Молотов хотел 18.6 говорить с фюрером». 5 page

Ко второй половине июля страна получила дополнительно к уже воюющим ста тысячам пограничников еще не менее ста тысяч солдат пограничной кондиции, костяк которых составили 15 тысяч лучших пограничников. И тот факт, что, с одной стороны, именно их бросили закрывать прорыв, а с другой стороны, занимать новый стратегический рубеж Сталин поручил тоже пограничникам, говорит о выдающейся роли погранвойск в начальный период войны.

Однако роль эта оказалась приниженной уже в первых же капитальных исследованиях о Великой Отечественной войне.

Почему?

Да потому, что оценишь погранвойска по заслугам, и можно нарваться на вопрос: «А кто же отвечал за формирование этих 15 дивизий?»

Невозможность ответа сразу же программировала исключение условий для вопроса. Поэтому я так подробно и рассказал о погранвойсках. Военная их история — это и часть военной биографии Берии.

ВТОРЫМ и третьим крупными чисто фронтовыми делами Берии стали с началом войны:

— руководство работой Особых отделов в РККА и РККФ, возвращенных из НКО и НК ВМФ в НКВД;

— организация деятельности войск НКВД по охране тыла, в том числе — входивших в их состав заградительных отрядов.

На кухнях многих интеллигентских квартир и раньше распевали: «Эту роту расстрелял из пулемета свой же заградительный отряд». Сегодня эти песни «поют» школьникам уже в средней школе.

Но, во-первых, вряд ли в истории реальной, а не василие-аксеновской войны имеется хоть один эпизод, когда какая-то рота была расстреляна каким-то заградительным отрядом. Хотя советские солдаты, расстрелянные заградительными отрядами, были. Ведь шла война. А на войне стреляют — и по тем, кто стоит на пути к победе, и по тем, кто уклоняется от этого пути.

Но советские стрелковые роты тоже «расстреливали»... А точнее — стреляли в боях на фронте по военнослужащим вермахта... И ротам это никто в вину не ставил и не ставит по сей день. Но бежавшие с поля боя трусы были такими же врагами России, как и вторгшиеся в нее захватчики. Напомню: тогда шла война, на которой стреляют как в тех, кто пришел на твою землю врагом, так и в тех, кто своей земле изменил.

Что же до заградительных отрядов, то было два различных их вида. И те заградительные отряды, к которым имел отношение НКВД Берии, никогда не обеспечивали боевой устойчивости войск!

Последняя функция всегда была прерогативой заградительных отрядов не Наркомата внутренних дел (НКВД), а Наркомата обороны (НКО).

О времени создания первых заградительных отрядов как НКВД, так и НКО имеются разные сведения, но самые ранние отыскиваются в документах 1941 года.

Вот извлечение из приказа войскам Западного фронта №010 от 9 июля 1941 года «Об упорядочении использования автотранспорта и организации движения по шоссейно-грунтовым дорогам», подписанного командующим фронтом мар-

шалом Тимошенко, членом Военного совета армейским комиссаром 1 ранга Мехлисом и начальником штаба фронта генерал-лейтенантом Маландиным:

«6. Начальнику охраны тыла Западного фронта генерал-лейтенанту Соколову (тому самому, пограничному. — С.К.) на линии контрольно-распорядительных станций фронта Ржев, Вязьма, Запозная, Фаянсовая, Брянск, Шостка выставить заградительные отряды с задачей задерживать все незаконно следующие машины и направлять их из района Смоленск в распоряжение начальника отдела тыла штаба Западного фронта...»

А не позднее 15 июля 1941 года четыре контролера Наркомата государственного контроля докладывали наркому Мехлису (он же — член Военного совета Западного фронта): «...Задержка праздно блуждающих машин происходит через коменданта города и заградительный отряд НКВД. В среднем по 2—3 машины в день, которые передаются на сборный пункт...»

А вот цитата из докладной записки от 5 июля 1941 года прокурора Витебского гарнизона Глинки, уже знакомого читателю:

«Мною получено сообщение, что начальник заградительного отряда НКО интендант 1-го ранга МЫСЛОВ расстрелял без суда и следствия народного судью Толоцинского района тов. АБРАМОВИЧА за то, что последний... произвел нечаянно выстрел в потолок у себя в кабинете. <...> Прошу... согласия на арест... МЫСЛОВА с передачей дела в ВТ (военный трибунал. — С.К.) по ст. 180 УК (Уголовного кодекса. — С.К.)». Как видим, заградотряды НКВД задерживали машины, зато начальнику заградотряда НКО (не НКВД!) «светил» трибунал за бессудную и безрассудную расправу над людьми. Но «руки в крови», конечно же, у «подручных Берии».

