Глава шестая 4 page

Мэрилин невольно улыбнулась. Хилари увидела эту улыбку и обрадовалась.

Рия поменяла текст на автоответчике. «Это дом Грега Вайна, который сейчас на Гавайях, и Мэрилин Вайн, которая сейчас в Ирландии. В данный момент здесь живет Рия Линч. Она будет рада передать ваши сообщения Вайнам или перезвонить вам». Она прокрутила пленку несколько раз и кивнула. Долг платежом красен. Пусть Мэрилин почешется.

Потом она позвонила Хейди.

– Я хочу устроить у себя небольшую вечеринку и пригласить вас с Генри. Придет Карлотта, та симпатичная пара, с которой мы познакомились, изучая Интернет, и двое мужчин из кулинарии, о которой вы мне рассказывали. Похоже, я нашла с ними общий язык, но мне нужно продемонстрировать, как я готовлю. Надеюсь, что они дадут мне работу.

– Мам?

– Хай, Энни.

– Забавно. Ты говоришь «хай» вместо «алло».

– Просто сорвалось с языка.

– Ты не позвонила, поэтому мы сами решили тебе позвонить.

– Я звонила вам. И оставила сообщение твоему отцу. На которое он еще не ответил. Напомни ему, ладно?

– Мам, его нет. Он все время где‑то бегает.

– Ну, когда он все‑таки придет, скажи ему, что я жду.

– Мам, но в этом сообщении говорится только о делах.

– Да. И все же я хочу, чтобы он ответил.

– Будете ссориться?

– Если он перезвонит мне, то нет.

– Как ты, мам?

– Нормально. А как вы сходили с бабушкой в пиццерию? – Энни заметила, что в голосе матери прозвучала сталь.

– Хорошо. Бабушка подарила мне замечательный жилет. Ты его увидишь. Я возьму его с собой.

– А Китти к вам присоединилась?

– Нет. Не получилось.

– Почему не получилось?

– Потому что Бернадетта позвонила бабушке и сказала, что папа решительно возражает против Китти.

– Очень жаль.

– Нет, это мне жаль, а тебе ни чуточки. Вы с папой не любите Китти. Что же я могу поделать?

– Я рада, что твой отец следит хотя бы за этим.

– Ему не до того. Он даже не знает, какой сегодня день недели. Говорю тебе, это Бернадетта.

– Расскажи мне, как ты ходила по магазинам с Мэрилин.

– Мам, ты что, наняла целую команду сыщиков?

– Нет, просто кое‑что рассказывают друзья и родные. Мне интересно, вот и всё.

– Мам, ты не интересуешься одеждой. Ты ее терпеть не можешь.

– Что ты купила? – прошипела Рия.

– Розовые джинсы и сине‑розовую блузку.

– Потрясающе…

– Мам, ты на меня за что‑то сердишься?

– А есть за что?

– Не думаю. Честно говоря, лето в этом году паршивое. Все друг на друга обижаются. Мне не разрешают встречаться с Китти. Бабушка хочет переселиться в дом престарелых. Мистер Маккарти куда‑то уехал и ничего не сказал папе. Розмари Райан выпрыгивает из штанов, потому что ей нужно найти папу и передать ему срочное сообщение, а она не может. Брайан снова связался с Декко и Майлсом, они орут, дерутся и сводят друг друга с ума. Кажется, папа поссорился с Финолой, и она больше к нам не приходит. Бернадетта почти все время спит. Тетя Хилари окончательно рехнулась и продолжает искать дом с деревьями. Климента рвало шерстью, и его пришлось везти к ветеринару. Это сделал Колм. Ничего серьезного, но сначала мне было страшновато. Потом я позвонила тебе, а ты набросилась на меня непонятно за что… Честно говоря, если бы не Мэрилин, здесь можно было бы сойти с ума.

– Она тебе помогает?

– Ну, по крайней мере, она нормальный человек. И советует, какие книги читать. Дала мне «Убить пересмешника». Ты читала этот роман, мам?

– Я люблю тебя, Энни.

– Мам, ты что, пьяная?

– Конечно нет. А что?

– Я спросила, читала ли ты книгу, а ты ответила, что любишь меня. Разве так разговаривают?

– Нет. Но я сказала правду.

– Что ж, ясно. Спасибо тебе, мам. Большое спасибо.

