С первой попытки — первые

1947 год — особый для советского баскетбола. В этом году сборная СССР впервые приняла участие в чемпиона­те Европы. Не легок был путь нашей сборной на пятый чемпионат континента. Страна залечивала тяжелые раны войны, восстанавливала разрушенное хозяйство. Трудно было обеспечить спортсменов необходимым инвентарем и оборудованием. Руководил тогда сборной СССР один из выдающихся советских тренеров Павел Миронович Цейтлин, а его помощником был также не менее извест­ный специалист Степан Суренович Спандарян. Именно они, два великих тренера, взяли на свои плечи ответствен­ность за участие в чемпионате Европы.

И вот в Праге с 27 апреля по 3 мая 1947 года встре­чались четырнадцать лучших баскетбольных команд Ев­ропы. Наши ребята в финале сразились с чемпионами Европы, хозяевами поля — баскетболистами Чехослова­кии. Баскетбол в Чехословакии всегда был на высоком уровне. Славу ему создавали такие яркие игроки, как Мразек, Швержик, Шип, братья Тетивы, Баумрук, Тома- шек, Конвичка, Конопчек, братья Бобровские.

Зрители, собиравшиеся на баскетбольные соревнова­ния в Праге, Братиславе, Остраве, Оломоуце, конечно, ждали победы своих любимцев на первенстве Европы. Но наши парни были сделаны из прочного материала и не собирались проигрывать. Финальный матч проходил на редкость остро. И когда время игры истекло, судья за­фиксировал победу сборной СССР. Вот имена первых со­ветских чемпионов Европы, наших баскетбольных перво­проходцев: Иван Лысов, получивший приз самого тех­ничного игрока чемпионата, Евгений Алексеев, Юрий Ушаков, Александр Моисеев, Юстас Лагунавичус, Нодар Джорджикия, Анатолий Конев, Казис Петкявичус, Васи­лий Колпаков, Стяпас Бутаутас, Витаутас Кулакаускас, Ильмар Куллам, Отар Коркия, Сергей Тарасов.

Думается, что игроки, тренеры, арбитры, чье мастер­ство, труд, творчество помогли нашему баскетболу под­няться на сегодняшние вершины, достойны того, чтобы о них вспомнить. И хочется представить здесь тех, кто запомнился больше, кто, на мой взгляд, был ярче, незауряднее.

Один из таких игроков — Юрий Ушаков. Он начал учиться-баскетболу в Ташкенте у известного динамовско­го тренера Ольги Григорьевны Шутовой. С 1940 года Ушаков играет за московское «Динамо», в его составе он чемпион СССР 1948 года. С 1946 года Ушаков — член сборной команды страны. Это был один из самых высо­ких защитников того времени — его рост 186 сантиметров. Играл он в паре с Анатолием Коневым (рост Конева 190 см). Такой рост считали тогда достаточным даже и для центровых игроков. Лысоватый, с постоянно растопыренными руками, Ушаков казался несколько неуклюжим, нескладным. Однако за этой внешней некрасивостью скрывался очень выносливый, ловкий, прыгучий и хитрый игрок. Все нападающие очень не любили, когда их сто­рожил Ушаков.

Вот что вспоминает Юрий Ушаков о финальном матче первенства Европы 1947 года:

«Ивана Мразека, одного из лучших центров Европы, опекать было очень трудно. Эту задачу тренеры поручи­ли Анатолию Коневу. Конев, как и другие, всегда с неохо­той держал Мразека: слишком техничен, хитер был этот выдающийся чехословацкий баскетболист. Его обманные движения порой выводили из себя и Конева, и других на­ших ребят. Еще в первом тайме Конев исчерпал лимит персональных замечаний (тогда их было только четыре) и покинул площадку. И Мразека поручили опекать мне. Я прицепился к нему и не отходил ни на шаг, даже когда он и не думал получать мяч. Многое удавалось мне еще и потому, что я был быстрее и Мразека и Конева. За второй тайм Мразек смог забросить всего два мяча. Мы победи­ли. Я был счастлив. В победе была и моя заслуга».

Долгое время партнером Юрия Ушакова по обороне был Анатолий Конев. Он начал играть еще перед войной в московском «Буревестнике», а с 1946 года вошел в сос­тав московского «Динамо». Поражали универсальные возможности этого игрока. Он отлично боролся у щитов, успевал участвовать в контратаках команды, хорошо бросал со средних дистанций. Он умело опекал как цент­ров команды противника, так и крайних нападающих. Это был один из первых советских защитников атакую­щего плана.

В коллекции наград заслуженного мастера спорта Анатолия Конева медали чемпиона Европы 1947, 1951 и 1953 годов, а также серебряная медаль Олимпийских игр 1952 года в Хельсинки.

