нормативных высказываний

Конституция РФ в ч. 3 ст. 15 закрепила правило, согласно которому законы и другие нормативные правовые акты являются действующими и подлежат применению только в том случае, если они в офици­альном порядке доведены до всеобщего сведения. Это значит, что нормы права открыты гражданам и юри­дическим лицам через официальную публикацию, т. е. печатный материал, который предстоит осмыс­лить, правильно и глубоко понять и одобрить, претво­рить в жизнь, реализуя правовые требования в конк­ретных поступках.

Смысловое восприятие нормативных правовых тек­стов состоит в уяснении опосредованных словом ситуа­ций и в воссоздании того образа социальной действи­тельности, который предписан законодателем. Лишь преломившись в психике человека, вызвав у него со­ответствующее отношение, норма права произведет

эффект в общественной жизни и достигнет предусмот­ренных в ней целей¹.

Многочисленные эксперименты российских и зару­бежных психологов доказали прямую зависимость смыслового восприятия печатных текстов от целого ряда их языковых характеристик. Синтаксическая структура фразы, ее лексический состав, расположение слов и четкость связей между ними весьма существен­но влияют на степень понимания текста и на то, на­сколько успешно усваивается содержание печатного материала его потенциальными читателями. Важна также организация текста — последовательность ос­новных и второстепенных положений, правильная и четкая рубрикация, единообразие графического оформ­ления².

К сожалению, собственно языковые факторы пони­мания правовых норм недооцениваются законодате­лем, хотя и учтены в самом общем виде в требованиях точности и определенности формулировок, логической последовательности и компактности изложения мысли законодателя. Вряд ли кто-нибудь сомневается в том, что «фразы закона должны быть несложной конструк­ции, без излишней перегрузки придаточными предло­жениями и местоимениями»³. Однако, судя по лингви­стическому качеству многих правовых норм, далеко не всем известно, каким образом можно реализовать эти требования.

Между тем достоверные качественные и количе­ственные показатели сложности текстов существуют, и важнейшие из них необходимо учитывать при под­готовке нормативных правовых актов. В частности, рекомендуется соблюдать следующие элементарные правила.

1. Порядок слов в нормативном высказывании дол­жен быть обычным, типичным для русского языка:

¹ См.: Радъко Т. Н., Гойман В. И. Уровни действия права //
Общая теория права и государства / Под ред. В. В. Лазарева.
2-е изд. М., 1996. С. 131.

² См.: Смысловое восприятие речевого сообщения (в услови­
ях массовой коммуникации) / Отв. ред. Т. М. Дридзе и А. А. Ле­
онтьев. М., 1976. С. 87—119, 126—142.

³ Керимов Д. А. Законодательная техника. М., 1998. С. 70.

Язык и право

Глава 3. Словесные технологии в правотворчестве

подлежащее ставится перед сказуемым, глагол — пе­ред прямым дополнением, а прилагательное — перед определяемым существительным,

Г~ 2. Если в предложении есть несколько относительно самостоятельных смысловых компонентов, выражен­ных причастными и деепричастными оборотами, при­даточными предложениями, обособленными предлож-но-падежными группами, то их общее количество (так называемая синтаксическая глубина предложения) не должно превышать девяти. Это ограничение связано!: объемом оперативной памяти, способной удерживать от пяти до девяти независимых единиц, предъявляемых для запоминания¹.

3. В предложении не должно быть цепочек, составлен­
ных из однотипных грамматических форм, следующих
друг за другом. Это правило прежде всего относится к
придаточным предложениям со словом который и к со­
четаниям существительных в форме родительного паде­
жа типа отцовство супруга матери ребенка.

4. Перед определяемым словом можно поставить не
более двух-трех распространенных определений, при­
чем общее количество слов в этих определениях не дол­
жно превышать семи—девяти.

5. После определяемого слова можно поставить не
более чем пять определений.

6. Между главным и зависимыми компонентами
грамматической структуры можно поставить не более
пяти слов. По мере увеличения дистанции между глав­
ным и зависимыми словами утрачивается четкость син­
таксических связей в предложении.

