Тема 9. Психологические аспекты проведения допроса и очной ставки 5 page

Остальные эмоционально-чувственные проявления личности К. Изардом отнесены к производным. Из соединения фундаментальных эмоций образуется такое комплексное эмоциональное состояние, как тревожность, которая может сочетать в себе и страх, и страдание, и вину, и волнение.

Определенный уровень тревожности — естественная и обязательная особенность активной деятельности личности. У каждого человека существует свой оптимальный или желательный уровень тревожности — это так называемая адекватная тревожность. Сама способность оценки человеком своего состояния в этом отношении является для него существенным компонентом самоконтроля. Таким образом, подобная способность выступает своеобразным индикатором адекватности мировосприятия лица внешней обстановке существования. Повышенный или пониженный уровень тревожности является субъективным проявлением неблагополучия психического в личности.

Проявления тревожности в различных ситуациях не одинаковы. В одних случаях люди склоны вести себя тревожно всегда и везде, в других они обнаруживают свою тревожность лишь время от времени, в зависимости от складывающихся обстоятельств.

Тревога как состояние, в котором пребывает личность, соотносится по своей эмоциональной окраске с субъективно негативными ощущениями внутреннего психического дискомфорта, негативным восприятием реальности и себя в ней, пессимистической установкой. Физиологической характеристикой тревожности как состояния является активизация автономной нервной системы. Обусловленность генезиса состояния тревоги характеризуется восприятием личности определенного объекта или ситуации как несущей потенциальную для его существования (физического, психического, морально-нравственного и т.д.) опасность. Соответственно, в течение относительно недолгого времени (как свойства, характерного для всех психических состояний) проявление тревоги может изменяться по степени проявления.

К пониманию тревоги как состояния близко понимание так называемой «ситуационной тревожности», несмотря на некоторое отличие постановки познавательного акцента. Ситуативно изменчивые проявления тревожности именуют ситуативными, а особенность личности, проявляющей такого рода тревожность, обозначают как «ситуационная тревожность». Указанное состояние характеризуется субъективно переживаемыми эмоциями: напряжением, беспокойством, озабоченностью, нервозностью. Такое состояние возникает как эмоциональная реакция на стрессовую ситуацию и может быть разным по интенсивности и динамичным (но относительно недолговременным) во времени.

Тревога как психическое свойство более адекватна термину «тревожность», в значительно большей степени является устойчивым во времени образованием. Характерологическая природа тревожности выражается в склонности личности повышенно часто переживать состояние тревоги, что приводит к возникновению в структуре личности тревожности как ее черты, то есть образования малоконтролируемого, в определенной степени автономного от волевых усилий контроля, субъективного ощущения внутреннего напряжения.

Ситуативно-устойчивые проявления тревожности принято называть личностными и связывать с наличием у человека соответствующей личностной черты (так называемая «личностная тревожность»). Это устойчивая индивидуально-психологическая характеристика, отражающая предрасположенность субъекта к тревоге и предполагающая наличие у него тенденции воспринимать неадекватно широкий спектр ситуаций как угрожающий, формируя на каждую из них специфическую реакцию. Как предрасположенность, личностная тревожность активизируется при восприятии определенных стимулов, расцениваемых человеком, как опасные, связанные со специфическими ситуациями угрозы его престижу, самооценке, самоуважению.

Материя, исследуемая нами, сегодня ориентирует на необходимость изучения долговременных личностных проявлений, поэтому акцент мы сделаем на тревожности как свойстве (личностной тревожности).

Личности, относимые к категории высокотревожных, склонны воспринимать угрозу своей самооценке и жизнедеятельности в обширном диапазоне ситуаций и реагировать весьма напряженно, выраженным состоянием тревожности.

Поведение повышенно тревожных людей в деятельности, направленной на достижение успехов, имеет следующие особенности:

1. Высокотревожные люди хуже, чем низкотревожные, работают в стрессовых ситуациях или в условиях дефицита времени, отведенного на решение задачи.

2. Личностная тревожность предрасполагает индивида к восприятию и оценке многих, объективно безопасных ситуаций, как таких, которые несут в себе угрозу.

3. Высокотревожные индивиды эмоционально острее, чем низкотревожные, реагируют на сообщения о неудаче.

4. Опасение неудачи одновременно с ожиданием ее — черта, характерная для высокотревожных людей. Это опасение у высокотревожных лиц доминирует над стремлением к достижению успеха.

5. Мотивация достижения успехов преобладает у низкотревожных людей. Обычно подобная мотивация доминирует над опасением возможной неудачи.

6. Для высокотревожных людей большей стимулирующей силой обладает сообщение об успехе, чем о неудаче.

Деятельность человека в конкретной ситуации зависит не только от самой ситуации, от наличия или отсутствия у индивида личностной тревожности, но и от ситуационной тревожности, возникающей у данного человека в данной ситуации под влиянием складывающихся обстоятельств.

Воздействие сложившейся ситуации, собственные потребности, мысли и чувства человека, особенности его тревожности как личностной тревожности определяют когнитивную оценку им возникшей ситуации. Эта оценка, в свою очередь, вызывает определенные эмоции. Информация обо всем этом передается в кору головного мозга человека, воздействуя на его мысли, потребности и чувства.

Аналогичная когнитивная оценка ситуации одновременно автоматически вызывает реакцию организма на угрожающие стимулы, что приводит к появлению контрмер и соответствующих ответных реакций, направленных на понижение возникшей ситуационной тревожности. Итог всего этого непосредственно сказывается на выполняемой деятельности. Эта деятельность находится в непосредственной зависимости от состояния тревожности, которое не удалось преодолеть с помощью предпринятых ответных реакций и контрмер, а также адекватной когнитивной оценки ситуации.

Таким образом, деятельность человека в порождающей тревожность ситуации непосредственно зависит от силы ситуационной тревожности, действенности контрмер, предпринятых для ее снижения, точности когнитивной оценки ситуации.

Выделяют следующие виды тревожности:

· Нерегулируемая осознаваемая тревожность — сильная проявляемая через внешние поведенческие признаки форма тревожности. Состояние тревожности четко осознается человеком, в определенной степени осознаются и факторы, её вызвавшие.

· Регулируемая, компенсируемая тревожность — форма тревожности, неосознанно маскируемая под определенные модели поведения. Носители данного вида личностной тревожности испытывают сильный дискомфорт от ее присутствия и желают от нее избавиться.

· Культивируемая тревожность — данная разновидность тревожности воспринимается ее носителем как нечто ценностное для него, как способ реализации индивидуально-психологических особенностей личности. Отметим, что данная форма тревожности наименее подвержена коррекции в сторону уменьшения, так как ее носитель видит выгоду в присутствии у себя тревожности.

Вышеперечисленные формы тревожности примерно равномерны по встречаемости. Различные степени осознанности тревожности характерны для всех ее видов, но одновременно с этим необходимо отметить, что элемент неосознаваемого как бы мал он ни был в отдельных случаях, приводит к стремлению человека (также неосознанному) избавиться от личностной тревожности. Попытки неосознанно избавиться от тревожности приводят к появлению стихийно образуемых способов ее компенсации. Таким образом, действие защитных механизмов психики отрабатывает поведенческие модели преодоления тревожности. К таковым моделям целесообразно отнести: уход в болезнь, агрессивность, зависимость, апатичность, уход в фантазии.

Если в ходе отбывания наказания мы ставим цель обеспечить определенный уровень страданий за содеянное у осужденного лица, необходимо раскрыть вопрос о динамике тревожности как показателя страдания осужденного, а также раскрыть механизм возможного понижения тревожности у осужденного и усилия, предпринимаемые им в целях уменьшения степени переживания страданий.

Тревожность как процесс и его регулирование. При любом нарушении сбалансированности «человек-среда» недостаточность психических или физических ресурсов индивидуума для удовлетворения актуальных потребностей, рассогласование самой системы потребностей, опасения, связанные с вероятной неспособностью реализовать значимые устремления в будущем, а также с тем, что новые требования среды могут обнаружить несостоятельность, являются источником тревоги.

Любое психическое образование личности в своем проявлении занимает положение между психической нормой и психической патологией. Принципиальное разделение личностной тревожности на нормальную и патологическую привело к выделению многочисленных промежуточных зон: нормальная тревожность, невротическая тревожность, психотическая тревожность. Однако по своей сути и механизму образования тревожность выступает как единый феномен, содержательно независимый от внешних форм выраженности. Нормальная тревожность может приобрести патологический характер при своей неадекватной усиленности, ее генерализации или стимульной локализации.

Страдание как содержательная сторона наказания предполагает проявление у осужденного лица тревожности, однако оно не должно принимать калечащих для личности осужденного форм. В силу сказанного следует, что целям наказания соответствует поддержание уровня тревожности у осужденного на таком уровне, который предполагал бы претерпевание лицом определенной степени страданий, но не разрушал бы целостность его личности, а также не позволял бы адаптироваться осужденному к данному страданию (на рисунке показаны три варианта развития тревожности у человека, пунктиром выделена условная область целесообразного страдания осужденным в целях наказания).

Способы недопущения перехода тревожности на невротический и психотический уровень (Т-Т2) прекрасно представлены в современной психологической науке. Методиками, направленными на стабилизацию подобного личностного свойства у человека (возврат тревожности с формы Т-Т2 на уровень Т-Т1), владеют подавляющее большинство психологов, работающих в пенитенциарных учреждениях. Это неудивительно, ведь само существование традиционной психологической науки направлено на улучшение состояния человека, мобилизацию его творческих способностей. Однако существование самого института наказания предопределено нахождением в социуме определенной группы лиц, которая радикально отличается от иных членов социума, поэтому государство берет на себя неприятную обязанность причинить им определенный спектр страданий за содеянные деликты, психологическая же наука обязана разработать способы достижения подобного.

Именно это обстоятельство актуализирует необходимость разработки методов недопущения в процессе отбывания наказания развития тревожности у осужденного по схеме Т-Т3 (подавление тревожности осужденным в процессе выработки защитных поведенческих моделей), возвращая подобную тревожность в режим Т-Т1 (проявление оптимальной для целей наказания тревожности). Учитывая стрессовую природу тревожности, рассмотрим некоторые аспекты природы стресса вообще, в целях выработки рекомендаций по поддержанию тревожности осужденного на желаемом уровне.

Тревожность как форма стресса. Родившись в результате серии психофизиологических исследований, концепция канадского ученого Г. Селье оказала большое влияние на различные направления наук о человеке. Названный автор определил стресс как неспецифическую реакцию организма на любое предъявленное ему требование.

С точки зрения стрессовой реакции, не имеет значения, приятна она или не приятна — важна лишь интенсивность потребности в перестройке или адаптации. Г. Селье продемонстрировал, что процесс приспособления не зависит от характера раздражителя или степени его проявления. Еще исследования В. Кеннона в конце 20-х годов XX века показали, что организм вообще, и психика в частности, стремится обеспечить постоянство уровней функционирования всех своих систем, то есть стремится к гомеостазу. Когда же возникают новые, нестандартные условия, происходит перестройка, которая через цепь преобразований восстанавливает прежнее равновесие, но уже на другом уровне.

Р. Лазарус, развивая учение о стрессе в 1970 году, доработал концепцию, согласно которой разграничиваются физиологический стресс (связанный с реальным раздражителем) и психический (эмоциональный) стресс, при котором человек оценивает предстоящую ситуацию как психотравмирующую.

Совокупность психических и соматических проявлений в организме при стрессовых ситуациях получила название общего адаптационного синдрома и делится на три стадии развития.

1) Реакция тревоги, во время которой сопротивление организма понижается, а затем включаются защитные механизмы. Данная стадия образно отождествляется некоторыми исследователями с детством, для которого характерны низкая сопротивляемость и чрезмерная реакция на внешние раздражители. На данной стадии в психике возникают сигналы о несбалансированности стрессовых факторов и ответов организма на них, что приводит к мобилизации потенциала организма.

2) Стадия сопротивления, когда напряжением функционирования систем достигается приспособление организма в соответствии с новыми условиями. Данная стадия условно отождествляется с периодом зрелости человека, для которого характерны адаптация к наиболее частым раздражителям и увеличение потенциала сопротивляемости психики.

3) Стадия истощения, в которой выявляется несостоятельность защитных механизмов и нарастает нарушение согласованности жизненных функций, ассоциируется со старостью вследствие типичности проявления потери приспособляемости. На данной стадии в психике возникают упомянутые сигналы о несбалансированности стрессогенных факторов и ответов организма на них, однако мобилизации не происходит ввиду истощенности психики.

Оценка ситуации как угрожающей вызывает эмоции и такую же адаптационную перестройку в организме, как и любой другой внешний раздражитель. Но если при физиологическом стрессе перестройка наступает при встрече с раздражителем, то при психическом стрессе адаптация наступает заблаговременно и предшествует ситуации. И если прогноз человека был неверен и наступившие изменения не являются адекватными наступившей ситуации, то это может привести к усилению стресса, так как сила его удваивается.

Стрессовые ситуации делятся на кратковременные, когда активизируются программы реагирования, которые в человеке всегда «наготове», и на длительные, которые требуют адаптационной перестройки функциональных систем человека, иногда субъективно напряженной и подчас вредной для его здоровья. При наличии определенных условий возможен переход кратковременных стрессов в длительные. Повторяющиеся экстремальные условия могут стать причиной длительного стресса. Адаптация к таким факторам возможна, если организм человека успевает мобилизовать глубинные ресурсы психики, способствующие адаптации. Основными причинами длительных стрессов могут быть периодически повторяющиеся отрицательные воздействия (долгая изоляция, усталость, страх, вина, безнадежности).

Каждый человек реагирует на события в соответствии со своей интерпретацией внешних стимулов, которая зависит от его индивидуально-психологических особенностей. Повышенная эмоциональная возбудимость, тревожность, невротичность приводят к тому, что человек порой реагирует на слабый раздражитель так же, как если бы он попал в экстремальную ситуацию.

Стабилизировать стресс, поддерживая его на определенном желательном для поставленных целей уровне, вероятно двумя нижеперечисленными способами.

Способ первый. Усиление стрессового фактора либо варьирование быстроты его возникновения (чем более неожидан стрессовый фактор, тем менее вероятность мобилизации психики человека). Подобное воздействие быстро формирует тревожность, как личностное свойство, однако степень переживания человека, подвергающегося стрессу такой силы растет со скоростью, которая не гарантирует успешности возможного манипуляционного вмешательства в случае выхода переживания человека за пределы, детерминированные его потенциальным волевым порогом. Возможная неконтролируемость результатов развития стресса по рассматриваемой схеме приводит к нецелесообразности использования его в рамках решения задач наказания.

Способ второй. В целях недопущения адаптации психики осужденного к стрессу, одновременно не задействуя опасные для психики последствия стрессовой ситуации, возможно варьирование ряда различных стрессоров невысокой силы. Целесообразность использования данного способа для поддержания психики в стрессовом состоянии в целях порождения и поддержания определенной степени тревожности, желательной для конкретного вида наказания, нам видится в следующем.

Общий адаптационный синдром в стадии сопротивления реализуется в силу включения у человека механизмов адаптации, ввиду истечения определенного времени, необходимого на данную адаптацию.

Соответственно, если мы вводим дополнительный стрессовый фактор в момент, когда идет адаптация к первоначальному стрессору, то ко времени конечной адаптации к первому стрессору включается стадия сопротивления применительно ко второму стрессовому фактору. Соответственно, по той же схеме мы вводим третий, четвертый и последующие факторы. Естественно, ввиду того, что психическая энергия человека не бесконечна и во время адаптации ко второму стрессору потенциал сопротивления человека падает, необходимо соблюдать правило угасания силы стрессора, представляя последующие стрессовые факторы обстоятельствами и мероприятиями, менее сильными, чем первоначальные.

Всё сказанное ранее можно свести к следующим тезисам:

1. Человек крайне сложное эволюционное образование, наделенное высокоразвитой способностью субъективного восприятия мира. Взаимосвязь человека и реальности реализуется посредством такого психического проявления, как отношение. Отношение связывает человека не столько с внешними сторонами явления, сколько с самими явлениями. Не существует оптимального вида наказания для всех преступников, эффективность наказания зависит от отношения человека к нему, подобное отношение базируется на прошлом опыте осужденного. Эмоции выступают своеобразным фоном, на котором существуют отношения, следовательно, выступают оптимизатором воздействия на личность осужденного в процессе отбывания наказания.

2. Сочетание эмоционально-чувственных реакций человека в целях наказания реализуется формированием у осужденного тревожности путем создания определенных (личностно-актуальных) дефицитарных потребностей. В процессе формирования у осужденного тревожности усилия воздействия акцентированы на создание личностной тревожности (проявления тревоги как психологического свойства). Личностная тревожность, выступая в различных формах, характеризуется, прежде всего, протяженностью во времени. Выделены признаки личностной тревожности, целесообразный объем которых варьируется от вида назначенного осужденному наказания.

3. Контроль оптимальности проявления осужденным тревожности выражается в недопущении перехода оптимальной для наказания тревожности:

· в тревожность, невротическую и психотическую (то есть выше необходимого уровня);

· в подавленную тревожность, вследствие выработки осужденным защитных поведенческих моделей (то есть изменение тревожности ниже необходимого уровня).

4. Тревожность имеет стрессовую природу. Соответственно, для тревожности характерны формы и приемы регулирования стрессового состояния у человека. Способность к психическому регулированию у человека предопределена наличием адаптационных механизмов к стрессогенным факторам, что в конечном счете уменьшает элемент страданий осужденным лицом, которые связаны с отбыванием наказания, делая последнее неэффективным. Выделяется три фазы адаптации к стрессу: реакция тревоги, во время которой сопротивление организма понижается, а затем включаются защитные механизмы; стадия сопротивления, когда напряжением функционирования систем достигается приспособление организма в соответствии с новыми условиями; стадия истощения, в которой выявляется несостоятельность защитных механизмов и нарастает нарушение согласованности жизненных функций

В процессе оптимизации степени страданий осужденного нецелесообразно ориентирование на третью фазу стресса ввиду возможных негативных для целостности психики осужденного последствий. Делая акцент воздействия на вторую фазу адаптации к стрессу, мы варьируем различные стрессоры средней величины, вместо усиления какого-либо одного стрессора, что, повторимся чревато негативными последствиями для осужденного.

Определив степень воздействия в целях поддерживания у осужденного оптимального для целей наказания уровня тревожности, рассмотрим природу того образования, которое является наиболее ярким проявлением тревожности, — вину.

Содержательная характеристика понятия «вина» и её значение в пенологических исследованиях.

Уголовно-правовое понимание вины предопределено потребностью регулировать соответствующие отношения в целях отправления правосудия. Однако природа вины представлена не столько уголовно-правовой составляющей, сколько составляющей личностной, психологической. Учитывая сказанное, необходимо остановиться на феномене вины более подробно в рамках психологического подхода. Это обусловлено тем фактором, что то воздействие, которое оказывает наказание на личность человека, его правомерность целиком и полностью связаны с моментом переживания вины, возникающей в связи с противоправным деянием. Долгое время в литературе идет дискуссия по поводу того, чем является для заключенного наказание: принуждением, репрессией или карой. Ранее мы уже говорили, что феномен наказания рационально рассматривать в рамках одного из трех качественно иных базовых подходов, так как по своей сути они не полярны, а разновекторны. В основном выдвигаются две противоположные точки зрения: одни авторы полагают, что наказания представляют собой только репрессию и ничего, кроме мучения, под собой не имеют; другие полагают, что функцией наказания является воздаяние, которое содержит в себе элементы принуждения, но целью наказания является восстановление социальной справедливости и исправление осужденного.

Решение указанных задач возможно при испытывании осужденным переживаний неправедности совершенного, в противном случае действие механизма психической рационализации приведет к самооправданию лица, совершившего преступление. Рассматриваемые переживания детерминированы содержанием когнитивных структур совести. Именно они ответственны за возникновение криминального инсайта — осознания справедливости и адекватности кары за совершенное преступление, что ведет к переоценке взглядов, антагонистических тем, которые образуют правопослушное поведение.

Прежде всего, необходимо сказать о том, что в процессе формирования аффективно-когнитивных структур совести (детерминирующих феномен вины), как и в процессе становления сложных аффективно-когнитивных поведенческих паттернов нравственности, главнейшую роль играет именно вина — необходимейшая из всех эмоций.

Каждое социальное образование имеет свои нормы морали и этические принципы, формирующие условные сигналы вины, которые предписываются в стандартах поведения и внушаются подрастающему поколению. Вина представляет собой обвинение себя самого с точки зрения своей эталонной группы.

Несмотря на то, что ученые еще не пришли к согласию относительно природы эмоций, теоретические и практические достижения позволяют нам пользоваться теорией дифференциальных эмоций. Данный подход характерен тем, что эмоциональные проявления и состояния представлены не в континууме категорий «приятного — неприятного», «гомеостатичного — гетеростатичного», а характеризуют свойства и функции каждой отдельно взятой эмоции, а также особенности отношений между различными эмоциями и их взаимодействие.

