Марта 2014 года

Иран, ракетная база «Имам Али»

За время, прошедшее со дня разговора с сартипом Амлаши, саргорд Бешехти спал не больше суток, если не считать маленьких урывков сна в кабине внедорожника, перемещающегося от одной позиции к другой. Он ел что попало, снискал опасливое уважение со стороны одних и откровенную ненависть со стороны других, расстрелял двух человек — но многого добился. Первым он расстрелял того полковника — зайдя к нему в кабинет как к себе, он оттолкнул его, открыл ящик стола и в первом же ящике обнаружил початую бутылку спиртного. Этой бутылкой он ударил полковника по голове, а когда тот потерял сознание — застрелил его и приказал сопровождавшим его басиджам вынести тело из кабинета. Наскоро убравшись, он занял этот же кабинет — потому что он теперь был свободен, а другого ему было не надо. Еще он расстрелял одного гражданского инженера, которого изобличили как воришку и взяточника. Этих двух расстрелов хватило, чтобы на объектах, действующих и вводимых в эксплуатацию, воцарился если и не должный, то хотя бы относительный порядок.

Стартовая площадка баллистических ракет — объект «Имам Али» — начинал строиться еще тогда, когда основная угроза находилась в районе Персидского залива, в виде нескольких авианосцев с палубными эскадрильями, способными нести противобункерные бомбы и высокоточные ракеты. Собственно говоря, выбор, где строить подобный объект, у Ирана был небольшой. Большая часть территории страны — это пустыня, у самого берега Персидского залива по всей территории Ирана тянулась горная цепь Загрос, при других обстоятельствах она и подошла бы, но в Персидском заливе были американцы, а на другом берегу — арабы, вражда которых с персами насчитывает больше тысячи лет. С севера страну прикрывала горная цепь Эльбрус, там была граница с бывшим Советским Союзом, а теперь с нищими, но независимыми его осколками, государствами Средней Азии и Закавказья. Наиболее подходящим для строительства объекта местом было то, где неподалеку сходятся границы Турции, Азербайджана, Армении и Ирака. Еще пару лет назад это место было бы одним из самых неподходящих, коммандос республиканской гвардии Саддама до него на вертолетах — десять минут полета. Но Саддам был разгромлен, давнишний враг ослаблен, а с Турцией намечалось что-то вроде партнерства. Кроме того — сам район был гористым, труднопроходимым, идеально подходящим для создания укрытий в скалах, а в самом районе давно была развернута сеть аэродромов ПВО и крупные силы безопасности. Силы безопасности здесь нужны были для того, чтобы держать под контролем иранских азербайджанцев, потому что это место так и называлось — иранский Азербайджан. В свое время московский тиран Сталин пытался здесь провозгласить советский строй, создал республику, которая просуществовала до сорок седьмого года, но американцам это не понравилось, они приказали ему убираться, а те, кто поднял мятеж против власти, жестоко поплатились за это — казнили не только их, но и всех членов их семей. Когда Иран был силен — никто и подумать не мог претендовать на его землю, в девяностые, когда начиналось строительство, это и в самом деле было подходящее место.

