Науки о земных явлениях и процессах

Взаимодействие астрологии с науками этой группы (включающими в себя как науки о природе, так и науки о человеке) привело к созданию многочисленных областей астрологии - от астроботаники до астросейсмологии, от психологической астрологии и астромедицины до финансовой и политической астрологии. Подобные учения на стыке астрологии и конкретных научных отраслей позволяют сделать вывод о возможности применения астрологического подхода в области соответствующей науки и, наоборот, о переводимости принципов различных наук на язык астрологии. Это подводит нас к выявлению уникальной особенности астрологии по сравнению с прочими подобными околонаучными учениями: астрология может выступать в роли источника классификационных схем для наук о земных процессах и явлениях, а также в роли своеобразного языка - как в конкретной научной отрасли, так и на междисциплинарном уровне.

Действительно, в отличие от хиромантии, физиогномики, гадания по полёту птиц и тому подобных учений, язык астрологии применим практически к любым земным процессам - физическим, химическим, биологическим, психическим, социальным, экономическим, политическим. К примеру, последовательность 12 знаков Зодиака понимается как 12 фаз или этапов любого процесса. Овен символизирует рождение, инициацию, первичный импульс, Телец - воплощение импульса, создание первых форм, Близнецы - осмысление полученных форм и их приспособление к текущим реалиям - и так далее, вплоть до Рыб, символизирующих конец процесса, итоговый синтез. И эта последовательность знаков может быть применена как к циклическим, так и линейным процессам. С другой стороны, зодиакальные знаки соотносятся не только с временными фазами, но и с элементами пространства. Так, с каждым из знаков соотносится свой географический регион, сторона света, часть тела и так далее [см. Varahamihira, 1957; Бируни, 1975; Подосинов, 1999].

Если знаки Зодиака связываются с той или иной системой координат, то планеты символизируют силы, действующие в этой системе, а аспекты планет описывают взаимодействие между этими силами. Данная астрологическая схема может быть приложена к самым разнообразным объектам.

Уже в эпоху античности подобные астрологические классификации использовались в различных науках. К примеру, в медицине и ботанике лекарственные растения были распределены по знакам Зодиака и планетам, о чём свидетельствуют травники, составлявшиеся врачами-астрологами: Нехепсоном-Петосиридом (1-я пол. 2 в. до н.э.), Тессалом из Тралл (1 в.) и другими, вплоть до Николаса Кальпеппера в 17 в. [Куталёв, 1997].

После внедрения астрологических классификаций в различные науки о земных явлениях естественным следующим шагом было проведение астрологических параллелей между объектами исследования различных наук. Скажем, в алхимии с планетами были соотнесены металлы (Солнце - золото, Луна - серебро и так далее), а в медицине с планетами связывались определённые заболевания. И средневековые врачи пришли к выводу, что в лечении болезней может помочь ношение на теле изделий из соответствующих металлов.

Подобные астрологические корреляции пронизывают средневековую науку. Конечно, такие параллели зачастую были наивными и нелепыми, но с историко-культурной точки зрения следует признать, что астрология в данном случае выполняет очень важную функцию, помогая наведению мостов между различными областями знания и в итоге способствуя синтезу представлений о мире.

Таким образом, астрология предлагает цельный взгляд на мир и единый подход к явлениям самого разного рода. Среди всех научных дисциплин данное утверждение приложимо еще, пожалуй, только к математике и философии. На этом мы остановимся ниже, когда перейдём к рассмотрению "универсальных наук", а сейчас вкратце изложим примеры взаимодействия астрологии с науками о земных явлениях и процессах.

География, космография и морская навигация были связаны с астрологией на ранних этапах своего существования - во многом благодаря неразрывной связи астрологии и астрономии.

Химия с первых шагов находилась под воздействием астрологических идей. Как известно, современная химия выросла из концепций средневековой алхимии, которая оперировала астрологической символикой [см. Thorndike, 1923]. Уже в 16-17 вв., после отделения химической науки от алхимии, некоторые учёные (в частности, Парацельс и Уильям Дэвисон) делали попытки обоснования химических процессов с точки зрения астрологических теорий. Новую жизнь взаимодействию астрологии и химии дали исследования учёных 20 в. и прежде всего - Лилли Колиско. Эта немецкая исследовательница экспериментально показала, что процессы в растворах металлов ощутимо изменяются при определённых взаимных угловых положениях планет. К примеру, когда Сатурн (в астрологии и алхимии связывающийся со свинцом) образует соединения с Солнцем или Луной, то процесс кристаллизации солей свинца приостанавливается или полностью прекращается [Kolisko, 1952]. Это открытие послужило стимулом к новым совместным исследованиям химиков и астрологов [Kollerstrom, 1984; Davidson, 1991].

Достаточно активным можно назвать взаимодействие астрологии и биологии. На астрологических принципах базировался ряд зоологических и ботанических классификаций, возникших в эпоху античности и в средние века. Например, в ботанике считалось, что каждая планета, каждый знак Зодиака оказывают влияние на определённую, свою группу растений, с которой их соединяют отношения подобия. Строение отдельного растения также изучалось с точки зрения соответствия отдельных частей растения планетам. Подобные концепции использовались в науке вплоть до эпохи Возрождения. Ещё большую популярность получили системы астрологического определения наиболее благоприятных дат для различных сельскохозяйственных мероприятий: посева тех или иных растений, их прополки, подрезки, сбора и так далее. Системы подобного рода широко используются и по сей день. Наиболее явным и ощутимым воздействием небесных тел на биологические объекты является действие Солнца и Луны. Общеизвестна корреляция поведения животных и растений с фазами Луны, затмениями, пиками солнечной активности. Многим аспектам воздействия Солнца и Луны на земные явления найдено научное объяснение. Результатом этого стало создание особых научных дисциплин: селенобиологии и гелиобиологии.

В последние десятилетия заметен курс на сближение с астрологией таких научных дисциплин, как геология и сейсмология. Ведутся исследования влияния астрономических факторов на сейсмическую активность, разрабатываются связанные с этим модели геологической истории Земли.

С древнейших времён ведёт отсчёт использование астрологии в медицине. Гиппократу, стоявшему у истоков западной медицины, приписывают такие слова: "Врач должен использовать астрологическое знание. Если же он этого не делает, то его скорее можно счесть умалишённым, чем врачом" [Эмерсон, 1996, с. 19]. На протяжении многих столетий (вплоть до Нового времени) знание астрологии было обязательным для врача. Время приёма лекарств, кровопусканий и прочих медицинских действий, подбор тех или иных лечебных средств, - всё это делалось с учётом положения небесных тел. В 20 в. усилиями астрологов-врачей (Ф. Ферхова в Австрии, Р. Эбертина и Б. Эбертина в Германии, У. Дэвидсона, Г. Дарлинга и Р. Оливер в США, И. Ю. Подольского в России) возможности астрологии вновь обратили на себя внимание медиков.

Области приложения астрологии распространяются и на сферы изучения других наук: от экономики до социологии. Пожалуй, наиболее тесное и плодотворное взаимодействие с астрологией наблюдается в психологии и психиатрии. Разработки К. Г. Юнга [Юнг, 1997] сделали возможным признание астрологии со стороны многих представителей этих наук, и построение гороскопа в настоящее время является одним из признанных инструментов психоанализа.

Универсальные науки

Универсальными науками в данной работе мы называем те научные дисциплины, которые в неразрывной целостности изучают как небесные, так и земные процессы и явления. Как уже обсуждалось в Главе 3, физика стала считаться универсальной наукой только со времён Ньютона, когда в сознании учёных была разрушена граница между подлунным и надлунным мирами (это же относится к ряду прочих наук о природе). До того времени основными универсальными науками, поднимающими космологические вопросы, были философия и теология. В какой-то мере к наукам данной группы можно отнести и математику - с той оговоркой, что до эпохи торжества механистической парадигмы идеальные абстрактные построения математики не считались полностью приложимыми к нестабильному и изменчивому миру четырёх элементов.

