Последствия урбанизации

В то время как утописты размышляли о будущем гармоничном об­ществе и его прекрасных городах, в реальной действительности шел про­цесс стихийного роста капиталистического города. Ф. Энгельс, много внимания уделивший вопросам формирования и развития капиталисти­ческого общества, в середине прошлого века охарактеризовал этот про­цесс на типичном примере Англии, которая еще «шестьдесят—восемьде­сят лет тому назад... была страной, похожей на всякую другую, с маленькими городами, с незначительной и малоразвитой промышлен­ностью, с редким, преимущественно земледельческим населением. Теперь это — страна, непохожая ни на какую другую, со столицей в 2'/з мил­лиона жителей, с огромными фабричными городами, с индустрией, снабжающей своими изделиями весь мир...» '.

В нескольких словах здесь дано определение явления, которое было бы можно иллюстрировать большим числом статистических данных о концентрации жителей в больших городах, о непрерывном увеличении процента городского населения, о развитии промышленности и транспор­та, об уничтожении старых городов и росте антисанитарных рабочих предместий. В 1850 г. в городах мира с населением свыше 10 тыс. жите­лей жило вдвое больше людей, чем в 1800 г., а в настоящее время насе­ление этих городов возросло по сравнению с 1850 г. более, чем в 10 раз. В 1800 г. в европейских городах с числом жителей, превышающим 100 тыс. человек, жило свыше 5 млн., через 50 лет их было уже 13 млн., в 1900 г. — 50 млн., а еще через 50 лет — 120 млн. жителей. В Лондоне в 1800 г. было приблизительно 800 тыс. жителей, а в 1900 г. — 4,5 млн. Для Парижа та же разница выражена в соотношении 0,5 и 2,7 млн., для Берлина 0,1 и 1,9 млн., для Нью-Йорка (без пригородов) 0,07 и 3,4 млн. Это период упадка архитектуры и одновременно период возникновения первых сооружений из стали, небоскребов и скоростных дорог.

Ухудшающиеся условия жизни в городах повлекли за собой довольно большие социальные последствия. В районах бедноты, лишенных элемен­тарных санитарных условий, вспыхивали эпидемии, захлестывавшие и население привилегированных кварталов. Рабочие кварталы городов становились очагами революционного движения, а большие города, ко­торые капитализм неизбежно порождал, угрожали материальным и по­литическим основам его существования.

В этой связи легко понять некоторых буржуазных политиков XIX в., критиковавших состояние городов того времени и взывавших к переме­нам. Бисмарк стоял за ликвидацию больших городов, не дававших ему хороших солдат и угрожавших его политической власти. Автор сочине­ния «Предостережение в связи с жилищным вопросом» в 1887 г. откро­венно раскрыл причины стремления общественных деятелен того перио­да улучшить состояние рабочих кварталов и целых городов. Он писал: «... господствующие классы должны быть решительно выведены из со­стояния своей дремоты. Они должны, наконец, понять, что если и поне­сут большие жертвы, то это будет лишь умеренной и незначительной страховкой от эпидемий и социальных революций, которые станут неиз­бежными в том случае, если мы не прекратим жилищными условиями вынуждать низшие классы в наших крупных городах к ведению варвар­ского, почти звериного образа жизни»².

Деятельность ряда политиков XIX в. сопровождается отдельными филантропическими попытками просвещенных, или скорее расчетливых, фабрикантов построить «образцовые колонии». Фальшь этих попыток резко и убедительно вскрыл Ф. Энгельс в своем «Жилищном вопросе». Понятно, что отдельные «образцовые дома» и поселки лишь незначи­тельно повлияли на весь процесс развития расселения, характеризуе­мый, с одной стороны, чрезмерной концентрацией, а с другой, обозлю-

Новые

Градостроительные

Теории

Перестройка Парижа

дением села и застоем тех городов, которые были обойдены развитием капиталистической промышленности.

Градостроительные теории того периода,развивались под влиянием быстрого роста городов и концентрации производства и населения, а также, разумеется, под влиянием требований буржуазии, которая хоте­ла жить в удобных районах и не хотела испытывать угрозу ни от эпиде­мий, ни от революций, очаги которых она верно распознала в быстрора­стущих пролетарских предместьях.

