Уровни осознания

В соответствии с теорией психоанализа психическая жизнь может быть опи­сана с точки зрения осознания психических феноменов: сознательное относится к явлениям, которые мы осознаем постоянно, в любой момент, предсоз-

* Термины «бессознательное», «неосознаваемое», «подсознательное» мы используем как си­нонимы. (Примеч. науч. ред. и пер.)

Психоанализ: теория личности

нательное — к явлениям, которые мы можем осознать, если обратим на них внимание, бессознательное — к явлениям, которые мы не осознаем и не можем осознать, если только не будут созданы специальные условия.

Хотя Фрейд не был первым, кто обратил внимание на важность бессозна­тельного, но он был первым, кто исследовал в деталях свойства бессознательной жизни и придал им огромное значение для нашей повседневной жизни. Анализируя сновидения, оговорки, неврозы, психозы, творчество художников и ритуальное поведение, Фрейд попытался понять свойства бессознательного. Что он обнаружил прежде всего, так это то, что в бессознательной психической жизни нет ничего невозможного. Бессознательное алогично (противопо­ложности могут означать одно и то же), не считается со временем (события разных периодов могут существовать одновременно) и с пространством (соот­ношения размеров и расстояния игнорируются, так что предметы огромных размеров могут помещаться внутри малых, а отдаленные друг от друга точки со­вмещаются). В этой связи вспоминается реплика Уильяма Джеймса о мире ново­рожденного ребенка как о «большой, расплывчатой и жужжащей мешанине».

Именно в сновидениях работа бессознательного становится наиболее оче­видной. Здесь нам открывается мир символов, где множество идей могут ужаться в одно слово, где деталь одного предмета может обозначать одновременно множество разных вещей. Именно через процесс символизации пенис может быть представлен змеей или носом, женщина — церковью, часовней или лодкой, а мать, полностью поглощающая своего ребенка, — осьминогом. Благодаря символизации мы можем взглянуть на процесс письма как на сексуальный акт: перо здесь представляет мужской орган, а бумага — женщину, принимающую чернила (семя), которые вытекают при быстрых — туда-сюда — движениях пера (Groddeck, 1923). В «Книге об Этом» Гроддек приводит много завораживающих примеров работы бессознательного, в том числе он описывает действие бессознательного в его собственной жизни.

Я не могу вспомнить, как она (няня) выглядела. Я не знаю ничего, кроме ее имени Берта, сияющего имени. Но я ясно помню тот день, когда она ушла. В качестве прощального подарка она дала мне медную монетку в три пфеннига. Трешку... С этого дня меня начало преследовать число три. Такие слова, как Троица, Треугольник, Тройственный союз, несли оттенок чего-то сомнительного, и не сами слова, а идеи, сцепленные с ними. Да, и даже целый комплекс идей строился вокруг них причудливой игрой ума ребенка. По этой при­чине Святой Дух как Третий член Троицы был подозрителен мне уже в раннем детстве. Тригонометрия в школьные годы была сущим наказанием... Да, Тройка — что-то вроде фатального числа для меня.

Источник: Groddeck, 1923, р. 9

Мотивированное бессознательное. По своим корням психоанали­тическая теория является мотивационной теорией поведения человека. Как было отмечено выше, согласно теории психоанализа, значительная часть наших дей­ствий мотивирована со стороны бессознательных влияний. Как будет более де­тально показано дальше, в соответствии с этой теорией некоторые мысли, чувства и побуждения находятся в бессознательном по вполне мотивирован­ным причинам. То есть, если позволить мыслям появиться в сознании, это