Как и в случае двух предыдущих групп, мы можем отметить, что наука и астрология в истории человечества оказывали друг на друга взаимное влияние. Благодаря различным теологическим, философским, физическим и математическим концепциям был разработан целый ряд астрологических техник. В свою очередь, астрология на определённых исторических этапах стимулировала развитие наук данного типа.

Так, ряд разделов математики обязан своим прогрессом нуждам астрологии. Это в первую очередь относится к сферической геометрии, тригонометрии, а также к теории логарифмов [Naylor, 1967; West, Toonder, 1970]. В 20 в. особо тесное сотрудничество было налажено между астрологией и статистикой: статистическое подтверждение или опровержение астрологических утверждений стало одним из ведущих направлений в современной "науке о звёздах" [Krafft, 1939; Гоклен, 1998].

Что касается взаимодействия с теологией и философией, астрология стимулировала философское обсуждение возможности предсказаний, дебаты по вопросу о предопределении и свободе воли, развитие космогонических и космологических представлений.

Физика, как было отмечено выше, стала универсальной дисциплиной со времён Ньютона. Хотя утверждение ньютоновской физики привело к падению "научной астрологии", физика, тем не менее, в ряде случаев дала объяснение механизмам воздействия небесных тел на земную жизнь. Скажем, теория воздействия Луны и Солнца на приливы и отливы, разрабатывавшаяся на протяжении столетий в русле астрологии, получила физическое объяснение именно благодаря открытиям Ньютона. 20 век принёс много новых открытий в области физики, которые позволили выявить рациональное зерно в астрологических концепциях. Пожалуй, самый известный пример подобного рода - обнаружение Дж. Нельсоном в 1951 г. негативного воздействия определённых взаимных положений планет на условия радиосвязи (причём именно тех взаимных положений, который в астрологии считаются негативными) [Гоклен, 1998, с. 34-35].

Взаимодействие астрологии с науками данной группы особенно важно для рассмотрения, поскольку именно универсальные науки дают астрологии обоснование корреляции земных и небесных событий (и наоборот: именно эти науки дают критикам астрологии основания отрицать подобную корреляцию).

В Главе 2 мы выделили основные астрологические представления (принципы), на которых и основаны утверждения о наличии корреляции земных и небесных событий. Рассмотрим эти принципы более подробно - в соотношении с достижениями универсальных наук, на которых они базируются.

В сущности, астрологические представления могут базироваться на фундаменте любой из универсальных наук, но в целом прослеживается следующая историческая закономерность: изначально обоснования для астрологических представлений даются мифологические и религиозные, затем вырабатываются философские основания, а на самом последнем этапе выявляются физические основания астрологических принципов. Когда физических объяснений действия этих принципов ещё не найдено, то астрологи довольствуются философскими обоснованиями. Если же не выработано и философских аргументов, то продолжают использоваться донаучные, религиозно-мифологические доводы.

Важно подчеркнуть, что оккультные учения (как разновидность религиозно-философских систем) также могут предлагать свои обоснования корреляции земных и небесных событий. Но это не является достаточным основанием для того, чтобы считать саму астрологию оккультным учением, ведь обоснования данной корреляции могут быть и не оккультными, а, скажем, физическими.

Рассмотрим обоснования астрологических принципов, перечисленных в Главе 2, с позиций универсальных наук (донаучные обоснования уже были нами рассмотрены в 2.1.-2.2.).

Принцип всемирной симпатии (всеобщей связи явлений) связан со взглядом на мир как на единый живой организм (характерном уже для философов милетской школы, пифагорейцев и Платона). Сам термин "всемирная симпатия" (или "космическая симпатия") впервые встречается в философии стоицизма, где он характеризует динамическую взаимосвязь и взаимозависимость целого и частей каждого тела, а также всеобъемлющего тела - мира. Всемирная симпатия, обеспечивающая достоверность предсказаниям за счёт параллелизма и взаимозависимости разнородных явлений, является одним из центральных понятий философского учения стоика Посидония (около 135 - около 50 до н.э.). Поэтому в литературе по истории астрологии нередко указывается, что Посидоний дал философское обоснование астрологии. Французский историк О. Буше-Леклерк в конце 19 в. писал: "выйдя из рук Посидония, астрология была уже не только методом ведовства: это была общая теория природных сил, равная по своей приспособляемости новооткрытой теории одушевлённых элементов брожения, но ещё превосходящая её своей универсальностью" [цит. по: Зелинский, 1994, с. 60]. Но важно подчеркнуть, что принцип космической симпатии был повсеместно известен в культурах Древнего мира и не является изобретением философской мысли стоиков. Как отмечал Ф. Зелинский, "догмат всемирной симпатии (sympatheia ton holon) возник сам собою в народном сознании древних греков; философии было предоставлено обосновать и развить его и затем - передать его в научно обработанном виде той царственной науке [астрологии], которой он был нужен как необходимое обоснование её выводов" [Зелинский, 1994, с. 10].

А. Ф. Лосев, анализируя общие особенности античной философии, подтверждает значимость принципа всеобщей связи явлений и даже приходит к смелому выводу, что " астрология - необходимый результат диалектики (курсив А. Лосева. - Д.К.). Почему, в самом деле, человек зависит и от физических, и от физиологических, и от экономических условий и не зависит от небесных? Разве небесные условия не суть такие же физические? Разве единство мироздания не заключается в том, что всякое незначительное движение отзывается во всех уголках мира?" [Лосев, 1927, с. 216].

Принцип всеобщей связи явлений на протяжении тысячелетий играл важнейшую роль в оккультных учениях Востока и Запада. "Он разделяется и многими современным учёными и философами, такими, например, как Дэвид Бом и Фритьоф Капра. Квантовая физика воспроизвела его в виде "принципа дополнительности" Н.Бора, а также в виде теоремы Белла, постулирующей влияние одних событий на другие, порой отделённые от первых громадными расстояниями в пространстве и времени" [Мис, 1998, с. 19]. Оригинальное преломление принцип всемирной симпатии получил в теории синхронизма Карла Густава Юнга. Данная теория была призвана объяснить аказузальную, соотносительно-временную связь событий с точки зрения психологии [Юнг, 1997].

Если говорить об осмыслении принципа всеобщей связи явлений с позиций физики, то следует отметить, что ряд учёных 20 в. увидели несомненное подтверждение этого древнего принципа в современных исследованиях электромагнитных полей. Так, А. Ф. Лосев указывал, что электромагнитная теория ясным образом есть обоснование астрологии [Лосев, 1927, с. 216].

Принцип аналогии, отражения большого в малом, развивающий принцип всемирной симпатии, также был широко известен в античной философии. Наиболее знаменитый источник, в котором представлена эта идея, - "Изумрудная скрижаль" Гермеса Трисмегиста (ориентировочно датируемая 2 в. н.э.). Она гласит: "То, что находится внизу, соответствует тому, что пребывает вверху; и то, что пребывает вверху, соответствует тому, что находится внизу, чтобы осуществить чудеса единой вещи" [Богуцкий, 1998, с. 314].

В религиозно-мифологических представлениях древности принцип подобия играл важнейшую роль. В демифологизированном виде аналогия микрокосма и макрокосма появляется в натурфилософии досократиков, особенно в традиции космологического биоморфизма (Анаксимен, Гераклит, Диоген Аполлонийский), а также у Демокрита, у которого впервые встречается сочетание mikros kosmos ("человек - это малый мир"). В чётко сформулированном виде принцип аналогии мы впервые находим в философии Платона. Платон в "Тимее" говорит: "Рассмотрим же, по какой причине устроил возникновение и эту Вселенную тот, кто их устроил. Он был благ, а тот, кто благ, никогда и ни в каком деле не испытывает зависти. Будучи ей чужд, он пожелал, чтобы все вещи стали как можно более подобны ему (курсив мой. - Д.К.)" (Tim. 29e). "Гармоничность и органическая соразмерность Космоса и человека, уподобление второго первому и есть космический принцип Платона" [Истоки, 1997, с. 184]. В эпоху эллинизма принцип подобия был последовательно разработан в стоической концепции космоса как живого организма (вплоть до представления о мировом "семени" - сперматическом логосе).

