Глава 13. Сапфира посмотрела на Диллона

Сапфира посмотрела на Диллона. Глаза ее были более темного оттенка, чем у Синнии, и в них не было золотистых искорок. Она тщательно и нисколько не смущаясь осматривала обнаженное тело Диллона, взгляд ее скользил все ниже и ниже. Увидев, что его мужской орган столь внушительных размеров, Сапфира не удержалась от возгласа восхищения и упала перед ним на колени.

— Какой же он великолепный! — вне себя от восторга проговорила она и принялась медленно и нежно ласкать его. — Я никогда еще не видела такого!

— Вообще-то твои родные да и ты сама утверждали, что ты еще девственница, — сказал Диллон. — Как же ты можешь об этом судить? Или меня обманули?

— Моя мать учила меня доставлять удовольствие мужчинам, — стала объяснять Сапфира. — Она показывала мне таинства любви, забавляясь на моих глазах со слугами. Поэтому я знаю, как должен выглядеть мужской орган. Но моя девственность в сохранности, Диллон. Я никогда еще не спала с мужчинами. Клянусь!

— Я поверю тебе, только когда ты докажешь мне свою невинность на практике, Сапфира, — сказал Диллон, погладив ее по темным как ночь волосам. — А теперь доставь мне удовольствие, кошечка.

— Ты должен взять меня! Ты должен! — в нетерпении закричала Сапфира и стала ласкать губами нежно и умело его плоть.

Диллон закрыл глаза от наслаждения. Он вспомнил, как подобное у них с Синнией происходило в первый раз. Его жена была тогда такой трогательно робкой и нерешительной. Сапфира же, напротив, действовала очень уверенно. Ее нисколько не смущали те откровенные ласки, которыми она его одаривала. Диллон расслабился и предоставил девушке делать все, что ей заблагорассудится. И Сапфира не обманула его ожиданий. Она искусно доставляла ему удовольствие. Иногда он брал Сапфиру за волосы и мягко направлял ее. Он был на пределе и готов был уже извергнуть свое семя, как вдруг вспомнил, что нужно наложить на Сапфиру заклятие, чтобы она не забеременела. Когда-то он точно так же заколдовал и чрево Синнии. «Чрево твое будет бесплодно, пока дитя мне не будет угодно». Вообще-то это магическое заклинание было излишней предосторожностью со стороны Диллона. Ведь потомки фей не зачинают детей женщинам, которых они не любят. А он никогда не сможет по-настоящему полюбить Сапфиру. Уж в этом-то Диллон был абсолютно уверен. Он опять взглянул на нее. В глазах сквозило неприкрытое отчаяние — несмотря на всю ее порочность, Сапфире было нелегко. Он улыбнулся ей.

— Думаю, на сегодня достаточно, моя кошечка. Перейдем к другим удовольствиям, — сказал Диллон.

Сапфира послушалась его, Диллон притянул ее к себе и нежно поцеловал. Ее губы пылали страстью.

— Возьми меня! Возьми меня прямо сейчас! — вновь взмолилась она. — Твоя мужская плоть столь прекрасна! Я хочу чувствовать тебя в себе! Я хочу стать женщиной! Я еще никогда и ничего так не желала!

— Не стоит торопиться. Во время любовных утех нужно набраться терпения, чтобы получить настоящее удовольствие, — остановил ее Диллон. — Моя плоть сейчас слишком большая и твердая, и останется такой, пока я не получу удовлетворения. Не волнуйся. И я обязательно войду в тебя, моя кошечка. Я не стану тебя обманывать.

Он положил ее на кровать на розовое бархатное покрывало.

— Кто-нибудь из слуг твоей матери ласкал губами твое лоно, Сапфира? — спросил Диллон. Увидев, что Сапфира колеблется, он проговорил: — Скажи мне правду, распутница. Я все равно пойму, лжешь ты мне или нет.

— Да, это было, — призналась Сапфира, — но моя мать ничего об этом не знала.

— А я думал, что она присутствовала на всех твоих уроках, — усмехнулся Диллон.

— Однажды один из слуг матери соблазнил меня, — призналась Сапфира. — Я никогда не рассказывала ей об этом. Мы целовались и обнимались, потом слуга внезапно прильнул лицом к моему лону и принялся его жадно ласкать. Клянусь, это случилось всего лишь один раз! Пожалуйста, поверь мне! Пожалуйста! Я все еще девственница!

— Все в порядке, Сапфира, — поспешил заверить ее Диллон. — Скоро я узнаю, говоришь ли ты мне правду или нет. Если ты меня обманываешь, мне придется вернуть тебя домой, к твоей матери и дяде.

Диллон осторожно вошел в Сапфиру. Возможно, она и лжет ему насчет своей девственности. А что, если нет? Сапфира застонала, почувствовав, как его большой орган растягивает тугие стенки ее лона. У нее перехватило дыхание, когда он уперся в ее девственную плеву.

— Ты говорила мне правду, — сказал Диллон и вошел в нее до предела.

Сапфира громко вскрикнула от боли. И это не было притворством.

— Пожалуйста, остановись, — словно со стороны услышала Сапфира собственный голос. Но при этом она инстинктивно обхватила его ногами.

Диллон не обращал внимания на ее крики. Он знал, что очень скоро боль Сапфиры перейдет в наслаждение. Так оно и вышло.

— Теперь ты видишь, кошечка, что в плотской любви нужно набраться терпения, — сказал Диллон, ускоряя движения.

Наконец Сапфиру накрыла такая мощная волна блаженства, что на долю секунды она потеряла сознание. Диллон вышел из нее и с удовлетворением улыбнулся: Сапфира его не обманула — она действительно была девственна. Она будет отличной любовницей, если даже в свою первую ночь с мужчиной испытала такое наслаждение. Сапфире еще пока невдомек, как ей повезло, что ее первым любовником оказался он, Диллон. Ведь он унаследовал от своего отца неистощимую страстность и способность доставлять женщинам неизъяснимое блаженство. Когда Сапфира выйдет замуж за другого, то будет знать все тонкости и премудрости любви.

Сам Диллон насытился только после того, как удовлетворил Сапфиру трижды за ночь. Утомленный любовными играми, он вернулся в свои покои. В ту ночь он спал так крепко и спокойно, как не спал уже несколько месяцев. Но на другое утро, проснувшись, он почувствовал вину перед Синнией за измену. Ему казалось, что он предал ее. Но, с другой стороны, разве все это время его жена не предавалась любви с Ахурой Маздой?

И это было действительно так. Прошел уже почти год с тех пор, как Ахура похитил Синнию. Но его страсть к ней за это время нисколько не притупилась. Наоборот: с каждым днем она разгоралась все ярче. Синния же не переставала тосковать из-за разлуки с Диллоном. Но мало-помалу она начала смиряться со своим положением. И хотя Синния любить Диллона не перестала, она все больше привыкала к Ахуре Мазде, к королевству яфиров и своей новой жизни. Ахура Мазда сдержал свое слово, и жизнь Синнии снова наполнилась смыслом. Он принес ей землю и разные виды ростков из Бельмаира. Синния посадила растения в деревянные ящики и поставила их в самый светлый уголок своего сада.

Ахура выделил ей в своем замке небольшую комнату, где Синния оборудовала лабораторию. Растения, которые она посадила, расцвели на удивление быстро. Как только они достаточно подросли, Синния срезала их листья, ягоды и корни. Затем все это высушила и растерла, превратив в порошок. Вскоре все полки в лаборатории Синнии оказались заставлены множеством различных баночек, которые Синния аккуратно подписала. Она изготавливала мази и лечебные снадобья, кремы для лица и любовные напитки. Некоторые целебные порошки Синния превратила в пилюли и лечила всех, кому требовалась ее помощь. После того как ей удалось облегчить роды Ореи и Тины, Ахура, да и все вокруг стали относиться с большим уважением к странному увлечению Синнии.

— Вот если бы ты смогла изобрести такие пилюли, которые помогли бы нам подарить Ахуре дочерей, — сетовали Орея и Тина. Вопреки надеждам Ахуры, они родили сыновей.