Но любимый даже «демократами» генерал армии (будущий маршал) Жуков, вступив в командование Ленинградским фронтом, 18 сентября 1941 года инициирует постановление Военного совета фронта об усилении борьбы с дезертирством и проникновением вражеских элементов на территорию Ленинграда и поручает создание трех заградительных линий

почему-то именно подчиненным «палача» Берии... И никто не обвиняет Жукова в том, что у него-де руки по локоть в крови.

Я уже отметил, что упоминавшийся выше генерал Соколов — это тот самый «пограничный» Соколов. И это среди его подчиненных «держал режим» в 1941 году знаменитый Таманцев из богомоловского «Момента истины» («В августе сорок четвертого...»).

Могу напомнить:

«В задачи и обязанности нашего погранполка, державшего в тот момент контрольно-пропускной и заградительный режимы на отходах от Орши, только официально — по приказу — входило:

наведение и поддержание в тылах фронта должного порядка;

проверка документов, а в случае необходимости — при возникновении подозрений — и личных вещей...;

охрана важнейших объектов и обеспечение бесперебойной работы связи;

задержание и доставка на сборные пункты самовольно уходящих в тыл красноармейцев, командиров; вылавливание и арест дезертиров;

регулирование движения на дорогах и эвакуации; предельная загрузка всего транспорта...;

ну и, разумеется, в первую очередь — поимка и уничтожение немецких шпионов и диверсантов...

Все это входило в наши задачи и обязанности официально, по приказу, а чем мы только тогда не занимались — не перечислишь! — даже роды приходилось принимать».

Кто-то может сказать: «Ну, это литература!» Да нет, в данном случае не литература, а самая настоящая жизнь.

ИНОГДА заградотряды НКВД сравнивают (считая, что это их «обеляет») с фельджандармерией вермахта или американской военной полицией «эм-пи» — Military Police. Думаю, это сравнение оскорбительно для памяти тех наших ребят, которые стали прототипами того же Таманцева. Но часть функций была схожей: борьба с вражескими агентами

в тылах фронтов, с мародерами, дебоширами, дезертирами; охрана коммуникаций. А в период первого отступления — и наведение элементарного порядка движения на дорогах.

Пожалуй, адекватное представление о заградительных отрядах Берии дает следующий документ:

«Совершенно секретно

Народному комиссару внутренних дел СССР Генеральному комиссару государственной безопасности товарищу БЕРИЯ

СПРАВКА

С начала войны по 10 октября с.г. Особыми отделами НКВД и заградительными отрядами войск НКВД по охране тыла задержаны 657 364 военнослужащих, отставших от своих частей и бежавших с фронта.

Из них оперативными заслонами Особых отделов задержано 249 969 человек и заградительными отрядами войск НКВД по охране тыла — 407 395 военнослужащих.

Из числа задержанных Особыми отделами арестовано 25 878 человек, остальные 632 486 человек сформированы в части и вновь направлены на фронт.

В числе арестованных Особыми отделами:

шпионов — 1505;

диверсантов — 308;

изменников — 2621;

трусов и паникеров — 2643;

дезертиров — 8772;

распространителей провокационных слухов — 3987;

самострельщиков — 1671;

других — 4371;

Всего — 25 878.

По постановлениям Особых отделов и по приговорам Военных трибуналов расстреляно 10 201 человек, из них расстреляно перед строем — 3321 человек.

Зам. нач. Управления ОО НКВД СССР комиссар гос. безопасности 3 ранга С. Милыитейн».

Возможно, если бы я изложил содержание этой справки своими словами, читать книгу читателю было бы легче. Однако автор всегда считал и считает, что лучше не излагать

факты по документам, а сообщать их читателю в виде документов.

И только сообщив их, можно излагать читателю собственные соображения и мнения... А уж когда речь идет о Лаврентии Павловиче Берии, то цитирование документов просто необходимо, ибо ничто так убедительно не разоблачает ложь, как подлинный документ. А лжи о Берии за много лет набралось — море разливанное...