В христианской философии принцип подобия также играл важную роль. В частности, Ориген писал: "Знай, что ты - иное мироздание в миниатюре, и что в тебе - солнце, луна и все звёзды". Идея человека как микрокосма, отражающего в себе универсум, спорадически всплывает в греческой патристике; так, Григорий Назианзин, по-видимому, впервые употребил сам термин "микрокосм". Этот мотив мы находим также у Боэция и Иоанна Скота Эриугены; однако последовательный параллелизм микрокосма и макрокосма, чреватый еретическим пантеизмом, оставался за пределами основных ортодоксальных средневековых систем.

Мистический характер носят концепции подобия микрокосма и макрокосма в средневековой еврейской философии (каббала, Ибн Гебироль, "Микрокосм" Иосифа ибн Заддика).

Особенный расцвет представления о подобии микро- и макрокосма переживали в эпоху Возрождения. Принцип подобия служит обоснованием новой антропологии у Пико делла Мирандолы ("О достоинстве человека"), принимает форму представлений о всеобщей одушевлённости природы в натурфилософии Кардано, Кампанеллы и Бруно; пронизывает всю традицию немецкой мистики, присутствует в медико-алхимическом оккультизме Агриппы Неттесгеймского и Парацельса ("Макрокосм и человек суть одно" - Paragran C 2) [ФЭС, 1983, с. 370]. Наконец, в работах Р. Флудда принцип подобия вступает в открытый конфликт с идеями творцов новой научной картины мира. В эпоху механицизма 17-18 вв. учение о микрокосме и макрокосме изгоняется за пределы научного знания, но в то же время Лейбниц (вслед за Николаем Кузанским, Плотином и принципом Анаксагора "всё во всём") придал онтологический статус понятию микрокосма в своей монадологии (каждая монада есть отражение универсума). Некоторое возрождение интереса к принципу подобия наблюдается в немецком неогуманизме (Гердер, Гёте) и романтизме с кульминацией в учении Шопенгауэра о мировой (макрокосмической) воле, затем в теософии конца 19 - начала 20 в., с подчёркиванием эволюционного параллелизма. Всплеск интереса к оккультизму в наши дни привёл к возрождению учения о микрокосме и макрокосме на новом витке развития.

Временной аспект принципа аналогии (принцип прогрессий) наиболее детально разрабатывался в восточной философии. Самими яркими примерами являются основанное на "Каноне перемен" китайское учение о циклических изменениях энергии в объектах любого уровня - как микро-, так и макрокосмических, а также философско-религиозное учение о Калачакре ("колесе времени") буддийской школы ваджраяна (тантрический буддизм).

Принцип целостности (холизма). Данный принцип определяет объекты астрологического анализа, уточняя и дополняя принцип аналогии. Принцип холизма требует рассматривать объекты как целостности, а не только как суммы элементов или частей. Таким образом, сочетание данных двух принципов приводит к утверждению, что подобными другу могут быть только целостности, холистические объекты.

Холистический подход активно разрабатывался в Китае на протяжении многих веков. Как отмечают синологи, "специфической чертой китайской мудрости является тенденция к рассмотрению предметов в их целостности, преемственности развития, взгляд на природу, человека и дух как на нечто органически объединённое системой взаимосвязей, акцент на факторах организованности и цельности в структуре реальности" [Китайская философия, 1994, с. 6]. Ведущие китаеведы сходятся в том, что "китайская цивилизация сделала ведущими и довела до возможного предела теоретический органицизм, холистические тенденции в философии и науке" [там же, с. 7]. В западной же науке принцип холизма был сформулирован лишь в 20 в. Философия холизма была разработана южноафриканским философом Яном Христианом Смэтсом и изложена в его основном труде "Холизм и эволюция" (1926). Плодотворность применения философии холизма к обоснованию астрологических концепций была показана Дэйном Радьяром в его работе 1936 г. "Астрология личности" [Радьяр, 1991]. Он указывал, что целостность - это " "источник и принцип объяснения" истинной астрологии. Истинная астрология, как мы её понимаем (и как она, по-видимому, всегда понималась теми, кто проникал в её сущностный смысл), есть математика целостности. Это "холистическая логика", противоположная "интеллектуальной логике" современной западной цивилизации. Она имеет дело с целостностями и изучает структурную гармонию, рост, развитие и распад, трансформацию целостностей, будь то обычные биологические организмы или трансцендентные целостности, психические или духовные. Интеллектуальная логика имеет дело с частями, холистическая - с целостностями" [Радьяр, 1991, с. 46-47]. Таким образом, именно холистические объекты являются предметом астрологии (можно построить гороскоп человека, но нельзя построить гороскоп его руки) и именно холистический подход определяет, какие моменты имеют особое астрологическое значение: "В тот самый момент, когда целое становится действующей единицей, части перестают быть только частями, они делаются функциональными органами органического целого... Истинная астрология имеет дело исключительно и по преимуществу с оперативными целостностями. Она берёт их в тот самый момент, когда они обретают состояние целостности, когда получают способность действовать независимо как целостности на своём собственном уровне существования, а затем - способность (хотя бы потенциальную) самовоспроизводиться в каком-либо процессе эманации или размножения" [Радьяр, 1991, с. 47]. Более того, астрология изучает объекты, имеющие не только точку отсчёта, но и конец во времени, "поскольку каждое целое нуждается в том, чтобы быть конечным, ибо целостность предполагает конечность" [Радьяр, 1991, с. 50].

Принцип цикличности. Данный принцип имеет наиболее очевидным источником наблюдение за календарными и астрономическими циклами и соотнесение этих циклов с ритмами природных явлений на Земле. Идея цикличности мировых процессов пронизывает религиозно-философскую мысль древности, будь то индийская концепция кальп, китайская идея о круговращении инь и ян или астральный фатализм пифагорейцев и стоиков. Немесий Эдесский (5-6 вв.) в компендиуме "О человеческой природе" писал: "Стоики говорят, что планеты, возвращаясь в ту же точку долготы и широты, которую каждая из них занимала при возникновении мира, через определённые промежутки времени вызывают расцвет или гибель вещей, и весь мир снова возвращается в то же состояние, звёзды снова движутся по тем же самым путям, и всё воспроизводится в точности таким, каким оно было прежде. Сократ и Платон, по утверждению стоиков, появятся снова, равно как и каждый человек в отдельности с теми же друзьями и соотечественниками, и с ними будет происходить то же самое, и судьбы их будут прежними, и заниматься они будут тем же" [цит. по: Касавин, 1996, с. 130].

Применимость циклического подхода не только к природным, но и к социальным явлениям была постулирована ещё в античной науке. Так, древнегреческий историк Полибий во 2 в. до н.э. выделил цикл из 6 основных фаз в смене политических режимов (монархия, тирания, аристократия, олигархия, демократия, охлократия). В 16 в. концепцию политических циклов разрабатывал французский историк Л. Ле Руа. Его современник Ф. Бэкон выделял три фазы политической истории, уподобляя её биологическому циклу [Campion, 1994, с. 392-415]. Но, пожалуй, наибольший резонанс в Новое время среди подобных концепций вызвала теория исторического круговорота Дж. Вико (1668-1744). Впоследствии циклические концепции цивилизационного процесса выдвигались О. Шпенглером и А. Тойнби, циклическая модель развития социокультурной системы была разработана П. А. Сорокиным, циклический подход к вопросам этногенеза продемонстрировал в своих работах Л. Н. Гумилёв, выявлением циклических (волновых) процессов в экономических системах занимался Н. Д. Кондратьев. Мы можем констатировать, что циклические концепции разрабатываются и используются применительно к широчайшему кругу культурных явлений [см. Campion, 1994; Орлова, 1994, с. 157-177].