– А ты? Ты любишь меня?

– Мам, ты слишком долго прожила в Америке, – ответила Энни.

Дэнни Линч стоял на крыльце и звонил в дверь дома, когда‑то бывшего его собственным.

Он переминался с ноги на ногу, поглядывал на часы и не видел Мэрилин, стоявшую на коленях под высоким деревом у ворот. «Он действительно красив, – думала Мэрилин. – От него исходит та же кипучая нервная энергия, которая запомнилась мне много лет назад. Но теперь в нем появилось что‑то еще. То, что я заметила тогда в ресторане Колма. Что‑то тревожное, почти затравленное». Потом он достал какие‑то ключи и вошел. Мэрилин была готова встать и подойти к нему, но она вскочила, побежала к дому и быстро поднялась на второй этаж.

Дэнни стоял в гостиной и оглядывался.

– Это всего лишь я, Дэнни Линч, – сказал он.

– Вы чуть не довели меня до инфаркта, – ответила Мэрилин, прижав руку к груди и притворившись испуганной. В конце концов, она действительно испугалась бы, если бы вошла в дом, не зная, что он здесь.

– Прошу прощения. Я звонил в дверь, но никто не ответил. Я знаю, вы – Мэрилин. Добро пожаловать в Ирландию. – Беспокойство не помешало Дэнни пустить в ход свои испытанные чары. Он смотрел на Мэрилин так, словно и в самом деле был рад ей. Этот человек из породы мужчин, внимательно смотрящих на каждую женщину, с которой разговаривают, и заставляющих ее почувствовать себя особенной. Собственно говоря, именно поэтому она его и запомнила, в то время как множество других ирландцев полностью исчезли из ее памяти.

– Спасибо, – ответила она.

– И вы здесь счастливы? – Он обвел комнату взглядом заведующего складом, проводящего инвентаризацию.

– Очень. А кто бы не был здесь счастлив? – Она тут же пожалела о сказанном. Дэнни Линч явно не был счастлив в этом доме, иначе бы он остался в нем. Ложно понятая вежливость заставила ее задать глупый вопрос.

Но оказалось, что он не обратил на ее слова никакого внимания.

– Моя дочь говорит, что вы очень добры к ней.

– Она очень славная девочка. Надеюсь, ей и Брайану понравится мой дом не меньше, чем мне нравится их.

– Им крупно повезло. Когда я был в возрасте Брайана, от ближайшего шоссе меня отделяло десять миль. – Он был очень любезен.

И все же Мэрилин не нравилось, что он вошел в дом сам.

– Я не знала, что существует третий ключ от дома. Думала, они есть только у меня и у Герти.

– Почему бы ему и не существовать? – спросил Дэнни. – Я в этом доме не чужой.

– Видимо, произошло недоразумение. Дэнни, я не знала, что вы будете приходить и уходить. Мне было недвусмысленно сказано, что у Колма есть ключ от задней калитки, вот и всё. Я скажу Рии, что она забыла предупредить меня о ваших визитах и что в результате я приняла вас за взломщика. – Она засмеялась так, словно речь шла о глупой ошибке, но в то же время пристально следила за ним.

Дэнни понял намек. Он небрежно снял с кольца ключ от дома на Тара‑роуд и положил его на стол неподалеку от вазы с розами.

– Вообще‑то я не собираюсь приходить и уходить. Просто сегодня мне кое‑что понадобилось, а поскольку вас не было, я подумал… ну, сами знаете, старые привычки умирают с трудом. В конце концов, эта парадная дверь долго была моей. – Его улыбка и извинения были хоть и отрепетированными, но искренними.

– Конечно. – Теперь Мэрилин могла позволить себе быть вежливой. Она выиграла эту маленькую битву и вернула Рии ее ключ. – А что вы хотели?

– Взять ключи от машины. Моя сломалась, так что мне придется воспользоваться второй.

– Машиной Рии?

– Да, второй машиной.

– И как долго? Она понадобится мне через час.

– Нет. Я должен взять ее на длительный срок.

– О, это невозможно, – любезно ответила Мэрилин.

– Что вы имеете в виду?

– То, что я оплатила дополнительную страховку на восемь недель. Рия будет возить на моей машине ваших детей. Мой муж не сможет приехать неожиданно и потребовать у нее мою машину… – Мэрилин сделала паузу. Фраза так и осталась неоконченной.

