Вот главная беда нашего времени. 2 page

Несмотря на важность этого уровня осмысления действительности, очень немногие испытывают потребность открыть учебник по логике; более того, незаинтересованность перерастает в презрительное отношение ко всем тем, кто пытается противопоставить иррациональному видению мира рациональное. Это во многом объясняет то обстоятельство, что учебники логики не слишком популярны. Осмыслять реальность логически, тем не менее, необходимо, иначе мир превратится в сумасшедший дом.

Признав существующее пренебрежение доводами рассудка, мы должны спросить себя: на каком основании большинство из нас формирует свою систему ценностей? Как формируют убеждения, скажем, наши коллеги или соседи по дому?

Здесь я позволю себе предположить, что мы, живущие в конце XX века, являемся уникальным поколением. Причина уникальности в том, что мы в отличии от предшествующих поколений стали объектом манипуляций, инструментом которых является массовое искусство. Оно главным образом и формирует наши убеждения, воздействуя на эмоции в обход логического мышления. За всю историю цивилизации не было столь мощного орудия воздействия на общественное сознание, как то, которое находится в руках современных имиджмейкеров. В этом, кстати сказать, скрыта некая ирония. Западный человек, традиционно испытывающий гордость от сознания своей принадлежности к просвещенному миру, развитию которого способствовали многие выдающиеся мыслители, в последнее время беспримерно унизил логическое мышление, причем за счет технических средств, порожденных разумом.

Итак, второй уровень осмысления жизни — уровень массового искусства. На нем происходит формирование представлений любого характера — от моды на одежду до способов организации предвыборной кампании. Философы-экзистенциалисты, такие как Жан Поль Сартр и Альбер Камю, не тратили времени даром на установление ненужных силлогизмов, а просто взяли ощущение пустоты, надежно поселившееся в сердцах современных людей, и соединили его с этикой интеллектуалов. Вслед за этим довольно быстро последовало снижение культурных запросов и забвение всего того, о чем еще могла время от времени напоминать совесть. Эра телевидения превратила мир в необъятный храм массовой информации, где гости ток-шоу исполняют роль пророков, артисты и музыканты — роль священников, а любой сценарий становится "Священным Писанием", при условии, что в нем отсутствуют нравственные ограничения. Включенный телевизор — вот единственное приспособление, которого требует современное культовое действо. Истина оказывается низведенной до уровня субъективной точки зрения и понятие красоты определяется созерцателем. Вечер за вечером телевизор превращает в идиотов миллионы людей.

Нельзя отрицать, что искусство всегда играло и должно играть важную роль в жизни общества. Но сегодня поражает ни с чем не сравнимая масштабность влияния массового искусства на общество. Оно, как некий таинственный законодатель, дает собственные ответы на решительно все вопросы жизни, включая вечные. Святое беззастенчиво опошляется, я от былых представлений о мире не остается и следа.

Третий уровень, неотделимый от второго, — поиск смысла жизни "за столом". Сюда относятся все бытовые ситуации, в которых человек так или иначе касается "вечных" вопросов.

Здесь я хотел бы немного отступить от темы и посетовать на неудобство, которое испытывает в гостях человек, обладающий популярной профессией. Так, врач неизменно становится жертвой знакомых и друзей, которые пытаются проконсультироваться у него по поводу своих многочисленных действительных и мнимых болезней. Юриста обязательно расспрашивают о тонкостях какого-нибудь дела. Я слышал рассказ о враче, который в отчаянии пожаловался другу-адвокату на свою горькую участь. "Посылайте охотникам до бесплатных советов счета за медицинское обслуживание," — порекомендовал адвокат. Обрадованный врач понял, что выход найден. Каково же было его удивление, когда на следующий день он обнаружил в почтовом ящике счет от адвоката!