Принцип полярности, взаимодействия двух начал как основы всего существующего в мире, часто (но не обязательно) является базисом астрологических классификаций. Если указанные выше астрологические принципы дают основания для утверждения о наличии корреляции между земными и космическими явлениями, то данный и следующие за ним принципы дают отправные шаги для анализа этой корреляции.

Принцип полярности естественным образом сочетается с принципом цикличности. Действительно, в любом циклическом (волнообразном) процессе возможно выделение двух основных фаз: положительной и отрицательной, активной и пассивной, центробежной и центростремительной, и так далее.

В древневосточной философии данный принцип в наиболее яркой форме воплотился в китайском учении об универсальном дуализме двух начал - тёмного и светлого, инь и ян. Теория инь и ян сформировалась в середине I тыс. до н.э. и впервые была систематически изложена в "Чжоу и", где инь и ян названы "двумя образцами", рождёнными "великим пределом" (тай цзи), и отождествлены с элементарными компонентами гексаграмм - прерванной и целой чертами соответственно. Учение об инь и ян стало одной из базовых концепций китайской философии и науки последующих веков.

В античной философии принцип полярности в чётко сформулированном виде впервые встречается у Эмпедокла из Акраганта (около 490 - около 430 до н.э.). Мир явлений, по Эмпедоклу, существует благодаря соединению и разделению элементарных частиц; причина соединений - Любовь, разъединений - Ненависть, которые суть универсальные вечные движущие силы. Мировые процессы представляют собой колебания между крайностями полного смешивания (исключительное господство Любви) и полного разделения (исключительное господство Ненависти).

Принцип полярности позволил астрологам древности предположить наличие символической связи между двумя основными противоположными фазами астрономических циклов (день и ночь, растущая Луна и ущербная Луна, зима и лето) и основными противоположными фазами земных циклов (посев и сбор урожая, возмужание и дряхление, сон и бодрствование). Это также стало основой многочисленных астрологических классификаций, построенных на противопоставлении (Солнце - Луна, Венера - Марс, соединение планет - оппозиция планет) и, как следствие, многочисленных астрологических классификаций земных объектов и их состояний (мужчина - женщина, мир - война, здоровье - болезнь).

Принцип структурной организации мироздания (на базе выделения четырёх или пяти основных стихий, присутствующих во всём) является следующим важнейшим принципом, позволившим астрологии соотнести между собой разнообразнейшие явления в мире. Как уже было отмечено в Главе 2, концепция четырёх или пяти элементов была широко распространена в самых разных культурах древнего мира. Очевидно, что в различные астрологические системы концепция стихий проникла из разных философских систем.

К примеру, китайская астрология оперирует системой пяти элементов (у син), известной в Китае по крайней мере с первой пол. I тыс. до н.э. Древнейшее изложение систематизированных представлений об у син находится в гл. "Хун фань" из "Шу цзина". Развитую форму учение об у син обрело в 4-2 вв. до н.э., чему во многом способствовали Цзоу Янь и Дун Чжуншу. В дальнейшем оно стало неотъемлемой частью практически всех философских и научных построений китайцев [Китайская философия, 1994].

В то же время, античная астрология заимствовала теорию четырёх стихий из других источников, а именно из греческой мифологии и натурфилософии. Основателем античного философского учения о четырёх стихиях считается Эмпедокл. "Корни всех вещей", по Эмпедоклу, - Огонь, Вода, Воздух и Земля. Они вечно неизменны, несоздаваемы и неразрушаемы. Они не могут превращаться один в другой, а могут только смешиваться механически друг с другом. Платон, также придерживавшийся теории о четырёх первичных элементах, считал, что элементарные частицы имеют форму правильных многогранников: форма первоэлемента Земли - куб, Воздуха - октаэдр, Огня - пирамида (понятие "тетраэдр" появилось у Герона Александрийского), Воды - икосаэдр. Учение об элементах Аристотеля предусматривало не имеющую качества праматерию, из которой создаются составные части: "с одной стороны, существует единое телесное начало, из которого состоит природа тел, совершающих круговращение, а с другой - четыре тела, определяемые четырьмя началами" (Аристотель, Метеорологика, гл. 2). Учения о четырёх элементах придерживались также стоики. С астрологией представление о четырёх элементах было связано уже в античности.

Принцип сакральной нумерологии является базисом ряда фундаментальных астрологических концепций - прежде всего, касающихся теории аспектов и структуры Зодиака и круга домов.

Нумерологические идеи в западной философии восходят к платонизирующему пифагореизму Древней Академии 4 в. до н.э. Долгое время в истории философии считалось, что "отцом нумерологии" был сам Пифагор, однако, согласно современным исследованиям, "философия числа" как отдельное учение у Пифагора отсутствовала [см. Жмудь, 1994]. Чисто онтологическое понимание числа было новым в платонизирующем пифагореизме, тогда как древнепифагорейская аритмология была непосредственно связана с космогонией. Идеализацию и субстанциализацию чисел мы находим в философии Платона: в его космологии математические числа (понимаемые как обладающие геометрическими структурными свойствами) образуют промежуточную сферу бытия между идеями и чувственными вещами (в раннем же пифагореизме, согласно Аристотелю, числа "неотделимы" от вещей) [Ключников, 1995, с. 32]. А. Ф. Лосев подчёркивает, что "Платон понимал под числами действительно самостоятельный - третий - вид бытия, не сводимый ни на идеи, ни на вещи" [Лосев, 1993, с. 608]. Пифагорейско-платоническая линия в развитии философии числа была продолжена неопифагорейцами и неоплатониками. Так, Плотин рассматривал числа как "активную эманацию первоединого"; Ямвлих дал в "Теологуменах" подробное описание механизма рождения одного числа из другого; Прокл дал и онтологическую, и космологическую иерархию чисел, предлагая видеть в числе живую божественную сущность [Ключников, 1995, с. 41].

В средние века нумерологические построения особенно активно применялись иудейскими мыслителями, прежде всего в русле каббалы. Европейские философы тоже продолжали разрабатывать нумерологию, в том числе не только в каббалистическом контексте. Так, в "математической" метафизике Тьерри Шартрского (1-я пол. 12 в.) творение есть развёртывание чисел (составных единств) из безусловной простоты первоединства, которое придаёт цельность всякому числу, но само числом не исчисляется. В 15 в. Николай Кузанский виртуозно применял геометрические и арифметические величины для иллюстрации философских понятий (например: 10 - разум, 100 - душа, 1000 - тело; 7 - символ биологического размножения, и так далее) [Куталёв, 1997, с. 99]. В 16-17 вв. нумерологические идеи нашли свою кульминацию в работах Джона Ди (в том числе "Иероглифическая монада", 1564 [опубл. в: Касавин, 1999, с. 168-216]), Роберта Флудда (главный труд - "Обоих космосов, сиречь великого и малого... история", 1617) и Иоганна Кеплера ("Космографическая тайна", 1596; "Гармония мира", 1619).

Переходя к рассмотрению философии числа на Востоке, необходимо отметить, что нумерология составляет стержень традиционной китайской философии и науки в целом. Способы организации философского и научного знания в Китае "в значительной степени опираются на систему представлений, исходящую из идеи гомоморфизма Вселенной и её элементов: об универсальном числовом и символическом выражении структуры, закономерностей космоса и его частей, организованных по законам гармонии. Фактически - это самобытный китайский аналог нумерологического учения пифагорейцев. Данная система стала своеобразной функциональной заменой формальнологического инструментария философии и науки. Нумерологические схемы и методики расчётов широко использовались в различных областях китайской науки, сохраняя доныне своё методологическое значение в традиционной медицине" [Китайская философия, с. 7].