О, Аллах, кто же знал, что в Ирак войдут американцы, и теперь с той стороны было фактически независимое государство, со своей валютой и столицей — иракский Курдистан. Курды, понимая, что им не выстоять против турок, а турки не преминули бы решить проблему курдов раз и навсегда при возможности — открыто пользовались поддержкой США, и Курдистан был единственным местом в Ираке, где в американцев не летели пули. Саргорд знал, что с той стороны находятся специальные лагеря ЦРУ и отряды SAD — дивизиона специальной активности ЦРУ, наемников. Все они поддерживают и тренируют отряды Муджахеддин э-Фалк и Федаин э-Фалк[37]— предателей и изменников. (Это были боевые организации эмигрантов, которые вели войну против нового иранского режима до конца 1981 года. В городских боях погибло несколько десятков тысяч человек, а летом 1981 года им почти удалось добиться успеха. 28 июня 1981 года ими была взорвана штаб-квартира правящей Исламской республиканской партии, в результате чего погибла вся ее верхушка, 72 человека. 30 августа во время заседания правительства произошел взрыв, погибли: президент Ирана Мохаммед Али Раджаи, премьер-министр Мохаммед Джавад Бахонар, министр внутренних дел полковник Х. Вахид-Достгерди, был тяжело ранен министр обороны полковник С.М. Намджу. В сентябре погибли генеральный прокурор исламской республики А. Коддуси и видный лидер исламистов аятолла А. Мадани. Это только часть жертв, на самом деле при терактах погибли до половины лидеров исламской революции.) Все они делают это потому, что хотят задушить революцию руками изменников и предателей. Азербайджан теперь тоже продался американцам, там теперь американские военные советники. Грузия не просто продалась американцам — она легла под американцев и предоставила им две отличные базы с аэродромами, оставшиеся со времен СССР. В Турции был переворот, всех тех, кто искренне чтил Аллаха и хотел исламского правления, пытали и повесили. И теперь Турция ищет контактов с Израилем — да покарает Аллах вероотступников своей рукой! Сотрудники ЦРУ по ту сторону границы заманивают иранских азербайджанцев и готовят их, чтобы они воевали против родной страны. В Азербайджане — не просто так их тагут заявил, что азербайджанская нация остается одной из немногих разделенных наций в мире, все это он заявил, подстрекаемый американцами и турками. Табриз — это пороховая бочка, и открой им Аллах глаза на то, что здесь будет происходить, — они никогда бы не разместили здесь ракетные площадки. Но увы… это было предопределено Аллахом, и он сделал так, как пожелал… теперь основные стартовые комплексы ракет находились под постоянной угрозой, и требовались искусные воины, сведущие в уловках кяфиров, чтобы избежать страшной беды…

Обычно стартовые комплексы ракет — все они были мобильными, не шахтного базирования — состояли из трех частей. Первая часть — искусственная пещера в земле, укрепленная бетоном, где скрывается сама ракетная установка. Сейчас в другой части страны строились стационарные ракетные шахты, считалось, что они уже готовы, но на самом деле это было не так, и весь ракетный щит Ирана состоял из различных мобильных ракетных комплексов, некоторых — с ядерными боевыми частями. Количество ядерных боевых частей у Ирана было одной из самых охраняемых государственных тайн, точную цифру знали не более двадцати человек. На самом деле боеготовых ядерных зарядов у Ирана было девять, из них пять находились на ракетах, установленных на боевое дежурство. Вот только те, кто думал, что все эти ракеты нацелены на Израиль, — тот сильно ошибался, на него были нацелены только две ракеты. Еще три были нацелены на Эр-Рияд, Абу-Даби и Анкару.

