводят баланс наших улучшений к пассиву» 1.

Значит, поскольку человек не может предвидеть результатов своих действий, он не должен вмешиваться в естественный ход исторических событий, вести борьбу за изменение социального строя, политической власти. Он должен довольствоваться устранением различных неполадок, смягчением страданий и т. п.— одним словом, приспособиться к существующему положению вещей, к существующему социальному и политическому строю. Нетрудно догадаться, чьи интересы защищает К. Поппер, высказываясь столь решительно против историзма как метода познания социальных явлений. Он против коренных перемен в обществе, где господствует капиталистическая собственность на средства производства и эксплуатация пролетариата буржуазией. Он за то, чтобы любыми путями сохранить капитализм.

Некоторые буржуазные авторы, согласные с попперовской критикой марксизма, возражают против его нападок на историзм вообще, считая, что его критика принципа историзма является необоснованной, искусственной. «Поппер,— пишет, например, по данному поводу английский философ Дж. Пазморе,— использует слово «историзм» как средство для обходного маневра. В результате он часто пишет так,

1 Popper К. Das Blend des Historicismus. Tubingen, 1965, S. VIII-IX.

будто он опровергает положение «А», в то время как на самом деле его аргумент направлен только против положения «В», которое только эпизодически связано с положением «А» и никоим образом не влечет его за собой» 1.

Дж. Пазморе хочет сказать, что обоснование невозможности предвидеть историческое развитие, данное К. Поппером, и в чем он его полностью поддерживает, не доказывает ложности историзма. Ибо сутью последнего, по мнению Дж. Пазморе, является объяснение настоящего на основе прошлого, а не предвидение будущего, как это представляет К. Поппер. Поэтому опровержение положения о возможности предвидения будущего вовсе не требует отрицания исторических законов. Последние могут существовать в качестве законов отдельных исторических периодов и служить основой для объяснения явлений, возникающих в рамках этих периодов, но они не могут выступать в качестве основы для предвидения будущих исторических событий. Дж. Пазморе в принципе не возражает против того, чтобы в содержание историзма включить и требование предвидения будущего на основе прошлого, но в таком случае он предлагает различать два вида историзма: периодический (объяснительный) и пророческий. В содержание первого не будет входить требование предвидения будущего, в содержание второго будет включаться такое требование. При такой постановке вопроса, рассуждает Дж. Пазморе, критика К. Поппера будет касаться второго вида историзма, но ни в коем случае не первого:

«Будет правильно взять одно место... попперовской критики, где он отвергает взгляд, характерный для немецкой школы исторических экономистов... часто подвергавшийся осуждению как «историцистский», согласно которому так называемые «общественные законы» как экономические законы имеют место только внутри отдельных общественных периодов. Давайте назовем это учение «периодическим историзмом», чтобы отличить его от «пророческого историзма», который

1 Passmore I. The Poverty of Historism Revisited, p. 31.

Поппер явно намеревался погубить. Далее, на вызывает сомнения то, что есть авторы, например некоторые марксисты, которые являются как «периодическими», так и «пророческими» историцистами» 1.

Однако предсказания можно делать на основе не только общих законов, действующих на всех стадиях развития общества, но и специфических законов, проявляющихся лишь на одной какой-либо стадии, в рамках одного периода, например в рамках одной общественно-экономической формации. Разница только в том, что в первом случае предсказание будет касаться перспектив социального развития, а во втором — изменений, совершающихся в рамках существующей социальной системы. Таким образом, попытка Дж. Паз-море лишить историзм предсказательной функции, чтобы сделать его приемлемым для буржуазии, которую страшит будущее, предсказываемое марксизмом на основе законов функционирования и развития капиталистического общества, оказалась безуспешной.

