Орияны, борусы, сло(а)вяне

Знаем уже, что месопотамский Шумер возник из приднепровской Аратты. А вдоль пути, что связывал их, с середины IV тыс. до н. э. начала формироваться арийская общность племен. Эта картина выяснена археологами В. Н. Даниленко, В. А. Сафроновым и Н. А. Николаевой, Ю. А. Шиловым и др., а затем подтверждена шумерологом А. Г. Кифишиным (Древнее святилище Каменная Могила. Опыт дешифровки протошумерского архива ХІІ-ІІІ тысячелетий до н. э. - М.-К., 2001). Антропологи, зоологи и ботаники должны углубить выводы Г. Кларка и С. Пиггота (Праисторические общества. - Лондон, 1965), которые пришли к выводу о колонизации Среднего и Ближнего Востока в указаное время выходцами с территории меж Карпатами и Кавказом. "Когда мы обращаемся теперь к важнейшим областям раннего земледелия, то находим существование больших связей с Трипольем (Украиной), нежели с Древним Востоком", - не говоря уж о происхождении оттуда же одомашненных коней и крупного рогатого скота, а также повозок и колесниц.
Наиболее выразительным свидетельством очерченных выше процессов являются словари, составленные Л. А. Ведделлом, Л. Силенко (МАГА ВІРА), И. Стойко:

(арат.) шумер. арий. (санскрит) слав. (украин.)
аг - агни - огонь
абба - бап, тата - папа, отец (батько)
ама, нана - амба, матар - мат(ер)ь, няня
ара - ара - рало
асса - ашва - конь, лошадь
баби - бгу - быть
бад - бад - беда
бал - вал - вал
бар 1 - вара - ворота
бар 2 - братр - брат
бара - вера - вера
барти - бгарати - боярин(я)
би - бис - бить(ся)
бид - вид, вед - вид(еть)
бул - бгал - боль
гари - ария - красивый (гарный)
дара - дару - дорогой
дас - даса - дашь (дасы)
дим - дгама - дом (дим)
димма - тама - темно; дым
дуг - диш - дума
дур - дрона - дурь
эги, ихи - их, ити - идти
лил - лел - любовь; Лель
пад - питу - пир, пища, обед
пур - проги - прав(ый)
пи - па - пить
хшати - кшатрий - атаман кошовый

Вполне очевидно, что только из Аратты-"Триполья" могла выйти общность земледельческих терминологий Шумера и Украины. Так, числа тузинь (12), копа (60), ган (120) отвечают распространенным до недавнего времени 'дюжина', 'копица' (из 60 снопов зерновых), 'гон' (60 либо 120 сажень); мера длины гин и саг происходят от 'согнутой' руки (то есть 'локтя') и 'достижения' (укр. 'сягання') 'саженя' разведенными руками; серебряный слиточек мина означал поначалу 'мену' ('менять'), а затем стал еще и греческой 'монетой'…
Дальше остановимся на дополнительных сведениях о проникновении древнейших славян в Шумер, Египет и др. А здесь сосредоточимся на их походе в Бгарату (Индию).
Будучи в Индии, С. И. Наливайко и Ю. А. Шилов показали археологам государственного Департамента культуры и науки изображения строений, городов, керамики и статуэток "трипольской археологической культуры", то есть Аратты. Первейшим впечатлением индийских специалистов было: "Мохенджо-даро!".
Да, есть такое местечко в Пенджабе. Его именем названы археологические памятники древнейшей цивилизации Бгараты V-III тыс. до н. э. Наверное, то была упоминаемая "Махабгаратой" Аратта - вторая или третья (после украинской да иранской). Она могла возникнуть вследствие послепотопных миграций из Поднепровья в Месопотамию ('Междуречье' Евфрата и Тигра), а оттуда - в 'П'ятиречье'-Пенджаб. При этом не обязательно было переселяться народам - достаточно было попасть в иноземное окружение клану странствующих жрецов. Такие нам уж знакомы: начиная с экспедиции 6200+97 г. до н. э. между Чатал-Гуюком и Каменной Могилой, потом между Араттой и Шумером, меж святилищами-обсерваториями от Днепра до Алтая и Британии, а еще позже - меж Гипербореей и Делосом.
"Велесова книга" донесла известия о походе части ориян и борусов в Пендеб-Пенджаб. Поход (где-то в середине ІІ тыс. до н. э.) организовали арии под знаменем божественного героя Индры, который "дитям пришёл из земли ариев до края Ин(д)ского" (31). К тому времени цивилизация Мохенджо-даро уже не менее пятисот лет лежала в руинах.
Не прижившись на новой родине, некоторые из ориян и борусов решили объединиться да вернуться назад. Вече ариев (Глс Аріув) не возражало. Союзники нарекли себя сла(о)вянами: славными, словославлящими Богов. Возвращение возглавил Орий-отец да три его сына (31, 38а, др.):

