Астрология с позиций религиозно-философских систем

Анализируя место астрологии в духовной культуре, в первую очередь обратимся к вопросу о взаимодействии астрологических учений с религией. При этом мы не будем стремиться давать однозначную оценку взаимоотношений астрологии с различными конкретными религиями (тематическими блоками “астрология и христианство”, “астрология и ислам”, “астрология и буддизм” и так далее), поскольку при культурологическом анализе места астрологии в духовной культуре такой подход был бы непродуктивным, а то и вовсе неадекватным.

Во-первых, историко-культурный анализ показывает, что в рамках большинства крупных конфессий отношение к астрологии неоднозначно и, более того, зачастую внутренне противоречиво. К примеру, папские буллы 16–17 вв. против астрологии сосуществуют в истории культуры с тем фактом, что большая часть европейских астрологов той эпохи были монахами или имели духовный сан. Подобная амбивалентность во многом объясняется сосуществованием различных теологических концепций в рамках одной религии, а также конкретными историческими обстоятельствами (в частности, социокультурными факторами и личной позицией иерархов церкви).

Во-вторых, целью данной главы является не выяснение конкретных обстоятельств, сопутствовавших взаимодействию астрологии с той или иной конкретной религией в тот или иной исторический момент, а определение основных особенностей, характерных для взаимодействия двух сфер духовной культуры человечества: астрологии во всей совокупности составляющих её направлений, методик и школ, с одной стороны, и религии – с другой.

Исходя из такого понимания поставленной задачи, предпримем попытку классификации вариантов взаимодействия астрологии с религией.

Согласно определению философского словаря, религия – это “ мировоззрение и мироощущение, а также соответствующее поведение и специфические действия (культ), которые основываются на вере в существование (одного или нескольких) богов, “священного”, т.е. той или иной разновидности сверхъестественного ” [ФЭС, с. 576].

Нашей первой задачей будет определить соотношение религиозной веры и религиозного мировоззрения с астрологическими представлениями.

Думается, что отношение теологов к астрологическим концепциям определяется прежде всего именно тем, каким образом – с позиций натурфилософии данной религии – астрология с её принципом корреляции земных процессов небесными сопрягается с представлениями о воздействии Божественных, сверхъестественных сил на наш мир.

Как было нами показано в Главе 1, суть астрологических представлений можно представить в виде схемы:

Схема А.

В данной схеме под элементом “Небо” подразумевается небесный свод со всей совокупностью небесных явлений (астрономических, а на ранних этапах развития астрологии – и метеорологических, поскольку чёткого различения этих двух рядов явлений в древности не было). Под элементом схемы “Земля” мы понимаем прежде всего человека и мир культуры, а также природные земные явления. Таким образом, схема А отражает представления о том, что земные явления каким-то образом коррелируют с явлениями небесными. Позицию каждой конкретной религиозно-философской системы по отношению к астрологии можно представить через введение ещё одного, третьего элемента в данную космологическую схему – элемента, связываемого с “верой в существование (одного или нескольких) богов, “священного”, т.е. той или иной разновидности сверхъестественного”. Обозначим данный элемент как “БОГ (боги, духи)”. Тогда мы имеем следующие основные варианты соотношения астрологии с Божественным началом (см. схемы B – J). Подчеркнём, что мы рассматриваем взаимодействие элементов данных схем не в космогоническом смысле (например, “Небо породило богов, а боги породили земной мир”), а в космологическом плане регулярного, постоянного воздействия (“Небо влияет на богов, а боги оказывают влияние на земной мир”).

Схема В.

Схема В, согласно которой Бог, Божественное обнимает собой всё мироздание, объединяя Небо и Землю, соответствует первобытному синкретизму, а также пантеизму. Как мы указывали в Главе 2, на начальной стадии развития астрологии вера в корреляцию земных событий с небесными базировалась на том, что человек был еще неразрывно связан с природой – настолько, что оставался постоянно погружённым в её явления, находился в процессе психологического отождествления с предметами окружающего мира. Поэтому примитивным религиям с их анимизмом, фетишизмом, тотемизмом и магией астрологические представления были естественно присущи.

С другой стороны, пантеистическая натурфилософия более поздних эпох тоже нередко приходила к объяснению астрологических “воздействий” как частного случая проявления единого Божественного принципа, объединяющего Небо и Землю. Так, выдающийся мыслитель 16 в. Джордано Бруно считал целью философии познание “бога в вещах”, то есть совокупности всего сущего в единстве всепорождающей природы, обеспечиваемом безличным божественным Абсолютом. Отказавшись от геоцентризма, Бруно высказывал идеи о бесконечности природы и о бесконечном множестве, одушевлённости и населённости миров во Вселенной. Представление о единой бесконечной субстанции, из которой возникает множество вещей, связывалось у Бруно с идеей внутреннего родства и совпадения противоположностей [Куталёв, 1997, с. 31].

Отметим также возможность полного совпадения, тождественности понятий “Бог (боги, духи)” и “Небо”:

Схема С.