Что касается Синнии, то она все еще не забеременела. И это несмотря на то, что Ахура Мазда приходил к ней в спальню каждую ночь. Синния была очень рада, что так и не забеременела от Ахуры. Ахура же очень тяжело это переживал, но пока не терял присутствия духа. В душе Синнии не угасала надежда, что Диллон когда-нибудь все-таки найдет убежище яфиров, спасет ее, и она вернется в Бельмаир. А если у них с Ахурой не будет общих детей, бельмаирцы не так враждебно встретят ее, и Диллону удастся их убедить, что она снова может стать их королевой. Синния верила, что если они встретятся, то у них снова все будет хорошо. Как раньше. Их любовь преодолеет все преграды.

Первое время Синния боялась, что Диллон никогда не сможет простить ей связи с Ахурой. Но потом, когда Ахура рассказал ей, что у Диллона появилась любовница, Синнию перестали терзать угрызения совести по поводу измены мужу. Ей вспомнилось отношение Диллона к плотской любви. Ее муж считает физические отношения между мужчиной и женщиной чем-то совершенно естественным, и потому не будет винить ее за такую измену. Сейчас их с Диллоном разделяет огромное расстояние, они изменяют друг другу физически, но сердца их все равно вместе. И когда он найдет ее и возвратит во дворец, они заживут так, как будто ничего и не случилось. Синния верила, что так и будет.

Как ни странно, земля и растения, принесенные Ахурой из Бельмаира, помогали ей отвлечься от тяжелых мыслей. Когда она трогала землю или растения своей родины, в ней вновь просыпалась надежда. Когда ее маленький садик вырос и расцвел, Синния почувствовала, что в ней что-то изменилось. Она снова могла делать привычную работу, и к ней вернулась прежняя решимость и сила духа. Работа в лаборатории наполняла жизнь Синнии смыслом. Но, несмотря на это, она не чувствовала себя счастливой. Впрочем, как недавно пришло ей в голову, она никогда и не была особо счастлива. В Бельмаире у нее не было друзей, кроме Нидхуг. А здесь у нее появились подруги — жены Ахуры. Эти милые, приветливые женщины никогда не ревновали друг друга к своему повелителю. Между ними не было и тени враждебности. Каждая из них по-своему любила Ахуру и радовалась, когда он предлагал провести эту ночь с ней. Так почему же она никак не может забыть Бельмаир и свою жизнь там? Ведь, если разобраться, здесь ей ничем не хуже.

Однажды, гуляя по саду, Синния почувствовала, что за ней кто-то наблюдает. Повернувшись, она увидела, что почти вплотную подошла к прозрачной стене волшебного пузыря, окружавшего замок. С внешней стороны пузыря за Синнией украдкой наблюдало странное существо. Голова и верхняя часть туловища у него были человеческими, а вместо ног имелся большой рыбий хвост. У странного создания были лицо и тело молодой женщины. Синнию поразила ее красота. Она дружелюбно улыбнулась этому странному существу, словно вышедшему из мира сказок.

«Привет», — мысленно поздоровалась с ней Синния и опять улыбнулась.

Женщина-рыба в первый момент испугалась. Синнии показалось, она хочет броситься прочь от нее. Еще мгновение — и женщина скрылась бы из вида.

«Пожалуйста, не бойся меня, не исчезай, — все так же мысленно обратилась к ней Синния. — Я не причиню тебе никакого вреда».

«Кто ты? И где научилась передавать свои мысли, не произнося их вслух? — спросило ее это необычное существо. — Этот мир, в котором ты находишься, явно создали с помощью магии. Я никогда в жизни не видела ничего подобного. Внешне ты похожа на смертную женщину, хотя этого никак не может быть».

«Меня зовут Синния, — ответила девушка. — А как твое имя?»

«Меня зовут Антея».

«Кто ты?» — Синния понимала, что ее вопрос звучит бестактно, но не смогла совладать со своим любопытством.

«Я русалка из клана мерфолков», — рассмеявшись, сказала она.

«Ну конечно! Как я могла забыть? — воскликнула Синния. — Я читала о вашем клане».

«А кто ты такая?» — осмелев, спросила Антея.

«Я бельмаирка, — ответила Синния и с опаской оглянулась, чтобы проверить, не наблюдает ли кто-нибудь за ними. Убедившись, что никто не подслушивает, Синния заговорила вновь: — Ты абсолютно права. Этот мир был создан яфирами посредством магии. Яфиры обладают магическими знаниями. Вождь клана яфиров Ахура Мазда похитил меня. Большинство здешних женщин тоже были похищены из Бельмаира, как и я».

— Синния? Синния? Где же ты? Ты в саду? Наш муж зовет нас, — заслышала Синния голос Волюпии.

«Каждый день я выхожу в сад в это время, — поспешно сказала она Антее. — Пожалуйста, возвращайся. Сейчас я должна идти, не хочу, чтобы они тебя увидели».

«Я обязательно вернусь», — пообещала Антея и уплыла прочь.

Ей не терпелось как можно скорее увидеться с Агенором и рассказать ему о своей встрече. Клан мерфолков по приказу своего вождя давно и тщетно вел поиски на морском дне, в надежде отыскать нечто такое, с чем раньше они не сталкивались. Проходил месяц за месяцем, но никому из клана найти это нечто необычное не удавалось. Так неужели ей повезло и то, что так долго искали, наконец удалось обнаружить? Неужели именно она принесет Агенору радостную весть? Антея очень на это надеялась. Ведь целый мир на морском дне, заключенный в пузырь, явно относился к разряду необычного. Антея никогда ни с чем подобным не сталкивалась. И, насколько она знала, никто из мерфолков тоже.

Она заплыла очень далеко, и ей понадобилось несколько дней, чтобы вернуться домой. Наконец прилив вынес ее прямо в пещеру Агенора.

— Отец! — позвала она.

Вождь мерфолков лежал на своей любимой скале и ел ананас. Его ярко-рыжая борода была перепачкана фруктовым соком. Он обернулся на ее голос.

— Антея, дочь моя, ты выглядишь очень измученной, — сказал Агенор. — Иди скорее сюда. Возьми кусочек ананаса. Он тебя освежит и подкрепит силы.

Он протянул ей ломтик прекрасного спелого фрукта. Антея угостилась ананасом и действительно почувствовала себя гораздо лучше.

— Отец, как ты считаешь, можно ли назвать мир, заключенный в пузыри, чем-то из ряда вон выходящим? — спросила Антея, слизав последние капли ананасового сока с пальцев.

В ее зеленых глазах засверкал веселый огонек. По лицу отца Антея поняла, что нашла именно то, что он так долго искал.

— Да, я считаю это в высшей степени необычным, — задумчиво произнес Агенор. — Значит, ты нашла мир, заключенный в пузыри? И где он находится?

— О! Путь до него очень неблизок! Он расположен на дне моря далеко на западе, — сказала Антея. — Это рядом с Бельданой. Мне удалось поговорить с девушкой, живущей в пузыре. Она умеет разговаривать мысленно и похожа на смертных женщин. Я думаю, те, кто создали этот мир в пузырях, обладают магическими знаниями.

— Думаю, тебе удалось найти то, что нам нужно, — сказал Агенор. — Я хочу сейчас же послать весть о твоей находке правителю Албану. Где этот бездельник? — Агенор покрутил головой, высматривая Нереуса, чайку, которая выполняла роль посыльного. — Никогда его нет, когда нужно, — проворчал он и обратился к дочери: — Поищи этого бездельника.

Антея выплыла из пещеры и закричала:

— Нереус! Твой господин хочет видеть тебя. Быстрей лети сюда!

Антея вернулась в пещеру, а чайка просвистела крыльями над самым ее ухом и села на край скалы рядом с Агенором.

— Приветствую вас, Агенор! Чем могу служить? — спросила чайка.

— Сейчас же лети к правителю Албану и передай ему, что, скорее всего, мы нашли наконец то, что он ищет, — отдал приказание чайке Агенор. — И побыстрей!

— Что еще передать правителю? Должен ли он немедленно отправиться к вам или ему нужно дождаться дополнительной информации? — уточнил Нереус.

— Попроси его прийти ко мне как можно быстрее, — сказал Агенор.

— Хорошо. Лечу. И постараюсь принести вам ответ Албана поскорей, — заверил Нереус. — Но сейчас уже полдень, так что назад я смогу вернуться только завтра утром.