Первые признаки новой концепции города можно наблюдать еще до наступления XIX в. Они содержатся, например, в работах некоторых ар­хитекторов, разрабатывавших планы восстановления Лондона после по­жара в сентябре 1666 г.³.

Новые градостроительные концепции можно проследить па планиров­ке американских городов, которые закладывались на свободных терри­ториях и не должны были считаться со старыми, феодальными структу­рами городов. Стремительный рост американских городов представляет собой в значительной степени самостоятельную и весьма обширную гла­ву истории градостроительства⁴.

Наиболее последовательно возникновение градостроительных концеп­ций, характерных для XIX в., можно проследить во Франции, прежде всего на примере ее столицы — Парижа.

Предпосылки для развития столицы в XIX в. были созданы уже на предыдущем этапе. К ним относится грандиозный проект Версальского парка, предложенный в середине XVII в. ландшафтным архитектором Людовика XIV Андре Ленотром. К той же группе предпосылок относит­ся проводившийся в 1748 г. конкурс на проект площади Людовика XV в Париже*, первые попытки реконструкций городов, в том числе нереа­лизованный проект реконструкции и художественного оформления горо­да Тулузы (1754) и нереализованный проект Ж- Ф- Блонделя для Страс­бурга (1764 г.)⁵.

В самом Париже до начала французской революции были осущест­влены лишь частные меры и по специальному плану разбито несколько площадей, последней из которых была Площадь Согласия, торжествен­но открытая королем в 1763 г. В целом город пребывал в плохом со­стоянии.

Новый этап строительства Парижа, располагавшего населением в полмиллиона человек, открыла французская революция. Уже 21 апреля 1791 г. муниципалитет рассматривает вопрос об улучшении транспорт­ных связей и благоустройства города. 4 апреля 1793 г. создается времен­ная комиссия художников, которая на основе использования предыду­щих работ подготавливает план города, в котором предлагает реконст­рукцию и строительство коммуникаций, освоение новых территорий и санитарное благоустройство отдельных частей города **.

При Наполеоне I в городе началось значительное строительство и бы­ли пробиты некоторые новые улицы.

Представляет интерес декрет Наполеона от 15 октября 1810 г. о раз­мещении мануфактур и мастерских, согласно которому все производст­венные единицы делились на три категории с точки зрения вредности и

* Площадь Людовика XV (позже переименованная в пл. Согласия) была соору­жена по проект)¹ Ж. А. Габриэля. Это крупнейшая площадь Парижа (245X1^3 м) была задумана как открытый ансамбль, застроенный только с. одной стороны. Соору­жение площади ознаменовало окончательный переход к новым градостроительным концепциям, основанным на широких пространственных решениях. (Прим. ред.)

'""^: План Парижа, разработанный Комиссией.художников при Конвенте, имел мно-;о цепных идей. Он предусматривал формирование главных фокусов парижского диаметра — пл. Звезды и пл. Наций, а также прокладку широкой' пр'ямолпнейной ма­гистрали от Лувра к пл. Бастилии. В соответствии с этим проектом, носившим в це-юм передовой для своего времени характер, были предложен!! улицы Кастильоне и часть улины Риволи, вошедших в систем)' центрального ансамбля Парижа. (Прим. ред.).

Париж Османа

25. Париж; 1852—1914 гг. Проект реконструкции Османа

в зависимости от этого определялись отступы от жилой застройки и дру­гие условия строительства.

Самые большие перемены Париж пережил при Наполеоне III, после того как в 1853 г. парижским префектом стал Жорж Эжен Осман*. Этот период, изучаемый многими историками, занимает значительное место в истории градостроительства, и его оценка колеблется в пределах от восторженного изумления до уничтожающей критики. Одни восхищают­ся общей концепцией безбоязненных реконструктивных вмешательств и их значением для современного Парижа как с эстетической, так и функ­циональной точки зрения. Другие, наоборот, указывают на жесткость османовских мер, его финансовые махинации, сомнительность мотивов, которыми oi! руководствовался, и сомнительность результатов, которых он достиг. Из дневника Османа приводятся различные цитаты, из кото­рых одни свидетельствуют о благородстве его замыслов, другие, наобо­рот, открыто показывают то значение, которое он придавал новым буль­варам при подавлении народных восстании. Известна критическая оцен­ка Ф. Энгельса, который прежде всего обратил внимание па стремление Османа пробивкой новых улиц сделать невозможной борьбу пролетариа­та на баррикадах в старых кривых переулках. Он справедливо замечает, что новые улицы лишь репрезентативны и образуют кулисы, за которы-

* Барон Осман (1809—1891 гг.) был префектом департамента Сены до 1870 г. и сумел реализовать многие из своих замыслов. (Прим. ред.)