Данный вариант (схема С) является результатом развития примитивных религий (схема В). Этот следующий исторический этап соответствует так называемой астролатрии, или астральной религии.

Отделяя в своём сознании изменчивый и подвластный человеческому влиянию земной мир от мира небесного, со своими строгими закономерностями, неподвластными воздействию земных существ, человек естественным образом соотнёс с Божественным принципом Небо (связь Неба с Божественным началом является общим мотивом почти для всех известных религий). На ранних этапах развития астральной религии божествами считались сами светила (это и описывается схемой С), в более развитых религиозных системах отдельные светила считались или одним из воплощений бога, или подчинёнными богу (что описывается схемами D, H, J). Отметим, что астральные культы – неизбежная составляющая развития практически любой цивилизации, но не везде на базе астролатрии формировались развитые астрологические системы. Ведь помимо веры во влияние светил на земные дела, для появления астрологических систем необходим ещё и довольно высокий уровень наблюдательной астрономии, поэтому астрология встречается обычно у народов, создавших высокую цивилизацию.

В качестве классического примера астролатрии нередко указывается сабеизм. Это древняя (доисламская) религия, существовавшая в Месопотамии, Аравии, Сирии и Малой Азии и отличавшаяся культом небесных светил, который восходил к древневавилонским представлениям. В религии сабиев астрология играла большую роль [см. Thorndike, 1923, Vol. 1, p. 641–671]. Однако не все исследователи согласны с тем, что сабии отрицали существование единого бога и поклонялись непосредственно планетам. К примеру, Е. Блаватская [Блаватская, 1994, с. 415] отмечает, что сабии, веря в единый, безличный, универсальный Божественный Принцип, никогда не упоминали Его, но поклонялись солнечным, лунным и планетарным богам и владыкам, рассматривая звёзды и другие небесные тела в качестве соответствующих символов (что, опять же, отсылает нас к схемам D, H и J).

Возможна и другая интерпретация схемы С. Если Бог в этой схеме замещает Космос, а выражением земного считается человеческая душа (то есть, остаётся диада “Высшее начало – человек”), то мы получим позицию, близкую к монадологии Лейбница, субъективному идеализму Беркли, Канта, эмпириокритицизму и тому подобным философским учениям. То, что мы воспринимаем как Космос, оказывается при этом лишь субъективными ощущениями, данными нам Богом. Однако астрология с этих позиций вполне может считаться “работающей” – не менее любой другой системы человеческих знаний о мире. К примеру, известно, что Лейбниц сам хорошо знал астрологию и работал, среди прочего, астрологом при дворе ганноверских герцогов [Звёздный путь, 1993, с. 31; Куталёв, 1997, с. 84].

Схема D.

Согласно схеме D, Бог влияет на Небо – с одной стороны, и на Землю – с другой, а прямое воздействие небесных событий на земные обычно отрицается. Пример – месопотамская астрология предзнаменований. Шумеры и аккадцы считали, что боги вызывают небесные события, чтобы предупредить о чём-то людей, сообщить им свою волю (то есть, астрология выполняла функцию языка общения богов с людьми). Скажем, через некоторое время после того, как боги сотворили на небе лунное затмение, боги же насылают на людей мор. Таким образом, корреляция между затмением и мором состоит в том, что причиной обоих этих явлений являются боги. В принципе, взаимодействие между элементами “Бог” и “Земля” не ограничивается односторонним влиянием богов на Землю, поскольку возможно и обратное влияние. Ведь люди могут внять предупреждению богов, произвести какие-то действия – например, жертвоприношения, задабривающие богов, – и тогда избегнут мора. Но в любом случае, определяющим по смыслу является влияние богов, а не обратное влияние.

Важно отметить, что исследователи 19 – середины 20 вв. имели склонность оценивать жителей Двуречья как звездопоклонников, которые действительно считали звёзды и планеты богами (схема С). Однако исследования последнего времени [см. Lewis, 1994; Ness, 1990] заставляют отказаться от подобной точки зрения, продемонстрировав, что древние жители Месопотамии не отождествляли напрямую небесные светила с богами, а скорее считали, что боги проявляют свою волю через звёзды. Месопотамская астрологическая система рассматривала знаки на небе как ключи к разгадке замыслов богов, при этом сбор и интерпретация божественных небесных знамений были обязанностью особой касты жрецов-“бару” [Baigent et al., 1984; Ness, 1990].

Сходные идеи мы находим и у философов античности. В частности, Сенека, безусловно веривший в астрологию и предсказание будущего, считал, что все необычные небесные явления являются предзнаменованиями. В “Исследованиях о природе” он высказывает мнение, что звёзды имеют божественную природу (“Исследования...”, VII, 30) и что они должны рассматриваться как предвестники событий (II, 10; VII, 28). В отличие от большинства астрологов, Сенека считал, что не только планеты, но и все звёзды имеют астрологическое значение (II, 32). Он также обсуждал теорию соединений всех планет и связанных с этим мировых катаклизмов (III, 29). Мировой пожар, о котором учили стоики, – это, по Сенеке, возмездие на накопившееся в мире зло. Таким образом, небесные явления воспринимались им как знаки для людей, начертанные на небесах богами; при этом о физическом воздействии светил на Землю у Сенеки речь не идёт [Thorndike, 1923, Vol. 1, p. 103].