И Нереус вылетел из пещеры, хлопая крыльями.

Правитель Албан несказанно удивился, когда на закате солнца к нему в сад прилетела чайка. Он сразу понял, что это не простая птица, а вестник, который что-то хочет ему сообщить. И он оказался прав. Внимательно выслушав рассказ чайки, Албан поблагодарил доброго посланника.

— Ты можешь переночевать в моем замке, — предложил чайке Албан. — Я распоряжусь, чтобы слуги принесли тебе свежей селедки. Где тебе удобнее было бы переночевать и набраться сил для перелета назад?

— Море сегодня спокойное, — сказал Нереус. — Не похоже, что ночью поднимется шторм. Так что я хотел бы отдохнуть в вашей маленькой гавани, милорд. Пусть кто-нибудь из ваших слуг позовет меня, и я приду за своим ужином. Кстати, меня зовут Нереус. Простите, что не представился сразу.

Всю ночь Нереус провел, мерно покачиваясь на тихой морской волне, недалеко от замка Албана. Когда на другое утро правитель выглянул из окна своей спальни, он увидел, как чайка поднялась высоко над гаванью, расправила свои сильные крылья и полетела по направлению к королевству мерфолков. Одевшись, Албан повернулся лицом к стене и произнес магическое заклинание, которому его научил Диллон: «Король Бельмаира, приди ко мне. Приди ко мне сквозь трещину в стене». И хотя Албан сам вызвал короля, все же не мог сдержать возглас удивления, когда Диллон вышел из стены его спальни. Правитель низко поклонился королю.

— Агенор хочет, чтобы мы прибыли к нему, не медля ни минуты, ваше величество, — вместо приветствия сказал Албан. — Он нашел нечто необычное на морском дне.

— Надеюсь, у него для меня хорошие новости, — ответил Диллон. — Я так стосковался по Синнии. И так устал от Сапфиры! Они очень похожи внешне, но просто удивительно, до чего разные по сути! Если я проведу с Сапфирой еще хотя бы день, то просто сойду с ума. Да, она очень красива, страстна, умела в постели, но я никогда в жизни не встречал такой скучной девушки. Даже с моей младшей сестрой Марциной разговаривать гораздо интереснее, чем с Сапфирой. Единственное положительное качество Сапфиры — это что она готова заниматься со мной любовью двадцать четыре часа в сутки. Но в конце концов, плотские утехи — не единственная радость жизни.

— Простите, ваше величество, что мне пришлось разбудить вас в такой ранний час, — сказал Албан. — Не хотите ли позавтракать перед тем, как мы отправимся к мерфолкам?

— Потом. Давайте сначала навестим Агенора и узнаем, что он хотел нам сообщить, — нетерпеливо сказал Диллон. — Я слишком заинтригован, у меня сейчас нет никакого аппетита. Вот вернемся, тогда и спокойно позавтракаем. Сегодня нам удобнее воспользоваться магией принцев-теней. Завернитесь в мой плащ.

— А что, если начнется прилив? — с беспокойством спросил Албан.

— Разумный вопрос, — с улыбкой проговорил Диллон. — Не волнуйтесь, с помощью магии я сделаю так, чтобы этого не произошло.

Диллон накинул полу своего белого плаща на Албана. Правитель, так и не привыкший к магическим путешествиям, непроизвольно закрыл глаза, а когда открыл их, то увидел, что они с королем уже стоят на берегу, а рядом на скале лежит Агенор.

— Доброе утро, Агенор! — обратился Диллон к вождю мерфолков.

— Ах, так это вы с помощью своих заклинаний задержали прилив? — усмехнувшись, сказал Агенор. — Вот так скорость! Мой гонец еще не успел вернуться, а вы уже тут как тут. Присядьте на скалу рядом со мной и снимите свое заклинание с прилива… Моя дочь Антея нашла на дне моря кое-что интересное, — начал Агенор, но Диллон его прервал.

— Подождите одну секунду, — попросил он, взмахнул рукой и перенес себя и правителя Албана на уступок скалы, где полулежал Агенор. Затем новым взмахом руки он сотворил из воздуха две мягкие подушки, на которые они с Албаном и сели.

— Теперь мы готовы выслушать вас. Так что нашла ваша дочь, Агенор? — спросил король Бельмаира. — И имеет ли это отношение к яфирам?

— Лучше вам это услышать из первых уст. Антея, иди сюда, — позвал свою дочь Агенор.

В пещеру по ярко-голубой морской воде вплыла русалка. Это была очень красивая девушка с длинными, густыми светлыми волосами и зелеными глазами.

— Доброе утро, отец, — произнесла Антея и, увидев гостей Агенора, поздоровалась с ними: — Доброе утро, милорды.

— Это король Бельмаира, Антея, — сказал Агенор, указав на Диллона. — Расскажи ему о том, что ты увидела и где это находится.

— Три дня назад я заплыла далеко на запад, — начала свой рассказ Антея. — Там я увидела большие необычные пузыри. Внутри одного из них был замок, а внутри всех остальных — небольшие селения. Я сразу поняла, что этот мир был создан с помощью магии. Меня это очень заинтересовало, и я приблизилась к ним и стала наблюдать, что там происходит. Внутри пузырей находились самые обычные люди. Они ходили, занимались делами, словом, вели жизнь такую, как на земле.

— А ты не заметила, какого цвета волосы были у жителей пузырей? Не было ли среди них людей с серебристыми волосами, Антея? — взволнованно спросил русалку Диллон.

— Да, вы абсолютно правы, ваше величество. У всех мужчин и некоторых женщин действительно были серебристые волосы, — ответила Антея. — Но у большинства женщин волосы были светлыми или темными, но никак не серебристыми.

— А вам удалось рассмотреть замок? — спросил правитель Албан.

— Да, — с жаром заговорила Антея. — Это очень красивый замок, окруженный большим садом. Когда я подплыла вплотную к пузырю, чтобы рассмотреть замок, я увидела девушку, в одиночестве гулявшую по саду. Заметив меня, девушка дружелюбно улыбнулась. А потом она заговорила со мной мысленно. Сначала меня это очень удивило, но потом мне пришло в голову, что раз мир, который я обнаружила на морском дне, был явно создан неким волшебником, то и люди, живущие там, должны обладать магическими знаниями и способностями. Пусть они и выглядят как простые смертные.

— Девушка рассказала тебе, кто они такие? — спросил Диллон.

— Нет, нам почти не удалось с ней поговорить. Ее позвали, — объяснила Антея. — Она не хотела, чтобы меня увидели. Но встреча со мной для нее была очень важной. Во всяком случае, мне так показалось. Девушка сказала, что выходит в сад каждый день в определенное время, и я поняла, что она хочет снова со мной встретиться.

— Девушку позвали по имени? Ты, случайно, не расслышала его? — взволнованно спросил Диллон.

— Да, конечно услышала, — кивнула Антея. — Но еще в начале разговора девушка сказала мне свое имя и спросила, как зовут меня. Я хорошо запомнила — ее зовут Синния.

Диллон вскрикнул, словно слова Антеи больно ранили его.

— Пожалуйста, опиши мне внешность этой девушки, Антея, — взяв себя в руки, почти спокойно проговорил Диллон.

— Кожа ее была бледна, как лунный свет, волосы черны как ночь. Глаза цвета первой весенней травы. Она копала небольшой лопаткой землю в ящике. Я абсолютно уверена, что это именно земля, а не песок, — сказала Антея.

— Судя по всему, эта девушка, с которой встретилась Антея, и есть ваша похищенная королева, — предположил Агенор.

Диллон кивнул.

— Антея, я очень прошу тебя вернуться к этому замку в пузыре, — сказал он. — Ты сделаешь это ради меня? Я понимаю, что это очень далеко, но я щедро вознагражу твой труд. Если ты не откажешься помочь мне, я дам тебе все, чего ты только пожелаешь.

— Милорд, я готова помогать вам совершенно бескорыстно, — проговорила Антея.

Агенор просиял от гордости за доброе сердце своей дочери.

— Ты должна вернуться к пузырю, окружающему замок, и дождаться появления Синнии, — продолжал Диллон. — Никто, кроме нее, не должен видеть тебя. Поверь, это очень важно. Ни с кем не вступай в разговор, кроме нее. Говори только с Синнией. Ты даже представить себе не можешь, до какой степени яфиры коварны и опасны.