ми (и до сих пор) скрываются старые антисанитарные жилища: «Под «Османом» я разумею здесь не только специфически бонапартистскую манеру парижского Османа прорезать длинные, прямые и широкие ули­цы сквозь тесно застроенные рабочие кварталы, обрамляя эти улицы по обеим сторонам большими роскошными зданиями, при чем имелось в виду наряду со стратегической целью — затруднить баррикадную борь­бу, образовать зависящий от правительства специфически-бонапартист­ский строительный пролетариат, а также превратить Париж в город роскоши по преимуществу. Я разумею под «Османом» ставшую обще­принятой практику прорезывания рабочих кварталов, в особенности расположенных в центре наших крупных городов, что бы ни служило для этого поводом: общественная ли санитария или украшение, спрос ли на крупные торговые помещения в центре города или потребности со­общения, вроде прокладки железных дорог, улиц и т. и. Результат везде один и тот же, как бы ни были различны поводы: безобразнейшие пере­улки и закоулки исчезают при огромном самохвальстве буржуазии по поводу этого чрезвычайного успеха, но... они тотчас же возникают где-либо в другом месте, часто даже в непосредственной близости» ⁶.

В целом реконструкция Османа представляет собой формальную композицию в духе классицизма и отражает стремление превратить Па­риж в город, находящийся на уровне градостроительных идей XVIII в. Однако нельзя отрицать того, что преобразованиям этим свойственна широта замысла и определенная концепция. Необходимо помнить и то, что теперешний Париж с восьмимиллионным населением все еще живет на основе того плана, который был разработан для города с двухмилли­онным населением.

Реконструкция Парижа нашла довольно большой отзвук во всем ми­ре. Париж стал образцом для других городов, однако пи в одном из них не удалось провести реконструкцию, как в Париже. В начале 50-х годов нашего века французский архитектор Клод ле Кэр предложил допол­нить современную планировку Парижа аналогичной Елисейским полям пробивкой трех новых улиц, образующих с теперешней улицей этого наз­вания композицию в виде креста.

Отчетливое влияние принципов «украшения города», французского академического урбанизма и «Эколь де боз'ар» проявилось и в Соеди­ненных Штатах, причем не только в XVIII в. при закладке г. Вашингто­на и некоторых других городов, но и в конце XIX в. Инициатором движе­ния, лозунгом которого было City Beautiful — «прекрасный город», был архитектор Бернхэм*. Не случайно он создавал грандиозные перспекти­вы композиционных осей и point de vue**, завершаемых монументаль­ными классическими архитектурными сооружениями.

Влияние нового движения сказалось также на деятельности комис­сии, которая в 1901 г. под председательством Бернхэма-была уполномо­чена восстановить первоначальный проект Вашингтона. Наиболее отчетливым реализованным свидетельством таких концепций стало не­сколько позже вмешательство в первоначальный шахматный план Фи­ладельфии. После 191.9 г. Ж. Гребер заканчивает реконструкцию диаго­нальной оси Бенджамин Франклин Парквэй длиной приблизительно с Елисейские поля между Триумфальной аркой и Площадью Согласия. Новая улица соединяет центр города с Фэнрмаунт Парком и зрительно завершена архитектурными доминантами в духе классицизма. Однако эти концепции не помогали разрешению проблем стихийно растущих го­родов. Они не удовлетворяли также финансовых и промышленных пред­принимателей.

Нельзя идеализировать и общее влияние Бернхэма на американскую архитектуру, поскольку оно означало укрепление позиции псевдоистори­ческого эклектизма.

* Бернхэм Даниель Гудзон (1846—1912 гг.). ** Видовых точек. (Прим. ред.)