И там приказал отец Глас Ариев
трем сынам своим поделиться на три рода
да идти на юг и на запад солнца.
А то были Кий, Щек и Хорив.
И сделали так, и пошли три рода,
И сели все на землю свою. (…)
Земля наша простерлась от солнца до солнца Сварожия.

Легко договорились с давними родичами, которые не ходили в Индию, оставались наместе. Те предоставили возвращенцам место "во граде Индикиеве, который названо Киев. И в нём стали селиться."
Однако долго вместе не ужились. "Отошли Хорев и Щек от иных и переселились в Карпатские горы [где существовала уже Русь потомков Богомира], и там иные города основали" (36б). Затем "Хорват брал своих воев" и стал родоначальником отдельного племен (7з, 36а). Щек же закрепился в Карпатах, где "иная часть Щехова осталась с русами, и так на той земле сотворили с ними Руськолань", отличную от возглавленной Кием на Правобережье Днепра (5а, 7з). А Орий основал город-полис Гол(ы)унь (35а). Его руины находятся на Левобережьи, в верховьях Ворсклы. Вот так и разошлись древнейшие сло(а)вяне. Славяне уже не только этнически (сформировавшиеся, как многократно отмечалось, еще в 2300-1700 годах до н. э.), но уже и по названию. Которое начало постепенно распространяться, закрепляться.
Согласно Геродоту (История IV: 108-109), Гелон находился на земле кочевых охотников, рыбаков и собирателей будинов - большого племени; "все они имеют светло-голубые глаза и рыжие волосы. (…) Каждые три года будины справляют празднество в честь Диониса и приходят в вакхическое иступление". Гелоны же (родичи агафирсов да скифов) от них отличаются. Они имеют "святилища эллинских богов со статуями, алтарями и храмовыми зданиями из дерева, сооруженными по эллинскому образцу. (…) Жители Гелона издревле были эллинами. После изгнания из торговых поселений они осели среди будинов. Говорят они частью на скифском языке, а частично на эллинском".
Тут мы имеем свидетельство об остатке индоевропейской общности ориянского типа, который не пошел на Запад вместе с остальными пелазгами (или же возвратился из Трои вместе с греками-эллинами "Арго" либо Одиссея). Может быть, именно от гелонов двигались на Делос вышеупомянутые гипербореянки Опис, Арга и др. В пользу такого предположения свидетельствуют имена Гелона да Скифа, греческих царей Средиземноморья. Во всяком случае, прослеживается немало особенных сходств Трои-Илиона и Гелона ('Солнечных', как и эллины). Так, они связаны специфическими легендами о странствующем Геракле. А главное то, что именно через Гелон, описанный в "Велесовой книге" да "Истории", можно легче всего пояснить известные - но непонятные! - специалистам удивительные совпадения между культурами Украины, Индии, Греции.

