В книжном деле возобладал классовый подход

С начала 30-х годов этот взгляд уже преобладал в решениях руководящих органов всех местных и центральных уровней. На книгу смотрели как на средство решения партийно-хозяйственных проблем.

Хорошо это просматривается в лозунгах, фигурировавших в то время: «Книгу на большевистский сев!», «Книгу на хлебозаготовительную компанию!», «Книги совет ясен и прям – даешь побольше силосных ям!», «Читай книги про средства азотные, будут в Колхозе урожаи добротные». Это подтверждает слова, что книга приобретает инструментальное значение. Становится лишь одним из рычагов партийно-политической работы и экономических задач.

Эти новые тенденции проявлялись на уровне всей и издательской и книготорговой политики. Раньше, в 20-е годы, главным двигателем книгоиздания и торговли был спрос. А в 30-е годы речь уже стала идти не о том, чтобы дать книгу, которую просит читатель, но, и чтобы издать и распространить книгу, которая признана нужной, полезной, первоочередной. Нужно понимать, что никто не оспаривает ценности и технической и общественно-политической книги – все это непременные части издательского репертуара, но навязывание этих разделов ассортимента шло за счет художественной, детской литературы. Книги по искусству признавались не столь важными, первоочередными.

Кроме того, коль скоро мы говорим о том, что существовала полезная книга, само это подразумевает, что существует вредная книга.

Планирование развития социалистического хозяйства предусматривало и планомерность культурного строительства, в том числе издательского дела. В апреле 1929 г. был утвержден первый пятилетний план развития народного хозяйства СССР. На его основе Комитетом по делам печати был разработан отраслевой план. Пятилетка печати стала первым опытом перспективного планирования в издательском деле и сыграла большую роль в переходе всей отрасли на единую всеобъемлющую плановую основу. План первой пятилетки печати предусматривал в качестве первоочередных задач максимальное увеличение производства бумаги в стране и кардинальную реконструкцию полиграфических предприятий. Так как существующие формы книготорговли были недостаточно приспособлены к значительному росту печатной продукции, то потребовались новые формы книгораспространения. Была поставлена задача перехода к активному продвижению книги в массы. Вместе с тем за десять лет советские предприятия смогли освоить только часть номенклатуры необходимого оборудования, поэтому приходилось прибегать к импорту.

Одновременно проводилась реконструкция действующих типографий. Ручной набор повсеместно заменялся линотипным, шла перестройка брошюровочной и переплетной базы. Происходит более рациональное и равномерное размещение полиграфических предприятий. Полиграфическое производство получает развитие в восточных районах страны, в союзных республиках.

Одной из основных баз отечественного полиграфического машиностроения являлся Ленинградский завод им. Макса Гельца, где с 1932 г. был организован выпуск строкоотливной наборной машины (линотипа).

В 1930-е годы книжное дело особенно остро ощутило на себе пагубное влияние тоталитарного режима. Оно выражалось, в частности, в перекосе тематической структуры издательского репертуара и тиражей отдельных видов печатной продукции. Насильственно прекращалась деятельность издательств, научных учреждений (например, "Асаdemia" и НИИ книговедения в Ленинграде).

Результатом развития издательского дела в 30-е годы стало создание системы, характеризующейся, во-первых, тотальной централизацией. Все ее элементы управлялись и планировались из центра по всем линиям - политической, экономической, производственной, кадровой, - и находились в жесткой иерархической структуре. Во-вторых, эта система была этатизированной и переводила на госбюджет все книгоиздание и книготорговлю страны. Система обладала достаточной мощностью и могла решать задачи издания и распространения по всей стране этой продукции и в нужном количестве, которое требовалось партии и государству.

Госиздат стремился доминировать на книжном рынке, однако его продукция часто не могла соперничать по цене и содержанию с книгами других издательств из-за бюрократической громоздкости и неповоротливости его аппарата, из-за партийного диктата в области тематики изданий. Госиздат проигрывал эту борьбу, даже несмотря на покровительственную политику по отношению к нему и на ущемление других субъектов рынка.

В начале 1930-х годов открылось несколько полиграфических техникумов. Кроме того, в стране действовали десятки полиграфических школ фабрично-заводского ученичества, а с 1940 г. полиграфических ремесленных училищ. Подготовка книготорговых кадров велась в техникумах, школах книготоргового ученичества - "Книгоучах". В 1939 г. при Московском учебном комбинате КОГИЗа открылся экстернат. Получили широкое развитие массовые формы обучения - курсы, техпропаганда, техминимум, стахановские школы.

В 1930-е годы книжное дело особенно остро ощутило на себе пагубное влияние тоталитарного режима. Оно выражалось, в частности, в перекосе тематической структуры издательского репертуара и тиражей отдельных видов печатной продукции. Насильственно прекращалась деятельность издательств, научных учреждений.

Изменилось отношение к книге. Главной целью книгоиздания и книготорговли стало обеспечение решения партийно-пропагандистских задач, а также удовлетворение потребности в утилитарно-практических знаниях.

В 1930-е годы доминирующее положение по объему выпуска занимало издание общественно-политической и социально-экономической литературы. К концу десятилетия на ее долю приходился 41 процент тиража всех изданных в СССР книг и почти столько же по количеству названий. Во второй половине 30-х годов увеличился выпуск исторических трудов. Этому способствовало принятие постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР "О преподавании гражданской истории в школах СССР" (1934). Несмотря на то, что насаждалось сугубо классовое, вульгарно-социологическое понимание истории, был дан толчок историческим исследованиям и публикациям.

Date: 2016-05-14; view: 494; Нарушение авторских прав