Схема Е.

Согласно варианту, представленному на схеме Е, Небо оказывает влияние на богов (духов), а они влияют на Землю. В религиозных концепциях этого типа постулируется наличие Космического закона (который олицетворяется вечным и неизменным движением небесных тел), единого для всех – и людей, и богов. И если боги оказывают влияние на судьбы людей, то только согласно этому Закону. С другой стороны, без посредства богов (духов) ощутить влияние Неба человек обычно не в состоянии. В Главе 2 мы отмечали, что представления о едином законе, организующем структуру времени и пространства во всём мире и властвующем даже над богами, являются характерными и типичными для периода становления развитых астрологических систем (виталистического периода, по определению Бертело–Радьяра). Однако в известных религиозно-философских системах сложно найти точное воплощение схемы Е, поскольку представления о власти Неба над богами обычно приводят к тому, что принцип Космического закона начинает мыслиться максимально абстрактно и потому “разотождествляется” с небесным сводом. В итоге, Небесный закон ставится как над людьми и богами, так и над астрономическим небом. С другой стороны, во многих религиозных концепциях, принимающих тезис о воздействии Неба на богов, а богов – на Землю, допускается и непосредственное влияние Неба на земные события (см. схему F (2)).

Пожалуй, наиболее чёткое соответствие схеме Е можно найти в мифологии народов Дальнего Востока. Так, в китайской народной мифологии закон Неба непререкаем и для людей, и для многочисленных богов. Астрологические циклы, выражающие Небесный закон, влияют на всех, и при этом выделяются отдельные божества, которые проводят определённые астрологические качества на Землю. Скажем, выделяются боги – носители качеств пяти стихий, пяти планет, Солнца и Луны, конкретных звёзд и созвездий и даже определённых дней лунного месяца [см. Мифы, 1991].

Определённое сходство со схемой Е можно усмотреть в космологии Демокрита, где космические вихри порождают всё сущее, в том числе богов, которые способны благотворно или зловредно воздействовать на человека, а также подавать людям те или иные знаки. Однако это сходство лишь поверхностное, поскольку космические вихри стоят над богами лишь в космогоническом плане, а воздействие космоса на Землю, минуя богов, не отрицается (насколько можно судить по дошедшим до нас фрагментам учения Демокрита).

Некоторое сходство с данной схемой ощутимо в неоплатонической космологии. Однако, строго говоря, у неоплатоников мы скорее видим оригинальное развитие схемы С, а именно, членение элемента схемы “Бог=Небо” на иерархически выстроенные составляющие. У самого Платона мы находим обсуждение различных схем. В диалоге “Тимей” он рассматривает космос как живое существо, обладающее душой и способностью понимать. В “Законах” Платон развивает эту концепцию. Согласно теории Платона, нравственно совершенная душа или, возможно, несколько таких душ управляют вращением неба. Платон оставляет здесь открытыми две возможности: традиционный взгляд, согласно которому Солнце, Луна и другие небесные тела есть боги (схема С или, возможно, Е), и другой, заключающийся в том, что единый космический бог управляет всеми небесными светилами (сам Платон склонялся ко второй точке зрения – см. схему Н).

Следующий формально допустимый вариант взаимодействия трёх элементов представлен на схеме F (1). Однако трудно представить такую религиозно-философскую концепцию, чтобы в ней признавалось наличие Бога или богов, на которых распространяется воздействие неба, но ни один из которых при этом не может оказывать даже малейшего воздействия на Землю и людей. Более реально говорить о концепциях, согласно которым боги всё-таки могут оказывать влияние на Землю, пусть их воздействие и будет вторичным (схема F (2)).

Схема F (1).

Схема F (2).

Эта схема имеет много общего со схемой Е, с той разницей, что здесь допускается прямое воздействие Неба на Землю, без посредства богов. Подобный подход характерен, в частности, для конфуцианства. Основатель ортодоксального конфуцианства Дун Чжуншу выдвинул тезис: “Великий исток Дао исходит из Неба” [Китайская философия, 1994, с. 91]. В “Чжун юне” (конфуцианском трактате около 3 в. до н.э.) Дао “благородного мужа” или “совершенномудрого” определяется как исходящая из индивида общекосмическая сила, “упрочивающаяся на небе и земле”, “материализующаяся в навях и духах”, приводящая к благодати. “Подлинность” составляет “небесное”, а её осуществление – “человеческое”. Обретший предельную “подлинность” способен образовать триединство с Небом и Землёй [там же, с. 91]. К Дао примыкают также понятия “предопределение” (во многом – прежде всего астрологическое), “индивидуальная природа” (син), “телесная форма”. “Обладание долей Дао называется предопределением. Обладание формой в качестве индивида называется индивидуальной природой” (“Да Дай ли цзи”). В “Чжун юне” Дао означает следование самому себе, или своей “индивидуальной природе”, предопределяемой Небом [там же, с. 91]. Таким образом, связь элементов схемы “Небо” и “Земля” налицо. При этом в конфуцианстве не отрицалось и воздействие высших существ (духов, богов) на Землю – которое, однако, вторично по отношению к Небу.