Китайская нумерология (сян шу чжи сюэ - букв. "учение о символах и числах") строится на всеобъемлющем классификационизме и генерализации. Фундамент китайской нумерологии составляют три типа объектов, каждый из которых представлен двумя разновидностями:

1. "Символы": а) триграммы, б) гексаграммы;

2. "Числа": а) хэ ту (магический крест), б) ло шу (магический квадрат);

3. Главные онтологические ипостаси "символов" и "чисел": а) инь ян (тёмное и светлое), б) у син (пять элементов).

Сама эта система нумерологизирована, поскольку построена на двух исходных нумерологических числах - 3 и 2. В этой системе отражены все три главных вида графической символизации, использовавшиеся в традиционной китайской культуре: 1) "символы" - геометрические формы, 2) "числа" - цифры, 3) инь ян, у син - иероглифы. Объясняется указанный факт архаическим происхождением китайской нумерологии, которая уже с незапамятных времён несла культуромоделирующую функцию. В основе стандартных для традиционного Китая нумерологических схем лежат три фундаментальных числа: 2, 3 и их сумма 5 (характерно, что на этих же числах - 2, 3 и 5 - строилась вычислительная практика в Древнем Вавилоне). Принципиальная значимость данных чисел была отмечена уже в "Цзо чжуани" (около 510 до н.э.). Здесь же эти числа были соотнесены с главной онтологической триадой: человеком, Небом и Землёй соответственно (человек двоичен в обладании левой и правой половинами тела, Небо троично в обладании тремя ориентирами - Солнцем, Луной и созвездиями, Земля пятерична в обладании пятью элементами) [Кобзев, 1994, с. 93-94]. Более того, "специфической особенностью китайских космогонических систем и соответствующих им космогонических структур была их тотальная числовая оформленность. В результате каждому числу натурального ряда в пределах десятки, а также некоторым последующим числам были поставлены в соответствие определённый этап космогенеза и определённая космологическая структура", при этом в качестве ключевых нумерологических схем рассматривались определённые созвездия [Кобзев, 1994, с. 94 и далее].

Образующие сян шу чжи сюэ элементы связаны друг с другом широким кругом связей: математических, символических, ассоциативных, эстетических, суггестивных и других. Так, приведены во взаимное соответствие члены фундаментальных нумерологических пар: круг - квадрат, 3 - 2, Небо - Земля, ян - инь, и так далее. Всем важнейшим категориям этого учения - тай и ("Великое единое"), лян и ("два образца"), сань цай ("три начала"), сы сян ("четыре символа"), у син ("пять элементов"), ба гуа ("восемь триграмм"), Ло шу (магический квадрат из чисел от 1 до 9), Хэ ту ("магический крест" из чисел от 1 до 10) и другим - присуща как арифметическая, так и геометрическая ипостась. Онтологический базис этого тотального классификационизма осмыслялся с точки зрения общепринятого в китайской философии представления об органической целостности мироздания, однородные элементы которого взаимодействуют по принципу резонанса. Как и пифагореизм, сян шу чжи сюэ может быть определено как учение о музыкально-числовой структуре космоса [Китайская философия, 1994, с. 309].

Печать сян шу чжи сюэ в той или иной мере лежит не только на всех главных философско-религиозных учениях (конфуцианство, неоконфуцианство, даосизм, буддизм и др.) и научных дисциплинах (особенно астрономии/ астрологии, математике, хронометрии, топографии, медицине, алхимии), но и на литературе, искусстве и в целом культуре традиционного Китая.

Особый интерес представляет возрождение идей, близких к нумерологии, в естественных науках 20 в., прежде всего в биологии и физике. "Лауреат Нобелевской премии по биологии Жакоб подробно исследовал разительные параллели древнекитайской "Книге перемен" ("И цзин"), обнаруженные им в современных представлениях о триплетах в генетическом коде. Эти идеи Жакоба были подхвачены и развиты великим филологом Романом Якобсоном" [Кобзев, 1994, с. 5]. Но едва ли не наиболее близкую аналогию нумерологии в китайском понимании можно обнаружить во всём том круге идей, который развит в теории сверхструн и супергравитации, разработанной в последние годы Грином и Шварцем. Совпадают с китайскими теориями не только общие соображения о роли некоторых выделенных чисел, но и сами конкретные числа (2 и степени этого числа, 4, 10 и так далее) [там же, с. 5].

Принцип сакральной номинации, являющийся естественным дополнением предыдущего принципа, также играет важную роль в объяснении астрологических "влияний". В частности, астрологическое значение планет и астероидов безусловно связано с их названиями (Венера является богиней любви, и потому планета Венера соотносится с любовью, Марс - бог войны, и планета Марс считается играющей важную роль в гороскопах военачальников, движение астероида Курск должно объяснять судьбу подводной лодки "Курск", и так далее).

Согласно этому принципу, получившему в лингвистике название "природной" теории происхождения языка, имена соответствуют природе означаемого объекта. В рамках данной теории возможны различные подходы. "Так, имя может пониматься как часть или грань обозначаемой сущности, а значит, имя рождается и умирает вместе с этой сущностью; в таком случае имя можно только узнать или открыть. Но имя может считаться и подобием означаемого, в таком случае оно может даваться, приписываться объекту, хотя уже и не произвольно, а в соответствии с определёнными свойствами этого объекта" [Гриненко, 2000, с. 95]. Этот последний подход, особенно важный для астрологии, нашёл свое воплощение в Древней Греции в учении Гераклита, работах стоиков и Платона (в частности, в диалоге "Кратил"). Подробно разработанное учение о видах сходства между словами и их означаемым можно найти у стоиков. "Природная" теория происхождения языка имела место в самых различных культурах и учениях: почти во всех школах древнеиндийской философии, в конфуцианстве, в гностицизме, в каббале, в суфизме и др. В европейской средневековой философии эта теория нашла особо яркое воплощение в "Этимологии" Исидора Севильского, а в поздней схоластике она выступает обоснованием терминализма (В. Оккам и другие).

"Эта концепция происхождения языка получила в античности название "естественной" или "природной", но её с тем же успехом можно назвать и "магической". Согласно этому подходу вербальные знаки соответствуют природе обозначаемых объектов - хотя бы для "истинного (священного, исходного) языка" и "истинных или магических имён". "Истинный" язык и имена в нём считались созданными богами или первыми людьми, которые в силу своей мудрости смогли постичь суть вещей и дать им имена в соответствии с их природой" [Гриненко, 2000, с. 97-98]. В тех культурах, где признаётся существование священных языков, обычно можно найти утверждения, что в этих священных языках и в написанных на них сакральных текстах связь имён с означаемым наиболее значительна.

Рассмотренные выше астрологические представления уже на протяжении тысячелетий являются предметом теологических, философских и научных дебатов, и неверно было бы сказать, что все эти представления современная наука полностью отвергла. Представляется, что анализ роли астрологии в духовной культуре, изучение взаимодействия астрологических идей с научными, религиозными и философскими системами имеет богатые культурологические перспективы, открывая широкое поле для будущих исследований.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Тема "астрология в культуре" чрезвычайно обширна и имеет богатые перспективы. В данной работе были рассмотрены лишь важнейшие аспекты взаимодействия астрологии с такими сферами духовной культуры, как религия, философия и наука. Разумеется, наше исследование не было исчерпывающим, поскольку его целью было, прежде всего, показать принципиальную значимость рассмотрения астрологии в культурологической плоскости и наметить некоторые пути будущих исследований в данной области.

Проведённое исследование показало, что астрологию можно определить как специфическое культурное явление, особую систему знаний, которая исходит из представлений о наличии корреляции между астрономическими факторами и земными явлениями (см. 1.3.). Исходя из такого понимания астрологии, мы предложили свою концепцию возникновения и развития астрологии (Гл. 2), периодизацию астрологии (Гл. 3), а также классификацию всех известных отраслей астрологических знаний (1.4.).

