Монографическое или качественное исследование

Монографическое исследование отличается от расши­ренного или экстенсивного опроса (о котором речь ниже)

16 Заказ Nt 1161

скорее по степени, чем по природе, поскольку термин «мо­нография» понимается здесь не в его этимологическом смысле. Монографическое исследование может иметь два и даже более объекта наблюдения.

Монография — это, по существу, изучение конкретного случая, ситуации. В этом смысле она приближается к ана­лизу судебного решения или таких явлений, как брачный договор, наследование, при том, однако, отличии, что ис­следователь отправляется «в поле», вступает в контакт с индивидом или группой, которые он наблюдает.

Подразумевается, что изучаемый случай выбран как типичный среди группы подобных явлений. Это своего рода образец, но такой, который взят исследователем ин­туитивно, а не определен научно, как это происходит при выборочном опросе.

История социологии уже давно знает процедуру моно­графического исследования. Начиная с середины прошло­го века ее с большим мастерством применял Ле-Пле. Мы уже говорили о том, что его работы значимы для юриди­ческой социологии, поскольку они касались семейного пра­ва и в еще большей мере — системы наследования по Кодексу Наполеона. Изучая эти проблемы, Ле-Пле провел монографическое исследование семьи Мелуга из Лаведана (Беарн). Это исследование можно считать моделью данно­го жанра. Ле-Пле наблюдал эту семью на месте в 1856 го­ду, а затем продолжил это наблюдение с помощью одного из своих учеников — Шейссона.

Такое последовательное наблюдение исходило из пло­дотворной идеи, которая в наши дни была воспроизведена и развита американскими специалистами. Однако Ле-Пле мешало то, что его исследование на завершающей стадии выливалось в психологический портрет или литературное описание.

В наши дни монография обрела второе дыхание, но лишь как определенная имитация экстенсивного иссле­дования. Стал более разнообразен круг изучаемых объек­тов (наряду с семьей охвачены завод, деревня, город, то есть объекты не столь монистичные, как семья). Из­бранный объект изучается не на одном примере, а па нес­кольких. Под наблюдение берется не одна или дие семьи, а двадцать и даже пятьдесят семей. Таким путем моногра­фия превращается в небольшое экстенсивное исследова­ние, от которого оно, впрочем, отличается тем, что не осно­вано на теории вероятности. Свои незначительные

масштабы монография восполняет глубиной анализа. В качестве примера развернутых монографических иссле­дований можно указать на работу А. Мишеля, объектом которой были 276 семей, проживающих в меблированных комнатах, или работу М. П. Мармье, изучившего liO семей, усыновивших детей²⁴.

Очевидно, в будущем предпочтительнее будет звучать термин «качественное исследование», а не «монография». Современная практика склонна комбинировать этот каче­ственный, или интенсивный, метод с экстенсивным, или количественным. Первый может помочь второму выявить проблемы и определить структуру последующего опроса. Именно так был организован опрос, проведенный Фран­цузским институтом по изучению общественного мнения (ФИОМ) в 1965 году по проблемам наследования²⁵. Воз­можна и иная ситуация, когда качественный метод исполь­зуется после того, как произведен опрос, чтобы более углубленно осветить позиции, которые этот опрос оставил неясными. Такая процедура использовалась в 1963— 1964 годах, когда названный выше институт проводил

,j лд

опрос о режиме семейного имущества.

В наше время монография испытала и другое воздейст­вие — со стороны медицинских наук, а точнее, психопато­логии. Оригинальная черта традиционной медицины в сравнении с другими науками в том, что она прогрессиро­вала путем изучения отдельных случаев. Будучи приме­нен в юридической социологии для изучения отклоняю­щихся или по меньшей мере исключительных явлений, монографический метод легко принял форму наблюдения клинических случаев. Именно в такой форме ФИОМ по просьбе Министерства юстиции провел в 1966—1967 годах исследование внебрачных семей (серия интервью и клини­ческих наблюдений) ²⁷.

Глубокий психологический подход, свойственный ин­тенсивному исследованию, ведет к тому, что оно обнару­живает тенденцию к сближению с психологическим и даже психоаналитическим анализом. Очевидно, что если вести исследование на таком уровне, то оно нуждается в исполнителях, обладающих необходимой квалификацией и, более того, опытом психолога. Исследователь должен обла­дать харизматическими чертами, терпимостью, умением относиться с пониманием, быть ненавязчивым. В ходе исследования довольно просто использовать технику участ­вующего наблюдения.