Думаю, что заслужил доброго слова и замечательный литовский баскетболист Витаутас Кулакаускас. Кулакаускас был одним из умнейших игроков-тактиков. Он не обладал выдающимися физическими качествами. Сутуло­ватый, с вечно опущенными руками, он, пожалуй, мало походил на атлета. Но жилистый, цепкий, сухой, Кула, как его звали в команде, всегда играл предельно рацио­нально. Он был одинаково хорош и в защите и в нападе­нии, отлично видел поле, обладал прекрасным пасом и великолепно «стрелял» издали. Он надежно играл сам и при этом успевал руководить действиями товарищей. Мягкий, интеллигентный в жизни, Кула корректно, спо­койно и смело действовал на площадке. Уйдя как игрок из сборной СССР, он много лет был вторым тренером сборной и на этом трудном поприще проявил себя чутким, тонким педагогом.

Вообще классных игроков конца 40-х годов выгодно отличало желание и умение создать свой коронный, осо­бенный, никем не выполнявшийся ранее прием, свой об­раз в баскетболе. Творческий дух был присущ и Кулака- ускасу. Он первым овладел приемом ведения мяча за спи­ной. А во время броска умело перекладывал мяч с одной руки на другую, создавая защитникам немалые труд­ности.

Стремление игроков того времени к творчеству, к поиску неизведанных путей игры иногда приводило к курьезам. Так, сборная команда Баку на матче восьми городов в Свердловске в 1948 году поставила однажды соперников и арбитров в труднейшее положение. В коман­де Баку играл маленький, ростом 165 сантиметров, снай­пер Л. Перник. Правила трех секунд, как я уже говорил, тогда еще не было, и бакинцы придумали новинку. Два игрока, Л. Нерушенко и Н. Шашков, становились под кольцом и поднимали на руках Л. Перника к кольцу.. Тут же ему следовала передача мяча, и «малыш» сверху от­правлял мяч в кольцо. Игру пришлось остановить, и су­дейская коллегия долго обсуждала, как быть: засчиты­вать мяч или нет. После этого случая были приняты до­полнения в правила баскетбола, где говорилось, что та­кие взаимодействия запрещены.

Не могу не вспомнить еще об одном курьезном случае^ свидетелем которого я оказался там же, в Свердловске, в 1948 году. В команде Каунаса играл замечательный центровой Р. Серцавичус. Баскетболистам хорошо были известны его точные и красивейшие по исполнению брос­ки крюком левой и правой рукой. И вот во встрече с командой Ленинграда, где я тогда играл, Серцавичус, получив мяч у кольца в нападении, быстро спрятал его в коленях, а движением руки показал, что он будет бро­сать крюком левой. Опекавший его Ю. Ульяшенко, ле­нинградский центр, выпрыгнул вверх, надеясь помешать этому обманному броску крюком. А Серцавичус, по­смотрев, куда летит Ульяшенко, взял мяч и спокойно положил его в кольцо. Все это было так естественно, непринужденно, что судьи засчитали два очка, забыв о том, что ногами в баскетболе играть запрещено.

Многие из игроков сборной призыва 1947 года ныне уже сами заслуженные, уважаемые тренеры. И все они благодарны первому старшему тренеру сборной СССР Павлу Мироновичу Цейтлину. Павел Миронович прора­ботал в сборной недолго. Но сделать успел немало. Это был тренер, который первым в нашем баскетболе да, наверное, и в спорте вообще ввел в управление трениро­вочным и игровым процессом метод математического анализа, хотя в те годы он так громко и не назывался. Все игровые действия баскетболистов на поле, броски, штрафные, ошибки в передачах мяча, борьбу у щитов, защиту Цейтлин фиксировал на бумаге и с цифрами в ру­ках доказывал и показывал игрокам всю их игру. Это было ново, полезно, прогрессивно. Хотя и не всем приш­лось по вкусу. Некоторые знаменитости стали роптать, выражать недовольство: сделали, мол, из баскетбола су­хую бухгалтерию, лишают смелости, творчества. И Цейт­лин ушел из сборной. Не легко складывалась судьба это­го большого тренера и в клубе. Он тренировал москов­ский «Строитель», где выросли замечательные игроки С. Тарасов, А. Моисеев, И. Преображенский, В. Козлов,

А. Бахмутский. Затем все они вместе с П. М. Цейтлиным перешли в команду ВВС МВО.

Вдумчивый, трудолюбивый, внешне всегда спокойный, подтянутый, Цейтлин не допускал вмешательства в его сокровенные тренерские установки. Это приводило под­час к конфликтам с тогдашними руководителями коман­ды ВВС МВО, но тренер оставался непреклонен. Не­сколько лет П. М. Цейтлин работал в Китае. Вернулся

оттуда Павел Миронович с подорванным здоровьем. Врачи запретили ему тренировать. Однако уйти от бас­кетбола было выше его сил. Он умер прямо на скамейке запасных, руководя игрой команды. О Павле Мироновиче Цейтлине можно смело сказать, что он отдал всего себя отечественному баскетболу.