Конечно, читатель может спросить: «А ты, автор, ручаешься за подлинность факта?» Что ж, я привожу как доказательные лишь те документы, которые считаю подлинными. А те, которые считаю заведомо фальшивыми, привожу для того, чтобы по мере сил показать их фальшь... Так оно, пожалуй, будет наиболее верно..

Итак, заградительные отряды НКВД не сидели за спинами тех, кто занимал передовые линии окопов. Это было делом заградительных отрядов НКО.

Их появление обычно связывают со знаменитым приказом наркома обороны СССР Сталина № 227 от 28 июля 1942 года, где, в частности, говорилось:

«...Паникеры и трусы должны истребляться на месте.

Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно являться требование — ни шагу назад без приказа высшего командования...

Верховное Главнокомандование Красной Армии приказывает:

2. Военным советам армий и прежде всего командующим армиями:

б) сформировать в пределах армии 3—5 хорошо вооруженных заградительных отрядов (до 200 человек в каждом), поставить их в непосредственном тылу неустойчивых дивизий и обязать их в случае паники и беспорядочного отхода частей дивизии расстреливать на месте паникеров и трусов и тем помочь честным бойцам дивизий выполнить свой долг перед Родиной...»

Тем же приказом предписывалось в пределах фронта

сформировать от одного до трех штрафных батальонов (по 800 человек), куда направлять провинившихся средних и старших командиров и политработников (а не «храбрецов»-уголовников).

В пределах армии предписывалось сформировать от пяти до десяти штрафных рот (от 150 до 200 человек в каждой) для провинившихся рядовых бойцов и младших командиров.

Так это было летом 1942 года. Однако мы уже видели, что заградотряды НКО появились сразу после начала войны, что было и понятно: первой задачей заградотрядов самых первых дней войны было не расстрелять или остановить бегущую толпу пулеметным огнем... Их первейшей задачей было, как и у заградотрядов НКВД, собрать отступающих военнослужащих, так или иначе потерявших свои части или отставших от них, направить их на сборные пункты и т.п.

Но когда отступление стало порой принимать характер бегства и когда война стала более позиционной, функции армейских заградотрядов изменились. И тут я опять сошлюсь на «демократов» фонда Яковлева. Уж если они не вешают на Советскую власть всех «собак», то это значит, что «вешать» точно нечего! Даже «демократам».

Так вот, в сборнике документов «Лаврентий Берия. 1953» на странице 408 в примечании 30 к разделу II сказано:

«Первые заградительные отряды созданы в 1941 году. Директивой Ставки ВГК от 5 сентября 1951 г. командующему войсками Брянского фронта А. Еременко разрешалось (не предписывалось! — С.К.) создать заградотряды в тех дивизиях, которые зарекомендовали себя как неустойчивые. Заградотрядам предписывалось не допускать самовольного отхода частей с позиций, «а в случае бегства — остановить, применяя при необходимости оружие». По приказу НКО № 227от 28 июля 1942 г. Военные советы и командующие армиями обязывались формировать от 3 до 5 хорошо вооруженных заградотрядов.

После стабилизации обстановке на фронте в конце 1942 г. заградительные отряды использовались в составе частей НКВД по охране тыла Действующей армии. В соответствии с приказом НКО № 349 от 29 октября 1944 г. заградотряды были расформированы».

Вот и вся правда о «кровавых» заградительных отрядах, якобы расстреливавших собственные роты. Но распевавшим глупые гнусности об этом не мешало бы задуматься: кто же будет держать фронт после того, как заградотряд расстреляет стоящую (в смысле — лежащую) перед ним роту? Ведь тогда в положении роты окажется сам заградотряд.

Поэтому армейские заградители непосредственно в районе передовой если когда и стреляли, то поверх голов — для острастки и прочистки мозгов. И в редких случаях могли расстрелять командира побежавшей роты.

В те дни, когда он сидел в бункере после ареста, Берия вспомнил и о заградотрядах. Я приведу вскоре ту часть письма 1953 года к членам Президиума ЦК КПСС, которую в начале книги лишь «анонсировал», и тогда читатель увидит, что бывший нарком внутренних дел причастностью к делу стабилизации фронта в 1941 году гордился. И не по причине «палаческих наклонностей», конечно, а потому, что это было действительно заслугой с любой точки зрения!