Глава 3. Психодинамическая теория

АКТУАЛЬНЫЕ ПРИЛОЖЕНИЯ

НЕУДАЧА, НЕВЕЗЕНИЕ И НЕОСОЗНАННАЯ МОТИВАЦИЯ

В своей работе «Потерпевшие от успеха» Фрейд рассказал об индиви­дах, которые из-за чувства вины бук­вально заболевают, как только осу­ществляется их долго лелеемое жела­ние. Сравнительно недавно Рой Шейфер (Roy Schafer) описал нео­сознаваемые значения, которые мо­гут иметь для человека успех, неудача, радость и несчастье. Он предполагает, что повторяющиеся неудачи и хроническое невезение — это скорее проявления самонаказания, а не неизбежных ударов судьбы. Напри­мер, в одном случае мужчина доби­вается меньшего, чем мог бы, ради того, чтобы избежать ревности со сто­роны других людей, а в другом — молодой человек стремится к неуда-

чам, чтобы пощадить самооценку сво­его не слишком многого добившегося отца. «Таким образом, для этого молодого человека неудача была од­новременно и своего рода успехом, а успех одновременно оказывался и не­удачей». В третьем случае женщина была крайне склонна к самопожерт­вованию, чтобы удержать любовь дру­гих людей. Хотя «стремление к неуда­че» и «идеализация невезения», как видно, встречаются у представителей обоего пола, Шейфер считает, что первое больше преобладает у мужчин, а второе — у женщин. Это не значит, тем не менее, что все случаи неудачи или невезения вызываются неосозна­ваемыми конфликтами.

Источник: Schafer, 1984.

причинит нам боль или создаст дискомфорт. Например, если вспомнить болез­ненные события из прошлого, признать чувства ревности или враждебности, или осознать сексуальное желание по отношению к тому, с кем сексуальное взаимодействие запрещено, равно как и желание причинить боль любимому человеку, то все это может доставить нам серьезный дискомфорт. Таким обра­зом, в соответствии с нашим стремлением к удовольствию и избеганию боли мы стараемся удержать подобные мысли, чувства и мотивы за пределами нашего сознания.

Считая, что мысли, чувства и воспоминания не осознаются по вполне мо­тивированным причинам, психоаналитики далее предполагают, что скрытое в подсознании может проявляться в нашем повседневном поведении через ого­ворки, ошибки восприятия, «случайности» («нечаянности»), нехарактерные поступки или внешне иррациональные действия. Другими словами, наши скры­тые «истинные» чувства и мотивы могут вырываться вовне вопреки нашим уси­лиям похоронить их в глубинах бессознательного. Итак, дело не только в том, что есть компоненты нашего Я, о которых мы ничего не знаем, но и в том, что эти компоненты влияют на наше повседневное поведение, причем часто таким образом, что это приводит в замешательство и нас самих, и окружающих. Для

Психоанализ: теория личности

многих аналитиков психоанализ — это как раз и есть способ исследования по­добных бессознательных влияний.

Релевантные психоаналитические исследования. Бессознательное никогда не наблюдается непосредственно. Какими же доказательствами мы располагаем в поддержку концепции бессознательного? Давайте рассмотрим ряд свидетельств, которые можно истолковать в пользу существования бессознательного, начиная с клинических наблюдений самого Фрейда. Важ­ность бессознательного Фрейд понял в результате наблюдений за гипнотичес­кими феноменами. Как всем хорошо известно, люди, находясь под гипнозом, могут вспоминать вещи, которые прежде припомнить не могли. Более того, в состоянии постгипнотического внушения они совершают какие-то действия, не отдавая себе отчета в том, что подчиняются внушению, т.е. полностью верят, что поступают по собственной воле и независимо от чьего-то внушения. Когда Фрейд отказался от метода гипноза и продолжил свою терапевтическую практику, используя другие методы, он обнаружил, что пациенты часто вспо­минают и осознают события и желания, ранее глубоко запрятанные. Нередко такие открытия сопровождались болезненными эмоциями. Это действительно волнующее клиническое наблюдение, когда вы видите пациента, внезапно переживающего сильнейшую тревогу, истерически рыдающего или впадаю­щего в ярость, когда он (или она) внезапно вспоминает вытесненное событие или вступает в контакт со своим запретным чувством. Таким образом, именно подобные клинические наблюдения навели Фрейда на мысль, что бессозна­тельное содержит воспоминания и желания, которые не только не представлены в нашем потоке сознания, но и «намеренно захоронены» в нашем подсознании.