Античные религиозные представления также во многом описываются схемой F (2). В Древней Греции существовало представление о едином космическом принципе предопределения, общем для людей и богов. Веретено Ананке (Необходимости, Неизбежности), ось которого – Ось мира, символизирует вращение небесной сферы, в результате которого каждый рождённый человек и даже бог наделяется своей судьбой.

В индуизме всё многообразие мира управляется ритой – вселенским законом, на страже которого стоит Варуна, бог вселенских вод. По закону риты протекает жизнь и богов, и людей. При этом корреляция человеческого, земного с космическим, небесным возможна и без участия богов – просто в силу действия закона подобия микро- и макрокосма. В упанишадах мы находим конкретные разъяснения закона подобия микрокосма и макрокосма: Атман, высшее начало в человеке, соотносится с Брахманом, высшим принципом Вселенной. Согласно Чхандогья упанишаде (VIII.12.3), “прана соответствует Ваю, дыхание тела – ветру мира, манас – акаше, ум человека – эфиру вселенной, материальное тело – физическим элементам” [Радхакришнан, 1993, т.1, с. 170].

Характерно, что все шесть основных школ индийской философии, признающие авторитет вед (астика), также признают “великий ритм Вселенной”. Обширные периоды созидания, пребывания и распада следуют друг за другом бесконечной чредой [Радхакришнан, 1993, т.2, с. 19]. При этом в различных школах разрабатывались разные философские аспекты данной картины мира. Особенно интересным в рассматриваемом нами контексте представляется развитие концепции подобия микрокосма и макрокосма (и тождества Атмана и Брахмана) в пурва-мимансе и уттара-мимансе. Миманса строит картину Вселенной, главное в которой неукоснительное и безусловное следование долгу (dharma). Дхарма каждого индивида, то есть следование надлежащим предписаниям, “связывает человека с высшим благом”. А “высшее благо”, или “цель человека”, в пурва-мимансе понимается как источник постоянного блаженства, обычно отождествляемый с “небом” [Исаева, 1995, с. 226].

Схема G.

Схема G отображает такой вариант космологических представлений, согласно которому Небо и Бог являются двумя различными (нередко противоборствующими) силами, воздействующими на Землю. Как уже подчёркивалось в начале главы, данные схемы следует понимать не в космогоническом плане, а в плане регулярного воздействия. Поэтому вариант, представленный схемой G, возможен и в том случае, когда Небо является порождением Бога, – если Бог уже не влияет на однажды “запущенные” космические ритмы, но может модифицировать или вовсе отменять воздействие космоса на Землю.

Очень часто подобные космологические концепции сопровождаются уверенностью в том, что вера человека в истинного Бога позволяет ему не ощущать влияние небес. К примеру, в легендах иудеев подчёркивается невозможность по законам природы зачатия Исаака (а значит, и появления “избранного народа”, который должен был от него произойти). Так, в талмудическом трактате Шаббат 156а приводится версия, согласно которой даже гороскоп Авраама показал отсутствие у него законного сына от Сарры [Мифы, 1991, т.1, с. 566]. На эту версию ссылались, обосновывая положение, по которому астрологические прогнозы не имеют силы для верующего в Яхве.

Подобный подход имел место и в христианстве: “Астрология, могучая в царстве дьявола, и у язычников, теряет свою силу у христиан, – в купели крещения обращённый смывает с себя излияния звёзд. Так учили св. Игнатий и Тертуллиан; нельзя было с бóльшим изяществом и признать астрологию, и похоронить её” [Зелинский, 1994, с. 92]

Тертуллиан буквально писал следующее: “Я не скажу, чтобы помещать имена ложных богов в небе, приписывать им как бы всемогущество и отклонять людей от вознесения молитв богу, внушая им веру, будто их судьба неизменно определена звёздами, – чтобы всё это было равносильно поклонению ложным богам. Но я утверждаю, что астрологи в этом случае уподобляются падшим ангелам, отошедшим от бога для обольщения рода человеческого <...> Правда, звездочёты первые возвестили о рождении Иисуса Христа и первые принесли ему дары... Но что ж с того? Разве из-за этого надо благоприятствовать религии магов и астрологов? Нет! Ныне всякое учение исходит от единого Иисуса Христа... Магия терпима была только до появления евангелия, с тем чтобы со временем рождества Христова никто уже не дерзал исчислять дни человеческие по течению звёзд” (de idol., цит. по [Ранович, 1990, c. 167–168]).