Чтобы понять, почему это было именно так, а не иначе, почему Иран нацелил ракеты с ядерными боеголовками на «вроде как» дружественные арабские страны — следует углубиться далеко в историю, в самые давние времена, больше десяти веков назад. Первый разлом проходил по религии — именно на север, в Междуречье и Вавилон бежали шииты, преследуемые убивающими их суннитами. Этот кровавый религиозный конфликт начался после того, как после смерти пророка Мухаммеда умма — исламская община — раскололась. На какое-то время влиятельным мекканским родам удалось оттеснить потомков пророка и захватить власть — но четвертым имамом, главой всех верующих, был избран имам Хуссейн, племянник пророка Мухаммеда. Его зверское убийство в городе Кербела людьми, посланными теми, кто правил теперь в Мекке, стало носить название ашура, а те, кто не смирился со смертью имама, — стали звать себя шиитами. Шиизм — совершенно особое течение в исламе, предполагающее постоянную войну, причем войну тайную, а не открытую, готовность к смерти и мученичеству. При этом различия в трактовке Корана у шиитов и суннитов — минимальны, хотя они ненавидят друг друга и готовы уничтожать друг друга. Так получилось, что единственные две страны, где большинство населения составляют шииты, — это Ирак и Иран. При этом в Ираке шииты были угнетены, потому что у власти был суннит Саддам Хусейн, жестоко расправляющийся с шиитами, — он как никто другой знал, что от них можно ждать. Муктада ас-Садр, ставший лидером шиитского сопротивления при американцах, выжил чудом, а вот его отца, лидера и духовного наставника шиитов Ирака в ранге аятоллы, Хусейн повесил. Американцы, придя в Ирак, сначала тоже делали ставку на шиитов как большинство, но очень скоро осознали свою ошибку и стали строить новые органы власти с преобладанием все-таки суннитов, несмотря на то, что за суннитами Ирака стояли жаждущие власти шейхи Залива и их боевая организация — Аль-Каида. Иран же открыто поддерживал иракских шиитов, что не нравилось ни шейхам, ни американцам, в Ираке появилось море вооруженных группировок шиитов, самая крупная — армия Махди. Когда стало понятно, что Иран усиливается, а Ирак все больше выходит из-под контроля, страны Залива потратили немного денег (больше двухсот миллиардов долларов) на закупку современных систем вооружения. Так, Саудовская Аравия приобрела несколько батарей перехватчиков Patriot RAC-3, способных перехватывать баллистические ракеты, сорок восемь новейших французских истребителей-бомбардировщиков Rafale, тридцать шесть вертолетов Longbow Apache Block III, а все имеющиеся у нее истребители F15 модернизировала до максимально возможного варианта F15 Silent Eagle, превратив их в малозаметные истребители-бомбардировщики, универсальные ударные самолеты. Шла речь и о закупке F35 — эта сделка была сорвана израильским лобби в США с большим скандалом, потому что самолеты эти и так плохо продавались. Русская техника — БМП-3 была модернизирована с использованием французских тепловизоров и систем управления, а также была увеличена защита — защиту БМП довели до уровня танков. ОАЭ приобрели две эскадрильи F16 Block 70 — максимально возможная модернизация F16, и модернизировали всю имевшуюся у них на тот момент авиацию.

Все это делалось не просто так. Все понимали, что Иран глубоко враждебен арабскому миру, что исходящие из Кума фетвы, согласно которым саудовские правители объявляются осквернителями святых мест, подлежащими смерти — это не шутки и не пустые слова. А американское вооружение — танки «М1А1» «Абрамс», боевые вертолеты и самолеты, — которое потоком течет в Ирак, — все это может в любой момент оказаться в руках многочисленных иракских шиитов и будет повернуто против них. Все отчетливо понимали, КТО сейчас стоит за Ираном.

Вторая линия раскола пролегала в области национальности. Дело в том, что в давние времена территорию Персии населяли люди, которые сами себя называли ариями, они были светловолосыми, голубоглазыми и прекрасно держались в седле. С давних времен Иран тяготел не к арабской, а к европейской культуре — например, предпоследний шах Ирана Реза Пехлеви был полковником русской армии, воевал в Первую мировую на восточном фронте против немцев, показывая немалую храбрость, был награжден русскими наградами и совершенно без акцента говорил по-русски.[38]Государственный переворот, в результате которого к власти пришел режим аятолл, на самом деле мало изменил в сознании персов — все они считали себя потомками ариев, а арабов считали недочеловеками. Они не признавали вредность асабии,[39]наоборот, они культивировали национализм и национальную исключительность, испытывая к арабам и арабским странам не только религиозную, но и национальную ненависть. Кроме того — Иран получил информацию, что Саудовская Аравия финансирует разработки ядерного оружия в Бразилии на условиях, что после успешных испытаний получит и ракеты, и ядерные заряды к ним.

Таким образом, ракеты, направленные на столицы глубоко враждебных Ирану государств, были направлены туда по логичным и весомым основаниям.

Ознакомившись с системой обороны ракетных площадок, саргорд Бешехти вызвал людей, с которыми они действовали еще в Ираке, и начал ее перестраивать.

