Субъект - психика - объект - психика - субъект — реакция психики – Субъект

Таким образом, данный способ взаимодействия с миром можно определить как субъект-объект-субъектное отношение. Благодаря такому способу, субъект может, например, попросту самоотражаться, - сам в себе. Ударившись о подо­конник, мы помним не только то, что в этом месте можно удариться, но и то, КАК НЕПРИЯТНО здесь было удариться. Подобно, - если в детстве подарили некую вещь на день рождения, то мы проникаемся некоторыми чувствами, видя ее на фотографии. Эта вещь ПРОБУДИЛА в нас наши прежние переживания -она не сообщает этих переживаний, мы их самопроецируем.

Благодаря такому способу самоорганизации взаимодействия, субъект мо­жет отразиться в субъекте. Печальная мимика одного человека ЗАСТАВЛЯЕТ другого ощутить эту тень печали. Пантомима, рисунок или стихотворение пере­дают настроение автора, и, опять-таки, эта дополнительная информация оказы­вается нашей проекцией.

Важно отметить, что это взаимодействие несводимо к классическому пони­манию второй сигнальной системы. (Следует напомнить, что «первая» сигнальная система - это система передачи информации биологически определенными сигналами, к примеру, - тревожным возгласом, а «вторая» - при помощи ин­формационных единиц, обладающих значениями, принятыми по соглашению, к примеру, - слова, как сигналы сигналов, или как отношения к отношениям), -причем одновременно по трем очень важным причинам.

Во-первых, от человека к человеку транслируется не только информация (два плюс два равно четыре) в некоторых знаках, но и отношение, как совокуп­ное их значение, в словах явно не выраженное («два плюс два равно четыре ((однако, он умеет складывать!)» или (!«что за банальность!»). То есть мы име­ем дело с гремучей смесью рекомбинации возможностей, причем не двух, а неограниченного ряда сигнальных систем.

Во-вторых, этот способ расширения влияния субъекта передает субъектив­ный отпечаток в его НЕПОСРЕДСТВЕННОЙ (ОЩУТИТЬ грусть), а не в мета­форической информационной форме (ПОНЯТЬ, что человек ощущает грусть).

В-третьих, такие отпечатки субъективного в объективном не только наме­ренно «оставляются», но и непроизвольно «ищутся» воспринимающей сторо­ной во всех проявлениях окружающего мира - и поэтому из массы проектив­ных, правильно и неправильно воспринятых и даже просто выдуманных отпе­чатков, на свет рождается целостная новая ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ реальность вто­рого уровня (или плана), представленная совершенно новыми феноменами и возможностями.

Эта реальность есть уже не столько цивилизация, как «внешний слой куль­туры» (Гессен), сколько именно самое культура (со-общения). Хотя, следовало бы заметить, что термины ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ РЕАЛЬНОСТЬ, ИЛИ СОЦИ­АЛЬНАЯ ИЛЛЮЗИЯ, ИЛИ ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ИЛЛЮЗИЯ, на мой взгляд, луч­ше отображают то, что есть «культура». Данная коллективная человеческая ре­альность («культура»), хотя и составлена из множества отпечатков множества субъектов, оставленных во всех видах человеческой созидательной и познава­тельной деятельности, хотя она и значительнее индивидуальной субъективной реальности, но, вместе с тем, по сути своей «культура» в отношении к индиви­дууму является не более чем универсальным клише.

Да, в этом великом клише, в этой общечеловеческой социальной иллюзии есть множество составляющих — это и отдельные слова, и философские поня­тия, и живопись, и скульптура, и архитектура, и дизайн, и мода, и музыка, и справедливость, и добро, и зло, и все это связано одно с другим и перетекает друг в друга... Но все это, несмотря на невероятную сложность переплетения, в воспринимаемой субъектом сути своей есть не более чем давно знакомые нам субъективные фигуры (слепки, отпечатки и т. п.), состоящие из конструк­тивных ядер (слово в его непосредственной форме или форма статуи), инст­руктивных оболочек (значение слова и значение статуи), дополнительного субъективного отпечатка (реакции на воспринятое) и побудительного (инст­руктивного) фона (побудительная обстановка личного субъективного простран ства, которая косвенным образом дополнена таковой в плане социального про­странства).