26. Даниэль Г. Бернхэм. Проект реконструкции центра Чикаго; 1909 г. Отчетливое влияние классической француз­ской градостроительной школы

На новом этапе композиционные принципы в строительстве городов были заменены зонированием, определяющим в точных цифрах и сроках функцию и способ застройки отдельных территорий города. Нормы при этом стали такими, чтобы дать возможность как можно более интенсив­но использовать городскую землю. На территории Нью-Йорка (без при­городов) по американским подсчетам можно было бы при соблюдении всех зональных предписаний разместить 77 млн. человек, что представ­ляет фантастическую плотность 4 тыс. жителей, а в Чикаго — даже 5,5 тыс. жителей на 1 га.

Сравнительно сносными были зональные предписания для кварталов коттеджей, где допускались только изолированные и сдвоенные дома и исключались все остальные функции и способы застройки. В промыш­ленной зоне разрешалось смешивать производство, жилье и торговлю, а высота застройки, за исключением зон коттеджей, практически была неограниченна. Конечно, зонирование представляет собой своего рода теоретический взгляд на город как на территорию, которую необходимо прежде всего как можно более интенсивно использовать для строи­тельства.

Нереализованный проект восстановления Лондона, османовская ре­конструкция Парижа и американское «движение за прекрасные города» образуют существенную составную часть градостроительных теорий XIX в. Однако эти теории представляют собой прежде всего дальней­шую разработку академических градостроительных концепций в духе классицизма XVIII в., принесших, однако, разочарование в суровых ус­ловиях грюндерского капитализма. Стремление извлечь из городской земли максимум возможностей не могло опираться на классическое гра­достроительство. В то время больше ценились попытки дать целенаправ­ленное развитие бурному росту промышленных городов. Именно эти по­пытки постепенно переросли в. теорию «регулировки» города, выражен-

27. Ян Лоренц. Конкурс­ный проект реконструк­ции Брно (в пределах крепостных стен); 1861 г.

Регулировочные планы Р. Баумей-стера

ную позже в строительных законах, за выполнением была следить прежде всего «строительная полиция»*.

Лишь во второй половине XIX в. проблемы промышленных городов находят отражение в специальной литературе. Первой работой, отмечен-

* Специальная организация, существующая в ряде капиталистических стран и созданная для упорядочения застройки городов и соблюдения строительных норм и правил частными застройщиками. (Прим.. ред.)

28. Прага-Жижков. Со­временная застройка, ха­рактеризуемая интенсив­ным использованием тер­ритории в квартале, строительство которого было начато во второй половине XIX в.

ной комплексным подходом к новым проблемам, стала книга профессо­ра из Карлсруэ Р. Баумейстера, посвященная принципам расширения городов. На эту тему в 1874 г. в Берлине автор читает лекцию на засе­дании Объединения немецких архитектурных и инженерных обществ. Заседание одобряет приводимые ниже основные тезисы:

«1. Проектирование расширения городов состоит прежде всего в оп­ределении транспортных трасс: улиц, каналов, которые должны разра­батываться систематично и подробно.

2. Разработка уличной сети должна охватывать лишь главные на­
правления, причем желательно сохранять существующие дороги и отчет­
ливые границы участков.

Дальнейшее разделение участков можно провести позже или же предоставить это частной инициативе.

3. Группирование разных кварталов должно исходить из соответст­
вующего выбора территории и ее свойств и учитывать санитарные пред­
писания, касающиеся производства»⁷.

Книга интересна тем, что отражает картину своего времени. В ней содержится трезвый взгляд на возможности улучшения городского строительства и попытка сформулировать методы, при помощи которых этого можно достичь.

Интересна эта книга и се.годня как важный исторический источник по вопросу развития градостроительства в середине прошлого века. Де­ло в том, что помимо взглядов самого Баумейстера она содержит и це­лый ряд статистических и других данных того времени. В ней можно найти и отрывки из различных строительных предписаний, которые на­чали формулироваться именно в то время и надолго повлияли на прак­тику градостроительства.