Опираясь на подход к осмыслению места астрологии в истории мировой культуры, разработанный в главах 1-3, в последующих главах мы обратились к более детальному рассмотрению особенностей взаимодействия астрологии с такими сферами духовной культуры, как религия (Гл. 4 в целом), философия (4.1. и 5.2.3.) и наука (Гл. 5 в целом).

В данной работе на конкретном историческом материале было показано, что астрология является органической частью культуры, тесно связанной с философией, религиозными представлениями и практиками, историей науки, социально-политическими факторами. Являясь естественным порождением культуры, астрология выполняет в ней целый ряд существенных функций. Среди них можно особо выделить:

1. политическую и манипулятивно-политическую функцию (вопрос об использовании астрологии в политических целях был рассмотрен в 1.1., а об особом политическом статусе астрологов в Древнем мире - в 3.2.);

2. социально-организующую функцию (роль астрологии в организации социальной жизни исследовалась в 1.1.);

3. сакрально-религиозные функции (они были рассмотрены в Гл. 4);

4. обрядовую и ритуальную функцию (они анализировались в Гл. 2, 3.2. и 4.2.);

5. космологическую функцию (астрология особым образом моделирует космос, отражая структуру мироздания, что раскрыто в 2.1. и 4.1.);

6. гносеологическую функцию (мыслители различных эпох находили в астрологии теорию познания, способствующую поиску истины; ведь неспроста астрология многие века входила в число университетских дисциплин; это было показано в Гл. 2 и 3);

7. структурирующую и языковую функцию (вопрос об астрологическом языке в искусстве и оккультных учениях обсуждался в 1.1., а об астрологии как источнике классификационных схем для различных наук говорилось в 5.2.2.);

8. функцию межкультурного взаимодействия (в т.ч. в межрелигиозном, межнациональном и общечеловеческом масштабе; это было продемонстрировано в 3.6.);

9. психотерапевтические функции (в т.ч. компенсаторную, рекреативную и пр.; о психотерапевтическом значении астрологии в эпохи нестабильности говорилось в 1.1.; об использовании астрологии в современной психологии - в 3.5.).

Таким образом, очевидно, что однозначная оценка астрологии как негативного явления в мировой культуре (получившая столь широкое распространение в науке 19-20 вв.) была бы неправомерным упрощением многогранного феномена. Наше исследование показало, что возникновение и многотысячелетнее существование астрологии было неслучайным, явившись закономерным проявлением развития представлений о мире.

В главе 1.1. мы сформулировали ряд проблемных вопросов, которые встают перед исследователем роли астрологии в культуре. Наше исследование позволило дать ответ на ряд из этих вопросов. Так, мы может утверждать, что:

	Астрология не была продуктом какой-либо одной культуры; существовало как минимум несколько независимых центров возникновения астрологических учений.
	Астрология не ушла бесповоротно в прошлое (как, например, алхимия), поскольку верования и представления, составляющие базис астрологических учений, продолжают иметь широкое распространение и в современную эпоху.
	Точка зрения, что астрология - это достояние дотехнологических цивилизаций, ныне существующее лишь как пережиток, является, как минимум, однобокой, поскольку не отражает многогранности данного феномена культуры.
	Астрономия и астрология изначально являлись двумя неразрывно связанными сторонами единого процесса познания космических закономерностей, и это неразрывная связь двух дисциплин существовала вплоть до эпохи Позднего Средневековья.

Однако некоторые вопросы по итогам нашего исследования остаются открытыми, например:

К каким формам духовной культуры наиболее близка астрология? Можно ли её определить как науку, искусство, религию, мантическую систему?

	Антропоцентрична ли астрология? Правомерно ли говорить об астрологических "воздействиях" на негуманитарную сферу, или же феномен астрологических "влияний" зависит только от психологических факторов?
	Геоцентрична ли астрология? Следует ли считать, что астрология исходит только из представлений о связи событий на небе и на Земле, или же подобные представления являются лишь частью более глобального учения о взаимодействии различных планов мироздания?

Поиск ответа на эти вопросы, а также более глубокая разработка положений, сформулированных в нашей работе, открывают перспективы для дальнейшего изучения роли астрологии в мировой культуре. Подобные исследования, несомненно, требуют интердисциплинарного, комплексного подхода. Как нам представляется, подобный синтез подходов на стыке различных научных дисциплин наиболее естественным образом может осуществить культурология.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Абаев, 1989 - Абаев Н. В. Чань-буддизм и культурно-психологические традиции в средневековом Китае / 2-е изд., перераб. и доп. - Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1989.

2. Авени, 1998 - Авени Э. Империи времени. Календари, часы и культуры / Пер. с англ. Д. Пальца. - Киев: София, 1998.

3. Альбедиль, 1993 - Альбедиль М. Ф. Протоиндийское "колесо времени" // Календарь в культуре народов мира: Сборник статей. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993. - С. 70-101.

4. Аргуэльес, 1994 - Аргуэльес Х. Фактор майя: Внетехнологический путь / Пер. с англ. А. Шашкина. - Томск: Зодиак, 1994.

5. Бернова, 1993 - Бернова А. А. Календарные системы вуку и сака в культуре балийцев // Календарь в культуре народов мира: Сборник статей. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993. - С. 171-188.

6. Бируни, 1963 - Бируни А.-Р. Индия (Книга, содержащая разъяснение принадлежащих индийцам учений, приемлемых разумом или отвергаемых) / Пер. А. Б. Халидова и Ю. Н. Завадовского. Комм. В. Г. Эрмана и А. Б. Халидова. (Избранные произведения. Т.2.) - Ташкент: ФАН, 1963.

7. Бируни, 1975 - Бируни А.-Р. Книга вразумления начаткам науки о звёздах / Пер. Б. Розенфельда и А. Ахмедова. (Избранные произведения. Т.6.) - Ташкент: ФАН, 1975.

8. Блаватская, 1994 - Блаватская Е. П. Теософский словарь / Пер. с англ. - М.: Золотой век, 1994.

9. Богуцкий, 1998 - Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада / Сост., комм. и пер. К. Богуцкого. - Киев; М.: Ирис; Алетейа, 1998.

10. Бойс, 1988 - Бойс М. Зороастрийцы. Верования и обычаи. 2-е изд., испр. / Пер. с англ. и примеч. И. М. Стеблин-Каменского. - М.: Наука, 1988.

11. Бонатти, 1998 - Бонатти Г. Классическая астрология. Ч. 1 / Пер. с англ. Т. А. Тарасовой. - М.: Урания, 1998.

12. Бондаренко, 1990 - Бондаренко Ю. Я. Астрология как социально-исторический феномен. - М.: В/О "Знание", Центральный дом науч. атеизма, 1990.

13. Броль, 1999 - Броль Р. В. Астрология в истории мировой культуры: подход к изучению // Полигнозис. - 1999. - №2. - С. 117-127.

14. Буркхардт, 1996 - Буркхардт Я. Культура Италии в эпоху Возрождения / Пер. с нем. и послесл. А. Е. Махова. - М.: Интрада, 1996.

15. Бэйджент и др., 1999 - Бэйджент М., Кэмпион Н., Харви Ч. Мировая астрология: введение в астрологию стран, народов и организаций / Пер. с англ. А. Вольпяна. - М.: Лига независимых астрологов, 1999.

16. Бэкон, 1971 - Бэкон Ф. Сочинения. В 2-х томах. Т. 1. Сост., общая ред. и вступ. ст. А. Л. Субботина. - М.: Мысль, 1971.

17. Ван-дер-Варден, 1991 - Ван-дер-Варден Б. Л. Пробуждающаяся наука II. Рождение астрономии / Пер. с нем. - М.: Наука, 1991.

18. Васильев, 1994 - Васильев Л. С. История Востока. В 2 т. Т. 1. - М.: Высшая школа, 1994.

19. Владимиров, 1988 - Владимиров Л. И. Всеобщая история книги. - М.: Книга, 1988.

20. Вронский, 1991 - Вронский С. А. Астрология: суеверие или наука? - М.: Наука, 1991.