Многие христианские теологи Средневековья, продолжая придерживаться схемы G, были не столь категоричны в отрицании астрологии. Ведущие схоласты XII в. (такие, как Пьер Абеляр и Аделярд из Бата) выработали понимание астрологии, которое затем в течение многих столетий было доминирующим среди католических теологов. Основными постулатами здесь было признание воздействия небесных тел на материальный мир и на животную душу, однако высшее, духовное начало в человеке считалось не подверженным астрологическим влияниям. Если же астрологи абсолютно точно предсказывают будущее в конкретных деталях, казалось бы опровергая важнейший для христиан постулат о свободе воли, то это может происходить не иначе как при пособничестве сил дьявола. В этом плане интересно, что средневековые авторы (к примеру, Михаэль Скот) выделяли методы дивинации, которые несовместимы с христианской верой, но, тем не менее, дают правдивые результаты (среди них – авгурия по пению птиц, интерпретация снов и тому подобное) [см. Thorndike, 1923, Vol. 2, p. 307–337].

Иное понимание космологической схемы G демонстрирует религиозное учение манихеев. Дуалистическое разделение мира на Свет (духовное) и Тьму (материальное) привело к тому, что подобие человека как микрокосма Вселенной как макрокосму в манихействе интерпретируется как возможность каждого отдельного человека победить силы тьмы в мире: освобождение элементов Света на человеческом уровне приводит к победе Света и в космическом плане [Мифы, 1991, т.2, с. 103–105]. Таким образом, влияние Неба, понимаемое в материальном плане, воспринимается как антитеза Божественному влиянию. Строго говоря, в случае с манихейством мы имеем частичное перекрытие областей понятий “Небо” и “Бог” – ведь помимо материальной составляющей Небо имеет и духовную компоненту, выраженную в частицах Света. И хотя звёзды представляют собой архонтов Мрака, планеты – вождей этих архонтов, зодиакальные знаки – 12 “слуг” Материи, а 10 небесных твердей созданы из шкур демонов, Небо несёт и благо: ведь даже архонты-звёзды светятся “светом связанного в них благого начала” [Смагина, 1995, с. 91]. А самыми очевидными свидетельствами наличия Света на Небе являются Солнце и Луна. Как считается в манихействе, эти светила призваны служить обителями божеств и местами очищения людских душ [там же, с. 92]. Поэтому в данном случае соотнесение религиозных представлений со схемой G можно считать лишь отчасти правомерным.

Схема H.

Концепция, представленная на схеме Н, характерна для представителей аристотелизма (и языческих, и христианских, и исламских). При этом подобная космологическая иерархия нередко “уточняется” введением дополнительных промежуточных ступеней.

У Аристотеля Бог отождествляется с Перводвигателем, запредельным Космосу, существующим не во времени, а в вечности, и в акте непрерывного и моментального творения осуществляющим все космические потенции. Бог является источником движения небесных тел, через каковое оказывает влияние на подлунный мир.

Сходные воззрения мы находим у другого ученика Платона – Ксенократа из Халкедона. Он во главе всего помещает монаду, которую отождествляет с интеллектом и называет отцом и Зевсом. Ей подчинена диада, отождествляемая, по-видимому, с материей, пространством, и называемая “матерью богов”, к которым относятся, в частности, планеты. В подлунной сфере Ксенократ помещает разряды демонов, которые суть человеческие души, не прошедшие полностью пути очищения и поэтому не могущие вернуться в своё солнечное отечество. Ксенократ выделяет три формы бытия: чувственное, умопостигаемое и смешанное из того и другого – представляемое; к чувственному относится всё, находящееся внутри космоса-неба, за его пределами – умопостигаемое (идеи-числа), к представляемому относится само небо, которое и зримо, и доступно научному изучению посредством астрономии [ФЭС, 1983, с. 291].

Иудейско-эллинистический философ Филон Александрийский, пытаясь примирить ветхозаветное учение о Творении с верой в мировую душу и монотеизм с астрологией, также пришёл к принятию схемы Н. Филон учил о Логосе как самом высоком и совершенном творении Бога, благодаря которому Бог творит сначала существа, более близкие к себе – ангелов, а потом мир вещей и человека. Филон указывал, что звёзды – не первопричина вещей и событий, они были созданы лишь на четвёртый день, и им нельзя поклоняться. Однако при этом Филон считал, что звёзды – это разумные существа, полностью добродетельные и неспособные ко злу; тогда как люди способны и к добру, и ко злу, а звери неспособны ни к тому, ни к другому (“De mundi opificio”, гл. 18, 24). Филон Александрийский признавал возможность астрологических предсказаний и концепцию природной симпатии между различными частями Вселенной (в этом смысле он считал, что все вещи на земле зависят от звёзд) [Thorndike, 1923, Vol. 1, p. 353–355].

