В современном общественном сознании

6.1. Истоки и сущность антропоцентрического

ЭКОЛОГИЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ христианство и картезианство

Как уже отмечалось, многие исследователи современного экологического кризиса (например, Моисеев, 1990; Гачев, 1991; Хесле, 1993 и др.) приходят к выводу, что его преодоление невоз­можно без изменения господствующего антропоцентрического экологического сознания.

По мнению Д.Марковича (1991), основные философские прин­ципы современной цивилизации сводятся к следующему:

1. Картезианский дуализм между человеком-субъектом и ми­
ром-объектом, которым он манипулирует.

2. Наука как объективное знание, которая не заботится ни о
своем смысле, ни о целях, легко становится средством власти и
могущества.

3. Материалистическая концепция человека как победителя
природы, а затем и всего мира.

Эти принципы были утверждены картезианством, возникшим в XVII в. (а в дальнейшем — и представителями позитивизма). Кар­тезианское учение, по замечанию В.Хесле, «в определенном смыс­ле, венчает собой развитие, коренящееся в самой сущности человека и состоящее в том, что субъективность через рефлексию радикальным образом выделялась из мира. Благодаря Декарту субъективности удалось абсолютизировать самое себя до неви­данной в мировой истории степени (1993, с. 54—55). Как отмеча­ет А.Ф.Лосев, анализируя эпоху христианства: «Человеческая личность, воспитанная в течение полутора тысяч лет на опыте абсолютной личности, захотела теперь сама стать абсолютом. Но такой универсальный субъективизм будет достигнут только в кон­це XVIII века» (1978, с. 289).

отношение к природе в современном общественном сознании 141

В картезианском учении высшей ценностью признается ра­зум. Абсолютность разума приводит к противопоставленности человека-субъекта и остального мира-объекта, истоки которой можно встретить еще у софистов, рассматривавших человека как субъекта, а природу (пассивную материю) как объект, которо­му человек навязывает свою волю. При этом подразумевается, что достижение власти над природой заведомо обеспечивает ин­тересы людей.

В картезианском учении доминирует представление о том, что природа прекрасна лишь тогда, когда она «облагорожена» челове­ком. Если христианство лишило природные объекты души, то те­перь они лишаются права даже оставаться собой, в своем естественном состоянии. Характерно, что Декарт конечную зада­чу знания видел в господстве человека над силами природы, в открытии и изобретении технических средств, которые позволя­ли бы эту власть обрести. «Признавая за другими людьми субъек­тивность, Декарт, вместе с тем, настаивал на том, что нечеловеческая природа совершенно лишена субъективности: рас­тения и животные суть машины, не имеющие внутреннего мира [1ппеп§е11е]» (Хесле, 1993, с. 56).

Современная картезианская наука впитала в себя христианс­кое представление об исключительности человека. Природа была провозглашена объектом научного изучения во имя прогресса. При всем их методологическом антагонизме, материалистическая на­ука и христианская религия в вопросах экологической этики ока­зались практически на единой позиции по отношению к миру природы.

Таким образом, современное западное экологическое созна­ние имеет в своей основе два главных источника. Первый — хри­стианство: «Запад, несмотря ни на что, насквозь пропитан христианством. Тертуллианово "ашта паШгаШег сЪтйапа"* отно­сится к Западу не в религиозном, как он считал, а в психологи­ческом смысле» (Юнг, 1994, с. 102).

Второй источник — картезианская наука, с точки зрения ко-^т°рой, как известно, «препарирование животного ничем не от­личается от разборки часов». Как отмечает В.Хесле, «более не -читали необходимым предполагать во внечеловеческой природе существование математически не исчерпываемого остатка душев-^н°й жизни» (1993, с. 56-57).

Душа по природе христианка (лат.)

142 культурно-историческая обусловленность отношения к природе

Иными словами, христианство заложило основы прагмати­ческого, антропоцентрического восприятия мира природы в сфере чувств, Веры, Души, а картезианство --в сфере мышле­ния, Знания, Духа (Дерябо, 1993).

