Таким образом, скармливаю ему почти весь пакет и только последний отправляю себе в рот.

- Наелся? – Скитлс радостно виляет хвостом и запрыгивает на кровать, ко мне. – Я рад. – чешу его за ухом. – Я всё равно есть не хочу, я болею. – Скитлс, после этой моей фразы, скулит, как будто говорит: «Я понимаю, как тебе плохо, я с тобой, друг!». – Пошли, я налью тебе воды. – он радостно подскакивает и идёт за мной.

Напоив собаку, я вновь возвращаюсь в постель. Да, сидеть дома одному не очень-то весело, ведь у нас даже телевизора нет, что уж говорить о компьютере. Да, когда дома Кэш, то, определёно, веселее. Кстати, а где Кэш? Снова смотрю на время – 20:35. Он же говорил, что вернётся пораньше? Или я что-то путаю? Нет, не путаю.

- Ведь так, Скитлс?

- Гав!

- Да, да. Гав-гав! Наверное, сегодня просто удачный день, денег много дают, вот Кэш и задержался подольше, чтобы побольше заработать мне на лечение. – улыбаюсь, я рад, что он так обо мне заботится. Честно, мне очень приятно, несмотря на то, что я так себя сегодня вёл. Просто, мне действительно плохо было. Да и сейчас не очень. Голова кружится.

Поскольку делать мне, особо, нечего, я перетаскиваю тумбочку к окну, сажусь на неё и смотрю в окно. Так как-то веселее. Скитлс подходит и ложится рядом.

Сижу я так долго и мне, периодически, в глаза бросается экран со временем. 21:00. 21:55. 22:10. 22:57. 23:57. 00:43. я уже начинаю дремать, а Кэша всё нет. Из дремоты выводит поскуливание Скитлса. В туалет, наверное, хочет.

- Тебе выйти надо?

- Гав! – поднимается и смотрит в сторону двери.

- Извини, но мне слишком плохо сейчас, так что я тебя выпущу, а когда вернёшься, поскребись в дверь и я открою. Хорошо?

- Гав! Гав! – Скитлс направляется в сторону выхода. Иногда, у меня такое чувство, что он всё-всё понимает.

- Иди, малыш. – открываю дверь и питомец быстро спускается по лестнице.

Закрываю дверь и сажусь прямо под ней, чтобы точно услышать, когда Скитлс вернётся. Снова начинаю дремать. Не спать, Вильгельм, а точнее, Оливер, не спать! Надо как-то отвыкать называть себя Вильгельмом, а то это имя напоминает мне о моей жизни. Моей прошлой жизни, которой уже не вернуть. Вильгельм умер три года назад. Его похоронили и оплакали. А я – Оливер. Так проще. Да…

Слышу царапанье с обратной стороны двери. Я всё-таки задремал? Открываю дверь, с весёлым повизгиванием, влетает Скитлс и бежит к кровати. Я иду следом, дверь не закрываю, Кэш же, всё равно, скоро должен вернуться. Смотрю на время – 01:35. Что-то долго он. Ладно, я думаю, дожидаться его нет смысла, ключи у него есть. Иду на кухню, где готовлю ещё чашку чая. Допив его и поняв, что глаза слипаются и сильно болят, от тусклого искусственного света, я ставлю чашку в раковину (помою завтра) и, стянув одежду, падаю в объятия к кровати. Правда, через пару минут понимаю, что мне как-то холодно, поэтому встаю, намереваясь одеться, но решаю, заодно, измерить температуру. 40,2. Мне это, определёно, не нравится. Но усталость берёт своё и я возвращаюсь в кровать, всё-таки не одевшись. Закрываю глаза, чувствую, как на кровать прыгает Скитлс и укладывается рядом. Пускаю его под одеяло, он всё-таки тёплый, а мне холодно. Одеваться я, всё же, не стал, так как не люблю я это, не гигиенично это – спать в уличной одежде. Обнимаю приятно сопящего Скитлса и быстро проваливаюсь в сон.