Что значит — обеспечить заградительные мероприятия в прифронтовой зоне ценой всего десяти тысяч расстрелов за первые четыре месяца тяжелейшей неразберихи? Это значит действовать профессионально, взвешенно, а не тыкать всем подряд без особой надобности пистолетом в зубы. Но манера поведения подчиненных в немалой мере определяется манерой поведения и требованиями начальника. Если бы Берия почем зря грозил расстрелами заградителям «за невыполнение...», «за отсутствие жесткости...» и т.п., если бы он требовал от Особых отделов и командования заградительных отрядов «процентов», то крови могло быть значительно больше.

И — невинной.

Причем если для Наркомата обороны чрезмерно высокие цифры «завернутых» назад и расстрелянных не были желательны (ведь они косвенно показывали бы низкий уровень устойчивости армии), то для НКВД соблазн увлечься «цифрами» в духе «война все спишет» объективно был. Однако нарком Берия никогда и никаким видом «процентомании» — тем более в делах, где могла пролиться кровь, — не страдал. А значит, не страдали ей и подчиненные.

А ТЕПЕРЬ пришло время сообщить читателю ту часть письма Берии, написанного им после ареста, где упоминаются имена Первухина и Сабурова... И мы знаем об авторе письма уже достаточно много для того, чтобы прочесть написанное им в 1953 году с пониманием. Причем эти признания Берии важны не только для лучшего уяснения нами его деятельности в предвоенный и военный период в НКВД... Они дополнительно освещают и его предыдущую работу в Закавказье... И будущую его судьбу — тоже.

Размышляя над нижеприведенными строками, мы временно отойдем от темы Берии в войне, но зато — я надеюсь — сможем лучше понять всю его жизнь.

Итак, 1 июля 1953 года он писал Маленкову (некоторые описки, вызванные волнением Берии, мной исправлены):

«Товарищи Первухин и Сабуров говорили, что у меня было привилегированное положение при жизни т-ща Сталина. Это же не верно, Георгий, ты это лучше других знаешь, знают это и другие члены Президиума. В действительности когда я работал в Закавказье, а потом в Грузии, ЦК ВКП(б) и т. Сталин крепко поддерживали и помогали в работе... <...> (Многоточие в жирных угловых скобках заменяет фразу, с которой я познакомлю читателя много позднее. В ней не содержится никаких фактических откровений, однако психологически она для меня оказалась настолько неожиданной, показательной и подтверждающей достоверность письма, что я ее пока приберегу. — С.К.). Но скоро после перевода в Москву, когда немного навели порядок в МВД, после Ежова, т. Сталин выделил МГБ из МВД, особый отдел передал Наркомату Обороны. И только в начале войны, когда надо было остановить бегущие — отступающие наши войска, был вновь объединен... МВД — возвращен Особый отдел из Наркомата Обороны. И после проделанной работы по остановке бегущих войск, когда было расстреляно несколько десятков тысяч (см. «Справку» Мильштейна с точной цифрой. — С.К.) дезертиров, созданы заградительные отряды и др. — вновь было выделено МГБ.

Т-щам, которые близко работали в Политбюро, ведь это им хорошо известно...»

Это было написано после того заседания Президиума ЦК (заменившего Политбюро ЦК), на котором Берию и аресто-

вали. И писал Берия о том, что действительно хорошо было известно в Президиуме всем, кроме разве что «молодых» (по стажу в высшем руководстве) Сабурова и особенно Первухина.

Попробуем понять — что он написал? И что мы можем из прочитанного извлечь? Пожалуй, вот что...

Процессы в сталинском руководстве многие «историки» сейчас пытаются рассматривать с позиций интриг и борьбы за власть — я уже об этом говорил. Однако для этого нет никаких объективных оснований.

Никаких!

Рассматривать какие-то действия Сталина и его лояльного окружения до смерти Сталина как интриги в борьбе за власть значит заниматься антиисторическим перенесением атмосферы сегодняшнего мутного времени, а также — атмосферы брежневской и хрущевской эпох, в те сталинские времена, наступившие после «зачисток» 1937—1938 годов, когда высший эшелон руководства страны жил соображениями дела. И письмо Берии лишний раз подтверждает: лояльные сталинские сотрудники не интриговали, а просто работали. И Молотов, и Каганович, и Маленков, и остальные... И прежде всего — сам Берия!