2. Киммерийцы и скифы

Влес-книга содержит указания на возвращение из Индии частично ушедших туда ориян-и-борусов (первых славян!) в ІХ-VIII веках до н. э. А приблизительно 700 годом до н. э. большинство исследователей датирует нашествие скифов, которые пришли-де в Северное Причерноморье из-за Волги и изгнали киммерийцев из их отчизны. Из этой сомнительной легенды, изложенной в "Истории" (IV: 11-12) Геродота, Ю. П. Миролюбов и А. И. Асов пытаются сделать вывод о восточной прародине славян. Которых - не только эти два, но немало иных исследователей - пытаются породнить со скифами (с поздней иранской ветвью "индо-иранцев", называвших себя ариями).
Да, с позднейшими скифами, смешанными уже с исконным населением Северного Причерноморья, породнить славян можно; а вот с древнейшими, недавно пришедшими скифами - почти не выходит! Почему? По той причине, которую "Велесова книга" (6е, 6е) означила так: "были кимории также отцы наши", а скифы-'скитальцы' - чужими. Не абсолютно, конечно. Ибо кимории-киммерийцы тоже принадлежали к ариям - да только к индийской, коренной их ветви. О таком волхвы Новгородчины помнили и после крещения Руси: "Посылаю речи Перуна против лжеграмоты. Русы были кимрами и до кимров жили… Вечна Борусь, на костях стоит". Показательно, что выдающийся языковед О. Н. Трубачев (Indoarica в Северном Причерноморье. - М., 1999) и без учёта этих свидетельств пришёл к выводу о родстве индоариев как с киммерийцами, так и со славянами…
Геродот привёл четыре легенды о происхождении скифов. Первые две основаны на мифах и начинаются с пращуров - Таргитая да Геракла. С этими легендами мы уже познакомились. Последние же две - исторические. "Отец истории" и его последователи (почти все учёные и др.) доверяют, в основном, третьей - вышеизложенной. Однако она плохо согласуется с фактами, спекулируя ими в угоду политики греков-колонизаторов той эпохи.
Суть дела в том, что Геродот был другом, единомышленником и, наверное, разведчиком афинского правителя-полководца Перикла. Его эскадра в 437 г. до н. э., через несколько лет после пребывания тут "отца истории", поддержала греческие города-колонии Северного Причерноморья против местных племён. Они были недовольны торговым и проч. грабежом их отчизны, откуда город-государство Афины получали добрую половину своего хлеба. Перикл, по письменным свидетельствам той поры, "показал варварам всю силу и бесстрашие афинян, которые плавают где хотят и подчинили себе весь Понт". А Геродот, друг Перикла, показал - своей политизированной "Историей" - соотечественникам, на какой из местных "варварских" народов следует опираться, чтобы угнетать остальные. Таким народом были в те годы скифы-кочевники. Поэтому именно им "подарил" Геродот этнокультуры сколотов, киммерийцев и прочих славян. Такое самоназвание тогда ещё в достаточной мере не прижилось; среди извечного местного населения господствовало иное: скуфи-'скотичи' (по "Велесовой книге"). Его созвучие со скифами-'скитальцами' (слав. скиты, греч. скютхай) сказалось, конечно, в ошибках чужеземного "отца истории". К тому же, будучи идеологом рабовладельческой Эллады, Геродот плохо (как мы убедились при рассмотрении Пелазгии и Гипербореи) разбирался в доклассовых основах цивилизации. Противостояние скифов-захватчиков местному населению, а затем и персам - новым захватчикам, Геродоту было понятно; как и последующим историкам. А вот то обстоятельство, что имена всех скифских царей оказались почему-то не скифскими, а киммерийскими - открылось О. Н. Трубачеву только недавно… К этому открытию мы ещё возвратимся.
Согласно Влес-книге, возвращенцы из Индии - Орий либо Оседень - основали город-державу Сурож. Теперь он зовется Судак и стоит над Керченским проливом между Черным и Азовским морями. А тогда то были Понт и Меотида, соединенные Боспором Киммерийским. Исследователи (см., например: С. І. Наливайко. Таємниці розкриває санскрит. - К., 2000) нащупали уже некие исторические связи меж упоминавшимися выше горой Меру, С(Ш)умером, киморами (киммерийцами), саувирами, сиверцами. Последние из них - безусловно славяне. В Киевской Руси они населяли, в основном, Черниговщину - но считали своею дедовщиною Тьмуторакань (Таманский полуостров и прилегающие земли). Как страна "людей киммерийских" данная территория впервые упомянута Гомером.
Историкам известно о походе киммерийцев на Ближний Восток задолго до скифов, а также о пребывании их там в 783 - 595 годах до н. э. По Влес-книге (6в и др.), начало похода возглавили Оседень и Орий. Род второго

