Глава 7. Метка

Было трудно, если вообще возможно, скрыть происшедшее от родителей, обладающих инстинктами охотников и великолепным обонянием. Така видел боль в глазах своей матери, когда рассказывал о происшествии в норе медоеда и чувствовал смешанные печаль и радость. Странная радость, которая согревает сердце, когда слезы и симпатия исходят из любви. Она притянула его к себе, начала тереться об него мордой и целовать.

Его отец Ахади ушел рано, почти ничего не сказав. Втайне Така надеялся, что отцу было немного стыдно за то, что он сделал Муффи своим наследником, и теперь он передумает. Вместо этого Ахади сказал только:

— Я вернусь.

Акаси вылизывала рану Таки, держа ее в чистоте, но, несмотря на это рана начала неметь; она пульсировала с каждым ударом сердца. Така застонал: любое движение стало болезненным. Он хотел отдохнуть, но не мог нормально заснуть и постоянно просыпался.

— Сколько еще это будет болеть?

— Я не знаю, сынок, — Акаси начала снова аккуратно зализывать рану. — Я посмотрю, что у Македди есть от боли.

— Я не могу больше терпеть, — сказал Така. — Пожалуйста, узнай, что у него есть. У меня все лицо горит. И болит голова.

— Я не знаю, где Зазу. Как только твой отец вернется, я пошлю его.

— Куда он ушел?

— Не знаю, но догадываюсь.

— Надеюсь, он скоро придет. Очень скоро.

— Я тоже.

Он закрыл глаза и опять попытался заснуть.

Пришла Сараби.

— Как он?

— Отдыхает.

— Ему больно?

— Да. Бедное дитя. Как только Ахади вернется, я пошлю его к Македди.

— Я схожу, — сказала Сараби. Она произнесла это как утверждение, и, не дожидаясь ответа, направилась к далекому баобабу.

Неглубокий сон Таки был полон сновидений. Его ноги, рот и уши дергались.

— Здесь так темно, — бормотал он. — Отпусти меня. Отпусти меня!

Акаси не знала, будить его или нет. Но решение было сделано другим.

— Сынок, просыпайся!

Така перевернулся и открыл глаза. Он увидел большие светло-коричневые глаза своего отца, смотрящие на него. Ахади был в пыли. На его губах были следы крови, а нос был поцарапан и кровоточил. Така вскочил.

Посмотрев вниз, он увидел белого медоеда с красным кровяным пятном.

— Он больше не обидит тебя.

— Папа, у тебя кровь течет.

— Правда? — Ахади слабо улыбнулся. — Похоже, он пришел в отчаяние, когда я нашел его секретный выход. На носу?

— Да, — у Таки по щекам потекли слезы. — Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю. Ты мне веришь?

Така подбежал и, закутавшись в гриве Ахади, поцеловал его раненый нос и потерся мордой.

— Обещай мне, мы всегда будем друзьями. Обещаешь?

— Лучше я поклянусь, — он расплылся в улыбке. — Тебе лучше, вояка?

— Еще бы!

— Хочешь, я расскажу ту историю?

— Конечно!

В этот момент вошла Йоланда. Она посмотрела на лицо Таки и не успев прикусить язык, выпалила:

— О господи! Что с ним случилось?!

Така в ужасе спрятал лицо.