Нынешние горе-исследователи или сознательно подменяют одни мотивы другими — подличая, или делают это бессознательно — по узости мысли и души. Они меряют на себя и себе подобных и забывают — в кавычках или без — о том, что в СССР Сталина для тех, кто лояльно сотрудничал с ним, более высокая власть означала не больший объем удовольствий в элитной сауне, а больший объем ответственности и нагрузки!

Каждый из них — Молотов, Каганович, Маленков, Микоян, Берия, Ворошилов — были бы рады, наоборот, от части власти избавиться. Это сейчас: больше власти — больше денег и больше удовольствий.

А тогда было наоборот: больше власти — больше работы и меньше удовольствий. Курировали, скажем, Берия или Каганович по три отрасли промышленности. А что бы они получили лично, если курировали бы пять отраслей? Народнохозяйственные отрасли не были ведь лично для них чем-то вроде дойной коровы — как это имеет место быть сегодня.

Зато крупный руководитель сталинской формации умел то, что сегодня «руководителю» рыночной формации покажется просто невозможным! Вот что писал соратник и заместитель Берии генерал Масленников жене с фронта в 1941 году:

«Бои идут ежедневно и самые кровопролитные. Вот уже громим здесь четвертую дивизию фашистов. Армия моя на хорошем счету... Начались холода, дожди, все время по колено в грязи и за. шиворот капает с каски. Мой распорядок дня: в 4 — 5, иногда в 6 часов утра ложусь спать на час-другой, потом на позициях до 23-х, а затем штабная работа».

Берия в Москве жил в режиме, мало отличающемся от масленниковского. Только грязи по колено не было и за шиворот с каски не капало. Да пули и осколки не летали над головой.

Причем и член ближней «команды» Сталина Лаврентий Берия, и член расширенной «команды» Сталина и ближней «команды» Берии — Иван Масленников, как и другие их товарищи, так «грузили» себя не в видах ловкой биржевой спекуляции или перепродажи партии импортного «секонд-хенда», а, представьте себе, во имя Родины.

Вряд ли ради возможности жить такой жизнью кто-то стал бы затевать интриги. Да и времени на интриги у «команды» Сталина не имелось — когда бы она тогда занималась теми горами проблем, наличие которых являлось объективной чертой грандиозного преобразования России?

И поэтому даже Первухин и Сабуров, говоря о якобы привилегированном положении Берии, имели в виду не те привилегии, против которых якобы борется и которые никак не может побороть нынешняя «россиянская» «власть».

Никаких привилегий, если понимать под этим то, что понимается сегодня в якобы рыночной «Россиянин», Берия при Сталине, конечно, не имел. «Привилегированность» его положения была в том, что Сталин всегда позволял Берии брать на себя максимум возможного.

А поскольку у Берии это получалось, то он — не для себя, а для порученного ему дела — получал от Сталина тоже максимум того, что Сталин мог ему дать. Не лично Берии дать, а тому делу, которое он возглавлял.

Вот и все сталинское «благоволение». И уж им-то Берия не был обойден никогда. Особенно в войну...

СРАЗУ после объединения НКВД и НКГБ в один наркомат в Госкомитете Обороны и в Совете по эвакуации при СНК СССР было принято решение о частичной эвакуации центрального аппарата из Москвы в Куйбышев, Чкаловск, Уфу, Саратов, Киров, Новосибирск, Свердловск, Казань, Пензу, Молотов (Пермь) и Ульяновск.

Из 10 тысяч центрального аппарата старого НКВД подлежали эвакуации 7 тысяч, а из бывшего НКГБ — 7,5 тысячи из 11. Всего уезжало 33 тысячи человек, включая членов семей. И к концу 1941 года в центральном аппарате в Москве работало 9 тысяч человек ко главе с самим наркомом.

После убытия на фронт заместителей наркома И.И. Масленникова и С.Н. Круглова нарком обязанности по наблюдению за работой управлений и отделов НКВД распределил между собой и оставшимися замами так:

1-й заместитель В.Н. Меркулов: 2-е (контрразведка) и 3-е (секретно-политическое) управления, Управление коменданта Московского Кремля (УКМК), 3-е секретное отделение (обыски, аресты, наружное наблюдение), 1-й отдел (охрана правительства) и Мобилизационный отдел.