В это же время были частично осуществлены отдельные грандиозные по замыслу градостроительные идеи. К ним относится не только осма-новская реконструкция Парижа, но и некоторые менее крупные пере-

29. Прага - Винограды. Квартал, построенный по регулярному плану 1870 г. В общем реше­нии видна как более от­четливая композицион­ная концепция, так и стремление создать об­щественное пространст­во, вокруг которого рас­полагается целый ряд общественных зданий

стройки других городов. Это работы по регулированию застройки, раз­бивка городских парков, посадка зеленых насаждений на старинных средневековых площадях, что, впрочем, имеет довольно спорную цен­ность. В отдельных случаях удачно в композиционном отношении раз­мещались строившиеся тогда общественные здания. Эти крупные и ме­нее значительные успехи требуют особой оценки, если иметь в виду те сложные условия, в которых они достигались. Это был период, характе­ризовавшийся не только чрезвычайно интенсивной урбанизацией, но также стремлением максимально использовать каждый гектар земли. Это был период, когда назревал один из самых больших переворотов в истории городов.

«Градостроитель­ство» Штюббена

В конце XIX в. преимущественно в Западной Европе выходит немало книг по градостроительству, авторы которых стремятся встать вровень с бурным процессом роста и изменения функции городов в капиталисти­ческом обществе и большое внимание уделяют техническим вопросам строительства. В их книгах подробно изложены принципы прокладыва­ния коммуникаций, проекты поперечных профилей улиц, устройства во­допроводов, канализации и массового транспорта, показаны образцы парцелляции. Самая известная из них — «Градостроительство» Й. Штюббена. Изданное впервые в 1890 г. это практическое пособие по градостроительству на протяжении последующих десятилетий выдержа­ло еще несколько изданий.

Книга Штюббена представляет собой подробный обзор от общих планов городов до проектов киосков, праздничных и траурных оформле­ний. Если Баумейстер говорит о конке и о зачатках средств передвиже­ния, работающих на паре, то Штюббен всего лишь 15 годами позже уже дает перечень различных подземных и подвесных дорог на электричес-

Школа Зитте

кой тяге, а также их первые проекты и примеры реализации. Весьма цен­на та часть книги, где дается обзор планов расширения наиболее значи­тельных городов того времени. Интересны также приложенные тексты строительных предписаний. В предисловии определяется цель градо­строительства⁸.

Эстетические взгляды Штюббена довольно неопределенны, в боль­шинстве случаев он ограничивается приведением совершенно разных примеров. Эстетические принципы он разбирает в основном в связи с об­щественными пространствами, где допускает как симметрию, так и жи­вописную асимметрию, но прежде всего выдвигает требование компози­ционного равновесия.

За год до работы Штюббена вышла книга, которая по своему замыс­лу среди тогдашней градостроительной литературы была исключением. В ней технические вопросы не рассматриваются совсем, а все внимание сосредоточено на эстетических проблемах города. Речь идет о работе Камилло Зитте*, посвященной художественным принципам градострои­тельства. О значении этой книги свидетельствует не только большое чис­ло последователей Зитте и ряд ее переизданий вплоть до новейшего вре­мени, но и то отчетливое влияние, которое она оказала на определенную часть градостроительной практики. Сам автор считал свою работу частью решения отдельных, актуальных тогда проблем строительства Вены, причем исходными для него были некоторые идеи, с которыми мы встречались в работах более ранних авторов. Он стремился создать по­собие для тех, кто разрабатывает планы парцелляции, и тем способство­вать решению эстетических проблем города.

Основой работы Зитте является исследование композиции средневе­ковых площадей и городских планов, которыми автор восхищается и не упускает возможности заметить, что в сравнении с тем временем «худо­жественные замыслы современных строителей городов угрожающим об­разом оскудели. Выпрямленная по шнуру линия домов и кубообразный комплекс построек — вот все, что они могут противопоставить богатству прошлых времен»⁹. Зитте, конечно, понимает, что отдельные композици­онные принципы средневековья в современном городе неприемлемы, но он стоит за то, чтобы при расширении городов учитывали и художест­венные моменты, которые, однако, понимает прежде всего как украше­ние городов. Он видит разницу между прошлым и настоящим, но в то же время ставит вопрос о том, следует ли достигать успехов лишь за счет полного отказа от художественных требований.