– Мэрилин, мне очень жаль, что я не сумел вас переубедить, но я должен взять машину. Она вам не нужна, вы весь день работаете в саду. А мне нужно ездить, встречаться с людьми и зарабатывать себе на жизнь.

– Я уверена, что компания предоставит вам другую машину.

– Мне больше подходит эта, а поскольку вы в ней не нуждаетесь…

– Прошу прощения, но вы этого не знаете. Сегодня я встречаюсь с Колмом. Мы поедем договариваться о доставке грунта и удобрений для сада, а до питомника автобусы не ходят. Потом я повезу вашу первую тещу и трех пожилых дам из «Святой Риты» в Доки на турнир по бриджу. Потом заберу ваших детей и повезу их к вашей второй теще, с которой вы, кажется, поссорились, – после чего она поедет с ними на урок плавания. Затем я встречаюсь с Розмари Райан – кстати, она отчаянно пытается с вами связаться, – и мы с ней поедем на благотворительный показ мод. Я согласилась ее подвезти. – Дэнни смотрел на нее открыв рот. – Ну что, теперь мы договорились, что, как ни прискорбно, я не могу отдать вам машину Рии? – спросила Мэрилин.

– Дэнни?

– О господи, Барни, где вы?

Барни засмеялся.

– Я же тебе говорил, в деловой поездке.

– Нет, так вы сказали банку, поставщикам, всем остальным, но мне вы этого не говорили.

– Именно это я делаю. Нахожусь в деловой поездке с целью раздобыть деньги.

– Барни, ради бога, скажите, что вы их раздобыли. Хотя бы немного, потому что иначе сегодня во второй половине дня мы потеряем два контракта.

– Успокойся, успокойся. Раздобыл.

– Где вы?

– Это неважно. Позвони Ларри в банк и проверь. Деньги там.

– Еще час назад их не было.

– А теперь есть.

– Где вы, Барни?

– В Малаге, – ответил Барни Маккарти и дал отбой.

Дэнни колотила дрожь. Он не мог заставить себя позвонить в банк. А вдруг Ларри скажет, что понятия не имеет ни о каких деньгах? Вдруг Барни уехал на юг Испании вместе с Полли и больше не вернется? Конечно, это абсурд, но иногда люди так поступали. Бросали жен и детей, даже не оглянувшись. Разве он сам не сделал то же самое?

– Вам звонит мисс Райан. И уже не в первый раз, – сказала ему секретарша, возведя глаза к небесам и молясь, чтобы он наконец ответил.

– Соедините… Как дела, моя радость? – спросил он.

– Пять звонков, Дэнни. Что это значит? – ледяным тоном спросила Розмари.

– Тут был форменный ад.

– Да. Я читаю об этом в газетах и слышу от всех и каждого.

– Теперь все о’кей. Мы выбрались из трубы.

– Кто это сказал?

– Барни. Он позвонил из Испании. Правда, был слегка взволнован.

Розмари засмеялась, и у Дэнни отлегло от сердца.

– Нужно встретиться. Есть некоторые вопросы, которые мы должны обсудить.

– Радость моя, это очень трудно.

– Сегодня вечером я еду на одно из этих скучных благотворительных мероприятий Моны с женщиной, которая живет в твоем доме.

– С Мэрилин?

– Да. Ты знаком с ней?

– Она мне не нравится. Настоящий мужик в платье.

– Встретимся после десяти, – сказала Розмари и положила трубку.

Наконец Дэнни набрался храбрости позвонить в банк. Говорить следовало весело и уверенно.

– Привет, Ларри, это Дэнни Линч. Ну что, красная лампочка погасла? Можно вылезать из бункера?

– Да. Мафия откопала свою заначку.

Дэнни ощутил неимоверное облегчение, но притворился шокированным.

– Ларри, разве так разговаривают с уважаемыми торговцами недвижимостью?

– Уважаемые торговцы недвижимостью есть, но вы с Барни к ним не относитесь.

– Ларри, что вы говорите? – пролепетал испуганный Дэнни.

– Он бросил множество маленьких людей, которые не могут жить без жалованья, а когда дело дошло до петли, отправился в Коста‑дель‑Крайм[16]и получил у своих дружков немного отмытых денег, полученных от торговли наркотиками.