За прошедшие годы меня приглашали на ужин в большое число домов, и постепенно я убедился, что целью таких приглашений является отнюдь не только дружеское расположение. Чаще всего хозяева пытаются с моей помощью разрешить какую-нибудь проблему философского характера. Несмотря на "неакадемичность" обстановки, такие разговоры часто глубоки и серьезны. Это пример осмысления жизни на третьем, бытовом уровне. Например, сын или дочь хозяев в ходе ужина могут посетовать на нежелание родителей "объяснять" веру логически. "Родителям или проповеднику в церкви достаточно сослаться на Библию, и они считают это достаточным объяснением. Но в школе (или университете) к такому аргументу никто не прислушается. Как быть?" Такая жалоба мне более чем понятна. Мне приходится напоминать, что отказ от аргументации — это прием людей неверующих, точнее иррационально уверовавших в истинность какой-нибудь философской системы. Неподтвержденные доводами разума, теистические воззрения могут вызывать законное недоверие.

Большинство из нас постоянно осмысляет действительность, но незаметно, в самой банальной и обыденной обстановке — за столом, в транспорте, на отдыхе.

Итак, три уровня моей теории осмысления жизни таковы: логика, массовое искусство и быт. Поэтому, чтобы прийти к правильному пониманию жизни, я предлагаю использовать логику (первый уровень), сопровождать логические рассуждения примерами из массового искусства (второй уровень) и находить всему практическое применение (третий уровень). Другими словами, логика будет служить основанием наших рассуждений, популярное искусство — их "инфраструктурой", а повседневная жизнь — критерием практической пользы. Посмею утверждать, что стоит отступить от намеченной схемы, и аргументация потеряет достоверность для обеих сторон, что сделает невозможным обнаружение истины.

Я хотел бы начать обсуждение вопроса о существовании Бога с общего для всех нас второго уровня, общего в силу большей или меньшей общности культурного пространства западной цивилизации (к которой относятся все исторически "христианские" страны). После этого я вернусь на первый уровень с тем, чтобы определить, почему именно учение Иисуса Христа позволяет адекватно ответить на вопрос в смысле жизни и решить наболевшие проблемы современности. Затем уже мы сможем аргументирование размышлять на любую философскую тему в беседах "за столом".

Глава 2. Блуждая в бесконечном ничто

Несколько лет назад мне довелось побывать на семейной встрече у одних ближневосточных друзей. Несмотря на бурные проявления восточного радушия, довольно быстро мне стало понятно, что собравшиеся родственники живут в разных странах, и что придерживаются они противоположных взглядов на многие вопросы. "Интересно, — подумал я, - а вторгается ли в их беспечные разговоры политика, или же они предусмотрительно обходят стороной эту тему, боясь нарушить единство семьи?" Вскоре я получил ответ на свой вопрос. Один из родственников высказал мнение, что члены его семьи в принципе не могут по-настоящему спорить о политике, поскольку даже ее принципы будут оспариваться до смерти. В подтверждение своих слов он рассказал анекдот, наглядно демонстрирующий самобытность и разобщенность культур разных стран.

Анекдот такой. По заданию редакции журналист проводит опрос общественного мнения в разных странах мира. Находясь в Америке, он спрашивает на улице первого встречного: "Как вы относитесь к проблеме дефицита мяса в мире?" Американец в недоумении отвечает: "А что такое дефицит?"

Затем журналист задает этот же вопрос в стране, долгое время страдающей от нехватки продовольствия. "Как вы относитесь к проблеме дефицита мяса в мире?" — спрашивает он. На что исхудавший респондент предсказуемо отвечает: "А что такое мясо?"

Следующим пунктом остановки журналиста стала страна с тоталитарным режимом правления. Обращаясь к человеку, стоящему в очереди за буханкой хлеба, журналист задает свой вопрос: "Как вы относитесь к проблеме дефицита мяса в мире?" Окинув журналиста непонимающим взглядом, человек отвечает: "А что значит как вы относитесь?"

Отчаявшись получить нормальный ответ, журналист обращается к жителю Ближнего Востока, спешащему на работу: "Как вы относитесь к проблеме дефицита мяса в мире?" Яростно жестикулируя, человек восклицает: "Что значит как?"

Анекдот вызвал громкий смех, и хозяин дома, обратившись ко мне, объяснил: "Мы не можем прийти к согласию даже в постановке вопроса, поэтому нам нет смысла бояться разногласий в ответах". Это еще более утвердило меня в том, что важно вначале условиться об исходных пунктах дискуссии, прежде чем переходить непосредственно к ней.