21. Гайденко, 1987 - Гайденко П. П. Эволюция понятия науки (XVII - XVIII вв.). Формирование научных программ нового времени. - М.: Наука, 1987.

22. Гоклен, 1998 - Гоклен М. Досье космических влияний / Пер. с фр. Н. Васильковой. - М.: КРОН-ПРЕСС, 1998.

23. Гриненко, 2000 - Гриненко Г. В. Сакральные тексты и сакральная коммуникация. - М.: Новый Век, 2000.

24. Гурев, 1970 - Гурев Г. А. История одного заблуждения: Астрология перед судом науки / Редакция, предисл. и послесл. проф. М. И. Шахновича. - Л.: Наука, 1970.

25. Гуревич, 1972 - Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. - М.: Искусство, 1972.

26. Гуревич, 1996 - Гуревич П. С. Культурология: Учебное пособие. - М.: Знание, 1996.

27. Джонсон, 1998 - Джонсон К. Мудрость ягуара. Календарная магия майя / Пер. с англ. И. Митрофановой. - Киев: София, 1998.

28. Додонова, 1991 - Астрология. Век ХХ: Сборник статей / Сост. Н. А. Додонова. - М.: Имидж, 1991.

29. Евсюков, 1988 - Евсюков В. В. Мифы о вселенной. - Новосибирск: Наука, 1988.

30. Еремеева, Цицин, 1989 - Еремеева А. И., Цицин Ф. А. История астрономии (основные этапы развития астрономической картины мира). - М.: Изд-во МГУ, 1989.

31. Ермакова, 1995 - Ермакова Л.М. Три типа ритуальных текстов древней Японии // Религии древнего Востока. - М.: Издательская фирма "Восточная литература" РАН, 1995. - С. 259 - 301.

32. Жмудь, 1994 - Жмудь Л. Я. Наука, философия и религия в раннем пифагореизме. - СПб: ВГК - Алетейя, 1994.

33. Звёздный путь, 1993 - Звёздный путь астрологии: Сборник оригинальных текстов с комментариями И. Михайловой и Н. Скородума / Пер. с нем., фр. и англ. Н. В. Скородума, В. А. Галицыной. - М.: НТ-Центр, 1993.

34. Зелинский, 1994 - Зелинский Ф. Ф. Умершая наука. - [М.]: АВА-Пресс, 1994.

35. Ильин, 1987 - Ильин В. В. Астрология: роль и место в системе древней культуры // Историко-астрономические исследования. Вып. XIX. - М.: Наука, 1987. - С. 123-138.

36. Исаева, 1995 - Исаева Н. В. Ортодоксальная религиозно-философская традиция Индии // Религии древнего Востока. - М.: Издательская фирма "Восточная литература" РАН, 1995. - С. 205 - 243.

37. Истоки, 1997 - Философско-религиозные истоки науки / Отв. ред. П. П. Гайденко. - М.: Мартис, 1997.

38. Календарные обычаи, 1989 - Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл.- М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1989.

39. Календарные обычаи, 1993 - Календарные обычаи и обряды народов Юго-Восточной Азии. Годовой цикл. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993.

40. Касавин, 1996 - Знание за пределами науки. Мистицизм, герметизм, астрология, алхимия, магия в интеллектуальных традициях I - XIV вв./ Сост. и общая ред. И. Т. Касавина. - М.: Республика, 1996.

41. Касавин, 1999 - Герметизм, магия, натурфилософия в европейской культуре XIII - XIX вв. / Под ред. И. Т. Касавина. - М.: Канон+, 1999.

42. Кассиди, 1992 - Кассиди Л. Л. Верующий христианин, посвятивший себя астрологии / Пер. с англ. А. Е. Вольпяна // Дайджест астрологии: Научно-информационный сборник. - М., 1992. - С. 2-7.

43. Кеплер, 1983 - Кеплер И. О шестиугольных снежинках./ Пер. с лат. Ю.Данилова. - М.: Наука, 1983.

44. Китайская философия, 1994 - Китайская философия: Энциклопедический словарь / Гл. ред. М. Л. Титаренко. - М.: Мысль, 1994.

45. Ключников, 1995 - Ключников С. Ю. Священная наука чисел. - М.: Беловодье, 1995.

46. Кобзев, 1993 - Кобзев А. И. Учение о символах и числах в китайской классической философии. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993.

47. Краснопевцева, 1999 - Краснопевцева Е. Д. Астрология: возможность философского подхода // Полигнозис. - 1999. - №2. - С.128-135.

48. Крушельницкая, Дубицкая, 1993 - Крушельницкая О., Дубицкая Л. Рассказы об астрологии: Книга для учащихся. - М.: Просвещение, 1993.

49. Крывелёв, 1975 - Крывелёв И. А. История религий. Очерки в двух томах. Т.1. - М.: Мысль, 1975.

50. Культура Византии, 1984 - Культура Византии. IV - первая половина VII в. / Отв. ред. З. В. Удальцова. - М.: Наука, 1984.

51. Культура Византии, 1989 - Культура Византии. Вторая половина VII - XII в. / Отв. ред. З. В. Удальцова, Г. Г. Литаврин. - М.: Наука, 1989.

52. Культура Византии, 1991 - Культура Византии. XIII - первая половина XV в. / Отв. ред. Г. Г. Литаврин. - М.: Наука, 1991.

53. Кун, 1977 - Кун Т. Структура научных революций / Пер. с англ. И. З. Налетова. 2-е изд. - М.: Прогресс, 1977.

54. Куталёв, 1997 - Куталёв Д. Р. Новая астрологическая энциклопедия. Биографическая часть. Книга I. - Томск: Зодиак, 1997.

55. Ларичев, 1989 - Ларичев В. Е. Зодиак в календарных системах древнекаменного века Сибири (мальтинская культура). - Новосибирск: Сибирское отделение АН СССР, 1989 (препринт).

56. Ларичев, 1993 - Ларичев В. Е. Лунные и солнечные календари древнекаменного века // Календарь в культуре народов мира: Сборник статей. - М., Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993. - С. 38 - 69.

57. Лео, 1996 - Лео А. Полный астрологический словарь / Пер. с англ. А. Колесникова. - Киев; М.: София; КОНЕК, 1996.

58. Линде, 1990 - Линде А. Д. Физика элементарных частиц и инфляционная космология. - М., 1990.

59. Лосев, 1927 - Лосев А. Ф. Античный космос и современная наука (1927) // Лосев А. Ф. Бытие. Имя. Космос / Сост. и ред. А. А. Тахо-Годи. - М.: Мысль, 1993. - С. 61-306.

60. Лосев, 1993 - Лосев А. Ф. Очерки античного символизма и мифологии. - М.: Мысль, 1993.

61. Малявин, 1992 - Малявин В. В. Конфуций. - М.: Молодая гвардия, 1992.

62. Манилий, 1993 - Манилий М. Астрономика (Наука о гороскопах)./ Пер. с лат., вступительная ст. и комм. Е. М. Штаерман. - М.: Изд-во МГУ, 1993.

63. Матвиевская, Розенфельд, 1983 - Матвиевская Г. П., Розенфельд Б. А. Математики и астрономы мусульманского средневековья и их труды (VIII-XVII вв.). В 3-х кн. - М.: Наука, 1983.

64. Мис, 1998 - Мис Э. А. Гороскоп нового тысячелетия / Пер. с англ. У. Сапциной. - М.: КРОН-ПРЕСС, 1998.

65. Мифы, 1991 - Мифы народов мира / Гл. ред. С. А. Токарев. 2-е изд. В 2-х т. - М.: Советская энциклопедия, 1991; 1992.

66. Нейгебауэр, 1969 - Нейгебауер О. Точные науки в древности / Пер. с англ. Е. В. Гохман. Под ред. и с предисл. А. П. Юшкевича. - М.: Наука, 1968.