– Ларри, мы этого не знаем…

– Знаем.

Дэнни вспомнил, что слышал, будто сын Ларри лечится от наркотической зависимости. Конечно, этот управляющий банком не мог питать нежных чувств к тем, кто торговал героином.

Мэрилин позвонил Грег.

– Без всякой причины. Просто захотелось поболтать. Скучаю по электронной почте.

– Я тоже. Но зато я слышала, что Рия в совершенстве освоила мой маленький ноутбук. Она послала электронное сообщение Розмари Райан – женщине, с которой я сегодня иду на демонстрацию мод и в офис своего бывшего мужа. Они чуть не упали.

– Знаю. Мне от нее тоже пришло сообщение.

– Да? И о чем?

– Да так, всякие мелочи… Объявление о дате встречи выпускников… Приедет Энди, ее дети, так что в доме будет яблоку негде упасть.

– Да. – Мэрилин не смогла бы объяснить, почему это вызвало у нее досаду, но из песни слова не выкинешь.

– Похоже, она там совершенно освоилась. Пару часов в день готовит для кулинарии «Джон и Джерри».

– Не может быть!

– Может. Ну разве не удивительно? А Генри сообщил, что они с Хейди ходили к ней обедать…

– Куда?

– Домой. На Тюдор‑драйв. Кажется, там было восемь человек, и они…

– У нас в доме? Она принимала восемь человек у нас в доме? Устроила обед?

– Ну, теперь она их всех хорошо знает. Карлотта каждое утро приходит поплавать в бассейне, а Хейди забегает после работы выпить кофе. Ей не понадобилось много времени…

– Да уж, – мрачно ответила Мэрилин.

Всем руководила Мона Маккарти, сидевшая на приеме. Когда Мэрилин и Розмари вошли, она улыбнулась и протянула им заранее приготовленные билеты. Люди гадали, знает ли она об аферах мужа, как деловых, так и амурных. Но прочитать это по лицу Моны было невозможно. Там не было и намека на тревогу. Крупная спокойная женщина, постоянно собирающая деньги на благие цели. Возможно, это было попыткой компенсировать обществу часть ущерба, который ему нанесли слишком дерзкие спекуляции ее мужа.

– Бокал шампанского? – предложила она.

– С удовольствием, – сказала Розмари. – Недаром я сегодня с личным шофером. – Она представила Мэрилин.

Сегодня вечером Мэрилин была непривычно молчаливой; казалось, ее мысли находились за тысячи миль отсюда.

Лицо Моны засветилось.

– Малышка Рия сейчас живет в вашем доме, верно?

Мэрилин широко улыбнулась и кивнула. Интересно, какая часть населения Стонифилда сегодня находится в доме на Тюдор‑драйв? О нет, там сейчас только закончилось время ланча. Значит, она устроила что‑то вроде «шведского стола» у бассейна. Человек на тридцать. Но нужно было сказать Моне что‑то приятное.

– Да, я думаю, она хорошо проводит там время. Уже полностью освоилась.

Мона обрадовалась.

– Ей это просто необходимо. Как чудесно, что вы смогли ее принять.

– Я слышала, что она даже нашла себе работу. В нашей местной кулинарии, – сказала Мэрилин и удивилась, услышав в своем голосе металлическую нотку. С чего бы это?

– Рии надо было пойти работать еще несколько лет назад, – промолвила Розмари. – Именно поэтому она потеряла всё, что имела.

– Она потеряла не всё, – спокойно ответила Мона. – У нее есть дети.

Розмари поняла, что допустила бестактность. Мона тоже была простой домохозяйкой, муж которой в это время загорал на юге Испании с любовницей.

– Да, вы правы, у нее есть дети. И конечно, дом.

– Вы думаете, связь Дэнни Линча… как бы это лучше выразиться… постоянна? – поинтересовалась Мэрилин.

– Ничуть, – ответила Розмари.

– Ни в коем случае, – одновременно с ней сказала Мона.

– А как, по‑вашему, когда эта связь закончится, Рия примет его обратно? – Мэрилин не могла поверить, что она способна задавать такие неделикатные вопросы. Она, славившаяся своей сдержанностью, в этой стране стала совершенно другим человеком. Несколько недель, проведенных в Ирландии, превратили ее в болтунью и сплетницу.