Итак, в соответствии с этим выводом, постараемся определить хотя бы самые основные понятия, которые будут использованы в ходе разговора.

Терминология

Четкое определение атеизма дал Этьенн Борн:

"Атеизм есть сознательное, решительное и догматически закрепленное отрицание бытия Божия. Атеистическое мировоззрение не довольствуется признанием своей относительной истинности, но претендует на полное обладание истиной, видя ее в абсолютном отрицании абсолюта".

Второе определение почерпнуто из философской энциклопедии:

"Атеист — это человек, утверждающий, что Бога нет; то есть полагающий, что утверждение "Бог существует" является ложным".

В своей книге "Кто же такой атеист?" известная поборница атеистического мировоззрения Мэдлин О’Хеир заявляет:

"Нам требуется набор надежных, практичных и удобоприемлемых стандартов, на основании которых мы могли бы общаться с самими собой и друг с другом.

Мы, атеисты,... пытаемся обнаружить разумное основание для своих убеждений и поступков — и оно у нас уже есть. Это — материалистическая философия, в основе которой лежит убеждение в том, что в мире нет ничего, помимо чисто природных феноменов... Не существует ничего сверхъестественного, ни богов, ни неба, ни ада, ни жизни после смерти. Не существует сверхъестественных сил, и существовать не может. Мы, атеисты, убеждены, что природа просто есть. Материя просто существует".

Позвольте обратить ваше внимание на одно очень важное обстоятельство. Атеизм не есть некое пассивное неверие в Бога, но активное отрицание всех основных притязаний теизма. Атеизм не просто отвергает веру в Бога, но активно утверждает материю в качестве высшей реальности. Атеисты говорят, что если существование Бога недоказуемо средствами разума, то его нельзя признать истинным.

Атеистическое мировоззрение неизбежно накладывает отпечаток на любое решение, которое принимается человеком; в своих действиях он прежде всего исходит из того, что сверхъестественная реальность отсутствует, следовательно и его действия не могут иметь сверхъестественных последствий. Любую религиозность атеист воспринимает как проявление иррационального начала, и сопротивляясь ему, он так или иначе участвует в дискриминации верующих. Я убежден, что когда будет дописана последняя страница человеческой истории, мы узнаем, что атеистическое мировоззрение, если бы ему представился шанс овладеть сознанием всех людей на свете, сделало бы невозможным само сосуществование человечества по законам разума.

Похороны мертвой идеи

Вполне возможно, что ни один другой философ не сформулировал воинствующе атеистические взгляды с такой убедительностью и силой, как Фридрих Ницше. Гордо противопоставив идеалам добра и справедливости, берущим свое начало в христианском вероучении, атеистический культ грубой силы, философ был вправе ожидать самых непредсказуемых последствий. Предчувствия его не обманули. Немного найдется философов, чьи взгляды имели столь неоспоримое и катастрофическое воздействие на людей, реально ответственных за ход истории в XX столетии. Влияние ницшеанства на Гитлера и Муссолини получило сейчас надежное документальное подтверждение. Ни один другой философ не продемонстрировал столь убедительно, как Ницше, связь, существующую между атеистическими убеждениями и злыми делами человека. За подтверждением позвольте обратиться к известной притче Ницше "Безумный человек":