— Но что мне ей сказать, ваше величество? — спросила Антея.

— Задай ей вопрос, как звали ее отца и мужа. Если она ответит, что имя отца — Флергант, а мужа — Диллон, значит, это моя Синния, — сказал король. — Если это так, передай ей следующие слова: король просит тебя набраться терпения. Теперь, когда он знает, где тебя искать, он обязательно придет за тобой и спасет. Сможешь запомнить это, Антея?

— Да, милорд, — ответила русалка. — Я готова отправиться туда прямо сейчас, если вы не против и мой отец разрешит это.

— Хорошо. Но будь осторожна, Антея, — сказал Агенор. — И заклинаю тебя: возвращайся сразу же, как только поговоришь с королевой.

Взмахнув хвостом, Антея выплыла из пещеры. За ней тянулся шлейф золотистой переливающейся пены.

— Мы поможем вернуть вам королеву, — сказал Агенор. — Но вам придется предоставить нам корабль. Мы сами вытащим Синнию из-под воды, где находится царство яфиров, и доставим к берегу.

— Но как она будет дышать под водой, пока вы из глубины моря будете переносить ее на корабль? — спросил правитель Албан. — Она захлебнется еще до того, как доберется до него. Смертные, в отличие от мерфлоков, не могут дышать под водой.

— Синния не утонет, если у нее будет наша волшебная водоросль, — объяснил Агенор. — Водоросль поможет ей дышать под водой. Меня беспокоит другой вопрос: как мы сможем проникнуть внутрь пузыря, не разрушив его и не привлекая внимания яфиров? Там ведь живут яфиры, я правильно понял?

— Очень просто. Я научу вас магическому заклинанию, с помощью которого вы сможете пройти сквозь стены пузыря незамеченными и таким же способом покинуть его, — сказал Диллон.

— Хорошо. Тогда я пошлю за правителем Албаном, а он, в свою очередь, даст вам знать сразу же, как только моя дочь вернется, — сказал Агенор.

Диллон на прощание кивнул, накрыл своим волшебным плащом себя и Албана, и они оба исчезли. Агенор вскрикнул от удивления. Но тут заметил, что на месте больших шелковых подушек, на которых сидели король Диллон и правитель Албан, стоят корзины, наполненные спелыми ананасами. Агенор широко улыбнулся. Когда мерфолки найдут Синнию, помощь Агенора будет стоить куда дороже нескольких корзин со свежими фруктами. Но мерфолк не сомневался, что король и сам это понимает.

— Мы нашли ее, — сообщил радостную весть Диллон. Он, его отец, дядя и Нидхуг собрались в комнате для совещаний во дворце короля. Вернувшись из замка Албана, Диллон немедленно послал за Калигом и Сирило. — Агенор уже даже придумал, каким образом клан мерфолков спасет Синнию.

И король подробно рассказал о плане Агенора.

— Как только Ахура Мазда заметит, что Синния пропала, он явится в Бельмаир, чтобы вновь похитить ее, — сказал Сирило. — К тому же бельмаирцы не захотят, чтобы Синния опять стала королевой после того, как побывала в плену у яфиров.

— Мы сделаем так, чтобы Ахура не заметил исчезновения Синнии, — уверенно проговорил Диллон.

Все переглянулись, а потом с удивлением уставились на него.

Но в следующее мгновение Калиг улыбнулся.

— Прекрасная идея! — одобрил он.

— Какая идея? — не поняла Нидхуг.

— Ну конечно! — догадался и Сирило.

— Что — конечно? — немного сердито спросила Нидхуг, раздосадованная тем, что не понимает, о чем идет речь.

— Мы подменим Синнию Сапфирой, — объяснил Диллон.

— Ахура Мазда сразу обнаружит подмену, — возразила дракониха. — Во-первых, глаза у Сапфиры темнее, чем у Синнии. А во-вторых, Сапфире не захочется быть в плену у яфиров, и она расскажет Ахуре, кто она на самом деле. Обман быстро откроется, и тогда уж Синнию защитить в Бельмаире станет гораздо сложнее. Рассвирепевший Ахура может перейти к открытым военным действиям.

— Не волнуйся, обман не откроется. Я смогу изменить цвет глаз Сапфиры с помощью магии, — сказал Диллон. — Я сниму заклятие с ее чрева, и она сможет забеременеть после первого же соития с Ахурой Маздой. К тому же я наложу на нее другое заклятие, и память ее спутается. Сапфира не будет до конца уверена ни в чем: ни как ее зовут, ни кто она на самом деле. Все ее воспоминания до того, как она окажется в саду замка яфиров, будут путаться и накладываться одно на другое. На голове у нее будет небольшая рана, и яфиры объяснят для себя ее состояние этим ранением. Сапфира не будет чувствовать себя несчастной в королевстве яфиров. По характеру она амбициозная и расчетливая девушка, и жизнь с Ахурой ей вполне подойдет. Кроме того, физическая близость — единственное, что ей нужно в отношениях между женщиной и мужчиной. И Ахуре тоже ничего другого от жены не надо. Он от такой подмены только выиграет. Особенно после того, как Сапфира забеременеет. Он будет баловать ее, как и всех своих жен, которые вот-вот станут матерями его детей. А когда она родит ему дочь, его давняя мечта наконец воплотится в реальность. А Сапфира к тому времени так войдет во вкус своей новой жизни, что ничего не захочет менять. Она никогда и ни в чем не признается Ахуре.

— Очень смелый и дерзкий план, — сказал Калиг. — Но осечек быть не должно, я вижу, ты хорошо его продумал. Правда, остается еще одна немаловажная проблема — косное мышление народа Бельмаира. Они не захотят принять Синнию в качестве своей королевы. Тебе не удастся побороть их невероятную косность.

— Я это понимаю, — ответил Диллон. — И потому не стану с ними бороться. Я пойду другим путем: Синния появится в замке под видом Сапфиры, и никто не будет знать правды. Потом я объявлю, что собираюсь жениться на племяннице Туллио. Мы сыграем пышную свадьбу. А после свадьбы я скажу, что Сапфира решила изменить свое имя на Синнию в честь моей похищенной жены.

— Это очень хорошая идея! — в восторге воскликнула Нидхуг. — Таким образом ты не настроишь против себя бельмаирцев, что обязательно бы случилось, если бы ты объявил, что возвращаешь свою прежнюю жену. Все это будет выглядеть вполне правдоподобно. Король Бельмаира отчаялся найти свою жену Синнию и решил жениться на племяннице Туллио, которая как две капли воды похожа на нее, — сказала Нидхуг. — Бельмаирцы отнесутся с уважением к Сапфире за ее благородный жест: в знак памяти своей предшественницы она захотела взять ее имя. Она сочувствует утрате короля и лишена эгоизма, амбиций и тщеславия. Это очень умный план! — снова восхитилась Нидхуг.

— Да, я согласен, очень хитроумно придумано. И столько изящества! Тут явно сказалась наследственность: смешение крови лесной феи и принца-тени не прошло даром, — заметил Сирило. — Когда я расскажу матери о том, какой ты разработал план, она будет тобой гордиться. Да и в самом деле есть чем.

— Мне бы очень не хотелось, чтобы этот инцидент помешал объединению яфиров и бельмаирцев, — сказал Диллон. — Я категорически против войны. Но Ахура Мазда и так ненавидит бельмаирцев и против объединения наших народов, а теперь, если узнает, что мы увели у него из-под носа Синнию, и вовсе рассвирепеет. Думаю, война в такой ситуации будет неминуема. И вообще, с Ахурой мы никогда не сможем заключить мирный договор. Но я не хочу, чтобы ссора двух вождей повредила их народам.

— Мне кажется, Синния сможет помочь нам, как только вернется в Бельмаир, — сказала Нидхуг. — Она провела с яфирами почти год и должна была многое узнать о них и об их жизни. Синния подскажет нам, как лучше действовать в отношении с этим народом: чего следует избегать, а на чем стоит настаивать.

— А что станет с Ахурой Маздой? — спросил Калиг. — Ведь он не из тех, кто может поступиться своими принципами даже ради близкого человека. Рано или поздно яфиры восстанут против Ахуры и свергнут его. Это неизбежно. Когда это случится, мы выберем нового предводителя яфиров, более покладистого и разумного, с которым можно будет заключить мирный договор и жить в добром соседстве. Но какая участь ожидает Ахуру Мазду?