и Сирию воевал, и Египет.
Но в те давние времена у нас не было единства (…)
потом(у) персы забрали болшую часть русов
и загнали к Набсуру (…)
А иные [потомки рода Оседня?] пошли с отарами
на закат Солнца и там пропали.
Наши же люди пошли на долины Набсурсара,
потом на Сирию да Египет.

Действительно, киммерийцы дважды достигали Египта - в 663 и 605 годах до н. э., - а между этими победами понесли чуствительное поражение на территории Ирана (будущей Персии) от ассирийского войска во главе с Ассурбанипалом.
Его летописи називают киммерийцев умман-манда (от иранской Мидии и её царя Мадия; возможна связь с нижеследующим Тугдаммой и украинским городом Умань); их потомками арабы будут считать славян ("славяне суть мадая", запишет Аль-Масуди). Известно также, что супругою Мадия стала Зарина, царица города-государства Роксанака на север от Мидии (и Кавказа, по Николаю Дамаскому). А имена киммерийских вождей Каштарита и Тугдамма указывают на почитание кшатриев-кошевых и Дагда-Дажбога.
В 625-585 годах до н. э. Мидией правил киммериец Киаксар, представленный Геродотом (І: 73-74, 106; IV: 1) как истребитель вождей скифов. Это, считается, и прекратило их 28-летний поход на Ближний Восток вдогонку за киммерийцами, якобы изгнанными скифами из Северного Причерноморья. Но, как сказано выше, те сами пришли на Восток, - причем примерно за 100-150 лет до первых упоминаний о скифах. А на прародину свою часть киммерийцев вернулась (за 10 лет до смерти Киаксара) потому, что не пожелала мириться с гнётом вавилонского царя Навуходоносора ІІ (604-562 годы до н. э.). Приэтом главный отряд возвращенцев пошёл через земли малоазийских греков-ионийцев; меньший же - через Кавказ.
Именно с этим походом наиболее согласуется четвертая из рассказанных Геродотом (IV: 13) легенд. Она тоже, правда, не избежала искажений… Итак, одноглазые аримаспы выгнали исседонов из их исконной страны на юго-восточном побережьи Каспийского моря; "затем исседоны вытеснили скифов, а киммерийцы, обитавшие у Южного [Красного] моря, под напором скифов покинули свою родину". Важно, что это сообщение принадлежит, по словам "отца истории", поэту-путешественнику Аристею - одному из позднейших "одержимых Аполлоном гиперборейцев", служителей индоевропейской системы святилищ-обсерваторий. Этими же, да только славянскими служителями составлена, наверное, и "Велесова книга".
ІІІ, предыдущую легенду можно согласовать с последней вот как. Возвращаясь в 595 г. до н. э. из двухвекового похода, отряды киммерийцев попытались остановить следующих за ними скифов на границах своей прародины: на Араксе (действительном, а не скрещенном последователями Геродота с Волгой), а также на Тирасе (Днестре). А может и не пытались, ибо давние родичи за два столетия отсутствия позабыли уж их - и не захотели пускать возвращенцев. Как бы там ни было, а местным киммерийцам (и др.) пришлось отбиваться от пришельцев: то ли скифских лишь, а то ли ещё и киммерийских впридачу. Второй вариант близок к геродотовскому мотиву двубоя киммерийских вождей; первый - старых и молодых скифов. Авторы Влес-книги (2а) представляют возвращение с Ближнего Востока помягше:

К южным странам ходили, дабы взять землю нам и детям нашим.
А там греки напали на нас,
ибо мы уселись на их землю [малоазийскую?].
И была сеча великая и много месяцев (…)
и были (затем) отцом Орием [из рода пра-Ория]
в край руский (при)ведены,
потому что всегда там пребывали. (…)
Был народ родичем с кільмерстіі,
из единного кореня встали роды наши.
Кто пришёл позже на рускую землю,
то(т) и селился среди ільмершті,
ибо суть братчики наши и подобны нам,
и в опасности обороняли нас от зла. (…)
А пришёл род злой [скифский?] на нас, напал.
И потому вынуждены были отойти в леса

- где "чернолесская археологическа культура" киммерийско-скифского облика просуществовала аж до славянства позднеантичной эпохи. Ту культуру большинство археологов, вслед за открывшим её А. И. Тереножкиным, считает славянской (а конкретно - сколотской). Об этом уже говорилось.

3. Кияне - индоевропейская династия

Обращает на себя внимание родство легенд о трёх братьях во Влес- книге (завершенной волхвами в 879 г.) и "Повести временных лет" (около 1113 г.) монаха Нестора, а также в сказе Захарихи "Три браты, князья Кий, Щек, Хорив, сестра их Лебыдь и Мораван с Одинац-князем" (Ю. П. Миролюбов. Собр. соч., т. 16. - Мюнхен, 1990). Подобное также записано в "Истории Тарона" VII в. армянским историком Зенобом Глаком (Н. Я. Марр. Книжные легенды об основании Киева на Руси и Куара в Армении. - М., 1922).
Легенды о трёх братьях, сёстрах и др. весьма распространены в нашем трёхмерном мире. Однако лишь у славян они воплотились в учение о Трояне - богов, землю, века. Да и названия Киев и т. п. особенно распространены среди славян; О. Н. Трубачев (Этногенез и культура древнейших славян. - М., 2002) насчитал их в Европе около 60. Однако столицей страны стал лишь древнеруский (ныне украинский) Киев.
Между тем князь Кий во Влес-книге не один. Тут (в отличие от "Истории Тарона" и "Повести") мы имеем дело с династией Киян. Её родство с не менее авторитетной династией Ариев представлено в Книге (4г и др.) как бы бессмертным праотцом-Ором:

От отца Ория происходим,
а тот время от времени рождается среди нас;
ибо повязано сие есть до самой смерти…