Противоречивым является и его рассуждение о том, что существуют лишь специфические законы, характерные для отдельных периодов исторического развития, что нет общесоциологических законов, охватывающих все периоды человеческой истории. Ибо если мы признаем существование исторической необходимости применительно к отдельным периодам истории, то мы должны признать ее и применительно ко всей истории. Действуя в рамках одного периода существования общества, необходимость не может бесследно исчезнуть с переходом его в другую, новую стадию существования, а затем снова появиться неизвестно откуда. Действуя в рамках одного периода развития в форме соответствующих законов, историческая необходимость проявляется и в период перехода общества на другую ступень своего развития и в рамках этой новой ступени. Дело только в том, что здесь сохраняются лишь те необходимые связи, те законы, которые

1 Passmore J. The Poverty of Historism Revisited, p. 21.

выражают общую природу социальной формы движения материи, те же связи, законы, которые составляют специфику той или иной конкретной ступени, периода исторического развития, с переходом общества на новую ступень прекращают свое действие. Именно наличие двух видов законов — общих и специфических — позволяет общественным наукам путем воспроизведения истории возникновения, становления и развития того или иного явления объяснить присущие ему необходимые свойства и связи, раскрыть его сущность, предсказывать тенденции его дальнейшего развития и осуществлять практическое преобразование. «...Подлинно исторический подход к выявлению тенденций дальнейшего развития исследуемого явления состоит в том,— подчеркивает В. П. Кохановский,— чтобы, во-первых, изучить и проанализировать по возможности все имеющиеся пути его дальнейшего развития, во-вторых, выделить главный путь, основную тенденцию развития, в-третьих, практически реализовать эту тенденцию, создать все условия для его быстрейшего осуществления» 1.

Дж. Пазморе упрекает К. Поппера в упрощении своего противника, в искажении сути диалектике-материалистического понимания историзма, снижающем действенность его критики. «Прежде всего,— пишет он,— каждый может отметить, что попперовская критика эволюционного историзма направлена против «воображаемого противника». К. Поппер правильно считает, что за рациональный аргумент не может быть взято «общество как целое», если под ним понимаются все содержащиеся в обществе свойства и отношения. Но эволюционный историцист всегда предполагает, что существует несколько социальных факторов (например, производственные отношения), зная которые мы можем вывести сущность других свойств общества. Зная законы, которые определяют развитие этих факторов, мы можем предсказать,

1 Кохановский В. П. Историзм как принцип диалектической логики. Ростов, 1978, с. 136.

как будут развиваться другие общественные образования. И это никоим образом не является доказательством того, что необходимо знать все свойства и все отношения внутри общества, чтобы предсказать его будущее» 1.

Итак, принцип историзма предполагает выявление законов, определяющих возникновение, функционирование и развитие объекта исследования, объяснение на основе этих законов настоящего, присущих ему необходимых свойств и связей, выведенных из истории, которая рассматривается в ее необходимых тенденциях и формах, а вместе с этим и «теоретическое воссоздание процессов развития изучаемых явлений в целом» 2.

В связи с применением в познании принципа историзма, соблюдением требования рассматривать объект в его самодвижении и развитии возникает проблема выбора такой формы существования объекта, таких его качественных состояний, которые наиболее приемлемы для анализа. Естественным казалось бы начинать исследование с зародышевых форм существования объекта, а затем в ходе анализа, прослеживая изменение этих форм, переходить к более развитым и, наконец, к той, которая выражает зрелое состояние. Однако такое решение вопроса является ошибочным. Анализ незрелых форм существования объекта не позволяет выявить необходимые тенденции его развития, раскрыть законы, обусловливающие формирование свойств и связей, характеризующих сущность исследуемого целого. Дело в том, что зачатки тех или иных свойств и связей, составляющих сущность исследуемого объекта, можно заметить в образованиях, представляющих начальные, незрелые формы его становления и развития, только в том случае, если они познаны применительно к зрелому состоянию объекта, если выявлены их место, роль и значение в развитом целом. «Анатомия человека,— писал К. Маркс,— ключ к анатомии обезьяны. Намеки

1 Passmore J. The Poverty of Historisin Revisited, p. 35.

2 Француаова Н. П. Исторический метод в научном познании. М., 1972, с. 302.