— Я хочу, чтобы он умер, — холодно проговорил Диллон. — Он похитил мою жену, использовал ее тело, чтобы удовлетворять свою похоть. Он украл у нас с Синнией целый год. За это он должен поплатиться жизнью. Он не имеет права жить ни в Бельмаире, ни в королевстве яфиров. Он вообще не имеет права жить!

— Я понимаю твои чувства, Диллон, — сочувственно проговорила Нидхуг, — Ахура Мазда заслуживает самого сурового наказания. И судьей ему можешь быть только ты, мой дорогой король.

— Я знаю, в чем причины порочной натуры Ахуры, — хмуро, но уже довольно спокойно проговорил Диллон. — Вся его проблема в том, что он не терпит никаких изменений и сам никогда не сможет измениться в лучшую сторону. В этом он очень похож на Дренга. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь простить ему похищение Синнии. Его упрямство будет стоить ему жизни. Но даже если бы я его смог простить и сохранил ему жизнь, это ничего бы не дало. Ахура Мазда никогда не изменится. И пока он живет, будет делать все, чтобы наши народы не объединились. Но хотят этого Дренг и Ахура Мазда или нет, наши народы должны жить в мире. Клан яфиров и бельмаирцы многим отличаются друг от друга, но вместе с тем у них немало и схожих черт. Представьте, как было бы хорошо и спокойно, если бы наши народы объединились!

— Пока Бельмаиром правит такой сильный маг и искусный политик, как ты, можно не волноваться за судьбу нашего мира. Он будет процветать! — убежденно проговорила дракониха. В ее голосе слышалась неподдельная радость.

— Бельмаир не сможет процветать, пока великая колдунья Синния будет находиться в плену, — сказал Диллон. — Мы во что бы то ни стало должны вернуть Синнию. Она нужна не только мне, но и Бельмаиру.

Все присутствующие кивнули в знак согласия.

— Но пока мы не можем предпринимать никаких шагов. Нам нужно сначала дождаться вестей от Агенора, — напомнил им Калиг.

— Мы должны держать все свои планы в строжайшем секрете, — сказала Нидхуг. — Но объясните, каким образом нам удастся добраться до пещеры Агенора, не привлекая ничьего внимания? Ведь повсюду шпионы Ахуры Мазды.

— Я все уже продумал, — проговорил Диллон. — В назначенный день мы с Сапфирой отправимся на морскую прогулку. С помощью магии я перенесу лодку, на которую мы сядем с Сапфирой, туда, где нас будет ждать Агенор. Я произнесу магическое заклинание и введу Сапфиру в бессознательное состояние. Одета она будет так же, как и Синния в тот печальный день, когда Ахура ее похитил. Мерфолки положат ей в карман волшебную водоросль, чтобы она могла дышать под водой и не утонула. После этого они опустят ее на дно моря, прямо в сад замка Ахуры, где уже будет ждать Синния. Затем мерфолки переместят эту волшебную водоросль в карман Синнии и с помощью магии доставят ее на лодку, где я буду ее ждать. Мы с Синнией вернемся на лодке в гавань возле моего замка. По пути домой я объясню Синнии, что она должна разыграть роль Сапфиры, чтобы перехитрить бельмаирцев и Ахуру Мазду. Все будет выглядеть так, словно мы с Сапфирой вернулись с морской прогулки, — объяснил присутствующим свой замысел Диллон.

— Но уверен ли ты, что ни у кого не возникнет никаких подозрений? — спросил Сирило. — Не спорю, твой план хорош, но слишком сложен для исполнения.

— Возможно, кто-нибудь и заподозрит, что здесь что-то не так, — сказал Диллон. — Но как он сможет доказать это?

— Я передам Синнии воспоминания Сапфиры до того дня, как она попала к тебе во дворец, — сказал Калиг и, усмехнувшись, добавил: — И после этого. Правда, не думаю, что ей понравятся эти воспоминания. Но ничего не поделаешь, ей придется смириться с тем, что Сапфира некоторое время заменяла ее на супружеском ложе.

Диллон хихикнул.

— Ты прав, это ей вряд ли понравится, — согласился он.

— А теперь что касается родственников Сапфиры, — проговорил Сирило, — думаю, не составит особого труда вводить ее мать и дядю в заблуждение всякий раз, как они будут приезжать во дворец. Они будут свято верить, что перед ними Сапфира.

— Итак, все продумано до мелочей. Теперь нам остается только ждать новостей от Агенора, — сказал Диллон.

— А тебе совсем не жаль Сапфиру? — спросил Диллона Калиг. — Все-таки некоторое — и довольно продолжительное — время она заменяла тебе жену. И, судя по всему, ты был вполне ею доволен. Во всяком случае, тело ее тебе нравилось.

Диллон усмехнулся, но тут же лицо его несколько омрачилось.

— Да, — со вздохом проговорил он. — Жалко. Но ведь Ахура Мазда не причинит ей никакого вреда. Он будет любить ее больше, чем всех своих других жен. Ведь она родит ему дочь, о которой он так страстно мечтает. Жизнь с Ахурой как раз по ней. В благодарность за исполнение своей самой большой мечты он будет дарить ей дорогие подарки, выполнять любой ее каприз. И потом, Сапфира обожает секс. Но еще больше она любит украшения и роскошь. Ее жизнь в королевстве яфиров с каждым днем будет все лучше и счастливее. Сапфира мечтала выйти за меня замуж главным образом именно для того, чтобы обрести богатство и высокое положение. В королевстве яфиров она добьется и того и другого. Так не все ли равно, здесь, в Бельмаире, или в королевстве яфиров, со мной или с Ахурой Маздой всего этого она достигнет?

— Но почему ты думаешь, что Ахура любит своих жен? — спросил Калиг.

— Я не думаю, я это знаю, — ответил Диллон. — Ахура очень ласков и нежен со своими женами. Я видел это, наблюдая за ними в свой волшебный шар. Да, да, не удивляйтесь, наблюдать за жизнью яфиров я мог, но, к сожалению, мне никак не удавалось понять, где находится их королевство. Я вижу, отец, по твоей улыбке, что ты хочешь спросить меня, наблюдал ли я за тем, как Ахура занимается любовью со своими женщинами. И я отвечу, что никогда этого не делал. Если бы я увидел, как Синния и Ахура предаются любви, я бы этого просто не вынес. А что касается Сапфиры, то она сама захотела стать моей любовницей. Я ее к этому не принуждал. Все это время она по-разному пыталась завоевать мое сердце, но ей так и не удалось этого сделать. По-настоящему я люблю только Синнию. Думаю, в королевстве яфиров Сапфире будет лучше, чем здесь.

Калиг, соглашаясь, кивнул. Ответ сына его полностью удовлетворил. А еще его порадовало, что магические знания и способности Диллона так возросли. С каждым годом — нет, буквально с каждым месяцем — он становился магом все более мощным. Диллон всегда был противоречивой натурой, как и все потомки лесных фей. С одной стороны, у Диллона было страстное любящее сердце. С другой — холодный разум. Когда требовали того обстоятельства, Диллон мог поступать хладнокровно, отбросив эмоции. И сын его был совершенно прав в том, что примирить яфиров и бельмаирцев между собой необходимо. Без этого современный мир больше существовать не может. И конечно, нужно было помешать Ахуре Мазде вершить судьбу Бельмаира, руководствуясь лишь своими амбициями и ненавистью к бельмаирцам. Ахура, сильная и властная личность, мог удерживать бразды правления в королевстве яфиров в течение нескольких столетий. Но теперь пришло время великих изменений. Как и в Хетаре, война не должна была послужить способом решения этой проблемы.