Языковеды О. Н. Трубачев (Indoarica в Северном Причерноморье. - М., 1999) да С. И. Наливайко (Таємниці розкриває санскрит. - К., 2000) обнаружили общий корень обеих династий в Дандаке-Дандарике - 'Жезлоносной Арии' - Днепро-Кубанского региона, известной античным авторам аж до IV в. Тот 'жезл', знак священной власти, славяне именовали кий либо палка. Отсюда и многочисленные Кии, Палы, поляне и т. п.
Ограничимся Кия(на)ми. Откуда их значимость, святость и власть?
Рассматривая изображения жезлов-посохов-киев из курганов и Каменной Могилы, древнейшие находим в окружении БОГА-творца Эн-лиля - 'Ветра колыхания', разделившего на Мать-'Землю' Ки да Отца-'Небо' Ан зародыш Вселенной КиАн. От него, наверное, пошёл пелазгийско-греческий титан Кой, а также Кол - Полярная Звезда славян-украинцев.
Связь Коя и т. п. с майданами (святилищами-обсерваториями) мы уже рассмотрели. Там он олицетворял Ось мироздания и воплощался, наверное, в жерди-визиры для календарно-астрономических наблюдений. Отсюда такие или символические жерди-палки-кии могли распространиться не столь как робочие инструменты, сколь как священные атрибуты верховных жрецов. Учитывая системную распространенность в индоевропейском мире майданов жрецов-звездочётов, поймём истоки индоевропейской же правящей династии Киян. Её сосредоточенность в этнокультуре славян вытекает из их отношения к ядру "индоевропейцев", к Аратте.
Древнейшим проявлением династии можно считать название шумерского города-государства Киян.
Город с подобным названием существовал в Египте еще и в античное время. А истоки такой традиции восходят к ХV династии фараонов, основателем которой был Х(К)иян. Он происходил из союза племен гиксосов, завладевшим Египтом в конце XVIII в. до н. э. Обладая конями и едва ли ни древнейшими в мире колесницами, они могли быть выходцами с берегов Гипанисов - Южного Буга и Кубани. Там в то время господствовали носители "ингульской" да "северокавказской" археологических культур - предки которых первыми приручили коня, изобрели повозку, а затем колесницу. Факты для сопоставления, как видим, имеются; есть они и для постановки вопроса об отношении этих носителей к славянским туровцам и ванам-(в)энетам… Применительно к Египту следует вспомнить славянскиий корень берберов. Однако его глубина известна историкам не более как до средины V в. н. э. и связана с западной миграцией - на чём мы уже останавливались.
Приход ариев из Северного Причерноморья (и более восточных областей) в Индию середины ІІ тыс. до н. э. вызвал там, наверное, появление племени или рода кекаев. Их Кайкея - третья, младшая жена отца главного героя эпической поэмы "Рамаяна". От них, быть может, пошли кави или же кеи - 'поэты' и кудесники. Самые знаменитые средь них - один из составителей Ригведы брахман Бгригу да его сын, владыка Ушанас Кавья. От них пошло племя турваш (не родичи ли гиксоского племени турша?), считавшее себя пришедшим в Бгарату-Индию под предводительством Индры. Его магическую палицу-ваджру ламаисты называют кея…
Возвращение славян из Индии через Иран могло привести к родству между ихними Ушанасом Кавьи да Кеем Усаном, основателем хорезмийской династии Кеянидов. Её кеи превратились из 'поэтов' (как в Индии) в 'воинов' - что отобразило смену весомости каст. Был ли Усан преимущественно воином-'русом' (как его родич Рустам) или нет, - неизвестно. А вот внук его Кей Хосров вряд ли случайно именовался подобно странствующим славяно-руским братьям Кию и Хориву. Данное обстоятельство подкреплено хорезмийской легендой об изгнании царем Кеяни части своих подданых куда-то в рыбный край, где они назвались митанами или мюйтенами. Не стояли ли за ними взаимосвязанные меж собою (по О. Н. Трубачеву, С. И. Наливайко и др.) Митанни да Меотида?
Несомненно они встали в 512-514 годах до н. э., в период похода персидского войска царя Дария на Скифию. Объявленная им, быть может, причина - "царь пожелал наказать скифов за вторжение в Мидию" - удовлетворяла Геродота (IV: 1) и его приверженцев. Но с открытием индоевропейской династии Киян такое объяснение представляется теперь чересчур поверхностным. Историческая истина намного существенней.
Чтобы её рассмотреть, вернемся в Мидию времён правления (625-585 годы до н. э.) киммерийца Киаксара - 'Кийак-царя', внука Деиока ('Дия ока'). Типичный представитель Киян! - причем славянского круга. Этой династии пришлось, выходит, в Мидии отбиваться - как от вероломных скифов, так и от нахальных персов во главе с Киром.
Его одноименный внук основал Персидскую державу и, стремясь закрепить её в арийском мире, попытался осуществить династический брак со вдовою Тамирис - царицей восточноприкаспийских саков, близких родичей скифов. Дело закончилось тем, что голова агрессивного жениха оказалась в бурдюке с кровью. А Дарий (549-486 годы до н. э.), следующий великий царь Персии, начал укреплять авторитет державы иным путем.
Дарий накануне похода отменил индоарийские Веды и принял кодифицированную Заратустрой ираноарийскую Авесту. Зороастризм стал государственной религией новой династии Ахеменидов (из персов) - которая низвергла предыдущую, ведическую династию Кеянидов (из хорезмийцев). Низвергла в Персии, но не в индо-иранском, т. е. в общеарийском мире. Деспотическое державотворение требовало решения этой проблемы. И Дарий решил, наверное, рвать корень Киян окончательно. Для этого следовало подчинить причерноморскую Дандарику - 'Жезлоносную Арию', защищенную воинственными скифами.
Форма и поверхностное содержание этого события достаточно описанны "отцом истории" (Геродот. История IV: 1-143) да исследованны поколениями ученых. Суть же только что очерчена нами. С её позиции, глубинное содержание прячется за двумя фактами. Во-первых, это слова из ответа Дарию скифского царя Иданфирса: "Если вы желаете сражаться с нами, то вот у нас есть отеческие могилы. Найдите их и попробуйте разрушить, и тогда узнаете, станем ли мы сражаться за эти могилы или нет". Во-вторых, индоарийская принадлежность имен скифсих царей. Такова, по О. Н. Трубачеву, была у сколотов, киммерийцев, тавров, дандариев. А вот скифам-кочевникам надлежало иметь (как общепризнанно специалистами) ираноарийские имена. Вывод один: последние оказались не при власти, а лишь инструментом исконных, араттских по своему происхождению, владык Северного Причерноморья. Можно полагать, что сосредоточием власти в степях античного времени оставалась 'Жезлоносная' Дандарика. Куда там было Дарию состязаться с её традициями и авторитетом!… и деспот, впрямь, позорно проиграл военную свою авантюру.
Очерченный расклад сил и стремлений разных народов подтверждается отчасти и самим "отцом истории" (IV: 118-119). Когда скифы попросили совет правителей северопричерноморских племен о помощи против персидского нашествия, то их сразу же поддержали только гелоны, будини да савроматы. Цари же агафирсов, невров, андрофагов, меланхленов и тавров отказали скифам в их просьбе:

"Вы без нашей помощи вторглись в землю персов и владели ею, пока Божество допускало это. Теперь это же Божество на их стороне, и персы хотят отплатить вам тем же. Мы же и тогда ничем не обидели этих людей и теперь первыми вовсе не будем враждовать с ними. Если же персы вступят и в нашу страну и нападут на нас, то мы не допустим этого."

На этой же позиции стоят и - конечно же не скифские! - составители Влес-книги (6г). После упоминания о возвращении русов из Вавилонии на свою родину, сказано так:

Персы не гнались за ними, а пришли в края наши
и там услыхали песни наши к Интре и заявили,
что если бы стали (теперь изначально) верить,
то были б с нашими богами,
а до своих богов не понуждали бы.

Однако царь Дарий, лично возглавлявший поход, не разделял настроений своих подданых - "и побил нас через наши разобщённость и усобицы" (8). Так могли полагать гелоны, знаменитый город которых был сожжен персами (IV: 123). А позиция русов-савроматов ('царствующих матерей', как хорошо известно исследователям) ярко представлена в нескольких из "Сказов Захарихи" (Ю. П. Миролюбов. Собр. соч., т. 16. - Мюнхен, 1990). Черное дело Дария вполне резонно связано тут с и вовсе неудачным делом Кира, его предшественника. Подтверждаются и другие из вышеочерченных положений, которые лишь в последние годы - с выходом означенных монографий О. Н. Трубачева, С. И. Наливайко, Ю. А. Шилова - начинает раскрывать наука. В "Сказе про царя Оставра", к примеру, говорится такое:

У него были люди Русские, в степу скотину гоняли…
Коли пошлет кого царь Оставр, день и ночь скачет,
коли ж в степу у костра сядет, песнь поет,
про дела старыя, древния, про царей, про богатырей,
и не даром Царь ему кухоль вина грецького даеть,
и не даром кухоль серебряный в придачу,
бо знает певец про все, что знать должно,
и что младшим передать должно - знает…
"Ой, гэй, наш Царь Оставра, великий, могучий!
Славен ты, да твоя прапрабаба, Царица Сиромахова
еще славней и еще могутнее от тебе!
Она-ж Дуря-царя побила в степу, погнала,
а Киряку-царя, русскую кровь лившего,
напоила горячей кровью навеки!.."
Пришли Комыри, говорят, и Русы все понимают:
"Нам треба степу! Пришли мы землю брать степную."
Тут царь Оставр сказал: "А тут я живу,
Царь Руський, и тут уже леса идут, степу нет." (…)
И так долго-предолго Комыри были над нами,
а были они нашей веры и нашего языка,
только с далекого края пришли на Русь…