"Слышали ли вы о том безумном человеке, который в светлый полдень зажег фонарь, выбежал на рынок и кричал: "Я ищу Бога! Я ищу Бога!" Поскольку там собрались как раз многие из тех, кто не верил в Бога, вокруг него раздался хохот. Он что, пропал? — спросил один. Он заблудился, как ребенок, — сказал другой. Или спрятался? Боится нас? Пустился в плаванье? Эмигрировал?— так вопрошали и смеялись они вперемежку. Тогда безумец воскликнул: "Я хочу сказать вам, где Бог! Мы Его убили — вы и я! Мы все Его убийцы! Но как мы сделали это? Как удалось нам выпить море? Что сделали мы, чтобы оторвать землю от ее солнца? Куда теперь движется земля? Куда движемся мы? Прочь от всех солнц? Не падаем ли мы непрерывно? Назад, в сторону, вперед, во всех направлениях? Есть ли еще верх и низ? Не блуждаем ли мы словно в бесконечном Ничто? Не дышит ли на нас пустое пространство? Не стало ли холоднее? Не наступает ли все быстрее ночь? Не приходится ли средь бела дня зажигать фонарь? Разве мы не слышим шума могильщиков, погребающих Бога? Разве не доносится до нас запах божественного тления? — и Боги истлевают! Бог умер! Бог не воскреснет! И мы Его убили! Как утешимся мы, убийцы из убийц! Самое святое и могущественное Существо, какое только было в мире, истекло кровью под нашими ножами — кто смоет с нас эту кровь? Какой водой можем мы очиститься? Какие искупительные празднества, какие священные игры нужно будет придумать? Не должны ли мы сами обратиться в богов, чтобы оказаться достойными Его? Никогда не было совершено дела более великого, и кто родится после нас, будет, благодаря этому деянию, принадлежать к истории высшей, чем вся прежняя история!" — Здесь замолчал безумный человек и стал глядеть на своих слушателей; удивленно молчали и они. Наконец, он бросил свой фонарь на землю, так что тот разбился вдребезги и погас. "Я пришел слишком рано, — сказал он тогда, — час мой еще не пробил. Это чудовищное событие еще в пути, весть о нем не дошла еще до человеческих ушей. Молнии и грому нужно время, свету звезд нужно время, деяниям нужно время, после того как они уже совершены, чтобы их увидели и услышали. Это деяние пока еще дальше от вас, чем самые отдаленные светила, — и все-таки вы совершили его!" — Рассказывают еще, что в тот же день безумный человек ходил по различным церквам и пел в них свой Requiem aeternam Deo. Его выгоняли, а он твердил все одно и то же: "Чем же еще являются эти церкви, как не могилами Бога?"

Тон голоса Ницше откровенно похоронный. Заимствуя профессиональный жаргон гробовщиков, он производит захоронение мертвой, по его мнению, идеи — идеи Бога. Когда-то в ней пульсировала жизнь, она помогала человеческой цивилизации выживать в незнакомом и враждебном мире, но теперь, по достижении человеком совершеннолетия, уже невозможно оправдать существование такого понятия. Взявшись за руки, философия и свобода решили покончить с "благороднейшим из заблуждений". Но когда безумец объявил о своих взглядах, выяснилось, что человечество еще не совсем созрело для их восприятия, поскольку инерция человеческого сознания велика, и оно упорно цепляется за старые догмы. Однако придет день, предрек Ницше, когда мир сам падет в раскрытые объятия "философа-освободителя".

В начале карьеры Ницше его коллеги обошлись с ним довольно несправедливо, увидев в повышенной эмоциональности его текстов неспособность к академической аргументации. Особый стиль сразу стал отличительной чертой философии Ницше. И сегодня по-прежнему достаточно легко ошибиться в восприятии его метафорической манеры. Предпочитая пафос художника холодной отстраненности лектора, Ницше (пользуясь нашей терминологией), воспользовался всеми тремя уровнями осмысления действительности и продемонстрировал, что существует явная связь между его безумцем, рядовым человеком и кабинетным ученым. Исходя из этой общности, он невольно предрек человечеству, отвернувшемуся от Бога, катастрофическое будущее. К сожалению, это мрачное предсказание "апологета воинствующего атеизма" сбылось в нашем кровавом столетии. Объявив прежнее теистическое основание устаревшим, Ницше предлагал на замену абсолютное безбожие. Эта концепция заслуживает того, чтобы рассмотреть ее подробнее.

Подмена понятий

Одно из положений философии Ницше заключалось в том, что христианство препятствует реализации творческого потенциала людей. Вполне возможно, что эта точка зрения была заимствована им у его близкого друга и отъявленного антисемита композитора Рихарда Вагнера (Вагнер считал христианство модификацией иудаизма). Ницше определял христианское учение как низшую точку человеческой мысли, поскольку христианство сохранило такие понятия как нравственность, покаяние и смирение. Это, по мнению философа, замутняет ум и ослабляет волю, делая человека неспособным к осознанию собственного величия. Ценность европейской культуры, следовательно, тоже не признавалась философом, поскольку христианство являлось ее питательной почвой. На таком основании, считал Ницше, было решительно невозможно создать "сильную" цивилизацию. Если бы только человечеству удалось сбросить с себя оковы нравственности, оно воспарило бы, устремилось бы к невиданным доселе достижениям духа! Вдохновленный подобной перспективой, Ницше разработал учение для атеистической или, лучше сказать, антитеистической цивилизации, правда предупредил, что ближайшие последствия его применения могут оказаться катастрофическими.