Космологические представления, представленные схемой Н, были общепринятыми в эллинистической и средневековой астрологии (византийской, исламской, европейской). Во многом это было обусловлено авторитетом Клавдия Птолемея, который в своём знаменитом астрологическом трактате “Тетрабилос” последовательно проводил принципы натурфилософии Аристотеля [Птолемей, 1992].

В этом плане характерна позиция Маймонида – крупнейшего иудейского мыслителя. В 1194 г. он написал обширное письмо, касающееся вопросов астрологии, в ответ на вопросы от еврейской общины Марселя. В начале этого письма Маймонид утверждает, что он читает каждую книгу по астрологии, которую только встречает на арабском языке. Далее он пишет: все философы пришли к выводу (и еврейские мудрецы прошлого соглашались с ними), что всё существующее на земле было воплощено Богом при помощи силы, исходящей от небесных сфер и звёзд. И поэтому Маймонид считает, что астрология никак не противоречит еврейскому закону [Thorndike, 1923, Vol. 2, p. 205–213].

Другой выдающийся еврейский философ, Леви бен Жерсон (Герсонид), живший в 14 в. во Франции, прославился и как астролог. Он был, пожалуй, единственным из всех иудейских философов, целиком принявшим перипатетическую систему. Герсонид считал, например, учение о первоматерии согласуемым с ветхозаветным учением о Творении. Идеи Аристотеля он проводил и в комментариях к Библии. Любопытно, что Леви, несмотря на его вероисповедание, находился в хороших отношениях с папским двором и даже делал астрологические предсказания для пап [Thorndike, 1934, Vol. III, p. 294–324].

Авторитетный христианский теолог Альберт Великий (не поддерживавший общепринятую в его время точку зрения, что звёзды – это живые существа) вслед за Аристотелем считал небеса и звёзды инструментами Перводвигателя, подобно тому как при создании произведений искусства рука является инструментом человеческого интеллекта. Небеса – посредники между первопричиной и материей. Всё на земле, считал Альберт Великий, порождено движением небесных тел. Влияние небес и звёзд делает возможным искусство авгурий и предсказания по снам, оно является причиной оккультной силы растений и камней [Thorndike, 1923, Vol. 2, p. 517–592].

Крупнейший средневековый авторитет в области астрологии Михаэль Скот также соглашался с мнением, что звёзды – не первопричины земных событий, что они подчинены Господу и что всё в Божьей власти, но настаивал на том, что по звёздам можно многое узнать о будущем. Михаэль Скот предпочитал думать, что планеты управляются божественными силами – духовными и бестелесными (в то время как другие средневековые авторы полагали, что планетами движут ангелы или ветер) [Thorndike, 1923, Vol. 2, p. 307–337].

Пожалуй, в наиболее яркой форме и наиболее фундаментально космологическая система, описываемая схемой Н, представлена в трудах итальянского философа эпохи Возрождения Пьетро Помпонацци, знаменитого комментатора Аристотеля. Обусловленная движением небесных тел всеобщая закономерность в природе – важнейшая тема его трактата “О причинах естественных явлений, или О чародействе” (1520). Общему закону вечного движения, возникновения, изменения и гибели подчинено всё на Земле. Даже религии не могут избежать этого общего закона – вот почему на много веков вперёд появление основателей "новых законов" с уверенностью предсказывается пророками. И христианство, считает автор, уже прошло период своего подъёма и, повинуясь велению рока, приходит в упадок. Однако Помпонацци не атеист: бытие Бога он доказывает ссылкой на порядок и гармонию Вселенной. Бог – двигатель мира; движение небесных тел и царящий в них порядок доказывают существование Бога как силы упорядочивающей и провидящей [Помпонацци, 1990, с. 19].

Помпонацци пишет: “Мы полагаем, что хотя Бог, таким образом, по Аристотелю, есть причина всего, однако в этом подлунном мире все происходит только посредством небесных тел в качестве орудий, которые сами по себе необходимы для существования и сохранения вещей подлунного мира. Это положение является очевидным по многим основаниям, поскольку Аристотель полагал, что этот порядок существует по сущности и сам по себе и что от совершенно нематериального действующего начала не может произойти в этом низшем мире никакого действия иначе, чем посредством тел, занимающих срединное положение между вечными субстанциями и возникающими и тленными телами, что видно из VIII книги “Физики”, II книги “О возникновении” и в бесконечном числе других мест. Не менее верно это явствует и из того, что мы читаем в историях, без знания которых нельзя достичь совершенства в натуральной философии” [Помпонацци, 1990, с. 184]. И затем Помпонацци ещё раз подчёркивает: “Высшие силы воздействуют на этот низший мир единственно посредством небесных тел” [там же, с. 185].

Схема J.

Схема J во многом синтезирует подходы, представленные предыдущими схемами. Она допускает и прямое воздействие Бога на Землю (как в схемах С, D, E, F (2), G), и прямое воздействие Неба на Землю (как в схемах А, C, F, G, H), и влияние Бога на Небо (как в схемах D и Н).