парадигма человеческой исключительности

Анализируя эволюцию антропоцентрического мировоззрения, Н.Г.Холодный (1993) выделяет четыре его основные особенности:

1. Убеждение в том, что человек — это высшее существо, отде­
ленное от других живых существ непереходимой границей.

2. Переоценка значения человека в мироздании, утверждение,
что все в этом мире существует исключительно для удовлетворе­
ния его потребностей.

3. Убеждение, что человек и его деятельность, а также
человеческое общество -- это прототипы предметов и явлений
внешнего мира.

4. Уверенность в том, что, изучая духовный мир человека,
можно постичь основные законы, управляющие явлениями всей
природы.

Антропоцентризм находится в основе и господствующего се­годня «западного мировоззрения» (Ооттап! \Уез1егп \Уог1сМе\у), которое может быть охарактеризовано как антиэкологическое, пронизанное духом социального оптимизма (СаНоп, Вип1ар, 1980):

1) люди существенно отличаются от всех других живых су­
ществ на Земле, над которыми они доминируют;

2) люди — хозяева своей судьбы, они могут выбирать цели и
делать все, что необходимо для их достижения;

3) мир бесконечен и предоставляет людям неограниченные
возможности;

4) история человечества -- история прогресса, каждая про­
блема принципиально разрешима, и прогресс бесконечен.

Эти положения закреплены в разного рода философских, со­циальных, научных, технологических концепциях и могут быть сведены к единой парадигме, получившей название «парадигма человеческой исключительности» (Нитап ЕхсерйопаНзт Рагас1щп1)> а затем — «парадигма человеческой освобожденное™» (Нитап Ехетр^опаНзт РагасН§т), освобожденное™ от подчинения объек­тивным экологическим закономерностям (СаПоп, Оип1ар, 1980).

Таким образом, западное экологическое сознание в целом может быть названо антропоцентрическим, поскольку для него характерен ряд признаков, сформулированных С.Д.Дерябо следующим образом-

отношение к природе в современном общественном сознании 143

1) Высшую ценность представляет человек. Лишь он самоце­
нен, все остальное в природе ценно лишь постольку, поскольку
оно может быть полезно человеку, приносящее ему вред — анти­
ценно. Природа объявляется собственностью человечества, при­
чем, как само собой разумеющееся, считается, что оно имеет на

это право.

2) Иерархическая картина мира. На вершине пирамиды стоит
человек, несколько ниже — вещи, созданные человеком и для
человека, еще ниже располагаются различные объекты природы,
место которых в иерархии определяется полезностью для челове­
ка. Мир людей противопоставлен миру природы.

3) Целью взаимодействия с природой является удовлетворение
тех или иных прагматических потребностей: производственных,
научных и т.д., -- получение определенного «полезного продук­
та». Сущность его выражается словом «использование».

4) Характер взаимодействия с природой определяется своего рода
«прагматическим императивом»*: правильно и разрешено то, что
полезно человеку и человечеству.

5) Природа воспринимается только как объект человеческих
манипуляций, как обезличенная «окружающая среда».

6) Этические нормы и правила действуют только в мире людей
и не распространяются на взаимодействие с миром природы.

7) Дальнейшее развитие природы мыслится как процесс, кото­
рый должен быть подчинен процессу развития человека.

8) Деятельность по охране природы продиктована дальним
прагматизмом: необходимостью сохранить природную среду, что­
бы ею могли пользоваться будущие поколения (Дерябо, Ясвин,
1994а).

В основе перечисленных признаков лежат три главных факто­ра, которые можно представить в виде трех шкал, характеризую­щих тот или иной тип экологического сознания:

1) противопоставленность человека миру природы — включен­
ность человека в мир природы;

2) объектное восприятие природы — субъектное восприятие при-
роды;

3) прагматический характер взаимодействия с природой —
непрагматический характер взаимодействия с природой.

Таким образом, современный западный антропоцентрический тип экологического сознания — это система представлений о мире,

По налогии с «нравственным императивом» — базовой категори-

ей этики Канта.