67. Николов, Харалампиев, 1991 - Николов Н., Харалампиев В. Звездочёты древности / Пер. с болг. Е. А. Колотилова под ред. П. В. Щеглова - М.: Мир, 1991.

68. Орлов, 1904 - Орлов М. История сношений человека с дьяволом. - СПб, 1904.

69. Орлова, 1994 - Орлова Э. А. Введение в социальную и культурную антропологию. - М.: Изд-во МГИК, 1994.

70. Павел Александрийский, 1997 - Павел Александрийский. Начала Астрологии./ Пер. с англ. Т. А. Тарасовой. - М.: Урания, 1997.

71. Патерсон, 1996 - Патерсон Х. Кельтская астрология. 13-знаковый лунный зодиак древних друидов / Пер. с англ. О. О. Чистякова - М.; Киев: REFL-book; Ваклер, 1996.

72. Подосинов, 1999 - Подосинов А. В. Ex oriente lux! Ориентация по странам света в архаических культурах Евразии. - М.: Языки русской культуры, 1999.

73. Помпонацци, 1990 - Помпонацци П. Трактаты "О бессмертии души", "О причинах естественных явлений, или О чародействе" / Пер. с лат., вступ. ст. и прим. А. Х. Горфункеля. - М.: Главная редакция АОН при ЦК КПСС, 1990.

74. Пружинин, 1994 - Пружинин Б. И. Астрология: наука, псевдонаука, идеология? // Вопросы философии. - 1994. - №2. - С. 13-24.

75. Птолемей, 1992 - Птолемей К. Тетрабиблос / Пер. с англ. Г. П. Хлуновской под ред. А. А. Капраловой, Н. А. Додоновой. - [М., 1992.]

76. Птолемей, 1998 - Птолемей К. Альмагест: Математическое сочинение в тринадцати книгах / Пер. с древнегреч. И. Н. Веселовского. Науч. ред. Г. Е. Куртик. - М.: Наука. Физматлит, 1998.

77. Радхакришнан, 1993 - Радхакришнан С. Индийская философия / Пер. с англ. В 2-х т. - М., 1993.

78. Радьяр, 1991 - Радьяр Д. Астрология личности. Представление астрологических понятий и идей в свете современной психологии и философии / Пер. с англ. М. Папуша. - М.: Антарис, 1991.

79. Радьяр, 1994 - Радьяр Д. Личностно-ориентированная астрология. Гуманистическая астрология: Сборник очерков / Пер. с англ. О. Алексеевой. - М.: ЦАИ, 1994.

80. Ранович, 1990 - Ранович А. Б. Первоисточники по истории раннего христианства. Античные критики христианства. - М.: Политиздат, 1990.

81. Розинг, 1924 - Розинг Б. Л. Алхимия и астрология в современном естествознании. - Л., 1924.

82. Саплин, 1994 - Саплин А. Ю. Астрологический энциклопедический словарь / Общ. ред. и предисл. Г. Е. Куртика. - Тула; М.: НПП "Русская историческая энциклопедия"; ТОО "Внешсигма", 1994.

83. Светоний, 1990 - Светоний Г. Т. Жизнь двенадцати цезарей / Пер. с лат., предисл. и послесл. М. Гаспарова. - М.: Художественная литература, 1990.

84. Секст Эмпирик, 1976 - Секст Эмпирик. Сочинения в 2-х т. Т.2 / Пер. с древнегреч. Общ. ред. А. Ф. Лосева. - М.: Мысль, 1976.

85. Семира, Веташ, 1994 - Семира, Веташ В. Астрология и мифология / Предисл. Ф. Величко. - Воронеж: НПО "МОДЭК", 1994.

86. Силецкий, 1994 - Силецкий В. Превратности лахесис (доля-случай-рок) // Понятие судьбы в контексте разных культур / Науч. совет по истории мировой культуры. - М.: Наука, 1994.

87. Симонов, 1988 - Естественнонаучные представления Древней Руси: Счисление лет. Символика чисел. "Отреченные" книги. Астрология. Минералогия / Отв. ред. Р. А. Симонов. - М.: Наука, 1988.

88. Словарь иностр. слов, 1993 - Современный словарь иностранных слов. - М.: Русский язык, 1993.

89. Смагина, 1995 - Смагина Е. Б. Манихейство // Религии древнего Востока. - М.: Издательская фирма "Восточная литература" РАН, 1995. - С. 85-103.

90. Смирнова, 1996 - Смирнова И. М. Астрология с разных точек зрения. - М.: Ойкумена, 1996.

91. Сыма Цянь, 1986 - Сыма Цянь. Исторические записки (Ши цзи). Т. IV / Пер. с кит., вступ. ст., комм. и прилож. Р. В. Вяткина. - М.: Наука, 1986.

92. СЭС, 1983 - Советский энциклопедический словарь / Гл. ред. А. М. Прохоров. 2-е изд. - М.: Советская энциклопедия, 1983.

93. Тайлор, 1989 - Тайлор Э. Б. Первобытная культура / Пер. с англ. Д. А. Коропчевского. - М.: Политиздат, 1989.

94. Тарнас, 1995 - Тарнас Р. История западного мышления / Пер. с англ. Т. А. Азаркович. - М.: КРОН-Пресс, 1995.

95. Титов, 1991 - Титов В. В. Славяно-русские календарно-астрологические тексты XV-XVIII вв. с комментариями, предисловием и прогностическими таблицами. - М., 1991.

96. Титов, 1999 - Титов В. В. Ложные и отреченые книги славянской и русской старины: Тексты-первоисточники XV-XVIII вв. с прим., коммент. и частич.пер. - М.: Гос. публ. ист. б-ка России, 1999.

97. Филатов, 1994 - Филатов В. П. Живой космос: человек между силами земли и неба // Вопросы философии. - 1994. - №2. - С. 3-12.

98. Философская энциклопедия, 1964 - Философская энциклопедия / Гл. ред. Ф. В. Константинов. Т.3. - М.: Советская энциклопедия, 1964.

99. Философская энциклопедия, 1967 - Философская энциклопедия / Гл. ред. Ф. В. Константинов. Т.4. - М.: Советская энциклопедия, 1967.

100. Фламмарион, 1994 - Фламарион К. История неба / Пер. с фр. - М.: Золотой век, 1994.

101. Флоренский, 1990 - Флоренский П. А. У водоразделов мысли. - М.: Правда, 1990.

102. Франкфорт, 1984 - В преддверии философии / Г. Франкфорт, Г. А. Франкфорт, Дж. Уилсон, Т. Джакобсен. Пер. с англ. - М., 1984.

103. Фролов, 1993 - Фролов Б.А. Происхождение календаря // Календарь в культуре народов мира: Сборник статей. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993. - С. 7-37.

104. ФЭС, 1983 - Философский энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия, 1983.

105. Христианство, 1993 - Христианство: Энциклопедический словарь. В 3-х т. / Гл. ред. С. С. Аверинцев. - М.: Большая Российская энциклопедия, 1993.

106. Хэнд, 1996 - Хэнд Р. Утверждение Астрологии как научной дисциплины // Журнал ЕАФ НСГИ. - Зима 1996. - С. 2-4.

107. Цезарь, 1962 - Юлий Цезарь. Записки Юлия Цезаря / Пер. с лат. - М., 1962.

108. Чижевский, 1995 - Чижевский А. Л. Космический пульс жизни: Земля в объятиях Солнца. Гелиотараксия. - М.: Мысль, 1995.

109. Шервуд, 1993 - Шервуд Е. А. Календарь у древних кельтов и германцев // Календарь в культуре народов мира: Сборник статей. - М.: Наука. Издательская фирма "Восточная литература", 1993. - С. 145-161.

110. Шестов, 1991 - Шестов Л. Апофеоз беспочвенности. - Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1991.

111. Штейнер, 1994 - Штайнер Р. Человек и звёзды. Астрология в свете антропософии. Планетарные и зодиакальные соотве