Глава 18

А ведь, всего лишь, спустя мгновение ты можешь стать, лишь, воспоминанием… Я стою на краю крыши и смотрю вниз. Как забавна жизнь людей с высоты птичьего полёта. Как малы их проблемы. Как ничтожны они сами. Всего лишь мгновение и нет человека. Закрываю глаза и делаю шаг вперёд. Меня оглушает собственный крик.

- НЕТ!!!! – подскакиваю на кровати. Сон, это всего лишь сон. – Слава Богу. И приснится же такое? Бред какой-то… - организм отходит от шока, от увиденного в стране Морфея, и начинает напоминать мне о том, что я болею, болью и резью в глазах.

- И почему у нас нет штор? – всё-таки, привычка разговаривать самому с собой осталась.

Честно, я ещё долго не мог отойти от приснившегося, может быть, кому-то, это и покажется бредом, но не мне. Я, по очевидным причинам, очень серьёзно и с настороженностью отношусь ко всему, связанному со смертью. Но, хотя бы, я могу не бояться того, что сон вещий. Ведь я не понимаю, как можно, добровольно, лишить себя жизни? И никогда этого не понимал, вернее, до момента знакомства с миром иным, я не задумывался об этом, но, теперь, знаю точно, - я не убью себя, никогда. Хватит с меня одной внеплановой смерти! В следующий раз я умру только от старости.

- Гав! – Скитлс, как обычно, сидит около кровати и радостно виляет хвостом.

- Доброе утро, мальчик! – наклоняюсь и треплю его за ухом. – А второй твой хозяин дома?

- Гав-гав! – что-то подсказывает мне, что это значит – нет. Но решаю проверить. И после недолгих поисков по квартире, возвращаюсь в кровать.

- Нет его ещё… Странно… - задумчиво смотрю в сторону окна. – Он должен был вернуться уже. А может быть он уже ушёл? Как ты думаешь, Скитлс? – честно, в этот момент, мне показалось, что Скитлс пожал плечами. – А сколько, собственно, время? – решаю не дожидаться ответа от собаки и посмотреть самому. – 11:25.

Далее, я измерил температуру. Результат оказался неутешительным – 39,7. После этого я поплёлся в душ, честно, намеревался нагреть себе воды, но плюнул на это дело, после второго чайника. Приведя себя в порядок и попив прямо из-под крана, так как питьевой воды у нас, естественно, не было, я вернулся на кровать, завалился на бок и… благополучно уснул. Всё-таки, болезнь даёт о себе знать.

Глава 19

Просыпаюсь от того, что Скитлс лижет мне руку. Привычным движением подхожу у окну – 19:44. Такими темпами, я скоро в кому впаду.

- Гав, гав!

Предполагаю, чего хочет Скитлс и выпускаю его из квартиры. Он убегает в темноту нижних этажей. Эх… закрываю дверь и опускаюсь рядом с ней. Дежавю. Ждал я, как собственно и вчера, недолго. Впустив Скитлса, я решил что-нибудь отыскать, чтобы покормить его, но попытки не увенчались успехом, так как всё, что было на нашей кухне – мёртвые тараканы. А, ну, и чай.

- Извини мальчик, еды нет. – смотрит на меня такими глазами, что тошно становится. – Ты подожди, немного, вернётся Кэш и покормит тебя. Ну, и меня. – улыбаюсь и глажу его по голове. Он лижет мне руки.

Прошло не больше часа, а моё самочувствие стало значительно хуже. Меня трясло, так, что стучали зубы, одновременно, мне было трудно дышать, меня мутило и ужасно кружилась, и раскалывалась на миллионы кусочков, голова.

- Пойдём, Скит. Пойдём спать. – подзываю собаку жестом руки и передвигаюсь в сторону кровати.

Но дойти до неё мне было не суждено. Голова закружилась так, что, казалось, меня засасывает в водоворот. Почва начала уходить из-под ног. И, услышав остатками, быстро гаснущего сознания, лай Скитлса я рухнул на пол. Темнота.