Оборона любого объекта уникальна, она приспосабливается к рельефу местности, имеющимся ресурсам, характеру и уровню угроз, назначению самого объекта, но она может быть только двух видов: активной и пассивной. Ярким примером пассивной обороны объекта являются центры управления системами ядерного сдерживания ведущих государств мира — обычно это комплексы, прикрытые бетонными стенами толщиной в несколько метров, расположенные в глубине земли. В России, например, существует объект в Ямантау — над ним расположен каменный монолит в сто двадцать метров толщиной. Считается, что его невозможно расколоть даже ядерным взрывом. К иным средствам пассивной обороны относятся минные поля, колючая проволока с датчиками слежения, видеокамеры, запретные, перепаханные полосы. Здесь, на объекте Имам Али, предпочтение отдавалось минам всех типов и классов, их было столько, что саргорд один раз чуть сам не подорвался по неосторожности. Были и вышки, и колючка там, где можно — но в основном оборона объекта строилась на минных полях.

Саргорд Бешехти потерял доверие к минам еще в Ираке — просто американцы научились ловко уничтожать фугасы, а если даже он подрывался — чаще всего не причинял никакого вреда, потому что машины были тяжелобронированными. В Ираке на заборе можно увидеть надпись — убей клешню! Клешня — это тяжелый противоминный транспортер саперов типа Buffalo, у него высоко поднятый над дорогой кузов, V-образное днище, тяжелобронированная кабина с большими бронестеклами и механическая рука-манипулятор, которой можно управлять из-под прикрытия брони, разбирая кучи мусора рядом с дорогой, сдвигая с места остовы автомобилей и боевой техники, переворачивая предметы, которых не должно быть на дороге — короче, клешня эта причиняла немало проблем, с ее присутствием нападения с использованием фугасов на большие караваны сошли на нет. Против нее тоже были приемы, к самому затишью у иранских диверсантов появились кумулятивные фугасы последнего поколения и тандемные гранаты, способные пробивать броню танка — но все это не применяли, оставили для решающей схватки. И, тем не менее, саргорд потерял доверие к минам, как к средству нападения, так и к средству защиты.

Он приказал оставить только внешний, самый удаленный рубеж минной защиты, остальные же мины частично демонтировать и — обеспечить проходы для патрулирования и активных действий. В Ираке нужно было двигаться — постоянно, активно, непрерывно двигаться, не сидя на одном месте и ничего не обороняя «до последнего солдата» — кое-кто в самом начале попытался, и американцы от них ничего не оставили. По мнению саргорда, оборона должна была строиться на постоянном патрулировании местности мелкими, но хорошо вооруженными группами, активной агентурной и контрразведывательной работе в остане,[40]активном применении беспилотной авиации, которая у Ирана была в достаточном количестве. Защиту ракет при выдвижении к стартовым площадкам он планировал осуществлять за счет усиления группы конвоирования и активной разведки по маршруту следования ракетных установок за счет БПЛА и легких вооруженных дельтапланов. Короче говоря — вместо большого медведя — туча маленьких москитов, от которых не отмахаешься и которые выпьют всю кровь, только дай повод.

Объявив учебную тревогу и понаблюдав за выводом стартового комплекса на позицию, Бешехти пришел в ужас.

Колонна выглядела так: первым шел внедорожник с разведкой, вооружение — один пулемет калибра 7,62 на турели, второй шла боевая машина пехоты китайско-иранского производства, вся ценность которой заключалась только в том, что у нее пулеметчик был в открытой башне и все видел. Остальные десантники КСИР, которые должны были охранять установку, по уставу находились в десантном отделении и толком не видели ничего.

Следом шли два бронетранспортера северокорейского производства, похожие на русский БТР-80, только трехосные, вооружение — спарка пулеметов калибра 14,5 в башне, эти бронетранспортеры закупили недавно для обновления парка в большом количестве, собирали здесь, в Иране, частично на местной ходовой. Все бы хорошо — спарка 14,5 раскалывала камни — но проблема была в том, что десант опять-таки ничего не видел. В реальном бою эти машины просто сожгут из гранатометов, и все.