Интересно, что биологически этот способ взаимодействия с миром, эта направленность деятельности, появился одновременно или даже исторически раньше эволюционно первого способа самозарождения или самоактуализации субъекта - ведь, к примеру, даже рыбы вполне способны передавать друг другу оттенки индивидуальных состояний.

Однако подлинный расцвет такого рода био-социо-культурное, популяционное, или просто, - социальное, - влияние получило только благодаря специ­альному развитию второй сигнальной системы. И мы с вами существуем в пе­риод, когда вторая сигнальная система, во всех ее разновидностях, «вытаскива­ет» вслед за собой, то есть преобразует возможности первой сигнальной систе­мы в том виде, в котором она становится способной также транслировать слож­нейшие отпечатки субъективной реальности - причем, одновременно обеспе­чивая субъект-субъектный контакт небиологическими средствами на новом, глу­бочайшем уровне.

Для нас необыкновенно важно, что благодаря преодолению второго барье­ра информационная картина как созданного человеком, так и существующего самостоятельно мира дополняется свойствами субъективной реальности, по­вторно доступными для исследования НЕ ТОЛЬКО В АБСТРАКТНОЙ, НО И В СЕНСОРНОЙ ФОРМЕ. И этот результат нашего исследования является никак не сводимым к традиционно востребуемой информационной картине.

Пожалуй, главное свойство такого, лежащего за вторым барьером, субъек­тивного мира - это то, что он, в отличие от мира, лежащего за первым барьером ограниченных возможностей психики, поддается синтетическому способу ду­ховного исследования, - также как исследования, проводимого в духе социаль­ного действия. (22)

Открывается целая оперативная область, доступная для субъекта и требую­щая концептуализации и конструирования, по образцу аналогичного «устрой­ства» субъекта, но не по образцу устройства мира. Проиллюстрируем:

1. В связи с первым барьером самоактуализации субъекта: мы видим, на­пример, что вода капает с потолка на пол. Подставим емкость - и мы вместе с другими людьми окажемся в безопасности. Починим крышу - емкости не нуж­ны. В этом примере, -конкретная вода, конкретные емкости, конкретная кровля. Или абстрактная. Важно, что вся ситуация остается на прежнем уровне субъект-субъектного и субъект-объектного взаимодействия: та же вода, те же емкости, та же кровля.

2. В связи со вторым барьером диверсификации, за которым становится возможной дальнейшая активная эволюция в форме эскалации субъекта, мы ОЩУЩАЕМ, что вокруг много зла. Мы делаем добро (или даже просто излучаем, заражая и увлекая этим излучением окружающих). Мы творим добро, и Зла становится относительно меньше.

Но ни добра, ни зла в мире объективно нет, так как это величины субъектив­ные и, соответственно, нет бессубъектного способа «отсортировать» их прояв­ления. Варианты проявления ощущаемого злым бесконечны, как и варианты проявления ощущаемого добрым. Но преодоление второго барьера позволяет человеческому субъекту вочеловечить мир и взаимодействовать с явлениями прежде всего человеческого (затем биологического и только затем небиологи­ческого) мира, как с ДУХОВНЫМИ КАТЕГОРИЯМИ.

И здесь необходимо вспомнить, что категорий, по определению, просто гораздо меньше, чем частных, эмпирических случаев. Соответственно, при сенсорном анализе мира за вторым барьером многие явления станут классифи­цироваться в общих «рубриках» лишь по критерию наличия или отсутствия какого-либо эталонного переживания чисто субъективной, духовной природы.