А как обстоит дело с экспериментальными подтверждениями? В 60-е и 70-е годы XX в. экспериментальные исследования были сосредоточены на бес­сознательном восприятии или на том, что называют восприятием без осозна­ния. Может ли человек «знать» что-то, не зная, что он это знает? Например, может ли человек слышать или воспринимать стимулы и находиться под вли­янием этих стимулов, не подозревая о том, что он их воспринял? В настоящее время это явление известно как подпороговое восприятие, т.е. регистрация чело­веком стимула на уровне, находящемся ниже того порога, который требуется для осознанного восприятия. Например, в некоторых ранних исследованиях одной группе испытуемых показывали «загадочную картинку» с уткой, контур которой был замаскирован ветками дерева. Другой группе был показан похо­жий рисунок, но без утки. Обеим группам рисунок предъявляли короткое время — так, чтобы его едва можно было успеть разглядеть. Это было сделано с помощью тахистоскопа — аппарата, который позволяет экспериментатору предъявлять человеку стимулы с очень высокой скоростью, затрудняющей их восприятие. Затем испытуемых просили закрыть глаза, вообразить себе есте­ственный пейзаж, зарисовать его и назвать его части. Будут ли группы разли­чаться, т.е. будут ли испытуемые из группы «смотревших» на картинку с уткой рисовать пейзажи, отличные от пейзажей испытуемых из другой группы? И если да, то будет ли такое различие связано с разницей в припоминании того, что было воспринято? Обнаружилось, что в рисунках испытуемых, «видев-

110 Глава 3. Психодинамическая теория

ших» картинку с уткой, встречалось гораздо больше образов, ассоциирую­щихся с уткой (утка, вода, птицы, перья), чем в рисунках испытуемых из другой группы. Тем не менее эти испытуемые не сообщали, что видели утку во время эксперимента, и большинство из них даже затруднялись найти ее, когда их просили поискать утку на картинке. Другими словами, стимулы, которые не воспринимались осознанно, все же влияли на воображение и мысли испытуе­мых (Eagle, Wolitzky and Klein, 1966).

Тот факт, что люди могут воспринимать и испытывать влияние стимулов, о которых они не подозревают, сам по себе еще не означает, что здесь задей­ствованы психодинамические или мотивационные силы. Существуют ли дока­зательства, что подобные силы имеют или могут иметь место? Здесь можно отметить два релевантных направления исследований. Первое изучаемое явле­ние называют перцептивной защитой; оно представляет собой процесс, по­средством которого индивид защищается от тревоги, сопровождающей узна­вание угрожающих стимулов. В одном давнем эксперименте испытуемым предъявляли через тахистоскоп два типа слов: нейтральные слова — такие, как яблоко, танец и ребенок, и эмоционально окрашенные слова — такие, как изна­силование, шлюха, пенис. Слова предъявлялись сначала с очень высокой скорос­тью, а потом с каждым разом все медленнее. Фиксировались тот момент, когда испытуемые были в состоянии идентифицировать каждое из этих слов, и ак­тивность реакции их потовых желез на каждое слово (один из общепринятых показателей психического напряжения). Эти измерения продемонстрировали, что испытуемые затрачивали больше времени на опознание эмоционально окрашенных слов, чем на опознание нейтральных, и обнаруживали признаки появления эмоциональной реакции на значимые слова до того, как они опоз­навались (McGinnies, 1949). Несмотря на критику (например, может быть, испытуемые опознали эмоционально значимые слова раньше, но стеснялись назвать их экспериментатору), благодаря исследованиям подобного рода наби­рается все же достаточно свидетельств того, что люди, сами того не осознавая, могут избирательно реагировать на специфические эмоциональные стимулы и избегать их (Erdelyi, 1984).

