Девушка за кассой странно на меня покосилась, но ничего не сказала…

Мне он нафиг не нужен в таком виде. А дайвер, по-моему, очень даже рад был. Такого отвратительно-довольного смеха я давно не слышал.

Черт…Да что ж такое….В общем, мы через несколько часов с Джоном выезжаем в аэропорт Кеннеди. Будем ждать тебя в четвертом терминале, он там вроде бы единственный круглосуточный. Ты только не задерживайся, хорошо? Как ты себя чувствуешь?

Честно, отвратительно. Я не спал двое суток.

Ладно, в самолете поспишь. Мягкой посадки. А мне ещё Джона откачать надо, его, похоже, удар хватил.

До встречи, - хмыкнул я.

Пустой аэропорт. Пустая голова и нет никаких сил.

Быстро прохожу все формальности, и как только мой зад касается кресла, я тут же засыпаю, придерживая на животе карман с крысом.

Скачок давления и странная возня в кармане меня разбудили. И как только я открыл глаза, молодая девушка, очень сильно похожая на ту мисс Мнесводитскулы, которая работала в ресторане, в котором я как-то пил кофе, протягивает мне стакан холодной воды и конфетку.

Все так же натянуто улыбаясь, она двинула вдоль прохода, останавливаясь у таких же «сбежавших из Майами».

Коих, смею заметить, в самолете, было штук двадцать, не больше.

Очевидно, не один я такой несчастный.

Из-за облаков, прерывая молочную пелену, виден каменистый пейзаж, сложенный словно из кубиков детской рукой. Или можно сравнить с графиком столбцами в экселе, только большим количеством данных по обеим осям. Это Нью-Йорк. Кубики грязно-серого цвета…Близкое, но не родное.

Сон не принес желаемого эффекта, до кучи мне стало ещё хуже. Я теперь даже соображать не мог. Единственным молоточком в затылке была темная комната, которая теперь в четких очертаниях являлась сознанию и заставляла дыхание срываться.

Минуты спустя стюардесса объявила о посадке.

Я пристегнул ремень.