Сразу сообщу, что 14 апреля 1943 года совершенно секретным Постановлением ЦК ВКП(б) оперативно-чекистские структуры были вновь выделены из состава НКВД, и Меркулов вновь стал наркомом ГБ.

Б.З. Кобулов: Транспортное и Экономическое управления и 6-й секретный отдел (Гохран).

B.C. Абакумов: Управление особых отделов (УОО).

21 апреля 1943 года совершенно секретным (Особой важности) постановлением ГКО № 3222сс/ов на базе УОО было создано самостоятельное Главное управление контрразведки «СМЕРШ» — «Смерть шпионам» (вначале его хотели назвать «Смеринш» — «Смерть иностранным шпионам»), и Абакумов его возглавил.

И.А. Серов: Главные управления милиции (ГУМ), пожарной охраны (ГУПО), местной противовоздушной обороны

(ГУМПВО), 1-й секретный отдел (учетно-статистический), Тюремное управление, Управления по делам военнопленных и интернированных (УПВИ) и государственными архивами (УГА), а также Штаб истребительных батальонов.

А.Н. Аполлонов: все войсковые управления.

В.В. Чернышев: Главное управление лагерей (ГУЛАГ), Главное управление лагерей железнодорожного строительства (ГУЛЖДС), Управления лагерей лесной промышленности (УЛЛП) и материально-технического снабжения (УМТС), Хозяйственное управление (ХОЗУ), Отдел железнодорожных и водных перевозок.

Л.Б. Сафразьян: Главные управления аэродромного строительства (ГУАС) и строительства шоссейных дорог (ГУШОСДОР), Главгидрострой.

А.П. Завенягин: Главное управление лагерей горно-металлургической промышленности, (ГУЛГМП), Главпромстрой, Управление лагерей по строительству куйбышевских заводов и Дальстрой.

В 1945 году Берия заберет Завенягина в Специальный комитет и тот станет заместителем начальника Первого главного управления при СНК— СМ СССР Ванникова, тоже привлеченного Берией к «атомным» делам.

Б.П. Обручников: отдел кадров.

За собой Берия оставил наблюдение за работой 1-го управления (разведка за границей, которой руководил П.М. Фитин), Следственной части по особо важным делам (ею руководил Л.Е. Влодзимирский), 2-го (оперативной техники), 4-го (Особое техническое бюро, ВЧ-связь) и 5-го (шифры) секретных отделов, Секретариата Особого совещания (ОСО, во главе с В.В. Ивановым), Контрольно-инспекторской группы при наркоме (во главе с Н.И. Павловым), Центрального финансово-планового отдела (ЦФПО) и Секретариата НКВД СССР (С.С. Мамулов).

Вот что представлял из себя НКВД образца июля 1941 — апреля 1943 года. Причем, не вникая повседневно в работу тех структур НКВД, которые курировали его заместители, Берия и эту работу полностью из виду не упускал. Иначе не был бы Берией.

Но если у других руководителей НКВД круг проблем ограничивался перечисленными выше обязанностями, то у Берии их было много еще и сверх НКВД. С 21 августа 1943 года Сталин ввел его, между прочим, еще и в Комитет при Совнаркоме СССР по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецких оккупантов (председатель — Маленков, члены: Берия, Микоян, Вознесенский, Андреев).

Что же до НКВД, то показательно, что Берия лично за собой оставил и курирование ВЧ-связи, понимая ее возросшую важность. Ведь теперь по ВЧ-линиям войска говорили со Сталиным, а Сталин — с войсками. Поэтому не случайно именно после начала войны обеспечение устойчивой засекреченной связи для прямых переговоров Ставки ВГК с фронтами и армиями было полностью возложено на НКВД. И приказом НКВД № 001430от 2 октября 1941 года правительственная ВЧ-связь выделилась в самостоятельную структуру в рамках наркомата — Отдел правительственной связи НКВД СССР.

И опять, с одной стороны, люди, управляющие войной, все более входили во вкус ВЧ-связи, но, с другой стороны, сам Берия тому всемерно содействовал, постоянно расширяя круг абонентов по собственной даже инициативе.