Более поздние исследования были направлены на изучение явления, кото­рое получило название подпороговая психодинамическая активация (Silverman, 1976, 1982; Weinberger, 1992). В этих исследованиях предпринимается попытка стимулировать бессознательные желания, в то же время не допуская их осознания. Как правило, в экспериментальной процедуре используется тахистоскоп, чтобы предъявить субъекту стимульный материал, связанный с желаниями, несущими в себе угрозу или, наоборот, снимающими тревогу. Затем наблюдают, наступил ли ожидаемый эффект. В случае активации угрожающих желаний ожидается, что стимульный материал, будучи предъявлен на подпо-роговом уровне (ниже порога осознанного узнавания), расшевелит неосознаваемый конфликт и таким образом усилит состояние психологического дисбаланса. В случае со стимулом, снижающим тревогу, ожидается, что стимульный материал, будучи предъявлен на подпороговом уровне, ослабит неосознаваемый конфликт и таким образом уменьшит и состояние психологического дисбаланса. Например, текст «Я теряю маму» может сильно расстроить некоторых

Психоанализ: теория личности

Ill

испытуемых, в то время как текст «Мама и я — одно целое» может ободрить, вернуть уверенность.

В серии исследований Сильверман и его коллеги продемонстрировали, что эффект действия подобной подпороговой психодинамической активации дей­ствительно может быть получен в эксперименте. В одном из исследований дан­ный метод был использован для того, чтобы предъявить стимульный материал, усиливающий конфликт («любящий папа нездоров») и снижающий конфликт («любящий папа в порядке»), девушкам-студенткам. Обнаружилось, что у ис­пытуемых, склонных к конфликту на сексуальной почве, стимульный материал, усиливающий конфликт и предъявленный без возможности осознания, вызывал сбой памяти на текстах, идущих сразу после подпороговой активации конфликта. Эта закономерность не проявляется при предъявлении материала, смягчающего конфликт, и у тех испытуемых, которые не склонны к конфликтам на сексуальной почве (Geisler, 1986). Здесь имеются два ключевых момента: 1) то, какой материал принесет определенным группам испытуемых огорчение или утешение, предсказывается заранее на основе психоаналитической теории; 2) данные эффекты возникают только тогда, когда стимульный материал воспринимается под порогом узнавания, т.е. бессознательно.

Еще один интересный пример использования модели подпороговой психо­динамической активации дает исследование пищевых расстройств. В первом из этих исследований здоровые женщины — студентки колледжа и женщины, имеющие признаки пищевых расстройств, сравнивались по тому, как много крекеров они съедали после предъявления (на подпороговом уровне) трех со­общений: «Мама покидает меня», «Мама покупает это», «Мона покупает это»* (Patton, 1992). Проверяемая гипотеза, вытекающая из теории психоанализа, состояла в том, что испытуемые, имеющие пищевые расстройства, борются с чувством потери и покинутости, идущим из детства, и потому будут искать замещающего удовлетворения в форме поедания крекеров, как только их внут­ренний конфликт подсознательно активизируется через сообщение: «Мама покидает меня». Действительно, оказалось, что испытуемые, имеющие пище­вые расстройства, получившие подпороговые стимулы покинутости, одиноче­ства («Мама покидает меня»), съедали больше крекеров, чем испытуемые, не имеющие пищевых расстройств, или испытуемые с расстройствами, подверг­нутые той же стимуляции покинутости, но только над порогом осознания.