С учетом перечисленных требований нельзя при­знать удачными такие конструкции, как: государ­ственные минимальные социальные стандарты основ­ных показателей качества жизни детей (цепочка ро­дительных падежей) или имущество, находящееся в федеральной собственности, используемое в области гидрометеорологии и смежных с ней областях и обес­печивающее единство технологического процесса на­блюдений за состоянием окружающей природной сре­ды, ее загрязнением, а также сбора, обработки, хра-

¹ См.: Миллер Дж. Магическое число семь плюс или минус два // Инженерная психология. М., 1964.

нения и распространения полученной в результате на­блюдений информации, приватизации не подлежит (нечеткие синтаксические связи — дистанция между подлежащим и сказуемым равна 39 словам).

Повышенную сложность для смыслового восприя­тия представляет и первое предложение из ст. 27 УК РФ:

Если в результате совершения умышленного пре­ступления причиняются тяжкие последствия, кото­рые по закону влекут более строгое наказание и кото­рые не охватывались умыслом лица, уголовная ответ­ственность за такие последствия наступает только в случае, если лицо предвидело возможность их на­ступления, но без достаточных к тому оснований са­монадеянно рассчитывало на их предотвращение, или в случае, если лицо не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих по­следствий (50 смысловых узлов и однотипные грамма­тические структуры).

Чтобы частично облегчить восприятие этой фразы, можно устранить повторы и графически разделить предложение на части:

Если в результате совершения умышленного пре­ступления причиняются тяжкие последствия, кото­рые не охватывались умыслом лица и по закону вле­кут более строгое наказание, уголовная ответствен­ность за такие последствия наступает только в случае, если

а) лицо предвидело возможность их наступления,
но без достаточных к тому оснований самонадеянно
рассчитывало на их предотвращение,

б) лицо не предвидело, но должно было и могло пред­
видеть возможность наступления этих последствий.

Упрощая синтаксическую структуру, важно не до­
пускать крайностей: короткие, грамматически не ос­
ложненные предложения в нормативном правовом язы­
ке неестественны и мешают обобщенному восприятию
содержания соответствующих предписаний. ОтметимТ
что оредняя длина предложения в русском языке со­
ставляет 19 слов. Предложения в объеме до 6 слов счи­
таются короткими, от 6 до 30 — средними и свыше
30 — длинными. "*

Г

Глава 5. Правовой статус языка

Глава 5 ПРАВОВОЙ СТАТУС ЯЗЫКА

В понятии правового статуса языка (так же как и в понятии словесно-символической формы права) отражены объективно существующие связи между языком и правом. Однако в данном случае речь идет об иной их направленности, о противоположном векторе взаимодействий: не язык превращается в форму, материю права, а правовые формы опосре­дуют общественно значимые ситуации употребления языка, регламентируют наиболее важные области речевой практики.

Языковые отношения занимают особое место в си­стеме социальных связей, подлежащих правовому ре­гулированию. Они реализуются во всех без исключе­ния сферах жизнедеятельности человека, использую­щего слово в качестве универсального средства получения, сохранения и передачи знаний о природе и обществе. Многосторонние и разнообразные языко­вые контакты между индивидами и целыми соци­альными группами неизбежно возникают в процессах осуществления правоспособности физических и юри­дических лиц, государства и его органов, а также субъектов межгосударственных отношений. Владение языком создает предпосылки для наиболее полного развития человеческой личности и для реализации ес­тественного права человека на участие в решении про­блем устройства и управления тем обществом, членом которого он является.

В Декларации о языках народов России от 25 ок­тября 1991 г. провозглашено право каждого человека на свободный выбор языка обучения, общения, вос­питания и интеллектуального творчества; указано на равные возможности для сохранения, изучения и раз­вития всех языков народов России, на равную соци-

альную, экономическую и юридическую защиту госу­дарством всех языков народов России, на особую за­боту и внимание государства к языкам малочислен­ных народов, а также народов, не имеющих своих национально-государственных и национально-террито­риальных образований, на желательность овладения языками межнационального общения и другими язы­ками народов России, проживающих на одной терри­тории. Граждане России призваны способствовать вос­питанию уважительного и бережного отношения к языкам всех народов нашей Родины, всемерно разви­вать культуру языкового общения, оберегать чистоту родной речи. «Высокое предназначение языка в исто­рических судьбах каждого народа, — говорится в Дек­ларации, — определяет его как неповторимое явление общечеловеческой культуры»¹.