Так, 27 марта 1942 года Сталин написал «За!» на рапорте Берии об установке телефонных аппаратов ВЧ-связи у начальников тыла действующих фронтов, а 11 октября 1942 года Берия даже без санкции Верховного распорядился установить ВЧ-аппараты начальникам Военно-Воздушных сил Орловского, Сталинградского и Северо-Кавказского округов. Собственно, к октябрю 1942 года Берия добился решения о доведении ВЧ-связи до каждой армии, действовавшей в пределах фронтов.

И еще об одном подразделении НКВД скажу сразу. Как член ГКО Берия отвечал за контроль за производством чуть ли не всех видов вооружений, в том числе и минометов. Этот вид оружия до войны не всеми военными оценивался по достоинству, несмотря на очевидную боевую эффективность и простоту. Теперь минометы нужны были в неограниченном, так сказать, количестве. Как, впрочем, и все остальное.

И 5 сентября 1941 года Берия создает в НКВД новый, 7-й

секретный отдел НКВД СССР по чекистскому обслуживанию минометного вооружения, который просуществовал до 14 ноября 1942года во главе с И.М. Ткаченко.

Думаю, что и в этом отыскивается причина того, что, несмотря на все потери промышленного потенциала, выпуск минометов промышленностью за 1941год вырос по сравнению с мирным 1940годом в 4,34раза — с 38 тысяч до 165,1 тысячи!

Это и был стиль Берии, выраженный наиболее кратко и убедительно — в цифрах.

А ВОТ каким был его стиль в живом описании Бориса Глебовича Музрукова. Имя этого выдающегося организатора промышленности, дважды Героя Социалистического Труда я упоминаю в книге в первый, но далеко не в последний раз.

Свою первую Звезду он получил 20 января 1943 года как директор «Уралмаша» за производство танков, а вторую — 29 октября 1949 года как директор комбината № 817 — за первый наш плутоний для первой атомной бомбы РДС-1.

С июня 1955 по март 1974 года Борис Глебович был директором крупнейшего центра разработки ядерного оружия в «Арзамасе-16» (КБ-11, позднее — Всесоюзный НИИ экспериментальной физики). Но знаком он был с Берией уже с войны, по «танковой» линии.

Так вот, я процитирую книгу о Музрукове «Все силы отдам Родине», изданную в Сарове («Арзамас-16») в 2004 году, где помещены и воспоминания другого крупного атомщика, Н.З. Тремасова о том, что рассказывал ему Музруков о работе во время войны:

«Первое время танковую промышленность курировал Молотов. Было худо... У авиационников (которых фактически «вел» Берия. — С.К.) есть и энергия, и топливо, и сырье, а у танкистов — бедно-бедно. «Мы, — говорит Борис Глебович, — попросили Малышева (нарком танковой промышленности, позднее тоже взятый Берией в «атомный» Спецкомитет. — С.К.), чтобы он попросил Сталина сменить нам шефа, и он сменил... Назначил шефом танковой промышленности... Берия. Стало, конечно, лучше с сырьем, энергией, топливом, продовольствием...»

Итак, Берия Лаврентий Павлович во главе танковой промышленности во время войны. На вопрос об этом человеке <...> Борис Глебович ответил (в 1965 году. — С.К.): «Что можно сказать о человеке, который много выше тебя и с которым у тебя отношения — четкое и суровое подчинение? Личных впечатлений нет, что касается дела, то в той степени, которая требовалась для курирования, компетентность была. Он жестко «разносил», но и помогал. Не знаю времени, когда бы он спал или отсутствовал, в любое время дня и ночи звони, и всегда он на месте» (спрашивается, а когда же он «по бабам» гулял? — С.К.)...»

Надо сказать, что Анастас Микоян в своих воспоминаниях выставил дело так, как будто Берия, возведя на Молотова напраслину перед Сталиным, — мол, тот не способен к оперативному руководству, сам содействовал тому, чтоб и танки отдали ему... Молотов-то действительно не умел принимать оперативные решения, но танков Берия себе у Сталина не выпрашивал. Надеюсь, убеждать в этом читателя не надо?

Но вот что можно заметить... Музруков засвидетельствовал, что в той степени, которая требовалась для курирования производства танков, компетентность у Берии была. Однако Берия был компетентен — в той степени, которая требовалась для курирования — и в авиационном производстве, и в производстве вооружений, и в добыче нефти и угля, и в вопросах коммуникаций и ВЧ-связи, и много в чем еще...