Это исследование было повторено с использованием дополнительного стиму­ла в виде рисунка, изображающего рыдающего ребенка и женщину, уходящую прочь, в сочетании с сообщением «Мама покидает меня» и рисунка с изображе­нием просто идущей женщины в сочетании с нейтральным сообщением «Мама прогуливается». Женщины, имеющие пищевые расстройства и подвергавшиеся воздействию и фраз, и рисунков, стимулирующих чувство покинутости, съедали намного больше крекеров по сравнению с женщинами, которые имели пищевые расстройства и подвергались воздействию тех же стимулов, но над порогом осоз-

* Чтобы сохранить в русском переводе сходное звучание трех предложений, мы вынуждены были изменить содержание двух последних фраз, что в данном случае не принципиально. В ориги-

Глава 3. Психодинамическая теория

АКТУАЛЬНЫЕ ПРИЛОЖЕНИЯ

СИЛА ПОДПОРОГОВЫХ СООБЩЕНИЙ

Как только было открыто подпороговое восприятие, встал вопрос о том, в какой степени подобные сообщения могут влиять на то, что мы думаем, чувствуем и делаем. Может ли реклама, используя скрытые внушающие фразы, заставить людей покупать вещи, которые они иначе не купили бы? Могут ли кассеты, рас­считанные на терапевтический эф­фект, с заложенными в них скры­тыми сообщениями, предписы­вающими расслабиться, реально оказывать успокаивающее действие? А можно ли повысить вашу уверен­ность в себе, если подобные скры­тые сообщения будут передавать вам положительную информацию о вас? А как быть с родителями, которые предъявляют судебные иски в связи с тем, что самоубийства их сыновей

вызваны, по их мнению, приказом «Сделай это!», зашифрованным в музыке рок-группы «Джудас Прист» («Judas Priest»)?

В целом все психологи согласны, что подпороговое восприятие суще­ствует, но они расходятся в оценке того, насколько сильно и всепроникающе его воздействие. Нет ни доказательств его силы в рекламе, ни подтверждения терапевтического эффекта кассет с подпороговыми сообщениями, да и родители проиграли судебный процесс против группы «Джудас Прист».

Тем не менее некоторые психоло­ги утверждают, что специфические подпороговые сообщения, адресован­ные подсознанию индивида, могут воздействовать на то, что человек ду­мает, чувствует и делает.

нания, и по сравнению с женщинами, не имеющими подобных расстройств, которые подвергались действию этих стимулов как над, так и под порогом осоз­нания (Gerard, Kupper, Nguyen, 1993). Еще раз было продемонстрировано, что только в том случае, когда стимулы предъявляются на подсознательном уровне, они способны активизировать неосознаваемые желания и конфликты.

Некоторые ученые рассматривают исследования перцептивной защиты и подпороговой психодинамической активации как решающие эксперименталь­ные подтверждения важной роли психодинамических, мотивационных факто­ров в детерминации того, что «вложено» и «хранится» внутри бессознательного (Weinberger, 1992). Тем не менее эти эксперименты часто критикуют с точки зрения методологии, а некоторые эффекты иногда бывает трудно повторить или воспроизвести в других лабораториях (Balay and Shevrin, 1988, 1989; Holender, 1986).

Современный статус понятия бессознательного. Понятие моти­вированного бессознательного по-прежнему занимает место в самом центре психоаналитической теории. Как оно воспринимается более широким психоло-

Психоанализ: теория личности

гическим сообществом? Сегодня почти все психологи, независимо от того, являются ли они аналитиками или нет, согласились бы с тем, что бессозна­тельные процессы существенно влияют на то, что именно привлекает наше внимание и какие чувства мы испытываем. Познакомьтесь, для примера, с мнением Джакоби, известного исследователя в области бессознательного вос­приятия, не являющегося приверженцем психоаналитической теории: «Наше заключение, может быть, не слишком приятное для обычного человека, таково: влияние бессознательного вездесуще. Очевидно, что люди иногда осознанно строят планы и совершают осознанные действия. Тем не менее гораздо чаще поведение находится под влиянием бессознательных процессов, т.е. мы совер­шаем действие, а потом, если спросят, находим ему оправдание» (Jacoby, Toth, Lindsay & Debner, 1992, p. 82). В то же время существуют разные точки зрения относительно принципов функционирования бессознательного, содержания бес­сознательного и его мотивационных аспектов.

