Теоретическая база зарубежной юридической педагогики

Зарубежная сравнительно-юридическая педаго­гика базируется, с одной стороны, на педаго­гическом наследии и традициях, а с другой — на новейших исследованиях и технологиях.

О широкой ориентации современной зарубеж­ной юридико-педагогической теории и практики на национальные тра­диции свидетельствует, в частности, практика сохранения историче­ских названий правоохранительных органов ряда стран, что повы­шает их престиж: Нью Скотланд Ярд — Великобритания, Метрополитэн Полис — Столичная полиция Лондона, институт Шерифа — США, Королевская Канадская Конная Полиция. Наиболее ярко историческая атрибутика присутствует в деятельности судов и пра­воохранительных органов Соединенного Королевства, главные ком­поненты которых мало чем изменились со времен средневековья. Парики, мантии, чулки судейских чиновников, шлемы полицей­ских, функции констеблей и детективов Скотланд Ярда сохранили в целом черты давно минувших дней. И это не мешает обеспечивать достаточно высокий уровень профессиональной работы, отвечающий современным требованиям[356]. Этимология названий многих поли­цейских реалий может уже не прослеживаться в функциях, но она вызывает в массовом сознании необходимую ассоциацию, представ­ление о высоком благородстве представителей закона и поддерживает их имидж. Так, слово «констебль» происходит от латинского comes stabuli, что означает «всадник», «шериф» — от словосочетания shire reeve — хранитель (reeve) графства (shires or counties)[357]. Соответствен­но, и у граждан, и у самих стражей порядка формируется и поддер­живается чувство уважения к полицейской профессии и правосудию.

Существенное влияние на развитие теории и практики зарубеж­ной юридической педагогики, особенно в части, касающейся вос­питания личного состава правоохранительных органов, правосозна­ния граждан, оказала и продолжает оказывать религия, являющаяся высшим авторитетом для большинства граждан западного общества, исламского мира, стран Латиноамериканского региона и т.д. Во время опросов иностранных служащих полиции на вопрос «Чего вы бои­тесь?» (в службе или в жизни вообще?) многие из них давали неожи­данный ответ: «Бога», выражая тем самым свои мировоззренческие убеждения, созвучные вечным заповедям Библии, Корана, Талмуда. Великобритания, например, до сих пор формально является теократи­ческой республикой[358], так как со времен Генриха VIII монарх (в наши дни королева Елизавета) возглавляет англиканскую церковь, кото­рая конституционно признана государственной. В некоторых учеб­ных заведениях полиции Великобритании проводят обучение с пря­мым участием духовенства. Считают, что отчуждение полиции от общества связано с тем, что церковь до сих пор недостаточно при­нимала участия в делах полиции[359].

Государственной религией признаны: лютеранская церковь в Скандинавских странах, иудаизм в Израиле, мусульманство в стра­нах Ближнего и Среднего Востока, которые напрямую охватывают правосознание населения и идеологию судебной и правоохранитель­ной деятельности. В странах Запада во время судебного заседания все допрашиваемые и свидетели клянутся на Библии, что будут го­ворить правду и только правду. В странах арабского мира, где почти 100% граждан — верующие, религиозное воспитание является суще­ственным фактором, воздействующим и укрепляющим взаимодей­ствие полиции и населения страны. Согласно исламу, религия и право — едины. Предписания Корана, сунны и шариата обязатель­ны для исполнения всеми мусульманами и воспринимаются в массовом обыденном сознании как образ жизни. Поэтому, когда граж­данин оказывает помощь правоохранительным органам в борьбе с преступностью, он считает, что выполняет не только свой граждан­ский, но и религиозный долг[360].

Даже в тех странах, где закреплено равенство религиозных кон­фессий (ФРГ, Япония, Италия), все же одна из религий обладает некоторыми привилегиями и оказывает самое непосредственное влия­ние на формирование правосознания граждан, в том числе и самих сотрудников правоохранительных органов. Такое положение сложи­лось в этих странах исторически, оно отражает глубокие убеждения народа в благотворном воздействии религии на политику и общест­венную мораль, правосознание граждан и принципы судебной и полицейской деятельности. Впрочем, во всех указанных странах, кроме исламских, гарантируется свобода исповедания и наряду с госу­дарственной существуют другие конфессии[361].