144 культурно-историческая обусловленность отношения к природе

для которой характерны противопоставленность человека как вые шей ценности и природы как его собственности, объектное вос­приятие природы, прагматический характер взаимодействия с ней (Дерябо, Ясвин, 1994а).

Очень ярко охарактеризовал антропоцентрический тип эколо­гического сознания Дж.Даррелл: «Мы получили в наследство не выразимо прекрасный и многообразный сад, но беда в том, _лу/ мы никудышные садовники. Мы не позаботились о том, чтобы усвоить простейшие правила садоводства. С пренебрежением от носясь к нашему саду, мы готовим себе в не очень далеком буду щем мировую катастрофу не хуже атомной войны, причем делаем это с благодушным самодовольством малолетнего идиота, стри­гущего ножницами картину Рембрандта» (1994, с. 367).

Антропоцентрическое экологическое сознание пронизывает все сферы деятельности человека: хозяйственную, политическую образовательную и т.д.

Учебные программы по биологии, географии, экологии, приз­ванные, в общем-то, воспитывать «ответственное отношение к природе», проникнуты идеей полезности ее для человека: «вред­ные и полезные жуки», «значение леса в народном хозяйстве»,

«полезные ископаемые» и т.п. (Захлебный, 1986). „, «Когда я показываю посетителям моих питомцев, один из первых

вопросов (если животное не наделено располагающей внешностью), который они задают, неизменно гласит: «А какая от него польза?» При этом они подразумевают, какая польза им от этого животного. На такой вопрос можно ответить только вопросом: «А какая польза от Акрополя?» Разве животное непременно должно приносить чело­веку утилитарную пользу, чтобы за ним признали право на существо­вание? Вообще, спрашивая: «Какая от него польза?», вы требуете, чтобы животное доказало свое право на жизнь, хотя сами еще не оправдали своего существования» (Даррелл, 1994ж, с. 367). Антропоцентрическая парадигма мышления настолько глубо­ко проникла в современное сознание, что проявляется даже У людей профессионально и на самом высоком уровне занимаю­щихся охраной природы. Вот что пишет по этому поводу шведс­кий зоолог Я.Линдблад: «Всемирный фонд дикой природы много доброго сделал для охраны уязвимой среды и животного мира, вот только мотивировка его деятельности не очень хорошо продУ* мана: "Сохраним мир животных, чтобы и наши потомки могли ему радоваться". Повторю то, что не раз говорил прежде: "Мь обязаны сохранить фауну ради нее самой". Многообразие особей

отношение к природе в современном общественном сознании 145

должно уцелеть не затем, чтобы радовать и развлекать нас, а потому, что наш долг обеспечить животным надлежащие усло­вия жизни» (1991, с. 243). А.Гиляров также подчеркивает, что необходимость охраны природы пропагандируется, как прави-_ло? только с прагматических, утилитарных позиций: «Когда биологи вспоминают об истреблении стеллеровой коровы -крупного морского млекопитающего из отряда сиреновых, оби­тавшего на Командорских островах, то почти всегда упоминают о возможности использования этого вида человеком. Обязатель­но ли нужно такое "оправдание"?...Формированию этического отношения людей к животным мешает то, что в обосновании любых мероприятий, направленных в защиту животных, сооб­ражения морали почти никогда не фигурируют в явной форме, о них словно бы стесняются говорить и писать публично» (1997, с. 135-136).

