Развитие Средневекового права в Англии

Общее право, по определению английских юристов, — это «право, общее для всей страны». Действительно, общее пра­во зародилось путем применения выездными королевскими судьями норм обычного англосаксонского права и после­дующего их обобщения (XII в.). Спустя некоторое время сложилась достаточно сложная формальная процедура рас­смотрения дела (case) в суде общего права. Эта процедура состояла из следующих стадий:

1. Истребование в королевской канцелярии «приказа оправе» и применение необходимой для каждого случая «формы иска». Таких форм к XIII ст. в Англии уже сложи­лось 56. Именно с отыскания нужной формы иска начина­лось судопроизводство по делу. Если истец (потерпевший) через своего поверенного не мог определить форму иска, процесс не мог состояться. А с учетом консерватизма иско­вых форм — к концу XIX в. их было 76 — процессуальные лакуны были невосполнимы.

2. После выбора формы иска, начиналась вторая стадия -предварительное производство по делу. Сложность, форма­лизм, поиск прямых улик и опросы свидетелей отличали эту стадию. Как правило, предварительное производство дли­лось месяцами, а порой годами. Упростить либо сократить предварительное производство было невозможно, посколь­ку требовалось соблюдать каноны надлежащей правовой процедуры — «due process of law».

3. Собственно процесс рассмотрения дела в суде - откры­тый, состязательный, формализованный, с участием при­сяжных (если речь шла об уголовном деле) — это последняя стадия рассмотрения дела в суде общего права. Она завер­шалась вынесением решения (постановлением приговора) по делу, обжаловать которое по общему правилу в Англии в средние века было невозможно. Можно было лишь истре­бовать «приказ об ошибке» (апеллянт заявлял, что в проце­дуру производства «вкралась ошибка»), на основании кото­рого был возможен пересмотр уже вынесенного решения. Процедура подлинной апелляции — это явление для Англии сравнительно новое, появившееся там лишь в XVII в. Апел­ляция получила наименование «ходатайства о новом суде».

Если сторона ошибалась на какой-то стадии процесса, она проигрывала дело. Как видно, правосудие в судах «об­щего права» было не свободно от недостатков. Именно этим, а также загруженностью общих судов объясняется появле­ние в Англии в конце XIV в. «суда справедливости».

Суд справедливости (суд канцлера, право справедливости) возник поначалу из практики разрешения королем Англии дел в качестве высшей судебной инстанции. Поскольку ко­роль зачастую лично не рассматривал дела, они передава­лись канцлеру королевства. Тот мог удовлетворить требова­ния подданных, не сумевших найти защиту в суде общего права (допустим, не подобравших нужную форму иска или сделавших ошибку на какой-либо стадии процесса). При­чем, в отличие от описанной выше процедуры в общем суде, канцлер вынужден был обходить формализм и рутину обыч­ного судопроизводства: ему предстояло вынести решение на основе «естественной справедливости» (сравни с древне­римской преторской bona fide), вследствие чего он дейст­вовал единолично, дискреционно, без ссылок на прецеденты, с минимумом формальностей.

В частности, в канцлерском суде не требовалось «прика ш о праве», подбора формы иска. Часто на этот суд не пригла­шались свидетели и присяжные; дело могло быть рассмот­рено даже в отсутствие сторон, только при наличии пись­менных материалов. При этом канцлер формулировал свои решения на латыни, в отличие от нормандского жаргона, а позже - придворного французского языка, применявшихся до XVI в. в английских судах общего права.

Такое положение могло придать инквизиционный ха­рактер канцлерскому судопроизводству или же привести к подмене юрисдикции судов общего права канцлерской юрисдикцией. Однако не случилось ни того, ни другого. Авторитет суда справедливости был высок, когда пост кан­цлера занимали такие личности, как сэр Томас Мор (1529— 1532), Френсис Бэкон (1618-1621). Ну а когда пост канцле­ра занимала личность ничтожная, ошибки суда были очень заметны.

Со временем, когда канцлер обзавелся штатом сотруд­ников продажность и мздоимство его чиновников снискали дурную славу «суду справедливости».