Стояла поздняя осень, а новостей от Агенора все не было. Вести пришли уже после нового года. Скрывать свои планы от Сапфиры становилось все трудней. И это несмотря на то, что все посвященные в них: Нидхуг, Калиг и Сирило — держали все в строгом секрете. Диллон все больше и больше отдалялся от Сапфиры. Это очень ее беспокоило. Ведь она все еще надеялась когда-нибудь стать королевой Бельмаира. Сапфира так и не смогла забеременеть. С каждым днем ее надежды родить Диллону дочку таяли. Тем более что теперь он крайне редко приходил к ней в спальню. Как же могло случиться, что еще недавно горячий, страстный любовник настолько к ней охладел? Сапфира впадала в отчаяние. Что, если Диллону она окончательно надоест и он отошлет ее домой? Неужели всем ее планам не суждено осуществиться? Ее выставят из дворца, и вместо того, чтобы стать королевой, ей придется выйти замуж за какого-нибудь пусть и богатого, но незнатного и незаметного человека?

Однажды вечером, когда они, как обычно, ужинали в небольшой компании в главном зале (Диллон ни разу не поужинал с Сапфирой в маленькой семейной столовой, где проходили их трапезы с Синнией), Сапфира принялась жаловаться ему на свою горькую долю.

— Чем я не угодила тебе, Диллон? — спросила она.

— Не угодила мне? — Диллон выглядел озадаченным. — Почему ты об этом спрашиваешь? Ты не сделала ничего плохого, Сапфира. В чем дело? Что тебя так расстроило?

— Мы больше не разговариваем с тобой, как раньше, — сказала она.

— Как раньше? Но мы с тобой никогда и не разговаривали, Сапфира, — возразил Диллон. — Ты способна только на любовные утехи — и в этом тебе нет равных. А говорить нам с тобой просто не о чем.

— Какой же ты жестокий! — воскликнула Сапфира.

— Когда я предлагал тебе стать моей любовницей, я имел в виду только плотские наслаждения. И ничего больше. Я совершенно не ждал от тебя ничего другого и нисколько не обманывался на твой счет, думая, что ты — интересный собеседник, — объяснил Диллон. — И не говори мне, что ты этого не понимала. Так в чем же проявляется моя жестокость? Чем я тебя обидел? Тем, что считаю тебя прекрасной любовницей? Мне с тобой хорошо в постели, и я никогда этого не скрывал. Чего же тебе еще нужно?

— Этого недостаточно! — Глаза Сапфиры потемнели от гнева.

— Я никогда не обманывал тебя, Сапфира, — сказал Диллон. — Ты и твои родные с самого начала понимали: все, что мне от тебя нужно, — это твое тело.

— Этого недостаточно! — повторила она.

— Я с самого начала сказал тебе, чего от тебя хочу, — возмутился Диллон. — Возможно, я поступил неправильно, сделав тебя своей любовницей, Сапфира, раз ты хотела от меня больше чем отношений, построенных только на плотских удовольствиях.

— Я ненавижу тебя! — взвизгнула Сапфира. — Как же я ненавижу тебя! У тебя такое же холодное сердце, как у всех лесных фей. Ты не способен любить!

Резко вскочив со стула, Сапфира выбежала из зала.

* * *

— Впервые в жизни Сапфира посмотрела правде в лицо, и это ей очень не понравилось, — заметил Сирило. — Это и есть главная причина такого гнева. К тому же она все еще надеется когда-нибудь стать твоей женой и королевой Бельмаира.

— Ну что ж? Это только упрощает нашу задачу, — со вздохом сказал Диллон. — Я получил весть о том, что мерфолки уже ждут нас в назначенном месте. Завтра я отправлюсь к ним вместе с Сапфирой.

— Но как вы сможете отправиться в это романтическое морское путешествие после того, что произошло между вами за ужином? — спросил Калиг. — Сможет ли Сапфира тебя простить и согласиться на эту поездку?

— О, с этим проблем не возникнет, — уверил его Диллон. — За это время я хорошо изучил характер Сапфиры. Думаю, за ночь она абсолютно забудет обиду и выдумает какой-нибудь новый план, с помощью которого сможет заставить меня жениться на ней. И я уверен, что утром она будет со мной такой же приветливой и ласковой, как всегда. Эта девушка не станет размениваться на обиды, когда на кону стоит корона королевы. Сапфира постарается сделать все, чтобы вновь добиться моего расположения. И если я предложу ей морскую прогулку в ясный солнечный день, она с радостью согласится.

— А ты уверен, что завтра будет ясный солнечный день? — рассмеявшись, спросил Калиг.

— А разве принц-тень не позаботится, чтобы завтрашний день был необыкновенно ясным и солнечным? — парировал Диллон.

— Иногда ты очень напоминаешь свою мать, — рассмеявшись, проговорил Калиг.

— Но ведь завтра будет тепло и безветренно, разве не так? — продолжал настаивать Диллон.

— Конечно так, — улыбнулся Калиг. — Разве я могу нарушить романтическую морскую поездку своего сына?

Мужчины еще долго оставались за столом, потягивая великолепное бельмаирское вино и неспешно беседуя. Они засиделись глубоко за полночь, и неизвестно, когда бы разошлись, если бы не пришел Бритто и не сказал, что уже очень поздно и пора спать. Калиг, Сирило и Диллон немалую часть жизни провели вместе, и у них было много общих, в основном приятных воспоминаний. Бритто чувствовал себя виноватым, когда ему пришлось прервать их разговор. В их смехе было что-то завораживающее, свойственное одним лишь магам и волшебникам. Их смех согревал простых смертных, стоило им его услышать. Но потом Бритто рассудил, что даже магам ночью нужно спать, и успокоился.

Когда на следующее утро они завтракали в главном зале, Сапфира как ни в чем не бывало присоединилась к ним. Диллон оказался прав: она была в превосходном расположении духа и держалась с ним подчеркнуто нежно, чтобы вновь добиться его расположения. Перед тем как сесть за стол, девушка крепко обняла Диллона.

— Ты меня простил? — промурлыкала Сапфира, касаясь губами его щеки и нежно поглаживая его затылок. — Не сердишься больше?

— Конечно же я тебя простил и совсем не сержусь, — сказал Диллон и поцеловал Сапфиру в ее сочные вишневые губы. — Я обдумал все, о чем мы говорили вчера. Ты права, я вел себя неправильно. Нам действительно нужно побольше проводить времени вдвоем. И не только по ночам. И вот что я придумал. Давай совершим романтическую морскую прогулку и устроим пикник на берегу моря. Мы будем говорить обо всем, о чем ты пожелаешь.

— О, как же это чудесно! — вскричала Сапфира и захлопала в ладоши. — Мы будем вдвоем? Только вдвоем?

— Да, мы будем вдвоем, — ответил Диллон и нежно погладил ее по щеке.

Сапфира просияла. Она простила ему и вчерашнюю сцену за ужином, и то, что ночью он не пришел, чтобы предаться любви. Эта морская прогулка повлияет на их отношения благоприятно и настроит Диллона на романтический лад. И тогда он обязательно придет к ней сегодня ночью. Девушка не сомневалась, что уж в этот-то раз она обязательно от него забеременеет. А когда это случится, Диллон женится на ней, и наконец осуществится ее главная мечта — стать королевой Бельмаира. Она верила, что так и будет. Ведь планы свои Сапфира начала строить очень давно, как только узнала, что Ахура Мазда похитил Синнию.

— Только мне нужно переодеться для поездки, — сказала она.

Диллон не возражал, и Сапфира отправилась в свои покои, где служанка Тамари помогла ей облачиться в алое шелковое платье с глубоким вырезом. Обулась она в изящные черные башмачки из мягкой кожи.

— Вы выглядите просто замечательно, госпожа, — оглядев ее со всех сторон, сказала Тамари.

— Ну конечно. Как же иначе? — с прежней самоуверенностью проговорила Сапфира. — А теперь пойди и распорядись, чтобы к моему возвращению слуги приготовили мне горячую ванну, — приказала она служанке. — Сегодня король захочет провести со мной ночь.

— Вы так в этом уверены? — с удивлением спросила Тамари.

— Безусловно, я в этом уверена, — раздраженно парировала Сапфира. — И как ты смеешь задавать мне такие вопросы?

— Но король уже давно не проводил с вами ночь, госпожа, — робко заметила Тамари.

Сапфира отвесила служанке пощечину.

— Не смей распространять среди слуг эти лживые слухи! — предупредила она Тамари. — И не забудь распорядиться, чтобы к моему возвращению приготовили горячую ванну с благовониями. Если ты не сделаешь этого, то пожалеешь. Последнее время ты и без того была очень ленивой и неаккуратной, Тамари. Давно пора тебя выгнать!