– Думаю, да, – ответила Мона.

– Как пить дать, – согласилась Розмари.

Если все так уверены… если всё закончится тем, что все вернутся в свои дома, из которых ушли… то зачем вообще было нужно это лето, полное страданий и боли? И что будет с ребенком, которому предстоит появиться на свет?

Пока они ехали домой по вечернему Дублину, Мэрилин непринужденно беседовала с Розмари. Рассказала о Греге, который улетел на Гавайи. Но ни за что на свете она не стала бы объяснять, почему муж находится на одном краю света, а она – на другом.

Когда Мэрилин припарковалась у дома тридцать два, Розмари поблагодарила ее за помощь.

– Все было чудесно. Это позволило мне выпить целых четыре бокала шампанского. Причем с удовольствием. Я бы пригласила вас выпить кофе, но у меня уже слипаются глаза. Жаворонок, что поделаешь… Полью растения в саду и пойду спать.

– Ради бога, о чем вы говорите? Я и сама сейчас лягу.

Мэрилин поставила машину в гараж и только тут вспомнила, что в сумочке Розмари остались программки с автографами. Энни и ее подружка Китти сходили с ума по двум супермоделям. Мэрилин потратила на эти автографы много труда, но сдуру забыла их в элегантной черной кожаной сумочке Розмари. Она посмотрела на часы. Розмари еще не легла; они расстались всего две минуты назад. Наверняка поливает цветы в нижнем саду. Можно пройти по переулку, так будет быстрее. Заднюю калитку в тридцать втором номере никто не запирает.

Квартал был просто замечательный, ей очень повезло. Она посмотрела на небо, розоватое от городских огней, на большую луну, которая время от времени скрывалась за тучами, проносившимися над головой, как древние боевые колесницы.

Может быть, она напрасно переживает из‑за того, что делает Рия в Стонифилде? Нет, не напрасно. Это нечестно. Она создает прецедент, устанавливает дружеские связи, которые теперь трудно будет разорвать. Мэрилин не хотела, чтобы Карлотта мочила свои обильные телеса в ее бассейне, и не нуждалась в том, чтобы Хейди каждый день после работы забегала к ней на чашечку кофе. Кроме того, Мэрилин почему‑то было неприятно, что Рия будет готовить угощение для пикника в честь встречи выпускников. Полный абсурд…

Она дошла до задней калитки дома тридцать два и распахнула ее. Мэрилин ожидала увидеть Розмари босиком, сбросившую свои дорогие туфли и поливающую из лейки идеально посаженные бордюрные растения.

Но там никого не было. Мэрилин беззвучно прошла по траве и вдруг услышала голоса двух людей, разговаривавших в беседке. Когда Мэрилин подошла ближе, то поняла, что они не столько разговаривают, сколько целуются. Розмари действительно сбросила свои дорогие туфли и дорогое платье из розового шелка – то самое, которое получила от Полли Каллаган в качестве платы за напечатание брошюры. Она лежала в одной комбинации цвета кофе, держала в ладонях лицо Дэнни Линча и с жаром говорила ему:

– Больше никогда, никогда в жизни не смей оставлять без ответа пять моих звонков!

– Радость моя, я же говорил… – Он погладил ее бедро и приподнял кружевной подол комбинации.

Мэрилин застыла на месте. Она уже во второй раз следила за ничего не подозревающим Дэнни Линчем. Казалось, она была обречена шпионить за этим человеком. Боже мой, куда бежать?

Розмари сердилась.

– Перестань, Дэнни. Перестань морочить мне голову. Нас слишком многое связывает. Я слишком многое тебе прощала, слишком часто предупреждала, слишком часто спасала…

– Мы с тобой всегда знали, что сделаны из другого теста. Что у нас есть то, чего нет у всех остальных.

– Да, я мирилась с твоим мещанским браком, с твоими интрижками, даже смирилась с тем, что ты обрюхатил эту девчонку и уехал с этой улицы. Один бог знает, почему.

– Ты знаешь, почему, Розмари, – ответил Дэнни.

И Мэрилин сбежала. Сбежала в свой сад, где стала с яростью поливать овощи Колма и все остальное, что попадалось ей на глаза; вряд ли бедные растения нуждались в таком количестве влаги.