На следующий день всё было примерно так же. Ещё через день тоже, за исключением того, что я заходил к соседке, хотел попросить помощи. Но её не было дома.

Так прошло три или четыре дня. Дата на табло за окном показала, что прошло, всё же, четыре. Чувствовал я себя всё так же, но лежать дома и дальше было нельзя. Потому что Скитлс не ел уже три дня, как собственно и я, и не выгуливал его никто уже два дня. А он культурный, терпел. Так что, нужно сделать над собой усилие и выйти на улицу. Кое-как умывшись и выпив пару глотков чая, я взял Скита и мы пошли на «подвиги». Конечно, больше всего я надеялся, что мы выйдем из подъезда и увидим Кэша, который, как обычно, идёт и ухмыляется.

Но, выйдя из дома, мы не встретили Кэша и пошли сначала по Скитовским, собачьим делам, а потом в сторону кафе. Конечно, не знаю, зачем я направился к кафе, ведь денег у меня не было и в помине, наверное, я скрытый мазохист и хотел поиздеваться над собой видом еды. Что, собственно, я сейчас и делал, смотря в окна кафе и облизываясь.

- Гав! – Скит опомнился раньше меня и явно намекал на то, что надо идти работать.

Ну, мы и пошли. Я до последнего надеялся на некое чудо, которое спасёт меня от дня на улице, но его не произошло. Поэтому, я сел на наше с Кэшем место и запел. Скит жалобно подвывал мне, получалась очень трогательная композиция. О, вот и первые пять долларов.

Я всё пел и пел. Горло, при этом, ужасно саднило, а голова гудела, но мне хотелось есть и мне нужно накормить Скита. Уже начало садиться солнце, озаряя багрово-розовым улицы города и окрашивая людей в сказочные цвета. Ещё немного и свет окончательно пропал, опустились сумерки и люди начали передвигаться быстрее, каждый куда-то спеша. А я пел, потому что на данный момент я заработал лишь 50 долларов, а этого было явно мало для меня и Скита. Тем более, что я хотел сегодня хорошенько отработать, а потом пару дней отлёживаться дома. Поэтому я пел. Уже не так красиво как обычно, но людям, как видно, нравилось, потому что ещё пару долларов полетели в чехол от гитары.

Город окончательно накрыла тьма. Прохожие становились всё более весёлыми и, судя по всему, более пьяными. А мне и на руку. Пьяные люди щедрые. В моей копилке уже 75 долларов. Этого, в принципе, достаточно, но раз уж мне сегодня везёт, то надо этим по максимуму пользоваться. Правда людей становилось всё меньше и, поэтому, я решил переместиться к месту более людному, а конкретнее – к клубу. Есть здесь, неподалёку, один, слава о нём не очень, много наркоманов и прочих тёмных личностей, но другой клуб, который я знаю, находится слишком далеко и я до него, элементарно, в таком состоянии, не дойду. Поэтому, быстро собрав и рассовав по карманам деньги, я направился в сторону клуба.

Идти до него было минут семь и я быстро преодолел это расстояние. Вот и он. Клуб «Paradise», да уж, так себе Рай. Но привередничать сейчас мне ни к чему, поэтому я сажусь около входа и начинаю свою песнь. Мой верный друг подвывает, в унисон моему голосу, правда, музыка, доносящаяся из клуба, немного нас перекрывает.

Из клуба выходит некая блондинка, в надетой наизнанку юбке, держась за стену она идёт к повороту, но не дойдя до него её вырывает. Фу! Она садится рядом с собственной рвотой и утыкается лицом в колени. Может быть, ей нужна помощь? Встаю и направляюсь к ней.

- Тебе помочь?

- Отвали! Я сейчас не работаю. – поднимает на меня глаза. – Хотя… если у тебя есть деньги, то пошли. – она встаёт, пошатываясь. – У тебя же есть деньги? – пытается улыбаться, что на пьяном лице выглядит ужасно.

- Ты-ты.. неправильно меня поняла! – отхожу на шаг назад. – Я просто хотел тебе помочь!