Очень яркий пример, демонстрирующий антропоцентрический ха­рактер нашего отношения к природе, приводит Дж.Даррелл: «Люди негодуют, услышав, что на дорогах Великобритании ежегодно поги­бают около двух тысяч человек. Конечно, это трагедия. Но мало кто знает, что на дорогах ежегодно гибнут два миллиона диких птиц. Что жертвами автомашин на дорогах небольшого района, изучавшегося одним датским исследователем, оказалось: 3 014 зайцев, 5 377 ежей, 11 557 крыс, 27 834 других мелких млекопитающих, 111 728 птиц, 32 820 земноводных, (т.е. 192 330 только позвоночных животных! — В.Я.)... В любой стране, будь столько жертв среди людей, поднялся бы такой шум, такой бунт, что властям пришлось бы запретить автомо­били и вернуться к конным экипажам» (1994д, с. 535). Психосемантическое исследование «обыденных экологических представлений, характерных для индустриального общества» (Кряж, 1998) показало: «Экологическое содержание поступков, совершаемых по отношению к природному окружению, представ­лено в обыденном сознании в неактуализированной форме. Более актуальными оказываются потребительские смыслы. В отношении ^: Другим живым существам проявляется антропоцентризм обы-енных экологических представлений. Возможности удовлетворе-^ия потребности в непосредственном общении с природой взываются преимущественно с экспансивно-присваивающими Формами поведения» (с. 75).

Таким образом, можно констатировать, что именно антропо-^ентризм современного экологического сознания создает психо­тическую базу — источник глобального экологического кризиса.

146 культурно-историческая обусловленность отношения к природе

6.2. отношение населения к охране заповедной природы

Общий уровень обеспокоенности населения России (и быв­шего СССР) состоянием среды достиг пика в 1989 году, а затем начал неуклонно снижаться (Докторов, Сафронов, 1990). Наиболее обеспокоена экологическими проблемами гуманитарная интелли­генция, лица с высшим образованием, пенсионеры, молодые матери. Наименее — лица, утерявшие социальные корни и заня­тые в сфере услуг. Более озабочены жители больших городов в западной части бывшего СССР, менее — жители малых городов и поселков Средней Азии (по данным А.В.Баранова).

По данным социологического исследования 1996 года по об­щероссийской репрезентативной выборке, 40% опрошенных от­метили связь между социальной напряженностью и экологической ситуацией в их регионах (9% — такую связь отри­цали). Экологическую ситуацию как крайне неблагополучную оценили 27% опрошенных и как не вполне благополучную — 57% (Сосунова, 1997). Таким образом, можно констатировать общую неблагоприятную оценку россиянами состояния среды.

Согласно результатам исследования общественного мнения в 22 регионах России, проведенного в 1998 году по инициативе «Гринпис» (около 1300 респондентов), 81% опрошенных поддер­живают создание особо охраняемых природных территорий (за­поведников и национальных парков) как важнейшего фактора сохранения российской природы и только 2% — не видят в этом необходимости (Ярошенко, 1999).

Однако, в условиях господства антропоцентрического эколо­гического сознания, природоохранная деятельность специальных государственных служб часто протекает в контексте сопротивле­ния населения. Данные проведенного в 1995 году опроса директо­ров российских заповедников свидетельствуют, что почти 90% из них отмечают наличие проблем взаимопонимания с местными жителями.

К.Горб (1995) в исследовании, проведенном на Украине, и С.Э.Попова (1997а) -- в Республике Марий Эл выявили зако­номерность: чем дальше живут люди от территории заповедника, тем позитивнее у них отношение к этому заповеднику. Так, по данным С.Э.Поповой, с необходимостью организации заповед­ника согласна лишь половина населения, проживающего на его территории, и практически все жители других районов. Введение

отношение к природе в современном общественном сознании 147

строгого заповедного режима поддерживает только треть мест­ных жителей. Основной причиной негативного отношения к за­поведнику является лишение населения возможности прагматического использования данной природной территории. Отмечается, что субъективное отношение к заповеднику связа­но с уровнем информированности людей о его целях и задачах, а также с возрастом жителей: организацию заповедника поддер­живает практически вся молодежь, до 80% людей среднего воз­раста и менее 50% людей пожилого возраста.