Философ сильно заблуждался, полагая, что катастрофичным будет лишь переходный период от старого общества к новому, т. е. период, предшествующий приходу Сверхчеловека. Катастрофичным оказалось само возникновение задуманного им антитеистического общества. Просчет Ницше дорого обошелся человечеству, которое заплатило за него жизнями десятков миллионов невинных жертв. В мечтах Ницше атеизм был неким стимулом для человека, призванным помочь ему подняться над пережитками прошлого, но в действительности произошло противоположное. В человеке взяло верх самое низменное, что в нем было. Важно и другое: при хоть сколько-нибудь внимательном анализе философских построений Ницше оказывается, что они в принципе не могли лечь в основание цивилизации. Его идеи логически непоследовательны и нравственно несостоятельны.

Оглянемся вокруг: вместо рая на земле мы создали порочный круг насилия, духовной разобщенности и расовой ненависти. И вроде бы причина этого должна быть для всех очевидна — наши музыканты слагают о ней песни — но мы стали такими мастерами самообмана, такими ловкими эквилибристами на тонкой проволоке разума, что уже неспособны увидеть очевидное. Если мы и впредь будем отворачиваться от истины, то все больше будем напоминать безумца из притчи Ницше. Жизнь современного атеистического общества вполне отражает бессмысленность и неразумность его идеологии.

Впрочем, в основе жизни нашего общества лежат именно христианские ценности — просто этот фундамент спрятан глубоко под землей — в то время как на поверхности ведется активное строительство гуманизма. Только наличие христианского фундамента и делает возможным функционирование общества в целом; уверен, что примени мы хотя бы часть тех принципов, по которым существует «надстройка» в качестве основополагающих законов, самоуничтожение цивилизации было бы неизбежно.

Один из самых убедительных примеров такого самоодурачивания — недавно построенный дом искусств при Университете штата Огайо. Эту фантасмагорическую постройку уже окрестили "главным постмодернистским зданием Америки". Все в его внешнем виде призвано смутить, сбить с толку незадачливого зрителя: окруженное конструкциями, напоминающими строительные леса, украшенное ярко-красными кирпичными башнями и крытое соломой, оно немедленно вызывает недоумение. Стоит войти внутрь, и недоумение становится еще сильнее; там мы увидим лестницы, которые никуда не ведут, колонны, свисающие с потолков без всякой цели и стены, вызывающие головокружение своими немыслимыми изломами. Архитектор, сообщает экскурсовод, задумал таким образом изобразить собственно жизнь — во всей ее бессмысленности и противоречивости, равно как и "непредсказуемость правил, по которым существует вселенная". Услышав такое объяснение, я задал лишь один вопрос: "Исходил ли архитектор из тех же принципов, когда закладывал фундамент здания?"

Смущенный смех в ответ на мой вопрос свидетельствовал о том, что современные постмодернисты руководствуются двойным стандартом, свойственным атеизму вообще. Занимаясь социальным экспериментированием, никто из атеистов не рискует полностью отвергнуть фундаментальные истины. Ибо, если отказаться от них, то исчезнет само представление о разумном, а вместе с ним и основа для дискуссий. Каждый человек постмодернистской эпохи считает свое мировоззрение единственно правильным, а общество, будучи не в силах критически оценить разные точки зрения, погружается в состояние неопределенности и нерешительности. Именно на эту опасность указывал в свое время Ницше, а после него Жан Поль Сартр и именно в силу этого в философских построениях Ницше такое важное место отводилось фигуре Сверхчеловека, который должен был избавить человеческий род от опасного аморфного состояния. Беда в том, что тот, кого Ницше воображал спасителем, на деле исполнил противоположную роль, и вполне понятно, почему: философия, которой он руководствовался, логически обосновывала тиранию и геноцид.

