Дискриминация как-то чувствуется?

— В лицо ничего не говорят, но вот так я поговорила с ней, и она сказала, что здесь тяжело найти работу. Вы знаете, может быть, по внешности судят. Особенно по сравнению с Москвой, — в Москве много национальностей и там люди просто не обращают на это внимание. Я хотела бы любую женскую работу, я даже не спрашиваю специаль­ность.

— А что значит женскую?

— Я согласна уже, знаете, даже на кадровую и согласна уже вахте­ром работать. Мне просто нужна работа. Закрепиться мне нужно. Если я найду работу — я познакомлюсь с людьми в Калуге, у меня поя­вится возможность прописаться. Нужно расширить круг знакомств. А к этому я не могу подойти. А то, что я вот сейчас сняла квартиру. Хозяйка и ее муж — они пьющие оказались, я с ними не могу.

Респондентка приехала в Калугу в конце декабря 1997 года, однако к моменту интервью — начало июля 1998-го — она все еще находилась без работы. В январе-феврале 1999 года я пыталась ее найти по данному ею мне адресу, однако мне ответили, что она уехала в Казахстан обратно. Видимо, просто не смогла преодолеть все проблемы, с которыми столкнулась. Приведенные выше данные — это один из штрихов к портрету одинокой женщины-мигрантки. В собранных мной интервью есть примеры и более сложных проблем, с которыми столкнулись одинокие женщины-мигрантки, вынужденные покидать свое насиженное гнездо. Данные показывают, что многие женщины сталкиваются не только с проблемой поиска работы, но также и с психологическими проблемами вплоть до попыток суицида. Все они находятся в кризисном финансо­вом положении. И, как правило, у них абсолютно не решен вопрос с жильем. В одном из интервью женщина-переселенец из Казахстана, воспитывающая троих детей, рассказывала, как жила в неотапливаемой избе в течение 6 месяцев при минус 20°. И сейчас, когда ей дали одну комнату в общежитии на нее, двух дочек и сына, она несказанно счаст­лива этому обстоятельству.

Итак, положение одиноких женщин-мигрантов кажется самым сложным, что явно относит нас ко всему комплексу социально значи­мых характеристик, по которым происходит дискриминация или приви­легирование при приеме на работу в современной России — пол, возраст, класс и этничность / религия, а также дееспособность. Поэтому и общий вопрос о том, как выживают одинокие матери в России, заслуживает осторожности, — например, ограниченностью и особенностью данного исследования являются его географические рамки — московский и подмосковный регионы.

Стратегии выживания

Один из важных исследовательских вопросов, которые мы имели в виду при изучении положения одиноких матерей, был следующим: ка­кие стратегии применяют одинокие матери для того, чтобы поддержать финансово свои семьи в новых условиях? Когда им были заданы раз­личные вопросы об их жизни, практически все из них отвечали, что у них отсутствует определенная стратегия на какой-то — даже небольшой — временной период. На наш взгляд, сам термин «стратегия» предполага­ет некоторый отрезок времени, на который необходимо спланировать свою жизнь. Вместе с тем ответы показали, что в наше нестабильное время иметь какую-либо заранее приготовленную стратегию невозмож­но, и поэтому наиболее часто отмечаемый житейский подход — это ко­гда не имеешь никакой стратегии, а адаптивно перестраиваешься в за­висимости от обстоятельств — и это становится тоже своего рода страте­гией. Поэтому практически все женщины отвечали приблизительно следующее: «День прошел — и слава богу». Таким образом, большинство респонденток думает не о долгосрочных перспективах, а о дне насущном. В этом я и увидела определенную стратегию, которую бы вырази­ла так: решение проблем в порядке их поступления. С помощью такого подхода женщины пытались преодолеть проблемы с постоянной неста­бильностью и кризисом. Исследование также позволяет вычленить и другие стратегии:

1. Во-первых, большинство одиноких матерей в той или иной мере признались, что на ухудшение своего положения отреагировали с по­мощью уменьшения потребления. Практически все из них отметили, что стали меньше есть, и выбор продуктов значительно уменьшился*. Респондентки практически прекратили покупать себе одежду и обувь, в то же время свели до минимума походы в гости и сами перестали ходить в гости. Вот, например, выдержка из интервью с одной из одиноких мате­рей: