Служба безопасности, кабинет Яльсикара. 3 page

- Отлично, - ответила Дестина в пустоту.

Она обернулась и увидела, что к ней скачет пушистая серенькая зайчишка-Кая.

- Дестина, сходим пообедать?

- Пойдем, - согласилась она. По ее расчетам, в ее распоряжении оставался час до возвращения на работу.

- Ты какая-то грустная, - сказала Кая.

- Ты будто веселая, - фыркнула Дестина, поглядев в свой сливочный суп с грибами. Аппетита у нее не было.

- Можно с тобой посоветоваться?

- Попробуй.

- Меня Данко на свидание пригласил, а я не знаю, соглашаться или нет.

- Ну, он вроде симпатичный парень. А что тебя пугает?

- Я не хочу его обманывать. Понимаешь, я не уверена, что захочу с ним встречаться.

- Да кто ж в этом может быть уверен сразу? - рассмеялась Дестина. "Мне бы твои проблемы", - с улыбкой подумала она про себя.

- Не знаю, - Кая явно смутилась.

- Извини, а сколько тебе лет?

- Шестнадцать.

- А-а, понятно. Ты раньше с парнями не встречалась, да?

- Да. То есть нет, не встречалась.

- Ну и встреться. Ты ничем не рискуешь. Не понравится он тебе - просто откажешься, когда в следующий раз пригласит.

- Понимаешь, я не готова к таким отношениям.

- Ты просто уникум какой-то. Обычно в шестнадцать лет все только и думают, что о поцелуях и всем остальном.

Кая пожала плечами, не отвечая.

- Короче, не трусь. Это все ерунда. Просто не делай ничего против своего желания. В мире полно симпатичных мужчин. Точнее, в мирах, - уточнила Дестина, подмигнув ей. - Лучше расскажи мне, что ты наденешь?

Вернувшись на работу, Дестина некоторое время посидела, чтобы решиться, посмотрела на дверь в кабинет Айи. Она была приоткрыта, а внутри было тихо. Но он был там, она видела. Сидел за столом, копаясь в своем коммуникаторе.

- Можно? - спросила она, заглянув внутрь.

- Да.

Несколько шагов до его стола показались километровой дистанцией. Ноги совсем не слушались, а в голове шумело.

- Я хочу уволиться, - одеревеневшими губами вымолвила она, не спуская с него глаз.

- А-а, - он мягко улыбнулся, глядя на нее, впрочем, безо всякого удивления. - Присядь пока.

Дестина опустилась в кресло, а Ксеар встал и подошел к окну.

- Ты неправильно все поняла, - сказал он, стоя вполоборота и глядя в окно.

- Откуда ты знаешь, как я все поняла?

- Нетрудно догадаться.

Она вздохнула, посмотрев на свои руки. Глупо было думать, что этот разговор будет легким. В этом кабинете только он принимает решения. Все просто. Всякие глупые секретарши увольняются тогда, когда он решит, а не тогда, когда им взбредет в голову.

- Не думай о всякой ерунде, - продолжил, тем временем, Айи. - Если хочешь, можешь уволиться, конечно. Только это ничего не изменит.

- Чего не изменит? - тупо спросила она.

Ксеар повернулся и посмотрел ей в глаза:

- Давай так. Я обещаю тебе, что между нами ничего не будет, пока ты не войдешь в Седьмой. Так тебе станет спокойнее?

- Я? В седьмой мир? - Дестина рассмеялась. - Это такой способ сказать, что между нами никогда ничего не будет?

- Нет. Я хотел сказать только то, что сказал.

- Я не понимаю, о чем ты говоришь.

- Только о том, что я знаю. Я уверен, что ты будешь в седьмом. Как и в том, что мы будем вместе. Только чуть позже. Извини, я поторопился. Я не хотел тебя пугать.

- Меня пугает то, что ты говоришь. Ты же понимаешь, как это звучит, - осторожно произнесла она.

- Так, как будто я не в себе? - Айи негромко рассмеялся. - Понимаю. Но тебе придется ко мне привыкать, так что лучше начинай прямо сейчас. А теперь иди и сделай мне подборку по новостям. И кофе принеси, ладно?

Вернувшись в приемную, Дестина включила кофеварку и посмотрела на свою чуть подрагивающую руку. Может ли такое быть, что Ксеар - душевнобольной? Или он просто беспредельно циничен, и готов сказать что угодно, лишь бы затащить ее в койку? Но это вот его предсказание, про седьмой мир, было явно лишним. Откуда он мог бы такое знать? В это невозможно поверить. Скорее все-таки у него не все дома. Это было похоже на правду.

А что, размышляла она, человеку почти триста лет, и все это время на нем держится семь миров и ответственность за тысячи их жителей. У кого угодно от такого крыша съедет.

Впрочем, ладно. Раз он обещал не приставать к ней до ее предполагаемого входа в седьмой мир, тем лучше. Пусть он ненормальный, но его слову можно было верить. Все так говорили. Единственный незыблемый закон в Первом - слово Ксеара, которому он маниакально верен. Значит, она в безопасности и тогда нет смысла увольняться.

Дестина понимала, что немного лукавит сама с собой, не отвечая на главный вопрос - а как она сама сможет спокойно работать, когда при одном взгляде на его губы и еще непослушную прядь на лбу - думает о том поцелуе? И еще на один - почему она так радостно цепляется за любые доводы, чтобы передумать насчет увольнения?

Тяжело вздохнув, она подключила коммуникатор к монитору и принялась просматривать прессу. Начала с электронной газеты со скромным, но всеобъемлющим названием "Политика сегодня". Главное политическое издание Семи миров в качестве статьи дня публиковала материал с дерзким заголовком "Закон что дышло - миры покидают неугодные". Подзаголовок задавал читателю вопрос вдогонку. "Мьелле - преступник или жертва?"

Дестина быстро пробежала глазами материал, потом прочитала его снова, более внимательно. По окончании чтения она могла бы уверенно заявить, что никогда не читала в мирах более смелого и даже наглого материала. Первое, что пришло ей в голову - это как автор материала не испугался той же участи, что и герои его повествования? Статья посвящалась журналистскому расследованию истории с Мьелле, которое давно анонсировала газета. С тех самых пор, как Ксеар и Яльсикар Бьякка на крупнейшей за последние годы пресс-конференции объявили о том, что он был удален из миров за убийство Грея Люче. И покончил с собой в восьмом мире.

Они рассказали потрясенным журналистам о том, что этот человек, много лет проработавший помощником Ксеара, оказался истинным виновником смерти Люче. Бьякка пояснил, что Мьелле признался в убийстве на допросе в присутствии свидетелей, поэтому Ксеар признал его виновным единолично, не созывая суд присяжных. И приговорил к изгнанию, тут же приведя наказание в исполнение. Повелители стихий также отметили, что в миры возвращена Альбумена, ранее ошибочно обвиненная в этом преступлении. Они подчеркнули, что она уже давно к тому моменту была оправдана земной полицией.

Эта пресс-конференция состоялась примерно месяц назад. Шум в прессе, вызванный этими событиями, продолжался почти две недели. Появившись в Первом в это время, Дестина не следила за происходящим, поскольку была занята своими делами по обустройству в Первом мире. Но недавно она перечитала все эти материалы. Несколько дней новости шли одна за другой. Издания гонялись за Альбуменой, публиковали каждое ее слово. Ведущие газеты опубликовали несколько коротких интервью с ней, Яльсикаром, и даже Айи. Журналистов больше всего интересовал мотив убийства, который сначала не был назван. Но потом была созвана еще одна пресс-конференция, на которой Ксеар представил общественности Зарайю Суйа - повелителя стихий, до сих пор остававшегося неизвестным. И на этом же мероприятии журналистам было сказано, что причиной убийства оказалась ревность Мьелле к Грею.

Дестина поражалась мужеству Зарайи, которая согласилась прокомментировать эту ужасную историю и сама поведала журналистам, что находилась в близких отношениях и с убийцей, и с его жертвой. Репортеры безжалостно спрашивали, не чувствует ли она себя виновной в смерти Люче. Они интересовались подробностями ее жизни с обоими мужчинами. Зарайа отказалась от дальнейших комментариев, но никто на этом, разумеется, не успокоился. В течение ближайших дней на свет появились самые разнообразные подробности этой истории. Расследованиям, казалось, не будет конца. Но спустя пару недель все поутихло. И вдруг - новая волна.

В том, что материал, открытый сейчас на ее коммуникаторе, породит новую цепочку публикаций, она не сомневалась. В статье говорилось о том, что за месяц работы ни одному журналисту так и не удалось поговорить со свидетелями признания Мьелле. Автор материала подробно описывал ход расследования, подчеркивая, что информацию не удалось получить ни в Ксеариате, ни в службе безопасности, ни в полиции. Комментарии отказались давать все повелители стихий, с которыми удалось связаться репортерам. "А были ли свидетели?" - следующий вопрос, который задавал автор.

Еще один вопрос остался незаданным, но читался между строк - "было ли признание в убийстве?"

"Может ли обычный уголовный процесс быть столь закрытым, уважаемый читатель? И можем ли мы, в такой ситуации, верить в его справедливость?" - вопрошалось в статье. Автор цитировал уголовный закон, согласно которому Ксеар мог в одиночку вершить правосудие лишь "в исключительных случаях". "Однако, - говорилось в статье, - закон не дает нам перечня таких случаев. Согласно его букве, эти случаи может определять сам Ксеар, а их исключительность зависит лишь от настроения его величества". Тут же ехидно напоминалось о том, что точно также как Мьелле, тридцать лет назад, Ксеар в одиночку осудил за убийство Альбумену, которая, как теперь оказалось, была невиновна.

Еще один "наезд" был совершен на Яльсикара Бьякку. Журналисты ссылались на слова некоего "источника в Ксеариате", который сообщил, что еще до допроса Мьелле, который производился в закрытой от всех комнате, глава службы безопасности держал его за горло в коридоре и запугивал на глазах у сотрудников и даже - самого Ксеара.

"Закон Первого мира запрещает побои, любые драки, любое намеренное причинение телесных повреждений. Почему же главный законник Первого позволяет себе распускать руки на глазах у всех? И что тогда Бьякка позволяет себе на допросах?"

И этого уже было достаточно, чтобы назвать статью крайне резкой, даже бунтарской. Но была и вторая часть. От такого пролога автор переходил к другой мысли. По его словам, у службы безопасности наличествовали чересчур широкие возможности для произвола в области удаления новичков и других людей, которых могли обвинить в преступлениях и приговорить во внесудебном порядке. Журналист приводил примеры как из недавнего, так и далекого прошлого, называя "темные истории" с удалением разных обитателей миров, которые Яльсикар Бьякка не комментировал, или комментировал уклончиво.

В заключении делался вывод о несправедливости действующего законодательства. Автор, впрочем, не осмелился впрямую обвинить повелителей стихий и Ксеара в удалении невиновных, но крайне резко критиковал их за закрытость и нежелание сообщать журналистам важную информацию. "Фактически, уважаемый читатель, нам говорят - это не вашего ума дела. В таких действиях Ксеара и службы безопасности нет ни малейшего уважения к общественности. Такова высочайшая политика сегодня".

Едва отойдя от шока, Дестина зашла в кабинет Ксеара и спросила его, читал ли он эту статью.

- Нет. Мы же договорились, что я читаю выборку, которую ты делаешь. А ты ее пока не сделала, - немного раздраженно ответил он, отрываясь от коммуникатора.

- Айи, я думаю, вам не стоит ждать, пока я сделаю подборку. Прочитайте "Политику сегодня", главную статью.

- Что там? - он со вздохом поднял глаза.

- Там очень резкие высказывания в ваш адрес. По поводу удаления Мьелле и других людей.

Айи снова вздохнул и открыл коммуникатор. Дестина смотрела, как он читает, и его лицо становится мрачным. Через несколько минут он поднял глаза:

- Спасибо, Дестина. Я пока не буду это комментировать никому. Всех журналистов посылай подальше. Может, завтра будет пресс-конференция, но я пока не знаю. Позвони в юридическое управление, пусть Шейла ко мне зайдет немедленно. Позвони Яльсикару... нет, ему я сам позвоню. И свяжись с газетой, я хочу видеть главного редактора. Скажем, часов в пять.

- Ясно.

14.

- Что по Дестине? - спросил Яльсикар, качаясь в кресле. Он выглядел очень уставшим, как и два офицера, сидящие перед ним.

- Я бы сказал, что с ней все нормально, - ответил Лей. - То, что в базе, думаю, вы читали. Контакты я посмотрел, там только ее опекун и те, с кем он ее знакомил. Мужчины у нее пока нет, большую часть времени она проводит в Ксеариате, на досуге развлекается во втором мире.

- Во втором? - поднял бровь Бьякка.

- Да, она там родилась, так что выход у нее был сразу. Все зарегистрировано, все четко.

- Ладно. Присматривай за ней пока на всякий случай.

- Угу.

- Не угу, а есть.

- Поесть было бы неплохо, - не удержался Лей от каламбура. Он уже давно понял, что его шеф тоже русский, а, следовательно, шутка дойдет по адресу. Он скосил глаза на Уорда, который удивленно посмотрел на него, явно не понимая. Значит, этот точно не из России и русского не знает, подумал Лей. Он подозревал, что его подопечный - американец в реале. Но его смущало имя.

Почти все новички, желающие скрыть о себе информацию, брали такие имена, которые не были бы связаны с их реальной родиной. В том, что Шон скрытный малый, Лей не сомневался. Почему же тогда выбрал "родное" имя? Разве что это такой хитрый ход, размышлял он. Мол, вы думайте, что я кто угодно, только не американец, а я как раз американец и есть. Эх, если б Уорда сканировали в СБ, все было бы в базе. Но его просканировало какое-то неустановленное лицо, которое его нашло. И даже в их базе об этом лице не было информации. Темная история. А информация со скана, переданная на словах, оказалась крайне скудной.

Бьякка холодно посмотрел на Лея.

- Что по подозреваемым? - резко спросил он, и агент понял, что шутить пока больше не стоит.

- Мы вычленили пять человек со светло-серыми крыльями из тех, что появлялись в том квартале. Но ни у кого из них в сканах не отмечалось ничего, что говорило бы... у двоих были эротические сны, но не про детей.

- Ага. И на лбу ни у кого из них не написано "педофил", ах, какая жалость, - раздраженно добавил Яльсикар. Лей замолчал, поймал предупреждающий взгляд Уорда. Его коллега явно ощущал себя неуютно, видя, как Лей вольно себя ведет. Воцарилась тишина, и с полминуты трое мужчин просто сидели, одинаково устало и почти бессмысленно глядя в разные стороны.

- Это тупиковый путь, ребята. Вам должно сказочно повезти, чтобы вы так кого-то нашли, - наконец, сказал Бьякка.

- Есть одна идея, но я не знаю, можем ли мы ее осуществить. - Произнес Уорд.

- Говори.

- Нам нужна приманка.

Яльсикар задумался. Ему самому уже приходила в голову такая мысль, но он так и не понял, как ее претворить в жизнь. Загипнотизировать спящую девочку, изменить ей внешность до сказочно привлекательной? Вариант, но долго ли она останется в таком состоянии? И Лей, и Уорд были слабыми гипнотизерами, сам он заниматься этим не мог, а приглашать кого-то еще для такого дела - значит, расширять круг посвященных. Кроме того, спящие постоянно исчезали. Значит, нужно постоянно менять девочек или гипнотизировать нескольких сразу и за всеми следить... бред.