Тенденция привнесения религиозных ценностей в процесс фор­мирования правосознания граждан объясняется еще и тем, что цер­ковь стояла у истоков общей системы образования многих стран, например в Канаде, а первыми учителями были священники. В 1789 г. на деньги церкви было открыто первое высшее учебное заведение страны — Университет королевского колледжа (University of King's College) в Уинсоре (Новая Шотландия).

Зарубежные теоретики профессионального образования сотруд­ников правоохранительных органов также взяли на вооружение мно­гие религиозные нравственные начала: идеи, принципы, формы и методы воспитания. В правоохранительных органах западных стран существует институт капелланов, объединяющийся в МФПК (Меж­дународный форум полицейских капелланов).

В основе многих базовых педагогических понятий теории зару­бежной юридической педагогики, касающейся деятельности поли­ции, лежат аналогичные понятия военной педагогики [362]. Это родство объясняется историческими корнями полиции, чьи исторические корни связаны с армией. На это прямо указывает военизированная милитаристская экипировка полицейских служб подавляющего боль­шинства стран мира, ранжирование званий, строевая, боевая и фи­зическая подготовка личного состава, дисциплина и субординация по армейскому типу, название отдельных «силовых» служб и под­разделений полиции: жандармерия[363] (имеется во Франции, Бельгии, Голландии, Италии, Испании, Португалии, Китае, Индии, Турции, всех странах Латинской Америки), карабинеры (Италия и Чили), военизированные отряды специального назначения (повсеместно), конная полиция (Франция, Бельгия, Канада, Германия и др.), по­лиция готовности (Германия), Вооруженная Народная полиция в Китае, Корпус Пехотной гвардии в Аргентине, Вооруженная поли­ция в Индии и др.

Развитие теории и практики юридической педагогики происходит под направляющим и определяющим воздействием законодательной политики стран в области судебной и правоохранительной деятель­ности. Ярким примером здесь служит применение правил Миранды в уголовном процессе США[364], суть которых заключается в праве по­дозреваемого хранить молчание на допросах до суда. Однако, как показывает двадцатилетняя практика применения правил Миранды, они разрушительно влияют на доверие граждан к закону, так как нередко не учитывают интересы жертв преступления[365]. Опыт зако­нодательного регулирования ряда зарубежных стран (США, Канады, Великобритании, Германии, Франции, Японии, Польши и др.) по­казывает, что там для сбора доказательств можно пользоваться ин­формацией, получаемой с помощью научно-технических средств — электронного наблюдения, прослушивания телефонных переговоров, видеозаписей и пр. Однако использование этих методов сложно с точки зрения баланса интересов частной жизни и потребностей пра­воохранительных органов. Кроме того, эти действия могут ском­прометировать процесс отправления правосудия в глазах общества[366], формируя у граждан законопослушание, основанное не на доверии, а на чувстве страха.

Теоретической базой юридической педагогики за рубежом, обу­словившей ее специфику и профессионализацию, служат, как пра­вило, работы по философии правоохранительной деятельности, праву, полицейским наукам, политологии, социологии, психологии и этике

правоохранительной деятельности [367]. Широко привлекаются общетеоре­тические и прикладные работы ученых и практиков в области обу­чения, воспитания и образования взрослых[368].

В осуществлении подготовки судей, прокуроров, сотрудников по­лиции и результативности правоохранительной деятельности исполь­зуются хорошо зарекомендовавшие себя социально-экономические и управленческие теории, авторами которых являются: Дж. Роу[369], СР. Кон-вей[370], М. Хаммер и Дж. Чампи[371], В.Давидов и М.С. Малоне[372]. Особой популярностью пользуется теория «Менеджмента полного качества» (МПК), которая была развита Эдвардом Демингом[373], работавшим консультантом с японскими менеджерами после Второй мировой войны. В частности, один из четырнадцати принципов успешности любой деятельностной или производственной структуры, по теории МПК, сформулированных Демингом, гласит:

В любой организации (на фирме, в офисе или на производстве) должно поощряться образование и самоусовершенствование каждого сотрудника. Для продолжения усовершенствования члены организации должны непрерывно учиться и развиваться, чтобы быть готовыми рабо­тать в будущем[374].

Все эти теории в том или ином виде проецируются в странах Запада на деятельность судов, прокуратуры и правоохранительных органов, а также юридических и профессиональных правоохранительных вузов[375].