Пришел Климент, серьезно посмотрел на нее и сел на безопасном расстоянии. Мэрилин пользовалась лейкой как оружием, задыхаясь от гнева и отвращения. И это называется подруга! Бедная, бедная Рия… Не повезти с мужем может кому угодно. Но чтобы предала лучшая подруга? Это было за пределами понимания Мэрилин.

В порыве великодушия она решила, что не станет сердиться на Рию, даже если та привезет в дом 1024 по Тюдор‑драйв целый вагон людей и будет кормить их блюдами собственного приготовления. Она заслужила это. Заслужила право получать удовольствие от всего, что может его доставить.

Однако Рия сидела на Тюдор‑драйв одна, склонившись над ноутбуком.

Хьюби Грин дал ей компьютерную игру. Рия хотела освоить ее и показать детям, когда те приедут. У детей Шейлы Мэйн было множество таких игр. Конечно, и Энни, и Брайан работали на компьютерах в школе, но Рия об этих играх ничего не знала и никогда ими не интересовалась. Естественно, у нее сразу возникли трудности.

Она отправила Хьюби послание по электронной почте: «Хьюби, вы сможете объяснить мне эту игру за тридцать минут. Заплачу за науку десять долларов. Когда сумеете прийти? Сбитая с толку Рия Линч».

Должно быть, этот парнишка вообще не отходил от компьютера: он ответил немедленно. «Договорились. Позвоните мне по этому телефону и скажите, где вы живете».

Рия позвонила ему и назвала адрес.

Наступило молчание.

– Но ведь это же дом Дейла. Дейла Вайна.

– Верно, – мрачно ответила Рия. Почему‑то она думала, что Хьюби это знал. Но откуда ему было знать?

– Ох, миссис Линч, я не могу туда прийти.

– Почему?

– Мистеру и миссис Вайн это не понравится.

– Хьюби, их здесь нет. В этом доме живу я. Мэрилин в моем доме в Ирландии. А Грег на Гавайях.

– Они разошлись? – грустно спросил Хьюби.

– Не знаю, – честно ответила Рия.

– Вы должны знать.

– Ей‑богу, не знаю. Они ничего мне не сказали. Думаю, после смерти Дейла им нужно было куда‑то уехать.

– Да, конечно.

– Хьюби, конечно, я пойму, если вы не захотите прийти сюда. Тяжелые воспоминания. Извините. Мне следовало сообразить заранее.

Она услышала тяжелый вздох.

– Что ж, это всего лишь дом. Их там нет, так что расстраиваться будет некому. Вашим детям придется играть в эту игру, а десять долларов есть десять долларов. Конечно, я приду, миссис Линч.

После объяснений Хьюби все стало очень просто и интересно. Они заигрались.

– В полчаса мы не уложились. Я заплачу тебе двадцать долларов.

– Нет, мы договорились о десяти. Я задержался, потому что это доставляло мне удовольствие.

– Давай я накормлю тебя ужином. – Рия привела его на кухню и открыла холодильник.

– А, так вы тоже купили этот пирог с заварным кремом цвета ирландского флага, которые продают в «Джоне и Джерри»?

– Купила? Я сама их испекла, – похвасталась Рия.

– Вы сами? Ух ты! – удивился Хьюби. – Моя мать купила два таких пирога для вечеринки.

– Раз так, я дам тебе ирландский хлеб из пресного теста с запеченными в него ягодами черной смородины. Когда будешь уходить, возьмешь с собой.

Хьюби бродил по кухне; было видно, что ему здесь не по себе. Рия ничего не говорила о прошлом. Вместо этого она рассказывала о скором приезде Энни и Брайана. Хьюби взял фотографию детей. Рия всегда держала ее там, где могла видеть.

– Это она? Ваша дочь? Да она просто очаровашка, – сказал он.

– Да, хорошенькая. А вот это Брайан. – Она с гордостью смотрела на сына, который скоро окажется здесь. Но у Хьюби мальчик никакого интереса не вызвал. Они сели за стол и стали есть. Хьюби сказал, что часто бывал здесь. Вайны были гостеприимны и всем позволяли пользоваться своим бассейном. Нет, конечно, такой еды здесь не было. Просто печенье из магазина. В этот дом приходили дети. Честно говоря, его родители дружили с мистером и миссис Вайн до того, как это случилось.