Такие масштабные действия в городе спящих будут быстро замечены. Бьякка удивлялся даже, как до сих пор никто из полицейских не обнаружил "ряженых". И про себя отметил, что патрульная служба слабая, работает из рук вон плохо, по всему Первому. "Надо их учить лучше, перед тем, как на улицы выпускать", - отметил он себе, решив поговорить об этом с главой полиции при первой же встрече.

- Имеешь в виду использовать местную женщину? - спросил Яльсикар.

- Ну, мужчину же вы в девочку не превратите? - спросил Шон.

Бьякка уже открыл рот, чтобы сказать, что его достали их шуточки, но тут понял, что Уорд спрашивает серьезно. Он просто новенький и не понимает. Яльсикар перевел дыхание, в последний момент сдержавшись от резкости.

- Нет, не превращу. Но и женщину использовать мы не станем, - отрезал он.

- Почему?

- Потому что это опасно, Шон, - рявкнул Бьякка, изливая, наконец, накопившееся раздражение от бессилия. - Он может быть чокнутым. Он уведет ее неизвестно куда, поймет, что она не спящая. Перенестись она не сможет, если занервничает. Что, если он начнет издеваться? Что, если он ее изнасилует, да еще в теле десятилетней девочки? Я кто, по-твоему, чтобы рисковать другим человеком? И какая женщина пойдет на такой риск?

- Такая, которая сумеет постоять за себя, - невозмутимо ответил Уорд, не обращая внимание на ярость Яльсикара.

Бьякка молча уставился на него, и воцарилась долгая пауза.

- А ты прав, - медленно сказал он, наконец.

Когда его подчиненные ушли обедать после возвращения им обычной внешности, Яльсикар взял коммуникатор, чтобы позвонить, но тут прибор завибрировал.

- Бьякка, читал "политику сегодня"? - спросил Ксеар.

- Боже, Айи, ты серьезно думаешь, что мне до этого сейчас?

- Почитай. Потом позвонишь. - Сказал Ксеар и отключился.

Почти в бешенстве, Яльсикар открыл страницу издания. Когда же его перестанут рвать на части? Он уже неделю почти не видел Джару, ест два раза в сутки, урывками забегает в седьмой. К чертям собачьим такую сказочную жизнь, уж лучше в восьмом. Ходить по Москве с Анькой за ручку и ни о чем не думать. Радоваться отпуску.

Прочитав статью, он застонал и сжал челюсти. Разумеется, материал не подписан. Но он его найдет. Он найдет эту скотину, которая позволяет себе хамить им, живя здесь за их счет и наслаждаясь десятью часами отдыха каждый день, пока они с Айи пашут по пятнадцать-двадцать часов в сутки с головной болью от нагрузки. Хотя, справедливости ради, Яльсикар признался сам себе, что голова в последний месяц почти не болела. Помогло возвращение Альбумены. Нагрузка на пятерых стала приемлемой. Айи даже признался, что теперь уже не стал бы торопить Джару с вхождением в седьмой. "А то мы совсем расслабимся", - сказал Ксеар. Но невеста Бьякки никуда и не торопилась. Она училась на юридическом, работала в секретариате полиции и дальше третьего мира пока не ходила.

Эта подлюга-писака пожалеет об этом материале, подумал Яльсикар, вновь бросив взгляд на монитор коммуникатора. Конечно, чтобы там не измышлял мерзкий журналюга, никто его не выкинет за это из миров. Но кое-какие проблемы ему обеспечены. Он больше не будет аккредитован ни на одну пресс-конференцию с участием повелителей стихий и крупных чиновников. Он не подойдет к Ксеариату на пушечный выстрел. Он не сможет набрать с коммуникатора номер никого из более-менее высокопоставленных граждан Семи миров. Он умрет для своей профессии. И заплатит огромный штраф за оскорбления в его адрес и адрес Ксеара.