Исследование социальных проблем охраны Волжско-Камско-го государственного природного заповедника (рис. 5) проводилось сотрудниками его научного отдела (Бакин, Габайдуллин, Иванов, 1994). По их данным, 23% местного населения желают ликвида­ции заповедника. Наиболее негативно относятся к заповеднику семейные мужчины в возрасте 30—50 лет. Практически все мест­ные жители (95% опрошенных) хотели бы отмены заповедного режима на данной территории (запреты на сбор ягод, грибов, рыбную ловлю, сенокошение, пастьбу скота, сбор валежа на дро­ва). Население (90% опрошенных) уверено, что традиционные формы природопользования не являются губительными для запо­ведника. 75% опрошенных подтвердили, что продолжают посе­щать заповедную территорию, причем 38% из них делают это «часто», а 39% — «периодически». Треть опрошенных (в основном люди среднего возраста) в последние годы стали посещать запо­ведник чаще, чем прежде, и только один из пяти — реже (в ос­новном молодежь и пенсионеры). При этом 21% опрошенных отмечает, что им приходилось вступать в конфликты с сотрудни­ками заповедника. Характерно, что 20% местного населения так­же оказались неспособны ответить на вопросы о значении заповедника в деле охраны природы. Однако, отмечается, что сами ^сотРУДники заповедника не вызывают у населения отрицательных эмоций.

Авторы данного исследования в целом констатируют нега­тивное отношение жителей к заповеднику как к государственно-^МУ учреждению. Это вызвано прежде всего тем, что при его ^с°здании интересы местного населения совершенно игнорирова­ть. Вторая проблема, выделяемая исследователями, ~ низкий Уровень экологического сознания людей. Причем отмечается кор-^>еляция отношения к заповеднику с уровнем образования рес-°ндентов. Наилучшее отношение к заповеднику отмечено у лиц ^вЬ1сщим образованием, а также у учащихся. Характерно, что

148 культурно-историческая обусловленность отношения к природе

недостаточная эффективность эколого-просветительской рабо­ты с населением, по мнению авторов, во многом обусловлена «невысоким уровнем экологического сознания самих сотрудни­ков заповедника», бывших работников лесхоза. На основе ана­лиза полученных данных делается вывод о необходимости учета социальных аспектов при организации охраняемых территорий, а также о важности постоянной эколого-просветительской ра­боты с местным населением.

Комплексное социально-психологическое исследование отно­шения различных категорий местного населения к природоохран­ной деятельности заповедников изучалось нами по инициативе Эколого-просветительского центра «Заповедники» (Всемирный фонд дикой природы — \У\УР) в 1998 году. Исследование прово­дилось в населенных пунктах, расположенных на территории Лап­ландского, Костомукшского, Катунского и Сихотэ-Алинского заповедников или в непосредственной близости от их границ (см. рис. 5 и табл. 6).

Рис. 5. Географическое расположение Волжско-Камского, Лапландского, Костомукшского, Катунского и Сихотэ-Алинского заповедников.

отношение к природе в современном общественном сознании

Таблица 6. Данные о выборке респондентов для исследо­вания отношения местного населения к заповедникам

Исследование проводилось с помощью методик «ЭЗОП» и «Заповедные мифы» (см. гл.1,3.3.и3.5.)

лапландский заповедник

Мужчины

Природа воспринимается мужским населением прежде всего как источник материальных благ. В определенной степени — как объект красоты и изучения, и в минимальной— как объект охраны (рис. 6а).

(а) (б)

^рис. 6. Отношение взрослых мужчин к природе (а) и к заповеднику (б).

150 культурно-историческая обусловленность отношения к природе

Показатели всех компонентов отношения к заповеднику — ниже среднего уровня (рис. 66). Заповедник воспринимается в це­лом эмоционально положительно (на среднем уровне), однако, в значительной степени выражено и эмоционально отрицательное от­ношение к заповеднику, которое преобладает у каждого третьего взрослого мужчины. Абсолютно положительно воспринимает за­поведник только один из десяти мужчин. Соответственно, ниже среднего уровня и готовность в той или иной мере поддерживать природоохранную деятельность заповедника, принимать в ней какое-либо участие.

Взрослое мужское население может рассматриваться работ­никами заповедника как самая проблемная группа, для которой должна быть создана специальная программа эколого-просвети-тельской работы.