– А теперь? – мягко спросила Рия.

– Ну… вы же видите, какая она, миссис Линч. Вы знаете, какой она стала теперь.

– Нет, как ни странно, не знаю. Мы познакомились заочно. Я видела ее только на одной фотографии.

– Так вы ее не знаете? Вы не подруги?

– Нет, мы просто поменялись домами, вот и всё. Понимаешь, она живет в моем доме, копается в моем саду, покупает моей дочери розовые джинсы…

– А вы не хотите, чтобы она это делала? Тогда почему вы ей об этом не говорите? – Для Хьюби все было просто.

– Потому что мы уже старые и всего боимся, вот почему. Честно говоря, я тоже сейчас делаю то, что ей не понравилось бы. Кормлю тебя ужином.

– Да уж, миссис Линч, это бы ей точно не понравилось.

– Это была не твоя вина.

– Она считает по‑другому.

– Понимаешь, я ничего толком не знаю. Люди не говорят, а я не люблю спрашивать. Слышала только, что это случилось на твоем дне рождения.

– Да. Так и было.

– Но почему она сердится на тебя?

– Вы действительно ее не знаете? – Ему требовалось подтверждение. – Вы не ее подруга?

– Нет. Честное слово. Мы познакомились случайно. Понимаешь, у меня тоже есть проблемы.

– У вас кто‑то умер?

– Нет. От меня ушел муж, и я очень переживаю.

– Ох…

– А мать Дейла, судя по всему, не смогла смириться с тем, что здесь случилось.

– Да, это правда. Я думаю, она сошла с ума.

– С людьми такое случается, но большинство потом выздоравливают. – Рия пыталась его подбодрить.

– Она ненавидит меня.

– Почему?

– Наверное, потому что я жив. – Он казался печальным ребенком, пытавшимся осмыслить происшедшее. Когда стало темно, в саду сами собой включились фонари. Здесь, в Америке, все делалось быстро. В отличие от Ирландии, где людям требовалось сначала почесать в затылке, а потом нажать на кнопку.

– Наверное, ей следовало ненавидеть того другого мальчика, который умер.

– Джонни?

– Да, Джонни. Я слышала, что это он был за рулем мотоцикла. Именно он убил ее сына.

Хьюби молча смотрел на садовые фонари и автоматическую дождевальную установку, которая начала поливать газон.

– Она не может ненавидеть Джонни. Джонни умер, какой смысл его ненавидеть? А мы с Дэвидом живы. Нас она может ненавидеть. Это придает ее жизни смысл.

– Ты говоришь о ней с обидой.

– Да.

– Хьюби, ей было очень тяжело. Такое трудно простить. Если бы Джонни не был пьян…

– Джонни не вел мотоцикл. За рулем был Дейл. – Рия посмотрела на него с ужасом. – Дейл украл мотоциклы, Дейл нас подговорил. Это Дейл убил Джонни.

У Рии сжалось сердце.

– Не может быть…

Он грустно кивнул.

– Это правда.

– Но почему? Почему никто… почему они не узнали?

– Вы же не захотите представить себе, как это выглядело, не захотите думать об этом. А мы с Дэвидом видели. И нам придется думать об этом до конца жизни.

– Но почему вы не?..

– Все считали, что за рулем сидел Джонни, а в то время мы еще надеялись, что Дейлу станет лучше. Говорили, что он может выжить – его подключили к аппарату. Один раз я ходил к нему. Еще до того, как она не велела меня пускать. Я сказал ему на случай, если он меня слышит, что мы никому ничего не скажем. Пусть все думают, что это был Джонни. Понимаете, Дейл был самым младшим из нас. Кроме того, родители молились на него. А у Джонни не было никого.

– О боже… – пробормотала Рия.

– Да, вот так все и было. Сейчас я не уверен, что мы поступили правильно, но мы хотели как лучше. Черт побери, мы сделали это, чтобы помочь миссис Вайн, а она даже не пустила меня на похороны Дейла!

– О боже всемогущий… – прошептала Рия.

– Вы не скажете ей, правда? – спросил Хьюби.

Рия подумала о комнате, расположенной дальше по коридору. Комнате, превращенной Мэрилин в гробницу мертвого сына.

– Нет, Хьюби. Не скажу ни за что на свете, – ответила она.