Яльсикар встал из кресла и перенесся в приемную Айи. На этот раз секретарша не стала вопить и бить посуду. Она вздрогнула, подняла голову от монитора, потом негромко поздоровалась и вновь опустила глаза, застучав по клавишам. Тогда он тоже поздоровался и прошел в кабинет Айи.

- Ты вспомнил, кто там был, в коридоре? - спросил Бьякка, едва прикрыв за собой дверь.

- Я видел только одну секретаршу, кажется, из юридического управления.

- Я точно помню, там было трое.

- Серьезно? Я не заметил.

Яльсикар пересек кабинет, сел в кресло и прикрыл глаза, припоминая. Вот они с Айи идут по коридору, заходят в библиотеку. Выходят. Навстречу попадается какой-то клерк, спотыкается, кланяется. Они идут дальше, заходят в комнату отдыха. Увидев, что она пуста, он разворачивается и хватает Мьелле, прижимая его к стене. В дальнем конце коридора - девушка с розовыми крыльями. В нескольких метрах - тот самый клерк. И еще один человек, которого он увидел краем глаза за секунду до того, как зазвонил коммуникатор.

- Вызови эту, как ее... Дестину твою несуразную, - наконец, кивнул он Ксеару. Яльсикар отметил, что сказал это из упрямого желания подразнить Айи. Он поменял свое мнение после разговора с ней у себя в кабинете. Девчонка оказалась сообразительная и не такая уж пугливая, как казалось в начале. Да еще и родилась во втором, как выяснилось. Это очень любопытно. Яльсикар знал, что во втором рождаются единицы. И все они ходят дальше пятого. Аквинсар родился во втором.

Когда помощница Айи зашла, Бьякка повернулся к ней:

- Всех секретарш с розовыми крыльями, работающих в Ксеариате более месяца - немедленно сюда. Обзвоните все управления. Если кто дома - найти и вызвать немедленно. И еще министра связи вызовите.

- Хорошо.

- Идите.

Ксеар безмолвно взирал на Яльсикара.

- А кто третий? - спросил он.

- Клерк какой-то. Опознание пока проводить не будем, потом в базе посмотрю, если это не секретарша и не министр.

- Что думаешь?

- Ты знаешь, что я думаю. Мы обсуждали это десятки раз.

- Яльсикар, я не хочу впрямую цензурировать прессу. Ты знаешь.

- Я тебя не понимаю, Айи. На нас уже месяц льется всякое дерьмо. На нас и на девчонок. Тебе себя не жаль, так хоть пожалей Зарку. Когда на весь мир орут - цитирую - что "ее невоздержанность в половых отношениях привела к смерти человека" это как, нормально, а, дружище? Про Альбумену тоже всякое разное пишут. До Джары еще пока не добрались, слава богу. Но я тебе клянусь, если хоть одна сволочь посмеет написать про нее какую-нибудь пакость, я ему лично морду набью, и можешь меня удалять за это.

- Яльсикар, давай спокойнее, - рявкнул Айи, поднимаясь из-за стола. Он пнул ногой резиновый мяч, похожий на футбольный, и он, подпрыгивая, покатился по кабинету, переливаясь разными цветами.

- Что это? - изумленно спросил Бьякка.

- Это вместо релаксатора. Подарили, - пожал плечами Ксеар.

Яльсикар фыркнул, а потом засмеялся. Ксеар тоже улыбнулся.

В этот момент приоткрылась дверь.

- Министр пришел, - сообщила Дестина.

- Пусть заходит, - махнул Айи.

Вошел Мехир Неш, министр связи. Поклонился, поздоровался, не понимающе посмотрел на Ксеара.

- Газеты читали? - спросил его Айи.

- Вы имеете ввиду "Политику"? - спросил осторожно Неш.

- Да.

- Читал. А, подождите, я понял, - он перевел глаза на Яльсикара. - Я ни с кем не говорил об этом.