Здесь можно рассмотреть две противоположные позиции: одна позиция де­лает упор на психоаналитическом бессознательном, а другая — на том, что называют когнитивным бессознательным (Kihlstrom, 1990; Pervin, 1996).

Как мы уже видели, психоаналитический взгляд на бессознательное подчер­кивает иррациональную, алогичную природу его функционирования. Вдобавок содержание бессознательного, как предполагают аналитики, состоит, главным образом, из сексуальных и агрессивных образов, чувств и мотивов. И наконец, аналитики подчеркивают, что то, что находится в бессознательном, попадает туда по определенным мотивам, и содержание бессознательного влияет на мо­тивы повседневного поведения человека.

Напротив, в соответствии с когнитивным представлением о бессознательном, не существует фундаментальной качественной разницы между неосознанными и осознанными процессами. С этой точки зрения бессознательные процессы, во-первых, могут быть такими же разумными, логичными и рациональными, как и сознательные, во-вторых, когнитивное представление о бессознательном подчеркивает разнообразие содержимого, которое может находиться в бессознательном, не выделяя в особую категорию сексуальные и агрессивные сферы. И наконец, в связи с этим когнитивное представление о бессознательном не делает упор на мотивационные факторы. Согласно когнитивному представлению, познавательные процессы являются бессознательными потому, что они не могут протекать на уровне сознания, либо потому, что они никогда и не достигали этого уровня, либо потому, что они стали со временем слишком рутинными и автоматическими. Например, завязывание шнурков на ботинках происходит настолько автоматически, что мы не отдаем себе отчета, как мы это делаем. Сходным образом мы действуем при печатании на машинке, находя буквы на клавиатуре. Многие из наших культурных догматов были усвоены именно таким подсознательным образом, так что мы не можем их озвучить как убеждения. Как было замечено в главе 1, мы даже не подозреваем о них, пока не встречаем представителей другой культуры. Однако подобное содержание бессознательного удерживается там отнюдь не по мотивационным причинам. И соответственно подобное бессознательное не обязательно оказывает мотивационное влияние на наше поведение.

Глава 3. Психодинамическая теория

Таблица 3.1. Сравнение двух взглядов на бессознательное: психоаналитического и когнитивного

Психоаналитический взгляд Когнитивный взгляд

1. Акцент на алогичном, иррациональном 1. Отсутствие фундаментальных различий характере бессознательных процессов. между сознательными и бессознатель ными процессами.

2. Акцент на мотивах и желаниях как со- 2. Акцент на мыслях как содержании бес-держании бессознательного. сознательного.

3. Акцент на мотивационных аспектах 3. В фокусе — немотивационные аспекты функционирования бессознательного. функционирования бессознательного.

Суть этих противостоящих друг другу взглядов точно схвачена в приводи­мом ниже утверждении Килстрома, одного из лидеров когнитивного направле­ния в изучении бессознательного:

Психологическое бессознательное, научно обоснованное современной психологией, весь­ма отличается от того, что когда-то в Вене имели в виду Зигмунд Фрейд и его коллеги-психоаналитики. Их бессознательное было горячим и влажным; оно кипело гневом и вожделением; оно было примитивно, иррационально и извергало галлюцинации. Бессознательное современной психологии добрее и благороднее, оно более рационально и готово к разумным ограничениям, даже если и его нельзя назвать совсем уж сухим и холодным.

Источник: Kihlstrom, Barnhardt, & Tataryn, 1992, p. 788

Хотя предпринимались усилия, чтобы соединить психоаналитический и когни­тивный взгляды на бессознательное (Epstein, 1994), расхождение позиций со­храняется. В итоге, хотя важность феноменов бессознательного общепризнана и изучение этих феноменов стало важным направлением эмпирических исследо­ваний, однако, правомерность исключительно психоаналитического подхода к теме бессознательного остается спорной для многих, а возможно, и для боль­шинства ученых непсихоаналитической ориентации.