Сапфира и Диллон вышли во внутренний двор замка. Конюхи уже оседлали для них лошадей. К поездке все было готово. Диллон помог Сапфире сесть в седло. Ее округлые груди коснулись его груди в тот момент, когда он ее подсаживал. Диллон улыбнулся такой неприкрытой игре: без сомнения, Сапфира сделала это специально. Одно его утешало: это было в последний раз. Алые юбки Сапфиры красиво развевались на ветру. Диллон, еще раз улыбнувшись, ловко вскочил на лошадь. Легкой рысью лошади вынесли их из внутреннего двора замка. Вскоре они миновали небольшое селение и наконец добрались до маленькой гавани, где, покачиваясь на волнах, их уже ждала готовая к путешествию лодка. Диллон помог Сапфире спешиться и забраться в нее.

— А я думала, мы отправимся в это романтическое путешествие на большом корабле, — разочарованно протянула Сапфира. — А кто же поведет лодку? Здесь нет ни рулевого, ни кормчего.

— Я и кормчий, и рулевой, — засмеявшись, ответил Диллон. — Ты же сама хотела, чтобы мы отправились в путешествие только вдвоем. Разве нам нужен еще кто-нибудь, чтобы насладиться морской прогулкой?

С этими словами он запрыгнул в лодку и ослабил веревку, с помощью которой она была пришвартована к кнехту.

— Я слышала, что ты вырос в пустыне, — занервничав, сказала Сапфира. — Разве ты умеешь управлять лодкой?

— Я провел детство в Дальноземье, а потом в Тере, — ответил Диллон. — Мой отчим Магнус Хаук научил меня грести. Не волнуйся, я знаю, что делаю. Посмотри, море спокойное, и на небе ни облачка. Но если ты боишься пускаться со мной в морское путешествие, я могу вернуть тебя в замок. Что касается меня, то я, с тобой или без тебя, собираюсь сегодня покататься на лодке.

— Нет! Нет! — запротестовала Сапфира. — Я отправлюсь с тобой. О, посмотри! — воскликнула она обрадованно. — Здесь корзина с едой и вином. Это ты приготовил для пикника? Как это мило с твоей стороны!

Сапфира поудобнее устроилась на мягкой шелковой подушке. Диллон повернулся к ней спиной и принялся сосредоточенно грести. Вскоре лодка отплыла достаточно далеко от причала. Некоторое время они молчали. Диллон полностью сосредоточился на гребле, а Сапфира не хотела ему мешать. Когда причал остался далеко позади, Диллон повернулся к Сапфире и улыбнулся ей.

— Теперь ты видишь, Сапфира, что бояться нечего: я умею управлять лодкой, и ничего плохого не случится, — сказал он.

— Но как же мы с тобой станем разговаривать, если ты все время будешь думать только о том, чтобы не перевернулась наша лодка? — надув губки, спросила она.

— Да ведь мы уже начали разговаривать, — усмехнулся Диллон. — Но, может, лучше тебе подремать, пока мы не доберемся до места, где я собираюсь устроить пикник.

Сапфира театрально вздохнула.

— Может, я и подремлю, — сказала она, свернулась калачиком и закрыла глаза.

«Спи, пока тебя не разбудят. Пусть память твоя замутнена будет, — прочитал про себя Диллон заклинание и с удовлетворением отметил, что Сапфира погрузилась в глубокий сон. — Пусть глаза твои станут светлей. И ты сможешь рожать детей».

Теперь Ахура Мазда ни за что бы не смог отличить Сапфиру от Синнии. Его спутница была без сознания, и Диллон переправил свою лодку с помощью магии туда, где их ждали мерфолки. Когда Диллон и Сапфира прибыли к месту назначения, мерфолки поплыли им навстречу. Среди них Диллон быстро разыскал Агенора и его красавицу дочь.

— У нас есть небольшая проблема, — сказал Агенор и повернулся к своей дочери: — Расскажи об этом королю сама, дитя мое.

— Синния не хочет возвращаться в Бельмаир, — сказала Антея.

— Что? — На лице Диллона читалось безграничное удивление. — Почему она не хочет возвращаться? Что ты имеешь в виду? Она объяснила свой отказ?

— Вы умеете плавать? — спросил Агенор.

Диллон кивнул.

— Мне кажется, лучше вам самому поговорить с ней об этом, ваше величество, — сказал Агенор. — Такого рода вещи муж и жена сами должны решать между собой. К тому же, если мы будем плавать туда-сюда, чтобы передавать ваши слова Синнии и наоборот, на это уйдет слишком много времени, — объяснил Агенор и протянул королю волшебную водоросль.

— Положите ее в карман, и вы сможете дышать под водой, — предупредил он. — Я сам проведу вас в королевство яфиров.

— А у вас с собой есть еще одна волшебная водоросль для Сапфиры? — спросил Агенора Диллон. — Я хочу взять Сапфиру с собой.

— Да, — сказал Агенор и протянул Диллону еще одну водоросль.

Диллон спрятал водоросль в вырезе платья Сапфиры, между ее грудей, и передал ее мерфолкам. Он снял ботинки, положил свою волшебную водоросль в карман рубашки и прыгнул в воду. Агенор и Диллон все глубже и глубже погружались в морские пучины. К собственному удивлению, Диллон мог дышать под водой так же свободно, как и на поверхности. Наконец Диллон увидел светящиеся пузыри, внутри которых находились жилища яфиров. Агенор и Антея направили его к самому большому пузырю.

«В это время Синния всегда выходит в сад», — мысленно обратилась к Диллону Антея.

«Мы должны спрятаться за этими большими растениями и не выходить из укрытия до тех пор, пока я не удостоверюсь, что Синния одна», — также мысленно ответил ей Диллон.

Прошло несколько минут, которые Диллону показались вечностью, и тут они увидели Синнию. Сердце Диллона сжалось от радости. Юный король заметил, как просияло лицо Синнии, когда она увидела Антею.

«Я открою одну из стенок пузыря, которая отделяет замок от моря, — сказал Диллону Агенор. — Но нам нужно действовать очень быстро. Если стена между замком и морем не закроется через несколько минут, всех жителей пузыря постигнет несчастье. Возьми за руку свою жену и быстро вернись с ней в море, за пределы пузыря. После этого начните выбираться на поверхность. А мы отнесем Сапфиру в сад, где ее и найдут яфиры. А объяснения с королевой лучше отложить на потом. Вот волшебная водоросль для Синнии».

«Я все понял», — ответил Диллон.

Вождь мерфолков указал пальцем на пузырь. Не медля ни секунды, Диллон вышел из укрытия и последовал за Агенором, который нес на руках Сапфиру. Когда Синния заметила Диллона, в ее глазах вспыхнула радость, но затем она внезапно отвернулась от него и бросилась бежать. Одним прыжком Диллон приблизился к Синнии, поймал ее за руку и сунул волшебную водоросль ей в карман.

— Нет, Диллон! — закричала она. — Ты же знаешь, что ничего не получится! Мне нельзя возвращаться домой.

Он крепче сжал ее руку.

— Нет!

— Да, Синния, — твердо проговорил Диллон и бросился прочь из пузыря, увлекая за собой свою жену. Выбравшись из пузыря, они начали подниматься на поверхность.

— Что ты делаешь?! Мы же утонем, — испуганно закричала Синния. Но тут до нее дошло, что каким-то образом она может не только разговаривать под водой, но и дышать без всякой проблемы. — Это бессмысленно, Диллон! Я все равно не смогу вернуться в Бельмаир.

— Мы обсудим это, когда доберемся до лодки, — сказал Диллон.

— Но как мы можем дышать, находясь под водой? — удивленно спросила Синния.

— Я все тебе объясню, как только мы выберемся на поверхность, — пообещал Диллон.

Держась за руки, Диллон и Синния медленно, но неуклонно поднимались на поверхность. Неожиданно Синния заметила, что их окружают улыбающиеся мерфолки. Среди них была и Антея, девушка-рыба, с которой она успела познакомиться. Синния посмотрела вниз. Королевство яфиров с каждой секундой становилось все меньше и меньше и наконец совсем пропало из виду. Еще мгновение — и она оказались на поверхности воды. Синния увидела лодку, ожидающую их. Диллон помог Синнии в нее забраться и только потом залез сам. «Сапфира в синем. В красном — Синния», — прочитал про себя Диллон простое заклинание. И Синния с удивлением обнаружила, что теперь она одета в красное платье с довольно вызывающим глубоким вырезом на груди.