Эти положения нашли закрепление в ч. 2 ст. 26 Кон­ституции РФ, где говорится, что «каждый имеет право на пользование родным языком, на свободный выбор языка общения, воспитания, обучения и творчества».

Кроме того, в Конституции РФ (ст. 68) официаль­но закреплен политико-правовой статус русского язы­ка в качестве государственного языка Российской Фе­дерации на всей ее территории. В 10 из 20 республик в составе Российской Федерации в качестве государ­ственных признаются языки титульных наций и рус­ский язык. Эти положения подчеркивают не только государствообразующую роль русской нации, но и по­литико-правовую значимость современных языковых отношений, которые составляют естественную перво­основу социальных контактов и информационных процессов и в таком своем качестве образуют особую область весьма специфических интересов как в госу­дарственно-политической и экономической сфере, так и в формировании и функционировании гражданско­го общества нового типа.

Понятие государственного языка определенным об­разом соотносится с понятием официального языка, который решениями органов государственной власти или международными организациями признается обя-

¹ Ведомости РСФСР. 1991. № 50. Ст. 1741.

■■'•■' ■-■-■■ ■ ■.;-. '■■■Г--.: '■■■... ■■=: •■■"■/ "■/;''Т*А-?р^:-! ■:.'■-.■ ■■ '• ■ •■

Язык и право

Глава 5. Правовой статус языка

зательным средством внутригосударственного и меж­государственного общения в публичных сферах¹. Под государственным языком понимается определяемый Конституцией РФ, конституциями республик в соста­ве Российской Федерации или иными законодательны­ми актами язык той или иной нации, которому офици­ально придается правовой статус обязательного сред­ства общения в определенных сферах языкового общения. В Российской Федерации это литературная форма речи русской нации — русский язык, в силу ис­торико-культурных традиций приемлемый многонаци­ональным народом России и применяемый в соответ­ствии с Конституцией Российской Федерации, феде­ральными конституционными и иными законами, другими нормативными правовыми актами на всей тер­ритории страны в качестве средства общения при осу­ществлении полномочий законодательной, исполни­тельной и судебной власти, в деятельности соответству­ющих органов государственной власти субъектов РФ и органов местного самоуправления, а также в иных оп­ределяемых в законодательном порядке сферах.

В республиках в составе Российской Федерации го­сударственный язык — это государственный язык Российской Федерации, а также литературная форма речи титульной нации либо нескольких наций — на­циональные языки, применяемые в соответствии с республиканскими конституциями и иными законо­дательными актами наряду с русским языком на тер­ритории республик в качестве средства общения при осуществлении республиканских полномочий государ­ственной власти, в деятельности органов местного са­моуправления и в сферах собственного правового регу­лирования.

Конституционно-правовой статус субъектов РФ предполагает использование на их территориях так­же иных языков с учетом интересов местного населе-

¹ См.: Устав Организации Объединенных Наций от 26 июня 1945 г. // Международное право в документах. М., 1982. С. 196—227; Европейская хартия региональных языков и язы­ков меньшинств от 5 ноября 1992 г. // Панорама-форум. 1996. № 4. С. 122, 123.

ния, не составляющего нацию, что в принципе соот­ветствует международно-правовым стандартам в обла­сти регулирования языковых отношений. Так, в п. 3 ст. 9 Европейской хартии региональных языков и языков меньшинств от 5 ноября 1992 г. говорится, что Стороны обязуются сделать доступными на региональ­ных языках или языках меньшинств наиболее важ­ные законодательные акты государства; п. «в» ч. 2 ст. 10 предусматривает публикацию региональными органами власти официальных документов равным образом и на региональных языках или языках мень­шинств¹. В соответствии с российским законодатель­ством, региональные языки используются наряду с го­сударственными в официальных сферах, но практичес­ки не имеют широкого применения вследствие малочисленности говорящих, а иногда и отсутствия письменности — например, эвенкийский, эвенский, юкагирский и чукотский в Республике Саха (Якутия).