- Ни с кем не говорили или не говорили с журналистами? - уточнил Бьякка. - Может, жене рассказали или друзьям?

- Нет. Я никому ничего об этом не говорил, - твердо заявил министр.

- Хорошо, идите, извините за беспокойство, Мехир, - быстро ответил Айи.

Через пять минут в кабинет гурьбой зашли четыре секретарши, принялись кланяться, толкая друг друга и наперебой здороваться. Строго говоря, розовые крылья были лишь у двух, еще у одной - малиновые, а у четвертой - фиолетовые.

- Ты и ты, свободны, - сказал последним Яльсикар. Дождавшись, когда две лишние девушки выйдут, он спросил:

- Которая из вас была в коридоре месяц назад, и видела меня, Ксеара и Мьелле?

- Я, - сразу отозвалась одна из них и заплакала.

Яльсикар махнул рукой в сторону второй, и она вздохнула с видимым облегчением, выскакивая из кабинета.

- Чего ревем? - спросил он, не приближаясь к девушке.

- Простите меня... я не хотела, чтобы это появилось в прессе. Я просто сказала подружке, и...

Яльсикар тяжело вздохнул, посмотрев на Айи. Тот поколебался, потом покачал головой:

- В каком управлении вы работаете?

- В юридическом, - всхлипывая, ответила девушка, затравленно глядя на Бьякку.

- Идите, собирайте вещи. Вы здесь больше не работаете, - бросил Айи почти с отвращением.

- Круто, - оценил Яльсикар, когда за секретаршей закрылась дверь. И удивленно посмотрел на друга: такие жесткие меры были абсолютно не в его духе.

- Это не первый косяк, на нее жаловались мне уже, - пробурчал Ксеар, пряча глаза. Зато Бьякка не спускал глаз с друга и медленно улыбнулся:

- Спасибо. Твоя поддержка для меня важна.

- Я просто стараюсь поступать справедливо, - Айи поднял глаза, сурово глядя на Яльсикара, и тот кивнул, пряча улыбку.

15.

Найдя полчаса для обеда, Дестина созвонилась с Каей.

- Я тут с ребятами в нашем баре, подходи, - сказала ей подруга.

Она "подошла", точнее, мгновенно перенеслась в бар. Заходя внутрь, она подумала, что голос Каи звучал как-то напряженно, и тут же поняла, что было причиной этому. За столом происходили бурные обсуждения последних публикаций.

- Джара, я понимаю твою позицию, но, согласись, ты не самый объективный человек в такой ситуации, - насмешливо сказал Данко, тряхнув длинными черными волосами. Дестина не очень хорошо была с ним знакома, и теперь с интересом изучала молодого человека. Он выглядел лет на двадцать пять, что, разумеется, не говорило ничего о его возрасте, но могло рассказать о его характере. А характер, похоже, был немного задиристый. Одет он был в светлые брюки и зеленую рубашку, не очень броско, но свободнее, чем Йаммана и Касиан. Сразу было видно, что человек творческой профессии.

- Может, я не объективна, но рот мне затыкать не надо, - холодно ответила ему черноволосая девушка.

Оценив ситуацию, Дестина замерла на секунду.

- Садись, - протянул ей руку Йаммана, улыбнувшись. - Военные действия пока не начаты, можешь перекусить. Данко, Джара, давайте полегче, - мирно улыбнулся он. - Мы же вроде все друзья? Чего копья-то ломать?

Она села, поздоровалась со всеми по кругу - с Касианом и Каей, Йамманой и Марией, Джарой, Данко.

- Читаем дальше, - провозгласила Мария, прокрутив страницу на своем коммуникаторе. - О, из Ксеариата уволена девушка, разгласившая информацию о том, как Бьякка душил Мьелле. Оперативно.

- Выходит, и правда душил, - с насмешливой улыбкой произнес Данко, не сводя глаз с Джары.

- Так, с меня хватит, - сказала она и бросила салфетку. - Всем пока.