— Что ты сделал? — спросила она. — И главное — зачем?

— Внизу у нас не было времени изменить твой наряд, — объяснил Диллон. — Яфиры бы очень удивились, если бы обнаружили тебя в саду без сознания, да еще и в совершенно другом платье.

— Меня? Обнаружили в саду? Что ты имеешь в виду? Я тебя совсем не понимаю. Но я же сейчас не в саду, — сказала Синния. — Я здесь, в лодке, с тобой.

— Мы совершили одну хитрую подмену, — улыбаясь, проговорил Агенор, заглянув в лодку. — Ваш муж — настоящий волшебник. Добро пожаловать домой, моя королева!

— Через полчаса вы уже будете дома, рядом со своим побережьем, Агенор, — сказал Диллон. — Я сделаю ваше путешествие легким и быстрым, чтобы вам не пришлось долго добираться домой через опасное открытое море. У себя в пещере вы найдете щедрое вознаграждение за все ваши труды. А кроме того, клан мерфолков с этого дня всегда может рассчитывать на помощь и поддержку короля Бельмаира.

— Благодарю вас, ваше величество, — сказал Агенор и обратился к своему народу: — Мерфолки, с помощью магии короля Диллона мы сможем добраться домой очень быстро.

— До свидания, Синния, — улыбаясь, попрощалась Антея.

— До свидания, — ответила Синния. — Я тебе очень благодарна за все.

Скоро мерфолки скрылись из вида, и Синния увидела, что вдалеке уже виднеется родной берег. Синния не проронила больше ни слова до тех пор, пока они не добрались до берега и не пришвартовались в небольшой бухточке. Диллон взмахнул рукой, и в тот же миг они оказались на пляже. Синния с удивлением увидела небольшую корзинку с изысканной едой и прекрасным вином. Они расположились на пляже и приступили к пикнику. Наконец, Синния набралась решимости и спросила:

— И что, ты думаешь, будет с нами дальше? Ты меня спас из плена яфиров. Но у нас все равно нет будущего. Ведь ты прекрасно знаешь, что, согласно законам Бельмаира, я больше не имею права быть твоей женой и королевой.

— Я изменил этот закон, любовь моя, — сказал Диллон и потянулся, чтобы поцеловать Синнию в губы.

Но Синния резко отстранилась от него.

— Нет, — решительно сказала она.

— Но почему? Неужели ты так любишь этого яфира, что даже не хочешь поцеловать меня после долгой разлуки? — обиженно спросил Диллон.

— Нет, я совсем не люблю Ахуру Мазду, — ответила Синния. — Как тебе могло прийти это в голову? Да, ты — король Бельмаира. Но ты не можешь изменить ни один закон Бельмаира, как бы ты ни хотел этого. Наши законы были приняты в глубокой древности. Изменить закон — нарушить традиции. А это невозможно в нашем мире.

— И все же этот закон я изменил. И сделал это не только ради нас с тобой, — начал объяснять Диллон. — Я сделал это для всех похищенных из Бельмаира женщин. Ведь пока действовал этот закон, им было некуда возвращаться. Семьи не могли их принять назад. Разве это справедливо? А в дальнейшем я собираюсь примирить эти два народа — бельмаирцев и яфиров. Сколько может длиться эта бессмысленная вражда? Настало время это остановить. Но все это в будущем — надеюсь, в близком. А пока придется пойти на небольшой обман. Бельмаирцы не будут знать, что ты — Синния, дочь Флерганта, похищенная яфирами. Они будут думать, что ты Сапфира — племянница Туллио. Моя любовница.

— Что?! — Синния посмотрела на него как на безумца. — Я тебя не понимаю.

— Сейчас я все объясню. Вы с Сапфирой, племянницей правителя Туллио, похожи как две капли воды. Поэтому я и решился на эту подмену: Сапфира займет твое место в королевстве яфиров, а ты — ее в моем дворце. Ваше сходство просто удивительно! Только глаза у нее были темнее, чем у тебя, — продолжил свои объяснения Диллон. — Но с помощью магического заклинания я сделал так, что теперь они такого же оттенка, как твои. И платье на ней то, в котором ты была в королевстве яфиров. Нам удивительно повезло, что вы так похожи. Обмен состоялся. Яфиры обнаружат Сапфиру в саду без сознания. У нее будет небольшая ранка на голове. На какой-то момент у нее спутается память, но потом воспоминания полностью вернутся к ней. Надеюсь, к тому времени, как Сапфира все вспомнит, она уже поймет, что не прогадала, попав к яфирам. Очнется она, окруженная роскошью, которую ценит превыше всего. Спутанность ее сознания яфиры объяснят раной на голове. Пройдет совсем небольшой срок, и она забеременеет. Ахура Мазда страстно мечтает о дочери, и Сапфира ему родит ее. Ахура будет дарить ей дорогие подарки, окружит заботой и вниманием. Сапфира очень корыстная девушка. Думаю, если обстоятельства сложатся подобным образом, Сапфира с удовольствием займет твое место в королевстве яфиров и не станет доказывать Ахуре, что она не Синния. — Диллон улыбнулся своей жене, поднес ее руку к губам и нежно поцеловал. — А если и ты согласишься занять место Сапфиры в Бельмаире, то все будет в порядке, любовь моя. И поверь мне, я изменил этот закон не только ради тебя, но и ради других несчастных женщин.

Синния смотрела на него в удивлении.

— Ты поражаешь меня, Диллон. Проявить такое хладнокровие и хитрость? На это способен только настоящий маг, — сказала она. — Ты это проделал один или твой отец и дядя тоже в этом участвовали?

— Да, и даже Нидхуг, — сказал он ей.

Глаза Синнии наполнились слезами.

— Я так скучала по ней, мне ее так не хватало, — сказала она.

— А по мне? По мне ты не скучала, любовь моя?

— Знаешь, через несколько дней после того, как Ахура похитил меня, я постаралась тебя забыть, — призналась Синния. — Я не надеялась, что мы с тобой когда-нибудь встретимся. Но любовь к тебе ни на минуту не покидала мое сердце.

— Я тоже все это время любил тебя, — сказал Диллон. — Да, у меня была любовница, Сапфира, но сделать это пришлось лишь для того, чтобы правитель Дренг оставил меня в покое, не строил козни и перестал настаивать на том, что Бельмаиру нужна новая королева, а значит, мне необходимо вновь вступить в брак.

— Я недостойна того, чтобы опять стать твоей женой! — горестно воскликнула Синния. — Пусть я смогу притвориться Сапфирой, и бельмаирцы ничего не заподозрят, я сама знаю, что для меня дороги назад нет. Ведь я занималась любовью с Ахурой Маздой, вождем клана яфиров. И, как ни больно в этом признаться, мне это нравилось.

— А я занимался любовью с Сапфирой, и мне это тоже нравилось, — признался, в свою очередь, Диллон. — Люди созданы так, что не могут обходиться без чувственных наслаждений. До меня ты не знала мужчин. А теперь ты познала двух мужчин. И ты, и они получили от этого удовольствие. Мы не изменили друг другу душевно, пусть и проводили ночи с другими. Я так тебя люблю, что готов был отказаться править Бельмаиром ради того, чтобы опять сжимать тебя в своих объятиях.

Синния растроганно заплакала.

— А что, если это только сон и я вот-вот проснусь?! — вскричала она. — Проснусь и окажусь опять в королевстве яфиров? И этот пляж, и ты — все исчезнет. — Синния всхлипнула, вытерла слезы и продолжила звенящим голосом: — Но даже если это и не сон, если все происходит на самом деле, все равно спастись не удастся. Ахура все равно вернется за мной в Бельмаир и заберет в свое королевство на дне моря. Я боюсь! Я так этого боюсь, Диллон!

У нее началась истерика.

— Этого не случится, любовь моя, — успокаивал ее Диллон, нежно целуя ее в мокрую от слез щеку. — Этого не случится. Просто поверь мне, и все.