Основные сферы употребления государственного и иных языков в России определены в Законе РСФСР от 25 октября 1991 г. № 1807-1 «О языках народов Российской Федерации» (с изм. от 24 июля 1998 г.)². Закон о языках, федеральные конституционные зако­ны, федеральные законы, другие нормативные право­вые акты, содержащие предписания относительно ис­пользования русского языка в качестве государствен­ного, характеризуются неоднозначным подходом³.

Во-первых, федеральными конституционными за­конами, федеральными законами, иными норматив­ными правовыми актами определены сферы офици­ального языкового общения, где устанавливается обя­зательное использование в качестве государственного только русского языка: работа высших федеральных органов законодательной власти; работа федеральных органов исполнительной власти; официальная пе-

¹ Панорама-форум. 1996. № 4. С. 122, 123.

² Далее — Закон о языках.

³ См.: Губаева Т. В., Малков В. П. Словесность в юриспру­
денции как учебная дисциплина // Государство и право. 1996.
№ 12. С. 108—116.

Язык и право

Глава 5. Правовой статус языка

реписка и иные формы официальных взаимоотноше­ний между государственными органами; судопроиз­водство и делопроизводство в Конституционном Суде РФ, Верховном Суде РФ, Высшем Арбитражном Суде РФ; Вооруженные Силы РФ; отношения Российской Федерации с зарубежными странами и международ­ными организациями.

Так, согласно ч. 3 ст. 13 Федерального закона от 31 мая 1996 г. № 61-ФЗ «Об обороне», руководство и управление Вооруженными Силами РФ, обучение лич­ного состава Вооруженных Сил РФ осуществляются на государственном языке Российской Федерации¹. В соответствии со ст. 39 Федерального закона от 17 июля 1999 г. № 176-ФЗ «О почтовой связи» на всей территории Российской Федерации в организациях почтовой связи служебное делопроизводство осуществ­ляется на русском языке как государственном языке Российской Федерации².

Представляется, что в многонациональном федера­тивном государстве в целях обеспечения эффективного функционирования федеральных государственных ин­ститутов, безусловно, необходимо определить сферы обязательного использования русского языка в каче­стве государственного. В определенной мере это огра­ничивает права граждан на свободу языкового выбора, как бы принуждая к использованию исключительно русского языка в указанных сферах. В то же время это жизненно необходимо для нужд управления страной, для создания единого информационного пространства в федеративном государстве с многоязычным населе­нием. Поскольку использование русского языка в не­которых официальных сферах связано с ограничени­ями языковых прав граждан, постольку государству необходимо проявить особую осторожность при опре­делении таких сфер, по возможности ограничивая их случаями крайней необходимости.

Во-вторых, законодатель определяет сферы офици­ального языкового общения, где устанавливается обя­зательное использование одновременно государствен-

¹ СЗ РФ. 1996. № 23. Ст. 2750.

² СЗ РФ. 1999. № 29. Ст. 3697.

Г

Quot;V

ного языка Российской Федерации и государственных языков субъектов РФ — например, в официальном де­лопроизводстве государственных органов республик в составе Российской Федерации, при опубликовании законов и других нормативных правовых актов рес­публик в составе Российской Федерации.

Далее, законодатель определяет сферы официально­го языкового общения, где устанавливается возмож­ность использования наряду с государственным язы­ком Российской Федерации и государственными язы­ками субъектов РФ также иных языков народов Российской Федерации.

Наконец, федеральным и региональным законода­тельством определяются сферы, где наряду с государ­ственными языками Российской Федерации и субъек­тов РФ допускается использовать язык других народов в качестве официального. Это язык проведения выбо­ров в законодательные органы Российской Федерации, Президента РФ, референдумов; использование языков в работе государственных органов, организаций, пред­приятий и учреждений; язык судопроизводства и де­лопроизводства в правоохранительных органах респуб­лик в составе Российской Федерации; язык географи­ческих наименований и надписей, топографических обозначений и дорожных указателей; язык отношений Российской Федерации с республиками в составе Рос­сийской Федерации; язык обучения; язык в коммерчес­кой деятельности.