Возникновение фашизма

Одна из откровенно слабых сторон атеизма — его принципиальная неспособность отмежеваться от самого чудовищного порождения нашего столетия — фашизма. Связано это прежде всего с тем, что иначе как в рамках атеистического мировоззрения фашизм просто не мог возникнуть. Это соображение является воистину непреодолимым препятствием для тех, кто желает отлучить человека от Бога. Казалось бы, потребность в нравственности, основанной на Абсолюте, очевидна. Между тем, путешествуя с лекциями по различным университетам мира, я не раз был поражен ожесточением, с каким иные аудитории встречают слова в защиту религии. "А как вы объясните тысячи убийств, совершенных во имя религии?!" — спрашивали меня.

Как ни странно, этот крик души вовсе не так страшен, как может показаться на первый взгляд, и чтобы убедиться в этом, достаточно попросить спрашивающего объяснить сначала убийства, совершенные общепризнанными безбожниками, такими как Гитлер, Сталин, Муссолини, Мао Цзэ Дун и т. д. Оказывается, что массовые убийства и геноцид, в которых повинны перечисленные люди и им подобные, были логически обусловлены их воинственно-атеистическими убеждениями. В противоположность этому, убийства и насилие, совершенные во имя Христа, никогда не были, да и в принципе не могли быть санкционированы Господом. Те, кто вершил расправу именем Бога, просто прикрывали Им свои гнусные корыстные цели. Кстати, именно с таким лицемерным проявлением религиозности Христос более всего и боролся во время Своей земной жизни, от ее сторонников и принял смерть. Таким образом, учение и действия лицемеров от религии решительно противоречат Евангелию.

Атеизм, в отличие от религии, логически оправдывает человеческое своеволие, а оно изначально противопоставлено нравственным заповедям. На угрозу беззакония, потенциально присущую атеизму, указывали многие выдающиеся умы еще в прошлом столетии. Дарвин, к примеру, предвидел проявления массового насилия в том случае, если его теория станет основой мировоззрения — как, к сожалению, и случилось. Достоевский устами своих персонажей утверждал, что "если Бога нет, все дозволено" и что в этом случае уже ничто не удерживает человека от окончательного и полного падения. Даже Ницше предупреждал о грозящей человечеству тьме, хотя сам во многом способствовал ее наступлению. Вглядываясь в современный мир, мы видим, как "развитые страны" постепенно сползают к бездне беззакония, удаляясь от Творца все дальше и дальше.

Если вам кажется, что я чрезмерно сгущаю краски, позвольте рассказать вам об одном событии, ставшем для меня своеобразным поворотным пунктом, одним из тех, которые человек, оглядываясь на прожитую жизнь, ощущает как главные вехи своего пути. Несколько лет тому назад я побывал с лекциями в Польше, где посетил печально известный всему миру Освенцим. Это событие изменило меня навсегда. Много, много раз впоследствии я невольно возвращался в мыслях к холодящему кровь высказыванию Гитлера, начертанному на стене лагеря смерти:

"Я освободил Германию от таких глупых и вредных понятий, как совесть и нравственность... Мы воспитаем молодое поколение, перед которым станет трепетать весь мир. Я хочу, чтобы молодые были способны на насилие — уверенное, безжалостное и жестокое".

Там же можно увидеть сотни тонн волос, состриженных с женщин, которых нацисты уничтожили в газовых камерах. Подавленные и притихшие, экскурсанты проходят мимо фотографий изуродованных и кастрированных детей, смотрят на предметы личной гигиены погибших, возвышающиеся огромными кучами до потолка, и навсегда уносят в сердце воспоминание о чудовищности совершенных злодеяний.

То, что фашизм зародился и окреп на немецкой земле, в одной из самых культурных наций мира, вызывает законное недоумение. Но нужно вспомнить, что именно в Германии зародилось Просветительство, и тогда многое становится понятно. Путь к фашизму начался задолго до двадцатого века, в тот момент, когда европейская цивилизация начала строить свою жизнь без Бога.