16*

Мы уже отмечали выше, что юридико-социологический документ может граничить с литературным романом, осо­бенно романом-наблюдением. Разумеется, в рассматривае­мом нами случае исследователь, в отличие от писателя, не должен пропускать изучаемый объект сквозь призму свое­го воображения. Он обязан точно изложить полученные данные. Тем не менее субъективизм проникает в это изло­жение. Чтобы избежать этого (или, во всяком случае, создать иллюзию, что этого удалось избежать), при опро­сах использовали магнитофонную технику, рассчитывал на объективность механической записи. Этот жанр дал нам по крайней мере один шедевр юридической социологии. Это книга Оскара Левайса «Дети Санчеса». Это книга о семье и, следовательно, о праве, или точнее, о правовом положении пролетариата Мексики, об иифраюридической сфере и даже о контрправе²⁸.

Аксиома, что наука имеет дело с общим, позволила Дюркгейму победить Ле-Пле и его метод. Тем не менее монографические исследования практикуются. На то есть веские причины. Исследователь-одиночка не в состоянии провести расширенный опрос, особенно когда изучаемые ситуации массовидны (например, разведенные семьи) и выборка, чтобы быть репрезентативной, выражается боль­шой цифрой. Другое обстоятельство носит более общий характер. Это известная любой общественной науке непре­одолимая привлекательность психологических тонкостей. И в этом плане монография всегда будет сохранять пре­имущество перед количественным анализом.

2. КОЛИЧЕСТВЕННЫЙ АНАЛИЗ

Социологи злоупотребляли им. Тем не менее нет смыс­ла вновь начинать обвинительный процесс против количе­ственного анализа, подобный тому, который вел Сорокин в 50-е годы. Следует признать, что именно квантификация наилучшим образом обеспечивает принцип объективности.

Для социологии права квантификация особенно значи­ма. Ведь у юристов в силу их профессии выработалась обратная тенденция — ограничивать исследование анали­зом отдельных случаев, психологических и патологических ситуаций. Количественный подход помогает увидеть за отдельными явлениями институты, а за межличностными отношениями — общество и общественный интерес, а сле-

довательно, и публичный порядок. Применительно К Юри­дической социологии еще более чем где-либо сохраняет силу положение о том, что наука должна оперировать общим.

Существуют два понимания квантификащш, из кото­рых одно сменило другое.

На первом этапе квантификация была не более чем количественным умножением социологически изучаемого объекта. Наблюдение одной крестьянской семьи, как это делал Ле-Пле, считалось монографией. Наблюдение деся­ти, двадцати, ста крестьянских семей в сходных условиях считалось количественным подходом. Повторение одних и тех же выводов подтверждало путем индукции общий вы­вод.

Однако в наше время квантификация в общественных науках выступает как более тонкая идея, отражающая новое понимание математики. Эта последняя уже тракту­ется не как лишь наука о количествах, но, сверх того, и как особые язык и логика. Сегодня квантификация в со­циологии — это ее математическая формализация. Проис­ходит перевод наблюдаемых объектов в алгебраические формулы, графические экспликативныо модели, которые можно использовать самым различным образом. Нет ника­ких принципиальных препятствий к тому, чтобы и социо­логия права воспользовалась этими усовершенствованиями количественного метода.

Правда, юристы не склонны к математике, они тради­ционно предпочитают литературную форму. Однако их возражение против новых форм — лишь временное препят­ствие. Более значимо и устойчиво такое препятствие, как несомненное невосприятие широкой публикой научного математического языка. Для того же, чтобы практическое применение права было эффективным, оно должно быть воспринято массами, а следовательно, быть доступным и понятным для них.

В опубликованной в 1950 году статье «Экономические явления как количественные явления» Ж. Ломме конста­тировал следующее различие между экономистами (к ним в данной связи мы можем причислить и социологов) и юристами. Первых интересуют лишь факты, позволяющие проводить количественные измерения. Вторые — привер­женцы прежде всего единичного случая^2Э. Через некото­рое время последовала реакция со стороны двух известных юристов: право, указывал каждый из них, с необходимо-

стью требует, чтобы оно было обеспечено количественны­ми данными³⁰. Именно в это время и начался подъем юри­дической социологии.

Date: 2015-05-08; view: 1033; Нарушение авторских прав