Так, совершенно неизбежно, при преодолении второго барьера на пути эво­люции субъекта возникает целостное объективно не обусловленное, экстрасен­сорное восприятие мира.

Иногда его называют «духовным», иногда «экстрасенсорным», или «энер­гоинформационным», — в зависимости от философской или научной специали­зации или школы. Вернее, эти термины просто обозначают различные вариан­ты принятия самого факта объективно не обусловленного восприятия, в форме духовного зрения или воззрения.

Слово «ДУХОВНЫЙ» чаще используют по отношению к рационально тол­куемым в рамках человеческой картины мира понятиям, зачастую, в популист­ских целях, - морального окраса. Это и борьба добра со злом, и справедливость-несправедливость, и божественность-демоничность... да мало ли. Но по сло­жившимся языковым штампам категория «духовности», пожалуй, отличается именно рациональностью: переменные «духовного» непременно должны быть понятны в какой-либо из рациональных картин мира. Вроде «это справедливо, потому что....... а это несправедливо, потому что......... и поэтому происходит

вот что........ (подставить нужное)».

Рациональность для человека - это, несомненно, плюс в смысле познава­тельных возможностей. Но, поскольку рациональных картин мира много, то нередко «духовный» путь на практике завершается в уютной тесноте мораль­ного самодовольства какого-либо «особенного» толка.

Слово же «ЭКСТРАСЕНСОРНЫЙ» прежде всего характеризует «внечув-ственность» эталонных ощущений или переживаний, - по отношению к тради­ционным сенсорным системам. Но это, кстати, совершенно не отличает экстра-сенсорику от предыдущего термина, поскольку у человека трагически отсут­ствуют как орган для ощущения «астрала», так и орган для ощущения «спра­ведливости».

Зато это слово не привязано к рациональности и не ограничено ею со сторо­ны методологической. Это и существенный практический плюс, но и познава­тельный минус, поскольку сон разума зачастую рождает мистических чудовищ. То же следует заметить и по поводу концептов «энергия» и «информация», - они применяются в настоящее время все чаще просто потому, что они «современ­нее», ведь наступил «энергоинформационный» век. В естественнонаучном язы­ке эти понятия одухотворяют изложение, возвышая статус специальных текстов до общественно значимых.

Мы будем в дальнейшем пользоваться этими терминами раздельно, хотя и должны понимать их общую «ЭКСТРАСЕНСОРНУЮ» природу. Пока же вер­немся к расширяющимся на глазах возможностям субъекта, хотя «лично он» по-прежнему обладает лишь реальностью самоактуализации, «говорящей» по­средством очеловеченной психики на языке переживаний и ощущений.

Любое явление, данное в его восприятии, субъект в состоянии рассмотреть с практической стороны методом его семантической трансформации - от «бук­вального» прочтения с помощью исполнительных механизмов психики, напри­мер с целью последующего совершения движения, до «метафорического», ко­торое может отразиться в целом комплексе неизвестных субъекту событий, спо­собных сохранить в своей взаимосвязи отпечаток чисто субъективного явле­ния, доступного при повторном восприятии тому или другому субъекту, облада­ющему аналогичным мировоззрением. И неважно, слово это, танец, мимика или неизвестное науке поле (впрочем, таковое, судя по эффектам, вполне имеет место быть): все, что субъект ощущает, он может прямо или косвенно изменить.

Именно в этом, практическом отношении, «духовные» и «экстрасенсорные» возможности субъекта качественно различаются.

«Духовный» вариант восприятия и действия рационален, и, следовательно, технологически предметен. Соответственно, для передачи духовного содержа­ния необходимо вести поиск предметного носителя, понимаемого рациональ­но. Духовное транслируется посредством слов, предметов или поступков, раци­онально непротиворечивых и лишь в незначительной степени поддерживаемых состоянием или настроением автора. В силу этого, духовное чревато как четко­стью информации, так и практической действенностью, - но при массе допол­нительных условий.