Глава 3. Визит сумасшедшего

Можно ли объяснить Освенцим, отвратительным шрамом легший на лицо человеческой истории? Мне кажется, да, и вот объяснение Виктора Франкля, прошедшего все круги ада Освенцима:

"Если мы представляем человеческую природу неправильно, то рискуем развратить человека. Низводя человеческое сознание до суммы рефлексов, продукта наследственности и среды обитания, мы лишь воспитываем в современном человеке нигилизм, к которому он и без того предрасположен. Я склонен считать, что газовые камеры Освенцима, Треблинки и Майданека возникли не только по указу из фашистского Берлина, но и благодаря ученым и философам, внесшим свой вклад в развитие нигилистического мировоззрения".

Эти слова должны заставить задуматься всех, кто, ослепленный гуманистическими ценностями, предлагает отказаться от нравственных принципов, заложенных в Десяти заповедях. Им стоит задуматься над замечанием Франкля о том, что Холокост стал результатом целенаправленной работы интеллектуальной элиты, беззастенчиво проводившей атеистическую пропаганду и признававшей только материальную сторону мира.

Патология убеждений

Эта история до сих пор поражает мое воображение. В передаче о жизни Сталина Малькольм Маггеридж, известный британский журналист, рассказал о встрече с дочерью тирана Светланой. Вот о чем та поведала.

Перед смертью отца преследовали кошмарные видения, он лежал без сил на кровати. Перед самым концом он вдруг приподнялся и, сжав кулак, погрозил небу, после чего почти сразу умер. Этот жест многое проясняет. По иронии судьбы, в начале своей жизни Сталин готовился стать церковнослужителем, учился в православной семинарии, но, достигнув определенного возраста, не только потерял веру, но и стал отъявленным богоненавистником. Именно эта черта — ненависть к вере — стала причиной того, что Ленин в свое время доверил ему важный пост в революционном правительстве, о чем впоследствии, но уже слишком поздно, пожалел. Сам псевдоним вождя имеет прямое отношение к его характеру — твердому и безжалостному, как сталь. Его жестокости удивлялись даже соратники. Недаром и последним жестом этого человека стал сжатый кулак, угрожающий Богу.

Существует ли связь между воинствующим атеизмом Сталина и проведенным им геноцидом советских людей (около 15 миллионов жертв)? Возможно, ответ на этот вопрос нам подскажет один эпизод из жизни Сталина, о котором поведал писатель Чингиз Айтматов.

Во время одного из своих "приемов" Сталин приказал принести ему живого цыпленка. Крепко зажав птицу в руке, он на глазах изумленных соратников стал методично выщипывать ей перья. Цыпленок делал отчаянные попытки вырваться, но мучительная процедура закончилась только тогда, когда последнее перо упало на пол. "Теперь смотрите", — сказал Сталин. Отпустив голую птицу, он пошел от нее прочь, держа хлебный мякиш. И тут случилось невероятное: обезумевший от страха и боли цыпленок побежал за Сталиным и прижался к голенищам его сапог! Сталин бросил несколько крошек и зашагал в сторону — цыпленок побежал за ним. Обернувшись к потрясенным гостям, генсек произнес: "Вот как надо править народом. Вы видели, этот цыпленок побежал за хлебом, хотя я причинил ему страшную боль? Люди подобны этому цыпленку Если сделать им очень больно, они будут просить у тебя кусок хлеба всю оставшуюся жизнь".

Сталин низвел человека до уровня животного и в упоении своей безграничной властью уничтожил миллионы собственных сограждан. Известно также, что он подтолкнул к самоубийству и свою жену. Путь активного безбожия, которым пошел этот человек еще в начале жизни, сделал его одним из самых страшных палачей, известных человечеству.

Здесь необходимо сделать пояснение. Приводя рассказы о Сталине и ему подобных, я ни в коем случае не хочу сказать, что все атеисты таковы или что атеизм неизбежно ведет к совершению зла. Исторически неопровержимо, что среди атеистов были люди, избравшие в качестве дела всей своей жизни служение ближнему. Я, однако, вижу принципиальную разницу между верой и неверием в том смысле, что атеистическому сознанию нечего противопоставить логике злодеев, подобных Сталину и Гитлеру. Отказ от веры в Бога неизбежно влечет за собой и отказ от универсального нравственного закона, что делает позиции "доброго" и "злого" атеистов равноценными, имеющими одинаковое право на существование.