По мнению К.Э. Изарда, эмоция — это нечто, переживаемое как чувство, одновременно мотивирующее, организующее и направляющее восприятие, мышление и действия. Эмоция — это сложный феномен, включающий в себя нейрофизиологический, двигательно-экспрессивный и чувственный компоненты. Процесс взаимодействия компонентов, в результате которого возникает эмоция, является результатом эволюционно-биологических процессов. Так, у человека особенности переживания и выражения гнева являются врожденными, панкультурными и универсальными.

Когда эмоция возникает как отклик на конкретный ментальный образ, будь то символ, понятие или мысль, можно говорить о возникновении связи между чувством и мыслью или о формировании аффективно-когнитивной структуры.

В качестве аффективного компонента может выступать отдельная эмоция либо эмоциональный паттерн, а когнитивный компонент складывается из сети образов, представлений и символов, связанных с этими эмоциями. Аффективно-когнитивные структуры могут приобретать характер личностной черты.

Эмоция в сознании может быть представлена очень слабо, и ее влияние может быть почти неуловимым, но это влияние присутствует постоянно, оно проявляется в трансформации когнитивных процессов или даже в конкретных действиях.

Теория дифференциальных эмоций утверждает, что эмоция может существовать в сознании независимо от когнитивных процессов и именно поэтому человек может реагировать эмоцией, не осознавая и не обозначая ее как таковую. Аффективная и когнитивная системы выполняют разные функции и могут функционировать до некоторой степени независимо друг от друга. Так, эмоции дают возможность человеку мгновенно реагировать на стимул, руководствуясь лишь сенсорикой, информацией или на основе процесса восприятия. Затем включаются когнитивные функции логического анализа и планирования.

Таким образом, вина как эмоция влияет на процессы восприятия, мышление, поведение человека.

Для возникновения чувства вины необходимо принятие личностью внешних стандартов поведения. Диктуемые стандарты поведения переходят из разряда внешних в разряд внутренних. Но это не простое их принятие и заучивание, а их интернализация на основе опыта, включающего их в свою систему ценностей. По сути человек становится хранителем этих норм, они уже часть его мировоззрения. Он несет ответственность за свои поступки в первую очередь перед собой и поэтому чувствует себя виноватым, если его поведение не соответствует усвоенным им нормам. Необходимо также оговориться, что система ценностей и стереотипы поведения у каждого различны. Хотя они и формируются и преподносятся окружающей средой, но процесс их интернализации может как наступать, так и не наступать. Мы здесь сталкиваемся с влиянием социального на биологическое, которое и формирует личность в конечном результате.

Уже говорилось, что вина представляет собой обвинение себя самого с точки зрения своей ЭТАЛОННОЙ группы. Выделенный фактор на первый взгляд принципиальным не является, однако необходимо учитывать, что воздействие на личность происходит преимущественно со стороны не всего общества, а со стороны микросоциума, того небольшого количества референтных групп, которые взаимодействуют с личностью. Соответственно, личность ориентируется не столько на морально-этические императивы общества, сколько на нормы поведения, которые разделяются членами референтной группы. Исследования криминологов давно продемонстрировали неблагоприятные социальные корни современной преступности, поэтому осужденный будет переживать состояние вины, если совершенное им противоречит морально-этическим стандартам его референтной группы. Подчас же подобные стандарты резко отличаются от общепринятых, а, как следствие, переживание вины осужденным становится скорее исключением, чем правилом.

На основе изложенного можно утверждать, что испытывание осужденным чувства вины зависит от того, насколько криминальной является микрогруппа, в которой осужденный отбывает наказание. Учитывая понятный уровень принятия криминальных установок в коллективе осужденных, следует поставить под большое сомнение вероятность переживаний эмоций вины осужденным, не находящимся в одиночном заключении, что на данный момент организационно реализовать невозможно. Единственно возможное решение, насколько возможно существование какого-либо решения в столь патовой ситуации, заключается в формировании коллектива осужденных на основе тождественности тяжести совершенного преступления.

Преступая норму, человек обречен на наказание — реальное или предвосхищаемое, внешнее (страх) или внутреннее (вина). Человек неминуемо наносит себе вред, преступивший интернализированный стандарт. Следует отметить, что если человек, знакомый с социальным запретом, который тем не менее он не признает, преступает подобный запрет, то чувства вины он скорее испытывать не будет, чего нельзя сказать о чувстве страха. Таким образом, субъективное переживание в виде страха наказания за совершенное (как в виде государственного осуждения, так и в виде осуждения членами социума) предопределяет в определенной степени психическое переживание факта нарушения запрета и факта наказания за подобное нарушение.