Следом шел тяжелый трейлер, четырехосная пусковая установка, буксируемая закупленным через третью страну новейшим тягачом Volvo FH-16, замыкали колонну еще два северокорейских БТР. Вся эта колонна добиралась до стартовой площадки не по самой хорошей дороге — потому что идущая впереди гусеничная БМП ее разрушала и тормозила всю колонну. Единственной машиной, из которой был полный обзор местности, был идущий первым внедорожник, но он был ничем не защищен, его можно было загасить из пулеметов. Мобильной зенитной установки, способной «загасить», к примеру, американский боевой вертолет, — а сейчас были и беспилотные ударные боевые вертолеты! — в колонне не было. Короче говоря, ознакомившись с ситуацией, саргорд Бешехти испытал жгучее желание кого-нибудь расстрелять — но на сей раз сдержался. Расстрел должен быть экстраординарным наказанием, чтобы вызывать страх, он не должен применяться часто.

Первым делом саргорд отправил обратно всю военную технику, в конце концов, есть военные части, которые вечно жалуются на нехватку военной техники — вот пусть они ее и забирают. Затем он заказал некоторое количество гражданских внедорожных машин типа «Унимог», эти машины продавались свободно, пусть и через третьи страны, и заказал собрать на специальном ремонтном заводе КСИР несколько десятков легких боевых машин типа «Багги». С этим со всем он приступил к выстраиванию как системы обороны, так и системы конвоирования стартовых установок к стартовым столам…

Типичное укрытие стратегической ракеты «Сафир-1» представляло собой большой и длинный, похожий на отрезок европейского шоссе тоннель, пробитый прямо в горе, он был длиной не менее двухсот метров и перекрывался тремя воротами, каждые из которых способны были выдержать подрыв мощного взрывного устройства и не выйти из строя. Эти ворота были не створочного типа, они уходили в специальный, вырубленный в скальной толще проем — вбок. При необходимости ворота можно было вскрыть экстренно, но только изнутри. Высота тоннеля была восемь метров, освещался он цепочкой мощных ламп на потолке. Транспортер с ракетой стоял прямо в тоннеле, там же стояли машины эскорта, а солдаты жили в казармах, расположенных по бокам тоннеля. Выход наверх предусматривался только один — через ворота.

Дальше шла дорога. После того как убрали БМП — настоянием саргорда дорогу привели в порядок, и саргорд приказал поддерживать скорость конвоирования не менее пятидесяти километров в час, так, чтобы усложнить работу возможным диверсантам. Сама дорога была длиной километр с небольшим и вела к залитому бетоном стартовому столу, круглому, выкрашенному бурой, под цвет земли краской. Смысла в этом не было, спутник все видел. Техника сопровождала установку на всем этом коротком отрезке пути.

Сигнал тревоги, выполненный в виде корабельного ревуна, басовито ударил по ушам ровно в час ночи — саргорд специально выбрал это время, в это время человек уже спит, но сон не снимает усталости. Замигало освещение, включились лампы в тоннеле, высветив его до последнего уголка, посыпались с двухъярусных коек солдаты…

— Нападение! Нападение! Нападение!.. — долбил динамик, резкие звуки ревуна буром врывались в уши, добираясь до мозга.

— Занять места по боевому расписанию! В бой, во имя Аллаха! — надрываясь, перекрикивали ревун командиры.

Занимая позицию в головном внедорожнике, саргорд Бешехти подумал, что с этим ревуном надо что-то делать. Солдаты не слышат команд.

Основой «защиты Бешехти» служили легкие силы, которые подбирал и тренировал он сам. Патрули — на легких кроссовых мотоциклах китайского производства и на багги. Китайский мотоцикл — экипаж два человека, водитель и пулеметчик, часть была вооружена ПЗРК и короткоствольным автоматом, часть — гранатометом и тем же автоматом. Задача — предельно простая, носиться по окрестностям, очищенным от мин, каждые десять минут — выход на связь и доклад. Если кто-то не вышел на связь — немедленно поднимается тревога, в зону патрулирования направляются средства усиления. Маршрутов патрулирования как таковых нет, есть сектора ответственности.