С этих позиций проводит он композиционный анализ площадей и улиц, изучает влияние пространственной замкнутости, размещения ос­новных архитектурных центров и памятников, важнейших общественных зданий, анализирует размеры, величину и форму площадей. Он подчер­кивает значение городской живописности, нерегулярного городского плана, но предупреждает, что искусственное, сознательное создание та­кого плана неэффективно. Интересно его замечание о том, что городские площади в его время представляют лишь обрывки пространств, затеряв­шихся между плотной застройкой и не пригодных ни к какому исполь­зованию.

Стремление к большему богатству градостроительных композицион­ных средств актуально и сегодня, и неудивительно, что книга Зитте еще в 1945 г. была издана именно в Соединенных Штатах, где ищут «лекар­ство» от схематических прямоугольных планов и монотонных кварталов. Особое внимание было обращено на замечание Зитте о том, что в наше время акрополей не строят не потому, что нет материальных средств, а «потому что нам недостает для этого основной художественной идеи, потому что у нас отсутствует мировоззрение, которое имело бы общее

* Книга Камилло Зитте (1843—1903 гг.) «Градостроительство с точки зрения его художественных принципов», была опубликована в 1889 г. (Прим. ред.)

Отто Вагнер

распространение, которое жило бы в душе народа и которое в подооном творении нашло бы свое реальное воплощение» ¹⁰.

Зитте исследовал причины возникновения композиционных законо­мерностей исторических городов. Его более поздние последователи не поняли существа его идей и нацелились прежде всего на внешнее подра­жание живописности и нерегулярности, которые ограниченно трактова­лись как специфическая традиция лишь немецкого градостроительства.

Кульминацией теоретической концепции города XIX в. является твор­чество выдающегося венского архитектора Отто Вагнера, который вме­сте с Й. Штюббеном в 1892 г. получил первую премию в конкурсе на генеральный план реконструкции Вены. Отто Вагнера считают пионером новых градостроительных идей, он подчеркивал значение равновесия¹ между художественной и утилитарной стороной архитектуры и градо­строительства. Однако теоретические концепции Вагнера — это прежде всего завершающий этап развития европейской теории «регулирования» города XIX в. Сам он в 1895 г. говорил, что «последующие взгляды на градостроительство не представляют собой ни наступательного радика­лизма, ни крика души историков, но исходят из того принципа, что са­мой важной задачей является тщательное выполнение цели и что все, что возникает при выполнении цели, должно быть потом освящено искусством» ^и. Эта мысль о взаимоотношении утилитарной и художест­венной стороны встречается во многих местах его теоретических работ, причем он считает, что «практический момент при регулировании город­ской застройки должен выступать на передний план, а искусство должно, говоря точно, заботиться об ограничении вандализма»¹². Однако по­нятно, что сам по себе этот взгляд как раз и представляет собой уступку вандализму. Оценивать работу Вагнера лишь как завершающий этап развития градостроительной теории XIX в. недостаточно. В его творчест­ве содержится уже предвестие будущих градостроительных проблем, особенно осознание того, что на сцену в качестве нового феномена рас­селения выступает крупный город, у которого будут свои специфические потребности. Большому городу посвящена и одна из его наиболее извест­ных теоретических градостроительных разработок, к которой мы вернем­ся в следующей главе.

Анализ основных градостроительных идей XIX в. показывает, что в этот период появилась потребность реагировать на непредвиденный рост городов и промышленности. Техническое оснащение становится неизбежным условием существования крупных городских центров. Их уже нельзя представить себе без водопровода и канализации, без ком­муникаций и массового городского транспорта. Европейские города избавляются от панцыря укреплений, который сжимал их в течение дол­гих столетий, в них растут рабочие кварталы и заводские предместья.

В этот период доживают свой век классические представления исто­рического градостроительства, хотя его следы мы найдем и в XX в. Ака­демическое градостроительство занимает длительное время прочные позиции не только потому, что базируется на традиции, но и потому, что удовлетворяет стремлению буржуазии к внешней респектабельности. Очень метко охарактеризовал эту черту градостроительства Адольф Лоос. Внешняя респектабельность Вены дала ему возможность назвать ее потемкинской деревней. «Когда я иду по Рингу, — писал он, — у меня такое впечатление, будто какой-то современный Потемкин хотел внушить всем мысль, что Вена — это город, состоящий сплошь из благородных людей» ¹³.