Так, согласно ч. 5 ст. 12 УИК РФ, осужденные — граждане РФ дают объяснения, ведут переписку, а так­же обращаются с указанными в ч. 4 настоящей статьи предложениями, заявлениями и жалобами на государ­ственном языке Российской Федерации либо по их же­ланию на государственном языке субъекта РФ по мес­ту отбывания наказания. Осужденные — иностранные граждане и лица без гражданства вправе давать объяс­нения и вести переписку, а также обращаться с указан­ными в ч. 4 настоящей статьи предложениями, заявле­ниями и жалобами на родном языке или на любом дру­гом языке, которым они владеют, а в необходимых случаях пользоваться услугами переводчика. Ответы

Язык и право

Глава 5. Правовой статус языка

осужденным даются на языке обращения. При отсут­ствии возможности дать ответ на языке обращения он дается на государственном языке Российской Федера­ции с переводом ответа на язык обращения, обеспечи­ваемым учреждением или органом, исполняющим на­казания¹.

В целом институт государственного языка Российс­кой Федерации способствует реализации принципа фе­дерализма в языковой сфере и в таком своем качестве может рассматриваться как юридически закрепленный результат социального компромисса, который вырабо­тан в ходе развития многонационального государства с учетом этнического состава и интересов населения в целях наиболее эффективной организации и осуществ­ления публично-политической власти, а также защиты прав национальных меньшинств.

Известно, что еще в дооктябрьской России были предприняты попытки нормативно-правового регули­рования этноязыковых отношений. Так, Финляндия, бывшая до 1809 г. шведской провинцией, впервые в своей истории приобрела государственность как наци­ональный регион Российской империи. В 1863 г. на территории этой страны финский язык был объявлен официальным языком, что подтверждало известную автономию и довольно широкие права Великого княже­ства Финляндского в составе юридически единой, но полиэтничной Российской империи. А после судебной реформы 1864 г., внедрившей в практику России циви­лизованные принципы судопроизводства, для судей был введен ценз грамотности. Судопроизводство стало гласным, и в волостных судах национальных окраин Российской империи стал применяться язык боль­шинства населения данной местности. Характеризуя «государственный интерес к язычным вопросам», В. Д. Спасович писал, что это было «делом прихоти, временного, более или менее любовного, отношения законодателя к иноплеменникам, из коих одни ему кажутся легковесными, потому что азиаты, хотя есть между ними принадлежащие к почтенным по древно­сти культурам, у других он отнимает их язык за их

¹ СЗ РФ. 1997. № 2. Ст. 198.

строптивость и политические вины, третьих он жалу­ет за лояльную верность»¹.

В многонациональной Российской Советской Рес­публике, провозглашенной в границах дореволюцион­ной России, было декларировано право наций на само­определение. Устанавливая гарантии его реализации, Конституция РСФСР 1918г. в ст. 22 закрепила право национальных меньшинств на обучение в школе на родном языке. В целом в законодательстве РСФСР 1918—1937 гг. насчитывается 17 нормативных право­вых актов, регламентирующих использование родного языка наряду с русским языком в школе, в судопроиз­водстве, на съездах, в ходе избирательной кампании, в сфере управления и в общественной жизни на террито­риях компактного проживания национальных мень­шинств. Например, немецкий, русский и украинский языки были объявлены равноправными в Автономной Советской Социалистической Республике Немцев По­волжья, а в Горской Советской Социалистической Рес­публике статус официальных получили чеченский, ин­гушский, осетинский, кабардинский, балкарский и карачаевский языки. В ст. 41 Положения о кочевых Советах в национальных округах и районах Северных окраин РСФСР от 20 августа 1933 г. было указано, что кочевой Совет ведет свою работу на родном языке насе­ления, причем у народов, имеющих свою письмен­ность, делопроизводство ведется преимущественно на этом языке².

В то же время в СССР проводилась достаточно же­сткая и последовательная политика выравнивания всех наций и народностей на основе «братского союза рабочих и крестьян». Федеративные отношения рас­сматривались как переход к «полному единству тру­дящихся разных наций», и под этим лозунгом зачас­тую осуществлялась искусственная этноязыковая ас­симиляция. Знание русского языка фактически было обязательным, тогда как остальные языки, и прежде

- • Спасович В. Д. О языке в области судопроизводства // Соч. В 10 т. 2-е изд. СПб., 1913. Т. 3. С. 309, 310.