Воздушные патрули — беспилотники и мотодельтапланы, их было всего шесть, потому что немногие могли с ними управляться. На мотодельтаплане экипаж — тоже два человека, пилот и пулеметчик. Получается этакая многоэшелонированная, наземно-воздушная система прикрытия, что-то вроде сети.

На конвоирование установок и усиление привлекались более мощные силы. Скоростные патрули — это тяжелые трехместные «Багги» с двигателем от легковой машины. Пулеметчик, сидящий рядом с водителем, вооружен ПК, стрелок, сидящий за ними — ДШК или ракетной установкой калибра 107 миллиметров. Машины усиления — те самые «Унимоги», вооружены они счетверенными ДШК[41]или ЗУ-23-2 «Зевс», которых в иранской армии было немало. Самое главное — солдаты не прячутся за броней, каждый может наблюдать, обнаруживать противника и поражать его огнем. Если даже кто-то будет убит — это неважно, его смерть послужит делу, убивая, враг обнаружит сам себя.

За спиной взревели моторы, щелкнул секундомер. В тоннеле удушливо запахло выхлопными газами, светофор, установленный впереди, — мигнул зеленым.

— Пошел!

Солдат нажал на газ, и внедорожник пошел вперед, разгоняясь. Саргорд добился того, чтобы открывались все двери разом, чтобы не стоять перед ними, чтобы можно было разогнаться еще в тоннеле.

Двадцать километров в час. Тридцать…

Головная машина вырвалась на воздух, во тьму. Впереди была дорога, тускло подсвеченная цепочкой вделанных в асфальт фонарей подсветки малой мощности.

— Гони! Жми на пятьдесят! Я Имам Али-один, всем машинам — огонь на прикрытие!

Сотни стволов ударили в ночь, полосуя темноту алыми трассами. Это тоже было изобретение Бешехти, он видел, как водят колонны американцы, и извлек из этого выводы. На такой короткой трассе колонну надо вести «в огнях», то есть с постоянным огнем на прикрытие. Неважно — есть противник или нет, важно то, что любой — оператор БПЛА, гранатометчик, снайпер — запаникует, когда откроют огонь и не сможет хладнокровно прицелиться, чтобы поразить цель. Огонь надо открывать первым — или не открывать его вовсе.

Каждая машина имела свой порядок действий и свой сектор огня. Счетверенные ДШК били по горам, они должны были прикрыть колонну от противников на земле — снайперов, расчетов ПТУР, подрывников. ЗУ-23 били в воздух, пытаясь отогнать возможные БПЛА и ударные вертолеты. Все это было похоже на фейерверк по случаю дня Революции.

Со стороны стартового стола с ужасным ревом ударила — это было похоже на желтый лазерный луч — шестиствольная пушка калибра тридцать миллиметров с вращающимся блоком стволов — она была закуплена у Северной Кореи и поставлена на крановое шасси — иное при стрельбе просто не выдержало бы. У пушки этой имелся локатор, она должна была прикрывать колонну как от наземных, так и от воздушных целей — наверное, градом снарядов она могла бы остановить и танк. Сейчас целей не было, и она просто имитировала активность, посылая в небо несколько снарядов в секунду.

Колонна шла «пятьдесят» — так ракеты никогда не возили, хоть технические возможности это позволяли. Подсвеченная прожектором стартовая площадка стремительно приближалась…

По итогам больших учений норматив выдвижения пусковой установки на стартовую площадку удалось разом перекрыть в два раза, и это был не предел. Имитацию нападения при конвоировании пока не проводили в связи с недостатком соответствующих материальных ресурсов, но саргорд намеревался сделать это в самое ближайшее время. Пока же саргорду Бешехти была объявлена благодарность…