же на более высокое у низших видов животных могут быть поняты только в том случае, если само это более высокое уже известно. Буржуазная экономика дает нам, таким образом, ключ к античной и т. д. Однако вовсе не в том смысле, как это понимают экономисты, которые смазывают все исторические различия и во всех формах общества видят формы буржуазные. Можно понять оброк, десятину и т. д., если известна земельная рента, однако нельзя их отождествлять с последней» 1.

Исторический подход предполагает не только воспроизведение в познании развития исследуемого объекта, но и выявление необходимой связи между сменяющими друг друга явлениями, законов, обусловливающих переход от одной стадии формирования и развития объекта к другой; поэтому истерическое в диалектическом методе не исключает логическое, а находится с ним в органической связи. Историческое выступает здесь в очищенном от случайностей виде, подправленное соответственно законам самого исторического процесса. Оно является формой движения логического, отражающего необходимые связи и отношения, проявившиеся в процессе становления и развития исследуемого объекта. Давая характеристику метода К. Маркса, примененного им в «Капитале», Ф. Энгельс специально подчеркивает в нем единство исторического и логического. «...Этот метод,— указывает он,— в сущности является не чем иным, как тем же историческим методом, только освобожденным от исторической формы и от мешающих случайностей» 2.

Требование воспроизводить в логике движения понятий историю возникновения, становления и развития объекта в ее внутренней необходимости предполагает также, что исследование должно начинаться не с зародышевых, а с развитых форм, с зрелого состояния. В самом деле, чтобы в логическом движении мысли отразить реальную историю возникновения, функционирования и развития объекта в соответст-

1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 46, ч. I, с. 42.

2 Там же, т. 13, с. 497.

вии с присущими ему законами, необходимыми двойствами и связями, эта история должна осуществиться, объект должен пройти необходимые стадии в своем становлении и развитии, должен приобрести развитую форму.

Отделение необходимого от случайного в ходе анализа процесса становления, функционирования и развития объекта в известной мере позволяет выделить его в чистом виде. Выделение явления в чистом виде играет важную роль в научном познании. Благодаря этому субъект пробивается сквозь толщу случайных свойств и связей, искажающих и тем самым скрывающих внутреннюю природу объекта, и переходит от описания внешних сторон явления к постижению его внутренних необходимых сторон и отношений. Такой переход не простое дело, он требует осведомленности в исследуемой области и высокой культуры мышления. Придавая большое значение умению исследователя выделять рассматриваемое явление в чистом виде, известный советский физик А. Ф. Иоффе подчеркивает: «Талант экспериментатора сказывается в умении выделить в чистом виде изучаемое явление, освободив его от побочных влияний» 1.

Данный прием — по существу прием логический, однако он, как мы видим, представляет собой необходимую сторону принципа историзма. В самом деле, выделенное в чистом виде, то есть освобожденное от случайностей и побочных обстоятельств, исследуемое явление рассматривается не в статике, а в движении, функционировании. В ходе теоретического анализа воспроизводится реальный процесс развития, взятый в его необходимых связях и отношениях.

Данный прием научного исследования широко использовался К. Марксом в «Капитале». В частности, таким путем был проделан анализ закона стоимости, развития форм стоимости, производства прибавочной стоимости и т. д. Анализируя образование капитала, К. Маркс пишет; «Бели цены действительно отклоняются от стоимостей, то необходимо их

1 Иоффе А. Ф. Встреча с физиками. М., 1960, с. 23.

сначала свести к последним, т. е. отвлечься от этого обстоятельства как совершенно случайного, чтобы иметь перед собой в чистом виде явление образования капитала на почве товарного обмена и при исследовании его не дать ввести себя в заблуждение побочными обстоятельствами, затемняющими истинный ход процесса» 1.

Принцип историзма, ориентирующий исследователя рассматривать объект в его движении и развитии, выявлять необходимую связь сменяющих друг друга явлений, законы, обусловливающие переход данного целого из одного качественного состояния в другие, органически включают в себя принцип детерминизма, а вместе с ним и требования объективности, а также рассмотрения предмета во всех его связях и отношениях. Включая таким образом в свое содержание требования предшествующих принципов, принцип историзма в ходе своего применения делает необходимым введение новых требований, формулировку новых принципов диалектического метода.