Так, действительно богатый в духовном плане человек легко может пере­убедить слушателей или сотрудников по какому-либо конкретному поводу. Но для этого необходимо, чтобы и существование цели воздействия было четко осознано воздействующим лицом, и эта цель находилась в пределах доступной ему системы рационализации, и методологический подход был бы не менее ра­ционален, относясь к той же системе и одновременно являясь актуальным в герменевтике объектов воздействия.

Наверное, хорошим примером могла бы служить дискуссия людей разного вероисповедания относительно греховности какого-либо поступка. Для того, чтобы, соответственно своему мироощущению, УБЕДИТЬ другого в греховнос­ти его поведения, воздействующему потребуется при помощи общих понятий переместить его на свою позицию, закрепить на ней, и лишь затем привести необходимые аргументы.

«Экстрасенсорный» вариант не требует связанной с объективностью раци­онализации и технологически может быть беспредметен. Достаточно зарегист­рировать в качестве эталона или предмета обсуждения или просто осознать то или иное ощущение, чтобы затем управлять им и удерживать его в актуальном состоянии. При этом вся слабо осознаваемая сложность и сила экспрессии воз­действующего служит пассивным каналом передачи сообщения. Экстрасенсор­ное передается иррациональным образом при условии соблюдения непротиво­речивости внутренних ощущений воздействующего. Однако для того, чтобы эффект был именно предметен, воздействие в общем случае должно сопровож­даться, или, скорее, быть проиллюстрировано, чем-либо доступным для того, чтобы не потерять из виду предмет дискуссии или обсуждения. Кстати, по этой причине, чем беспредметнее экстрасенсорное восприятие информации, тем оно более расплывчато.

С другой стороны, искусный в эстрансенсорике человек не скован огра­ничениями, налагаемыми рациональностью человека, духовно искусного. Пользуясь предыдущим примером, он, создав, усилив, упрочив и непротиво­речивым образом изменив собственные ощущения, ЗАСТАВИТ грешника ОЩУТИТЬ стыд, либо достигнет того же самого, дополнительно конкретизи­руя цели дискуссии.

В силу этих различий, «духовное» более сосредоточено в области абстрак­ций человеческой реальности, тогда как «экстрасенсорное» скорее занимает область практики. Духовное проще в рационализации, но сложнее в конкрети-ке, в сенсорном проецировании. Экстрасенсорное - наоборот.

Хотя оба концепта объективно и субъективно пересекаются, и, вероятно, можно утверждать что термины «астрал» и «чудо» являются просто несколько мистифицированными результатами восприятия событий одной области миро­воззрения при помощи инструментария другой.

Так, попытка воспринять духовное экстрасенсорными методами, приводит к расплывчатым представлениям пластичного астрального мира, а духовный анализ экстрасенсорных изысканий выявит злоупотребление непонятными чу­десами. При этом возникает мистификация как астрала, при обсуждении пове­дения людей, родившихся под созвездием Козерога, так и чуда, которое пря­молинейно увязывается с чарами демонов. В результате апологеты духовного и экстрасенсорного одинаково будут возмущены профанацией их взглядов в пред­метном поле противоположной области специализации.

И хотя в данной книге не ставилась задача описывать закономерности сосу­ществования духовного и экстрасенсорного, но краткое обсуждение их «проти­воположности» позволяет подготовить переход к собственно герменевтическому плану обсуждения проблематики активной эволюции субъекта. Эта эволю­ция осуществляется в сфере идеального, и уже поэтому пропедевтика термино­логического плана на примере указанных концептов прямо обнаруживает дос­тоинства продуктивного и конструктивного снятия эвристических возможнос­тей одного концепта возможностями другого. И наоборот, абсолютное противо­поставление концептов и непродуктивно, и неконструктивно, и, вдобавок, пря­мо ведет к аннигиляции, к уничтожению предмета дискуссии, в особенности, -изначально «отягощенного» субъективностью.