² См.: Конституции и конституционные акты РСФСР. М., 1978. С. 98, 123, 199.

Язык и право

всего в автономных республиках, вытеснялись на пе­риферию общественной речевой практики, что не мог­ло не повлиять отрицательно на их развитие.

Со всей очевидностью негативные последствия это­го проявились лишь тогда, когда республики в составе Российской Федерации в своих конституциях и зако­нах о языках провозгласили государственными языки титульных наций и русский язык. Соответствующие правовые нормы оказались во многом декларативны­ми, ибо функции государственного языка предполага­ют наличие достаточно высокой степени собственно лингвистического развития языковых средств. Это дол­жен быть язык литературно нормированный, со слож­ными терминосистемами различных отраслей знания, с устойчивой и универсальной смысловой структурой, позволяющей широко использовать данный язык в ка­честве общепризнанного средства общения во всех сфе­рах деятельности государственно оформленного кол­лектива. Формально-правовое признание равенства языков не совсем адекватно отражает реальную рече­вую практику в настоящее время.

То обстоятельство, что законодатель советского вре­мени вплоть до недавнего периода не вводил понятие государственного языка, объясняется, скорее всего, от­рицательным отношением В. И. Ленина, рассматривав­шего категорию «государственный» исключительно в принудительном смысле, в том числе и по отношению к языку, который все будут изучать «из-под палки». Ленин считал, что те, кто по условиям своей жизни и работы нуждаются в знании русского языка, научатся ему и без палки¹.

Ошибочность этого взгляда доказана зарубежным опытом регулирования этноязыковых отношений. В 10 из 33 стран Европы, не считая бывших союзных республик, статус государственного имеют два, а то и три языка. Например, датский и фарерский в Дании, ирландский и английский в Ирландии, французский, немецкий и голландский в Бельгии; немецкий, фран­цузский и итальянский в Швейцарии. Государствен-

¹ См.: Ленин В. И. Нужен ли обязательный государствен­ный язык? // Поли. собр. соч. Т. 24. С. 293—295.

М

Глава 5. Правовой статус языка

ные языки обязательно изучаются в школе, на них ве­дется работа в правительственных учреждениях и пуб­ликуются все официальные документы, выходят га­зеты, журналы, издаются книги. Что же касается об­щения в деловых кругах, то в некоторых случаях предпочтение отдается местным языкам. Например, в Люксембурге, где статус государственных имеют фран­цузский и немецкий языки, весьма широко употребля­ется люксембургский язык, развившийся на основе нижненемецких диалектов и французских заимствова­ний. Поскольку сфера использования люксембургско­го языка постепенно расширяется, можно предполо­жить, что в скором будущем этот язык также получит статус государственного.

Согласно Конституции Италии 5 из 20 областей этой страны наделены особыми формами и условиями авто­номии, в том числе и языковой. Так, в области Тренти-но-Альто-Адидже три официальных языка (итальянс­кий, немецкий и ладинский). А в соответствии со ст. 3 Конституции Испании, кастильский является офици­альным языком Испанского государства. Все испанцы обязаны знать его и имеют право пользоваться им. Ос­тальные языки, на которых говорят в Испании, также являются официальными в региональных автономных объединениях в соответствии с их статутами. Богатство различных лингвистических особенностей в Испании является культурным наследием и пользуется особым уважением и защитой. В самой многонациональной стране мира — Индии — наряду с государственным языком хинди в качестве официальных используются 15 местных языков. Английский же как язык бывших колонизаторов в настоящее время не имеет государ­ственной поддержки, однако его функциональный по­тенциал и сила традиций настолько велики, что во мно­гих публичных сферах английский преобладает и пото­му признается государственным языком временно — очевидно, до того периода, когда достаточное развитие получат местные языки штатов.

