Глава 1. Пролог

Свет утреннего солнца отражался в глазах королевы Акаси. Король Ахади посмотрел в их сияние и прошептал: «Любимая». Она улыбнулась, прижалась к нему и поцеловала двух новорожденных сыновей — словно лишь они вчетвером были в своем царстве любви.

Но они были не одни. Шака, брат короля, его жена Авина и их дочери-двойняшки встречали рассвет вместе с ними. И вся равнина была заполнена созданиями Айхею во всем их великолепии: статные гепарды, величественные слоны, высокие жирафы, изящные зебры с полосками пестрее самой яркой птицы. Все стояли бок о бок, ряд к ряду. И никто не обнажил клыка, и не выпустил когтя. Они пришли славить таинство жизни, рождение нового принца. В этот день смерть не ходила среди них.

Акаси: Наша любовь, наконец, целиком воплотилась в тебе,
(Таке) Наша любовь, наконец, видна в каждом движенье твоем;
Чувства твои, и улыбка, и взор, обращенный ко мне,
Нам не оставят сомнений — мы по жизни с любовью пойдем.

О как тебя люблю! Ты в мир вошел — с тобой пришел рассвет.
Твое я имя повторять готова вновь и вновь:
Сокровище, чего ни предначертано тебе Судьбой,
Такой, как прежде, жизнь моя не будет вновь.

Ахади: Станешь великим правителем ты, всё, о чем ты мечтал,
(Муфасе) В жизнь воплотится; пока ж ты мне сын, дай тебя обниму.
Жизнь свою и все, что есть у меня, дарю вам, сыновья;
Ведь пользы что от богатств и земель, если жить одному?

О как тебя люблю! Ты в мир вошел — с тобой пришел рассвет.
И твое имя повторять готов я вновь и вновь:
Сокровище, чего ни предначертано тебе Судьбой,
Такой, как прежде, жизнь моя не будет вновь.

Через толпу шагал Македди, мандрил. Собравшиеся расступались перед ним, освобождая путь; он осенял их знаками любви Айхею, касаясь как самых молодых, так и самых старых протянутыми пальцами.

Македди перебрался через валуны, что ограждали подножие Скалы Прайда — каменного монолита, надежно защищавшего львов от неизвестностей ночи. Все выше и выше поднимался он по извилистой тропинке, пока не добрался до основания выступа скалы. Толпа затаила дыхание, когда Македди приблизился к сыновьям Акаси. Ахади положил лапу на маленького Муфасу и торжественно кивнул.

— Я касаюсь твоей гривы, — почтительно сказал Македди. — Инкоси ака Инкоси, великий король.

Он окропил Муфасу порошком альбы и помазал миром его чело. Затем он взял маленькое сокровище и поднял над головой. Луч света прорвался сквозь утренние облака и озарил малыша. Дитя, рожденное в любви, и не знавшее за свою короткую жизнь ничего, кроме любви, смотрело на восхищенную толпу. Сквозь крики и шум собравшихся мягкий шепот прозвучал с небес:

— Македди, будешь ли ты оберегать его?

— С твоей помощью, Айхею, я справлюсь.

Собравшиеся внизу с благоговеньем чувствовали присутствие бога. Кланяясь, они припадали к земле и, каждый на своем языке, восхваляли его. Но Македди не слышал их. Взяв малыша на руки, он поцеловал его:

— Пусть ветер нежно веет тебе, пусть солнце ярко светит тебе, пусть боги полюбят тебя.

Слеза радости скатилась по его щеке.

Нехотя он вернул Акаси младенца. Маленький Така ожидающе посмотрел вверх глазами, полными невинного любопытства. С улыбкой, но и с некоторым сожалением Македди прижал львенка к груди и почувствовал счастливое мурлыканье.

— Он будет мудрым, — прошептал Македди. — Он мог бы стать великим королем.