Такого подхода придерживался, в частности, Ориген. По его мысли, судьба не всесильна, ибо над нею стоит Бог. Созвездия – Его инструмент, и по Его воле они указывают на возможное течение судьбы (таким образом, Бог влияет на Небо). Любовь Божия торжествует над властью звёзд и над властью судьбы. Влиянию звёзд подлежит только тело, но не свободная воля человека. Человек несёт за свои дела полную нравственную ответственность. У него есть возможность избежать беды через жертву, раскаяние и наказание. Те, кому звёзды сулят испытание, могут, обратившись к Богу, через добро и служение ближним отвратиться от этого зла (таким образом, возможен контакт человека с Богом, минуя звёзды). Звёзды указывают на возможность событий, но не на их действительную реализацию, которая – в руках свободной воли. Звёзды направляют к тем или иным обстоятельствам, формируя в человеке определённые наклонности и тенденции, ведущие к событиям (таким образом, Небо влияет на человека). Но астрологический прогноз – не абсолютная достоверность, а существующая возможность [Куталёв, 1997, с. 103–104].

Следование схеме J мы находим и у авторитетнейшего средневекового теолога Фомы Аквинского. В "Prima Pars" (вопрос 115, статьи 3–4) Фома указывает на возможность совмещать занятия астрологией с христианской верой. Познание будущего на основании прошлого и настоящего он считал вполне разумным занятием. На вопрос: “Действительно ли небесные тела являются причиной всех тех изменений, которые происходят с земными телами?” – Аквинат отвечает: “Любое множество проистекает из единицы. Вот почему неподвижное располагается лишь единственным образом, тогда как подвижное имеет много различных расположений. Поэтому можно гарантировать, что во всей природе любое движение проистекает из того, что неподвижно. Следовательно, в той мере, в какой любое создание является неподвижным, в тем большей мере оно является причиной того, что более подвижно. Небесные тела являются (относительно) наименее подвижными из всех физических тел, поскольку единственный тип движения, в котором они участвуют, это локальное движение. Вот почему движения земных тел, разнообразных и многоформных, могут быть сведены к движению небесных тел как к их первопричине” [цит. по: Кассиди, 1992, с. 5]. Отвечая на вопрос, являются ли небесные тела причиной человеческих дел, Фома Аквинский разграничивает тело, поведение которого определено, и дух, который свободен; но он также добавляет: “Необходимо знать, что воздействия небесных тел могут влиять на человеческий интеллект и волю косвенно, нецеленаправленно, случайным образом. Это происходит в той степени, в какой интеллект, а также и воля, находятся под влиянием внешних сил, связанных с телом человека” [там же, с. 5]. Далее Фома делает важное замечание: “Необходимо сказать, что человек в основном следует своим влечениям, которые представляют собой движения его чувственных желаний и находятся под влиянием небесных тел; есть, однако, небольшое число мудрых, сопротивляющихся этим влечениям. Поэтому астрологи могут, по большей части, делать истинные предсказания, особенно в отношении человечества в целом. Менее ясно, как быть с индивидуальными предсказаниями, потому что ничто не мешает конкретному человеку сопротивляться своим страстям с помощью собственной свободной воли. Вот почему сами астрологи утверждают, что мудрый человек властвует над звёздами лишь в той мере, в какой он контролирует свои влечения” [там же, с. 5–6].

Мнение Фомы Аквинского (13 в.) во многом определяло отношение западного христианства к астрологии на протяжении последующих столетий.

Схема J описывает и позицию другого знаменитого теолога Средневековья – Дунса Скота. В. Соловьёв указывал: “Чем был Фома Аквинский для доминиканцев (привилегированным учителем ордена), тем же сделался Дунс Скот для францисканцев. Насколько допускали общие пределы схоластического миросозерцания, Дунс Скот был эмпириком и индивидуалистом, твёрдым в религиозно-практических принципах и скептиком относительно истин чисто умозрительных” [Христианство, 1993, т. 1, с. 492]. В трудах Дунса Скота присутствует концепция оккультной силы, а астрология и алхимия фигурируют как науки, заслуживающие доверия. Это отношение к астрологии и оккультизму проявилось в его работах “Opus Oxoniense” и “Reportata Parisiensia” [Thorndike, 1934, Vol. III, p. 4–8]. На вопрос о воздействии неба на низшие миры Дунс отвечает утвердительно в обеих работах: планеты действуют и на смешанные тела, как пары в воздухе, и на совершенные и неодушевленные тела, как металлы, “которые образуются в определённых районах под действием созвездий, имеющих отношение именно к этому району, а не другому, т.к. Земля не играет активной роли в этих различиях” [цит. по: Кассиди, 1992, с. 6]. Но это не всё. Планеты действуют и на живые существа, изменяя смешанные тела до состояния, совместимого или несовместимого с душой, оживляющей данное тело, и, таким образом, они могут действовать в направлении зарождения или распада. Они могут даже путём обострения или притупления чувств влиять на интеллект, как это видно по умалишённым и лунатикам, чьё сознание нарушено. Звёзды также изменяют чувство аппетита и побуждают людей следовать ему вопреки разуму, хотя воля не подавляется полностью и может сопротивляться звёздам. Но если что-то не относится к свободной воле человеческой, ангельской или божественной, то всё будет происходить по необходимости, и ничего – случайно. Природный закон и свобода воли для Дунса – это единственные факторы, определяющие действие [Кассиди, 1992, с. 7].