XIX в. был также периодом наибольшего расцвета утопических пред­ставлений о будущих городах и расселений; одновременно в этот период была доказана их практическая несостоятельность. В XIX в. начинает развиваться теория большого города и параллельно возникают теорети­ческие направления, которые отвергают как большой город, так и город

вообще. Это период бурного развития техники проектирования городов, а также первого законодательства в этой области.

Для дальнейшего развития теории современного города особую роль сыграл рубеж XIX и XX вв. К этому времени все недостатки капитали­стического города резко обострились и стали появляться новые пред­ставления, которые в своем существе означали прежде всего отрицание традиционных представлений о городе.

При этом отдельные направления так широко ветвятся и выкристал­лизовываются, что становится трудно следить за их дальнейшим разви­тием в одних и тех же временных рамках. Наступает та точка развития, при которой становится целесообразней анализировать отдельные кон­цепции самостоятельно. Такое исследование — предмет следующей части настоящей работы.

Сноски к главе IV

1. Ф. Энгельс. Положение рабо­
чего класса в Англии. К. Маркс и Ф. Эн­
гельс. Соч., изд. 2, т. 2, стр. 256.

2. W. He gem an п. Der Stadtebau.
Berlin, 1911, S. 1,73. В двух томах этого
произведения, созданного на основе
Международной выставки по градо­
строительству в Берлине, есть много
ценных сведений, особенно по развитию
и планировке крупнейших европейских
городов XIX в.

3. Т. F. R e d d a w а у. The rebuil­
ding of London after the great fire. Lon­
don, 1940.

4. Наиболее систематично основы
развития планирования и строительства
американских городов разработаны в
следующих книгах:

W. Hegemann. Amerikanische Architektur und Stadtbaukunst. Berlin, 1925;

Henry S. Churchill. The City is the People. New York, 1945;

Arthur B. G a 11 i о n. The Urban Pat­tern. New York, 1951.

5. Этапы планировки Парижа под­робно описаны во 2-м томе работы Вер-нера Хегемана (см. прим. 2) и особенно в 3-м томе произведения: P. Lavedan. Histoire de l'Urbanisme. Epoque Contem-poraine. Paris, 1952, посвященного пре­имущественно развитию французского градостроительства с 1800 г.

6. Ф. Энгельс. К жилищному во­
просу. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., изд.
2, т. '18, стр. 256—257.

7. R. В a u m e i s t е г. Stadt — Erwei-
terungen in technischer, baupolizeilicher
und wirtschaflicher Beziehung. Berlin,
1876, S. 90—91. Эти тезисы вплоть до

начала XX в. считались классической формулировкой новых потребностей пла­нирования городов. Еще в сентябре 1906 г. в Манхейме для обсуждения их действенности собирается Общество не­мецких архитекторов и инженеров. Главным докладчиком здесь опять вы­ступает Р. Баумейстер, новые, или ско­рее переработанные, тезисы которого-были вновь одобрены. Но и в обнов­ленном виде тезисы в значительной сте­пени консервативны; некоторые участ­ники дискуссии их частично критико­вали.

8. J. Stub ben. Der Stadtebau.
Handbuch der Architektur, Vierter Teil.
9 Darmstadt, 1890, S. 3.

9. Камилло З и т т е. Городское
строительство с точки зрения его худо­
жественных принципов. М., 1925,
стр. 105—106.

10. Там же, стр. 138. Через 50 лет
Л. Мамфорд скажет: «Если наше обще­
ство сегодня парализовано, то это не
из-за недостатка средств, а из-за не­
достатка целей». (The Culture of Cities.
London, 1964, p. 299.)

11. Otto Wagner. Die Baukunst
unserer Zeit, IV. Wien, 1914, S. 76.

12. Там же, стр. 75.

13. Adolf Loos. Die potemkinsche
Stadt (1898). Samtliche Schriften, I.
Wien, 1962, S. 153. В этой фальшивой
респектабельности города Лоос обвиня­
ет прежде всего архитекторов, но потом
добавляет, что «должен зодчего отсто­
ять, потому что каждый город имеет та­
ких архитекторов, каких он заслужива­
ет». (Там же, стр. 154.)

64

Date: 2016-05-16; view: 966; Нарушение авторских прав