- Зря ты, - негромко сказал Йаммана, когда девушка исчезла.

- А что? Думаешь, она жениху пожалуется? - криво усмехнулся Данко.

- Пусть идет. У меня в ее присутствии такое ощущение, что нас подслушивают. Уже даже новости спокойно обсудить нельзя, - сказала Мария.

Дестина опустила глаза в меню. Если бы они знали, что она - помощник Ксеара, возможно, к ней относились бы также. Ей внезапно стало жаль Джару. Она же не виновата, что любит жениха. Вспомнив мрачного главу СБ, Дестина задумалась. Как вообще можно любить такого человека? Или с ней он другой? И вообще, когда они видятся? Джара, когда не работает и не учится, все время то во втором, то здесь, в баре. Странные отношения.

Она посмотрела на Каю. Та сидела, напряженно прислушиваясь к беседе, но не принимая в ней участие.

- Ребят, да вы делите все на четыре. Мало ли что там понапишут, - вступил в разговор Касиан.

- Да мы делим. Только тут и четвертой части хватит, чтобы волосы дыбом встали, - усмехнулась Мария. - Не знаю, как вам, а лично мне не очень нравится идея допросов без адвоката. Я читала даже, что у Ксеара есть возможность запретить переход в восьмой мир на несколько часов. Представляете? Это что тогда получается?

- Мария, - одернул ее Йаммана, - хватит уже этих бабкиных сплетен и страшилок. Дай поесть спокойно.

- Ну почему же бабкиных? - возразил Данко. - Уважаемое издание писало, "политика сегодня". У них куча источников в Ксеариате.

- Ребят, вы так рассуждаете, как будто Бьякка всех подряд на улице хватает и допрашивает. Ведь речь же о преступниках идет, - раздраженно возразил офицер.

- Пока преступление не доказано, не о преступниках, а о подозреваемых, - запальчиво перебил Данко.

- Допустим, - согласился Касиан. - Но ведь никто еще не доказал, что Бьякка распускает руки. Он допрашивал десятки людей, и далеко не все осуждены за преступления. Разве кто-нибудь из них сказал в интервью о чем-то подобном?

- Ну, так ведь он не идиот, - тихо сказала Мария. - Если он кого-то бьет, то уж, наверное, позаботится о том, чтобы это не выплыло?

- Не знаю. - Вздохнул Касиан как-то устало. - Но я не верю, что Айи и Яльсикар будут кого-то там пытать. Все это чушь собачья, уж извините. Надо будет - выкинут из миров. Но избивать, да еще невиновных - да на кой им это надо? Они что, парочка психопатов?

- Ты утрируешь, - взмахнула рукой Мария. - Журналисты не об этом беспокоятся. А о том, что в любой момент могут выкинуть любого, не разобравшись толком. Альбумена же вылетела на тридцать пять лет. А за что?

- Но она же не возмущается, - резонно возразил Касиан. - Значит, между собой они разобрались. Значит, не все там было так уж просто.

- И, кроме того, - добавил Йаммана, - они вообще не обязаны поддерживать здесь любого из нас. Вообще не обязаны, понимаешь?

- Но сидеть здесь в одиночестве они тоже не хотят, - ехидно заметил Данко. - Они нас, по сути, позвали сюда. Приучили здесь жить. А теперь что? Всем спасибо, все свободны?

- Да, вот именно, - кивнула Мария.

Воцарилась пауза. Дестина обдумывала слова друзей, не зная, кто из них прав. Ей принесли еду, и она быстро ела.

- Я хотел поговорить с тобой, - негромко произнес Йаммана, наклонившись к ней.

- Сейчас?

- Хоть бы и сейчас. Это быстро. Выйдем?

- Ладно.

- Что-то случилось? - спросила Дестина, переходя с Йамманой к нему домой, чтобы быстро уединиться.

- Нет, просто Мария сказала о вашем разговоре.

- Предательница, - пробурчала она.

Date: 2015-06-08; view: 505; Нарушение авторских прав