Женщины

Отношение к природе у женщин имеет совершенно другую структуру (рис. 7 а), которая является вполне благоприятной с природоохранной точки зрения.Для женщин природа — это прежде всего источник красоты. Восприятие природы с прагматической точки зрения выражено в наименьшей степени (почти в два раза меньше, чем у мужчин). При этом у женщин, по сравнению с мужчинами, в два раза сильнее выражено восприятие природы как объекта охраны и заботы.

(а) (б)

Рис. 7. Отношение женщин к природе (а) и к заповеднику (б).

отношение к природе в современном общественном сознании 151

Все показатели отношения женщин к заповеднику (кроме поступочного компонента) - - выше среднего уровня (рис. 76). Более 60% опрошенных женщин эмоционально воспринимают заповедник исключительно положительно. (Небольшое преоб­ладание эмоционально отрицательного восприятия заповедни­ка отмечено лишь у трех из тридцати восьми опрошенных женщин.) Представляется особенно важным ~ средний уровень показателя готовности женщин оказывать содействие заповед­нику, который значительно выше соответствующего показателя у мужчин. В то же время, следует заметить, что женщины гораздо менее мужчин осведомлены о деятельности заповедника (рис. 8).

Рис. 8. Сравнение показателей отношения к заповеднику у мужчин и женщин.

Учителя

У учителей абсолютно преобладает эстетическое восприятие

природы (рис. 9а). Однако, отношение к природе как к источнику

материальной пользы значительно превосходит познавательное и

природоохранное отношение, что является тревожным симптомом.

Все компоненты отношения учителей к заповеднику имеют вы-

^с<>кие показатели (рис. 96). Особенно важно, что это касается и

товности учителей оказывать заповеднику поддержку и содей-

^Твие. Эмоциональное восприятие заповедника учителями также

^Меет выраженный положительный характер. Учителя являются

(а) (б)

Рис. 9. Отношение учителей к природе (а) и к заповеднику (б).

наиболее благополучной социальной группой с природоохран­ной точки зрения. В то же время, учителя демонстрируют доволь­но низкую информированность о деятельности заповедника (ниже среднего уровня).

Школьники

Отношение к природе подростков 12—16 лет представляется с природоохранной точки зрения более благополучным, чем от­ношение взрослого населения (рис. Юа и На). Характерно, что именно у школьников, и только у них, преобладает отношение к природе как к объекту охраны. Природа также воспринимается под­ростками в значительной степени эстетически и, в меньшей степени — познавательно и прагматически (как источник мате­риальной пользы). По сравнению со школьниками соответствую­щего возраста из других городов, не имеющими никакой связи с эколого-просветительской деятельностью заповедника (см. гл. IV), у подростков Мончегорска в меньшей степени проявляется вос­приятие природы как источника материальной пользы, а приро­доохранное отношение выражено сильнее.

Однако, у подростков с возрастом намечается тревожная тен­денция роста доли прагматических установок по отношению к природе (с 19% в 12—13 лет до 22% в 14—17 лет) на фоне сниже­ния доли ее эстетического восприятия (с 30% до 24%).

Каждый четвертый (26%) из опрошенных подростков (как мальчиков, так и девочек) имеет очень высокие показатели всех

отношение к природе в современном общественном сознании Подростки 12—13 лет

Рис. 1 1. Отношение к природе (а) и к заповеднику (б) подростков 14 — 16 лет.

компонентов отношения к заповеднику (кроме информирован­ности о заповеднике). При этом четко выраженного отрицатель­ного отношения к заповеднику (как это имело место у взрослых мужчин) среди школьников не отмечено.

Возрастные изменения отношения школьников к заповеднику имеют положительную динамику по всем показателям, кроме практического (рис. 12). Наиболее заметен рост информированно­сти школьников о деятельности заповедника (практически в два Р^аза), который, тем не менее, не обеспечивает даже среднего уров-^Ня и, следовательно, в итоге этот показатель не может считаться Удовлетворительным.

154 культурно-историческая обусловленность отношения к природе

Пост. Знай. | Интенс.

Рис. 12. Сравнение показателей отношения к заповеднику школьников 12—13 и 14-16 лет.

Date: 2015-07-01; view: 538; Нарушение авторских прав