Небрежность

Небрежность питается нашей «забывчивостью», которая на самом деле вовсе не забывчивость, а просто нежелание помнить о скучном, неприятном, трудном – в общем, о том, чего нам не хочется делать. Поэтому мы не помним, поэтому часто повторяем рефреном: «Я забыл», что означает «Я не хотел об этом помнить».

Небрежность питается нашими отсрочками: «У меня еще много времени, хотя его не хватает для…», «Я сделаю это завтра, а впрочем, посмотрим – возможно, возникнет что-то более срочное, ведь спешить некуда…» Эти промедления равнозначны забывчивости, разница лишь в том, что в данном случае мы не вытесняем свои обязательства на задний план, в подсознание, а отодвигаем их во времени. Так же работает и любимая отговорка перфекционистов: «Я пока отложу это дело, потому что хочу лучше его выполнить». Если не учиться делать что-то – а это возможно только на практике, – то не имеет значения, сколько времени будет в твоем распоряжении.

Небрежность питается делами, сделанными наполовину, формально, лишь бы создать видимость.

Небрежность проистекает из наших неправильных представлений о времени и из неспособности им распоряжаться. Мы считаем, что можем сделать многое за короткое время, тогда как на самом деле для выполнения того, что мы обязаны сделать, нужно не много и не мало времени, а ровно столько, сколько необходимо с учетом наших возможностей. Каждый должен научиться правильно себя оценивать в этом смысле.

Лень

Как правило, под ленью мы понимаем медлительность в выполнении дел или их отсрочку.

То есть лень связана с откладыванием – когда все оставляется на потом.

А также с медлительностью – когда чрезмерно затягивается исполнение того, что должно быть сделано срочно.

Это легко понять на примере движений тела: если они ленивы, мы слишком медленно включаемся в дела, и нам требуется слишком много времени, чтобы добраться до цели, которая поэтому отодвигается все дальше и дальше.

Но лень распространяется и на другие планы персоны, проявляясь точно так же в жизни эмоциональной и интеллектуальной.

Нельзя сказать, что она парализует чувства и мысли. Но ленивый думает лишь о том и чувствует лишь то, что удобно и приятно, что не требует ни усилий, ни постоянства.

Психологический комфорт является определяющим элементом такой формы лени – он заставляет избегать любого волнения.

Очевидно, что из огромного спектра эмоций и чувств не все бывают приятными. Например, чтобы прийти к пониманию подлинной любви, нужно понять тысячи форм ее противоположности – того, что любовью не является, и благодаря сравнению эта «не-любовь» становится точкой отсчета. Нужно пройти через опыт, который может показаться неприятным, но он необходим для понимания своего внутреннего мира и внутреннего мира всех тех, рядом с кем мы живем.

Что делает ленивый? Он знает, что в его жизни есть разные эмоциональные ситуации, которые следовало бы решить, но предпочитает не видеть их, словно на его внутренние глаза наложена повязка, и проблемы как бы исчезают. Он решительно – в этом он не ленив – следует правилу «с глаз долой – из сердца вон».

Он рассчитывает, что время возьмет на себя труд разогнать тучи на его эмоциональном небосклоне, и потом все как-нибудь наладится. А когда уже ничего нельзя поделать и приходится сталкиваться с неприятной ситуацией, раздражается и нападает на тех, кто осмеливается указать ему на то, что он отказывается принимать. И раздражение становится как бы оправданием его нерешительности.

В глазах окружающих лентяй выглядит тихим и спокойным человеком, но его спокойствие не является результатом внутренней зрелости, а говорит о неспособности справиться с естественными жизненными трудностями.

Нечто подобное происходит и с его мышлением. Ему нравится, когда мысли беспорядочно блуждают, когда они приятные и несложные. Он любой ценой избегает тем, требующих детального анализа, а еще больше – действий, вытекающих из этого анализа.

Читает он обычно редко и, как правило, поверхностные вещи; он перескакивает с одного на другое – скорее в поисках нового, чем глубокого.

Его разговоры бессвязны и непоследовательны, потому что он мало слушает и много говорит, переходя от одной темы к другой и ни одну не заканчивая. Он любит длинно и туманно разглагольствовать.

Для лентяя комфорт становится образом жизни.

Но в глубине души он знает, что живет словно в пузыре, который в любой момент может лопнуть. Поэтому он избегает всего, что имеет отношение к внутренней жизни. Пребывание в одиночестве становится для него мучением, потому что тогда ему приходится впускать в себя именно то, чего он хотел бы избежать.

Если для него и существуют духовные, этические или эстетические идеалы, то он считает их просто украшением души. Он восхищается ими, они ему нравятся, но он не способен примерять их к своей жизни, поскольку это поколебало бы его непробиваемое спокойствие. Пришлось бы познакомиться с положительными и отрицательными сторонами своей личности, меняться, сражаться с трудностями. А поскольку все это требует больших усилий, он снова выбирает комфорт и остается таким, как был, утверждая, что не в силах меняться.

Лентяй, однако, не осмелится признаться, что у него есть скрытый страх: он боится времени и боится еще многого, чего никогда не сделает. И потому обвиняет судьбу за свои неудачи и отсутствие возможностей. Он предпочитает плакать и чувствовать себя неудачником, вместо того чтобы пошевелить хотя бы одним мускулом, физическим или психическим.

Средство против лени – внимание. Средство против медлительности – ценить каждую минуту.

Рутина

Рутина имеет свои привлекательные стороны, но это лишь маски, которые нужно отбросить.

Она предлагает удобство, хотя это повторяющееся удобство – прямой путь к застою.

Она склоняет к замкнутости и одиночеству, чтобы никто не мог нарушить установленный ритм.

Она не приемлет ничего нового и потому противостоит любой форме роста.

Она не учит нас ничему новому, хотя вначале нам кажется, что дела идут все лучше и лучше. Но привычка лишает изначальной силы даже самые лучшие поступки.

Она приводит к негативным привычкам, которые быстро дают о себе знать, какими бы безобидными они нам ни казались.

Она порождает эгоизм, свойственный тому, кто не хочет уделять внимание другим, дабы сохранить собственное спокойствие.