- Себе помоги сначала! – смотрит на меня, как-то свысока. – Ведь, если ты здесь, – указывает рукой на здание клуба, – то у тебя что-то в жизни пошло не так.

- У меня всё в порядке. А вот тебе нужна помощь. Как ты до дома доберёшься в таком виде? – пытаюсь говорить уверено и спокойно.

- Ха-ха-ха-ха! – булькающее смеётся. – Ты побираешься! Как у тебя всё может быть хорошо? Я, хотя бы, зарабатываю хорошо, в удачные дни бывает за одного клиента 100 баксов! А ты?

- А я себя не продаю.

- Все мы продаёмся, просто, кто-то заявляет об этом открыто, а кто-то скрывает. – достаёт сигареты и закуривает. – Кстати, там, – указывает сигаретой на клуб, – спрос на мальчиков большой, попробуй.

- Обойдусь как-нибудь без этого.

- Твоё дело. – делает глубокую затяжку и разворачивается, чтобы уйти. – Но ты, тогда, – слова даются ей с большим трудом, – не сиди здесь, а то здесь ходят всякие, разные, к стене зажмут и… - она не договаривает и махнув рукой уходит, крикнув напоследок. – Помни, страшно только в первый раз, хотя, я не помню.

Неприятная личность, в лице блондинки скрылась из поля моего зрения и я вернулся на своё место. Прошло часа два, не очень удачных два часа, так как денег мне почти не перепало. Было 11 часов вечера. Я пел уже скорее для себя, чем для кого-то, смотря в землю. И тут, перед моими глазами возникли ноги, в тяжёлых ботинках, на которые я не среагировал, продолжая петь. Ботинки исчезли, но рядом со мной послышался шорох, как будто, кто-то сел. Что, собственно, и произошло, в чём я убедился, повернувшись в сторону источника шума.

- Ты кто такой? – моим глазам предстала девушка, лет 17-ти, коротко стриженая, в потёртых джинсах, мятой белой футболке и тяжёлых ботинках. – Воу! Ты что, глухой?! – щёлкает пальцами перед моим носом.

- Нет, я не глухой. – свожу глаза на переносице, следя за движениями её пальцев. – И прекрати щёлкать. – она убирает руку, после чего придвигается ко мне и шепчет.

- Шёл бы ты отсюда… - как мило… - Усёк?

- А с чего бы это? – держу маску непоколебимости.

- С того, что это моя территория и, если, ты будешь забирать мои деньги, то мне придётся забрать твоё здоровье. – смотрит мне прямо в глаза. – Понимаешь?

- Мне кажется, ты сгущаешь краски. Почему бы нам не работать вместе? – она резко пододвигается, схватив меня за шкирку.

- А почему бы тебе не закрыть рот и не свалить отсюда? Или тебе помочь? – пихает меня, отчего я падаю на спину.

- Ты почему такая агрессивная? – я, реально, в шоке, от происходящего.

- Ты что, реально, не понимаешь? Я говорю – вали отсюда, по-хорошему! Или тебе помогут, и это будет не так мягко и приятно, как наш разговор! Есть у меня, тут, парочка знакомых, которые с удовольствием мне помогут тебе выставить отсюда.

- Зря ты мне угрожаешь. Не страшно, как-то.

- А так? – достаёт нож. – У тебя ещё есть шанс уйти добровольно и в целости и сохранности. – заметно, как она злится, у неё так раздуваются ноздри.

- Ты это убери. – показываю на нож. – Давай поговорим?

- Нет! – резко приставляет нож к моему горлу. Не знаю почему, но мне не страшно, а смешно от этой ситуации. – Ты (много-много непечатных выражений)! Усёк? – как видно, слов она, нормальных, не понимает. Поэтому, я поступаю в её стиле – резко перехватываю нож и валю её на спину. – Тебе жить совсем надоело?!! – вырывается, она конечно сильная, для девушки, но я всё равно сильнее. – Если, ты не отпустишь меня, то я закричу, и выйдут мои друзья и, тогда, тебя порвут!