А в сказе про "Наход царя ойранского Кыряки" завоевательские цели Кира (на самом же деле Дария, как мы теперь знаем) и ответ на них представлено так:

Шел он поперве на Русь,
хотел всех Щуров и Пращуров наших бити,
Руське имя на Земле нашей истребыти,
Землю Дедовщинскую забирати,
а самому в ней Ойранщину заводяти…
И была над Пращурами нашими царица,
И звали ее Царица Сиромахова…
А и что в ночи на полдень горит?
А что за вершники там поскачуть?
А то - Сам Бог-отец со всеми Ратниками,
якови за Русь живота дали,
по степи летить, огня в траву даеть…

Невзирая на грандиозность размаха, нашествие персов составило лишь кратковременную попытку чужеземцев разрушить устои причерноморских дандаков-палов-киян. Несмотря на свою разноэтничность (производную, однако, от общего ориянского корня!) и напряженность отношений, эти хранители устоев извечной цивилизации так или иначе ладили между собой. Особенно же в вопросах противостояния многовековому давлению со стороны эллинов - греков - византийцев, которые последовательно отходили от аратто-ориянской традиции общинной государственности-цивилизации и упорно внедряли классовую: рабовладельческую, а затем и феодальную.
Дальнейшая судьба местных, сосредоточенных в Поднепровье полянских Киян (Дандаков, Пал(ак)ов - на индо- да ираноязычных наречиях) проявилась в этноисториях не только славян, но также индийцев-переселенцев и армян. Выше мы упоминали их легенду о Куаре да двух его братьях из княжества Палунь. В Х веке, через триста лет после её фиксации, византийский император-историк Константин Багрянородный в сочинении "Об управлении империей" (298) запишет, что наилучшие из печенегов называются кангар-'крепкие' и состоят из трёх племён; центральное носит название Куарцицур. С. И. Наливайко (и С. М. Вовк, Ю. О. Шилов. Сторінки історії та культури Праукраїни. - Чернівці, 2003) связывает это сообщение с предыдущей легендой - и делает вывод о поздней, но всё же индоарийской принадлежности печенегов, отчасти и половцев ІХ-ХІІІ веков.
Династия Киян довольно представлена и в истории готов. К союзу последних в ІІІ в. принадлежали славяне из племен венедов да вандалов, общим пращуром которых считался Арий. Его сын носил имя Кий, внук - Острогот, правнук - Книв. А внуком последнего стал Германарих - вероломный враг антов и др. славян, убитый ими в 375 г.
Подступая к рассмотрению деяний самого известного из всех Киев - князя племени полян, подчеркнем: последний представитель этой династии - киевский князь Боревлан - был убит варягом Аскольдом в 862 г. А через 20 лет на Руси утвердилась варяжская династия Рюриковичей. Её победа была обеспечена поддержкою Византии, которая мечем да крестом доламывала традицию коренной общинной державности - и внедряла взамен вторичную, классовую.
Однако извечная традиция киев, якобы "ходивших в походы с кийками" и родом бывших из-под Киева, довольно крепко держалась еще у казаков-запорожцев (Савур-могила. - К., 1990). Их корни - насыщенные арийскими (С. І. Наливайко. Таємниці розкриває санскрит. - К., 2000) именами-фамилиями, обычаями и характерными признаками вроде причесок-хохлов да булав - несомненно переплелись как с дандариями, так и с печенегами да половцами времён Киевской Руси. Потомки запорожцев и в начале ХХ века сохраняли надлежащие предания, песни. Вот одна из них, записанная Ю. П. Миролюбовым (О князе Кие, основателе Киевской Руси. - Собр. соч., т.12. - Мюнхен. 1987) с голоса кобзаря Олексы:

А як настав час Князю Кию вмирати,
Так позвав людей, а так казав:
"Отож Трезубу нашого Киевського хороните!
Вин-бо Трезуб тый з Земли Ойразыв,
З Земли Старои нащей, Земли Озарьской.
Та був Трезуб тый в руках Царя,
В руках Царя нашого Сварога Озарського".
[Ойразького? - 'Арийского' либо 'Иранского']