Эти и другие подобные примеры убеждают в том, что факт установления правового статуса какого-либо национального языка в качестве государственного ни

Язык и право

в коем случае не означает принудительности. Законо­датель лишь фиксирует то обстоятельство, что гово­рящая на данном языке нация играет роль государ-ствообразующей как более влиятельная в экономичес­ком, политическом и социокультурном отношении. Соответственно и владение языком этой нации созда­ет необходимую предпосылку для интеграции в обще­государственный коллектив. Опосредуя взаимодей­ствие людей во всех без исключения значимых обла­стях экономической, политической и культурной жизни общества, государственный язык становится доминирующим, т. е. наиболее четко фиксируется в индивидуальном языковом сознании, если даже и не является родным для некоторой части населения. С психологической точки зрения это совместимо с об­щепризнанными правовыми стандартами: каждый че­ловек, не нарушая прав и свобод других лиц, может свободно ассимилироваться в инонациональной среде, которая стала для него родной, близкой по языку и всему жизненному укладу.

Итак, государственный язык есть важнейшее усло­вие эффективности функционирования государства. Правовой статус государственного языка Российской Федерации может быть охарактеризован как совокуп­ность правовых положений, предусмотренных Консти­туцией РФ, федеральными конституционными закона­ми, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами, в которых определяется порядок и сферы официального использования русского языка.

Заключение

Проблема язык и право может в полной мере счи­таться вечной. Ее разработку начинали еще древнегре­ческие философы и юристы Древнего Рима, впервые об­ратившие внимание на то, что слова закона не тожде­ственны его «силе и власти» (vim ас potestatem) — содержанию, значению и смыслу. Каждая последую­щая эпоха в развитии юриспруденции знаменовала со­бой и новые подходы к изучению словесной формы права, что было связано с определенным пониманием языковых фактов, с восприятием языка, на котором законодатель выражает правовую норму, а правопри­менитель дает юридическую оценку всем обстоятель­ствам конкретного спора о праве.

В современных условиях особенно важно помнить, что профессиональное юридическое сообщество при­надлежит к так называемой символьной элите, кото­рая обладает практически неограниченными возмож­ностями духовного управления обществом. В ходе сво­ей публичной деятельности по защите права юристы постоянно используют устное и письменное слово, причем в ситуациях, которые всегда привлекают по­вышенное внимание. Тем самым открываются перс­пективы формировать не только общественное и ин­дивидуальное правосознание, но и мировоззрение в целом, воздействовать на систему знаний, взглядов, убеждений и ценностей. Слабое развитие профессио­нально необходимых языковых навыков, неумение юриста абстрактно мыслить и адекватно выражать мысль всегда может обернуться — и нередко обора­чивается — ущемлением прав и законных интересов граждан. В любой сфере юрисдикции это приводит к крайне нежелательным, негативным последствиям,

Заключение

которые отрицательно влияют как на судьбу отдель- ', ного человека, так и на правосознание и правовую культуру общества в целом.

Хотелось бы выразить надежду, что сведения о язы­ке права, представленные в этой книге, помогут юри­стам углубить представление о своеобразии юридичес­кой материи, выработать и развить профессиональные навыки использования слова в правовой сфере, что бу­дет способствовать улучшению лингвистического ка­чества нормотворческих и правоприменительных ак­тов.

Содержание

Введение........................................................................... 1

Глава 1. Символическая форма права................. 3

Глава 2. Мышление и язык юристов....... 14

Глава 3. Словесные технологии

в правотворчестве.............................................. 28

§ 1. Понятие словесных технологий

в правотворческом процессе........................ 28

§ 2. Языковые черты норм права и общие
принципы словесной организации
нормативных высказываний.............. 33

§ 3. Техника словесного обозначения

специальных юридических понятий... 49

§ 4. Использование синонимов

и многозначных слов в нормативном
правовом тексте.......................................... 60

§ 5. Словесная техника нормативных

дефиниций...................................................... 68

§ 6. Основные приемы, обеспечивающие
правильное смысловое восприятие
нормативных высказываний.............. 72

Глава 4. Словесные технологии в сфере

осуществления правосудия....................................... 76

§ 1. Судопроизводство и его язык.................... 76

§ 2. Техника ведения диалога

в состязательном процессе........................... 89

§ 3. Техника составления судебных

решений................................................................... 125

Глава 5. Правовой статус языка........................... 144

Заключение............................................................ 155