Тем не менее дуализм в английском праве стал реаль­ностью.

До начала XVII в. можно говорить о мирном сосущест­вовании в Англии двух типов судов. У каждой из них была своя компетенция и свои приоритеты в процедуре. Так, канцлер со временем стал рассматривать преимущественно гражданско-правовые споры о наследстве, об опекунстве, о трастовых правоотношениях etc. Общие суды по-прежне­му занимались рассмотрением подавляющего большинства гражданских и уголовных дел по специальной процедуре (due process of law).

В 1616 г. в связи с нарастанием революционного броже­ния в обществе возник конфликт между судом канцлера, отстаивавшим интересы монарха, и судами общего права, которые более отвечали потребностям парламентариев, на­строенных оппозиционно. Конфликт удалось разрешить посредством уточнения компетенции и политических сим­патий обеих сторон. Дуализм в английском праве, таким об­разом, пока сохранился.

Но реформа 1873-1875 гг. все же упразднила этот правовой дуализм. Устранив пресловутые «формы исков», упорядочив судебную систему Англии, реформа сделала значительный шаг вперед по пути преодоления косностей и анахронизмов традиционного английского правосудия. Формально юри­дически система английского права стала теперь единой, что обозначается термином «соттоп law system*. Однако в английской судебной структуре до наших дней сохрани­лось канцлерское отделение Высокого суда правосудия Соеди­ненного королевства, в котором, как прежде в канцлерском суде, рассматриваются отдельные гражданско-правовые спо­ры. Американская система правосудия на локальном уровне также сохранила (в отдельных штатах) суды справедливости.

Судебный прецедент - это устойчивая судебная практика. Но иногда это может быть и единичное решение суда вы­сшей инстанции, обязательное для любого суда нижестоя­щей инстанции (и в том числе для себя самого) по сходному делу. Канадские судьи, например, дают принципу преце­дента такое толкование: 1) согласно принципу прецедента нижестоящие судьи должны следовать решениям вышесто­ящих судов. Но это не означает, что вышестоящие суды не могут пересмотреть свои позиции через некоторое время; 2) принцип прецедента отражает желание судей видеть то,; каким должно быть право.

В Англии прецедентное право, некогда созданное Вест­минстерскими судами, сегодня развивается Высоким, Апел­ляционным судами и Палатой лордов. В Австралии - вер­ховными судами штатов и территорий, Федеральным судом, Высоким судом, Судом по семейным делам.

В прецеденте необходимо выделять общую норму — «ос­нование решения» — ratio decidendi. Собственно это и бу­дет прецедентом. Помимо ratio, в прецедент входит и obiter dictum — «попутно сказанное». Обычно ratio отграничивает­ся от obiter dictum следующим образом: если после измене­ния какой-либо части прецедента изменилась и суть выне­сенного решения, это было ratio.

Система «жесткого» прецедента, когда высший суд бь обязан следовать прецедентам, вынесенным даже им са­мим, и для изменения требовалось жесткая мотивация, не>

прижилась в США. Да и в Англии Палата лордов в 1966 г. провозгласила отказ от принципа «жесткого прецедента» и переход к прецеденту «гибкому».

Если говорить о тенденциях развития прецедентного права, то наблюдается не только отказ от «жесткого» преце­дента, но и сближение прецедентного права со статутным. Это выражается в соотношении количества прецедентов и статутов и их влиянии на формирование правовой системы общего права — common law.

Статут — это акт британского парламента. В наши дни это полный синоним англо-американского понятия «закон». Гаким он стал с XVII в., когда в английском праве утвердил­ся принцип «парламентского верховенства». Однако ста­туты, до сих пор используемые в судебной практике, при­нимались гораздо раньше. Например, 1-й и 2-й Вестминс­терские статуты, принятые во времена Эдуарда I (XIII в.), и в наши дни регулируют правоотношения собственности на недвижимость. В уголовном праве пределы необходимой обороны определил Глостерский статут 1278 г., и эти преде­лы в английском уголовном праве до сих пор остаются не­изменными.