В. Соловьёв подчёркивал: “Между известными мыслителями, не только средневековыми, но и всех времён, Дунс Скот – единственный, который вполне решительно и отчетливо признавал свободу воли, с исключением всякого детерминизма” [Христианство, 1993, т. 1, с. 494]. Согласно концепции Дунса, воля есть причина, которая может сама себя определять. Но это не мешало Дунсу Скоту положительно относиться к астрологии.

Очевидно, что концепция, описываемая схемой J, получив поддержку со стороны крупнейших теологов и философское обоснование, стала широко распространённой в христианском мире. Многие астрологи защищались от критики со стороны церкви, повторяя аргументы Оригена, Фомы Аквинского и Дунса Скота. В наиболее ёмкой форме эту концепцию сформулировал немецкий астролог 16 в. Генрих фон Ранцау: “Звёзды управляют судьбой людей, но Бог управляет звёздами; звёзды уступают Богу, а Бог – молитвам верующих” [Гурев, 1970, с. 93].

Теоретически возможны и другие варианты схем взаимовлияния данных трёх космологических элементов (Бог, Небо, Земля), но они не связаны с распространёнными теологическими концепциями (например, схемы, в которых Небо и Земля влияют на Бога). А в отдельных случаях описание космологических концепций требует введения в схему дополнительных элементов, например: “Бог – Небо – духи – Земля”. Однако анализ всех возможных нюансов во взаимодействии элементов подобных схем выходит за рамки настоящей работы, требуя отдельного рассмотрения.

Есть и такие случаи, когда ни одна из приведённых выше схем не соответствует космологическим представлениям определённой религии. Речь идёт о философско-религиозных подходах, которые полностью отрицают наличие корреляции земных событий с небесными. Эти подходы вообще не описываются предложенными схемами, а их отношение к астрологии, разумеется, однозначно негативное.

Наконец, возвращаясь к схеме А, отметим, что сама эта схема как таковая представляет деистический или атеистический взгляд на астрологию. Деисты признают Бога Творцом мира (то есть их подход, казалось бы, описывается схемой Н), но при этом они отвергают Его участие в жизни природы и общества. Следовательно, Бог в схеме корреляции земных процессов с небесными вообще отсутствует.

К примеру, Ибн Рушд развил учение о вечности материи и движения, отверг акт единовременного божественного творения, принимая бытие бога лишь в качестве первопричины сущего. Утверждая всеобщую причинную связь природных явлений, аверроисты приходили к своеобразному астрологическому детерминизму, усматривая в закономерном движении небесных светил проявление естественной необходимости, которой подчинено всё происходящее на Земле, в том числе и круговорот общественной жизни, смена государств и религий (“законов”).

Такой подход был характерен и для европейского свободомыслия 17–18 вв. К примеру, известный итальянский астролог 17 в. Плачидо Тити (стоявший на позициях геоцентрической системы мира) исходил из представления о Primum Mobile – внешней кристаллической сфере, непосредственно созданной Богом, в которую тот заложил образ и функцию Зодиака, а также планеты. Бог однажды запустил в движение эту сферу по раз и навсегда определённым законам. В результате всё, ими регулируемое на Земле, предопределено и жёстко детерминировано [Куталёв, 1997, с. 112].

Его современник английский астролог Джон Гэдбери, будучи убеждённым сторонником необходимости реформы в понимании астрологии, придерживался естественнонаучной точки зрения Ф. Бэкона и считал, что “влияния звёзд являются чисто природными”. В противовес остальным астрологам он называл свои прогнозы “конъектурами” (предположениями), а не “предсказаниями”. Гэдбери порицал многие устаревшие элементы астрологии и превозносил ценность наблюдений и экспериментов [Curry, 1987].

Атеистический подход, разумеется, также отрицает влияние Бога или иных сверхъестественных сил на ход земных событий. Однако атеисты могут признавать наличие корреляции между астрономическими и земными событиями, следовательно, неправильно было бы думать, что атеизм обязательно отвергает астрологию: он отвергает лишь религиозно-мистические объяснения астрологических “влияний”.

Отбрасывая возможность сверхъестественных воздействий, деистический и атеистический подходы к астрологии в наиболее строгой форме сосредотачивают своё внимание на самом механизме корреляции. Поэтому представители данного подхода ощутимо стимулировали развитие научных объяснений феномена астрологических воздействий. Более детальному анализу взаимодействия астрологии с наукой будет посвящена Глава 5.